это интересно!!!
материал по музыке на тему

Вопросы по горизонтали:

1.     Название известной пьесы И.С. Баха для флейты.

2.     Родоначальник русской классической музыки.

3.     Оркестровое вступление к опере или балету, звучащее перед самым началом спектакля.

4.     Ансамбль четырех музыкантов, а также название одной известной басни И.А. Крылова.

5.     Произведение для хора, солистов и оркестра, заупокойная месса, есть, к примеру, у Моцарта.

6.     Ударный музыкальный инструмент, с тремоло (это такой приём игры) которого начинается 103-я симфония Гайдна.

7.     Название балета П.И. Чайковского на новогоднюю тему, в котором оловянный солдатик борется с мышиным королём.

8.     Музыкально-театральный жанр, в котором написаны такие сочинения, как «Руслан и Людмила» М.И. Глинки, «Пиковая Дама» П.И. Чайковского.

9.     Низкий мужской голос.

10.   Один из «китов» в музыке: танец, марш и …?

11.   Музыкант, который управляет симфоническим оркестром.

12.   Белорусская песня-танец о картошке.

13.   Музыкальный инструмент, название которого сложено из итальянских слов, в переводе означающих «громко» и «тихо».

14.   Опера-былина Н.А. Римского-Корсакова о гусляре и морской царевне Волхове.

Вопросы по вертикали:

1.     Музыкальный интервал, соединяющий две рядом стоящие ступени.

2.     Австрийский композитор, автор песни «Вечерняя серенада».

3.     Знак в нотном письме, который указывает на понижение звука на полтона.

4.     Ансамбль трёх музыкантов-инструменталистов или певцов.

5.     Фамилия композитора, открывшего первую консерваторию в России.

6.     Кто написал цикл «Картинки с выставки»?

7.     Танец, который лежит в основе пьесы Штрауса «На прекрасном голубом Дунае».

8.     Музыкальное произведение для солирующего инструмента и оркестра, в котором оркестр и солист как бы соревнуются между собой.

9.     Музыкальный стиль, к которому относят творчество И.С. Баха и Г.Ф. Генделя.

10.   Австрийский композитор, который написал «Маленькую ночную серенаду» и «Турецкий марш».

11.   Польский национальный танец, например, в пьесе Огиньского «Прощание с родиной».

12.   Великий немецкий композитор, который написал много фуг, а ещё он автор «Страстей по Матфею».

13.   Созвучие трёх и более звуков.

ОТВЕТЫ(СКРЫТЬ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!)
По горизонтали: 1. Шутка 2. Глинка 3. Увертюра 4. Квартет 5. Реквием 6. Литавры 7. Щелкунчик 8. Опера 9. Бас 10. Песня 11. Дирижер 12. Бульба 13. Фортепиано 14. Садко

По вертикали: 1. Секунда 2. Шуберт 3. Бемоль 4. Трио 5. Рубинштейн 6. Мусоргский 7. Вальс 8. Концерт 9. Барокко 10. Моцарт 11. Полонез 12. Бах 13. Аккорд



Кроссворд по музыкальной сказке С.Прокофьева "Петя и волк".

По вертикали:

1. Инструмент, изображающий / выстрелы охотника.

2. Инструмент, исполняющий тему кошки.

3. Инструмент, исполняющий тему птички.

По горизонтали:

4. Инструмент, изображающий выстрелы.

5. Инструменты, исполняющие тему волка.

6. Инструмент, исполняющий тему дедушки.

7. Инструмент, исполняющий тему утки.

Заполните |по горизонтали] эту пирамиду названиями инструментовсимфонического оркестра.

Музыканты шутят

Музыканты шутят...

Это интересно....

Однажды, прогуливаясь по улице, Гайдн услышал знакомую мелодию. В ближайшем кабачке, ужасно фальшивя, играли его менуэт. Не выдержав, возмущенный композитор вошел в кабачок и обратился к дирижеру оркестра:

- Чья это музыка?

- Гайдна! - гордо ответил капельмейстер.

- Не может быть, это ложь. Гайдн не мог написать такой безобразной музыки. Это писал какой-то болван.

-Как Гайдн, великий Гайдн, по - вашему, болван? - и с этими словамт дирижер с кулаками набросился на не ожидавшего такого поворота композитора. Избитому Гайдну не оставалось ничего другого, как поспешно ретироваться......

 Россини был приглашен на званный вечер к известному меценату.

Среди гостей находился и поэт Альфред де Мюссе, которого попросили прочитать свои стихи. Мюссе прочитал только что написанную им поэму.

Подойдя к Мюссе , Россини спросил его: "Чьи стихи вы только что читали? Кто их автор?"

"Ваш покорный слуга", - ответил поэт.

"Извините, - серьезно возразил Россини, -но мне кажется , что я, еще будучи школьником, учил их наизусть и до сих пор хорошо помню". Без единой ошибки композитор повторял поэму, чем невероятно смутил поэта.

Рассмеявшись, Россини дружески пожал руку Мюссе, сказав ему: " Успокойтесь, стихи точно вашего сочинения, но моя необыкновенная память позволила мне сыграть с вами эту маленькую шутку

До слёз

- Когда моя дочь пела по-итальянски, вы плакали. Вы, наверное, итальянец?

- Нет, я учитель пения.

Учиться и еще раз учиться

Концерт, выступает молодая певица. Hу, спела песню, откланивается, хочет уйти. Зал шумит, кричат: "Давай еще!!!"

Hу, спела еще раз, снова откланивается, зал не унимается: "Еще!!!"

Что делать, третий раз поет... А зал по-прежнему... Hу, она и говорит:

- Господа, да сколько можно, я уже устала! Голос из зала: - Пока не научишься!

- На одном колесе

Николо Паганини опаздывал на концерт. Наняв извозчика, он попросил его быстрее ехать к театру.

- Сколько следует заплатить вам? - спросил он у извозчика.

- Десять франков.

- Вы шутите?!

- И е думаю. Возьмете же вы по десять франков с каждого, кто будет слушать сегодня вашу игру на одной струне!

- Хорошо, - ответил Паганини, - я заплачу вам десять франков, но только в том случае, если вы довезете меня до театра на одном колесе!

Эволюция взглядов

Однажды Шарль Гуно, разговаривая с молодым композитором, задумчиво произнес:

- Чем дальше мы продвигаемся в нашем искусстве, тем больше ценим своих предшественников. Будучи в вашем возрасте, я говорил о себе: «Я». Двадцати пяти лет говорил: «Я и Моцарт». В сорок лет: «Моцарт и я». А теперь говорю тихонько: «Моцарт».

Публика всегда права

В 1855 году Лондонское филармоническое общество пригласило Рихарда Вагнера дать в британской столице несколько концертов. Едва только Вагнер появился в Лондоне, как сразу же подвергся нападкам. В музыкальных кругах прошел слух, что он свысока относится к непререкаемым авторитетам: Моцарту, Керубини, Бетховену - и «мучает их в своих концертах», как ему угодно. Особенно раздражало лондонцев то, что он дирижирует симфониями Бетховена наизусть. Вагнеру дали понять, что это очень неприлично и неуважительно по отношению к Бетховену. И на следующем концерте партитура лежала на пюпитре. Успех концерта был чрезвычайный. Знатоки музыки окружили Вагнера и наперебой поздравляли:

- Ведь мы вам говорили!.. Это совсем другое звучание! Настоящее бетховенское звучание! С каким совершенством вы взяли темп скерцо! Как гениально вели альты!..

С этими словами один из музыкальных знатоков схватил открытую партитуру, и - о ужас! - то был «Севильский цирюльник», да еще в переложении для фортепиано, да к тому же стоящий на пюпитре... вверх ногами.

Гармония прежде всего!

В знании гармонии с Иоганном Себастьяном Бахом не мог сравниться ни один из смертных. Возможно, поэтому он совершенно не терпел неразрешенных аккордов. Обрывки музыкальной фразы терзали слух гения, и, по свидетельству современников, не было более верного средства вывести его из себя. Однажды Бахвошел в какое-то общество, где музицировал посредственный любитель. Увидев великого композитора, тот настолько растерялся, что вскочил, прервал игру и, на свою беду, остановился на диссонирующем аккорде. Ни с кем не здороваясь, разгневанный Бах бросился к инструменту... Даже не присев, он довел аккорд до надлежащего каданса. Вздохнул, поправил парик и пошел здороваться с хозяином.

Чудодейственное средство

Один английский журнал рассказал о способе, с помощью которого певцы могут смягчать голос и улучшать дыхание. Секрет не сложен: нужно лечь на спину и делать вокальные упражнения с кирпичами на животе. Вес кирпичей укрепляет диафрагму и делает ее эластичной. Следует начинать с одного кирпича, постепенно доводя груз до пятидесяти штук, и из вас получится либо Патти, либо Карузо.

На это один английский певец сказал:

- Кирпичи полезны, но для личного употребления я больше предпочитаю таз с водой. Если я слишком быстро вдыхаю или выдыхаю воздух, то за свою ошибку расплачиваюсь тем, что ледяная вода окатывает мне грудь.

Мы всем обязаны себе!

Перефразируя известную фразу, вечный труженик Александр Порфирьевич Бородин любил часто повторять:

- Всем тем, чего мы не имеем, мы обязаны только себе!

Достойно подражания

Как-то на приеме Чарли Чаплин исполнил для собравшихся гостей очень сложную оперную арию. Когда он кончил, один из гостей воскликнул:

- Потрясающе! Я не подозревал, что вы так великолепно поете.

- Вовсе нет, - улыбнулся Чаплин, - я никогда не умел петь. Я всего-навсего подражал сейчас

"Самый дорогой из шумов"

Следует заметить, что много знаменитых людей разных времён отличались своей враждой к музыке. Одним из известнейших "мелофобов" был Бомарше, определивший музыку словами: "То, чего не стоит говорить, поётся". Теофиль Готье называл музыку "самым дорогим из шумов". Наполеон I утверждал, что музыка расстраивает ему нервы, хотя по его приказу военные оркестры играли перед лазаретами "для увеличения бодрости раненых". Виктора Гюго надо было долго просить, прежде чем он давал согласие положить его слова на музыку. "Разве мои стихи, - говорил он, - не звучат так хорошо, чтобы уже нельзя было обойтись без этого неприятного шума?"

 Королевская привилегия

Прославленный композитор Жан Батист Люлли, родившийся в Италии, после длительной борьбы со своими недругами и завистниками занял при французском дворе столь высокое положение, что добился королевской привилегии налагать штраф на тех, кто без его разрешения позволял вебе сочинять музыку для двора. С полным основанием итальянец Люлли мог бы сказать о себе:

"Французская музыка - это моя!"

 Под силу таланту

Французского композитора Жана Филиппа Рамо упрекнули в том, что для создания своих опер он образается к услугам посредственного либреттиста.

- Дайте мне официальный протокол, и я сделаю из него оперу, - усмехнулся композитор.

Совсем просто

Иоганн Себастьян Бах сыграл на органе одну из своих прелюдий ученику, пришедшему его проведать. Ученик стал восхищаться превосходной игрой маэстро. Бах, прервав его, сказал:

- В этом нет ничего удивительного: надо только своевременно нажимать соответствующие клавиши, а всё остальное сделает сам орган!

 Виновна акустика

Первый концерт Генделя в Лондоне не имел успеха. Это очень встревожило друзей композитора, но сам Гендель был невозмутим:

- Не волнуйтесь! - подбадривал он. - В пустом зале музыка звучит лучше.

Дорогой автограф

Чешский композитор Франтишек Бенда - добрый и очень благожелательный человек, узнав однажды о приезде в город молодого, неизвестного и, разумеется, бедного композитора, отправился к нему домой и, не застав хозяина, оставил на двери надпись: „Господин артист, прошу вас покорно завтра прийти ко мне обедать". Композитор не заставил себя ждать - знакомство состоялось.

Бенда был весьма удивлен, когда и на следующий день он увидел за своим обеденным столом молодого неудачника. . . Так продолжалось две недели подряд, пока Бенда не спросил, добродушно посмеиваясь:

- Для меня чрезвычайно приятны ваши постоянные посещения, сударь, но я несколько удивлен тем, что Вы позволяете их себе без всяких приглашений с моей стороны.

- Вы должны понять меня, милостивый государь, - возразил гость. - Каждый день, возвращаясь к себе домой, я читаю на двери приглашение, начертанное Вашей благородной рукой. Я не могу стереть его, потому что сохраняю, как драгоценный автограф. Так же не могу я не появиться в вашем доме к обеду: приглашение такого высокого и уважаемого лица - закон для бедного музыканта.

Бедность - не порок

Один богатый и знатный вельможа написал оперу и показал ее Христофору Виллибальду Глюку.

- Ну, что ж, сударь, - сказал Глюк, ознакомившись с партитурой, -опера недурна, но для того, чтобы она была совершенной, Вам недостает бедности.

Заслуженный гонорар

Знаменитая итальянская певица Катерина Габриелям запросила у Екатерины II пять тысяч дукатов за два месяца выступлений в Петербурге.

- Я своим фельдмаршалам плачу меньше, - запротестовала императрица.

- Отлично, Ваше императорское величество, - отпарировала Габриелли, - пусть ваши фельдмаршалы вам и поют.

Императрица уплатила ей пять тысяч дукатов.

Отцовский опыт

Бомарше, прекрасно игравший на арфе, был приглашен однажды ко двору французской королевы. К величайшей зависти придворных, во время исполнения он, естественно, сидел на табурете, в то время как никто из вельмож никогда еще не удостаивался чести сидеть в присутствии королевы.

Один из этих „государственных мужей", знавший о том, что отец Бомарше - часовых дел мастер, спросил с явным вызовом:

- Скажите, господин Бомарше, сколько могут стоить эти часы?

Бомарше взял протянутые ему часы, поднес их к глазам и ... вдруг выронил из рук. Осколки брызнули во все стороны.

- Вы плохо воспитаны, любезный, - с нескрываемой досадой процедил вельможа.

- Думаю, что в эту минуту мы с Вами испытываем одинаковое сожаление от того, что мой отец не передал мне своего опыта, - спокойно ответил Бомарше.

Месть

Однажды Гайдн дирижировал оркестром в Лондоне. Ему было известно, что многие англичане порой ходят на концерты не столько ради удовольствия послушать музыку, сколько по традиции. Некоторые лондонские завсегдатаи концертных залов приобрели привычку засыпать в своих удобных креслах во время исполнения.

Гайдну пришлось убедиться, что и для него не сделано исключения. Это обстоятельство весьма раздосадовало композитора, и он решил отомстить равнодушным слушателям.

Месть была остроумной. Специально для лондонцев Гайдн написал новую симфонию.

В самый критический момент, когда часть публики начала клевать носом, раздался громоподобный удар большого барабана. И каждый раз, едва слушатели успокаивались и вновь располагались ко сну, раздавался барабанный бой.

С тех пор эта симфония носит название „Симфония с ударами литавр" или „Сюрприз".

Счастливый случай

Однажды в Лондоне Гайдн дирижировал своей симфонией. Любопытные лондонцы покинули свои места, чтобы вблизи посмотреть на знаменитого человека. Внезапно с потолка упала люстра и со страшным грохотом разлетелась на тысячу осколков. Зрители, столпившиеся у сцены, были спасены по воле случая. Глубоко взволнованный Гайдн сказал оркестрантам:

- Все-таки моя музыка чего-то стоит, если она спасла жизнь, по

меньшей мере, тридцати людям.

Стоит лишь начать

Когда юный Моцарт в семилетнем возрасте давал концерты во Франкфурте-на-Майне, к нему подошел мальчик лет четырнадцати.

- Как замечательно ты играешь! Мне никогда так не научиться.

- Отчего же? Ты ведь совсем большой. Попробуй, а если не получится, начни писать ноты.

- Да я пишу. . . Стихи. . .

- Это ведь тоже очень интересно. Писать хорошие стихи, вероятно, еще труднее, чем писать музыку.

- Отчего же, совсем легко. Ты попробуй. . .

Собеседником Вольфганга Моцарта был Вольфганг Гете.

Добрый совет

Один юноша спросил Моцарта, как писать симфонии.

- Вы еще слишком молоды. Почему бы Вам не начать с баллад? - сказал композитор.

Юноша возразил:

- Но ведь Вы же начали писать симфонии, когда Вам еще не исполнилось десяти лет!

- Да, - ответил Моцарт, - но я никого не расспрашивал, как их следует писать!

Опасное соседство

У Франсуа Буальдье было свое постоянное место в Комеди Франсез, но он никогда туда не ходил.

Однажды вечером Буальдье решил все же пойти посмотреть спектакль. Когда он назвал контролеру свое имя, тот подозрительно оглядел его и сказал:

- Что за скверная шутка! Мы хорошо знаем композитора Буальдье, он приходит каждый вечер. И сейчас он уже в зале...

- Ах, вот как! Извините, - ответил композитор. - Тогда я куплю место рядом, чтобы познакомиться с ним.

В антракте Буальдье обратился к своему двойнику:

- Итак, - сказал он улыбаясь, - Вы композитор Буальдье? Меня то, признаться, немного удивляет. Вот уже пятьдесят лет, как мне кажется, что Буальдье - это я.

На одном колесе

Паганини опаздывал на концерт. Наняв извозчика, он попросил его быстрее ехать к театру.

- Сколько следует заплатить Вам? - спросил он у извозчика.

- Десять франков.

- Вы шутите?!

- И не думаю. Возьмете же Вы по десять франков с каждого, кто будет слушать сегодня Вашу игру на одной струне!

- Хорошо, - ответил Паганин, - я заплачу Вам десять франков только в том случае, если Вы довезете меня до театра на одном колесе!

Тонкое восприятие

Немецкий композитор и дирижер Людвиг Шпор приходил на репетиции своей новой оратории с восьмилетней дочерью. Она безучастно слушала всю ораторию, но когда начинала звучать финальная фуга, заметно оживлялась. Шпор решил выяснить причину особого расположения девочки к полифоническому стилю музыки.

- Тебе нравится моя фуга? - спросил отец.

- О нет, папа, - ответила девочка, - когда музыканты начинают эту фугу, я знаю, что твое сочинение кончается, мы скоро вернемся домой и будем обедать.

Дружеский совет

Когда немецкий композитор Карл Мариа фон Вебер закончил партитуру своей оперы „Вольный стрелок", он послал ее на отзыв Бетховену, мнение которого ценил очень высоко. Бетховен ознакомился с партитурой и возвратил ее автору с кратким заключением:

- „Советую больше не писать опер".

Вебер был глубоко уязвлен таким отзывом. Вскоре, встретившись с Бетховеном, он спросил, действительно ли его опера так слаба и беспомощна?

- Ну, что Вы, - ответил Бетховен, - наоборот, я считаю музыку Вашей

оперы настолько совершенной, что не допускаю мысли о создании другой, еще более совершенной оперы. Только потому я и рискнул дать свой совет. знаменитому тенору, которого слышал в Опере.

Достойно подражания

- Синьор Россини, - сказал однажды в сердцах директор Неаполитанской консерватории композитору, - Вы погубили всех моих учеников!

- Как же это случилось? - изумился Россини.

- Все они стали подражать Вашей музыке.

- Этот прискорбный случай не делает чести вашему педагогическому опыту, любезный маэстро, - серьезно ответил Россини. - Ученики должны подражать своему учителю, чего бы им это впоследствии ни стоило!

Страх

В богатом доме, куда был приглашен Россини, одну даму попросили спеть. Она долго жеманилась, но в конце концов согласилась спеть каватину Розины из „Севильского цирюльника". Прежде чем начать, она обратилась к Россини:

- Ах, маэстро, если бы Вы знали, как я боюсь!

- Я тоже, - отозвался Россини.

На „Бис"

Россини обедал как-то у одной дамы, столь экономной, что он встал из-за стола совершенно голодным. Хозяйка любезно сказала ему:

- Прошу Вас еще как-нибудь прийти ко мне отобедать.

- С удовольствием, - ответил Россини, - хоть сейчас!

Оружием песни

Живя в Болонье, Россини написал революционную песню, воодушевлявшую итальянцев на борьбу за освобождение от австрийского ига.

Молодой композитор понимал, что ему небезопасно оставаться в городе, занятом австрийскими войсками. Однако уехать из Болоньи нельзя было без разрешения генерала. Россини решился пойти к нему и добиваться пропуска на выезд.

- Кто вы? - спросил австрийский генерал.

Композитор назвал первую попавшуюся фамилию и добавил: „Я музыкант и композитор, только не такой, как этот разбойник Россини, который сочиняет революционные песни. Я люблю Австрию и написал для Вас бравурный военный марш, который Вы можете дать разучить Вашим военным оркестрам". Россини отдал генералу ноты с маршем и получил взамен пропуск.

На другой же день марш был разучен и австрийский военный оркестр исполнил его на площади Болоньи. А между тем это была та же революционная песня.

Когда жители Болоньи услышали знакомый мотив, они пришли в восторг и тут же подхватили его. Можно себе представить, как был взбешен австрийский генерал и как он сожалел, что композитор уже за пределами Болоньи!

Подшутил

Россини был в гостях у одного барона. Среди приглашенных находился также Альфред де Мюссе. Его попросили прочитать что-нибудь, и Мюссе прочитал свое новое стихотворение „Не забывай". Тогда Россини, обладавший феноменальной памятью, решил подшутить над поэтом и как бы невзначай спросил:

- Чьи это стихи? Я что-то не припомню автора. . .

- Ваш покорный слуга, - ответил Мюссе.

- Да полноте, - лукаво сказал Россини, - я их еще в детстве знал наизусть.

И без малейшей запинки, слово в слово, повторил только что услышанное стихотворение Мюссе.

Увертюра

Россини не выносил музыки Вагнера. Однажды, когда после обеда в обществе Россини все уселись на террасе с бокалами сладкого вина, из столовой донесся невообразимый шум. Послышался звон, стук, грохот, треск, гул - и, наконец, стон и скрежет. Гости замерли в изумлении. Россини побежал в столовую. Через минуту вышел с улыбкой:

- Благодарение Богу, - это служанка зацепила скатерть и опрокинула всю сервировку, а я думал, что кто-то осмелился в моем доме сыграть увертюру к „Тангейзеру"!

Бескорыстные друзья

Однажды у Россини спросили, есть ли у него друзья, и если есть, то кто они.

- Конечно, есть, - ответил Россини и назвал миллионеров Ротшильда и Моргана. На это ему заметили, что, наверное, он выбрал себе таких бога тых друзей, чтобы иметь возможность в случае необходимости занимать у них деньги.

- Совсем наоборот,- весело ответил Россини, - я называю их друзьями как раз за то, что они никогда не берут у меня денег взаймы!

Чудо-памятник

Магистрат итальянского городка Пезаро прислал как-то к Россини делегацию, которая известила его о решении установить на главной площади бронзовую статую композитора.

- А сколько будет стоить эта статуя? - спросил Россини.

- Двадцать тысяч лир, - сообщили делегаты.

- Было бы значительно лучше, если бы эти деньги передали мне, а я охотно постоял бы сам на постаменте, - предложил композитор.

Неполная коллекция

Приятель Россини рассказал как-то знаменитому композитору о том, что один его знакомый собрал коллекцию орудий пыток всех времен и народов.

- А было в этой коллекции фортепьяно? - поинтересовался Россини.

- Конечно, нет.

- Значит, в детстве он не учился музыке. . .

Непрошенный солист

Россини присутствовал на представлении оперы Моцарта „Дон-Жуан", где одну из главных партий исполнял знаменитый тенор Рубини.

Рядом с Россини сидел какой-то юнец, который довольно громко подпевал артистам, мешая соседям слушать оперу. Наконец, Россини не выдержал:

- Какой все-таки мерзавец!

- Это вы по моему адресу? - спросил юнец.

- Нет, - тут же успокоил его композитор, - это я по адресу остолопа Рубини, который мешает нам слушать Вас!

Взаимопонимание

Рассказывают о забавном случае, который произошел с Россини, когда он жил в Париже.

Однажды под окнами дома, в котором поселился композитор, раздались фальшивые звуки старой шарманки. Одна и та же мелодия повторялась несколько раз, и только поэтому Россини с изумлением узнал в ней невероятно искаженную тему из увертюры к своей опере „Вильгельм Телль".

До крайности рассерженный, он открыл окно и хотел было приказать шарманщику немедленно уйти. Но тут же передумал и весело крикнул уличному музыканту, чтобы тот поднялся наверх.

- Скажи, приятель, ты знаешь музыку Галеви? - спросил он у шарманщика, когда тот появился в дверях.

- Еще бы! Кто не знает „Дочери кардинала"?

- И ты знаешь, где он живет?

- Конечно. Кто в Париже этого не знает?

- Прекрасно. Вот тебе франк. Пойди и сыграй ему что-нибудь из его произведений точно так, как ты играл мою музыку. Одну и ту же мелодию по крайней мере шесть раз. Хорошо?

Шарманщик улыбнулся и покачал головой:

- Не могу. Это ведь мсье Галеви послал меня к Вам. Но он добрее Вас: просил сыграть Вашу увертюру только три раза.

Не откажешь в любезности

Будучи человеком мягкой и доброй души, Мейербер всегда выражал искреннее соболезнование людям, страдавшим какими-либо недугами.

Зная эту черту Мейербера, Россини при встречах с ним грустно говорил ему о своем пошатнувшемся здоровье. Когда его спросили, зачем он это делает, Россини ответил смеясь:

- Я чувствую себя отлично, но мой друг так любит выражать соболезнование, что я не могу лишить его этого удовольствия.

Быстро или медленно

Итальянский композитор Гаэтано Доницетти работал с невероятной быстротой и, благодаря этому, сочинил семьдесят опер.

Однажды в его присутствии зашел разговор о том, что Россини написал своего „Севильского цирюльника" всего лишь за тринадцать дней, что многим казалось невозможным.

Спросили у Доницетти, каково его мнение по этому поводу.

- Целых тринадцать дней? - удивился композитор. - Это вполне возможно, - Россини всегда писал так медленно. . .

Приятная встреча

Биографы Франца Шуберта отмечают, что великий австрийский композитор весьма равнодушно относился к детищам своей музы: то, что уже было написано, теряло для него интерес. Бывали даже случаи, когда он не узнавал своих сочинений.

Однажды известный австрийский певец Иоганн Фогль показал Шуберту одну из его недавних песен, транспонированную копировщиком. Посмотрев ноты, композитор воскликнул:

- Песенка складная! Кто ее написал?

Потерял голову

Однажды Берлиоз уговорил своего старого учителя Лесюэра пойти послушать симфонию Бетховена. На следующий день Берлиоз спросил его, какое впечатление произвела на него симфония.

- Дьявольщина! - загремел Лесюэн, - я пришел в такое состояние, что когда захотел надеть гиляну, то не смог найти свою голову! Разве можно создавать музыку, от которой человек теряет голову!

- Успокойтесь, маэстро, - улыбаясь, сказал Берлиоз, - такая музыка создается не часто.

Счастливый человек

Брамс готовился к выступлению в концерте вместе с одним виолончелистом.

Виолончелист то и дело ошибался, фальшивил, но в конце концов заявил, что Брамс играет слишком громко, заглушая виолончель.

- Вы не слышите себя? - спросил Брамс. - В таком случае Вы самый счастливый человек на свете.

Нет сдачи

Однажды Глюк, проходя по улице, уронил палку и разбил стекло в витрине лавки. Узнав, что стекло стоит полтора франка, он протянул владельцу лавки экю (три франка).

- Сдачи нет, - угрюмо сказал тот, - придется идти к соседям.

- Зачем зря терять время, - миролюбиво сказал Глюк, - забирайте экю, а я тем временем разобью еще одно стекло.

Тянуть за рукав

Однажды в Вене к Берлиозу подбежал маленький живой человечек:

- Господин Берлиоз, я страстный поклонник вашего грандиозного таланта. . . Прошу позволения прикоснуться к руке, написавшей „Ромео и Юлию"! - с этими словами он вцепился в рукав композитора и блаженно застыл.

- Сударь, - осторожно тронул его за плечо Берлиоз, - держитесь лучше за другой рукав: я имею обыкновение писать правой рукой.

Дебют Шопена

Когда Фридерик Шопен, будучи еще ребенком, должен был впервые участвовать в публичном концерте, его долго и тщательно одевали, давали массу советов, как надо себя вести, чтобы не нарушить торжественной обстановки. После концерта, когда мальчика дома расспрашивали, что больше всего понравилось публике, он с гордостью ответил:

- Мой белый воротничок!

Предпочтение

Генриха Гейне спросили, кто, по его мнению, лучший пианист - Лист или Тальберг? Поэт, не задумываясь, ответил:

- Шопен!

Учителя композитора

Шуман исполнял как-то в концерте собственные произведения. И вдруг сквозь раскрытые окна донеслось снаружи чудесное щебетание птиц.

Кто-то быстро закрыл все окна. Композитор заметил это и, когда окончил игру, встал со своего места и снова раскрыл настежь все окна.

- Господа, - обратился Шуман к публике, - до сих пор я мешал этим прелестным маленьким музыкантам. Послушаем теперь их внимательно - они этого стоят, это тоже мои учителя. . .

Вагнер - дипломат

Одна танцовщица, с возрастом утратившая способность достаточно изящно двигаться по сцене, решила заняться вокальным искусством. Разучив несколько несложных арий, она явилась к Рихарду Вагнеру с просьбой прослушать ее. После того как вокальный репертуар посетительницы был исчерпан, Вагнер попросил ее продемонстрировать свое танцевальное искусство. Его просьба была исполнена, и в комнате воцарилось долгое молчание. Наконец артистка не выдержала.

- Скажите же, маэстро, понравилось ли Вам мое пение?

- Для танцовщицы неплохо. Кстати, для певицы Вы неплохо танцуете, - последовал ответ.

Отверженный

К директору Миланской консерватории явился юноша и попросил проэкзаменовать его. На вступительном экзамене он играл на рояле, показывал свои сочинения. Через несколько дней он получил ответ:

„Оставьте мысль о консерватории и найдите учителя среди городских музыкантов"

Это было в 1832 году, а через несколько десятков лет Миланская консерватория добивалась чести носить имя некогда отвергнутого ею музыканта. Это имя - Джузеппе Верди.

Комплимент

Когда Джузеппе Верди закончил оперу „Трубадур", он пригласил одного из приятелей, видного критика, и ознакомил его с некоторыми важнейшими фрагментами оперы.

- Ну, как? - спросил композитор.

- Если быть откровенным, то мне все это кажется очень плоским и невыразительным.

Обрадованный Верди тотчас же бросился ему на шею:

- Как я Вам благодарен, как счастлив! Ведь если произведение не понравилось Вам, то оно несомненно понравится публике!

Подарок Фауста

После первого же представления „Фауста" Гуно популярность оперы среди парижан росла с каждым днем. Издательство не успевало выпускать клавиры и попурри на темы этой оперы.

Однако материальное благополучие композитора не повышалось. . . Однажды владелец музыкального издательства пригласил Гуно покататься на санях по Булонскому лесу. Создатель „Фауста" явился в своем старом, изрядно потертом зимнем пальтеце; издатель, ожидавший его в загородной вилле, был одет в новенькую, с иголочки, элегантную шубу. Гуно пощупал пальцами дорогостоящую вещь.

- Поздравляю, - сказал он, улыбаясь, - подарок „Фауста", не так ли?

Памятная записка

Как-то Жак Оффенбах, опасавшийся последствий своего дурного настроения, написал своим соавторам-либреттистам - А. Мельяку и Л. Галеви - записку следующего содержания:

„Желая сохранить с вами наилучшие отношения, нижеподписавшийся Жак Оффенбах, проживающий в Париже на улице Лаффит, заранее просит прощения у своих сотрудников на тот случай, если он их обидит".

Штраф

Знаменитый чешский композитор Бедржих Сметана пользовался большой любовью и уважением со стороны оркестрантов и как дирижер. Он относился к ним требовательно, но с отеческой заботой.

Впрочем, однажды оркестранты были столь же удивлены, сколь и расстроены, когда Сметана учинил разнос скрипачу, опоздавшему на репетицию, наложил на него денежный штраф и категорически отказывался допустить скрипача к работе.

Выручил концертмейстер, который шепнул композитору, что их коллега - отец большого семейства и вынужден прирабатывать на стороне. Однако Сметана продолжал бушевать.

На следующее утро оркестранты узнали, что штраф все-таки будет уплачен, но необходимую для этого сумму выделил из своего кармана сам дирижер - Сметана!

Любознательность

Однажды Иоганн Штраус, будучи уже известным композитором, встретил в Вене старого товарища, с которым двадцать лет назад сидел за школьной партой.

- Ах, Иоганн, как я рад! А чем ты все эти годы, собственно говоря, занимался, а?

Чужой успех

Один молодой композитор сыграл как-то Иоганну Штраусу свою новую балладу.

- Прекрасная вещь! - сказал Штраус. - Вот только некоторые места напоминают Моцарта.

- Ничего, это не помешает! - гордо ответил композитор. - Моцарта всегда слушают охотно. . .

Подарок к юбилею

В день шестидесятилетия Штрауса небольшой любительский оркестр сыграл ему вальс, написанный композитором. Музыканты играли из рук вон плохо, но с большим усердием. Юбиляр сердечно поблагодарил капельмейстера. Тот просиял:

- Я Вам очень признателен, маэстро, за Вашу лестную оценку. Ведь написать такой вальс - дело нехитрое, а вот сыграть с блеском может далеко не каждый. . .

Экзамен

Антон Рубинштейн возвращался из-за границы на родину. Ему не было еще 16 лет, когда мать увезла его из Петербурга, поэтому в столицу он приехал, не имея паспорта. Это навлекло на него подозрение властей. Тогдашний обер-полицмейстер Галахов категорически отказался поверить поручительствам многочисленных знакомых Рубинштейна, уверявших, что Антон Григорьевич - музыкант, и потребовал „наглядного удостоверения личности": начальник канцелярии Чесноков должен был послушать игру Рубинштейна и сделать вывод - самозванец он или нет.

Вот как об этом вспоминает сам композитор в „Автобиографической записке": „Привели меня к Чеснокову. Нашлось у него какое-то мизерное фортепьяно. Сел он, сел и я, и все, что было у меня на сердце горького, всю злобу и негодование на все, что со мною происходит, я излил в том, что стал отбивать на клавишах этого инструмента! Я до того гремел, что фортепьяно чуть не плясало под моими ударами, и казалось, что вот-вот развалится на двадцать четыре куска.

Инструмент был, впрочем, самый подлый, и бешенству моему не было пределов. Чесноков, однако, терпеливо прослушал - и отправился со мной к обер-полицмейстеру.

- Точно так, ваше превосходительство, - доложил начальник канцелярии. - Рубинштейн, действительно, музыкант, потому - играет.

Гонорар

На гастролях в Вене Антону Рубинштейну пришлось иметь дело с невероятно скупым антрепренером. Переговоры об оплате концертов затянулись. Тогда Рубинштейн объявил: „Хорошо, я возьму вдвое меньше той суммы, которую получаю обычно, но играть буду вдвое тише".

Перестарался

Однажды во время оркестровой репетиции Бюлов крикнул тромбонисту:

- Форте!

Музыкант сыграл громче, но дирижёр снова крикнул: „Форте!" На следующий раз -- то же самое. В конце концов несчастный тромбо-нист, у которого от чрезмерного усилия чуть не лопнули щеки, признался, что громче играть он уже не сможет. В ответ ему Бюлов спокойно разъяснил:

- Видите ли, милейший, в этом нет необходимости. Дело в том, что Вы с самого начала играли фортиссимо. Я же хотел заставить Вас играть форте.

Все дело в голове

- Какая разница между хорошим дирижером и плохим? - спросили как-то у Бюлова.

- Хороший дирижер держит партитуру в голове, а плохой - голову в партитуре, - последовал ответ.

В могилу с юмором

- Что Вы пишете только грустную, мрачную музыку? Слушатель хочет отдохнуть, повеселиться, уйти с концерта с радостным настроением. А Вы?.. Напишите что-нибудь веселое, бодрое. И... распродажа пойдет веселее, - говорил однажды издатель молодому Брамсу.

- Попробую, - ответил композитор.

Через несколько дней он пришел в издательство с большим свитком.

- Ну что, получилось? - встретил его издатель вопросом.

- Не знаю,- ответил, улыбаясь, Брамс и положил перед издателем ноты.

Новое произведение начиналось так: „Весело схожу я в могилу".

Визитная карточка

Однажды Генрик Венявский, в то время начинающий скрипач, пришёл вместе с товарищем к одному довольно известному музыканту с просьбой подарить им визитную карточку.

Знаменитость встретила молодых чванливо и неприветливо.

- А карточка Листа у Вас есть?

- Нет, - ответил Венявский.

- А Рубинштейна?

- Тоже нет.

- Тогда и я не дам Вам никакой карточки, - отрезал суровый хозяин и хотел было выйти из комнаты.

- Простите, - вежливо остановил его Венявский, - если бы у нас были карточки Листа и Рубинштейна, мы не стали бы обращаться к Вам.

Ошибка Бетховена

Один дирижер Парижской оперы, отличавшийся удивительной самоуверенностью, разговаривая с Сен-Сансом, безапелляционно заявил, что использование тромбонов в симфониях неуместно. Когда Сен-Санс в ответ на это заметил, что даже великий Бетховен использовал тромбоны в симфониях, дирижер сказал не задумываясь:

„Это так, но Бетховен поступил бы лучше, если бы не делал этого".

Путь к славе

Однажды между Дворжаком, Бендлем и Фибихом зашла речь о том, как трудно чешскому композитору стать известным за границей. Фибих изрек что-то приблизительно в таком роде:

- Дворжаку хорошо: чтобы он ни написал, все его вещи исполняют.

Дворжак ответил:

- Напишите так, чтобы понравилось мне, и Вы увидите - это будет исполняться.

Ответом был взрыв смеха, к которому присоединился вполне искренне и сам Фибих.