Проблема цели и проблема смысла
статья на тему

Проблема цели и проблема смысла

Довольно часто в беседах с родителями приходится слышать однообразные жалобы родителей подростков: «Он ничего не хочет, ничем серьезным не интересуется, о будущем как бы не думает, трудиться не хочет и не умеет, все делает «спустя рукава», если что-то и умеет, так это только развлекаться и т. д. и т. п.».

Почему так? Предлагаю вам свои размышления и соображения на эту тему. Ни в коей мере не претендуя на роль истины в последней инстанции, они, быть может, позволят кому-то из родителей лучше понять своего сына или дочь, по-новому оценить свои взаимоотношения с ними.

Я не раз говорила о том, что современные подростки часто весьма прагматичны и рассуждают иногда куда практичнее и трезвее, чем их родители. Но вместе с тем юность — это единственный подлинно романтический период в жизни человека. Прекрасные иллюзии и возвышенный идеализм, жасминовый аромат романтической и сентиментальной любви, пороховой запах подвигов и настоящей мужской дружбы, «один за всех и все за одного!» — обо всем этом грезят именно на излете детства и в юности. Потом наступает настоящая жизнь, которой всех нас пугали в школе, с ее бытом и буднями, праздниками и горем, с ее совершенно неромантическими проблемами. И вот — мне кажется, что практичность современных подростков часто вступает в противоречие с этим «конституциональным» юношеским идеализмом.

«Вы же знаете, Анна Федоровна, какая сейчас жизнь, — говорит мне такой шестнадцатилетний «мудрец». — Если нет денег и «лапы», то никуда в приличное место не поступить, ничему стоящему не выучиться. А без настоящего образования куда пойдешь? Везде все схвачено, все поделено. Только в криминал — одна дорога».

А вот другой мудрец, пятнадцати лет от роду, и утверждает он прямо противоположное: «Ну вот, родители мои учились, учились, институты заканчивали. И что? Мать вообще сократили, никуда по возрасту не берут, она сейчас уборщицей в универсаме работает. Отец держится пока, но на заводе какую зарплату платят? Так надо, да? А посмотрите, сколько молодежь без всякого образования получает? На какую зарплату сейчас можно БМВ купить? А сколько их на улице, вы видели? А домины огромные вокруг города как грибы растут? Откуда же это все? Неужели от образования?»

Если осторожно намекнуть таким «мудрецам», что иномарка и загородный особняк — это еще не все, что нужно людям в жизни, они начинают совершенно по-детски кипятиться и доказывать мне, что я ничего не понимаю в текущем моменте.

«Да знаю я, что вы скажете! Дружба, любовь, творчество и все такое! Так вы объявления посмотрите в брачных газетах! Кому нищие-то нужны?! И творчество тоже. Какое сейчас без денег может быть творчество! Возьмите хоть телевидение, хоть кино, хоть эстраду! Даже литература и то... Если тебе рекламу не сделали, то кто тебя читать-то будет, когда от одних обложек в глазах рябит...»

«Так что же, всем в криминал идти? — задумчиво спрашиваю я. — На БМВ-то, действительно, честные люди вроде бы не ездят...»

И вот тут-то и проявляется то самое противоречие, характеризующее личность современных подростков. С одной стороны, практицизм, с другой — потребность в идеалах, романтике. Вещи несовместимые, и некоторые выбирают первое, упорно стараясь забыть о втором, некоторые (сверстники и родители обычно обвиняют их в прекраснодушии и несовременности, но в душе уважают и даже иногда завидуют им) по-прежнему проживают свою мятежную юность так, словно времена галантных кавалеров, «комиссаров в пыльных шлемах» и поющей о чем-то под крылом самолета тайги еще не минули. А очень большая часть менее решительных подростков, подобно всем известному ослу, на годы застывает в каком-то подобии ступора или не в силах принять самостоятельное решение, покорно «плывет по течению». Именно о них чаще всего и говорят сакраментальное: «Ничего не хочет, ничего не делает».

Если удается завоевать доверие таких подростков, заставить их сбросить защитный панцирь и поговорить откровенно, то рано или поздно в беседе всплывает вопрос: «Зачем?» Вопрос цели и вопрос смысла одновременно. В некоторых умных книгах можно прочесть, что вопрос смысла жизни особенно остро, влияя на душевное состояние и поступки, встает перед человеком после сорока лет, во второй половине жизни, когда вершины уже достигнуты, карьера состоялась (или не состоялась), дети подросли. Жизнь пока еще медленно, но неуклонно катится к закату. И вот здесь-то человек как бы и оказывается лицом к лицу с простым, но каверзным вопросом: «Ну и зачем все это было? И что будет теперь?»

Все это в общем верно, но многое в нашей Вселенной, как известно, развивается по спирали, и, судя по всему, так называемый «экзистенциальный кризис сорокалетия» вовсе не первый период человеческой жизни, в котором подробно рассматривается проблема смыслов. Мне кажется, что впервые эта проблема встает перед человеком именно в подростковом возрасте, в тот период, когда необходимо определить свой дальнейший путь, выбрать профессию, дело, которому будешь сначала учиться, а потом служить. Простая логика подсказывает, что в процессе этого выбора весьма трудно обойтись без вопросов: «А почему я буду заниматься именно этим? Зачем мне это?»

Но, разумеется, есть и различия, и каждый виток спирали отличается от следующего и предыдущего. Человек после сорока ищет смысл именно для себя, так сказать, для личного использования. Юношу-подростка вполне устраивает «коллективный смысл», смысл для всех. Именно поэтому все религиозные, революционные и прочие идеологические течения везде и всегда опирались в первую очередь на молодежь. В последние десять—пятнадцать лет в нашей стране наблюдается острый дефицит «смысла», пригодного именно для молодежи. Лозунг «Обогащайтесь!» был бодро подхвачен широкими массами инженерно-технического и прочего смышленого населения и у кого получилось, те обогатились. Но некриминальная молодежь опять-таки осталась не у дел. Теперь, чтобы обогатиться, снова нужно много, тяжело и часто неинтересно работать. А где же романтика? Неистовые «гринписовцы», комичные неофашисты, унылые патриоты и прочие радикалы — это все же категорическое меньшинство. А остальные?

Несмотря на все проблемы отцов и детей, подростки привычно обращают свой взор к старшему поколению и наблюдают довольно странную картину.

«Как у вас со смыслом, мама и папа?» — в той или иной форме спрашивает подросток. Родители, как правило, вопроса в упор не слышат, но ответ опять же, как правило, дают.

«Мы верили во что-то такое непонятное, — говорят родители. — Теперь пишут, что всего этого вроде бы и не было вовсе. Но мы-то его как бы видели и были уверены, что оно — есть». Здесь какое-то противоречие, но лучше об этом не думать и заниматься повседневными делами.

«Для чего вы живете на свете, мама и папа?» — спрашивает подросток.

«Мы живем, чтобы вас, оглоедов, на ноги поднять, одеть, накормить, вырастить. Думаете, это сейчас легко? Когда везде сокращения, без знакомств на работу не устроиться и все такое... А вам бы только баклуши бить да в потолок плевать... Помогли бы лучше или хотя бы посочувствовали...»

Но подросток не может сочувствовать этим родительским трудностям, потому что у него еще нет детей. Он обескуражен. Ведь если родители не врут, то получается, что до рождения детей никакого смысла, кроме создания пристойной «материальной базы» и развлечений, нет и не предвидится. Да и потом перспективы не больно-то радостные.

А душа-то просит чего-то еще...

Есть еще литература, книга — извечное прибежище мятущейся русской души. Может быть, там? Ну, об этом мы уже говорили. Подростки читают. Но читают они в основном детективы, любовные романы и фэнтези, а эти жанры, как известно, проблему смысла не проясняют, а даже, пожалуй, наоборот, запутывают. Потому что даже лучшие образцы этих жанров к реальным проблемам сов ременного, живущего в России подростка никакого от ношения не имеют, ибо при всей их занимательности описывают реальность альтернативную, в которой никто и никогда не жил и жить не будет.

И вот в результате всех этих накладок многим подросткам попросту не хочется шевелиться, что-то искать Они не знают даже направления, где это «что-то» должно находиться, не знают, где и у кого спросить, никому не доверяют, движутся вяло и наугад и зачастую находят себя в молодежных объединениях, которые, хотя и име.n какую-то свою структуру и цели, но стороннему наблюдателю кажутся опасно похожими на хорошо организованные «стаи». Не приставшие к «стаям» довольно часто впадают в состояние, подозрительно напоминаюшее депрессивный синдром.