Методические материалы для мероприятия посвященного истории политических репрессий
методическая разработка по истории на тему

НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ЗАБВЕНЬЯ

(Методические материалы)

Такое страшное было время. 
   Врагом народа был сам народ. 
Любое слово, любая тема... 
И по этапу страна... вперёд! 
           Но мы-то помним! Теперь мы знаем. 
       На всё запреты, на всех печать... 
  Народ толпой по этапу гнали, 
      Чтоб было легче им управлять... 

2 июля 1937 года было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) ПБ-51/94 "Об антисоветских элементах". В его исполнение 5 августа 1937 года издан приказ НКВД СССР №0044, который положил начало операции массовых чисток. К середине ноября 1938 года без суда вынесено 681 692 смертных приговора, которые были приведены в исполнение немедленно. Более 1,7 млн. человек были отправлены в лагеря.

День памяти жертв политических репрессий — проходит в России и других бывших республиках СССР ежегодно 30 октября, начиная с 1991 года. В этот день проходят митинги и различные культурные мероприятия, в ходе которых вспоминают о пострадавших от политических репрессий, в некоторых школах организуют «живые» уроки истории, на которые приглашаются свидетели этих трагических событий.

По данным правозащитного центра «Мемориал», в России насчитывается около 800 тысяч пострадавших (в их число, согласно Закону о реабилитации жертв политических репрессий, входят также дети, оставшиеся без попечения родителей).

Традиционные места проведения митингов и траурных мероприятий

• В Москве траурный митинг ежегодно проходит у Соловецкого камня — гранитного валуна, который привезли с Соловецких островов, из тех мест, где некогда был знаменитый Соловецкий лагерь особого назначения, и установили 30 октября 1990 на Лубянской площади перед зданием ВЧК-ОГПУ-НКВД-КГБ-ФСБ.       
•   Санкт-Петербург: Левашовское мемориальное кладбище — место массовых захоронений погибших в годы репрессий и Соловецкий камень на Троицкой площади
• Екатеринбург: Мемориал памяти жертв политических репрессий на 12 км Московского тракта (открыт в 1996).
• Самара: Знак памяти в парке им. Гагарина (при производстве земляных работ в этом парке обнаружено одно из мест массовых захоронений расстрелянных репрессированных). 
• Томск: Сквер памяти жертв сталинских репрессий, расположенный рядом с бывшим зданием НКВД, в котором ныне размещается мемориальный музей «Следственная тюрьма НКВД». В сквере установлен Камень скорби. Всего за годы сталинских репрессий от них пострадали около 20 тысяч томичей.
• Тюмень: двор бывшего здания НКВД на ул. Семакова, 18 (место массовых расстрелов). В 2001 году здесь был открыт мемориал, надпись на котором гласит «Здесь в 1937—1938 годах проводились массовые расстрелы безвинных… Никогда больше».

Историческая справка

        30 октября 1974 года – 36 лет назад - День политзаключенного был отмечен одно - и двухдневными голодовками в Мордовских и Пермских лагерях, а также во Владимирской тюрьме. Такой широте охвата невольно способствовала лагерная администрация, подозревавшая, что что-то готовится, и не нашедшая ничего лучшего, как раскидать «заговорщиков» по разным лагерям. Последним местом, где узнали о Дне политзаключенных, была Владимирская тюрьма.

        Одновременно 30 октября состоялась организация А.Д.Сахаровым и инициативной группой защиты прав человека в СССР пресс-конференция.

        Корреспондентам были переданы открытые письма заключенных и другие материалы, полученные из лагерей и написанные специально ко Дню политзаключенного. Среди них были письма, обращения и интервью заключенных мордовских и пермских лагерей для того, чтобы мордовские материалы увидели свет.

        В дальнейшем День политического заключенного отмечался также голодовками в лагерях. Самое большое количество участников акций протеста в лагерях отмечено в 1981 году, когда в голодовках и забастовках приняли участие около 300 политзаключенных.

        С 1978 года Общество «Страна и мир» ежегодно публиковало 30 октября «Список политзаключенных СССР».

        Начиная с 1987 года, День политзаключенного сопровождался демонстрациями в Москве, Ленинграде, Львове, Тбилиси и т.д. Если в первых демонстрациях участвовали десятки людей, то в 1988 году - уже сотни, количество участников «живой цепочки», организованной общественной организацией «Мемориал» вокруг здания КГБ, 30 октября 1989 года составляло уже от 2 до 10 тысяч, а демонстрации состоялись в десятках городов от Калининграда до Иркутска. В 1987-1988 годах демонстрации разгонялись, а их активные участники (В.В.Наводворская) были арестованы на 15 суток. Позже власти смирились с демонстрациями, в 1990 году представители КГБ даже возложили венок к Соловецкому камню.

        30 октября 1990 года на площади Дзержинского (ныне Лубянка) был установлен валун, привезенный с Соловецких островов, где в 20-х-30-х годах прошлого столетия находился один из самых страшных советских лагерей - Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), в котором было уничтожено около миллиона человек. На камне была высечена надпись: «Этот камень с территории Соловецкого лагеря особого назначения доставлен Обществом «Мемориал» и установлен в память о миллионах жертв тоталитарного режима 30 октября 1990 года в День политзаключенного в СССР». Траурную панихиду по загубленным отслужил отец Глеб Якунин.

         С этого момента Соловецкий Камень стал одни из тех мест в Москве, где пострадавшие от репрессий могут помянуть своих родных и друзей.

В 1991 году решением Верховного Совета Российской Федерации 30 октября был объявлен национальным днём памяти жертв политических репрессий. А 18 октября 1991 года был принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий».

Государство признало вину перед гражданами своей страны за преступления большевистского партийно-советского режима.

В 2004 году Указом Губернатора Омской области создан Комитет по защите прав реабилитированных жертв политических репрессий Управления делами Правительства Омской области.

 «…Будущее России и её народа не в возвращении к прошлому, а в движении вперёд, в упорной и настойчивой созидательной работе. Старшее поколение, пережившее репрессии, помнит это трагическое время. Жертвы политического террора взывают к памяти потомков. Наш долг – восстановить историческую справедливость, оправдать честные имена оклеветанных и безвинно репрессированных граждан России». Это слова из омской Книги Памяти жертв политических репрессий «Забвению не подлежит», создававшейся в течение десяти с лишним лет творческим коллективом редакции по распоряжению Губернатора Л.К.Полежаева (1995 год).

Изданные одиннадцать томов Книги Памяти – потрясающей силы исторический документ, составленный из до боли кратких, всего в несколько строчек, описаний судеб безвинно осуждённых людей: родился, трудился, арестован, осуждён по 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР, расстрелян (выделено жирным шрифтом) либо отбывал наказание … реабилитирован за отсутствием состава преступления. Тридцать две тысячи наших земляков, в алфавитном порядке навечно прописанных на страницах одиннадцати 400-страничных томов! Есть в Книге и более подробные очерки о судьбах репрессированных, и документы того времени, и другие материалы.

В интервью газете «Омский вестник» от 25 июля 2007 года «Плач по волосам,  снявши голову» сотрудник редакции книги, член Союза писателей России, известная поэтесса Татьяна Георгиевна Четверикова говорит: «Изданные одиннадцать томов Книги Памяти, как нам кажется, в какой-то мере изменили климат в регионе. Он стал более тёплым и доверительным, ведь тысячи омичей узнали о судьбах своих близких, погибших в годы репрессий. Были восстановлены многие и многие добрые имена граждан, наших земляков: крестьян, рабочих, врачей, учителей, священнослужителей…». В Государственном архиве Омской области хранится около тридцати тысяч дел на репрессированных крестьян. Есть необходимость издания новых томов Книги Памяти, посвящённых раскулачиванию крестьян: грабежу и изгнанию с родной земли тысяч и тысяч семей.

 «… Большинство из пострадавших были дети. Те, которым предстояло вырасти с незаживающей раной в сердце и всё-таки в трудный для родины час встать и защитить её ценой своей жизни. Они и их родители, трудолюбивые крестьяне, заслуживают, чтобы их помнили, чтобы не было в цепи наших родословных порванных звеньев. Это особенно важно для наших детей, пусть они знают, как глубоки и прочны их корни в родной земле».

Методические рекомендации

        В 1991 году решением Верховного Совета Российской Федерации 30 октября был объявлен национальным днем памяти жертв политических репрессий. В этот день у памятных знаков и на местах массовых захоронений собираются бывшие заключенные, их родные и близкие, чтобы почтить память погибших и продемонстрировать твердое намерение никогда не допустить возврата к беззаконию.

       День памяти жертв политических репрессий – особенный день. Это печальная дата в нашей истории. Оставлять ее без внимания подрастающего поколения нельзя, так как исторический и художественный материал по данной проблеме способствует формированию гражданских качеств личности, активной жизненной позиции, делает возможным становление нравственных основ каждого молодого человека.  В то же время это сложная и противоречивая дата – день раскаяния государства перед своим народом, и, проводя мероприятия по данной теме, необходимо максимально объективно и исторически обусловленно преподносить любую, касающуюся этой темы, информацию.

        Мероприятия ко дню памяти жертв политических репрессий рекомендуется проводить с учащимися средних и старших классов. По  данной теме можно оформлять выставки, проводить митинги, часы памяти,  приглашать реальных свидетелей и участников трагических событий прошлого, оформлять стенды и библиотечные плакаты, обсуждать литературные произведения, посвященные теме последствий режима политического террора для отдельного человека, народа, государства в целом (Шаламов В.Т. - «Колымские рассказы», Ахматова А.А. - «Реквием», Солженицын А.И. – «Архипелаг ГУЛАГ», Замятин Е.И. -  «Мы», Платонов А.П. -  «Котлован»). Цель таких мероприятий - вызвать у школьников интерес и эмоциональный отклик на события истории нашей страны времён тоталитаризма и сталинских репрессий, сформировать представление о недопустимости государственного беззакония в отношении граждан.

Приложение 1.

Полный текст обращения Дмитрия Медведева

по случаю Дня памяти жертв политических репрессий (2009 год)

Сегодня – День памяти жертв политических репрессий. Прошло 18 лет с тех пор, как этот день появился в календаре как памятная дата.

Я убеждён, что память о национальных трагедиях так же священна, как память о победах. И чрезвычайно важно, чтобы молодые люди обладали не только историческими знаниями, но и гражданскими чувствами. Были способны эмоционально сопереживать одной из величайших трагедий в истории России. А здесь не всё так просто.

Два года назад социологи провели опрос – почти 90% наших граждан, молодых граждан в возрасте от 18 до 24 лет, не смогли даже назвать фамилии известных людей, которые пострадали или погибли в те годы от репрессий. И это, конечно, не может не тревожить.

Невозможно представить себе размах террора, от которого пострадали все народы страны. Его пик пришёлся на 1937–1938 годы. «Волгой народного горя» называл Александр Солженицын бесконечный «поток» репрессированных в то время. На протяжении 20 предвоенных лет уничтожались целые слои и сословия нашего народа. Было практически ликвидировано казачество. Раскулачено и обескровлено крестьянство. Политическим преследованиям подверглись и интеллигенция, и рабочие, и военные. Подверглись преследованиям представители абсолютно всех религиозных конфессий.

30 октября – это День памяти о миллионах искалеченных судеб. О людях, расстрелянных без суда и без следствия, о людях, отправленных в лагеря и ссылки, лишённых гражданских прав за «не тот» род занятий или за пресловутое «социальное происхождение». Клеймо «врагов народа» и их «пособников» легло тогда на целые семьи.

Давайте только вдумаемся: миллионы людей погибли в результате террора и ложных обвинений – миллионы. Были лишены всех прав. Даже права на достойное человеческое погребение, а долгие годы их имена были просто вычеркнуты из истории.

Но до сих пор можно слышать, что эти многочисленные жертвы были оправданы некими высшими государственными целями.

Я убеждён, что никакое развитие страны, никакие её успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь.

Ничто не может ставиться выше ценности человеческой жизни.

И репрессиям нет оправданий.

Мы много внимания уделяем борьбе с фальсификацией нашей истории. И почему-то зачастую считаем, что речь идёт только о недопустимости пересмотра результатов Великой Отечественной войны.

Но не менее важно не допустить под видом восстановления исторической справедливости оправдания тех, кто уничтожал свой народ.

Правда и то, что преступления Сталина не могут умалить подвиги народа, который одержал победу в Великой Отечественной войне. Сделал нашу страну могучей индустриальной державой. Поднял на мировой уровень нашу промышленность, науку, культуру.

Принять своё прошлое таким, какое оно есть, – в этом зрелость гражданской позиции.

Не менее важно изучать прошлое, преодолевать равнодушие и стремление забыть его трагические стороны. И никто, кроме нас самих, этого не сделает.

Год назад, в сентябре, я был в Магадане. Мемориал Эрнста Неизвестного «Маска скорби» произвёл на меня глубокое впечатление. Он ведь был воздвигнут не только на государственные средства, но и на пожертвования.

Нам нужны такие музейно-мемориальные центры, которые будут передавать память о пережитом – из поколения в поколение. Безусловно, должна быть продолжена и работа по поиску мест массовых захоронений, восстановлению имён погибших, а в случае необходимости – их реабилитации.

Вне сложной истории, противоречивой, по сути, истории нашего государства зачастую просто не понять корни многих наших проблем, трудностей сегодняшней России.

Но я ещё раз хотел бы сказать: никто, кроме нас самих, наши проблемы не решит. Не воспитает в детях уважение к закону, уважение к правам человека, к ценности человеческой жизни, к нравственным нормам, которые берут начало в наших национальных традициях и в нашей религии.

Никто, кроме нас самих, не сохранит историческую память и не передаст её новым поколениям.

Приложение 2.

Репрессии: как это было

Сценарий Дня Памяти жертв политических репрессий

Звучит музыка “Реквием”.

1-й ведущий: Добрый день, дорогие друзья! Наша встреча проводится в День Памяти Жертв Политических Репрессий. И начнем мы ее стихами:

2-й ведущий: Всем,
кто клеймен был статьёю полсотни восьмою,
кто и во сне окружён был собаками, лютым конвоем,
кто по суду, без суда, совещаньем особым
был обречён на тюремную робу до гроба,
кто был с судьбой обручён кандалами, колючкой, цепями,
им наши слезы и скорбь, наша вечная память!

1-й ведущий: 30 октября выбрано Днем жертв репрессий не случайно: за 19 лет до него этот день был выбран, если угодно, Богом. В этот день в 1972 г. в мордовском лагере умер Юрий Галансков, получивший срок за свой протест против лишения свободы Синявского и Даниеля - писателей, осуждённых за опубликование своих рассказов за рубежом.

Через 2 года, в октябре 1974 г. группа соузников Галанскова сумела передать на волю предложение отмечать во всём мире этот день как День политзаключённых. Что и было принято мировым сообществом. И исполнялось и в советских лагерях - посредством голодовок - несмотря на неминуемые карцеры, запреты свиданий, переводы на тюремный режим и прочие прелести. До 1974 года в качестве Дня политзаключённых отмечалась другая дата – 5 сентября – годовщина известного декрета 1918 года “О красном терроре”, который помимо расстрела “всех лиц, прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам, ввел в Советской России концентрационные лагеря…”.

2-й ведущий: Указ президента знаменовал разрыв нового государства с советским репрессивным режимом. Насколько этот разрыв подтверждается новой практикой, мы можем судить сами.

Но задумывался ли президент, подписывая свой указ, о том, что слово “репрессии” вряд ли соответствует тому, что происходило с установлением у нас советской власти.

В самом деле, – что такое репрессия? Это – когда власть карает людей, за какие-то их действия против неё – так? Между тем, подавляющее большинство тех, кого мы сегодня вспоминаем, ни о каких действиях против власти и не помышляли.

3-й ведущий: Ни тысячи инженеров, арестованных в связи с “шахтинским делом”; ни сотни тысяч замученных, расстрелянных, загубленных в 1937 – 1938 гг. партийцев, наивно веривших, что они – ум, честь и совесть эпохи строят светлое будущее для всех трудящихся; ни миллионы крестьян, поверивших “новой экономической политике”, объявленной в 1921 году и оказавшиеся через 7 лет жертвами “политики ликвидации кулачества как класса”. Не боролись против власти ни расстрелянные маршалы и генералы – почти весь советский генералитет, ни поэты: Гумилёв, Табидзе, Смеляков, Заболоцкий; ни артисты – Русланова, Дворжецкий, Михоэлс, ни автор траектории будущего американского полёта на Луну Кондратюк, или будущий руководитель советской космической программы Королёв, или самолётостроитель Туполев, ни генетики Вавилов, Пантин, Тимофеев–Ресовский, ни наш физик Румер, астроном Козырев, историк Гумилёв, ни поголовно уничтоженный еврейский антифашистский комитет, ни жертвы послевоенного “ленинградского дела”, не говоря уже о миллионах пленных солдат…

 Крупнейшие лагеря, в которых отбывали наказания заключённые, находились на Соловках и на Колыме. Условия содержания заключённых в этих лагерях привели к большим человеческим жертвам. Охрана на Соловках состояла из сотрудников ОГПУ, уличённых в прегрешениях по службе и отправленных на Соловки для исправления. И они творили там произвол. Новых заключённых встречали словами: “Здесь не Советская республика, а Соловецкая! Усвойте! Нога прокурора ещё не ступала на соловецкую землю, и не ступит! Знайте! Вы сюда присланы не для исправления! Горбатого не исправишь”.

Жизнь походила на театр абсурда. Выпускался свой журнал “Соловецкие острова”. А с 1926 г. на него была объявлена Всесоюзная подписка. Существовал и свой драматический коллектив, потому что там сидело очень много деятелей культуры. А ботаники и искусствоведы состояли в Соловецком обществе краеведов.

С Соловецких островов было только два побега. Существовали разные меры умерщвления людей. Из 84 тысяч погибло 43 тысячи человек.

На Колыме в разные годы отбывали наказание 2,5 млн. человек, из них погибло 950 тыс. человек. Умирали от истощения и связанными с ним болезнями. Размер пайка стал для лагерной администрации главным средством заставить заключённых до конца выкладываться на работе. Ударникам полагался усиленный паёк и возможность досрочного освобождения, а тем, кто не выполнил норму, безжалостно паёк урезали.

С 1938 г. начали проводить массовые расстрелы, тем самым избавляясь от неугодных заключённых.

4-й ведущий: Это не репрессии, это - тупое насилие, которое даже политическим не назовёшь. Просто насилие власти, ощущающей себя властью только в актах насилия, чем беспричинней, тем упоительней!

Ничего нового в этом отношении советский режим не изобрёл. Если вдуматься, насилие выполняло функцию основной производительной силы. Правда, система эта не умела производить ничего, кроме насилия. Но уж это она производила в расширяющихся масштабах.

1-й ведущий: Годы “Большого террора” (1937-38 гг.) унесли неизвестное до сего времени количество жизней наших соотечественников. Поражают даже официально опубликованные итоги этой компании: 1 344 923 арестованных, 681 692 расстрелянных. Известный историк Р.Конквест называет другие числа: 12-14 млн. арестованных, не менее 1млн. расстрелянных; Комиссия ЦК (1962 г.) и того больше: 19 млн. арестованных, не менее 7 млн. расстрелянных.

Как бы то ни было, оба названия – ежовщина и Большой Террор -  неточны. НКВД, проводивший в те годы массовые аресты и расстрелы, действительно, возглавлял Н.Ежов, но не ему принадлежал замысел этой акции. Если уж связывать это с чьим-то именем, то надо бы называть слово сталинщина. Достаточно вспомнить, что в ходе большого террора были уничтожены члены ЦК – почти все ближайшие соратники Ленина, 95% высшего генералитета – создатели ещё ленинской Красной Армии. Все они – отнюдь не враги ни Сталина, ни тем более – советской власти.

1-й чтец: 

Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл, -
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.

Это строки из «Реквиема» Анны Ахматовой. В страшные годы ежовщины она провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то “опознал” её. Тогда стоящая за ней женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда в жизни не слыхала её имени, очнулась от свойственного им оцепенения и спросила её на ухо (там все говорили шепотом):

– А это вы можете описать?

И Ахматова сказала:

– Могу.

Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было её лицом.

2-й чтец: 

Перед этим горем гнутся горы,
Не течёт великая река,
Но крепки тюремные затворы,
А за ними “каторжные норы”,
И смертельная тоска.
Для кого- то веет ветер свежий,
Для кого-то нежится закат –
Мы не знаем, мы повсюду те же,
Слышим лишь ключей постылый скрежет
Да шаги тяжёлые солдат.
Подымались как к обедне ранней,
По столице одичалой шли,
Там встречались, мёртвых бездыханней,
Солнце ниже, и Нева туманней,
А надежда всё поёт вдали.
Приговор…. И сразу слёзы хлынут,
Ото всех уже отделена,
Словно с болью жизнь из сердца вынут,
Словно грубо навзничь опрокинут,
Но идёт…Шатается…Одна.
Где теперь невольные подруги
Двух моих осатанелых лет?
Что им чудится в сибирской вьюге,
Что мерещится им в лунном круге?
Им я шлю прощальный мой привет.

2-й ведущий: Большой террор был тщательно спланирован – как своеобразная войсковая операция. Причём убийство Кирова 1 декабря 1934 г. только внешне выглядело поводом для развязывания террора, скорее оно было одним из мероприятий его кадровой и психологической подготовки.

Сам же план Большого Террора с  разбивкой всего населения на группы и категории, процентными нормативами по каждой категории и лимитами на аресты и расстрелы по областям и республикам был представлен Ежовым на утверждение Политбюро ЦК ВКП (б) 2 июля 1937 г. Ликвидации или лишению свободы подлежали не только остатки “враждебных классов” (включая детей), бывшие члены враждебных партий и участники белого движения (и их дети), но и коммунисты – бывшие члены всех оппозиционных течений в ВКП (б) – 383 списка виднейших партийных и государственных деятелей.

3-й чтец: 

Это было, когда улыбался
Только мёртвый, спокойствию рад.
И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград.
И когда, обезумев от муки,
Шли уже осуждённых полки,
И короткую песню разлуки
Паровозные пели гудки,
Звёзды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами чёрных марусь.

3-й ведущий:  Идеологически Большой Террор  был обоснован ещё в 1928 г. сталинским тезисом об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму; тезис этот доказывался самими же репрессиями: “Шахтинский процесс” – лето 1928 года, арестовано больше 2000 инженеров, 5 из них – расстреляно; процесс “Промпартии” – 1930 г., расстреляны Чаянов, Кондратьев - экономисты мирового уровня; “дело о вредительстве на электростанциях” – 1933 г., арестованы сотни специалистов в Москве, Челябинске, Златоусте, Баку.

Формально Большой Террор закончился 17 ноября 1938 года.

4-й чтец: 

И упало каменное слово
На мою ещё живую грудь.
Ничего, ведь я была готова,
Справлюсь с этим как-нибудь.

У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить.

А не то… Горячий шелест лета,
Словно праздник за моим окном.
Я давно предчувствовала этот
Светлый день и опустелый дом.

4-й ведущий: 25ноября 1938 года на пост народного комиссара внутренних дел назначен Берия, большинство ежовских следователей арестовано и расстреляно, 327400 “ежовских” узников освобождено. Сам Ежов был назначен народным комиссаром водного транспорта, затем этот наркомат упразднили, а Ежов арестован и расстрелян. Но о его аресте, суде и расстреле никогда не сообщалось официально, лишь в языке возникло слово “ежовщина”, но официально и оно не употреблялось.

Исчисляемое миллионами, количестве жертв Большого Террора остаётся неопределённым, места их захоронения открываются случайно. Наследники НКВД делают всё, чтобы не допустить обнародования расстрелянных списков. Вот, например, в Карелии вблизи Медвежьегорска обнаружено массовое захоронение. Здесь 27 октября 1937 г. были расстреляны 1111 человек.

5-й чтец: 

Узнала я, как опадают лица,
Как из-под век выглядывает страх,
Как клинописи жёсткие страницы
Страдание выводит на щеках,
Как локоны из пепельных и чёрных
Серебряными делаются вдруг,
Улыбка вянет на губах покорных,
И в сухоньком смешке дрожит испуг.
И я молюсь не о себе одной,
А обо всех, кто там стоял со мною
И в лютый холод, и в июльский зной
Под красною, ослепшею стеною.

2-й ведущий: Но был и другой результат БТ – тот, ради которого все эти гекатомбы трупов и были нагромождены - завершение создания системы насилия как производительной силы общества. Об этом тоже сказано выше. Так или иначе, “зачистка”, выражаясь современным сленгом, была выполнена, хотя её сроки и пришлось продлевать дважды, равно как и увеличивать региональные лимиты на расстрелы (по заявкам с мест). Социализм, как его понимал вождь и учитель, был “в основном” построен на 1/6 части суши. Можно было переходить к подготовке его распространения на остальные 5/6.

Звучит музыка.Полонез Огинского “Прощание с Родиной”.

1-й ведущий: Застрахуй себя от многочисленных профессий.
2-й ведущий: Застрахуй себя от пролетариев всех стран.
3-й ведущий: Застрахуй себя от политических репрессий.
4-й ведущий: Застрахуй себя от похоронных телеграмм.
1-й ведущий: Застрахуй себя от обесцвеченного неба.
2-й ведущий: Застрахуй себя от неизбежной суеты.
3-й ведущий: Застрахуй себя от обезличенного неба.
4-й ведущий: Застрахуй себя от безысходной суеты.

1-й ведущий: Уважаемые гости! Желаем, вам, здоровья, долгих лет жизни, обеспеченной старости, благополучия вам и вашим семьям, а также быть застрахованными от разных катаклизмов и неожиданностей!

Приложение 3.

Не может быть забвенья

Сценарий литературно-музыкальной композиции,

посвященной Дню памяти жертв политических репрессий

Шопен «Ми минор»,1. Слайд «30 октября»,2. Слайд» Тюремно окно»

- Всем, кто клеймён был статьёю полсотни восьмою,

кто и во сне окружён был собаками, лютым конвоем,

кто по суду, без суда, совещаньем особым

был обречён на тюремную робу до гроба,

кто был с судьбой обручён кандалами, колючкой, цепями,

им наши слёзы и скорбь, наша вечная память!

Таривердиев» Двое в кафе»,3. Слайд Война

Много суровых испытаний, жертв, и лишений выпало в XX веке на долю нашей страны. Две мировые и Гражданская война, голод и

разруха, политическая нестабильность унесли десятки миллионов жизней, заставляя вновь и вновь восстанавливать разрушенную страну.

Но и на этом фоне страшными страницами нашей истории стали политические репрессии. Более того, унижены и уничтожены

лучшие из лучших, у которых и в мыслях не было бороться против своего народа. Тысячи инженеров, сотни тысяч замученных, расстрелянных,

загубленных партийцев, миллионы крестьян, оказавшиеся жертвами раскулачивания, маршалы и генералы, ученые и поэты, писатели и артисты, которые на самом деле были преданы Родине.

Шопен «Ми минор»,4. Слайд «мальчик»

        Ныне известны невероятные по своим масштабам цифры расстрелянных, репрессированных, заключенных в тюрьмы, разбросанных по детским домам.

Только по неполным данным их число превышает десять миллионов человек. Система боролась с совершенно безвинными людьми, выдумывая себе врага,

а потом безжалостно уничтожая этих людей.

Дога «Вальс», 5. Слайд» Горящая свечка»

О массовых репрессиях 30-х годов написано немало. Напечатаны многие лагерные мемуары, рукописи бывших заключённых Колымы и ГУЛАГа, стали доступны документы из архивов НКВД. Но самые бесстрастные свидетели на суде истории – письма узников лагерей.

«Полонез» Огинского,8. Слайд» Архивные документы»

Письмо

5 мая 1938 год. «Дорогие мои Анечка, Лорочка и Лялечка! Вчера нас привезли в Котлас. Находимся сейчас на пересыльном пункте Ухтапечорского лагеря НКВД. Отсюда должны отправить на место, где придется отбывать свой долголетний срок лагерного заключения. Когда и куда будет отправка, это неизвестно. На каких работах придется быть, это тоже еще неизвестно…»

8 июля 1938год «.. Пишу из пересыльного пункта Устьвымлага. Сюда привезли позавчера ,отсюда увезут дальше, в Желдорлаг. Кажется, это будет последний этап нашего следования к месту нашего заключения.… Вся душа моя, весь дух мой – это только Вы, мои дорогие. Не забывайте своего

несчастного папочку.… Будьте здоровы. Сильно, сильно целую вас. Ваш отец»

11 сентября 1938 год «…Сегодня меня направляют на лечение на 42 пункт, а оттуда в Княж - Погост ,очевидно, в стационарную больницу. Пока

совсем неважно у меня. Весь я отёк и опух, ходить не могу, задыхаюсь. Но надеюсь, что всё это временное явление и при хорошем лечении в больнице

быстро все пройдет и я смогу работать. Будьте здоровы. Сильно, сильно целую Вас. Ваш отец»

Шопен «Ми минор»,9. Слайд» Плачущие жены»

Крупнейшие лагеря, в которых отбывали наказания заключенные, находились на Соловках и на Колыме. Условия содержания

заключенных в этих лагерях привели к большим человеческим жертвам.

С получением оперативного приказа №00486 от 15 августа 1937 года по стране начались аресты жен изменников Родины.

10-11. Слайд «Лагеря»

Этот приказ давал неограниченные возможности для произвола. Аресту подлежали не только жены, но и члены их семей.

Таривердиев «Двое в кафе»,12. Слайд» Арест отца»,13. Письмо

 Из воспоминаний дочери профессора заведующего кафедрой Казанского Университета заместителя наркома просвещения ТАССР Тарасовой Галины:

«Отца арестовали в ночь с 26 на 27 января 1937 года. Настали дни недоуменного молчания и страха. Каждую ночь увозили кого-то из соседей. Двор наш опустел, никакой ребятни. В дом к нам перестали ходить. Ни мама, ни мы с братом не верили в виновность отца. В марте маму вызвал директор и предложил уйти с работы по собственному желанию. Нам стало совсем не на что жить. В ночь с 20 на 21 августа арестовали маму. При аресте ей сказали, что ничего брать с собой не надо. Так что в тюрьме она оказалась в одном летнем платье, а в лагере ходила босая. Добрые люди поделились с ней своей одеждой, когда она еле живая шла по этапу.

В течение двух лет она не знала, где ее дети, что с ними. Мама будет сидеть в углу камеры, глядеть на постоянно горящую лампочку и молчать. Меня с братом отправили в детский дом.»

Мелодия Клаудермана,14. Слайд» Горящее дерево»

 Как и по всей стране репрессии в Омской области носили массовый характер и затронули все слои общества. Всего пострадало около 32 000 человек.

15. Слайд башмак

В нашем поселке есть свидетели тех давних и страшных событий. Они были вырваны из привычной жизни, испытали голод и холод, разлуку с родственниками.

Таривердиев «Двое в кафе»,16-37Слайды «Репрессированные”

       Разве сможет забыть семья Карла Эммануиловича Шайбеля о том страшном времени? Волна репрессий настигла их семью в 1941 году. Они жили в Саратовской области, в Поволжье. Он даже точную дату помнит до сих пор - 28 августа. Отца забрали в трудармию, а всему селу объявили, чтобы брали с собой не больше одного чемодана и готовились к выселению. Ему было тогда четыре года. Их выселили в Тюменскую область, станция Ишим. Их разлучили с матерью, ее отправили в трудармию, а его и младшего брата, которому было чуть больше года, отправили в детский дом. Они пробыли там три месяца, и страх потеряться заставлял их все время держаться за руки. По какой-то невероятно счастливой случайности, уже, когда собирались эвакуировать детский дом, оказалось, что мать работает рядом. И уже совсем чудо, что ей удалось выходить их, вымолить у начальства, забрать из детского дома с собой, И вот они уже едут в телячьих вагонах в Воркуту, но страх, что их сейчас разлучат снова, отберут у матери, заставляет их забиться под нары и умолять маму никому не говорить, что они там.

       В дороге украли единственный узел и остались они, в чем были, когда прибыли на место поселения в совхоз Заполярный. Это была колония. Они разместились в бараке, где проживало белее 200 человек. Мать днями работала, а они оставались одни. Условия жизни были невыносимые: голод, клопы, крысы. Женщины с детьми постарше жили на втором ярусе, а с грудными детьми на нижних нарах. Так крысы отгрызали у младенцев пальцы, пока они спали. Это все помнится Карлу Эммануиловичу, как будто было вчера. Они все это время ничего не знали об отце. 10 лет о нем не было никаких известий. Мать писала во все инстанции, много, неоднократно, и однажды ей пришел ответ, что он в Якутии, на золотых рудниках. Он ответил на их письма и даже прислал деньги, чтобы мать с детьми приехала к нему. Получив эти деньги, она купила детям одежду, а остальные раздала таким же одиноким и нуждающимся женщинам, рядом с которыми жила. Позднее отец сам вернулся к ним, семья соединилась. Дети выучились, Карл Эммануилович закончил Ижевский мединститут и распределился в Якутию, там он встретил свою будущую жену и вместе с ней переехал в Муромцево. Вот такая судьба.

           Степушкина Любовь Лавровна. У них была обычная крестьянская семья – отец, мать, пятеро детей. Немного пашни, дом, лошадь и корова, одна беда – отец был грамотным. Они попали под раскулачивание. У них отобрали все, жить стало невыносимо, и отец вынужден был перебраться с семьей в Краснодарский край к родственникам. Живя уже здесь, он, возможно случайно,

проговорился о том, что он раскулаченный, а позднее они узнали, что это было сделано по доносу. Его забрали и расстреляли в 45 лет. Тогда полдеревни арестовали и увезли детей в неизвестном направлении. Детей отнимали у матерей, но их мать долгое время пряталась по погребам, поэтому уберегла всех пятерых. Растила их одна. Разве можно передать, как тяжело ей было тогда. Для всех они были враги народа, и куда бы они ни обращались за помощью, отовсюду их гнали. У ребятишек не было ничего, чтобы обуть и одеть. Они друг друга пережидали, чтобы взять одежду и идти в школу, даже опухали от голода. Но всех их мать выходила, вырастила и умерла, так и не дождавшись весточки от отца. "Мама до самой смерти его ждала, верила, что он живой, что он вернется, он же ни в чем не виноват!" - вспоминала Любовь Лавровна. Однажды на очередной ее запрос в государственные органы ей неожиданно быстро пришел ответ: умер в заключении от анемии, и даже пенсию назначили. А его в 1938 году "тройкой" НКВД приговорили к расстрелу. Расстреляли в тюрьме в Минусинске на берегу реки Абакан. Их было множество тогда, приговоренных к расстрелу, выводили на берег, расстреливали и трупы сбрасывали в реку. До сегодняшнего дня Любовь Лавровна помнит все.

Шопен «Ми минор»,38. Слайд» Не забывайте!»,39.Слайд «Головы»

Историю не исправить, единственное, что остается – это восстановить справедливость и законность, чтобы ни одно событие, ни одна дата, ни одна судьба не были забыты.

40.Слайд» Забвению не подлежит»

 По  решению правительства Российской Федерации во всех регионах созданы Книги Памяти жертв политических репрессий. И в этой масштабной

и гигантской работе важно не потерять ни одного свидетельства той трагической и героической страницы нашей истории.

В 2004 году Указом Губернатора Омской области создан Комитет по защите прав реабилитированных жертв политических репрессий Управления делами Правительства Омской области.

 «…Будущее России и её народа не в возвращении к прошлому, а в движении вперёд, в упорной и настойчивой созидательной работе. Старшее поколение, пережившее репрессии, помнит это трагическое время. Жертвы политического террора взывают к памяти потомков. Наш долг – восстановить историческую справедливость, оправдать честные имена оклеветанных и безвинно репрессированных граждан России». Это слова из омской Книги Памяти жертв политических репрессий «Забвению не подлежит», создававшейся в течение десяти с лишним лет творческим коллективом редакции по распоряжению Губернатора Л.К.Полежаева (1995 год).

       Изданные одиннадцать томов Книги Памяти – потрясающей силы исторический документ, составленный из до боли кратких, всего в несколько строчек, описаний судеб безвинно осуждённых людей: родился, трудился, арестован, осуждён по 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР, расстрелян (выделено жирным шрифтом) либо отбывал наказание … реабилитирован за отсутствием состава преступления. Тридцать две тысячи наших земляков, в алфавитном порядке навечно прописанных на страницах одиннадцати 400-страничных томов!

41. Слайд «СВЕЧИ»

Люди, сквозь призму сегодняшних дней

Помните зверство кровавых вождей.

Их произвол мы не можем забыть.

Нужно его навсегда запретить.

Память замученных в пытках священна.

Память убитых в застенках нетленна.

Где их могилы? Никто нам не скажет.

Пусть на тела их земля пухом ляжет.

Жертвам репрессий с открытой душой.

Провозгласите всевечный покой.

Свечи поставьте, колени склоните

Память о них навсегда сохраните.

Предлагаю почтить память безвинно погибших минутой молчания.

Минута молчания, МЕТРОНОМ

Из-под каких развалин говорю, 
Из-под какого я кричу обвала 
Как в негашеной извести горю 
Под сводами зловонного подвала.

Я притворюсь беззвучною зимой 
И вечные навек захлопну двери, 
И всё-таки узнают голос мой, 
И всё-таки ему опять поверят.

Вам, пережившим горе в полной мере, 
Порой не знавшим – доживёшь ли до рассвета. 
Не потерявшим дух в стремленьях и вере 
От всей души желаем – многая вам лета.

Дорогие друзья, на этом наша встреча подошла к концу. Мы рады, что этот час вы провели сегодня с нами, ведь никто, кроме нас самих, не сохранит историческую память и не передаст её новым поколениям.

До свидания!

До новых встреч!

Список литературы

Художественная литература.

1. Солженицын А. И. Один день Ивана Денисовича [Текст]/Александр Солженицын. – Москва: Тера – книжный клуб, 2004. – 174 С.
2. Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ [Текст]: 1918 – 1956: опыт художественного исследования. Т. 1. / Александр Солженицын. – Москва: Советский писатель, 1989. – 585С.
3. Салахов И. Черная Колыма [Текст]: [Хроника одной трагической судьбы]/И. Салахов. – Казань: Татарское книжное издательство, 1991. – 316С.
4. Шаламов В. Левый берег [Текст]: рассказы/Варлам Шаламов. – Москва: Современник, 1989. – 558С.
5. Шаламов В. Колымские рассказы [Текст]/Варлам Шаламов. – Магадан: кн. изд-во, 1989. – 346С.
6. Жженов Г. От «глухаря» до «жар-птицы» [Текст]: повести и рассказы. – Москва, 1989. – 159С.
7. Жигулин А. Черные кошки [Текст]/Анатолий Жигулин. – Москва: Мол. гвардия, 1989. – 239С.
8. Гинзбург Е. Крутой маршрут [Текст]: хроника времен культа личности/Евгений Гинзбург. – Москва: Книга, 1991. – 734С.

Научно-популярная литература

1. Забвению не подлежит [Текст]: Книга памяти жертв политических репрессий Омской области. 3 – 12. Т.11. – Омск: кн. изд-во, 2004. – 224 С.
2. Реабилитация: как это было [Текст]: документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы в 3т. Т.1. Март 1953 – Февраль 1956/Сост. А.Л. Артизов, Ю. В. Сигачев, В. Г. Хлопов и др. – Москва: МФД, 2000. – 503С. – (Россия. ХХ век: Документы)
3. ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918 – 1960. [Текст]/ Сост. А. И. Кожурин, Н. В. Петров; научн. Ред. В. Н. Шостаковский. – Москва: МФД, 2000. – 888С. - (Россия. ХХ век: Документы)
4. Черная книга коммунизма [Текст]: Преступления. Террор. Репрессии: пер. с фр./Стефан Куртуа, Николя Верт, Жан-Луи Тонне. – Москва: Три века истории, 2001. – 766С.
5. Сандлер А. Современники ГУЛАГа [Текст]: книга воспоминаний и размышлений/А. Сандлер, М. Этлис. – Москва: кн. изд-во, 1994. – 557С.
6. Стецовский Ю. История советских репрессий. Т. 1. [Текст]/Ю. Стецовский. – Москва, 1997. – 599С.
7. Стецовский Ю. История советских репрессий. Т. 2. [Текст]/Ю. Стецовский. – Москва, 1997. – 433С.
8. Доднесь тяготеет [Текст]: вып.1: записки вашей современницы/ Сост. С. С. Виленский. – Москва: Сов. Писатель, 1989. – 592С.
9. Якупов Н. Трагедия полководцев [Текст]/Назти Якупов. – Москва: Мысль, 1992. – 349С.
10. Викторов Б. А. Без грифа «секретно» [Текст]: записки военного прокурора/ Б. А. Викторов. – Москва: Юрид. Литература, 1990. – 333С.
11. Расправа [Текст]: прокурорские судьбы. – Москва: Юрид. Литература, 1990. – 320С. – (возвращение к правде. Вып. 4)

Соловецкий камень в СПб