Роль правового сознания в сохранении гуманитарной культуры
статья по обществознанию на тему

 Токарева М.А., аспирант кафедры философии ЛГТУ

Роль правового сознания в сохранении гуманитарной культуры

   По мнению И.А. Ильина право и правосознание начинаются и кончаются там, где начинается и кончается вопрос: «а что на самом деле имеет правовое значение и в чем оно?» Судья, чиновник, адвокат и гражданин – если они не ставят этого вопроса и не добиваются его предметного разрешения – не живут правом и не творят права, и правосознание их стоит на самом низком уровне. Они довольствуются суррогатами права и фальсифицируют его. Тот, кто пользуется бестолковостью судьи, продажностью чиновника, «гибкостью» адвоката или безграмотностью соседа для того, чтобы осуществить свой неправомерный интерес, выдавая не – право за право, - тот мыслит и действует, как софист низшего разбора, полагая, что «истина есть то, в чем я сумею убедить других». Он работает над вырождением и деградацией общей жизни.[4]

      Правосознание представляет собой одну из форм, или областей человеческого сознания, явление идеальное, непосредственно не наблюдаемое. Попытка уяснить его конкретную роль в процессе правотворчества и реализации права с давних пор находится в поле зрения ученых, в том числе на уровне имперического изучения.

   Гранат Н.Л. в статье «Правосознание  и правовая культура»  отмечает объективное значение права, которое на его взгляд, указывает личности лучший способ внешнего поведения, как бы «связывает» ее этим указанием, так как определяет права, обязанности и последствия отступления от этих правовых предписаний. Иными словами, оно позволяет, требует, угрожает неблагоприятными последствиями и приводит их в исполнение где это удается. Личность должна осознавать адресованные ей предписания, постигнуть с помощью правосознания их объективный смысл и определить свое поведение. Для этого необходим, прежде всего, собственный внутренний духовный опыт. Высокий уровень правосознания или развитое правосознание позволяет понять полностью значение права, которое не только сводится к личному, духовному состоянию.[2]

   Таким образом, право нуждается в правосознании для того, чтобы действовать, стать жизненной силой, а правосознание права необходимо для того, чтобы приобрести предметную оценку о социальной справедливости.

   Однако право только тогда выполняет свою роль регулятора общественных отношений, когда оно не только осознано мыслью и проверено опытом, но и признано как духовная ценность и жизненная необходимость, т.е. тогда, когда личность усмотрела в его принципах и нормах (на основе правовых чувств и переживаний) объективное значение для себя и окружающих, а поэтому добровольно вменяет себе в обязанность следование правовым предписаниям.

 По четкому замечанию И.А. Ильина, право может осуществлять свое духовное назначение только тогда, когда правосознание стоит на высоте, а высота его измеряется не только знанием права, но и признанием его, и притом признанием не «за страх», а «за совесть», и не по слепой привычке, а по зрячему, разумному убеждению.[4]

   Будучи непосредственным источником права, правосознание находит свое выражение в правовых актах, оказывает воздействие на сам процесс и результат правотворчества. В соответствии с содержанием правового сознания вырабатывается содержание и форма юридических актов, определяются структурные особенности отдельных норм права и правового акта в целом.

  Гранат Н.Л. отмечает ряд примеров решающего воздействия правового сознания депутатов, правительства на выработку законов и других нормативных актов (достаточно вспомнить обсуждение и решение по вопросам о продаже земли, о налогах и прочее).[2]

   Таким образом, через правовое сознание и благодаря именно ему, законодатель, как говорил Гегель, «улавливает дух своей эпохи» и отражает его в правовых актах.[1]

   Правовые нормы оказывают воздействие на развитие правового сознания граждан, формирование правильных представлений о правовых принципах и нормах, правовых отношениях ответственности. Их активная роль проявляется по отношению как к общественному, так и индивидуальному правосознанию, политическому и другим видам сознания граждан. Воздействие права на общественное сознание выражается в том, что правовые акты придают обязательное значение тем правовым и политическим взглядам и представлениям, которые зародились в общественном сознании, но еще не стали в нем господствующими. Получив отражение в правовом акте, эти взгляды и представления наделяются авторитетом государственной воли, что определяет их активную роль в формировании и развитии правосознания.

   Историческое осуществление права не исчерпывает собою всех возможных форм его, не определяет его нормального строения и не устанавливает само по себе его достойного, идеального облика. Философия права, формулируя его сущность и обретая его обоснование, имеет в виду не только понятие права, закрепленное в содержании исторически осуществленных норм, но и идею права, данную в опыте систематически очищенного правосознания, предметно – созерцающего верховную цель права и духа. Сущность права не исчерпывается содержанием положительного права; право творится целеполагающим человеком, и тот, кто стремится познать эту основную природу права, должен созерцать не только плохо сложенные в прошлом «ступени», но и верховную цель всего восхождения.  Обосновывая право, философия должна отправляться от нормального правосознания, т.е. от такого предметного опыта, который шире и глубже, чем простое знание положительного права. Этот предметный опыт должен иметь в виду основную функцию всякого права как такового и показать, что эта функция необходима в жизни человеческого духа. Обосновать право не значит оправдать все исторически осуществленное, но показать, что право в его родовой сущности и в его положительном виде заслуживает духовного признания и приятия со стороны каждого человека.

   В жизни немало и отрицателей права, т.е. нигилистов. Одни из них не признают право из корыстных или личных побуждений, другие отрицают право принципиально, отвергая жизненные компромиссы. Признание или непризнание права характеризует отношение человека к злободневным личностно и социально значимым событиям, фактам, явлениям, процессам правовой действительности.[2]

  В работе «О сущности правосознания» И.А. Ильин основы нормального правосознания видит в том, что человек сам управляет своим поведением, согласно положительному праву. Вот почему правосознание может стоять на высоте только там, где право организует жизнь как школу самоуправления. Начало самоуправления есть единое начало: творческая зрелость индивидуума и творческая зрелость народа – и во внутренних делах, и во внешней политике – одинаково определяется способностью к самоуправлению. Там, где не развита одинокая самостоятельность воли, там общественное самоуправление влачит жалкое существование. И обратно: именно общественное самоуправление может воспитать в душе человека истинное правосознание.

  Гранат Н.Л. в содержании правосознания выделяет четыре вида оценочных отношений: к праву (его принципам, нормам, институтам); к правовому поведению окружающих и к объектам деятельности (преступности, преступлениям, преступникам или правонарушителям); к правоохранительным органам и их деятельности (прокуратуре, адвокатуре, суду, юстиции, органам внутренних дел); к своему правовому поведению (самооценка).[2]

   Правовая ориентация – это совокупность правовых установок индивида или общности (группы, коллектива), непосредственно формирующих внутренний план, программу деятельности в юридически значимых ситуациях.

   Под установкой понимается тенденция или предрасположенность личности определенным образом воспринимать и оценивать информацию, процессы, явления и т.п. и готовность действовать в соответствии с этой оценкой. Каминская В.И. делает акцент на регулятивной функции правосознания, которая осуществляется посредством правовых установок и ценностно-правовых ориентаций, синтезирующих в себе все иные источники правовой активности. Результат этой регуляции – поведенческая реакция в виде правомерного или противоправного поведения. Это позволяет определить в целом роль правосознания как внутреннего, личностного механизма регулирования поведения (деятельности) людей в юридически значимых ситуациях.[3]

   Экспериментальные исследования правосознания различных групп и слоев населения показали, что центральным компонентом правосознания, наиболее чувствительным к всяким подвижкам, играющим определенную роль в выборе варианта поведения, соответствующего правовому предписанию (правомерного) или правонарушающего (нарушающего законность) являются ценностные отношения к праву в целом, к отдельным его нормам и институтам, к практике их применения, соблюдения и нарушения, к собственному правовому поведению.

   Вывод об определяющей роли ценностных отношений к правовой действительности в настоящее время, по-существу, является общепризнанным.

   Устойчиво положительное отношение к праву и к практике его реализации в наибольшей мере, чем правовые знания, подвержено деформации (нежелательным изменениям). Ценностно-нормативная сфера личности выступает в качестве интегративной характеристики духовного мира личности.

 Говоря о здоровом  правосознании И.А. Ильин отмечает, что это есть нечто более широкое и глубокое, чем «сознание» как таковое. В правосознании участвует не только «знание» и «мышление», но и воображение, и воля, и чувство, и вся человеческая душа. Недостаточно верно знать свои правовые полномочия, обязанности и запретности; бывают люди, которые отлично знают их и постоянно злоупотребляют этим знанием для того, чтобы превысить свои полномочия, преуменьшить свои обязанности и сложить с себя запретности.

   Где – то в глубине бессознательного живет способность человека отличать лучшее от худшего, отдавая приоритет именно лучшему, с этого и начинается духовность человека.

   С помощью гуманитарной культуры человек становится членом единой всемирной правовой общины – «гражданином вселенной».

     На уроках истории, права я стараюсь сформировать у учеников основы правовой культуры, здоровое правосознание, дать представление о правовой системе российского общества в ее отличии от других систем права.

Человек, выросший в известном правопорядке, сознает себя всецело обязанным правосознанию своих сограждан и правовой культуре своего отечества: родина получает для него значение положительно-правового установления, уже обеспечившего его существование и ныне ограждающего его духовную жизнь. Благодаря этому принадлежность к известному государственному союзу начинает определяться уже не только нуждою и страхом, но и чувством долга, чести и признательности.

      Патриотизм есть состояние духовное, и поэтому он может возникнуть только самостоятельно в порядке автономии – в личном, но подлинном и предметном духовном опыте.

   Истинный патриот любит дух своего народа, и гордится им, и видит в нем источник величия и славы именно потому, что он есть Дух, т.е. что он прекрасен высшею прекрасностью, сияющею всем людям и народам и заслуживающею с их стороны такой же любви и гордости.

  Любить родину значит любить ее дух и через него все остальное, не просто «душу народа», т.е. его национальный характер, но именно духовность его национального характера и национальный характер его духа.[4]

Список литературы

1. Гегель Г.В.Ф. Философия права/Пер. с нем. Б.Г. Столпнера; Вступ. Ст. В.С Соловьева; Примеч. В.С. Нерсеянца. – М.:Мир книги, литература, 2007. – 464 с. – («Великие мыслители»)
2. Гранат Н.Л. Правосознание и правовая культура//Юрист 1998. №11/12
3. Каминская В.И., Ратинов А.Р. Правосознание как элемент правовой культуры//Правовая культура и вопросы правового воспитания. М., 1974
4. Ильин И.А. Собрание сочинений. Т. 2, М., 1993