Эссе по повести Л. Улицкой «Пиковая Дама»
статья по литературе на тему

Эссе по повести Л. Улицкой «Пиковая Дама»

        Рассказ Людмилы Улицкой «Пиковая Дама» отсылает нас к «Пиковой даме» Александра Сергеевича Пушкина и его названием, и образом домашней тиранки Мур. И это непроизвольно  заставляет нас искать соответствия в сюжете и характерах героев.

        А вот три поколения женщин, живущих в квартире с устаревшей обстановкой со следами былого блеска, сразу напомнили мне «Вишневый сад» Антона Павловича Чехова. Будуар Мур, ее убежище, ее царская опочивальня, так похожа на поместье Раневской, с ее детской, шкафом, который так умиляет блиставшую в юности Любовь Андреевну. Конечно, это два разных персонажа по душевности, но роднит их потакание своим прихотям. Мур всю жизнь меняла мужей и любовников руководствуясь только своими желаниями и удобствами. И Раневская поступала также. По тому как появляется в пьесе телеграмма, можно догадаться, кода она поедет и к кому.

        В обоих произведениях дочери старших героинь серьезные и ответственные, однако потакающие своим матерям.

        Но то, что сближает эти два мира сильнее, чем сами персонажи, это их жизнеспособность.

        У Людмилы Улицкой только Мур полна жизни, а все остальные словно картонные персонажи, просто существуют.  Все проявление их чувств сосредоточено в протестах и противоборстве с Мур. Ни одной яркой и самостоятельной эмоции не возникает до появления Марека.  Члены семьи Мур и семьи Раневской живут словно по инерции.

        В обоих произведениях есть тот, кто предлагает выход, дает возможность что-то изменить, словно делится внутренней энергией.

У Чехова это Лопахин. Он твердо стоит на земле и способен совершать действия для улучшения своей жизни.

У Улицкой это Марек. Он возникает в жизни семьи Анны Федоровны на три дня и словно заряжает всех желанием жить. Только с его появлением у Кати, Леночки, Гриши рождаются желания «для себя».

Но заемная сила – это всего лишь искра, но никак не собственный огонь. И Лопахин, и Марек открывают дверь для героев, предлагают выход, которым те не способны воспользоваться. Налитое в кофе молоко, деталь, показывающая, что ничего не изменится. И права Мур, когда говорит, что все будет так, как хочет она.

        Несколько раз звучит слово «ангел» применительно к Анне Федоровне. Она терпит, прощает, заботится. Несмотря на то, что по старшинству глава семьи Мур, на деле главой является ее дочь. Многие литературоведы видят в этом достоинство Анны Федоровны. Но во мне она не вызывает теплых чувств. Эта женщина, достигшая успеха на профессиональном поприще, в личной жизни потерпела полный крах. Ее семья живет под властью тирана, капризного и эгоистичного. А она позволяет это. Страдает, но потворствует и позволяет. Только размышляет, в чем секрет власти ее матери, к которой у Анны Федоровны наличие амбивалентных чувств.

        Когда я прочла рассказ до конца, то пришла к выводу, что секрет этой власти в том же, в чем секрет притягательности героя из романа «Жизненная сила» Фэй Уэлдон. Красота, обаяние, привлекательность не всегда способны выделить человека. А вот жизненная сила, которой он наделен, является магнитом для всех вокруг. Она выплескивается и удерживает рядом тех, кто слабее и не способен сопротивляться. Как прибой уносит с собой все, что не имеет надежных корней.

        Прозу Людмилы Улицкой называют «женской». Но нельзя сказать, что она таковая только потому, что автор женщина, пишет о женщинах и для женщин. Конечно, проблематика так или иначе связана с женской судьбой. Существенную роль играет и взгляд на мир с точки зрения женщины, с учетом женской психологии

Я думаю, особенность ее творчества в том, что она погружается в такие уголки души и сердца, о которых не знают авторы-мужчины. Тонкие грани бытия, события и сюжеты, построенные на полутонах между видимым большинству людей, и отличают творчество Улицкой.

        Исследователи отмечают публицистичность стиля писательницы, что ярко проявляется в присутствии автора, ее языковой индивидуальности. Среди других ярких черт называют эссеистичность и интертекстуальность. В какой-то работе по современной литературе мне встретилась фраза, с которой я абсолютно согласна: «По сути, в «женской прозе» происходит  контаминация  художественного  и  публицистического, в ней одновременно фиксируются «движения души и противоречивая работа мысли»

Но как бы то ни было, какие бы приемы ни использовала Людмила Улицкая, есть что-то в ее прозе, что не позволяет остаться равнодушной.