Методическая разработка беседы "Невестка"
классный час по теме

Невестка

Цели и задачи: формирования        чувства долга перед родителями и родными, культуры основных и дочерних отношений, установления этики семейной жизни.

Форма проведения: беседа

Плакаты о матери, о доброте, о любви к родным

Время и место проведения:

Участники:

Сфера: “Я — сфера”, “Я и семья”

Социальная роль:

1. супружеская
2. сыновне-дочерняя
3. отцовско-материнская.

Оформление и оборудование: плакаты о матери, о доброте, о любви к родным.

«Мать» - самое уважаемое, что ни есть в жизни, самое родное — вся состоит из жалости.

В.М. Шукшин

Введение

Вступительное слово преподавателя:

Сегодняшний классный час я решила посвятить теме, которая может коснуться многих из вас, потому что вы все когда-то будете невестами - невестками. Кого же у нас в России называют невестками? (сначала задать вопрос студентам). В словаре В.И. Даля «Невестка, сыновняя жена, сноха, сношка, - шенька, братнина жена; жены двух братьев между собой; жена мужнина брата, ятровь, ятровка; приходится невесткой: свекру, свекрови, деверю, золовке».

Для нас сегодня важно разобрать, каковы же должны быть отношения между невесткой и свекровью или невесткой и свекром?

Пока мы будем обсуждать тему, подумайте над следующими вопросами:

1.  Кто был прав и виноват в этой ситуации?
2.  Как поступили бы вы?
3.  Встречались ли вам подобные случаи или какие-то другие ситуации?
4.  Какой невесткой вы видите себя в будущем?

Содержание

Я ждала своей очереди к врачу, сидя в длинном коридоре поликлиники. Взад и вперед сновали медсестры, не обращая внимания на сидящих пациентов. Те же, наоборот, с любопытством разглядывали каждого проходившего мимо человека. Вот в дальнем конце коридора показались двое — молодая женщина бережно вела под руку грузную, тяжело дышавшую старуху с отечными ногами. Осторожно, мамочка, не споткнитесь, тут линолеум завернулся,— предупредила молодая женщина, усаживая свою спутницу рядом со мной.

Вот как дочь заботится о матери! — с грустной завистью заметила маленькая старушка, сидящая рядом.— Не у всех так...

Та, которую молодая женщина назвала мамочкой, улыбнулась и ласково сказала:

— Жена сына — мне доченька, а как же иначе...

Их без очереди вызвали к врачу, и, как это часто бывает, среди пациентов завязался разговор о взаимоотношениях между старшими и младшими, свекровью и невесткой. Женщина интеллигентного вида, совершенно седая, с еще красивым, но усталым и печальным лицом, до сих пор молчавшая, вдруг сказала:

—  А я вот сама свое счастье погубила...

Подождав несколько секунд, словно колеблясь, говорить

ли дальше, она продолжила:

—  Сын у меня заканчивал институт. Я все выбирала ему невесту и наконец нашла по-своему вкусу — дочь моей сотрудницы, Лиду. Всерьез настроилась на то, что она будет моей невесткой. Только вдруг мой сын Вадим преподнес мне сюрприз: «Мама, я люблю девушку с нашего курса. Можно, я тебя с ней познакомлю?»

Что было делать? Не откажешь ведь... Ну, пришли они вдвоем. Внешность у Нины — ничего особенного. И что, думаю, Вадим нашел в ней. Правда, держалась ока скромно, уважительно. На сына смотрела влюбленно, и тот глаз с нее не спускал. И все-таки —  не понравилась она мне, да и только. Уж очень было досадно, что все мои хлопоты и надежды напрасны.

Сын,— спросила я потом,— а откуда она, краля-то твоя?

Не краля, мамочка, а невеста. Нина из Баку, сирота, родителей у нее нет. Сейчас она живет в общежитии института. Неужели в Москве так мало девушек, что тебе в Баку пришлось искать невесту?

Ну, в общем, поженились они, стали жить со мной. Родилась дочь у них. Внучку я очень полюбила, а вот к невестке не лежала душа, да и только. Все было не по мне. Порой чувствовала сама, что не справедлива к Нине, но то и дело придиралась к ней, особенно при сыне: мол, твоя жена не то, что надо сделала, плохо обед приготовила, не то сказала. И что же? Добилась я своего: стал Вадим на жену косо посматривать, тоже придираться, а потом и вовсе охладел к ней. Нина молчала, слова поперек не сказала ни ему, ни мне, только плакала иногда втихомолку — выйдет на кухню, а глаза красные. Станет мне жаль ее, а сама все свою линию гну. Сын привык во всем меня слушаться, до женитьбы вообще моё слово было для него законом. В конце концов Вадим и Нина развелись, и она с девочкой уехала в Баку. Сын стал платить алименты. Я была рада тому, что он расстался с Ниной. Правда, очень скучала без внучки. Вскоре по моему настоянию Вадим женился на той самой Лиде, которую я выбрала ему в невесты, когда он кончал институт. Но бог, видно, наказал меня за Нину: жил сын с новой женой плохо, ссорился, да и мне Лида стала грубить, хотя я к ней всегда хорошо относилась. Никак я. этого не ожидала, привыкла уже к покорности Нины. Ну, а потом... Не прошло и года, как погиб мой сын — попал в аварию... Голос женщины дрогнул; теперь она говорила совсем тихо, но все слушали внимательно, не пропускали ни единого слова.

— Лида сразу же,— продолжала рассказчица,— уехала от меня к своей матери. И ни единого раза она обо мне не вспомнила, даже открытки не прислала, не позвонила. Вот уже сколько лет прошло со дня похорон сына, а я ее никогда не видела. Мало того, и ее мать, моя сотрудница, уйдя с работы, прекратила всякое знакомство со мной — а ведь как мы были дружны...

Нина же, первая моя невестка, все время и письма писала, и фотографии внучки, и поздравительные открытки, и посылки мне присылала, как будто никакой обиды на меня не имела. Совесть меня замучила. И вот, как сообщила я Нине о своем горе, о том, что Ваденька погиб, она с внучкой Надей тут же ко мне приехала.

Ласковая такая. Плачет, а сама обнимает меня, целует, уговаривает ехать к ней: «У нас дом просторный, сад большой, будем жить втроем. Что вы тут будете одна делать, мамочка, да вас же тоска заест! Ведь вы для меня — все равно что Вадик, мы обе его любили, роднее- вас и дочери у меня никого на свете нет...» И внучка — ей тогда седьмой год шел — тоже уговаривает:

«Бабушка, соглашайтесь. Я все-все для вас буду делать. Хочу, чтобы у меня была бабушка!» Ну и решилась я. Подала в райисполком заявление, сдала государству свою квартиру — и поехала вместе с невесткой в Баку, В Москву два-три раза в год приезжаем

 — к сыну на могилу... Невестка и внучка так заботятся обо мне, так меня любят, будто я им самый близкий, родной человек. А за что?

Я ведь им. только горе принесла, семью разбила... Интереса у Нины в смысле денег или какого-то наследства нет,—я .беднее ее, на пенсию живу, а у нее все есть. И так мне стыдно, что я только в несчастье душу своей невестки узнала. И по сыну я очень тоскую и кляну себя: ведь если бы не мой нрав, может, все по-другому было бы и жив бы он остался.

Нина так и не вышла второй раз замуж, хотя женихи были у нее, не захотела, чтобы у Надечки был неродной отец.

—Вот и ваша внучка будет такой же хорошей, как ее мама,

—  включилась в разговор женщина, похожая на учительницу— Взрослые лучше всего воспитывают детей личным примером, своим поведением.

—И сейчас вы живете у них? — спросила рассказчицу маленькая старушка.

—Да. С ними и век буду доживать. Это теперь самые близкие люди, дороже их никого у меня нет.

Вот приехала в Москву за подарками — скоро у внучки день рождения, шестнадцать лет ей исполняется. Остановилась я у дальних родственников да прихворнула, пришлось в поликлинику зайти. Надя, моя внученька, от меня ни на шаг: бабуся, бабуся... Все свои секреты мне рассказывает, обо всем со мной советуется. У меня только и свету в окошке — Ниночка да Надюша, я их люблю не меньше, чем сына любила. Они ничего мне не дают делать: отдыхайте, гуляйте... И ни разу за все годы Нина меня ничем не попрекнула, как будто все обиды забыла.

Дверь кабинета открылась, и две женщины вышли в коридор; младшая все так же бережно, обняв за талию, вела свою свекровь.

Та по-прежнему тяжело дышала, но в ее взгляде, направленном на невестку, было столько преданной любви и благодарности, что старушка, сидевшая рядом со мной, когда женщины ушли, с невольной завистью сказала:

— С такой невесткой и болеть, и умирать не страшно. А моя не говорит, рычит... Сын хоть бы раз за меня заступился, только покрикивает да командует. Даже в поликлинику некому меня проводить, еле добираюсь одна. Ухожу от них,, в дом престарелых оформляюсь.

И словно холодный ветер пробежал, прошелестел вдоль всей очереди.

В кабинет врача уже ушла женщина, которая рассказала свою историю, а разговор все продолжался.

Тема была наболевшей.

Приведу письмо, пришедшее в редакцию, одной из газет.

Корреспондентка пишет: «Свекровь... Нет, никак не могу назвать ее этим холодным, чужим словом, даже за глаза. Я росла в детском доме, никогда не знала матери, и Ольга Ивановна — первая и единственная женщина, которую я могу назвать этим священным словом. Входя в семью мужа, я боялась не понравиться его родителям, но меня встретили так ласково, так приветливо, что мое сердце сразу оттаяло... Мама для меня — самый дорогой человек. Отца я тоже очень люблю. Если мы хоть чуть-чуть поспорим с мужем, мама всегда заступается за меня, шуткой старается погасить ссору в самом начале. Да мы с Витей и не ссоримся по-настоящему. Когда я что-то делаю неправильно, мама учит меня — но не сердито, а деликатно, незаметно. Мужа моего, хотя он и так меня любит и во всем помогает, то и дело приучает проявлять заботу, «Витя, что же ты? Скорей возьми у Шурочки сумку, повесь пальто, видишь, она устала, промокла — ведь дождь на улице...» И он с готовностью все выполняет, не брезгует никакой работой: и пеленки постирает (нашей Олечке исполнилось шесть месяцев), и обед сготовит, и пол вымоет — за все берется, так мама его приучила... Великое ей спасибо! И Андрей Иванович, отец наш, такой же. Я уверена, что и дочку мы с помощью родителей воспитаем правильно; будет она у нас доброй и любящей, ведь в нашей семье никогда не бывает конфликтов, в ней царят любовь и взаимное уважение, постоянная забота друг о друге...»

К сожалению, часты ссоры, унизительные и оскорбительные скандалы между свекровью и невесткой, тещей и зятем.

Молодые обвиняют старших членов семьи в том, что они' придирчивы, капризны, властны, старомодны, не терпят возражений, привыкли командовать и поучать, вмешиваются в жизнь своих детей и т. д. Старшие считают, что молодые, вошедшие а семью, непослушны, упрямы, нетерпимы, неуважительны, грубы, невнимательны, неряшливы, неумелы и т. д. И те и другие правы и не правы, и я не взяла бы на себя смелость судить кого бы то ни было.

Многие молодожены считают, что должны жить своей семьей, отдельно от родителей. Я думаю, что в этом есть некоторый оттенок эгоизма, особенно если сын или дочь были единственными в семье и разлука с ними болезненно отразится на родителях. И тем более, если остаются совсем одинокими больная мать или старый, дряхлый отец. Кроме того, совместная жизнь представителей разных поколений - великолепная школа для воспитания терпимости, уступчивости, внимания к окружающим, заботливости, в общем, умения жить среди людей и для людей, но это, конечно, только при наличия желания воспитать в себе такие качества.

Есть всякие люди, и с иными из-за их сварливого характера бывает трудно ужиться. Но в большинстве случаев старшие члены семьи и молодые, вошедшие в нее, заранее настраивают себя друг против друга, как бы программируют будущее обострение отношений и конфликты, якобы неизбежные при совместной жизни. Хорошо бы тем и другим вспомнить при этом мудрые слова И. А. Крылова: «Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» — и тогда все встанет на свое место. Очень важно уметь взглянуть в минуты гнева на себя со стороны, услышать свой раздраженный голос и вовремя включить тормоза.

К сожалению, нередко сами родители косвенно поощряют ссоры и конфликты в семье, в любом случае оправдывая сына и дочь и обвиняя сноху или зятя. Общеизвестен такой анекдот: женщина рассказывает приятельнице о своих детях. «Дочь хорошо вышла замуж, живет, как барыня, зять даже чай ей в постель подает. А вот сын женился неудачно, невестка попалась ленивая, не любит работать, сыну все самому приходится делать».

Хочется напомнить родителям: родное дитя чаще кажется им правым, а чужое — виноватым, и величайшая мудрость — вопреки родственным связям заступиться именно за последнего.