О ПАТРИОТИЗМЕ
статья по теме

Чернышев Александр

МОЙ ОТВЕТ ПАТРИОТАМ

Еще особо стоит отметить показания свидетеля Сухорукова В.В.,

 согласно которым «он лично ознакомился с содержанием стихотворения «Украинским патриотам», которое вызвало у него крайне негативные

эмоции, так как в данном стихотворении критикуется Россия,  

что является недопустимым для гражданина РФ»

http://www.novayagazeta.ru/society/67871.html

Место, где родился, где вырос, где впервые полюбил, ощущение духовной причастности и чувство ответственности - все это составные части понятия "патриотизм". «Любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», - ничего не имею против такого его понимания. Но эта причастность, понимание долга касается ВСЕГО, что включает в себя понятие "твоя страна", "твоя земля", а значит, включает и отношение к государству, к политическому режиму, законодательству, имеющимся в "твоей стране" и т.д. Можно быть патриотом и верой и правдой служить этому режиму, как Суворов, победитель Турции и каратель пугачевщины. Можно быть патриотом и идти против режима, как декабристы - дети 1812 года.

Не может быть общих интересов между рабом и господином, барином и его крепостным, и любили они Родину каждый своей особенной "странною любовью».  «Мы полны чувства национальной гордости, – писал, например, Ленин, – ибо великорусская нация … доказала, что она способна дать человечеству великие образцы борьбы за свободу и за социализм, а не только великие погромы, ряды виселиц, застенки, великие голодовки и великое раболепство перед попами, царями, помещиками, капиталистами». Это  лучшее, что я читал о «национальной гордости великороссов».

Никакой народ в классово разделенном обществе не является  единым. Мне, например, ненавистно общество Фамусовых, Троекуровых, Кабаних, Салтычих. И это часть нашей не идеальной истории, гордиться этими страницами меня никто не заставит. Как и замалчивать. Да, с этими людьми одной нации мы говорили бы на одном языке. Но быть патриотом этого общества я не хотел бы, я - с теми, кому была ненавистна «Россия царей, дворян и Колупаевых».

 Значит ли это, что  мы не патриоты? Я протяну руку в приветствии любым труженикам, не паразитам, откуда бы они не «понаехали», на каком бы языке они ни говорили.  Я готов жить в одном Отечестве с человеком Труда, но не с господами. У шахтера из российского Донецка и у шахтера из украинского Донецка должно быть одно Отечество. Им нечего делить между собой.

 Истинный демократизм, неприятие барства и эксплуатации, уважение к трудящемуся и ненависть к паразитам, "мироедам", продажным чиновникам, ценность мирного труда во благо людям и неприятие милитаризма, стремление к культуре, к знанию и отвращение к хамству, невежеству - вот что для меня значимо у каждого народа. Таджик, делающий наши улицы чище, внушает больше уважения, чем хозяин-россиянин, по- хамски называющий труженика "гастарбайтером". Именно с такими таджиками, украинцами, азербайджанцами, русскими, немцами, со всеми, кто уважает человека труда, я хочу жить в одной стране, в одном Отечестве.

Поэтому я приветствую украинцев, спасающихся в России от чужой, привнесенной им ради больших денег войны. Я приветствую россиян, принявших их. Я бы хотел, чтобы их желание и умение трудиться – качества ценные сами по себе - были востребованы здесь.

Я не из тех патриотов, кто умиляется от того, что хоть наш и СУКИН СЫН, но он - НАШ сукин сын, не тронь его. Людей разделяют НЕПРИМИРИМО не религиозные, культурные, языковые различия, на чем "съезжают" всякие националисты, а КЛАССОВЫЕ противоположности, основанные на социальном неравенстве, собственничестве, конкуренции и эксплуатации. В Советском Союзе русский паренек с Урала, обучающийся на юриста, знакомится с украинкой, студенткой мединститута в Харькове. От их союза родилась моя жена. Нужно находить то, что людей сближает, а не разобщает. Всему, что сближает людей, способствует преодолению границ между ними, независимо от их национальности или государственной принадлежности, я оказываю поддержку. В конце концов, еще четверть века назад у нас была общая страна. Мы это не забыли...

 Я «ЗА»  бережное отношение к лучшим истинно демократическим образцам народной культуры и непримиримое отношение к барской культуре, культуре, оправдывающей крепостничество, самодержавие, национализм, эксплуатацию. А ковырни иных любителей "традиционных ценностей" и "духовных скреп", проявятся даже не предания "времен очаковских и покоренья Крыма", а глубже, из Средневековья, Домостроя.

И если в моей стране находятся люди, говорящие языком колупаевых и фамусовых,  если им мила Россия господская, если они действительно убеждены в том, что крепостное право соответствовало "массовым представлениям о благе и справедливости», а  свобода "могла принести несчастье стране", патриотический долг велит  мне отвечать им голосами Радищева, Шевченко, Добролюбова:

Не гром войны, не бой кровавый,
Не дикой храбрости порыв,
Не обольщенья бранной славы,
Не маршей сумрачный мотив
Хочу я петь… Какое дело
Поэту мирному до них?
Животной силы, силы тела
Не будет славить гордый стих.

Надевши пошлую личину
Любви к отечеству квасной
Злословья камнем я не кину
В народы мощные душой,
Не прокляну их за успехи,
Не поглумлюсь и их бедам
И черни праздной для потехи
Стихов свободных не отдам…

Не буду петь я нашу славу,
Победы наши величать;
Не буду в этот миг кровавый
Царя обманом потешать.
Пусть воскуряет шут чиновный
Земному богу фимиам, -
Мой подвиг — чистый и духовный:
Русь за царя я не предам…

Не льстивый бард, не громкий лирик,
Не оды сладеньких певцов,
А вдохновенный, злой сатирик.
Поток правдивых, горьких слов
Нужны России. Пусть увидят
Ее чужие и свои.
И пусть, оставив ненавидеть,
Жалеют с горестью любви.

Н.А.Добролюбов[1855]

Теперь несколько слов об эмигрантах. И в 1917-м, и в 1992-м  многие вздыхали по поводу "окаянных дней": пропала, мол, Россия. И что? Россия не пропала, а они себя от России изолировали. Эмигранты бежали в 1917-м году из страны, потому что не могли принять установившийся политический режим, советскую власть ("совдепию"), оказавшись в непримиримом конфликте с ней. Но понятие Родины включает большее, чем только политический режим, и с этим "остатком" они жили ТАМ. Кто-то смог. Кто-то нет. «Нельзя унести родину на подошвах своих сапог», - говорил известный исторический персонаж.

Многие, не довольствуясь непрерывающейся духовной связью, еще в силу каких-то причин, признали советский режим,  - Деникин ведь отказался сотрудничать с фашистами, а вот Краснов пошел на службу к ним, -  и даже вернулись в СССР, и даже (страшно сказать!) состоялись при этом режиме (Горький, например), и даже защитили этот режим, это государство в Великую Отечественную войну: кто-то просто из патриотических (против захватчиков), но большинство именно из просоветских побуждений.

И в первую мировую войну  трудящиеся массы, как им казалось,  как их убеждали, тоже защищали поначалу Родину - с царем и православием, а после свержения царизма и выхода из империалистической войны в огне уже гражданской войны отстраивали ту же страну, СВОЮ страну, создавали новое государство на новой социальной основе с «проклятыми большевиками» у власти.  Наша страна с ЭТИМ государством и  победила фашизм.

Вступивший в 1919 г. в РКП(б) Г.Жуков и битый им барон Врангель тоже, им казалось,  воевали за Россию. Только за какую Россию? Иван Павлов не любил большевиков, но очень любил Россию и науку, но его заслуги были оценены именно этим «кровавым режимом», а Шаляпин и Бунин не смогли этот режим принять и предпочли эмигрировать. Они были патриотами, но другой России, без большевиков, советский патриотизм им претил. Но от этого значимость лучших образцов их творчества для нашей страны не приуменьшилась.

Я скажу сейчас "страшное". Патриоты Германии голосовали за Гитлера в 1933 г. и помогали создавать ему государство - Третий Рейх, приветствуя каждый новый захват. И также патриоты Германии совершали на него покушение в 1944-м, а многие посвятили всю свою жизнь антифашистской борьбе, тоже за Родину, только без фашистов. Немецкие антифашисты любили свою Родину и считали своим долгом бороться против фашистского государства. И только ТАКОЙ патриотизм стал, в конечном итоге, благом для их страны и для всего мира.

Патриотизм, как видим,  оружие обоюдоострое. Он может быть созидательным, направленным на защиту и строительство Отечества, но может быть и  агрессивным, нацеленным на захват и эксплуатацию. История войн  это блестяще доказала.   «Патриотизм человека, который будет лучше три года голодать, чем отдать Россию иностранцам, это — настоящий патриотизм... Без этого патриотизма мы не добились бы защиты Советской республики... Это — лучший революционный патриотизм», -  говорил В.И.Ленин в 1920 году, когда уже отступила иностранная интервенция, а с нею иные бытописатели «окаянных дней» в раздражении покидали советскую Россию.

Как разительно отличался этот патриотизм от патриотизма, исповедующего захватническую империалистическую войну! Выраженного, например, в следующем историческом документе: «Проникнутые …новым духом освобождённой демократии заявления Временного правительства, разумеется, не могут подать ни малейшего повода думать, что совершившийся переворот повлек за собой ослабление роли России в общей союзной борьбе. Совершенно напротив, всенародное стремление довести мировую войну до решительной победы лишь усилилось благодаря сознанию общей ответственности всех и каждого».

Какое же надо было иметь мужество возвысить свой голос против воинствующего патриотизма  собственного правительства, толкающего свою Родину к продолжению  несправедливой войны! Но если моя страна ведет несправедливую, грабительскую войну - это не значит, что мой патриотический долг - безусловно поддерживать такую войну только потому, что ее ведет правительство моей страны. Мой долг – остановить такую войну, как  боролись против продолжения войны, ведущейся их правительствами, восставшие  рабочие и крестьяне России в 1917-м, немецкое Сопротивление - в годы фашизма  или обычные американцы - во вьетнамскую войну.

Патриотизмом советского народа (советских украинцев, советских белорусов, советских казахов и т.д.), разбившего чудовищное детище капитализма – фашизм,  я восхищаюсь. Восхищаюсь патриотизмом простых русских крестьян, поднимавших на вилы наполеоновских солдат. Восхищаюсь патриотизмом десятков тысяч рабочих и крестьян революцией остановивших первую мировую. Патриотизмом рабочих и крестьян, отстоявших молодую Советскую республику, когда 14 держав - хищников вооружали и финансировали патриотов «исторической России».

Почитайте нашего великого классика: «Народы без всякого разумного основания, противно и своему сознанию, и своим выгодам, не только сочувствуют правительствам в их нападениях на другие народы, в их захватах чужих владений и в отстаивании насилием того, что уже захвачено, не сами требуют этих нападений, захватов и отстаиваний, радуются им, гордятся ими. Мелкие угнетенные народности, подпавшие под впасть больших государств: поляки, ирландцы, чехи, финляндцы, армяне, -  реагируя против давящего их патриотизма покорителей, до такой степени заразились от угнетающих их народностей этим отжитым, ставшим ненужным, бессмысленным и вредным чувством патриотизма, что вся их деятельность сосредоточена на нем и что они сами, страдая от патриотизма сильных народов, готовы совершить над другими народностями из-за того же патриотизма то самое, что покорившие их народности производили и производят над ними.

Происходит это оттого, что правящие классы (разумея под этим не одни правительства с их чиновниками, но и все классы, пользующиеся исключительно выгодным положением: капиталисты, журналисты, большинство художников, ученых) могут удерживать свое исключительно выгодное в сравнении с народными массами положение только благодаря государственному устройству, поддерживаемому патриотизмом. Имея же в своих руках все самые могущественные средства влияния на народ, они всегда неукоснительно поддерживают в себе и других патриотические чувства, тем более, что эти чувства, поддерживающие государственную власть, более всего другого награждаются этой властью.
Всякий чиновник тем более успевает по службе, чем он более патриот; точно так же и военный может подвинуться в своей карьере только на войне, которая вызывается патриотизмом.

Патриотизм и последствия его - войны дают огромный доход газетчикам и выгоды большинству торгующих. Всякий писатель, учитель, профессор тем более обеспечивает свое положение, чем более будет проповедовать патриотизм. Всякий император, король тем более приобретает славы, чем более он предан патриотизму.

В руках правящих классов войско, деньги, школа, религия, пресса. В школах они разжигают в детях патриотизм историями, описывая свой народ лучшим из всех народов и всегда правым; во взрослых разжигают это же чувство зрелищами, торжествами, памятниками, патриотической лживой прессой; главное же, разжигают патриотизм тем, что, совершая всякого рода несправедливости и жестокости против других народов, возбуждают в них вражду к своему народу, и потом этой-то враждой пользуются для возбуждения вражды и в своем народе.

Разгорание этого ужасного чувства патриотизма шло в европейских народах в какой-то быстро увеличивающейся прогрессии и в наше время дошло до последней степени, далее которой идти уже некуда».

Лев Толстой.  «Патриотизм и правительство». Написано было за 14 лет до начала первой мировой войны.   Не сомневаюсь, что  окажись Толстой сейчас в студии российского или украинского  телевизионного канала, его бы затопали и освистали.  Милитаризм и патриотизм, увы,  снова неразделимы!

Скажу, наконец,  про себя. Моя Родина - СССР, потому что я здесь родился, потому что родились здесь и состоялись мои родители, дедушки, бабушки, Советскую Родину они отстояли в 1941-1945 гг. Потому что я получил советское образование и воспитание. Потому что вместе с советскими украинцами, белорусами, казахами  и с другими голосовал за сохранение СССР в марте 1991 года. Потому что всей силой юношеского максимализма уже тогда печатно «дрался» с его разрушителями, а в сентябре 1993 года пришел на баррикады у Дома Советов.

Моя Родина - СССР. Но с крушением государства я не утратил чувство Родины. Она у меня в сердце, и я живу мыслями о ней все 23 года.  Пишу о причинах распада СССР. Изучаю феномен советского человека, победившего фашизм. А сейчас я просто гражданин России. Как тысячи крымчан, которые в свое время тоже были гражданами СССР, потом Украины, а теперь снова поменяли гражданство. Родина - не то, что написано у вас в паспорте. Позвольте мне считать себя советским человеком с гражданством России. Советский по убеждениям, российский по факту гражданства, русский по национальной принадлежности.

Поэтому то, что происходит сейчас на просторах бывшего СССР, я воспринимаю, да, болезненно и делюсь своими мыслями о трагедии той же Украины, потому что это часть общей трагедии советских народов - распада СССР.

Поэтому я изучаю историю моего Отечества, и, в первую очередь, советского периода. А история не развивается линейно (ничего в ней не повторяется и не возвращается), а развивается по спирали (противоречиво, с деформациями, с откатами, реставрациями). Но  откаты сменяются новыми прорывами, какие уже бывали в истории,  но с выходом на  новое качество, а потому понятнее становится течение событий и  возможно прогнозировать его. А значит, найти свое место в нем. Не сейчас, так в будущем.

Я до сих пор воспринимаю происходящее ТАМ, как будто это происходит ЗДЕСЬ, на моей Советской Родине. Я почти 20 лет прожил в Советском Союзе. В стране, где не принято было рассматривать украинцев, казахов, киргизов и др. чужаками в собственной стране. Мерилом отношения к человеку было другое: труженик или паразит, рабовладелец или раб, эксплуататор или эксплуатируемый. Советский Союз, кстати, изначально, с момента основания, рассматривался именно как Родина для всех трудящихся, независимо от национальности. И страна была такой большой, что в ней, согласитесь, было что строить, что осваивать именно вместе, не боясь, что от "понаехавших" она вдруг исчезнет.

«Я был советским гражданином, мой флаг был красным. Для меня нет понятий Россия, Грузия, Азербайджан, Армения — для меня это все одна Родина, - говорит знаменитый Шаварш Карапетян. -  Советский гимн 75-80 раз звучал в честь меня. Я этим дорожу. Я однажды после тренировки зашел в кино, заснул там и, когда заиграл гимн Советского Союза, я сразу проснулся и встал! Весь зал хлопал! Почему я это говорю? Потому что нас всегда воспитывали, что Россия – это наше, Армения – мое! Мы должны любить и ценить друг друга – это самое главное, это самое ценное».
(Источник: http://www.pravmir.ru/shavarsh-karapetyan-chelovek-cheloveku-chelovek-vi...) Вот это человечище!

Мне одинаково омерзительны как "понаехавшие", смотрящие на людей  как на рабов, как на источник собственного обогащения, так и "местные", называющие приезжающих трудящихся "чурками", "гастарбайтерами", украинцев - "украми" и "укропами", русских - "колорадами" и "ватниками" и т.п.  Крым – российским или украинским (для меня он – Советский, «Всесоюзная здравница»).

Я уверен, что и в наших бывших советских республиках все еще большинство составляют те, кто не готов убивать за присвоение того, что еще 30 лет назад было общим. Для кого противоестественно звучит: "Крым наш", хотя еще не ушло поколение, которое знает Крым не российским и не украинским, а советским, общим достоянием всех советских народов. Для кого недопустимо  раздирать, присваивать и  использовать в чужих политических целях их общую Великую Победу.

Но подрастает иное поколение.  Собственническое, агрессивное, отравленное национализмом.  Которое сегодня убивает на Донбассе. Капитализм делает свое подлое дело по разобщению народов.

"Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: «Это мое!» и нашел людей достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн, убийств, несчастий и ужасов уберег бы род человеческий тот, кто, выдернув колья или засыпав ров, крикнул бы себе подобным: «Остерегитесь слушать этого обманщика; вы погибли, если забудете, что плоды земли — для всех, а сама она — ничья!» (Ж.Ж.Руссо). Вы можете праздновать возвращение «своей земли», я буду праздновать воссоединение советских народов. Пусть и не сегодня…

Да, сейчас моя Родина - Россия, откуда мне не нужно было уезжать при распаде СССР, просто сменить паспорт, а теперь здесь родились мои дети. Это и их Родина.  И мне не безразлично, что происходит в ней, с ней, в том числе и отношение к тем, с кем мы еще недавно считались одной - Советской страной.  Мне не безразлично, в какой стране будут жить мои дети.

Я живу не на чужой земле, а на земле, на которой родился, вырос, я живу в окружении родных, любимых людей и верных друзей. Я россиянин, т.е. гражданин государства Российская Федерация. Достаточно? С этим можно жить? Можно. Но почему если человек хочет видеть Отечество не таким, каким оно является ему сегодня, то его сразу называют "безродным"?  Почему, если он против Путина, то против – России?  Не нужно отождествлять Родину и государство.

Главным, определяющим содержание понятие «Отечество», выступает данная политическая, культурная и социальная среда. Так что я живу  вовсе не в пустоте. Но человеку не безразлично, в какой «политической, культурной и социальной среде» он живет. Говоря словами Ленина, "живет ли он в монархической Германии, или в республиканской Франции, или в деспотической Турции". Только к этой среде можно по-разному относиться. Можно с охранительных позиций ("Самодержавие. Православие. Народность" написал без сомнения патриот, но патриот крепостнической и самодержавной России), а можно и иначе:

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.

Вряд ли есть человек, который может относиться равнодушно к политическим, социальным и культурным условиям своей жизни или борьбы, следовательно, ему не могут быть безразличны и судьбы его страны. И если человек борется против существующих "политических, социальных и культурных условий", значит ли это, что он не патриот? А патриот только тот, кто выступает с охранительных позиций? Мне, созвучна патриотическая позиция декабристов, а не патриотизм графа Бенкендорфа.

Но это чувство патриотизма вынуждает меня иметь и определенное отношение к существующему сейчас в России государственному строю, режиму. «Когда у человека есть действительно какие-нибудь убеждения, то ни сострадание, ни уважение, ни дружба, ни любовь, ничто, кроме обязательных доказательств, не в состоянии изменить в этих убеждениях ни одной мельчайшей подробности» (Д. Писарев). На том и стоим. 

Но это отношение, могу признаться,  сродни чувству "внутренней оппозиции": критическое отношение к режиму при сохранении внешней лояльности; дистанцирование при отказе от борьбы с ним. Я не хожу на выборы, но и на Болотную не выйду. Я не призываю к свержению Путина, но и агитировать за него не буду. Если закон не требует от меня определенного поведения, то я его и не совершаю.  Я не готов нарушать действующие законы, но не требуйте от меня изъявления преданности. Я не видел бы для себя возможным в украинской школе восхвалять бандеровцев. Как не вижу для себя возможным прославлять Колчака в российской школе. Но этого от меня и не требуют.  С государством я стараюсь взаимодействовать не более, чем это неизбежно. И пока это получается.

Так что мои изыскания о советском прошлом воспринимайте сейчас как исторические экзерсисы, не более.  Вроде как участие в кружке Станкевича, если слышали про такой. Я не побегу сейчас восстанавливать СССР.  Даже на митинги под Красные знамена не встану.  Для меня советское  - не ностальгия и не ритуал. Я не хочу приспосабливать его под несоветскую действительность.

В СССР, как выясняется, тоже было немало людей (особенно среди интеллигенции), которые не принимали режим, уходили во "внутреннюю эмиграцию". Не все же носили камень за пазухой, как один знакомый мне по юности местный секретарь комсомола, который на собраниях говорил о советском патриотизме, а в курилке называл Родину презрительно "совдепией". Это был гражданин СССР, но не советский человек.

Были  среди советских людей, например, историки, чтобы не прославлять очередной съезд партии, занимавшиеся искусством эпохи Возрождения; были писатели, писавшие "в стол" и жившие переводами, лишь бы дистанцироваться от власти, государства; были певцы, уходившие работать в кочегарку,  только бы не петь "Ленин! Партия! Комсомол!". Но многие из них не уезжали из страны и, отделив себя от власти и политики насколько это возможно, составили Родине много замечательного, и что-то из их наследия мы открываем и оцениваем только сейчас. Мне тоже хочется оставить хоть чуточку замечательного после себя. Моей стране…

Лучше я буду в меру сил стараться жить в антисоветской России в согласии с советскими принципами, которые несу в себе, пусть не в политической сфере (никого не хочу сейчас звать на баррикады!), а в повседневной жизни, насколько это возможно, оставаясь верным себе и своим убеждениям. Например, оставаясь убежденным интернационалистом и атеистом. А это возможно сегодня в России без определенных моральных и материальных потерь. Мне не надо скрывать свои убеждения, лицемерить.  Мои заметки – не «записки из подполья». Меня не преследуют за убеждения, преданности режиму не требуют, а о высокой карьере я не думаю. Я не побежал из России, когда для нее наступили новые «окаянные дни», не побегу, если наступят новые. Хотя и допускаю, что после размещения моего материала об украинской войне, из школы меня попытались бы «уйти». Школа ведь это прежде всего государственный институт. Но я не работаю в государственной системе.

 «Человек своими поступками толкает на тот или иной путь жизни не только себя, но и все человечество». Мне близки эти слова Сартра.
Мне нравиться учить детей, и я учу. «Учитель прикасается к вечности». Кто сказал, что ТАКОЕ развитие - с войнами, переделами рынков, национализмом, милитаризацией - есть ЗАКОН? Почему надо уподобляться Америке, НАТО и т.д.? Я бы предпочел, чтобы моя страна шла бы против ТАКОГО закона развития, а не  гналась за конкурентами, которые устанавливают некий "однополярный мир". Я против становиться еще одним "полюсом" мира КАПИТАЛА, грозящего человечеству новым столкновением. Я за мирный труд, дух милитаризма мне претит. За державу мне не обидно.