Запомни этот город Ленинград... (Музыкально-литературная композиция)
методическая разработка по теме

Пояснительная записка

Предлагаемый материал для литературно-музыкальной композиции «Запомни, этот город – Ленинград, запомни, эти люди – ленинградцы» напомнит о жизни города, роли горожан, их судьбах в годы блокады.

Основная цель – передать эмоциональное состояние, дать почувствовать силу духа людей в тяжелейших условиях блокады. Познакомить с песнями о родном городе. В текст композиции включены произведения малоизвестных и известных поэтов, оставивших воспоминания об этих событиях: О.Ф.Берггольц, Ю. Воронова.

 Материал может быть использован с ориентировкой на условия класса, школы, как на сцене полностью, так и фрагментарно, во время линейки памяти.

Каждый учитель и воспитатель может использовать его творчески, включая в сценарий по собственному выбору музыкальное сопровождение, варьируя количество участников.

Необходимым инструментарием при постановке композиции является метроном во время объявления минуты молчания.

Сцену можно оформить цитатами из текстов стихов, изображением вечного огня в центре, пред ним возложены цветы, детские игрушки.

«Запомни, этот город – Ленинград, запомни, эти люди – ленинградцы!»

Звучит прелюдия до-минор С.В.Рахманинова.

(на сцену выходит хор)

Исполнение песен военных лет о Ленинграде (попурри)

        Сегодня мы будем говорить о нашем городе. Нам кажется, в его судьбе отразились самые характерные черты той войны, победу в которой мы празднуем вновь и вновь.

Ленинградцы были настоящими бойцами, хоть и не все встречались с гитлеровцами лицом к лицу. Их противниками были смерть, голод, холод, жажда, тьма …блокада.

            Опять война,

            Опять блокада…

            А может нам о них забыть?

            Я слышу иногда:

            «Не надо раны бередить.

Ведь это правда, что устали

Мы от рассказов о войне

И о блокаде пролистали

Стихов достаточно вполне».

            И может показаться:

            Правы

            И убедительны слова,

            Но даже если это правда,

            Такая правда –

            Не права.

Я не напрасно беспокоюсь,

Чтоб не забылась та война:

Ведь эта память наша совесть.

Она,

Как силы, нам нужна.

Ю.П.Воронов «Опять война….» 1943-1968

Вернемся мыслью назад и вместе с ленинградцами проживем, хотя бы мысленно, те бесконечно долгие 900 дней, каждый из которых отмечен подвигом и самопожертвованием.

22 июня, в половине первого ночи. В штабе Ленинградского военного округа получили телеграмму о возможном нападении Германии на Советский Союз.

Горожане создали оборонительный пояс противотанковых рвов длиною 626 км, построили 1500 дотов и дзотов, 35 километров баррикад. Люди работали по 12-14 часов в сутки, нередко под дождем, в непосредственной близости от противника, под артиллерийским огнем.

До октября 1941 из Ленинграда вывезли около 96 предприятий, эвакуировались также музеи, театры, научно-исследовательские институт. Массовая эвакуация началась только в январе 1942 года по ледовой трассе через Ладожское озеро.

Изменилось лицо Ленинграда. Окна магазинов и общественных зданий закрыли предохранительными щитами. На памятники надели защитные футляры из досок, заполненные песком. Разместились на огневых позициях зенитные батареи. Город превратился в военную крепость. Заводы, мосты, общественные здания были заминированы. И если бы неприятелю удалось ворваться в город, все взлетело бы на  воздух.

       Немецко-фашистское командование рассчитывало захватить Ленинград к исходу третьей недели от начала войны. Оно назначило время парада немецких войск на Дворцовой площади, раздало солдатам и офицерам путеводители по Ленинграду и даже отпечатало пригласительные билеты на торжественный банкет в гостинице «Астория».

       Москва и Ленинград обрекались на полное уничтожение – вместе с жителями. С этого и должно было начаться то, что Гитлер имел в виду:«Разгромить русских как народ». То есть истребить, уничтожить, как биологическое, географическое, историческое понятие.

      С первых дней блокады фашисты приступили в варварским обстрелам и бомбардировкам города. На их картах были отмечены музеи, дворцы, школы: Эрмитаж – объект № 9, Дворец пионеров – № 192, институт охраны материнства и младенчества – № 708. 15 сентября 1941 года обстрел начался с самого утра и продолжался 18,5 часов.

        Но расчеты фашистов на мощь авиации и артиллерии не оправдались, и они всё больше надеялись на губительные последствия блокады.

       Голод подкрадывался к городу незаметно. На 29 августа муки и зерна в городе осталось на 17 суток. На другой же день Государственный Комитет Обороны приказал направлять в Ленинград ежедневно по 8 составов с продовольствием, по 2 – с боеприпасами и по одному - с горючим. Но было уже поздно. 30 августа железнодорожная связь с Ленинградом прервалась.

        Начались поиски пригодного в пищу. На мельницах вытряхивали мешки из-под муки, бережно собирали со стен наслоившуюся на них за многие годы мучную пыль. Под огнем врага копали картошку, собирали овощи. Но удержать снабжение населения на прежнем уровне не удавалось. Хлебная норма в три приема была сокращена: рабочим до 400 г., всем остальным – до 200 г. Это был уже голод.

       С 20 ноября рабочие стали получать 250 г., а служащие, иждивенцы и дети – до 125 г. прогорклой, комковатой массы, именуемой хлебом. Те, кого настигал голод, корчились и мучились так же, как и тяжелораненые. И умирали….

                   Я забыть

                   Никогда не смогу

                   Скрип саней

                   На декабрьском снегу.

                   Тот пронзительный

                   Медленный скрип:

                   Он, как стон,

                   Как рыданье,

                   Как всхлип.

Ю.П.Воронов «Скрип саней» 1942-1968

Тогда по льду Ладожского озера проложили автомобильную трассу. От неё зависело спасение жителей Ленинграда, обеспечение фронта всем необходимым. 22 ноября 1941 года по ещё неокрепшему льду пошли первые грузовики с мукой.

Всего в ноябре голод унес свыше 11 тысяч жизней, в декабре – почти 53 тысячи, январь и февраль унесли в могилу 199 187 ленинградцев, март – ещё 89 968….январь и февраль 1942 года были самыми черными месяцами блокады.

      Зима в этот год пришла необычно рано. Уже в самом начале ноября город завалило снегом. Убирать было некому. Преодолеть сугробы могли не все и не всегда. Не хватало сил.

      Так передает состояние ленинградцев Юрий Воронов. Пережив блокаду подростком, поэт позднее написал о ней немало стихов, воссоздающих атмосферу незабываемой зимы 1941-1942 годов.

                   Наш город в снег

                   До пояса закопан.

                   И если с крыш

                   На город посмотреть,

                   То улицы

                   Похожи на окопы,

                   В которых побывать успела

                   Смерть.

                   Но в то, что умер город наш, -

                   Не верьте!

                   Нас не согнут

                   Отчаянье и страх…

                   Мы знаем

                   От людей, сраженных смертью,

                   Что означает:

                          «Смертью

                                     смерть

                                           поправ».

  Ю.П.Воронов «Из писем на Большую землю» 1941-1942.

Как ни странно, многие вели дневники и сочиняли стихотворения. По мнению авторов «Блокадной книги», десять процентов переживших блокаду писали стихи. Чем объяснить такой феномен? Может быть тем, что у блокадного Ленинграда была своя муза Сострадания и Надежды, и она разговаривала с блокадниками стихами? С Ольгой Берггольц…

                 Дарья Власьевна, соседка по квартире,

                 сядем, побеседуем вдвоем.

                 Знаешь, будем говорить о мире,

                 о желанном мире, о  своем.

                 Вот мы прожили почти полгода,

                 Полтораста суток длится бой.

                 Тяжелы страдания народа –

                 наши, Дарья Власьевна,

                                                с  тобой.

                 О, ночное воющее небо,

                 дрожь земли, обвал невдалеке,

                 бедный ленинградский ломтик хлеба –

                 он почти не весит на руке …

                 Для того, чтоб жить

                                                в кольце блокады,

                 ежедневно смертный

                                              слышать свист, -

                 сколько силы нам,  

                                             соседка, надо,

                 сколько ненависти и любви…

                 Столько, что минутами в смятенье

                 Ты сама себя не узнаешь:

             -   Вынесу ли? Хватит ли терпенья?

             -   Вынесешь! Дотерпишь!

                                              Доживешь!

              О.Ф.Берггольц «Разговор с соседкой» 1941.

       Ленинградцы не выключали радио ни днем, ни ночью. Из-за недостатка электроэнергии оно не говорила, а шептало. Но даже если только звучал метроном – и то было легче. Это означало, что город жив, что сердце его бьется.

       В дни блокады передачи на радио готовили журналисты и писатели. «Я думаю, что никогда люди не будут слушать стихи так, как слушали стихи ленинградских поэтов в ту зиму голодные, опухшие, еле живые ленинградцы», - напишет Ольга Берггольц.

                   Пока ты улыбаешься стихам,

                   Пока на память

                                                  Пушкина читаешь,

                   Пока ты помогаешь старикам

                   И женщине дорогу уступаешь,

                   Пока ребенку руку подаешь,

                   И через лед заботливо ведешь

                   Старательными мелкими

                                                    шажками,

                   Пока ты веру бережешь

                                                    как знамя,

                   Ты не погибнешь,

                                                    ты не упадешь!

                   Да, Ленинград остыл

                                                    и обезлюдел,

                   И высятся пустые этажи,

                   Но мы умеем жить,

                                                     хотим и будем,

                   Мы отстояли это право –

                                                       жить.

З.Шишова «Блокада»1941-1943

В осажденном городе работали 39 школ. Местом учебы стали и некоторые бомбоубежища жилых зданий. Многие ленинградские дети учились. Опасен и тяжел был путь в школу. Ведь на улицах, как на передовой, часто рвались снаряды, и идти приходилось, преодолевая снежные заносы. В зданиях, где проводились занятия, стоял такой мороз, что замерзали чернила. Ученики сидели в пальто, шапках, рукавицах. Руки коченели, а мел выскальзывал из пальцев.

Ученики умирали не только дома, на улице по дороге в школу, но, случалось – прямо в классе.

                   Девчонка руки протянула

                   И головой –

                   На край стола.

                   Сначала думали –

                   Уснула,

                   А оказалось –

                   Умерла…

                   Никто

                   Не обронил ни слова,

                   Лишь хрипло,

                   Сквозь метельный стон,

                   Учитель выдавил, что снова

                   Уроки

                   После похорон.

                                                    Ю.Воронов

Учителя наравне с учениками переносили все ужасы блокады. И норма хлеба у них была одинаковая со всеми – 125 г. для некоторых ребят, чьи отцы были на фронте, а матери – на казарменном положении, учитель становился самым близким человеком. Из воспоминаний: «Никогда не забуду свою учительницу…В это лютое время она приходила в школу в отутюженном темном платье, белоснежном воротничке и такой же подтянутости она требовала от нас, школьников. Своим примером она готовила нас к повседневному маленькому подвигу – в нечеловеческих условиях суметь остаться человеком».

          До наших дней дошли дневники блокадников. Их страницы позволяют видеть жизнь без поправок на то, что будет. Наши герои не знали о неизбежной победе. Они не знали, выживут ли, что будет с Ленинградом, со страной. Дневники позволяют увидеть, что человеческое достоинство сохранялось в самых отчаянных обстоятельствах.

          Из дневника Юры Рябинкина. «Теперь я мало забочусь о себе. Сплю одетый, слегка прополаскиваю утром лицо, рук с мылом не мою, не переодеваюсь. Я живу в голоде, холоде, среди блох, а рядом комната, где жизнь совершенно иная – всегда хлеб, каша, мясо, конфеты, тепло, яркая керосиновая лампа…Это называется завистью».

«На сегодня надо было прочесть «Мертвые души», но при тусклом свете свечки невозможно читать…»

«Эх, как хочется спать, спать, спать, есть, есть…А что еще человеку надо? А будет человек сыт и здоров – ему захочется чего-нибудь еще…Месяц тому назад я мечтал о хлебе с маслом, с колбасой, а вот теперь уже об одном хлебе».

«У мамы я давно не вижу спокойных слов. Чего не коснется в разговоре – ругань, крик или истерика…Мама что-то делит, Ира и я зорко следим – точно ли…Просто как-то не по себе, когда пишешь такие слова».

«Меня уже не радует начавшееся по всему фронту наступление. Боюсь, что и дневник-то этот не придется мне закончить, чтобы на последней странице поставить слово «конец». Уже кто-то  другой допишет его словом «смерть».

Не все выдерживали испытание. Было разное: и мародерство, и спекуляция. В дневниках эти случаи редко приводятся. Вспоминают о них неохотно, хотя и соглашаются, что если избегать этих фактов, картина окажется неполной. Конечно, легче не вспоминать. Но тогда мы не поймем человеческой высоты тех, кто устоял, не перешел последнюю черту. А таких было больше.

18 января 1943 года блокада была прорвана. 27 января 1944 года город освобожден.

                   За залпом залп.

                   Гремит салют.

                   Ракеты в воздухе горячем

                   Цветами пестрыми цветут.

                   А ленинградцы тихо плачут.

                   Ни успокаивать пока,

                   Ни утешать людей не надо.

                   Их радость слишком велика –

                   Гремит салют над Ленинградом!

                   Рыдают люди, и поют,

                   И лиц заплаканных не прячут.

                   Сегодня в городе – салют!

                   Сегодня ленинградцы плачут…

Страшным был итог блокады. За 900 дней погибло 800 тысяч человек. Это им посвящены печальные и торжественные слова, начертанные на мемориальной доске Пискаревского кладбища: «Их имен благородных мы здесь перечислить не можем, так их много под вечной охраной гранита. Но знай, внимающий этим камням, никто не забыт и ничто не забыто».

9 мая, в День Победы, ленинградцы придут на Пискаревское кладбище. Семьями и в одиночку, старые и молодые. Они положат на холмы братских могил цветы. А некоторые – конфеты, папиросы, хлеб. Маленький кусочек хлеба, в котором так нуждался каждый их похороненных там. Вечная им память!

Минута молчания.

Песни о Ленинграде.

Выход под музыку.

Литература:

1. Воспитание школьника.- 2001. № 3.
2. Классный руководитель.- 2000. № 1.
3. Путешествие в страну поэзия. Книга 2.- Лениздат, 1976.
4. Шляхтов В. Моему городу. Сборник песен для учащихся среднего и старшего школьного возраста.- СПб, 2002.