Методическая разработка на тему "Фантастическое и реальное в повести А.С.Пушкина "Пиковая дама".
методическая разработка по литературе (8 класс) на тему

Муниципальная НПК

«Интеллект будущего»

Секция

«Литературоведение»

Фантастическое и реальное в повести А. С. Пушкина «Пиковая дама»

Автор : Зайцева Ирина Алексеевна,

учитель русского языка и литературы

Саратов, 7 апреля 2017.

                                             Содержание

1. Повесть «Пиковая дама» – одно из самых загадочных произведений А.С. Пушкина.
2. Определение фантастики в литературе. Элементы фантастики в повести «Пиковая дама». Их роль в создании образа Германна.
3. Связь образа главного героя повести с идеей произведения.

Фантастика занимает скромное, но существенное место в творчестве Александра Сергеевича Пушкина (1799-1837). Мотивы чудесного поэт так или иначе использовал во многих своих стихотворных произведениях от "Руслана и Людмилы" до сказок и "Медного всадника". В прозе с фантастикой мы впервые встречаемся в "Гробовщике" (1830), но еще несколько ранее, по свидетельству современников, Пушкин рассказывал своим знакомым истории, полные сверхъестественных событий.

От рассказа С.Г. Голицина, лёгшего в основу повести «Пиковая дама», Пушкин при создании своего произведения отошел довольно далеко. Повесть имела значительный успех: критики отмечали её интересный сюжет, мастерство в изображении характеров, азартные почитатели таланта Пушкина понтировали на тройку, семерку и туза. Но «недостаток идеи» («Северная пчела») и «слишком исключительное и случайное содержание» произведения (В.Г. Белинский) стали характеристиками «Пиковой дамы», прочитанной современниками А.С. Пушкина. Смысл повести, её глубина так и остались непонятыми.

Проблема наличия и значения в повести фантастического элемента остается одной из важнейших в литературе о «Пиковой даме» и по сей день. Цель данной работы состоит в выявлении позиций исследователей повести А.С. Пушкина по данной проблеме, определении роли фантастики в создании образа Германна.

Фантастическое в литературе – рождённые воображением представления и образы, опирающиеся на впечатления действительности, но не имеющие прямых параллелей среди явлений реального мира. «Фантастическое в искусстве имеет предел и правила. Фантастическое должно до того соприкасаться с реальным, что вы должны почти поверить ему» (Ф.М. Достоевский). Такое определение фантастики дано в словаре литературоведческих терминов В. Шилина. Рассмотрим,  как литературоведы, изучающие творчество А.С. Пушкина, оценивают фантастическое в повести «Пиковая дама».

По мнению Н.М. Романова, существуют две противоположные точки зрения. Одна отождествляет фантастику А.С. Пушкина в фантастикой тех писателей, которые признавали двуплановость мира, присутствие за миром  видимых вещей мира невидимого, полного погибельных сил. Но тогда А.С. Пушкин, используя фантастический элемент в своей повести, просто идет вслед за своими предшественниками, не внося ничего нового.

Представители другой точки зрения отрицают фантастику в повести, объясняя появление графини реалистичными причинами: Германн сосредоточен на секрете трех карт, расстроен после похорон, много пил в этот вечер, и ему привиделась графиня. Тройка, семерка, туз возникают в его сознании из желания «утроить, усемерить» его состояние и обрести независимость (стать тузом). «Обдёрнулся» Германн из-за того, что колода карт была только что распечатанной, и они слегка липли друг к другу. Но эти утверждения кажутся натянутыми, обедняющими содержание повести. Есть и  третья точка зрения, которая представляется наиболее интересной и которой придерживаемся мы. Атмосфера фантастики в повести создается за счет непрестанного колебания между фантастическим и реальным объяснением происходящего. Ф.М. Достоевский, восхищаясь искусством А.С. Пушкина, писал, что, прочтя «Пиковую даму», «вы не знаете, как решить: вышло ли это видение из природы Германа, или действительно он один из тех, которые соприкоснулись с миром злых и враждебных человечеству духов. Вот это искусство!».

Герман – главный образ повести. В начале  произведения автор дает такую характеристику своему герою, в которой заурядные черты характера соединены с исключительными. Он «жил одним жалованием, не позволял себе малейшей прихоти», не подавал повода товарищам смеяться на его «излишней бережливостью», никогда не брал карты в руки, чтобы не рисковать тем малым состоянием, которое оставил ему отец. Нет ничего, что заставило бы его «жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее». Он собирается строить свою жизнь на «расчете, умеренности и трудолюбии». Но это внешняя сторона его личности. Он «скрытен и честолюбив», наделен «огненным воображением», в нем кипят «сильные страсти». Герман игрок, «с лихорадочным трепетом следующий за различными оборотами игры», он изучает карточную игру, как военачальник-теоретик, который готовится к генеральной битве, решающей исход войны.

«Германн  немец, вот и все!» – говорит Томский, объясняя нежелание своего приятеля вступать в игру. В статье Ю. Манна «"Пиковая дама" А.С. Пушкина: "немецкий элемент " как фактор поэтики» даётся объяснение характера Германна через национальную принадлежность. Он «сын обрусевшего немца», страстность и неуёмность исследователь относит к русскому началу, а самообладание и внутреннюю дисциплину –  к немецкому. Противоположность душевных качеств выражается в отношении Германна к идее обогащения. Его жизненное правило: «расчет, умеренность и трудолюбие» – это установка на постепенность накопления, без резкого обогащения, но и без срывов. А мысль о карточном выигрыше, которую Германн старательно подавляет, но которой в конце концов поддается, – это нарушение первоначальной установки. Все надежды переносятся на удачу и внезапность. В том случае, когда задают тон расчет и умеренность, все события развиваются логично и правильно, определенные причины ведут к определенным последствиям. В противном случае открывается возможность для вмешательства неконтролируемых сил, за которыми можно подозревать присутствие сил потусторонних. «Огненное воображение» Германна подчиняется мысли любой ценой узнать секрет трех карт и воспользоваться им. Никакие средства достижения этой цели не пугают его. Оказывается, этот человек безнравственный (возможность сделаться любовником восьмидесятилетней старухи отвергается из-за недостатка времени – «она может умереть через неделю, – через два дня!..»), способный на жестокий обман (трех недель хватило ему, на то, чтобы Лизавета Ивановна поверила в искренность и силу его чувств  и согласилась на ночное свидание). В одной фразе эпиграфа, предшествующего IV главе повести, содержится исчерпывающая характеристика, относимая к главному герою повести: «Человек, у которого нет никаких нравственных принципов и ничего святого!» «Профиль Наполеона, а душа Мефистофеля» из шутливой характеристики Томского с удивительной точностью высвечивают скрытые до поры черты характера Германна. С. Бочаров в статье «Случай или сказка?» пишет: «С Наполеоном встает вопрос о возможностях, прежде неслыханных, воле одного человека по своему произволу подчинять себе жизни и историю – но также и о пределах, какие ставят этой железной воле жизнь и история». «Душа Мефистофеля» – абсолютное отсутствие положительных характеристик, устремлений героя, соотнесенности его поступков с жизнью других людей. Германн не подписывает договора  с дьяволом о продаже души на выгодных условиях, его душа уже изначально принадлежит врагу рода человеческого.

Фантастика помогает проследить, как ситуация, которой, как думает Германн, он владеет, выходит из-под его контроля и лишает его не только выигрыша, но и возможности жить среди нормальных людей.

Голос совести, свойственный «нравственной природе» человека, едва возникнув, исчезает. Отсутствие веры и множество предрассудков ведут Германна в церковь, чтобы он мог избавиться от «вредного влияния» мертвой графини на его жизнь. Что происходит, когда Германн наклоняется над телом усопшей? Есть ли этот насмешливый взгляд, от которого герой навзничь грянется об землю?

Трудные приготовления Германна к тому, чтобы подойти к гробу, показывают нам его сильное волнение, а слово «показалась» говорит, пожалуй, лишь о необыкновенном внутреннем напряжении героя. Однако, появление графини, которую узнает Германн в ночной гостье, говорит нам об обратном. Эти эпизоды связаны между собой. Многие детали, упомянутые А.С. Пушкиным, убеждают нас в том, что никакого пророческого сна не было. Взволнованный, расстроенный и много выпивший Германн, проснувшись среди ночи, видит в ярком лунном свете и часы, и время, которое они показывают. Его не пугает кто-то, заглянувший в его окно в столь неподходящий час, он слышит звук отпирающейся двери и шаркающие шаги и в незнакомой женщине в первую секунду узнает свою старую кормилицу! Он трезв и спокоен. А вот когда женщина в белом платье внезапно, скользнув, оказывается перед ним «белой женщиной», говорящей о том, «чего так алкала его душа»,  он безоговорочно верит сказанному и даже записывает необыкновенное происшествие. Шарканье ног призрака, отпирание и запирание дверей, связанное с его приходом, сочетание  в нем реального и потустороннего для Германна несущественно, а для нас очень важно. Ему безразличен способ, каким он придет к достижению своей цели, и он понимает полученную информацию, как руководство к действию. А мы, в сочетании фантастического и обыденного реального можем увидеть тень усмешки злых сил, которым Германн безоговорочно доверяет.

Единственная пламенная мысль, оставшаяся в мозгу Германна, сводит его с ума постепенно, а не вдруг, в последний вечер игры в карты. Слова «тройка, семерка, туз» невпопад слетают с его губ, их написание изменяется в подобие цветка, ворот и паука. Он все ставит на карту еще до игры в «обществе богатых игроков под председательством Чекалинского», когда думает об отставке и путешествии в Париж. Осуществление навязчивой идеи становится единственным смыслом его жизни. Вечер от вечера усиливающееся ожидание успеха и последующий необъяснимый крах (туз, как и предсказалось, выиграл, но поставил-то он непостижимым образом на пиковую даму!) приводят героя повести не просто к отчаянию, а к сумасшествию.

Слово «шутка», сказанное и повторенное графиней, когда она слушала страстный монолог Германна, связано с насмешливым взглядом графини из гроба и тем, как она «прищурилась и усмехнулась», глядя на него с игральной карты. Желаемое Германном очень хочет стать действительным, оно стало единственной мыслью и получило фантастическим образом право на исполнение. Но в самом обещании выигрыша кроется поражение. Германн пренебрегает обязательным условием своего успеха, поскольку его женитьба на Лизавете Ивановне невозможна. Однако, это внешнее несоответствие его усилий и ожидаемого результата. Он не видит того, что вступил на путь опасного искушения и необыкновенно быстро потерял внутренний человеческий облик.

«Обдернулся» Германн не тогда, когда ставил «верную» карту, а значительно раньше, когда пошел против себя и своей скромной жизненной философии, когда  решился достичь «покоя и независимости» путём обмана, угроз и насилия. Элементы фантастики, присутствующие в повести, помогают понять мысль Пушкина о том, что заигрывание с потусторонним миром невозможно и изначально безнравственная ставка на выигрыш будет бита. Использование фантастики помогает автору постепенно нагнетать события, усиливать значение каждой детали в характеристике героя, готовя нас к неожиданной и резкой развязке действия. С её помощью важная мысль не о воле случая, а о силе Провидения звучит без назидательности и осуждения.        

Список использованной литературы

1. Архангельский А. Герои Пушкина. М., 1999
2. Бочаров С. Случай или сказка? / Литература. – 2000. - №3. с. 6-7
3. Василенко Е. Мир таинственного в повести А.С. Пушкина «Пиковая дама» / Литература в школе. 1999. - №3. – с. 78-81
4. Гей Н. Проза Пушкина. Поэтика повествования. М; 1989
5. Лежнёв А. Проза Пушкина. Опыт стилевого исследования. М; 1966
6. Макогоненко Г. Творчество А.С. Пушкина в 1830-е годы (1833-1836). Л., 1982
7. Манн Ю. «Пиковая дама» А.С. Пушкина: «немецкий элемент» как фактор поэтики / Литература. 2000. - №3. – с.5
8. Маранцман В. Изучение повести А.С. Пушкина «Пиковая дама» / Литература в школе. 2002. - №1. – с. 34-38.