Доклад на городской конференции почитателей русского языка по теме «Варваризация и вульгаризация русского языка обучающимися школы».
материал по теме

Варваризация и вульгаризация русского языка обучающимися школы

В одной из своих миниатюр Владимир Солоухин поведал следующее: «Норвежский писатель Мартин Наг рассказал мне, что однажды норвежские писатели объявили забастовку, добиваясь выполнения каких-то там требований. Я невольно рассмеялся.

Когда бастуют другие профессии, результат сказывается немедленно. Останавливаются поезда, не летают самолеты, не ходит почта, отключается электричество и газ, города зарастают мусором …

Компания, концерн, город, целое государство не могут выдержать длительную забастовку железнодорожников, грузчиков, мусорщиков и кого бы то ни было. Через несколько дней концерн, город, государство сдаются и идут на уступки.

Но сколько лет и десятилетий должны бастовать писатели, чтобы их забастовка сделалась ощутимой для окружающих?

Бастуйте. Перебьемся пока на Гамсуне, Ибсене, Толстом, Достоевском…».

Я озвучу сейчас, уважаемые коллеги, печальную мысль: не перебьёмся. Слишком поздно. Опоздали. Нетленная русская классика трещит под сапогом современного нечитающего подростка-дилетанта. То, что происходит в стране сегодня, переходит всякие границы. Лицо нашей нынешней школы уже далеко не «Доживём до понедельника», а «Географ глобус пропил».

Варваризация и вульгаризация русского языка обучающимися школы – одна из актуальнейших проблем современности. Я сегодня не буду обращаться к абстрактным фразам и к всероссийской статистике, я буду озвучивать реплики детей из обычной современной общеобразовательной школы.

«Мат и нецензурная лексика стали частью моей жизни. Если я перестану их использовать в речи, то прослыву изгоем среди своих сверстников. Я не хочу быть белой вороной, поэтому несмотря на своё негативное отношение к подобным словам, я буду их употреблять».

В той или иной подобной интерпретации эта мысль прозвучала во всех ответах одиннадцатиклассников на вопрос «Почему ты используешь ненормативную лексику в своей речи?»

А вот причины употребления мата в своей речи, которые указывают шести- и семиклассники:

- я слышу мат от родителей, когда те разговаривают по телефону;

- я беру пример со взрослых;

- хочу быть авторитетом для своих одноклассников;

- в этом виновато телевидение;

- мои родители между собой говорят матом;

- у меня в семье матерится старший брат, но у него есть на то причины: или его кто-то очень сильно достаёт, или ещё что-то.

А вот и самые любимые в кавычках и наиболее мягкие жаргонизмы детей, которые я ещё способна озвучить: блин, копец, жесть, короче, офигеть, урод, стерва, вот дерьмо, дебил, лох, пипец, хрен тебе, ты придурок, ты реально баран, ты конченый… нет сил продолжать… Пощажу ваши и мои уши. А фраза из социальных сетей: «Человек, который не матерится, не следит за ситуацией в стране» - стала лозунгом.

Вы, конечно, можете сейчас думать: «Да это где-то там, в другой школе, наши-то не такие». Давайте не будем прятать голову в песок и идеализировать наших детей. Уверяю вас – такие, как это не печально звучит.

Увы. Это произошло в прошлом году. Сигнал поступил от родителей учеников моего в том году 6 класса, прочитавших «Вконтакте» переписку своего сына с одноклассницей. Девочка, с которой все брали пример, умница, красавица, хорошистка из интеллигентной семьи использовала в своём сообщении такой изощрённый мат и в таких словообразовательных конструкциях, о существовании которых родители даже не подозревали.

Благо, что ещё наш авторитет сегодня пока является сдерживающим фактором и мы не слышим всего этого напрямую в лицо. Но на смену нам идёт поколение молодых учителей. Хватит ли у них педагогических сил и возможностей противостоять этому языковому хаосу? Вопрос, увы, не риторический!!!

Я опять обращусь к миниатюре мной любимого Владимира Солоухина:

“Птолемей, сподвижник Александра Македонского, говорил царю, когда они обсуждали вопрос, почему захватчики, заняв ту или иную страну, в первую очередь истребляют культурные, исторические ценности. “Очень просто… прекрасное служит опорой души народа. Сломив его, разбив, разметав, мы ломаем устои, заставляющие людей биться и отдавать за родину жизни. На изгаженном, вытоптанном месте не вырастет любви к своему народу, своему прошлому, воинского мужества и гражданской доблести. Забыв о своём славном прошлом, народ обращается в толпу оборванцев, жаждущих лишь набить своё брюхо”.

Не кажется ли вам, дорогие коллеги, что одной из причин речевого бесчинства является беспамятство современного юного поколения?! Опять из моей практики. Уже этот год. Начали мы с классом издавать свой журнал. Выпустили первый номер – замечательно. А второй я предложила посвятить историям их семей. Мне казалось, чего же проще: придут к родителям, спросят о своих бабушках-прабабушках, дедушках-прадедушках, те расскажут, мои напишут, вои и новый номер. Задание дала накануне осенних каникул. Прошёл месяц. Месяц, за который многие родители моего класса так и не смогли рассказать своим детям ничего о своих родителях!!! Разве это не страшно??? А ведь:

Словом можно убить, словом можно спасти,

Словом можно полки за собой повести.

Словом можно продать, и предать, и купить,

Слово можно в разящий свинец перелить.

Давайте не будем забывать эти строки Вадима Шефнера. И именно они дают мне повод своё столь печальное выступление осветить лучиком надежды. Ведь если бы всё было столь плохо, то я бы даже отказалась сегодня держать перед вами речь. Есть, уважаемые коллеги, всё-таки то, что меня радует, что заставляет верить в спасение нашего великого и могучего.

Помните историю про мою девочку, которая словесно изощрялась «Вконтакте». Я, конечно, не оставила сигнал родителей без внимания. Не говоря детям ни слова, провела в классе конференцию о мате в нашей речи, в резолюцию которой сами ребята предлагали включить не только штрафы за использование ненормативной лексики (и это ещё самые мягкие меры), но и постановку на учёт в милицию, а один мальчик предложил интересный вариант: «пусть родители повесят своему ребёнку диктофон на шею для его прослушки, если сам ребёнок его отключИт, то с ним всё понятно». Я не могу сказать, что после этой конференции мои ребята стали меньше материться, но отношение к этому языковому явлению изменилось однозначно. И я сегодня не побоюсь сказать, что в моём классе эта болезнь со взрослением пройдёт.

Помните реплики одиннадцатиклассников нашей школы? Я и их не оставила без внимания. Я познакомила их с замечательной книгой, которую подарила мне в прошлом учебном году мама одного из моих учеников. Это книга Василия Ирзабекова «Тайна русского слова». На сегодняшний день я вижу в ней лучик спасения для русского языка. Уверена, что она должна быть одной из настольных книг для всех педагогов. Она о таинственной, созидающей Божественной силе слова.

И вот совсем свежая история. Вчера на перемене шестиклассник, не видя меня за своей спиной, выкрикнул своему однокласснику одно из слов, которые вслух не произносятся. Поворачивается – и вот она я. Спокойно произношу: «Очень хорошо, я завтра выступаю на конференции почитателей русского языка и мне нужны примеры непочитателей. О тебе и расскажу». Вы бы видели, что случилось с ребёнком!!! «Инна Геннадьевна, пожалуйста, только не говорите обо мне, я больше никогда-никогда, никогда-никогда, стопудово». Конечно, про то, что никогда – это сказки. А вот то, что есть осознание – один из симптомов дальнейшего излечения от болезни, о которой говорила ранее.

Финалов у моего выступления будет два.

В первом я приведу цитату из интереснейшей, на мой взгляд, книги лингвиста Максима Кронгауза «Русский язык на грани нервного срыва»:  «Слухи о скорой смерти русского языка сильно преувеличены. И всё-таки о русском языке надо беспокоиться. Его надо любить. О нем надо спорить. Но главное – на нем надо говорить, писать и читать. Чего я всем и желаю».

А во втором, дабы соблюсти кольцевую композицию, вновь обращусь к высказыванию В. Солоухина: «Нельзя к цветку в виде дополнения подвесить шуруп. Нельзя к нитке жемчуга на женской шее присоединить в виде подвесок канцелярские скрепки. Нельзя к слову дворец присоединить слово бракосочетаний. Объяснить, почему это нельзя делать, тоже нельзя. Дело сводится к языковому слуху, ко вкусу, к чувству языка, а в конечном счете к уровню культуры». А теперь допущу крамольную мысль, позволив себе поспорить с писателем: современный учитель должен суметь донести до детей, почему нельзя этого делать!