Анализ литературного произведения через систему персонажей
статья по литературе

Анализ литературного произведения через систему персонажей

Настоящая работа посвящена анализу системы персонажей на уроках литературы в средней школе.   Термин «анализ» мы будем понимать в широком смысле - как «изучение, включающее в себя и мысленное разложение произведения, и соединение выделенных сторон элементов в целое» [1, с.83]. Организованность персонажей литературно-художественного произведения предстает как система. Описание ее специфических сторон представляет собой первостепенно важную для настоящей работы задачу, исходный пункт анализа произведения. Наша задача состоит в том, чтобы выявит эти стороны и понять, по какому принципу персонажи организованны в систему. Для начала попытаемся разложить произведение на составные элементы, выделить важные аспекты, а потом соединить их в целое по общим признакам.

Обращаясь к рассмотрению произведения, мы исходим из представлений, отражённых в работе В.Г. Зинченко «Методы изучения литературы» [6, с.34]. Согласно этим представлениям, мы имеем дело с содержательной формой и художественным содержанием. Согласно этому же источнику, понятие «содержательной формы» складывается из нескольких составляющих, которые могут  стать предметом самостоятельного рассмотрения или исходным пунктом анализа произведения, например: сюжет или композиция. Одним из уровней содержательной формы произведения следует считать систему персонажей. О значении системы персонажей литературно-художественного произведения свидетельствует, например, следующее высказывание В.Г. Белинского: «Художественное создание должно быть вполне готово в душе художника прежде, нежели он возьмется за перо... Он должен сперва видеть перед собой лица, из взаимных отношений которых образуется его драма или повесть...» [2, c.218-219]. Таким образом, уже В.Г. Белинским отмечено, что между героями произведения существует определённая связь, без которой невозможно осуществление замысла.

Что же собой представляет собой система в широком смысле? Термин «система» происходит от греческого слова «systema», обозначающего целостность, составленную из частей. Определение системы присутствует в разных отраслях наук в узком и широком смысле — и как закономерно организованная совокупность однородных элементов, и как совокупность систем и подсистем [7, с.302] . Согласно мнению В.Г. Зинченко «Под системой понимают некую целостность, образованную совокупностью элементов, находящихся в связях и в отношениях друг с другом. Помимо свойства связности обычно упоминают также иерархичность как важнейший признак системы» [6, c.28]. Система персонажей произведения, так же, как и любая другая система, представляет собой целостность. В случае с системой персонажей её элементами будут являться непосредственно сами персонажи, то есть герои, действующие в произведении.  Подсистемами можно считать их группы, соединения, образованные несколькими персонажами, которые объединены по основным признакам. Не будем забывать и об иерархичности, которая так ли иначе присутствует в любом произведении с достаточным количеством персонажей.

Что же такое персонаж как элемент системы? Терминологическое обозначение образа человека в литературном произведении представляет собой одну из важных проблем современного литературоведения. В соответствии с задачей настоящей работы мы будем считать, что персонаж - это действующее лицо сюжетного художественного произведения, чаще всего воплощающее характерные черты образа человека [9, c.128]. Основные персонажи произведения обладают характером, выраженным в сложной системе художественных средств. Таким образом, конкретный анализ системы персонажей литературно-художественного произведения станет одновременно выявлением  характеров и художественных средств их воплощения.

Обращений к понятию «система персонажей» сегодня достаточно много. В литературоведении термин «система персонажей» появился, лишь в 80-е годы 20 века.

Понятие системы персонажей и сейчас используется многими исследователями  без специального определения, хотя следует отметить, что речь идет в основном о системе образов, где «под образом подразумевается образ человека в художественном произведении» [10, c.375-385].

Не употребляя термина «система персонажей», Ю.В. Манн пишет о   различного рода связях между персонажами. Обращая внимание на важность «мотива оставления, ухода» для всей художественной ткани романа И.С. Тургенева «Дым», исследователь констатирует «особый род связей персонажей», которые возникают в результате развития указанного мотива: «Между тем, поскольку мотив ухода реализует не только момент идеологического противостояния, но тонкую игру симпатий или антипатий, близости или отчуждения - словом, все многообразие человеческих отношений, - то он, этот мотив, становится объединяющим начало романного действа» [8, с.137]. В работе Ю.В. Манна для нас важно, во-первых, выделение различных связей между персонажами, во-вторых, установление связи между «идеологическим противостоянием» и широким кругом взаимоотношений, которые составляют событийно-психологическую основу системы персонажей.

Важна для нас и статья В.А. Грехнева  из книги «Словесный образ и литературное произведение»: «В больших жанровых формах (прежде всего в романе) композиция может быть организована вокруг одного или нескольких крупно очерченных персонажей» [4, c. 131-133]. Таким образом, автор статьи стремится к обозначению  системы персонажей в произведении. Но мы думаем, не совсем верно было бы считать, что данное явление характерно лишь для больших жанровых форм.

На некоторых особенностях системы персонажей останавливается и А.Г. Цейтлин в книге «Труд писателя». Во-первых,  «персонажи художественного произведения некоторым образом действуют, т.е. совершают поступки и находятся поэтому в определенных взаимоотношениях» [13, c. 375]. Далее отмечено: «Писатель стремится... к тому, чтобы душевное состояние героя стало бы понятно из его действий» [13, c.377]. Система персонажей «непрерывно меняется», при этом соблюдается некая «иерархия действующих лиц». Кроме того, происходит группировка, которая «в пределах системы персонажей всякий раз соответствует соотношению определенных общественных сил» [13, c. 376]. Литературовед обращает внимание как на внешние свойства системы персонажей (ее изменчивость, иерархичность), так и основанные на взаимодействии и противопоставленности персонажей внутренние ее черты - воплощение «душевного состояния героев», отражение борьбы общественных сил, т.е. в конечном счете - идейного содержания произведения.

Н.Д. Тамарченко в книге «Литературоведческие термины» дает такое определение интересующему нас понятию: «Система персонажей – художественно целенаправленная соотнесенность всех «ведущих» героев и всех так называемых «второстепенных» действующих лиц в литературном произведении. Через систему персонажей выражается единое авторское представление о человеке в его взаимоотношениях с природой, обществом и историей, а также о типах человека…» [9, c.80]. В данном определении чётко высказана мысль о том, что система персонажей служит, прежде всего, средством выражения авторского отношения к окружающему и понимания жизни как таковой.

Говоря о роли автора в системе персонажей, исследователь В.Е. Хализев отмечает, что автор неизменно выражает (конечно же, языком художественных образов, а не прямыми умозаключениями) свое отношение к позиции, установкам, ценностной ориентации своего персонажа [11, с.201].  При этом образ персонажа, по мысли В.Е. Хализева (подобно всем иным звеньям словесно-художественной формы),  «предстает как воплощение писательской концепции, идеи, т.е. как нечто целое в рамках иной, более широкой, собственно художественной целостности (произведения как такового). Он зависит от этой целостности, можно сказать, по воле автора ей служит» [11, с.202] . При сколько-нибудь серьезном освоении персонажной сферы произведения читатель неотвратимо проникает и в духовный мир автора: в образах героев усматривает (прежде всего непосредственным чувством) творческую волю писателя.

Высказанная В.Е. Хализевым  мысль о том, что отношение автора к герою может быть по преимуществу либо отчужденным, либо родственным, но не нейтральным [11, с.202], позволяет нам понять, что каждый персонаж, вне зависимости от его положения в системе, имеет некую авторскую оценку, которая, возможно, в свою очередь и обусловливает его место в этой системе персонажей. Столь же интересна  мысль В.Е. Хализева о значимости групповых, коллективных персонажей, которые могут действовать в произведении. Кроме этого, персонажи часто являются стимулом развёртывания составляющих сюжет событий, что немаловажно при  появлении персонажей в сюжете и  таким образом их функций в системе.

Обращаясь к понятию  персонажа как элемента системы произведения      Л.В. Чернец отмечает, что понятие персонажа (героя, действующего лица) —   важнейшее при анализе эпических и драматических произведений, где именно персонажи, образующие определенную систему, и сюжет (система событий) составляют основу предметного мира [12, с.197].

Мы знаем, что чаще всего литературный персонаж — это человек.  Степень конкретности его представления, по мысли Л.В. Чернец, может быть разной и зависит от многих причин: от места в системе персонажей, от рода и жанра произведения и пр. Но более всего принципы изображения, само направление детализации определяются замыслом произведения, творческим методом писателя: о второстепенном персонаже реалистической повести  в биографическом, социальном плане может быть сообщено больше, чем о главном герое модернистского романа [12, с. 197].  Таким образом, мы не можем судить о месте персонажа в системе лишь по объёму текста, который автор выделил данному конкретному герою. Важно определить авторский замысел и чётко понимать, кто из героев служит реализации этого замысла.

Персонажную сферу литературы составляют не только обособленные индивидуальности, но и собирательные герои. Л.В. Чернец по этому поводу замечает: «Интерес к проблемам народности, социальной психологии стимулировал в литературе XIX—XX в. развитие данного ракурса изображения (толпа в «Соборе Парижской Богоматери» В. Гюго, базар в «Чреве Парижа» Э. Золя, рабочая слободка в романе М. Горького «Мать», «старухи», «соседи», «гости», «пьяницы» в пьесе Л. Андреева «Жизнь Человека» и др.)» [12, с. 199].

Если персонажей в произведении обычно нетрудно сосчитать, то уяснение воплощенных в них характеров и соответствующая группировка лиц - это, по мысли Л.В. Чернец, акт интерпретации, анализа[12, с. 198].  Далее автор отмечает, что число характеров и персонажей в произведении (как и в творчестве писателя в целом) обычно не совпадает: персонажей значительно больше. Есть лица, не имеющие характера, выполняющие лишь сюжетную роль (например, в «Бедной Лизе» Н.М. Карамзина - подруга героини, сообщившая матери о гибели дочери). Есть двойники, варианты одного типа (шесть княжон Тугоуховских в «Горе от ума» А.С. Грибоедова, Добчинский и Бобчинский в «Ревизоре» Н.В. Гоголя, Беркутов и Глафира, составляющие контрастную пару по отношению к Купавиной и Лыняеву, в комедии «Волки и овцы» А.Н. Островского) [12, с. 200]. Обычно приходится разбираться, так ли важны герои подобного типа в системе, и с какой целью они присутствуют в том или ином произведении.

Исследователи подчёркивают также, что система персонажей напрямую связана с сюжетом произведения. Л.В. Чернец считает, что основу предметного мира эпических и драматических произведений обычно составляют система персонажей и сюжет. «Даже в произведениях, главная тема которых - человек наедине с дикой, девственной природой («Робинзон Крузо» Д. Дефо, «Уолден, или Жизнь в лесу» Г. Торо, «Маугли» Р. Киплинга), персонажная сфера, как правило, не исчерпывается одним героем» [12, с. 200].

 Важно помнить, по мнению Л.В. Чернец: как и любая система, персонажная сфера произведения характеризуется через составляющие ее элементы (персонажи) и структуру — «относительно устойчивый способ (закон) связи элементов». Статус персонажа тот или иной образ получает именно как элемент системы, часть целого, что особенно хорошо видно при сопоставлении изображений животных, растений, вещей и пр. в различных произведениях их с человеком.

Вокруг главных героев группируются второстепенные, участвующие в борьбе на той или другой стороне (важнейшее свойство структуры — иерархичность). При этом разнообразие конкретных персонажей в архаических сюжетных жанрах поддается классификации.

Сюжетные связи как системообразующий принцип могут быть очень сложными, разветвленными и охватывать огромное число персонажей. Как пример Л.В. Чернец приводит «Войну и мир» Л.Н. Толстого, где  около шестисот действующих лиц, и «Человеческую  комедию» О. Бальзака — около двух тысяч [12, с. 201]. Появление этих лиц в большинстве случаев мотивировано сюжетом.

Однако, - далее отмечает исследователь, - сюжетная связь — не единственный тип связи между персонажами. «Система персонажей — это определенное соотношение характеров. Чаще всего сюжетные роли героев более или менее соответствуют их значимости как характеров» [12, с. 200].

Среди основных положений, адресованных системе персонажей, Л.В. Чернец выделяет своего рода особенность, заключающуюся в том, что персонажами наряду с людьми могут быть и фантастические существа. Собирательные герои тоже составляют персонажную сферу.  Кроме этого, существуют персонажи, не имеющие характера, выполняющие лишь сюжетную роль.  Появление второстепенных героев в большинстве случаев мотивированно сюжетом. Здесь же автор знакомит нас с понятием лишних персонажей. Что касается автора произведения, то здесь важна его творчекая позиция, поскольку принцип изображения персонажей определяется творческим методом писателя.

В книге «Введение в литературоведение» под редакцией Г.Н. Поспелова также подчёркнуто значение системы персонажей: «Персонажи, в своей совокупности составляющие систему, - это, как видно, сторона литературно-художественного произведения, наиболее тесными узами связанная с содержанием. И при уяснении идеи эпического или драматического произведения важно понять, прежде всего, функцию системы персонажей - ее значение и смысл. Именно с этого естественно начинать рассмотрение новеллы или романа, комедии или трагедии»            [3, c. 161].

А.Б. Есин, отмечает, что при анализе эпических и драматических произведений определённое внимание стоит уделять композиции системы персонажей, то есть действующих лиц произведения (подчеркнем – анализу не самих персонажей, а их взаимных связей и отношений, то есть композиции)[5, с.130]. Для удобства подхода к этому анализу, отмечает А.Б. Есин, принято различать персонажей главных (которые в центре сюжета, обладают самостоятельными характерами и прямо связаны со всеми уровнями содержания произведения), второстепенных (также довольно активно участвующих в сюжете, имеющих собственный характер, но которым уделяется меньше авторского внимания; в ряде случаев их функция – помогать раскрытию образов главных героев) и эпизодических (появляющихся в одном-двух эпизодах сюжета, зачастую не имеющих собственного характера и стоящих на периферии авторского внимания; их основная функция – давать в нужный момент толчок сюжетному действию или же оттенять те или иные черты персонажей главных и второстепенных). Это самая распространённая классификация, однако не единственная. Казалось бы, очень простое и удобное деление, а между тем, отмечает А.Б. Есин, на практике оно нередко вызывает недоумение и некоторую путаницу. Дело в том, что категорию персонажа (главный, второстепенный или эпизодический) можно определять по двум различным параметрам. Первый – степень участия в сюжете и, соответственно, объем текста, который этому персонажу отводится. Второй – степень важности данного персонажа для раскрытия сторон художественного содержания. Но зачастую бывает и так, что параметры персонажа не совпадают между собой; чаще всего в том случае, если второстепенное или эпизодическое с точки зрения сюжета лицо несет на себе большую содержательную нагрузку.

Но, следует отметить, что не всегда данная градация важна, в некоторых художественных системах мы встречаемся с такой организацией системы персонажей, что вопрос об их разделении на главных, второстепенных и эпизодических теряет всякий содержательный смысл. Хотя в ряде случаев и сохраняются различия между отдельными персонажами с точки зрения сюжета и объема текста. И сам А.Б. Есин отмечает, что Гоголь писал о своей комедии «Ревизор»: «тут всякий герой; течение и ход пьесы производит потрясение всей машины: ни одно колесо не должно оставаться как ржавое и не входящее в дело»  [5, с.132]

Тот же принцип, по мнению литературоведа, в композиции системы персонажей выдержан Гоголем и в поэме «Мертвые души». В орбите нашего внимания, прежде всего Чичиков – «главный» герой (слово «главный» поневоле приходится брать в кавычки, потому что он, как постепенно выясняется, не главнее всех прочих). Далее в поле нашего зрения попадают помещики, иногда чиновники и – если позволяет время – один-два образа из числа плюшкинских «душ». И это необычайно мало по сравнению с той толпой людей, которая населяет пространство гоголевской поэмы. Количество людей в поэме просто поражает, они – на каждом шагу, и прежде, чем мы знакомимся с Чичиковым, мы уже увидели «двух русских мужиков», без имени и внешних примет, не играющих никакой роли в сюжете, никак не характеризующих Чичикова и вообще, кажется, ни к чему не нужных. И таких фигур мы потом встретим великое множество… Перечислить всех или хотя бы значительную часть, по мнению А.Б. Есина, нет никакой возможности. А самое интересное в гоголевской системе «эпизодических» персонажей, отмечает он, – это то, что каждый из них незабываемо - индивидуален, а между тем ни один не несет никаких функций, обычных для этого типа персонажей; они не дают толчков сюжетному действию и не помогают характеризовать главных героев. Кроме того, Есин обращает  внимание и на подробность, детализацию в обрисовке этих персонажей, явно избыточную для «проходного», периферийного героя, безымянная хозяйка придорожного трактира оказываются для автора не менее интересны, чем Чичиков или Плюшкин. А это уже создает особую установку, особый содержательный смысл композиции: перед нами уже не образы отдельных людей, а нечто более широкое и значительное – образ населения, народа, нации; мира, наконец.

Почти такая же композиция системы персонажей, отмечает А.Б. Есин, наблюдается в пьесах Чехова, причем здесь, дело еще больше осложняется: главных и второстепенных персонажей невозможно различить даже по степени участия в сюжете и объему изображения. И здесь близкий, но несколько иной, чем у Гоголя, содержательный смысл несет такая композиция: Чехову необходимо показать некоторое множество обыкновенных людей, обыденное сознание, в среде которого нет выдающихся, незаурядных героев, на образах которых можно построить пьесу, но в массе своей они,  тем не менее, интересны и значительны. Для этого и надо показать множество равноправных персонажей, не выделяя из них главных и второстепенных; только так и раскрывается в них нечто общее, а именно присущая обыденному сознанию драма несостоявшейся жизни, жизни, прошедшей или проходящей зря, без смысла и даже без удовольствия [5, с.134].

Таким образом, хотя А.Б. Есин и предлагает разделять персонажей на главных, второстепенных и эпизодических, но в некоторых художественных системах это разделение теряет всяческий смысл, поэтому нужно понимать, возможно ли так классифицировать персонажей изучаемого произведения. При этом предполагается, что должны учитываться два параметра для определения категории персонажей. Это степень  участия в сюжете того или иного персонажа (объём текста, который ему отводится) и степень важности данного персонажа для раскрытия сторон художественного содержания. Эпизодические персонажи могут отличаться от главных лишь количественно (по объёму изображения), а не качественно (по степени авторского интереса к ним). Это создаёт особый содержательный смысл – образ народа, нации, населения. Иногда героев главных и второстепенных нельзя различить ни по степени участия в сюжете, ни по объёму изображения. Множество равноправных персонажей помогают раскрыть нечто общее. Группировка персонажей может осуществляться и в соответствии с темами, которые они воплощают.

Итак, имея представление о том, что такое система персонажей,  становится совершенно необходимо понять функцию системы персонажей, её смысл, её значение. Именно с анализа системы персонажей, как и предлагают вышеназванные исследователи, важно начинать анализ произведения. Должны учитываться все даже самые мелкие детали, связанные с присутствием какого-либо персонажа в системе. Деление персонажей на главных, второстепенных и эпизодических, как было отмечено, не всегда возможно. Можно ли персонажей, выступающих в ходе произведения и так или иначе входящих в систему персонажей и составляющих её часть, назвать эпизодическими, то есть появляющимися лишь в некоторых эпизодах? А подходит ли название главные героям, находящимся в центре авторского внимания? Могут ли считаться второстепенными персонажи, составляющие основу сюжетного действия?

Для понимания учащимися роли персонажей в литературном произведении и их роли в тексе, для умения правильно построить пересказ необходимо попытаться грамотно ответить на эти вопросы на первых уроках литературы в средней школе.

Список использованной литературы

1. Андреев А.Н. Теория литературы: личность, произведение, художественное творчество. Мн.: БГУ, 2004. 187 с.
2. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. В 5 т. М.:  АН СССР, 1954. Т.5   414 с.
3. Введение в литературоведение / Отв. ред. Г.Н. Поспелов. М.: Высш. шк., 1976. 283 с.
4. Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение. Книга для учителя. М.: Просвещение, 1992. 212 с.
5. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учебное пособие. М.: Флинта, Наука, 2000. 248 с.
6. Зинченко В.Г. и др. Методы изучения литературы. Системный подход (учебное пособие)/ Зинченко В.Г., Зусман В.Г., Кирнозе З.И. М.: Флинта: Наука, 2002. 200 с.
7. Литературный энциклопедический словарь / Отв. ред. В.М. Кожевникова, М.: Сов. энциклопедия, 1987. 432 с.
8. Манн Ю.В. Диалектика художественного образа. М.: Сов. писатель, 1987. 137 с.
9. Тамарченко Н.Д. Литературоведческие термины. Материалы к словарю. Коломна, 1999. 282 с.
10. Хабибулина, Г.Н. Введение в литературоведение и теория литературы (методическое пособие) М: Высшая школа: Академия, 2008. 68 с.
11. Хализев В. Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2002. 437 с.
12. Чернец Л.В., Хализев В.Е., Бройтман С.Н. Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учебное пособие.  М.: Высшая школа: Изд. центр Академия, 1999. 556 с.
13. Цейтлин А.Г. Труд писателя. М.: Сов. писатель,1962. 412с.