сусанин
презентация к уроку по литературе (9 класс) на тему

XV. Иван Сусанин

В  исходе  1612  года  юный  Михаил  Феодорович  Романов,  последняя отрасль Руриковой  династии,  скрывался  в  Костромской  области.  В то время Москву занимали  поляки:  сии  пришельцы  хотели  утвердить  на российском престоле царевича  Владислава,  сына короля их Сигизмунда III. Один отряд проникнул в костромские  пределы  и искал захватить Михаила. Вблизи от его убежища враги схватили  Ивана  Сусанина,  жителя села Домнина, и требовали, чтобы он тайно провел  их  к  жилищу  будущего венценосца России. Как верный сын отечества, Сусанин  захотел  лучше  погибнуть,  нежели  предательством спасти жизнь. Он повел  поляков в противную сторону и известил Михаила об опасности: бывшие с ним  успели увезти его. Раздраженные поляки убили Сусанина. По восшествии на престол Михаила Феодоровича (в 1613) потомству Сусанина дана была жалованная грамота  на  участок  земли  при селе Домнине; ее подтверждали и последующие государи.

                 "Куда ты ведешь нас?.. не видно ни зги! -

                 Сусанину с сердцем вскричали враги: -

                 Мы вязнем и тонем в сугробинах снега;

                 Нам, знать, не добраться с тобой до ночлега.

                 Ты сбился, брат, верно, нарочно с пути;

                 Но тем Михаила тебе не спасти!        

                 Пусть мы заблудились, пусть вьюга бушует,

                 Но смерти от ляхов ваш царь не минует!..

                 Веди ж нас, - так будет тебе за труды;

              10 Иль бойся: не долго у нас до беды!

                 Заставил всю ночь нас пробиться с метелью...

                 Но что там чернеет в долине за елью?"

                 "Деревня! - сарматам в ответ мужичок: -

                 Вот гумна, заборы, а вот и мосток.

                 За мною! в ворота! - избушечка эта

                 Во всякое время для гостя нагрета.

                 Войдите - не бойтесь!" - "Ну, то-то, москаль!..

                 Какая же, братцы, чертовская даль!

                 Такой я проклятой не видывал ночи,

              20 Слепились от снегу соколии очи...

                 Жупан мой - хоть выжми, нет нитки сухой! -

                 Вошед, проворчал так сармат молодой. -

                 Вина нам, хозяин! мы смокли, иззябли!

                 Скорей!.. не заставь нас приняться за сабли!"

                 Вот скатерть простая на стол постлана;

                 Поставлено пиво и кружка вина,

                 И русская каша и щи пред гостями,

                 И хлеб перед каждым большими ломтями.

                 В окончины ветер, бушуя, стучит;

              30 Уныло и с треском лучина горит.

                 Давно уж за полночь!.. Сном крепким объяты,

                 Лежат беззаботно по лавкам сарматы.

                 Все в дымной избушке вкушают покой;

                 Один, настороже, Сусанин седой

                 Вполголоса молит в углу у иконы

                 Царю молодому святой обороны!..

                 Вдруг кто-то к воротам подъехал верхом.

                 Сусанин поднялся и в двери тайком...

                 "Ты ль это, родимый?.. А я за тобою!

              40 Куда ты уходишь ненастной порою?

                 За полночь... а ветер еще не затих;

                 Наводишь тоску лишь на сердце родных!"

                 "Приводит сам бог тебя к этому дому,

                 Мой сын, поспешай же к царю молодому,

                 Скажи Михаилу, чтоб скрылся скорей,

                 Что гордые ляхи, по злобе своей,

                 Его потаенно убить замышляют

                 И новой бедою Москве угрожают!

                 Скажи, что Сусанин спасает царя,

              50 Любовью к отчизне и вере горя.

                 Скажи, что спасенье в одном лишь побеге

                 И что уж убийцы со мной на ночлеге".

                 - "Но что ты затеял? подумай, родной!

                 Убьют тебя ляхи... Что будет со мной?

                 И с юной сестрою и с матерью хилой?"

                 - "Творец защитит вас святой своей силой.

                 Не даст он погибнуть, родимые, вам:

                 Покров и помощник он всем сиротам.

                 Прощай же, о сын мой, нам дорого время;

              60 И помни: я гибну за русское племя!"

                 Рыдая, на лошадь Сусанин младой

                 Вскочил и помчался свистящей стрелой.

                 Луна между тем совершила полкруга;

                 Свист ветра умолкнул, утихнула вьюга.

                 На небе восточном зарделась заря,

                 Проснулись сарматы - злодеи царя.

                 "Сусанин! - вскричали, - что молишься богу?

                 Теперь уж не время - пора нам в дорогу!"

                 Оставив деревню шумящей толпой,

              70 В лес темный вступают окольной тропой.

                 Сусанин ведет их... Вот утро настало,

                 И солнце сквозь ветви в лесу засияло:

                 То скроется быстро, то ярко блеснет,

                 То тускло засветит, то вновь пропадет.

                 Стоят не шелохнясь и дуб и береза,

                 Лишь снег под ногами скрипит от мороза,

                 Лишь временно ворон, вспорхнув, прошумит,

                 И дятел дуплистую иву долбит.

                 Друг за другом идут в молчанья сарматы;

              80 Всё дале и дале седой их вожатый.

                 Уж солнце высоко сияет с небес -

                 Всё глуше и диче становится лес!

                 И вдруг пропадает тропинка пред ними:

                 И сосны и ели, ветвями густыми

                 Склонившись угрюмо до самой земли,

                 Дебристую стену из сучьев сплели.

                 Вотще настороже тревожное ухо:

                 Всё в том захолустье и мертво и глухо...

                 "Куда ты завел нас?" - лях старый вскричал.

              90 "Туда, куда нужно! - Сусанин сказал. -

                 Убейте! замучьте! - моя здесь могила!

                 Но знайте и рвитесь: я спас Михаила!

                 Предателя, мнили, во мне вы нашли:

                 Их нет и не будет на Русской земли!

                 В ней каждый отчизну с младенчества любит

                 И душу изменой свою не погубит".

                 "Злодей! - закричали враги, закипев, -

                 Умрешь под мечами!" - "Не страшен ваш гнев!

                 Кто русский по сердцу, тот бодро, и смело,

             100 И радостно гибнет за правое дело!

                 Ни казни, ни смерти и я не боюсь:

                 Не дрогнув, умру за царя и за Русь!"

                 "Умри же! - сарматы герою вскричали,

                 И сабли над старцем, свистя, засверкали! -

                 Погибни, предатель! Конец твой настал!"

                 И твердый Сусанин весь в язвах упал!

                 Снег чистый чистейшая кровь обагрила:

                 Она для России спасла Михаила!

                 1822

 К ВРЕМЕНЩИКУ

Подражание Персиевой сатире «К Рубеллию»

Надменный временщик, и подлый и коварный,

Монарха хитрый льстец, и друг неблагодарный,

Неистовый тиран родной страны своей,

Взнесенный в важный сан пронырствами злодей!

Ты на меня взирать с презрением дерзаешь

И в грозном взоре мне свой ярый гнев являешь!

Твоим вниманием не дорожу, подлец;

Из уст твоих хула — достойных хвал венец!

Смеюсь мне сделанным тобой уничиженьем!

Могу ль унизиться твоим пренебреженьем,

Коль сам с презрением я на тебя гляжу

И горд, что чувств твоих в себе не нахожу?

Что сей кимвальный звук твоей мгновенной славы?

Что власть ужасная и сан твой величавый?

Ах! лучше скрыть себя в безвестности простой,

Чем, с низкими страстьми и подлою душой,

Себя, для строгого своих сограждан взора,

На суд их выставлять, как будто для позора!

Когда во мне, когда нет доблестей прямых,

Что пользы в сане мне и в почестях моих?

Не сан, не род — одни достоинства почтенны;

Сеян! и самые цари без них — презренны;

И в Цицероне мной не консул — сам он чтим

За то, что им спасен от Катилины Рим...

О муж, достойный муж! почто не можешь, снова

Родившись, сограждáн  спасти от рока злого?

Тиран, вострепещи! родиться может он,

Иль Кассий, или Брут, иль враг царей Катон!

О, как на лире я потщусь того прославить,

Отечество мое кто от тебя избавит!

Под лицемерием ты мыслишь, может быть

От взора общего причины зла укрыть...

Не зная о своем ужасном положенье,

Ты заблуждаешься в несчастном ослепленье.

Как ни притворствуешь и как ты ни хитришь,

Но свойства злобные души не утаишь.

Твои дела тебя изобличат народу;

Познает он — что ты стеснил его свободу,

Налогом тягостным довел до нищеты,

Селения лишил их прежней красоты...

Тогда вострепещи, о временщик надменный!

Народ тиранствами ужасен разъяренный!

Но если злобный рок, злодея полюбя,

От справедливой мзды и сохранит тебя,

Все трепещи, тиран! За зло и вероломство

Тебе свой приговор произнесет потомство!