Литературно-творческая гостиная "Года идут, искусство не стареет"
методическая разработка (8, 9 класс) на тему

Литературно-музыкальная гостиная

"Годы идут, искусство не стареет"

Ведущий:  Что такое сто лет с точки зрения истории? Миг, не более. Для истории, но не для нас. И если с официальной историей мы в большей, или в меньшей степени знакомы, то представить себе, как жили  наши предки, значительно сложнее.

Ведущая: Мир изменился, технический прогресс неузнаваемо изменил наш быт, философия, общественная жизнь ввели новые этические нормы, многие понятия канули в Лету, другие обрели новый смысл.

1в:   Мы пригласили вас  на вечер,  литературно-музыкальную гостиную "Годы идут, искусство не стареет", посвященную развитию русской литературной, музыкальной и танцевальной истории. Мы попробуем воссоздать атмосферу балов русского дворянства 19 века и

перенестись в тяжелые для страны 40-е года 20 века,

затронем темы вашего и нашего детства и юности.

2в:  Предлагаем вам насладиться минутами творчества и погрузиться в бескрайний мир искусства. Начнем же, господа!

1. Полонез
2. Сцена из рассказа Л.Н. Толстого «После  бала»:

-  Вот вы говорите, что человек не может сам по себе понять, что хорошо, что дурно, что все дело в среде, что среда заедает. А я думаю, что все дело в случае. Я вот про себя скажу.

Так заговорил всеми уважаемый Иван Васильевич после разговора, шедшего между нами, о том, что для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди.

— Я про себя скажу. Вся моя жизнь сложилась так, а не иначе, не от среды, а совсем от другого.

— От чего же? — спросили мы.

— Да это длинная история. Чтобы понять, надо много рассказывать.

— Вот вы и расскажите.

Иван Васильевич задумался, покачал головой.

— Да, — сказал он. — Вся жизнь переменилась от одной ночи, или скорее утра.

 Я без вина был пьян любовью, но зато танцевал до упаду — танцевал и кадрили, и вальсы, и польки, разумеется, насколько возможно было, всё с Варенькой. Не я один смотрел на нее, все смотрели на нее и любовались ею, любовались и мужчины, и женщины, несмотря на то, что она затмила их всех. Я подолгу вальсировал с нею, и она, часто дыша, улыбалась и говорила мне: «Encore» 1. И я вальсировал еще и еще и не чувствовал своего тела.
— Да. Так вот танцевал я больше с нею и не видал, как прошло время. Музыканты уж с каким-то отчаянием усталости, знаете, как бывает в конце бала, подхватывали все тот же мотив мазурки, из гостиных поднялись уже от карточных столов папаши и мамаши, ожидая ужина, лакеи чаще забегали, пронося что-то. Был третий час. Надо было пользоваться последними минутами. Я еще раз выбрал ее, и мы в сотый раз прошли вдоль залы.

— Так после ужина кадриль моя? — сказал я ей, отводя ее к месту.

— Разумеется, если меня не увезут, — сказала она, улыбаясь.

— Я не дам, — сказал я.

— Дайте же веер, — сказала она.

— Жалко отдавать, — сказал я, подавая ей белый дешевенький веер.

— Так вот вам, чтоб вы не жалели, — сказала она, оторвала перышко от веера и дала мне. Я взял перышко и только взглядом мог выразить весь свой восторг и благодарность. Я был не только весел и доволен, я был счастлив, блажен, я был добр, я был не я, а какое-то неземное существо, не знающее зла и способное на одно добро. Я спрятал перышко в перчатку и стоял, не в силах отойти от нее.

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО    ВАЛЬС О ВАЛЬСЕ

 Вальс устарел,—

Говорит кое-кто, смеясь.

Век усмотрел

В нем отсталость и старость.

Робок, несмел,

Наплывает мой первый вальс...

Почему не могу

Я забыть этот вальс?

Смеется вальс

Над всеми модами века,

И с нами вновь  

Танцует старая Вена.

И Штраус где-то тут

Сидит, наверно,

На нас не ворчит,

Не ворчит...                  

Робок, несмел,

Наплывает мой первый вальс,

Никогда не смогу,

Никогда не смогу

Я забыть этот вальс...

Вальс

Илья Будницкий    Воспоминание о 19 веке Стихотворение: читает Ткаченко Георгий.

Хорошо, что закат малинов, -
Слабым отблеском исполинов
Оплывает во мхи гранит,
Снова рябь побежит по водам
Под недвижимым небосводом,
Чьи-то тени земля хранит.

Вспоминанье – легко, прозрачно, -
Звуки вальса и в паре фрачной
Девятнадцатый век парит,
И гроза остаётся в людях,
Лицеисты – в героях, судьях,
Остальное – в руках Харит.

Где граница, в каких пределах? –
Как лихих отделить от смелых? –
Упоение и – хаос? –
Как прекрасное ныне страшно,
Как отравлено сыть и брашно, -
Вместо пчёл различаю ос. -

Быстрокрылых и желтоглазых,
Равнодушных в своих проказах,
Механических пиццикатт,
В повторении сот и знаков –
Лихорадочен, одинаков,
Не малинов – багров закат.

Как упадочен век без грима –
Увядание слишком зримо,
За победами – яд словес,
«Вольнодумство плодит пороки!..» -
Не задумываясь о роке,
Наш закат набирает вес.

И мелодия рвёт постромки –
Не багрово – черно на кромке,
Воздух влажен, тяжёл на вздох,
Тишина невесомо давит,
И с востока на запад правит
Очертанья былых эпох.

Сейчас мы перенесёмся из  19 века в век 20. Антон Павлович Чехов. В его рассказах, как и в произведениях корифеев русской литературы «отразился век и современный человек».

Сам Чехов сказал: «Меня будут читать лет семь, семь с половиной, а потом забудут» Пророчество писателя не сбылось. Навеки связан Чехов с судьбами Родины и с тем, что её ждёт в будущем.

Сцена из «Куста сирени» Куприн. Действующие лица:

Николай Евграфович Алмазов – молодой небогатый офицер, слушающий лекции в Академии генерального штаба;
Вера – жена Алмазова;
Служанка

Входит Николай Евграфович Алмазов, не снимая пальто, какое-то время стоит, озираясь по сторонам с насупившемся лицом со сдвинутыми бровями нервно закушенной нижней губой. Алмазов простоял с минуту на одном месте, глядя куда-то в угол. Потом он выпустил из рук портфель, который упал на пол и раскрылся, а сам бросился в кресло. Служанка вальяжно уходит, забирая ведро и тряпку. 
Алмазов сидит в кресле отворотившись. Вера стоит в двух шагах от него также молча, с страданием на лице. Наконец она произносит…

Вера: Коля, ну как же твоя работа?.. Плохо? (говорит с той осторожностью, с которой говорят только женщины у кровати близкого труднобольного человека)

Алмазов, не отвечая, передергивает плечами.

Вера: Коля, забраковали твой план? Ты скажи, все равно ведь вместе обсудим.

Алмазов быстро поворачивается к жене и говорит горячо и раздраженно, как обыкновенно говорят, высказывая долго сдержанную обиду.

Алмазов: Ну да, ну да, забраковали, если уж тебе так хочется знать. Неужели сама не видишь? Все к черту пошло!.. Всю эту дрянь (злобно ткнул ногой портфель с чертежами) всю эту дрянь хоть в печку выбрасывай теперь! Вот тебе и академия! Через месяц опять в полк, да еще с позором, с треском. И это из-за какого-то поганого пятна... О, черт!

Вера: Какое пятно, Коля? Я ничего не понимаю. (Садится на пол возле него и кладет руку ему на колено Он не сопротивлялся, но продолжал смотреть в угол с обиженным выражением) Какое же пятно, Коля?

Алмазов: Ах, ну, обыкновенное пятно, зеленой краской. Ты ведь знаешь, я вчера до трех часов не ложился, нужно было окончить. План прекрасно вычерчен и иллюминован. Это все говорят. Ну, засиделся я вчера, устал, руки начали дрожать – и посадил пятно... (Вскакивает и начинает нервно ходить по комнате, говоря с женой.Нервно жестикулирует) Да еще густое такое пятно... жирное. Стал подчищать и еще больше размазал. Думал я, думал, что теперь из него сделать, да и решил кучу деревьев на том месте изобразить... Очень удачно вышло, и разобрать нельзя, что пятно было. Приношу нынче профессору. "Так, так, н-да. А откуда у вас здесь, поручик, кусты взялись?" (пародируя профессора) Мне бы нужно было так и рассказать, как все было. Ну, может быть, засмеялся бы только... Впрочем, нет, не рассмеется, – аккуратный такой немец, педант. Я и говорю ему: "Здесь действительно кусты растут". А он говорит: "Нет, я эту местность знаю, как свои пять пальцев, и здесь кустов быть не может"(пародируя профессора) . Слово за слово, у нас с ним завязался крупный разговор. А тут еще много наших офицеров было. "Если вы так утверждаете, говорит, что на этой седловине есть кусты, то извольте завтра же ехать туда со мной верхом... Я вам докажу, что вы или небрежно работали, или счертили прямо с трехверстной карты..." (пародируя профессора, под конец своей пламенной речи вновь усаживается на место)

Вера: Но почему же он так уверенно говорит, что там нет кустов? (вставая за спинкой его кресла и поглаживая мужа по голове, как маленького ребенка)

Алмазов: Ах, господи, почему? (вскакивает) Какие ты, ей-богу, детские вопросы задаешь.(берет диванную подушку и мнет ее в руках во все время разговора) Да потому, что он вот уже двадцать лет местность эту знает лучше, чем свою спальню. Самый безобразнейший педант, какие только есть на свете, да еще немец вдобавок... Ну и окажется в конце концов, что я лгу и в препирательство вступаю... Кроме того... (швыряет с досадой подушку в стену)

Какое-то время муж и жена сидят в тяжелом раздумье, не произнося ни слова.

Вера: Слушай, Коля, нам надо сию минуту ехать! Одевайся скорей.

Алмазов: Ах, не говори, Вера, глупостей. (весь сморщился точно от невыносимой физической боли) Вера: Нет, не глупости! (топает ногой) Никто тебя не заставляет ехать с извинением... А просто, если там нет таких дурацких кустов, то их надо посадить сейчас же.

Алмазов: Посадить?.. Кусты?.. (смотрит на Веру вытаращенными глазами)

Вера: Да, посадить. Если уж сказал раз неправду, – надо поправлять. Я думаю, можно будет посадить кусты сирени.

Алмазов беспорядочно озирается, кидаясь то в одном направлении, то в другом в поисках шляпки.

Вера: Кофточку... Не здесь ищешь, посмотри в шкапу... Зонтик!

Алмазов уходит за сцену. Тут же возвращается с зонтиком и шляпкой. Вера вытряхивает из шкатулки украшения.

Вера: Серьги... Ну, это пустяки... За них ничего не дадут... А вот это кольцо с солитером дорогое... Надо непременно выкупить... Жаль будет, если пропадет. Браслет... тоже дадут очень мало. Старинный и погнутый... Где твой серебряный портсигар, Коля? (укладывает драгоценности в редикюль)

Вера: Едем.

Алмазов: Но куда же мы поедем? Сейчас темно станет, а до моего участка почти десять верст.

Вера: Глупости... Едем!

Уходят.

Голос за кадром    Прошло 2 дня

Входит Алмазов. Вера сидит в кресле. Читает

Алмазов: Хорошо! Прекрасно! Представь себе, приехали мы с ним к этим кустам. Уж глядел он на них, глядел, даже листочек сорвал и пожевал. "Что это за дерево?" – спрашивает (передразнивает профессора). Я говорю: "Не знаю, ваше-ство", – "Березка, должно быть?" – говорит (передразнивает профессора). Я отвечаю: "Должно быть, березка, ваше-ство". Тогда он повернулся ко мне и руку даже протянул. "Извините, говорит, меня, поручик. Должно быть, я стареть начинаю, коли забыл про эти кустики". Славный он, профессор, и умница такой. Право, мне жаль, что я его обманул. Один из лучших профессоров у нас. Знания – просто чудовищные. И какая быстрота и точность в оценке местности – удивительно!

Вера: Коленька, да ты в подробностях рассказывай, в подробностях. Какое было выражение лица у профессора? Каким тоном он говорил про свою старость? Ты-то как всё это перечувствовал? (всё это время крутится вокруг мужа, накрывает стол для чая)

Усаживаясь за чай, на какое – то время замолкают. После одновременно смеются, глядя друг на друга.

Вера: Ты – чему?

Алмазов: А ты чему?

Вера: Нет, ты говори первый, а я потом.

Алмазов: Да так, глупости. Вспомнилась вся эта история с сиренью. А ты?

Вера: Я тоже глупости, и тоже – про сирень. Я хотела сказать, что сирень теперь будет навсегда моим любимым цветком...

3. Старинный романс «Ночь светла» – исполняет Дмитрий Лексаков

Ночь светла, над рекой тихо светит луна, 
И блестит серебром голубая волна. 
Тёмный лес там в тиши изумрудных ветвей, 
Звонких песен своих не поет соловей. 

Милый друг, нежный друг, я как прежде любя 
В эту ночь при луне вспоминаю тебя. 
В эту ночь при луне, на чужой стороне, 
Милый друг, нежный друг, помни ты обо мне. 

Под луной расцвели голубые цветы, 
Этот цвет голубой - это в сердце мечты. 
К тебе грезой лечу, твое имя твержу, 
При луне в тишине я с цветами грущу. 

Ночь светла, над рекой тихо светит луна, 
И блестит серебром голубая волна.

Двадцатый век. Разбег сражений 
За грандиозный передел 
Колониальных ограблений, 
В пространства новые прицел.

4. Стихотворение Александра Блока «Россия»: читает Валентина Бурина.

Опять, как в годы золотые, 
Три стёртых треплются шлеи, 
И вязнут спицы росписные 
В расхлябанные колеи... 

Россия, нищая Россия, 
Мне избы серые твои, 
Твои мне песни ветровые, - 
Как слёзы первые любви! 

Тебя жалеть я не умею 
И крест свой бережно несу... 
Какому хочешь чародею 
Отдай разбойную красу! 

Пускай заманит и обманет, - 
Не пропадёшь, не сгинешь ты, 
И лишь забота затуманит 
Твои прекрасные черты... 

Ну что ж? Одно заботой боле - 
Одной слезой река шумней, 
А ты всё та же - лес, да поле, 
Да плат узорный до бровей... 

И невозможное возможно, 
Дорога долгая легка, 
Когда блеснёт в дали дорожной 
Мгновенный взор из-под платка, 
Когда звенит тоской острожной 
Глухая песня ямщика!.. 

Беспокойный XX век. По количеству больших и малых войн и масштабам военных людских потерь намного превзошел все предшествующие столетия. На всем его протяжении не было почти ни одного года, а тем более - десятилетия, когда не велись бы в какой-то части света военные действия и не гибли бы на поле боя солдаты.

Импровизированная танцплощадка. Громкоговоритель на стене.

Ночь с 21 на 22 июня 1941 года. Звучит мелодия «Рио-Рита». На танцплощадке танцуют нарядно одетые молодые люди (три пары), они тихо беседуют, смеются. На лицах — выражение безмятежной радости, в глазах — счастливый блеск.

Мелодия внезапно обрывается, сменяясь нарастающим воем авиабомб, разрывов снарядов.

Девушки в ужасе закрывают головы руками. Юноши пытаются заслонить их от страшных ударов. Все разбегаются.

За сценой голос диктора радио:

— 22 июня, в 4 часа утра, без объявления войны гитлеровская Германия вероломно нарушила границы Союза Советских Социалистических Республик.

Небольшая группа людей напряженно слушает сообщение, стоя у репродуктора.

Юноша: Война! 

(Песня «Священная война» музыка А. Александрова)

Ведущая : : И встала страна огромная на смертный бой, повзрослели до поры мальчишки и девчонки. Многие из них со школьной скамьи ушли на фронт, сдавали экзамен на аттестат зрелости на передней линии боя…

Песня «В землянке»

Война проверяла на верность и самоотверженность, честность и благородство, мужество и бесстрашие…

Фрагмент из повести Бориса Васильева  «А зори здесь тихие»

              Действующие лица и исполнители (10 человек)

Комелькова Женя-

Кирьянова-

Четвертак  Галя-

Осянина Рита-

1-ая девушка-

2-ая девушка-

3-я девушка-

Васков-

Бричкина Лиза-

Голос за занавесом-

Реквизит: девушки одеты в военную форму, без пилоток. На плечах у Лизы Бричкиной - русский платок, гитара, балалайка, пилотка для Кирьяновой, она надевает ее, когда сдает рапорт Васкову, патефон, пластинки.

На сцене стол, застеленный скатертью, на нем стоит патефон, вокруг и по сцене у стены стоят стулья.

ТСО: слайд-шоу, музыкальная заставка к кинофильму, фонограмма вальса, фонограмма романса «Нет, не любил он», фонограмма мелодии балалайки, фонограмма голоса Васкова.

Слайд 1Звучит фонограмма к фильму, открывается занавес

Комелькова (обращаясь к ком. отделением Кирьяновой)

Товарищ Кирьянова! А давайте бал устроим. Хорошо, после баньки-то!

Кирьянова: Это с какой-такой радости?

Комелькова: Ну, а если не с радости, то назло всем….А из Галки нашей я к балу   королеву сделаю.

Кирьянова: А что, девчонки, давайте и вправду потанцуем!

(кто-то бежит за патефоном, Комелькова и Четвертак  уходят за занавеску. на голове у Четвертак-полотенце после бани)

(Звучит вальс, девушки попарно пытаются танцевать. За занавеску к Комельковой и Четвертак заглядывает Осянина).

Осянина: Девочки, ну скоро вы?

Комелькова: Выключайте музыку, мы сейчас выходим…

(Кто-то выключает патефон, из-за занавески выходит Галя Четвертак, завитая, накрашенная, с ней выходит Женя Комелькова, как бы демонстрируя свое искусство. )

1-ая девушка:  Жеееенька, ты прямо колдунья……Такую красавицу сотворила….

                               (Комелькова: загадочно улыбается)

2-ая девушка: Жаль, что кавалеров нет.

Кирьянова: А на что они нам? А ну, девчонки, заводи патефон, будем веселиться.

(Музыка снова играет (вальс из кинофильма), Галю Четвертак приглашает на танец высокая девушка, кланяется ей и они начинают танцевать. Все остальные девчата тоже танцуют вальс по кругу….Галя Четвертак танцует с мечтательным выражением на лице)

Осянина: Девчата, смотрите, Галка-то наша о чем-то размечталась….

Комелькова: О чем задумалась, Четвертачок?

(все девушки смеются, продолжая танцевать, через некоторое время вальс заканчивается, девушки разбредаются по комнате, усаживаются на стулья.)

Четвертак: Жень, а Жень, спой нам, пожалуйста! (подает ей гитару)

Комелькова: Отчего же не спеть? Спою…. (берет гитару, садится и начинает петь, девушки задумчиво слушают, думая каждая о своем)

                               После окончания я песни:

Комелькова: Ну, что загрустили, подружки? Давайте еще станцуем.

(звучит балалаечная мелодия, все встают и танцуют на русский манер, как барыню или цыганочку.

Осянина и еще одна девушка не танцуют. Осянина сидит, грустно вздыхает и смотрит на танцующих. 3-я девушка смотрит от края сцены вглубь зала, оттуда идет старшина Васков)

3-я девушка: (увидев Васкова, кричит танцующим)

А вот и кавалер пожаловал, теперь держись!!!

Четвертак: Девчонки, Васков, Васков идет!!!

(Девушки предают друг другу: комендант Васьков идет. Васьков идет!!!)

Кирьянова: (поправляя гимнастерку, перестает  танцевать, надевает пилотку):  Батюшки, испугалась….(девушки продолжают танцевать, Кирьянова им командует: Смиррррнооо!)

( музыка смолкает, заходит Васков, Кирьянова отдает ему честь и рапортует)

Кирьянова: Товарищ командир гарнизона, вверенное мне отделение отдыхает, четверо несут караульную службу, больных нет, благодарим за баню.  Докладывает старший сержант Кирьянова.

Васков: (снимает пилотку, кладет ее на стол)

Пляшите, пляшите, я тоже погляжу… (присаживается на табурет, поправляет усы, крякает, не знает, куда девать руки)

(Девушки не танцуют, тихо переговариваются между собой, смеются, разглядывают Васкова)

Комелькова: (тихо спрашивает Осянину):  Вернуться-то успеешь?

Осянина: Боюсь, не успею …

(Лиза Бричкина поправляет русский платок на плечах, кокетливо сморит на Васкова)

2-ая девушка: ( держит балалайку и говори т) Товарищ старшина, а можно спросить? А что вы больше всего уважаете?…

Осянина: (перебивает 2-ую девушку, НЕ ДАВАЯ Васкову ответить)

-Спать пора, девочки, завтра подъем в 6 часов.

Встает Бричкина Лиза: Ну погоди, Рит, пусть Женя еще споет, а товарищ старшина тоже послушает… (поворачивается к Васкову, смущенно улыбаясь)

Комелькова: Все, девочки, все.. Концерт окончен.   Устав…

Четвертак: (потягивается, забирает гитару и говорит)

 Правда, девчонки, так спать хочется.

( уходит со сцены)

(Все остальные девушки тоже собираются уходить, берут свои вещи, прощаются, приговаривая: Ну раз так, и нам пора…)

Лиза смотрит на Васкова, тот встает с табурета, вздыхает.

Васков:  Ну раз такое дело…

(надевает фуражку, уходит со сцены, Бричкина провожает его влюбленным взглядом)

Девушки расходятся, разговаривая друг с другом:    Спать-то совсем еще не хочется

Светло еще…

Кирьянова: Все, девчата. Всем спать!

(Лиза Бричкина опускает голову, молчит)

                                                            ЗАНАВЕС

Голос за занавесом

На следующее утро Рита Осянина, возвращаясь из города, где она навещала больную маму и маленького сына, натыкается на немецких десантников, пробирающихся в нашем тылу к стратегическому объекту - железнодорожному мосту, который они хотели взорвать.

Слайд 2

На пути у них встали 5 девушек из гарнизона во главе со старшим лейтенантом Федотом Евграфовичем Васковым.

Выполняя задание  «остановить десантников, не дать им добраться до железнодорожного моста)   все пятеро девушек погибли, а Васков сумел взять в плен оставшихся в живых немецких десантников.

Слайд 3 (звучит голос Васкова «Пятеро девчонок…)

                Что гибель нам?     Мы даже смерти выше.
                 В могилах мы построились в   отряд,
              И пусть не думают, что мёртвые не слышат,
                   Когда о них потомки говорят.
                                                                            Б. Майоров

Выходит Девушка (со свечой в руках):

Помните!

Через века, через года,—

помните!

О тех, кто уже не придет никогда,—

помните!

Не плачьте!

В горле сдержите стоны, горькие стоны.

Памяти павших будьте достойны!

Вечно достойны!

Хлебом и песней,

Мечтой и стихами,

жизнью просторной,

каждой секундой,

каждым дыханьем

будьте достойны!

Люди!

Покуда сердца стучатся,—

помните!

Какою ценой завоевано счастье,—

пожалуйста, помните!

Песню свою

отправляя в полет,—

помните!

О тех, кто уже никогда не споет,—

помните!

Детям своим расскажите о них,

чтоб запомнили!

Детям детей

расскажите о них,

чтобы тоже запомнили!

Во все времена бессмертной Земли

помните!

К мерцающим звездам ведя корабли,—

о погибших помните!

Встречайте трепетную весну, люди Земли.

Убейте войну,

прокляните войну, люди Земли!

Мечту пронесите через года

и жизнью наполните!..

Но о тех,

кто уже не придет никогда,—

заклинаю,— помните!

5. Вновь голос Левитана: победа!

В ночь на 1 мая 1945 года Красное знамя Победы было над Рейхстагом и гордо развевалось над поверженным Берлином.

То, чего так долго ждали, к чему непреклонно шли тяжелой солдатской дорогой войны, свершилось!

Я знаю, никакой моей вины

В том, что другие не пришли с войны,

В то, что они - кто старше, кто моложе –

Остались там, и не о том же речь,

Что я их мог, но не сумел сберечь,-

Речь не о том, но все же, все же, все же...

Они не забыты, они всегда в наших сердцах – люди одной героической судьбы.

Пришло мирное время, но шрамы войны остались в каждом городе, в каждом селе.

Двадцать семь миллионов потеряла наша Родина в этой битве… Пусть каждый из вас осязаемо почувствует на себе строгие глаза павших, ощутит ответственность перед памятью этих людей, и пусть этот вопрос будет волновать нас: достойны ли мы памяти павших? Склоним голову перед величием их подвига. Минутой молчания почтим память не вернувшихся с войны.

(Минута молчания . Звучит метроном)

Фоном песня «Журавли» муз. Я. Френкеля

6. Песня Смуглянка-молдаванка. Исполняет хор мальчиков, стоят на сцене, смуглянка – Оля.
7.  Стихотворение Анны Ахматовой «Прошло пять лет…» читает Дмитрий Лексаков

Прошло пять лет,— и залечила раны,
Жестокой нанесенные войной,
Страна моя,и русские поляны
Опять полны студеной тишиной.

И маяки сквозь мрак приморской ночи,
Путь указуя моряку, горят.
На их огонь, как в дружеские очи,
Далеко с моря моряки глядят.

Где танк гремел — там ныне мирный трактор,
Где выл пожар — благоухает сад,
И по изрытому когда-то тракту
Автомобили легкие летят.

Где елей искалеченные руки
Взывали к мщенью — зеленеет ель,
И там, где сердце ныло от разлуки,—
Там мать поет, качая колыбель.

Ты стала вновь могучей и свободной,
Страна моя! Но живы навсегда
В сокровищнице памяти народной
Войной испепеленные года.

Для мирной жизни юных поколений,
От Каспия и до полярных льдов,
Как памятники выжженных селений,
Встают громады новых городов. (Слайды)

Великая Отечественная война – одна из самых ярких и трагичных страниц в истории России. Выстоять в противоборстве с мощнейшей из развитых стран того времени – фашистской Германией стало возможным только ценой огромного напряжения сил и величайших жертв. Немалую роль в достижении Победы сыграли деятели науки и искусства. Помогали они и после войны. Характерной чертой эпохи стал массовый интерес к поэзии. В это время появляется целая плеяда замечательных молодых авторов, чье творчество составило эпоху в русской культуре: поэты-»шестидесятники» Е. А. Евтушенко, А. А. Вознесенский, Б. А. Ахмадулина, Р. И. Рождественский.

Человеку надо мало...

Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
Друг -
один
и враг -
один...
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей -
жила..

Человеку надо мало:
после грома -
тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь -
одну.
И смерть -
одну.
Утром свежую газету -
с Человечеством родство.
И всего одну планету:
Землю!
Только и всего.
И -
межзвездную дорогу
да мечту о скоростях.
Это, в сущности,-
немного.
Это, в общем-то,- пустяк.
Невеликая награда.
Невысокий пьедестал.
Человеку
мало
надо.
Лишь бы дома кто-то
ждал.

Гитары звуки у костра, 
В них столько света и добра! 
Как самый сокровенный друг 
Ее напевный, нежный звук.

Он с нашей говорит душой 
И возвращает ей покой. 
И песня льется, как нектар, 
Как долгожданный лучший дар.

И отступает суета, 
И в сердце просится мечта. 
И хочется весь мир любить, 
И за любовь благодарить.

8.  Барды. У палатки и костра 5 человек поют песню «Перевал»
9. Финальный флэш-моб под песню «Россия, мы дети твои!»