Образ учителя в творчестве Генриха Манна
методическая разработка по литературе (10 класс) по теме

Образ учителя в произведениях Генриха Манна.

Путь Г.Манна,  художника и публициста,  общественного деятеля,  отмечен сложными  идейными  и  эстетическими исканиями.  Будучи  подлинным  немецким патриотом,   он   противопоставлял  кайзеровской  Германии  мечту  о   таком государственном устройстве своей  родины,  при  котором каждая  человеческая личность в  условиях подлинной свободы достигнет гармонического развития,  а культура -  полного расцвета. Он называл это идеальное общество "демократией Духа",  противопоставляя его  современной  буржуазной  демократии.  

Писатель готов был признать революционное свержение вильгельмовской монархии как путь к  справедливым общественным отношениям.  Но  в  современной ему Германии он видел только стихийный протест народных масс против прусского империализма и соглашательскую политику правой  социал-демократии.  Отсюда и  возникало его неверие    в    революционное   переустройство   общественной   системы    и противопоставление ему "революции духа", то есть постепенного преобразования общества  путем  воспитания  масс   отдельными  просвещенными  личностями  - гуманистами, ненавидящими империалистическую буржуазию и пруссачество. Такая социальная утопия во  многом способствовала утверждению писателя на позициях индивидуализма,   нередко  находивших  довольно  сильное  отражение  в   его творчестве.

Следующий сатирический роман назван Генрихом Манном «Учитель Гнус» (1905).

Писателю-гуманисту,   страстно  защищавшему  достоинства  человеческого разума,  был  отвратителен  пруссаческий  идеал  нерассуждающего  солдата  и чиновника,  слепо  подчиняющегося приказам сверху.  Поэтому  для  него  была неприемлема  и   школьная  система,   воспитывающая  таких  покорных  рабов. Тогдашняя  официальная пресса  на  все  лады  восхваляла  прусскую  школу  и прусское учительство,  якобы  унаследовавшие традиции немецкого Просвещения. Немецкие националистические историки утверждали,  что войны с Австрией (1866г.) и с Францией (1870-1871 гг.) выиграл прусский учитель, воспитавший якобы тип человека более высокой культуры,  нежели французы и австрийцы.  В романе Г.Манн  показывает,  что  в  действительности являет собой  прусская школа и прусский учитель.

Фамилия гимназического учителя словесности Rat, но гимназисты, люто ненавидящие своего наставника, прозвали его Unrat, добавив отрицательную частицу, так что кличка стала означать «навоз», «нечистоты» и прочие мерзости.

В заштатном провинциальном городишке учитель - заметная фигура. Он преподавал литературу много лет, внушая стойкую ненависть ко всем немецким классикам и страх перед учителем.

        Почти четверть века тиранит гимназический учитель в маленьком северогерманском городке своих учеников. Невинные шалости он расценивает как бунт против установленного порядка. Ученики в его глазах - враги, затаившиеся преступники, которых надо только поймать с поличным и наказать, да так, чтобы карьера была испорчена до конца жизни.

Когда ему удается подловить провинившегося школяра и запереть его в гардеробной, он испытывает не просто удовлетворение, а неизъяснимое наслаждение.

 Гнус,  ограниченный педант,  тупой  и  злобный  (немецкая разновидность   унтера   Пришибеева),   полновластно   царит   в   гимназии,  представляющей собой род прусской казармы.  Цель Гнуса - и немецкой гимназии вообще - убить в учениках всякую способность свободно мыслить, превратить их в  верноподданных.  Сам  Гнус,  хотя  он  и  стоит  на  невысокой  ступеньке общественной  иерархии,   сознает  себя   важной  частицей  государственного организма.   И   действительно,   он   во   многом  воплощает  дух  прусской государственной системы.

Нравственно уродливый  носитель  ницшеанских идей, Гнус выступает в  романе в  двух совершенно различных и,  казалось бы,  мало совместимых   ипостасях.   Вначале   злобный   и   мстительный   старикашка, отвратительно-комичный в  своих претензиях на  безграничную власть проявляет себя  прежде  всего  как  неусыпный ревнитель существующих государственных и социальных устоев. Ему всюду чудится "бунт", который якобы именно он призван подавить. Он убежденный враг рабочего движения, в каждом гимназисте он видит потенциального мятежника. Более того: в гипертрофированном самомнении тирана Гнус воображает себя властителем всего городка на том основании,  что многие горожане  были  прежде  его  учениками.  

Комично и устрашающе звучит название «учитель» рядом с именем Гнус. Достаточно вспомнить гнусово определение ученика, чтобы согласиться с этим моим утверждением: «ученик - серое, забитое, коварное существо, которое не знает в жизни ничего, кроме своего класса, и ведет нескончаемую борьбу с тираном». С тираном потому, что Гнус - тиран.

В случае Гнуса власть не просто способ самоутвердиться, возвыситься над другими в момент ее проявления, это возможность «завладеть» человеком, держать его в постоянной тревоге, лишить его беспечности, проникнуть своим образом в его сознание и постоянно творить там страх, волнение, боль.

Роман  является  важной  ступенью в творческом пути писателя.  Сатира звучала и  в  прежних романах Г.Манна,  но направлялась   она   преимущественно  на   частные   объекты   -   отдельных капиталистических дельцов и финансовых воротил,  мещанские нравы.  В этом же романе  писатель  освещает  резким  светом  сатирического  прожектора  устои вильгельмовской монархии  в  целом.  Углубление  и  расширение задач  сатиры характерно  и   для   романа   "Верноподданный",   художественно  и   идейно развивающего эстетические принципы романа "Учитель Гнус".

        Почему школу всегда сравнивают с маленьким государством? Почему так похожи прусская гимназия и советская школа?

        Почему во все времена «плохими» учителями создавался один и тот же собирательный портрет ученика, и кто был этим учеником?
Ответы на эти вопросы можно увидеть в другом романе Генриха Манна «Верноподданный».
      Его герой Дидерих Геслинг именно тот, кто по определению С. Моэма может называться «общественным животным»: человек, не отделяющий своего «я» от общественного, избравший власть своим кумиром и идеалом, обожествивший ее разрушительную силу, впитавший ее идеологию, как единственное впечатление в жизни.

Дидерих Геслинг - раб, покорно и благодарно принявший существующий порядок вещей. Государство, с его пышной властью, всепроникающим могуществом пленило Геслинга. Оно не только даровало ему свой «истинный» и легкий образ мыслей, но и благодушно скрыло своей огромной тенью собственные его грехи. Оно  облагородило те из его мыслей, которые казались наиболее непозволительными; поддержало его в тех злодеяниях, которые без его поддержки он едва ли мог совершить. Оно заботливо прикрыло лицо пронырливого буржуа красивой маской патриотизма. Оно оснастило своего маленького преданного солдатика щитом шаблонов и кусочком реальной власти для борьбы с инакомыслием в своем кругу. И Дидерих Геслинг отплатил ему любовью. Они были нужны друг другу. Страшную и сильную машину приводят в движение маленькие шестеренки.
       Автор дал своим читателям возможность проследить жизнь его героя поэтапно.
      Вот, например, буржуа в расцвете сил рассматривает картины вместе со своей юной возлюбленной. Прелесть пейзажей щекочет восторгом его душу, голос девушки околдовывает, ее робкие чистые мечтания волнуют воображение. Геслинг гордится собой, он чувствует себя поэтом, способным на возвышенные чувства; нежность собственной натуры трогает его и подталкивает к сентиментальности. В такие чудесные мгновения едкая мысль о разрыве с больной и влюбленной девушкой почти не терзала рассудка Дидериха, но она неизменно являлась потом, когда в одиночестве, потягивая пунш, он позволял своему тщеславию праздновать победу над неискушенным и преданным сердцем.
Этот же буржуа, циничный и фатоватый, посещал молодежное политическое общество «Новотевтония», своими нравами пародировавшее вагантов.
Он же в исступлении бежал за каретой кайзера, падал в грязь и, распластавшись в жиже, в восторге вслушивался в смех кайзера, хохотавшего над ним.

Мы видим, как Дидерих Гесслинг, шагая вперед, один за другим отвергал нравственные императивы, как зло, заложенное в нем, стремилось к своему апогею. Все это ступени, ступени его жизни.

Где находятся истоки всего этого?
После «сонмища страшных сил», состоящих из отца, боженьки, полицейского, жаб в саду и призраков, выдуманных матерью, малолетний Дидерих Геслинг «угодил во власть силы, еще более страшной, живьем и без остатка проглатывающей человека, - во власть школы» .
       Школа начинает формировать личность Дидериха, она развивает отрицательные качества, заложенные еще семейным воспитанием, такие, как, например, боязливость и лицемерие.

«Перед строгими учителями он всегда благоговел и беспрекословно слушался их. Добродушным же досаждал мелкими каверзами, ловко заметая следы и остерегаясь хвастаться. С несравненно большим удовольствием живописал он очередной разгром, произведенный в табелях учеников, и последующую жестокую расправу .
Ибо так уж был создан Дидерих, что его делала счастливым принадлежность к безликому целому, к тому неумолимому, попирающему человеческое достоинство, автоматически действующему организму, каким была гимназия; эта власть, эта бездушная власть, частицей которой, пусть страдающей, был он сам, составляла его гордость. В день рождения классного наставника кафедра и классная доска украшались гирляндами. Дидерих обвивал зеленью даже карающую трость».
Генрих Манн представил школу моделью государства, в котором Геслингу предстояло жить.

Он быстро и охотно усвоил диктуемые ею правила существования и открыл для себя множество способов самовыражения, невозможного в свободной борьбе равных. В школьные годы ему не раз приходилось воочию убеждаться в наказуемости собственной мысли, в бесполезности попыток выделения из толпы. Он видел, как школьные власти, словно черной меткой помечали учеников, уличенных в бунтарстве, превращая их в изгоев, навсегда утративших возможность получения благ, в то время как другие, вовремя осознавшие свое место в иерархии, вознаграждались сполна. Возвышение перед одними означало унижение перед другими и наоборот. Власть оказывала покровительство наиболее преданным; знаками преданности считались: доносительство на своих товарищей, наушничество. Разумеется, что при таких обстоятельствах становилась очевидной вся формальность морали этого общества.

Идеалы чести и справедливости существовали лишь в теории, тогда как на практике успех и авторитет достигались совершенно иными средствами. Очень показательной в этом смысле может считаться история с еврейским мальчиком. «Он, (Дидерих Геслинг) как это было принято и дозволено, всегда дразнил единственного еврея, учившегося в его классе, и вдруг отважился на необычайную выходку. Из деревянных подставок, которыми пользовались на уроках рисования, он соорудил на кафедре крест и заставил мальчика встать перед ним на колени. Он крепко держал паренька, хотя тот отчаянно сопротивлялся: Дидерих был силен. Он был силен одобрением окружающих, толпы, из которой на подмогу ему высовывались руки, да и огромного большинства внутри этих стен и за их пределами. В его лице действовал весь христианский мир Нетцига. Как отрадно было это чувство разделенной ответственности, сознание, что вина общая!
Конечно же, поступок Геслинга был ему прощен, если не сказать вознагражден. Зло, насилие остались безнаказанными, несправедливость возведена в степень подвига.

Школа взрастила, взлелеяла его пороки, превратила его в верноподданного.

Власть остается слепой к добру и злу, она рассматривает человека с совершенно иной точки зрения, и ее целям зло и порок служат добрую службу. В случае Дидериха Геслинга и учителя Гнуса таковыми представителями власти являлись учителя, а ее олицетворением - школа.

Учитель Гнус - это явление, неизбежно возникающее, когда государство своей холодной бездушной силой вмешивается в отношения учителя и ученика.

«Гнусы» приносят в жертву своему идолу не только жизни, но подчас и души своих учеников. Именно их желало видеть государство для осуществления своих замыслов по построению общества.

       Независимость идей и способность к творчеству во все времена были самыми дерзкими угрозами тиранству, самыми действенными в борьбе против любой диктатуры.
       Интересно в этом контексте вспомнить также упомянутых в литературе  учителей.

Канторек из романа Ремарка «На западном фронте без перемен» ,
 Тваком и Сквейр в описании Филдинга в «Истории Тома Джонса, найденыша», мистер Тэкер, представленный Аланом Маршаллом в своей автобиографической книге «Я умею прыгать через лужи»,  Гнус Генриха Манна - все они, преследуя разные цели, удовлетворяя разные, индивидуальные для каждого потребности, сознательно или нет, но служили одной идее.

Литературу иногда несправедливо называют зеркалом жизни. Зеркало отражает лишь настоящий момент, и отражение - всего лишь плоская копия живого. К литературе стоит относиться как к самой жизни, а к ее героям, как к живущим людям, только так мы сможем осмыслить ее идеи, пропустить их через себя, оценить сообразно собственным взглядам, представлениям и морали.

Позволив литературе ожить рядом с нами, мы соприкоснемся с осмысленным бытием, увидим многое яснее и ярче. Люди стали бы лучше, если бы чаще прислушивались к разумному голосу литературы. Она - хороший учитель, и если попытаться обобщить один из ее уроков, то можно  напомнить, что зло стремится к злу, а добро - к добру, и от каждого из нас зависит, чего будет больше - добра или зла.