Музыкальная композиция
методическая разработка по музыке на тему

,

Литературно-музыкальная композиция, посвященная творчеству С. А. Есенина «Я сердцем никогда не лгу…»

Преподаватель теоретических дисциплин МБОУ ДОД «Краснопоймовская сельская ДМШ» Емельянова Любовь Александровна

Оформление сцены: портрет С. А. Есенина, цветы, рояль.

Музыкальное оформление: инструментальные и вокальные номера в исполнении учащихся и преподавателей детской музыкальной школы.

Ведущая: У каждого из нас в душе свой образ великого поэта и человека Сергея Есенина, у каждого в сердце свои любимые есенинские стихи. Всё это так. Но всем нам особенно дорого то, что составляет пафос, сердцевину поэзии Есенина и, что он сам так точно и ёмко определил, как главное в своём творчестве – это чувство Родины. Тема Родины, России, подчёркивал Есенин неоднократно, основная во всём его творчестве.

Спит ковыль. Равнина дорогая,

И свинцовой свежести полынь.

Никакая родина другая

Не вольёт мне в грудь мою теплынь.

     Поэзия Сергея Есенина неразрывно связана с музыкой. Музыка звучит в каждой его строке, а сюжеты стихотворений зачастую прямо отсылают к русским народным жанрам: весёлой плясовой и протяжной лирической песне, «жестокому романсу» и озорной частушке под гармошку-тальянку. Не случайно интерес музыкантов к творчеству Есенина, возникший ещё при его жизни, не ослабевает до сих пор.

     Традиционно символическим инструментом лирического поэта является лира. И только у Есенина, из всех больших русских поэтов,-- гармошка, ливенка, тальянка.

Чтец:    Сыпь, тальянка, звонко, сыпь, тальянка, смело!

              Вспомнить, что ли, юность, ту, что пролетела?

              Не шуми, осина, не пыли, дорога.

              Пусть несётся песня к милой до порога.

              Пусть она услышит, пусть она поплачет.

            Ей чужая юность ничего не значит.

            Ну, а если значит, проживёт не мучась.

            Где ты, моя радость? Где ты, моя участь?

            Лейся, песня, пуще, лейся, песня, звяньше.

            Всё равно не будет то, что было раньше.

            За былую силу, гордость и осанку

            Только и осталась песня под тальянку.

(Звучит инструментальная пьеса для баяна – Попов «Над окошком месяц»)

Ведущая:  Из автобиографии Сергея Александровича: «Родился в 1895 году, 21 сентября, в Рязанской губернии, в селе Константиново. С двух лет был отдан на воспитание довольно зажиточному деду по матери, у которого было трое взрослых неженатых сыновей, с которыми протекло почти всё моё детство. Дядья мои были ребята озорные и отчаянные. Трёх с половиной лет они посадили меня на лошадь без седла и сразу пустили в галоп. Я помню, что очумел и очень крепко держался за холку. Потом меня учили плавать. Дядя Саша брал меня в лодку, отъезжал от берега, снимал с меня бельё и, как щенка, бросал в воду. После, лет восьми, другому дяде я часто заменял охотничью собаку, плавал по озёрам за подстреленными утками. Очень хорошо лазил по деревьям. Среди мальчишек всегда был коноводом и драчуном и ходил всегда в царапинах. По субботам меня мыли и гарным маслом гофрили голову, потому что, ни один гребень не брал кудрявых волос. Но и масло не помогало. Так протекло моё детство. Когда же я подрос, из меня очень захотели сделать сельского учителя и потому отдали в церковно-учительскую школу, окончив которую я должен был поступить в Московский учительский институт. К счастью, этого не случилось.

Чтец:                        О, пашни, пашни, пашни,

                                  Коломенская грусть.

                                 На сердце день вчерашний,

                                А в сердце свети Русь.

                               Как птицы, свищут вёрсты

                                 Из-под копыт коня.

                                И брызжет солнце горстью

                               Свой дождик на меня.

                               О, край разливов грозных

                               И тихих вешних сил,

                              Здесь по заре и звёздам

                              Я школу проходил.

Ведущая:  Николай Клюев отметил: «Лучшие соки отдала земля Рязанская, чтобы родить певущий лик Есенина. Огненная рука революции сплела ему венок славы, как своему певцу. Слава русскому народу, душа которого не перестаёт источать чудеса даже средь великих бедствий, праведных ран и потерь».

(Звучит песня на музыку Будашкина «Сыплет черёмуха снегом»)

Ведущая:  Из воспоминаний Ивана Евдокимова: «Помню, домораживающие последними морозами дни зимы 1924 года, с небольшим скупым солнцем на полу. Вдруг в комнату вошёл человек в зимнем пальто, вошёл и бросился глазами в глаза. Никогда раньше не видав его, я узнал по прежде попадавшимся портретам Есенина. И мне сразу запомнились мягкая, лёгкая и стремительная походка, не похожая ни на какую другую, своеобразный наклон головы вперёд, белое негладкое лицо, синеющие небольшие глаза, слегка прищуренные, и улыбка, необычайно тонкая, почти неуловимая. Этот образ запечатлелся».

     3 апреля 1922 года Есенину была разрешена поездка за границу. В письме товарищу в июле этого же года он напишет: «Родные мои! Хорошие! Что сказать мне об этом ужаснейшем царстве мещанства, которое граничит с идиотизмом? Человека я пока ещё не встречал и не знаю, где им пахнет. В страшной моде господин доллар, а на искусство начхать. Я даже книг не захотел издавать здесь, несмотря на дешевизну перевода и бумаги. Никому здесь это не нужно…  Пусть мы нищие, пусть у нас голод и холод, зато у нас есть душа, которую здесь сдали за ненадобностью в аренду».

(Фоном звучит пьеса для аккордеона Коробейникова «Лирическая песня»)

Чтец (на фоне звучащей музыки):

Гой ты, Русь моя родная,

Хаты – в ризах образа…

Не видать конца и края –

Только синь сосёт глаза.

Как захожий богомолец,

Я смотрю твои поля.

А у низеньких околиц

Звонко чахнут тополя.

Пахнет яблоком и мёдом

По церквам твой кроткий спас.

И гудит за корогодом

На лугах весёлый пляс.

Побегу по мятой стёжке

На приволь зелёных лех,

Мне навстречу, как серёжки,

Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою!»

Ведущая:  Признанный мастер слова, Сергей Есенин заявляет тем не менее: «О любви в словах не говорят». Если не в словах, то в чём же? Очевидно, в песне. Песенное начало придаёт стихотворению нечто такое, что переводит его в другое измерение, позволяющее выразить чувства, ощущения, недоступные слову. Даже на богатейшем фоне русской песенной традиции, есенинская песенность бросается в глаза. «Родился я с песнями в травном одеяле», -- скажет он о себе. С первых стихов Есенин называет себя певцом, а свои «травные» стихи – песнями. Над песнями он «таял» и «лелел». Песня у него существо нежное, чуткое и страстное, способное, подобно человеку, испытывать боль и радость («Плачет и смеётся песня лиховая»). С песней родился. Песней жил. И всё же. Чем объяснить неслыханную популярность Есенина? Лучше всего на этот вопрос отвечает сам поэт. Он нисколько не преувеличивает, когда говорит, что на его произведения пролилась «беспокойная, дерзкая сила». Отсюда и столь характерная для него безоглядность и удаль. Счастье у Есенина «оголтелое». Тоска – «разгульная». Чувства – «буйные». Пыл – «бешеный». Сердце – «сумасшедшее». Он выплёскивает всю душу в слова – песни, обнажая своё кровоточащее сердце , словно исповедуясь, от стиха к стиху.

Быть поэтом – это значит тоже,

Если правды жизни не нарушить,

Рубцевать себя по нежной коже,

Кровью чувств ласкать чужие души.

У Максима Горького есть замечательные слова: «Сергей Есенин не столько человек, сколько орган, созданный природой для поэзии, для выражения неисчерпаемой печали полей, любви ко всему живому в мире и милосердия, которое более всего заслужено человеком».

( Звучит пьеса для домры в обработке Фетисова «Клён ты мой опавший»)

Чтец:

За горами, за жёлтыми долами,

Протянулась тропа деревень.

Вижу лес и вечернее полымя,

И обвитый крапивой плетень.

Там с утра, над церковными главами

Голубеет небесный песок,

И звенит придорожными травами

От озёр водяной ветерок.

Не за песни весны над равниною

Дорога мне зелёная ширь –

Полюбил я тоской журавлиною

На высокой горе монастырь.

Каждый вечер, как синь затуманится,

Как повиснет заря на мосту,

Ты идёшь, моя бедная странница,

Поклониться любви и кресту.

Кроток дух монастырского жителя,

Жадно слушаешь ты ектенью,

Помолись перед ликом спасителя

За погибшую душу мою.

( Звучит песня в исполнении вокального ансамбля – муз. Филатовой, сл. Хабарова «Церквушки России»)

Ведущая:  Как справедливо однажды заметил Александр Блок, гений всегда народен. На него каждый раз возлагается священная миссия: быть совестью и пророком своего времени, врачевателем народной души. Судьба гениального поэта России Сергея Есенина – блистательное тому подтверждение.

     Его душа знала взлёты и падения, на её долю выпадали радости и не, ей довелось пройти путём несбывшихся надежд и горьких разочарований. Но она не стала чёрствой и холодной. Она была и осталась настежь распахнутой перед людьми. Поэзия Есенина – поэзия человеческого общения, дружелюбия. Михаил Осоргин говорил: «Поэзия Есенина могла раздражать, бесит, восторгать – в зависимости от вкуса, но равнодушным она могла оставить только безнадёжно невосприимчивого и равнодушного человека».

(Фоном звучит пьеса для гитары Фёдорова «Романс»)

Чтец (на фоне звучащей музыки):

Эта улица мне знакома

И знаком этот низенький дом.

Проводов голубая солома

Опрокинулась над окном.

Были годы тяжёлых бедствий,

Годы буйных, безумных сил.

Вспомнил я деревенское детство,

Вспомнил я деревенскую синь.

Не искал я ни славы, ни покоя,

Я с тщетой этой славы знаком.

А сейчас, как глаза закрою,

Вижу только родительский дом.

Вижу сад в голубых накрапах,

Тихо август прилёг ко плетню.

Держат липы в зелёных лапах

Птичий гомон и шебетню.

Я любил этот дом деревянный,

В брёвнах теплилась грозная морщь,

Наша печь как-то дико и странно

Завывала в дождливую ночь.

Голос громкий и всхлипень зычный,

Как о ком-то погибшем, живом.

Что он видел, верблюд кирпичный,

В завывании дождевом?

Видно, видел он дальние страны,

Сон другой и цветущей поры,

Золотые пески Афганистана

И стеклянную хмарь Бухары.

Ах, и я эти страны знаю –

Сам немалый прошёл там путь.

Только ближе к родимому краю

Мне б хотелось теперь повернуть.

Но угасла та нежная дрёма,

Всё истлело в дыму голубом.

Мир тебе – полевая солома,

Мир тебе – деревянный дом.

Ведущая:  Из воспоминаний Ивана Евдокимова: «Самым ярким впечатлением от встреч с Есениным было чтение им стихов… Я слушал лучших наших артистов, исполнявших стихи Есенина, но, конечно, никто из них не передавал даже примерно той внутренней и музыкальной силы, какая была в чтении самого поэта. Никому так не пела та подспудная непередаваемая музыка, какую создавал Есенин, читая свои произведения. Чтец это был изумительный. Первый раз я слушал его весной 1924 года. Он принёс «Письмо матери». Кто-то попросил его прочитать. Держа в руке листок и не глядя в него, он начал читать. Лица его не было видно. Он стоял спиной к окну. Слушали Казин, Когоут, Казанский и я. Помню,как по спине пошла мелкая, холодная оторопь, когда я услышал:

«Пишут мне, что ты, тая тревогу,

Загрустила шибко обо мне,

Что ты часто ходишь на дорогу

В старомодном, ветхом шушуне».

Я искоса взглянул на него: у окна темнела чрезвычайно грустная и печальная фигура поэта. Есенин жалобно мотал головой:

«Будто кто-то мне в кабацкой драке

Саданул под сердце финский нож».

Дальше мои впечатления пропадают, потому что зажало мне крепко и жестоко горло, таясь и прячась, я плакал в глуби огромного нелепого кресла, на котором сидел в темнеющем простенке между окнами».

(Звучит пьеса для домры Городовской «Памяти Есенина»)

Ведущая:   В наши дни свой подлинный смысл обретают такие понятия, как чувство родной земли, гуманность, честность, искренность, милосердие… И стихи Есенина – человечные, добрые – открывают перед нами свои светлые глубины.

     Как бы ни было трудно, чтобы ни случилось с тобой – не падай духом, не теряй надежды и будь благодарен судьбе, даровавшей тебе ни с чем несравнимое счастье целовать любимого человека, валяться на траве,  мять цветы и видеть эти златящиеся во мгле нивы. И всегда люби Родину, умножай её славу своими деяниями. Так говорит поэт.

(Звучит песня на стихи С. Есенина «Отговорила роща золотая»)

Чтец:

Ну что ж! Прости родной приют.

Чем сослужил тебе – и тем уж я доволен.

Пускай меня сегодня не поют –

Я пел тогда, когда был край мой болен.

Приемлю всё. Как есть всё принимаю.

Готов идти по выбитым следам.

Отдам всю душу октябрю и маю,

Но только лиры милой не отдам.

Я не отдам её в чужие руки,

Ни матери, ни другу, ни жене.

Лишь только мне она свои вверяла звуки

И песни нежные лишь только пела мне.

Цветите юные! И здоровейте телом!

У вас иная жизнь, у нас другой напев.

А я пойду один к неведомым пределам,

Душой бунтующей навеки присмирев.

Но и тогда, когда во всей планете

Пройдёт вражда племён, исчезнет ложь и грусть,

Я буду воспевать всем существом в поэте

Шестую часть земли с названьем кратким «Русь».

(Звучит песня в исполнении вокального ансамбля – муз. Галилея, сл. Дубровина «Есенинская Русь»)

Ведущая:  Неодолимо движение времени. Одно поколение сменяет другое. Движется, живёт по своим законам мир поэзии – Вселенная души человечества. Беспрерывно нарождаются и вспыхивают в этом чудесном мире новые поэтические звёзды и звёздочки. Одни сгорают и навсегда затухают ещё при жизни их «хозяина», свет души от других доходит к нам на протяжении десятилетий. И лишь немногие, очень немногие согревают народную «живую душу» в веках, разгораясь со временем всё ярче и ярче. Имя одной из таких прекраснейших лучезарных звёзд в бессмертном поэтическом созвездии России – Сергей Есенин. Оно вечно!