Город как культурно-исторический феномен: подход И. М. Гревса и Н. П. Анциферова
статья по истории (5, 6, 7, 8, 9, 10, 11 класс)

Кучеров Артём Андреевич,

учитель истории и обществознания

ГБОУ гимназии № 330

Невского района Санкт-Петербурга

Город как культурно-исторический феномен: подход И. М. Гревса и Н. П. Анциферова

Санкт-Петербург обладает огромным образовательным потенциалом, использовать который педагоги могут, вооружившись инструментарием, наработанным десятилетиями изучения города как сложного культурно-исторического феномена.

В данной статье будет рассмотрен подход к изучению города как «организма» — системы, которая, подобно синергетической модели, не сводится к сумме входящих в неё слагаемых — система образует новое качество посредством сложно организованной творческой деятельности индивидов, членов общества. Наиболее авторитетный исследователь, изучавший город в таком контексте, Э. Дюркгейм, ввёл понятие «органической солидарности». Мир не ввергается в хаос благодаря тому, что между его частями (например, городом и деревней) наступает «согласие», в результате разделения функций и специализации. «Органическую солидарность» можно распространить и на внутригородскую систему: после революции наступает затишье, так как большая часть общества соглашается на определённый статусный уровень^[1].

Представление о городе как об «организме» было также характерно для выдающихся российских историков-краеведов, основателей русской культурологии, чья деятельность пришлась на первую половину XX века — И.М. Гревса и Н.П. Анциферова. Характерными особенностями работ этих исследователей, стоявших у истоков семиотики культуры, являются подчёркнутые антропоморфизм и нетерминологичность, которые подтверждают приверженность Гревса и Анциферова к эпохе расцвета символизма, интуитивизма и неокантианства. Но они, будучи воспитанниками позитивизма, сохранили уважение к фактам, что оказало влияние на тщательный подбор эмпирических данных и использование в исследованиях данных различных наук^[2].

Прежде чем перейти к подходу, предложенному Гревсом и Анциферовым, необходимо уделить внимание биографиям учёных. Иван Михайлович Гревс (1860—1941)^[3] был специалистом по истории Средних веков и Возрождения, преподавал в Тенишевском училище, Высших (Бестужевских) курсах, в Санкт-Петербургском университете, профессором которого он стал в 1902 году и оставался до конца своих дней^[4]. Два раза его преподавательская деятельность прерывалась по политическим причинам: в 1899 году — «за неблагонадёжность», а в 1930 году — «за идеализм». Учёному удалось заложить основы экскурсионного метода обучения истории и городского краеведения, которые он применял в своей преподавательской деятельности.

Гревс был экскурсионистом ещё до революции 1917 года, поэтому после установления советской власти в России он активно включился в экскурсионное движение. При этом его отношение к новой власти было выражено в следующих словах: «Добросовестно готовить себя и друг друга к будущей деятельности в русском обществе путём серьёзной работы над наукой и внимательного изучения жизни, но отказаться от участия… в политической борьбе настоящего дня». Другими словами, наиболее важным для Гревса было служение обществу, а не власти^[5].

Николай Павлович Анциферов (1889—1958)^[6] закончил историко-филологическое отделение Петроградского университета, где занимался на семинаре Гревса по Средним векам. В первые годы Советской власти Анциферов становится сотрудником Экскурсионного института, работал в Центральном бюро краеведения, также он разрабатывает и проводит экскурсии по Ленинграду. Тяжелейшие испытания начались в жизни Анциферова в 1928—1930 годы, когда по всей стране прошла война арестов представителей интеллигенции, были ликвидированы многие кружки, заподозренные властью в неблагонадёжности. В 1929 году Анциферов был арестован за участие в религиозно-философском кружке «Воскресение», дело по которому в дальнейшем было присоединено к «делу Академии наук», так называемому заговору историков. В итоге, советской власти не удалось устранить всю интеллигенцию, но краеведческое и экскурсионное движение оказались полностью задавленными начавшимися репрессиями. Вплоть до 1933 года Анциферов отбывал наказание на Соловецких островах и участвовал в строительстве Беломоро-Балтийского канала. Вернувшись из ссылки, учёному удалось найти для себя работу в Коммунальном музее (ныне — Музей истории г. Москвы), но в 1937 году его снова арестовали, направили сначала в Бутырскую тюрьму, затем в Таганскую и дали этап на Дальний Восток. В 1939 году дело Анциферова было пересмотрено, в результате чего он был освобождён из Уссурийского лагеря. Вернувшись к нормальной жизни, Анциферов поступил на работу в Государственный литературный музей. Несмотря на напряжённую ситуацию в 1937 году ему удалось защитить диссертацию по теме: «Проблема урбанизма в художественной литературе», — которая чётко отразила основное направление его деятельности^[7].

В 1920-е годы в отечественной исторической науке были заложены традиции комплексного изучения города как целостного организма, этот подход противопоставлялся распространённому тогда в западноевропейской и отечественной историографии подходу к изучению истории городов с точки зрения протекавших там социально-экономических процессов. Гревс сформулировал основы своего подхода в статье «История и краеведение» следующим образом: «Город, край, подобно человеку следует исследовать во всей его природе, во всех его потребностях и в разносторонней деятельности: в его анатомии, физиологии, психологии (как личность) и социологии (как элемент общества)... Город не простое место жительства более или менее значительного населения. Это именно своего рода цельный социальный организм, который должно познавать в его индивидуальном развитии от рождения через весь его рост до современного состояния. Надо рассматривать его как своеобразное живое существо — восстанавливать, как постепенно слагалась его плоть, лицо и душа в преемственных их изменениях и взаимодействии и в соприкосновении с окружающим миром»^[8].

Очевидна схожесть идей И.М. Гревса с позицией исследователя городов Франции Н.П. Оттокаром. Как и Оттокар, Гревс выступал против набиравшей темпы тенденции изучения городов с упором на экономическое развитии и проблемы классовой борьбы — культура и духовная жизнь, по его мнению, были не менее важными аспектами изучения. Преимущество подхода Гревса заключалась также в том, что он позволял сохранять старые направления в изучении города: исследование архитектурных памятников и достопримечательностей, неординарных событий и системы управления —  и заниматься исследованием актуальных в 1920-е годы тем: историей купечества, рабочего класса, особенностями экономических процессов. Как мы убеждены, в наше время подход можно эффективно использовать при изучении туристского культурно-исторического потенциала города — это будет продемонстрировано в следующих двух главах^[9].

В начале XX века и после Октябрьской революции получила развитие концепция областных культурных гнёзд, разработкой которой занимался петербургский исследователь, краевед Н.К. Пиксанов. По его мнению, Россия богата областными культурными центрами: ярославским, киевским, архангельским и другими. Областное культурное гнездо обладает развитой духовной и материальной культурой, которая формирует талантливых молодых людей, чей творческий путь обогащает русскую культуру. В качестве примера можно привести Ф.Г. Волкова и И.А. Дмитриевского, вышедших из Ярославля, Н.Г. Чернышевского — из Саратова, А.М. Пешков (Горький) — из Нижнего Новгорода. Для того, чтобы оценить значение в общерусской культуре этих и многих других деятелей необходимо изучить культурные гнёзда, которые из воспитали^[10].

Особое значение, по мнению Пиксанова, имеет изучение литературного наследия культурных гнёзд, которые исследователь называл первичными ячейками общерусской культуры^[11]. Гревс, воспринявший подход Пиксанова, писал: «Есть целый ряд местностей (городов), которые были в разные эпохи центром своеобразного литературного цветения. Близкое знакомство с такими фактами поможет обрисовать внутреннюю жизнь не одного края часто совсем новыми красками и глубже понять влияние культурных течений, проникавших в столицы из провинций»^[12]. Необходимо заметить, что изучение литературы — это не единственный способ постичь культурно-историческую специфику региона. Подход Гревса включает в себя изучение целого комплекса материальных и нематериальных источников знаний о регионе или городе.

Областные культурные гнёзда Северо-Запада России нуждаются в изучении, поскольку они, благодаря особому историческому пути, являются уникальными. Северо-Запад считается родиной российской государственности и городов, ведь первые русские города — Старая Ладога и Новгород Великий. Одним из центров не только Северо-Запада России, но и всей страны, является Санкт-Петербург. Другими областными культурными гнёздами по праву считаются Архангельск, Вологда, Петрозаводск^[13].

К сожалению, предложенный Гревсом, Анциферовым и Пиксановым подход не укрепился в советской историографии: до 80-х годов XX века изучение городов подменялось анализом развития капиталистических отношений, смены формаций, развития ремесла и торговли. Наиболее активно исследовался период конца XIX и весь XX век, с целью доказать готовность России к социалистическим преобразованиям. История управления, социально-правовые аспекты развития городов практически не изучались^[14].

В целом, 1920-е годы вошли в историю отечественного краеведения как «золотое десятилетие»: изучать историю города было актуально, о чём свидетельствуют рекомендации I-III краеведческих конференций РСФСР и СССР и Центрального бюро краеведения. На II краеведческой конференции СССР в 1924 году Гревс предложил программу исторического исследования города, которая будет рассмотрена нами позже. Центральное бюро краеведения уделяло значительное внимание проблеме изучения города: на страницах издававшегося им журнала «Краеведение» публиковались статьи И.М. Гревса («Город как предмет краеведения» 1924-го года, «История в краеведении» 1926-го), Н.П. Анциферова («Город как объект экскурсионного изучения» 1926-го, «Литература по городоведению» 1929-го), С.В. Бахрушина («Задачи исторического изучения края» 1928-го). Большое влияние на методику исследования города оказала вышедшая в 1925-м году книга М.Н. Тихомирова «Город Дмитров: от основания города до половины XIX века», а также его программное заявление, высказанное в 1929 году, которое будет нами рассмотрено в конце этого параграфа. По мнению Тихомирова, «история города неотделима от вопросов торговли и промышленности; ими определяется в большинстве случаев рост и падение городов»^[15], поэтому Тихомиров рассмотрел в большей степени экономическую историю Дмитрова. К сожалению, бурное развитие городоведения было прервано в 1929—1931 годах разгромом краеведческого движения^[16].

До октября 1917 года в Петрозаводске функционировала система «краеведческих центров», занимавшихся комплексным изучением Карелии в русле общегосударственной политики, — это местные государственные учреждения, церковь, просветительские учреждения и Общество изучения Олонецкой губернии^[17]. В 1917—1927 годах, в золотые годы советского краеведения,  завершилось также формирование карельского краеведения как самостоятельной научной дисциплины. Это стало возможным благодаря тому, что  в 1920-е годы в республику хлынул поток экспедиций, организованных вузами и музеями Ленинграда и Москвы (экспедиции Д.А. Золоторёва, И.Э. Грабаря). В июне 1923 года работу начало Общество изучения Карелии^[18].

Экскурсионистская концепция Гревса основывалась на философии путешественности, которая определялась учёным как самоценное явление культуры, один из факторов её развития: ведь в путешествиях «расширяется личность, так как происходит слияние её с широким миром, завоевание его умом и волею, но и развитие себя его правдою и красотою»^[19]. Во время путешествия происходит взаимообогащение человека и культуры: человек получает импульс для собственного развития и одновременно обогащает мир приданием ценностного смысла до того времени «мёртвым» предметам. По время путешествия возникает особый подъём, состояние внутренней готовности к перемене. Гревс писал: «главная и великая сила экскурсии кроется в том, что в «путешественности» разгорается особенно богатая и дружная работа, высокое вдохновение и напряжение всех свойственных человеку психических сил..., всё сопровождается выдающимся подъёмом темпа и ритма душевной жизни, высоким наслаждением творческого открытия». Центральным объектом экскурсий-путешествий для Гревса был город: «Город — центр, в одно время, культурного притяжения и лучеиспускания, самое яркое и наглядное мерило уровня культуры, в история города — прекраснейший путеводитель её хода и судеб».

По мнению Д.С. Лихачёва, именно И.М. Гревсом были заложены основы городского краеведения — городоведения, в основе которого лежал целостный подход к изучению городской среды. Центральным понятием становится «образ города» или, выражаясь более эмоционально, «душа города»^[20]. И влияние, которое город оказывает на человека, преисполнено духовностью, как определил Гревс: «Париж и Италия стали моими главными учителями, великими друзьями, отцами и братьями духа»^[21].

Представление Гревса о городе неразрывно связано с его мнением о культуре, о подходе, с помощью которого необходимо изучать культуру и город. Культура — это «историческое человечество, каким в настоящем его создало прошлое, в его развивающейся природе и растущем, в труде созидаемом окружении»^[22]. Из этого определения можно сделать вывод, что культура — это смысл исторического развития человеческого общества, а человек, познающий культуру, реализует своё предназначение. Не имеет значения, какая сила явилась причиной такого устройства: так происходит, и этого достаточно. Культура представляет собой «две неразрывные грани»: внешнюю (материальную), образующую «плоть» культуры — человеческую обстановку, и внутреннюю (духовную) — неосязаемую, но существующую реально, постоянно изменяющуюся — «душу» культуры^[23].

В концепции Гревса изучение человечества приравнивается к познанию человека, а история человечества — к история человека. По аналогии, познать культуру страны возможно через изучение города, как отметил Гревс в предисловии к «Душе Петербурга» Анциферова: «Город — один из сильнейших и полнейших воплощений культуры»^[24]. Город служит выразителем культуры, её критерием: так благосостояние города говорит о расцвете культуры, а упадок — о проблемах, «недуге» культуры. Получается, что изучение города — это путь к познанию края и страны. «Город есть синтез культуры, её высшее выражение в данный момент»^[25]. Возможно, на данное утверждение повлияли особенности литературы: в литературном произведении через раскрытие характера конкретного персонажа автор утверждает вечные ценности, актуальные для всего человечества. В своём развитии человечество, ориентируясь на разного рода вечные ценности, транслируемые через литературу (шире — через всё искусство), успешно развивается. Если же люди отворачиваются от всеобщих ценностей, происходит деградация всех сфер жизни. Изучение города, выявление его индивидуальности сродни поиску вечных ценностей, значимых не только для культуры отдельной страны, но для развития и сохранения всего мирового культурного наследия.

Гревс находил литературу полезной для изучения города, основываясь не только на вышеназванной особенности литературы как вида искусства, но и признавая значимость содержания художественного произведения. В основе литературного подхода Гревса лежало представление о том, что в литературном произведении город предстаёт в разные моменты своей жизни через призму ценностей писателей — особенности города толкуются великими поэтами. Литературный подход был развит учеником Гревса — Анциферовым^[26], который утверждал, что писатель в своих произведениях может даже предчувствовать будущее, уловить тенденцию развития до того, как она проявится^[27].

По мнению Гревса, город нужно изучать целокупно, «край нужно изучать не краюшком, а всесторонне»^[28]. Город — это система, в которой каждый элемент влияет на всю систему — таким образом был предложен популярный в наше время системный подход. При взаимосвязи различных элементов проявляется особый эффект — в нашем случае, душа города — который не сводится к сумме этих элементов, эффект совершенно уникален. Поэтому необходимо изучать все стороны культуры во взаимодействии, а не только отдельные элементы — с этой целью Гревс ввёл понятие «целокупной культуры», которым подчёркнул, что особые свойства целой системы культуры не сводятся к отдельным характеристикам её частей. Целокупная культура составляет предмет исторической науки, состоящий в необходимости изучать «мир человека, развитие его в личности и обществе, во всех сферах жизни, внешней и внутренней, в труде, деятельности и её плодах, в мысли, сознании, его мотивах и построениях»^[29].

Гревс не отвергнул аналитический метод исследования: он заявил о необходимости соединить воедино имеющиеся сведения в рамках синтетического метода, что, по его мнению, позволило бы получить новые сведения о «предмете наблюдения». Таким предметом, по мнению учёного, является город, областное культурное гнездо, к которому нужно подойти как к «развивающейся единице полной жизни целого местного общества, стоящего своё благо трудом, физическим и духовным, для осуществления всего круга целей культурного бытия»^[30]. Гревс предостерегает от отношения к городу как к механическому конгломерату предметов и людей, ведь город предстаёт целостным большим организмом, обладающим особым единством внутренней жизни, коллективной психикой — город, как неповторимая и творческая личность, требуют изучения, построения биографии, которая явит миру существо культуры данной нации.

В заключении этого раздела, приведём определение души города, данное Анциферовым. Душа города — это «исторически проявляющееся единство всех сторон его жизни (сил природы, быта населения, его роста и характера его архитектурного пейзажа, его участия в общественной жизни страны, духовного бытия его граждан)»^[31]. О том, каким образом можно постичь душу города, мы поговорим в следующем разделе.

Чтобы настроить читателя на нужный лад, мы подчеркнём главную особенность подхода: И.М. Гревс отдавал предпочтение чувственной стороне познания города, которая связывает полученный эмпирический материал. Через переживание возможно интерпретировать факты, связать их в живую систему, названную, по аналогии с человеческим телом, организмом. Для познания сущности культуры отдельной страны, квинтэссенцию которой составляет город, необходимо погрузиться в насыщенную жизнь изучаемой местности, ощутить её душу^[32].

Для познания души, которую Анциферов называет также genius loci (с лат. — «гений места», «дух-хранитель»), необходимо вступить с городом в дружбу или любовное общение. Но определить дух города достаточно точно, описать в полной мере — задача совершенно невыполнимая (учитывая также, что в некоторых местах присутствие духа более чёткое), в силах исследователя лишь наметить основные пути, на которых можно обрести «чувство города». Так как же вступить в общение с гением местности? Для этого прежде всего нужен ясный взор — необходимо по возможности избавиться от посторонних образов, подойти к изучению города без посторонних желаний. Осмотр города желательно начать с высокой точки при подходящем освещении, чтобы охватить весь облик города «в природной рамке» окрестностей: ведь, как мы выяснили раньше, образ должен восприниматься как органическое целое. Анализирующим и синтезирующим взглядом с высоты птичьего полёта можно увидеть зарождение города, его рост и ядро — в этом заключается поверхностное знакомство с «нечеловеческим существом», городом^[33].

На первом этапе знакомства можно узнать тип изучаемого города: город может возникнуть стихийно или его могут вызвать к жизни общегосударственные цели — тогда город будет развиваться обстановке относительно сложной культуры. В первом типе города улицы напоминают ветки дерева, которые разрастаются в разные стороны, во втором уличная сетка, как в городе «трагического империализма» — Санкт-Петербурге, может иметь регулярную структуру. Задача первоначально знакомства с городом — ощутить незримую связь с городом^[34].

Получив начальное представление о городе, мы можем перейти к изучению других аспектов городской природы, в стремлении изучить город как целостный организм. Необходимо рассмотреть экономическую основу города, изучая которую, Гревс пришел к выводу, что значимым является размер поселения: достаточное скопление и численный рост. Обрабатывающая промышленность должна составлять специализацию жителей городского поселения, ведь между деревней и городом происходит разделение функций: сельские земледельцы — с одной стороны, а городские ремесленники, предприниматели, рабочие на фабриках — с другой. Разделение труда предполагает развитие обмена между городом и деревней, то есть формирования налаженных торговых отношений^[35]. Необходимость обмена между деревней и городом приводит к возникновению рынка — постоянного места, на котором осуществляется встреча сельчан и горожан — таким образом, город становится торговым центром отдельной области, страны, а в современных условиях — всего мира. Конкуренция со стороны различных производителей и других городов стимулирует развитие города — город развивается, аккумулирует богатства. Торговля и промышленность (посредничество и обработка) являются неизменными движущими силами развития города^[36].

Другой функцией города является защита, за городской стеной население округа, области может укрыться от внешней опасности — таким образом, мы подошли к необходимости изучения военно-политической основы города. В центре города-крепости располагается кремль, замок — резиденция вождя, носителя военной и судебной власти. Город как защищённой центр области притягивает к себе окружную территорию. Городскими богатствами — излишками продуктов — распоряжаются наиболее могущественные члены общества, что составляет основу политического устройства города^[37].

По мере культурного роста, которому исследователь, несомненно, должен уделить пристальное внимание, города изменяются, углубляется городская специализация: появляются столичные, областные, промышленные, торговые города — неизменными остаются военная, политическая и экономическая функции города как таковые, а также город сохраняет статус центра, к которому тянутся все социальные силы окружающей территории^[38]. В итоге, мы получим общее представление о городе, изучим его экономическую, политическую и культурную историю, но этого недостаточно для формирования в нашем сознании комплексного образа города. Нам необходимо погрузиться в городскую жизнь, привлечь максимальное количество разнообразных сведений о городе — об этом мы поговорим в следующем разделе.

Одним из способов погружения в культуру отдельной нации, изучения города, была экскурсия, близкая к современному пониманию экспедиции. После продолжительной подготовительной работы в рамках семинариев, Гревс и его ученики отправлялись на экскурсии в изучаемые города — только в самом городе учёный получал возможность познать дух города. Его ученик Анциферов в своих воспоминаниях пишет: «Малейшая деталь могла оказаться интересной и ценной для выяснения характерных черт города: какое-либо крылечко или наклон крыши, полевые цветы на городской площади, изгиб переулка, скат у реки, название улицы...»^[39]. Наиболее важным для Гревса было нахождение ядра, вокруг которого сформировался город, и изменений, которые вносила современная эпоха, ещё незаметные, но определяющие развитие города. Например, Гревс отрицательно относился к реалиям конца 1920-х годов, когда в рамках интенсивного социалистического строительства происходило обезличивание городов: в каждом городе возводились похожие здания и улицам давали одинаковые названия. Гревсом и его учениками были совершены экскурсии по итальянским городам, по северным, центральным и южным русским городам. На основе экспедиций Гревсом были написаны несколько работ по городоведению, его ученик Анциферов продолжил изучение города как особого организма, однако, в связи с идеологическим гнётом и репрессивной политикой советских властей в конце 1920-х годов, развитие этой теории в отечественной науке прекратилось^[40].

Отличительная особенность городской жизни, по сравнению с деревенской — одна из составляющих образа города. Темп жизни в городе несравненно быстрее и напряжённее, чем в деревне — человек вступает в множество различных связей с другими людьми, получает большое количество возможностей проявить свой творческий потенциал. Ещё больше возрастает интенсивность человеческих контактов по мере быстрого роста города, к которому приливают «трудовые силы» из окружающей территории, что усиливает дифференциацию внутри города. Внешность города примечательна своей прочностью, монументальностью, городские здания, величественные и разнообразные, сооружены для удовлетворения всевозможных потребностей человека: от элементарных до высших, требующих роскоши, развлечений и комфорта^[41].

Раз речь зашла о внешности города, мы отметим некоторые важные для познания города аспекты. Необходимо учитывать первоначальный замысел города, его претворение в жизнь. Стоит разобраться в том, строились ли отдельные здания или воздвигались целые архитектурные ансамбли, какой городской пейзаж и доминирует ли в нём один «архитектурный аккорд». Исследователя должно интересовать: удалось ли построенным в городе новым зданиям стать «своими», вписаться общий архитектурный пейзаж и окружающую природу. Если стали здания стали «своими», а не остались, к примеру, голландскими или французскими, то можно говорить об органичности и цельности образа города, когда всё приходящее становится его частью. Стоит обратить внимание на места общественных собраний — городские площади, на их замысел и значение^[42].

В книге «Душа Петербурга» Анциферов отмечает, что при изучении города нужно держать в голове такую дихотомию: «видимый» город, то есть город в настоящем, и «незримый» мир былого, существующий в нашем воображении (или в образах, запечатлённых на фото- или киноплёнке, на цифровых носителях). Прошлое может предстать перед нами через настоящее. Возьмём, например, старый дом, который был построен давным давно, но стоит перед нами сейчас — нужно представить, каким дом во времена своей молодости, представить, как люди из прошлого глядят на нас из его окон. Так, мы сможем возродить приятные и страшные образы прошлого, которые позволят глубже, острее и более чутко ощутить образ города^[43].

По убеждению Анциферова, городу объективно присущ ряд характеристик, которые мы воспринимаем субъективно: к примеру, Москва обладает женским началом, поэтому мы можем воспринять этот город как мать. О большом значении субъективного восприятия свидетельствует предложение Анциферова пронаблюдать за сменой дня и ночи в городе, за изменениями в его облике — всё это рождает чувство участия города в органической жизни природы. Кроме того, каждое место требует знания дня и часа: один лучше наблюдать ночью, другое — днём, третье — зимой, четвёртое — летом и так далее. Наше субъективное восприятие города нужно дополнить опытом других людей: простых и выдающихся. Особенную ценность представляют произведения искусства, созданные талантливыми людьми, умеющими тонко подмечать и превосходно описывать разнообразные объекты^[44].

Как читатель успел понять, обратиться нужно ко всему комплексу доступных материалов, способных сообщить хоть что-то о городе. Нужно изучить городские названия разных объектов, как они изменялись и почему, ведь топонимика является языком города, который поведает нам об истории и промышленности, окрестностях, героях, юморе и о многом другом^[45]. Значимы особенности быта горожан, необходимо описать городские праздники, важны даже запахи города^[46]. При изучении исследователь должен проследить, как меняется образ города в сочинениях писателей, в средствах массовой информации и у гостей города. Различные национальности, проживающие в городе, рестораны, интерьеры зданий, содержимое музеев формируют образ города, как и памятники, увековечившие память местных или общегосударственных героев, фонтаны и многое другое^[47].

Наконец, субъективный подход позволяет светлые и тёмные стороны образа города, определить когда начался его упадок, развитие или расцвет^[48]. Образ города должен оставаться «живым»: нельзя забывать про постоянную изменчивость самого города и его восприятия людьми^[49]. Город, выступающий в качестве субъекта (то есть он обладает способностью изменяться произвольно) — это особый феномен цивилизации, познать который можно только подключив интуицию или воображение, чтобы связать разрозненные составляющие его элементы.

По мнению Гревса и Анциферова изучением края или города прежде всего должны заниматься краеведы. Ведущей деятельностью краеведа, по мнению А.А. Шаблина должно быть наблюдение: краевед должен погрузиться в атмосферу изучаемого города или другого места, а документы, топонимика и статистика должны лишь дополнять наблюдение. Краевед подходит к изучению родного края не как историк-профессионал, а как житель часть сообщества, населяющего район — такая особенность позволяет краеведению разобраться в вопросах, важных для самого края, ведь со стороны сложно определить потребности края. На развитие города влияет множество факторов, познать которые входит в задачу краеведа, «особого типа культурного деятеля с особой психологией»^[50]. Краевед должен быть и учёным, и общественным деятелем, но, главное, он должен страстно любить свою малую родину. Изучение быта и повседневной жизни, актуальное для краеведения, позволяет увидеть самобытность местной культуры — краеведение отличается от «большой истории» вниманием к самобытности, мелочам повседневной жизни, придающих историческому нарративу колорит^[51].

Кроме того, необходимо отличать региональную (или локальную) историю от культурно-исторического краеведения. Региональная история — это прежде всего история отечества на примере конкретного региона, когда исследователей интересует преломление общегосударственных тенденций в конкретном регионе. Целью региональной истории является изучение региона с точки зрения выявления его географических, этнокультурных, социальных, экономических и прочих особенностей для понимания специфики развития различных процессов, в том числе исторического, на данной территории, для понимания места региона в общей территориальной структуре государства, его роли в отечественном историческом процессе. Для краеведения место, его географические особенности, исторические события, повседневность, объекты наследия и прочее самоценны и самодостаточны^[52].

При изучении города очень важным является определить план, придерживаясь которого можно достигнуть поставленной цели — в нашем случае, составить представление о туристских культурно-исторических ресурсах Петрозаводска. Предлагаем обратиться к программам исследования города, предложенных отечественными учёными. На II краеведческой конференции СССР в 1924 году Гревс предложил программу исторического исследования города, согласно которой необходимо изучить местность города и её природу (географическую основу), рождение города (его первоначальное ядро), рост города (его «социально-экономическую физиономию»), монументальное и художественное развитие города, город в культуре и быте страны (его синтетический образ), современность города и задачи его будущего^[53].

В 1929 году Тихомиров выступил с программным заявлением, в котором определил, какие темы желательно использовать для описания любого города. Учёного должны интересовать историческое прошлое города, его культурный облик и благоустройство, культурное влияние города на близлежащий район, революционные события в городе, его выдающиеся уроженцы. Тихомиров выделил следующие стороны исторического прошлого города: время основания и возможные причины возникновения города, происхождение названия города, политическая и административная история города, движение городского населения,  экономическая история города, современная и историческая топография города, культурное прошлое города^[54].

Город предстаёт сложным объектом для изучения, поскольку его населяет огромное количество разных людей, преследующих порой противоположные интересы. Если во всевозможных взаимоотношениях между людьми и есть системность, то её практически невозможно понять — следовательно, для изучения города необходимо прибегнуть к интуиции, вживанию, что позволит систематизировать имеющиеся знания о городе чувственным способом. Изучать город нужно, потому что город является высшим выражением культуры — исторического человечества, познание которого позволит воспринять преемственность между поколениями, понять своё место и предназначение.

Список использованной литературы и Интернет-ресурсов:

1. Анциферов Н.П. Душа Петербурга// Н.П. Анциферов. Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Быль и миф Петербурга. Репринтное воспроизведение изд. Брокгауза — Ефрона 1922, 1923, 1924 гг. М.: Книга, 1991. С. 9, 20-24, 31-39.
2. Анциферов Н.П. Из дум о былом: воспоминания. М.: Феникс, 1992. С. 401-403.
3. Анциферов Н.П. Образы Петербурга/ Н.П. Анциферов// Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Быль и миф Петербурга.- Репринтное воспроизведение изд. Брокгауза — Ефрона 1922, 1923, 1924 гг.- М.: Книга, 1991. С. 40-48, 71.
4. Гревс И.М. (1860-1941). Человек с открытым сердцем: автобиографическое и эпистолярное наследие И.М. Гревса/ сост. О.Б. Вахромеева. СПб.: Б.и., 2004. С. 270.
5. Гревс И.М. (1860-1941). Человек с открытым сердцем: автобиографическое и эпистолярное наследие И.М. Гревса/ сост. О.Б. Вахромеева. СПб.: Б.и., 2004. С. 230.
6. Гревс И.М. История в краеведении// Краеведение. Т. III. 1926. № 4. С. 502.
7. Гревс И.М. Развитие культуры в краеведческом исследовании// Анциферовские чтения: материалы науч. конф. Ленинград, 20-22 декабря 1989 г./ под ред. Т.Б. Притыкиной. Л., 1989. С. 29-33
8. Зимина С.Ю. Проблема бессознательного в культурологии Н.П. Анциферова// Анциферовские чтения: материалы науч. конф. Ленинград, 20-22 декабря 1989 г. Л.: Ленинградское отделение Советского фонда культуры, 1989. С. 83-84.
9. Пиксанов Н.К. Областные культурные гнёзда: историко-краеведческий семинар. Л., М.: Государственное издательство, 1928. С. 18-19.
10. Академик. Энциклопедия «Отечество». Гревс [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: Scrollup. Электрон. дан. URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/russian_history/2085/ГРЕВС, свободный. Яз. рус. (дата обращения 01.01.2011).
11. Вагин В. Социология города [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: Ринат и Сергей. Электрон. дан. URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Vagin/index.php, свободный. Яз. рус.
12. Дергачева-Скоп Е.И., Алексеев В.Н. Концепт «культурное гнездо» и региональные аспекты изучения духовной культуры Сибири [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: «Сибирская Заимка». Электрон. дан. URL: http://www.zaimka.ru/03_2002/dergacheva_concept/, свободный. Яз. рус.
13. Середа Н.В. Современная историографическая ситуация и проблемы изучения русского города// Экономика, управление, демография городов Европейской России XV-XVIII веков: история, историография, источники и методы исторического исследования: материалы науч. конф. Тверь, 18-21 февраля 1999 г./ ИРИ РАН, М-во общ. и проф. образования РФ [и др.]. Тверь, 1999. С. 23, 24.
14. Смирнова А.Г. Ответ И.Б. Сидоровой// Историческое краеведение: теоретико-методологические проблемы: материалы Интернет-конференции [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: В. Щеглова. Электрон. дан. URL: http://www.roskraeved.ru/old/conferencii/seminar.html, свободный. Яз. рус.
15. Филимонов С.Б. Городоведение в краеведении 1920-х годов// Экономика, управление, демография городов Европейской России XV-XVIII веков: история, историография, источники и методы исторического исследования: материалы науч. конф. Тверь, 18-21 февраля 1999 г./ ИРИ РАН, М-во общ. и проф. образования РФ [и др.]. Тверь, 1999. С. 21.
16. Шаблин А.А. Краеведческий метод исследования// Историческое краеведение: теоретико-методологические проблемы: материалы Интернет-конференции [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: В. Щеглова. Электрон. дан. URL: http://www.roskraeved.ru/old/conferencii/seminar.html, свободный. Яз. рус.
17. Шафранская К. В. Развитие краеведения Карелии в 1920-1930-е годы// Проблемы развития гуманитарной науки на Северо-Западе России: опыт, традиции, инновации: материалы науч. конф., посвящённой 10-летию РГНФ. Петрозаводск, 29 июня - 2 июля 2004 г. Т. 1. С. 203, 204.
18. Шафранская К.В. А.М. Линевский и организация краеведческого движения в Карелии (первая половина 1930-х гг.)[Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: Национальная библиотека Республики Карелия. Электрон. дан. URL: http://library.karelia.ru/cgi-bin/library/file.cgi?id=446, свободный. Яз. рус.
19. Юхневич М.Ю. Я поведу тебя в музей: учебное пособие по музейной педагогике [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: ФГУ ГНИИ ИТТ «Информика». Электрон. дан. URL: http://window.edu.ru/window/library/pdf2txt?p_id=20799&p_page=3, свободный. Яз. рус.
20. Юхневич М.Ю. Я поведу тебя в музей: учебное пособие по музейной педагогике [Электронный ресурс]/ созд. и дизайн: ФГУ ГНИИ ИТТ «Информика». Электрон. дан. URL: http://window.edu.ru/window/library/pdf2txt?p_id=20799&p_page=3, свободный. Яз. рус.
21. Ягодынская Н.В. Культурно-исторические центры России: учебное пособие для студентов вузов. М.: Academia, 2005. С. 84-85.