Рабочий материал для проекта "Классики о еде"
проект по литературе (9 класс)

Подготовка проекта по литературе "Классики о еде".

М. Булгаков "Собачье сердце".

"Загадочный господин наклонился к псу, сверкнул золотыми ободками глаз и вытащил из правого кармана белый продолговатый свёрток. Не снимая коричневых перчаток, размотал бумагу, которой тотчас же овладела метель, и отломил кусок колбасы, называемой «особая краковская»."

А.С. Пушкин "Евгений Онегин"

После ресторана Онегин сразу помчался в театр:

Еще бокалов жажда просит

Залить горячий жир котлет,

Но звон брегета им доносит,

Что новый начался балет.

В «Отрывках из путешествий Онегина» упоминается еще один ресторан – одесский ресторан Отона и его знаменитые устрицы:

Что устрицы? Пришли! О радость!

Летит обжорливая младость

Глотать из раковин морских

Затворниц жирных и живых,

Слегка обрызгнутых лимоном.

Шум, споры – легкое вино

Из погребов принесено

На стол услужливым Отоном;

Часы летят, а грозный счет*

Меж тем невидимо раст

Н.В. Гоголь  «Мертвые души». Чичиков подслушал, как хозяин поместья Петр Петрович Петух заказывал своему повару «решительный обед»:

"Да кулебяку сделай на четыре угла. В один угол положи ты мне осетра да вязигу, в другой запусти гречневой кашицы, да грибочков с лучком, да молок сладких, да мозгов, да еще чего знаешь там эдакого… Да чтобы с одного боку она, понимаешь – зарумянилась бы, а с другого пусти ее полегче. Да исподку-то, исподку-то пропеки ее так, чтобы рассыпалась, чтобы ее всю проняло, знаешь, соком, чтобы и не услышал во рту – как снег бы растаяла… Да сделай ты мне свиной сычуг*. Положи в середку кусочек льду, чтобы он взбухнул хорошенько. Да чтобы к осетру обкладка, гарнир-то, гарнир-то чтобы был побогаче! Обложи его раками, да поджаренной маленькой рыбкой, да проложи фаршецом из снеточков, да подвась мелкой сечки, хренку, да груздочков, да репушки, да морковки, да бобков, да нет ли там еще какого коренья?.."

И. А. Гончаров  «Обломов»:

"Об обеде совещались целым домом… Всякий предлагал свое блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу… Забота о пище была первая и главная жизненная забота в Обломовке. Какие телята утучнялись там к годовым праздникам! Какая птица воспитывалась!.. Индейки и цыплята, назначаемые к именинам и другим торжественным дням, откармливались орехами, гусей лишали моциона, заставляли висеть в мешке неподвижно за несколько дней до праздника, чтобы они заплыли жиром. Какие запасы были там варений, солений, печений! Какие меды, какие квасы варились, какие пироги пеклись в Обломовке!"

А.П. Чехов рассказ «Сирена» (дело происходит в совещательной комнате суда, где все собрались для вынесения решения):

" - Ну-с, когда вы входите в дом, – начал секретарь суда, – то стол уже должен быть накрыт, а когда сядете, сейчас салфетку за галстук и не спеша тянетесь к графинчику с водочкой. Секретарь суда изобразил на своем сладком лице блаженство. – Как только выпили, сейчас же закусить нужно.

– Послушайте, – сказал председатель, поднимая глаза на секретаря, – говорите потише! Я из-за вас уже второй лист порчу.

– Ах, виноват-с, Петр Николаич! Я буду тихо, – сказал секретарь и продолжал полушёпотом: – Ну-с, а закусить, душа моя Григорий Саввич, тоже нужно умеючи. Надо знать, чем закусывать. Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели вы ее кусочек с лучком и с горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но всего лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом… объедение! Но налимья печенка – это трагедия!

– М-да… – согласился почетный мировой судья, жмуря глаза. – Для закуски хороши также, того… душоные белые грибы…

– Да, да, да… с луком, знаете ли, с лавровым листом и всякими специями. Откроешь кастрюлю, а из нее пар, грибной дух… даже слеза прошибает иной раз! Ну-с, как только из кухни приволокли кулебяку, сейчас же, немедля, нужно вторую выпить.

– Иван Гурьич! – сказал плачущим голосом председатель. – Из-за вас я третий лист испортил!"

А.П. Чехов«О бренности»

"Надворный советник Семен Петрович Подтыкин сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой и, сгорая нетерпением, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины… Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя ожечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот… Но тут его хватил апоплексический удар."

Л. Н. Толстой  «Анна Каренина»:

"Когда Левин вошел с Облонским в гостиницу, он не мог не заметить некоторой особенности выражения, как бы сдержанного сияния, на лице и во всей фигуре Степана Аркадьича. К ним тотчас подлетел официант татарской внешности.

– Если прикажете, ваше сиятельство, отдельный кабинет сейчас опростается: князь Голицын с дамой. Устрицы свежие получены.

– А! устрицы.

Степан Аркадьич задумался.

– Не изменить ли план, Левин? – сказал он, остановив палец на карте. И лицо его выражало серьезное недоумение. – Хороши ли устрицы? Ты смотри!

– Фленсбургские, ваше сиятельство, остендских нет.

– Фленсбургские-то фленсбургские, да свежи ли?

– Вчера получены-с.

– Так что ж, не начать ли с устриц, а потом уж и весь план изменить? А?

– Мне все равно. Мне лучше всего щи и каша; но ведь здесь этого нет.

– Каша а ла рюсс, прикажете? – сказал татарин, как няня над ребенком, нагибаясь над Левиным.

– Еще бы! Что ни говори, это одно из удовольствий жизни, – сказал Степан Аркадьич. – Ну, так дай ты нам, братец ты мой, устриц два, или мало – три десятка, суп с кореньями…

– Прентаньер, – подхватил татарин. Но Степан Аркадьич, видно, не хотел ему доставлять удовольствие называть по-французски кушанья.

– С кореньями, знаешь? Потом тюрбо под густым соусом, потом… ростбифу; да смотри, чтобы хорош был. Да каплунов, что ли, ну и консервов.

Татарин, вспомнив манеру Степана Аркадьича не называть кушанья по французской карте, не повторял за ним, но доставил себе удовольствие повторить весь заказ по карте: «Суп прентаньер, тюрбо сос Бомарше, пулард а лестрагон, маседуан де фрюи…».

М. Булгаков  «Мастер и Маргарита» (Фока, в беседе с поэтом Амвросием, не желая есть нынешние «отварные порционные судачки», вспоминает возле входа в ресторан Грибоедова «у чугунной решетки», как это было до Октябрьской революции):

"– Эх-хо-хо… Да, было, было!.. Помнят московские старожилы знаменитого Грибоедова! Что отварные порционные судачки! Дешевка это, милый Амвросий! А стерлядь, стерлядь в серебристой кастрюльке, стерлядь кусками, переложенными раковыми шейками и свежей икрой помните? А яйца-кокотт с шампиньоновым пюре в чашечках? А филейчики из дроздов вам не нравились? С трюфелями? Перепела по-генуэзски? Десять с полтиной! Да джаз, да вежливая услуга! А в июле, когда вся семья на даче, а вас неотложные литературные дела держат в городе, – на веранде, в тени вьющегося винограда, в золотом пятне на чистейшей скатерти тарелочка супа-прентаньер? Помните, Амвросий? Ну что же спрашивать! По губам вашим вижу, что помните. Что нынче ваши судачки! А дупеля, гаршнепы, бекасы, вальдшнепы по сезону, перепела, кулики помните? Шипящий в горле нарзан?!.."

Исаак Бабель  «Одесские рассказы»

"… И вот теперь… мы можем вернуться на свадьбу Двойры Крик, сестры Короля. На этой свадьбе к ужину подали индюков, жареных куриц, гусей, фаршированную рыбу и уху, в которой перламутром отсвечивали лимонные озера. Над мертвыми гусиными головками покачивались цветы, как пышные плюмажи. Но разве жареных куриц выносит на берег пенистый прибой одесского моря? Всё благороднейшее из нашей контрабанды, всё, чем славна земля из края в край, делало в ту звездную, в ту синюю ночь свое разрушительное, свое обольстительное дело. Нездешнее вино разогревало желудки, сладко переламывало ноги, дурманило мозги и вызывало отрыжку, звучную, как призыв боевой трубы. Черный кок с «Плутарха», прибывшего третьего дня из Порт-Саида, вынес за таможенную черту пузатые бутылки ямайского рома, маслянистую мадеру, сигары с плантаций Пирпонта Моргана и апельсины из окрестностей Иерусалима. Вот что выносит на берег пенистый прибой одесского моря…"

Д.И. Фонвизин "Недоросль".

"Г-жа Простакова. Ах, Мати Божия! Что с тобою сделалось, Митрофанушка?

Митрофан. Так, матушка. Вчера после ужина схватило.

Скотинин. Да видно, брат, поужинал ты плотно.

Митрофан. А я, дядюшка, почти и вовсе не ужинал.

Простаков. Помнится, друг мой, ты что-то скушать изволил.

Митрофан. Да что! Солонины ломтика три, да подовых, не помню, пять, не помню, шесть.

Еремеевна. Ночью то и дело испить просил. Квасу целый кувшинец выкушать изволил."

Н.В. Гоголь «Мертвые души»

«Покамест ему подавались разные обычные в трактирах блюда, как то: щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярку жареную, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам; покамест ему всё это подавалось, и разогретое и просто холодное, он заставил слугу или полового рассказывать всякий вздор о том, кто содержал прежде трактир и кто теперь, и много ли дает дохода, и большой ли подлец их хозяин»

 Поросенок есть? — с таким вопросом обратился Чичиков к стоявшей бабе.

- Есть.

- С хреном и со сметаною?

- С хреном и со сметаною.

- Давай его сюда!

«Ночь перед Рождеством»

«Тут заметил Вакула, что ни галушек, ни кадушки перед ним не было; но вместо того на полу стояли две деревянные миски: одна была наполнена варениками, другая сметаною. Мысли его и глаза невольно устремились на эти кушанья. «Посмотрим, — говорил он сам себе, — как будет есть Пацюк вареники. Наклоняться он, верно, не захочет, чтобы хлебать, как галушки, да и нельзя: нужно вареник сперва обмакнуть в сметану».

Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать. «Вишь, какое диво!» — подумал кузнец, разинув от удивления рот, и тот же час заметил, что вареник лезет и к нему в рот и уже вымазал губы сметаною».

А. К. Дойл"Шерлок Холмс"

«Я хочу, чтобы вы пообедaли с нами. У нас есть устрицы, пара

куропаток и небольшой выбор белых вин» – говорил известный сыщик

Н.В.Гоголь "Ревизор"

«Хлестаков (защищая рукою кушанье). Ну, ну, ну…оставь,

дурак…ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! Со

мной не советую…(Ест) Боже мой, какой суп! (Продолжает есть). Я думаю,

ещё ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают

вместо масла. (Режет курицу). Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там

супу немного осталось…Осип, возьми себе. (Режет жаркое). Что это за

жаркое? Это не жаркое.

Слуга. Да что ж такое?

Хлестаков. Чёрт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор,

зажаренный вместо говядины».

Н.В.Гоголь «Старосветские помещики»

 «– А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь?

– Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с

салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков солёных?

– Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, – отвечал Афанасий

Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.

За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал

старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушёными

рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и

соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками,

чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной

вкусной кухни. За обедом обыкновенно шёл разговор о предметах, самых

близких к обеду.

– Мне кажется, как будто эта каша, – говаривал обыкновенно Афанасий

Иванович, – немного пригорела; вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна?

– Нет, Афанасий Иванович; вы положите побольше масла, тогда она не

будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соусу с грибками и

подлейте к ней.

– Пожалуй, – говорил Афанасий Иванович, подставляя свою тарелку, –

попробуем, как оно будет».

Державин Г. Р. «Приглашение к обеду»

«Шекснинска стерлядь золотая,

Каймак и борщ уже стоят;

В графинах вина, пунш, блистая

То льдом, то искрами, манят;

С курильниц благовоньи льются,

Плоды среди корзин смеются,

Не смеют слуги и дохнуть,

Тебя стола вкруг ожидая;

Хозяйка статная, младая

Готова руку протянуть».

Державин Г. Р. «Евгению. Жизнь Званская»

«Я озреваю стол – и вижу разных блюд

Цветник, поставленный узором.

Багряна ветчина, зелёны щи с желтком,

Румяно-жёлт пирог, сыр белый, раки красны,

Что смоль, янтарь – икра, и с голубым пером

Там щука пёстрая: прекрасны!

Прекрасны потому, что взор манят мой, вкус;

Но не обилием иль чуждых стран приправой,

А что опрятно всё и представляет Русь:

Припас домашний, свежий, здравый».

Достоевский Ф. М.

«– Трапезник наш по древлему скитскому тако устроен: О четыредесятнице в понедельник, в среду и пяток трапезы не поставляют. Во

вторник и четверток на братию хлебы белые, взвар с мёдом, ягода морошка

или капуста солёная, да толокно мешано. В субботу шти белые, лапша

гороховая, каша соковая, всё с маслом. В неделю ко штям сухая рыба да

каша. В страстную же седьмицу от понедельника даже до субботнего вечера,

дней шесть, хлеб с водою точию ясти и зелие не варено, и се с воздержанием;

аще есть можно и не на всяк день приимати, но яко же речено бысть о первой

седмице. Во святый же великий пяток, ничесо же ясти, такожде и великую

субботу поститися нам до третиего часа и тогда вкусите мало хлеба с водой и

по единой чаше вина испити. Во святый же великий четверток ядим варения

без масла, пием же вино и ино сухоядением.

Ильф И. и Петров Е. «Двенадцать стульев»;

«Тогда отец Фёдор, переговорив с попадьей, решил украсить своё

меню кроликами, мясо которых превосходит по вкусу мясо цыплят. Из

кроликов приготовляли жаркое, битки, пожарские котлеты; кроликов варили

в супе, подавали к ужину в холодном виде и запекали в бабки». (16, С. 26)

Крылов И. А. «Демьянова уха» :

 «Что за уха! Да как жирна:

Как будто янтарем подёрнулась она.

Поешь же, миленький дружочек!» (17, С. 106)

Куприн А. И. «Жидовка»

 «– Я мог бы предложить пану фаршированную еврейскую рыбу».

«Он опять нырнул в отгороженную часть комнаты, но тотчас же

вернулся с блюдом, на котором лежала рыба, нарезанная тонкими ломтями и

облитая тёмным соусом. Он также принёс с собою большой белый хлеб с

твёрдой плетёной коркой, испещрённой чёрными зёрнышкам и какой-то

ароматной приправы».

Куприн А. И. «На покое»

"Так и в меню стояло: салат а-ля

Лидин-Байдаров. Понимаешь: положить груздочков солёненьких, нарезать

тоненько крымское яблоко и один помидорчик и накрошить туда головку

лука, картофеля варёного, свёклы и огурчиков. Потом всё это, понимаешь,

смешать, посолить, поперчить и полить уксусом с прованским маслом, а

сверху чуть-чуть посыпать мелким сахаром. И к этому ещё подаётся в

соуснике растопленное малороссийское сало, знаешь, чтобы в неё шкварки

плавали и шипели… Уд-ди-вительная вещь! – прошептал Байдаров, даже

зажмурясь от удовольствия».

 Куприн А. И.«Прапорщик армейский»

 «Наконец мы добрались до ресторана и заказали себе гуляш и

масляш. Первое – какое-то национальное мясное кушанье пополам с красным

перцем, а второе – приторное венгерское вино».

«Мартин отмерил двести миллилитров риса – обычной

среднезернистой иберики, сорта демократичного и доступного любому

работающему человеку. Была у иберики лёгкая тенденция к слипанию при

варке, но при правильном приготовлении вполне преодолимая.

Мартин готовил кашу правильно"

Мельников-Печёрский П. И. «В лесах»

 «Обед был подан обильный, кушаньям счёту не было. На первую

перемену поставили разные пироги, постные и рыбные. Была кулебяка с

пшеном и грибами, была другая с вязигой, жирами, молоками и сибирской

осетриной. Кругом их, ровно малые детки вкруг родителей, стояли блюдца с

разными пирогами и пряженцами. Каких тут не было!.. И кислые подовые

на ореховом масле, и пряженцы с сёмгой, и ватрушки с грибами, и оладьи с

зернистой икрой, и пироги с тельным из щуки. Управились гости с первой

переменою, за вторую принялись: для постника Стуколова поставлены были

лапша соковая да щи с грибами, а разрешившим пост уха из жирных

ветлужских стерлядей».

«Новая перемена явилась на стол – блюда рассольные. Тут опять

явились стерляди разварные с солёными огурцами да морковью, кроме того

поставлены были осетрина холодная с хреном, да белужья тёшка с квасом и

капустой, тавранчук осетрий, щука под чесноком и хреном, нельма с

солёными подновскими огурцами, а постнику грибы разварные с хреном,

да тёртый горох с ореховым маслом, да каша соковая с маковым маслом.

За рассольной переменой были поданы жареная осетрина, лещи,

начинённые грибами, и непомерной величины караси. Затем сладкий пирог с

вареньем, левашники, оладьи с сотовым мёдом, сладкие кисели, киевское

варенье, ржевская пастила и отваренные в патоке дыни, арбузы, груши и

яблоки."

Окуджава Б. Ш. «Свидание с Бонапартом»

«Пленный турок под Измаилом показал мне удобный и нехитрый

способ приготовления оленины. Он вырезал из мяса лучшие куски и

насаживал их на боевую шпагу, перемежая колечками лука, и всё это вращал

над раскалённым углём, поливая виноградным вином. Под коричневой

корочкой дымилась мягкая плоть, не потерявшая природного вкуса, сок тёк

по пальцам, олений дух витал меж нами, и глаз был остр, и голова ясна, и

мысли возвышенны, и хотелось вчерашнему врагу руку положить на плечо и

сказать: «Прости, брат». А если к такому кусочку подкинуть на тарелку

лёгкую пригоршню мочёной брусники, чтобы и истинного вкуса оленины не

заглушить, но и как бы добавить ей природного антуража, тогда, кто знает,

может, и раскаяния подступят стремительнее...»

Пушкин А. С. «Барышня-крестьянка»

«…А сидели мы часа три, и обед был славный; пирожное

бланманже синее, красное и полосатое…»

Салтыков-Щедрин М. Е. «Господа Головлёвы»

 «Там на столе уже дымятся щи и в сторонке, на деревянном лотке,

лежит большой кус говядины, которую Иван Михайлович крошит на мелкие

куски. Головлёв садится несколько поодаль, закуривает трубку в долгое

время не знает, как поступить относительно своего насыщения.

– Хлеб да соль, господа! – наконец говорит он, – щи-то, кажется

жирные?

– Ничего щи! – отзывается Иван Михайлович, – да вы бы, сударь, и

себе спросили!»

 «Ещё в доме было всё тихо, а он уж сбегал к повару на кухню и

узнал, что к обеду заказано: на горячее щи из свежей капусты, небольшой

горшок, да вчерашний суп разогреть велено, на холодное – полоток солёный

да сбоку две пары котлеточек, на жаркое – баранину да сбоку четыре

бекасика, на пирожное – малиновый пирог со сливками."

«Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил»

 «Вчера, – читал взволнованным голосом один генерал, – у

почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол

сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран

назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и

«шекснинска стерлядь золотая», и питомец лесов кавказских – фазан, и, столь

редкая в нашем севере в феврале месяце, земляника…»

«Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил»

 «Из Тулы пишут: вчерашнего числа, по случаю поимки в реке Упе

осетра (происшествие, которого не запомнят даже старожилы, тем более что

в осетре был опознан частный пристав Б.), был в здешнем клубе фестиваль.

Виновника торжества внесли на громадном деревянном блюде, обложенного

огурчиками и держащего в пасти кусок зелени. Доктор П., бывший в тот же

день дежурным старшиною, заботливо наблюдал, дабы все гости получили

по куску. Подливка была самая разнообразная и даже почти прихотливая…»

 «Из Вятки пишут: один из здешних старожилов изобрёл следующий

оригинальный способ приготовления ухи: взяв живого налима,

предварительно его высечь; когда же, от огорчения, печень его

увеличится…»

И.С. Тургенев «Мой сосед Радилов»

 «Обед был действительно недурен и, в качестве воскресного, не

обошёлся без трепещущего желе и испанских ветров (пирожного)».

 И.С.Тургенев «Беглец»:

«В это время вошла сиделка с новыми мисками. На этот раз в мисках

было жаркое с картофелем.

– А где же хлеб-то? – спросила сиделка.

Вместо ответа Пашка надул щёки и выдыхнул воздух.

– Ну, зачем сожрал? – сказала укоризненно сиделка. – А с чем же ты

жаркое есть будешь?

Она вышла и принесла новый кусок хлеба. Пашка отродясь не ел

жареного мяса и, испробовав его теперь, нашёл, что оно очень вкусно.

Исчезло оно быстро, и после него остался кусок хлеба больше, чем после

щей. Старик, пообедав, спрятал свой оставшийся хлеб в столик; Пашка хотел

сделать то же самое, но подумал и съел свой кусок».

И.С.Тургенев «Иванов»

«Шабельский – Учёные с сотворения мира думают и ничего умнее

солёного огурца не придумали… Пётр, поди-ка ещё принеси огурцов да вели

на кухне изжарить четыре пирожка с луком. Чтоб горячие были.

Лебедев – Водку тоже хорошо икрой закусывать. Только как? С умом

надо… Взять икры паюсной четвёрку, две луковочки зелёного лучку,

прованского масла, смешать всё это и, знаешь, этак… поверх всего

лимончиком. Смерть! От одного аромата угоришь.

Боркин – После водки хорошо тоже закусывать жареными пескарями.

Только их надо уметь жарить. Нужно почистить, потом обвалять в толчёных

сухарях и жарить досуха, чтобы на зубах хрустели… хру-хру-хру…

Шабельский – Вчера у Бабакиной была хорошая закуска – белые

грибы». (38, С. 48)

И.С.Тургенев «Невидимые миру слёзы»

«Берут карасей обыкновенных, ещё живых... животрепещущих, и в

молоко... День в молоке они, сволочи, поплавают, и потом как их в сметане

на скворчащей сковороде изжарят, так потом, братец ты мой, не надо твоих

ананасов!» (39, С. 9)

И.С.Тургенев «Свадьба с генералом»

«Надворный советник Семён Петрович Подтыкин сел за стол,

покрыл свою грудь салфеткой и, сгорая нетерпением, стал ожидать того

момента, когда начнут подавать блины... Перед ним, как перед полководцем,

осматривающим поле битвы, расстилалась целая картина. Посреди стола,

вытянувшись во фронт, стояли стройные бутылки. Тут были три сорта водок,

киевская наливка, рейнвейн. Вокруг напитков в художественном беспорядке

теснились сельди с горчичным соусом, кильки, сметана, зернистая икра (3

рубля 40 копеек за фунт), свежая сёмга и прочее. Подтыкин глядел на всё это

и жадно глотал слюнки... Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами

P «...Гадость рыба, грош цена, а между тем икра – удивление!

Распороть ей брюхо, выпустить оттеда икру, смешать её, знаешь, с

толчёными сухариками, лучком, перцем и – приидите, насладимся!»

Шмелёв И. С. «Лето Господне»:

«И вносит старший официант Никодимыч, с двумя подручными, на

голубом фаянсе, – громадный, невиданный арбуз! Все так и загляделись.

Тёмные по нём полосы, наполовину взрезан, алый-алый, сахарно-сочнокрупчатый, светится матово слезой снежистой, будто иней это на нём, мелкие

чёрные костянки в гнёздах малинового мяса… и столь душистый, – так все и

услыхали: свежим арбузом пахнет, влажной, прохладной свежестью. Ну,

видом одним – как сахар прямо. Кто и не хотел, а захотели. Кашин первый

попробовал – и крикнул ужасно непристойно – «а, чёррт!..» Ругнул его

протодьякон – «за трапезой такое слово!..». И сам попался: вот-дак ч…чудесия!..», и вышло полное «удивление».

Шолохов М. А «Поднятая целина»:

«То снилось ему, будто ест он варёную баранью требушку, то

сворачивает рубкой и, обмакнув в каймак, отправляет в рот огромный

ноздреватый блин, то – спеша и обжигаясь, без устали хлебает он

наваристую лапшу с гусиными потрохами…»

 «План у деда Щукаря был гениально прост: подстеречь курицу,

осторожно схватить её и обезглавить, чтобы наварить каши с курятиной и

тем самым снискать себе в бригаде почёт и уважение».

«Вареники со сметаной – тоже святая еда, лучше любого

причастия, особливо когда их, милушек моих, положат тебе в тарелку

побольше, да ишо раз побольше, этак горкой, да опосля нежно потрясут эту

тарелку, чтобы сметана до дна прошла, чтобы каждый вареник в ней с ног до

головы обвалялся».

«А не плохо бы к обеду кусок баранинки, этак фунта на четыре,

смолоть! Особливо – жареной, с жирком, или, на худой конец, яишни с

салом, только вволю…»

Куприн А. И. «На покое»  СОБСТВЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО:

Так и в меню стояло: салат а-ля

Лидин-Байдаров. Понимаешь: положить груздочков солёненьких, нарезать

тоненько крымское яблоко и один помидорчик и накрошить туда головку

лука, картофеля варёного, свёклы и огурчиков. Потом всё это, понимаешь,

смешать, посолить, поперчить и полить уксусом с прованским маслом, а

сверху чуть-чуть посыпать мелким сахаром. И к этому ещё подаётся в

соуснике растопленное малороссийское сало, знаешь, чтобы в неё шкварки

плавали и шипели… Уд-ди-вительная вещь! – прошептал Байдаров, даже

зажмурясь от удовольствия».

А.С. Пушкин из письма к Соболевскому.

«Поднесут тебе форели!

Тотчас их варить вели.

 Как увидишь: посинели,

 Влей в уху стакан шабли.

Чтоб уха была по сердцу,

 Можно будет в кипяток

 Положить немного перцу,

 Луку маленький кусок».

А.А.АХМАТОВА  "На столике чай, печенья сдобные..."

На столике чай, печенья сдобные,

 В серебряной вазочке драже.

 Подобрала ноги, села удобнее,

Равнодушно спросила: «Уже!»

Протянула руку. Мои губы дотронулись

 До холодных гладких колец.

О будущей встрече мы не условились.

Я знал, что это конец.