Любовь
материал по мхк (10 класс) на тему

1 сюжет

Рябова: «нет повести печальнее на свете чем повесть о ромео и джульетте…

Ромео          Что за блеск я вижу на балконе?

                     Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!

                     Стань у окна, убей луну соседством;

                     Она и так от зависти больна,

                     Что ты ее затмила белизною.

На балконе показывается Джульетта.

   Ромео       Оставь служить богине чистоты.

                     Плат девственницы жалок и невзрачен.

                     Он не к лицу тебе. Сними его.

                     О милая! О жизнь моя! О радость!

                     Стоит, сама не зная, кто она.

                     Губами шевелит, но слов не слышно.

                     Пустое, существует взглядов речь!

                     О, как я глуп! С ней говорят другие.

                     Две самых ярких звездочки, спеша

                     По делу с неба отлучиться, просят

                     Ее глаза покамест посверкать.

                     Ах, если бы глаза ее на деле

                     Переместились на небесный свод!

                     При их сиянье птицы бы запели,

                     Принявши ночь за солнечный восход.

                     Стоит одна, прижав ладонь к щеке.

                     О чем она задумалась украдкой?

                     О, быть бы на ее руке перчаткой,

                     Перчаткой на руке!

Джульетта  Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!

                     Отринь отца да имя измени,

                     А если нет, меня женою сделай,

                     Чтоб Капулетти больше мне не быть.

                     Лишь это имя мне желает зла.

                     Ты б был собой, не будучи Монтекки.

                     Что есть Монтекки? Разве так зовут

                     Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?

                     Неужто больше нет других имен?

                     Что значит имя? Роза пахнет розой,

                     Хоть розой назови ее, хоть нет.

                     Ромео под любым названьем был бы

                     Тем верхом совершенства, какой он есть.

                     Зовись иначе как-нибудь, Ромео,

                     И всю меня бери тогда взамен!

Ромео           О, по рукам! Теперь я твой избранник!

                     Я новое крещение приму,

                     Чтоб только называться по-другому.

   Джульетта  Кто это проникает в темноте

                     В мои мечты заветные?

     Ромео        Не смею

                     Назвать себя по имени. Оно

                     Благодаря тебе мне ненавистно.

  Джульетта    Десятка слов не сказано у нас,

                     А как уже знаком мне этот голос!

                     Ты не Ромео? Не Монтекки ты?

Ромео           Ни тот, ни этот: имена запретны.

Джульетта     Как ты сюда пробрался? Для чего?

                     Ограда высока и неприступна.

                     Тебе здесь неминуемая смерть,

                     Когда б тебя нашли мои родные.

Ромео           Меня перенесла сюда любовь,

                     Ее не останавливают стены.

                     В нужде она решается на все,

                     И потому - что мне твои родные!

                     Предпочитаю смерть от их ударов,

                     Чем долгий век без нежности твоей.

Джульетта   Мое лицо спасает темнота,

                     А то б я, знаешь, со стыда сгорела,

                     Что ты узнал так много обо мне.

                     Ты любишь ли меня? Я знаю, верю,

                     Что скажешь "да". Но ты не торопись.

                     Ведь ты обманешь. Говорят, Юпитер

                     Пренебрегает клятвами любви.

                     Не лги, Ромео. Это ведь не шутка.

                     Конечно, я так сильно влюблена,

                     Что глупою должна тебе казаться,

                     Но я честнее многих недотрог,

                     Которые разыгрывают скромниц,

                     Мне б следовало сдержаннее быть,

                     Но я не знала, что меня услышат.

                     Прости за пылкость и не принимай

                     Прямых речей за легкость и доступность.

  Ромео         Мой друг, клянусь сияющей луной,

                     Посеребрившей кончики деревьев...

Джульетта   О, не клянись луною, в месяц раз

                     Меняющейся, - это путь к изменам.

Ромео          Так чем мне клясться?

Джульетта   Не клянись ничем

                     Или клянись собой, как высшим благом,

                     Которого достаточно для клятв.

Ромео          Клянусь, мой друг, клянусь в любви…

Джульетта   Не надо, верю…

2 сюжет

Чтец: Ей было двенадцать, тринадцать - ему.

Им бы дружить всегда.

Но люди понять не могли: почему

Такая у них вражда?!

Он звал ее Бомбою и весной

Обстреливал снегом талым.

Она в ответ его Сатаной,

Скелетом и Зубоскалом.

Когда он стекло мячом разбивал,

Она его уличала.

А он ей на косы жуков сажал,

Совал ей лягушек и хохотал,

Когда она верещала.

пауза

Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему,

Но он не менялся никак.

И все уже знали давно, почему

Он ей не сосед, а враг.

Он Бомбой ее по-прежнему звал,

Вгонял насмешками в дрожь.

И только снегом уже не швырял

И диких не корчил рож.

Выйдет порой из подъезда она,

Привычно глянет на крышу,

Где свист, где турманов кружит волна,

И даже сморщится:- У, Сатана!

Как я тебя ненавижу!

пауза

Ей девятнадцать. Двадцать - ему.

Они студенты уже.

Но тот же холод на их этаже,

Недругам мир ни к чему.

Теперь он Бомбой ее не звал,

Не корчил, как в детстве, рожи,

А тетей Химией величал,

И тетей Колбою тоже.

Она же, гневом своим полна,

Привычкам не изменяла:

И так же сердилась:- У, Сатана! -

И так же его презирала.

пауза

Был вечер, и пахло в садах весной.

Дрожала звезда, мигая...

Шел паренек с девчонкой одной,

Домой ее провожая.

Он не был с ней даже знаком почти,

Просто шумел карнавал,

Просто было им по пути,

Девчонка боялась домой идти,

И он ее провожал.

Потом, когда в полночь взошла луна,

Свистя, возвращался назад.

И вдруг возле дома:

Девушка - Стой, Сатана!

                    Стой, тебе говорят!

Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?

Значит, встречаешься с ней?!

С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!

Не смей! Ты слышишь? Не смей!

Даже не спрашивай почему! -

Сердито шагнула ближе

И вдруг, заплакав, прижалась к нему:

Девушка: - Мой! Не отдам, не отдам никому!

                    Как я тебя ненавижу

3 сюжет

Вечер в доме Шеиных. Гости ходят, суета предпраздничная.

Голос: В загородной усадьбе предводителя дворянства князя Василия Шеина начинался семейный праздник – именины хозяйки дома, княгини Веры Николаевны Шеиной. С 5 часов вечера стали собираться гости – по преимуществу,  близкие родственники, приятели князя, подруги именинницы.

Гостья 1: Верочка, поздравляю. Ты такая умница, такая красавица. Оставайся ею.

Вера: Спасибо, дорогая, постараюсь.

Гостья 2: Вера, прими мои поздравления. Побольше денег и крепкого здоровья!

Генерал Аносов: О чём это вы тут шепчетесь? Дорогая племянница, позволь и мне поздравить! Счастья тебе и настоящей любви!

Вера: Спасибо, спасибо, дядюшка. Вот только есть ли она – настоящая любовь?..

Генерал: Ну, врать не стану – не знаю… Люди говорят – есть.

Входит служанка с коробочкой

Служанка: Ваше сиятельство, выйдемте на минутку. Спускаются со сцены.

Вера:  Что такое, Даша? Что у тебя за глупый вид? И что такое ты вертишь в руках?

Служанка: Я, ей-богу, не виновата, ваше сиятельство. Он пришел и сказал...

Вера: Постой. Кто – он?

Служанка: Красная шапка, ваше сиятельство... посыльный.

Вера: Так. И что же?

Служанка: Пришел на кухню и положил вот это на стол. «Передайте, говорит, вашей барыне. Но только, говорит, в ихние собственные руки». Я спрашиваю: от кого? А он: «Здесь все обозначено». И убежал.

Вера: Так поди ж догони его!

Служанка: Никак не догонишь, ваше сиятельство. Он приходил в середине обеда, я только вас не решалась обеспокоить. Полчаса времени уж будет…

Вера: Ну хорошо, ступай…

Разворачивает коробку, достаёт браслет. Рассматривает.

Голос: Он был золотой, низкопробный, очень толстый, но дутый и с наружной стороны весь сплошь покрытый небольшими старинными, плохо отшлифованными гранатами. Но зато посредине браслета возвышались, окружая какой-то странный маленький зеленый камешек, пять прекрасных гранатов-кабошонов, каждый величиной с горошину. Когда Вера случайным движением  повернула браслет перед огнем электрической лампочки, то в них, глубоко под их гладкой яйцевидной поверхностью, вдруг загорелись прелестные густо-красные живые огни.

Вера: Точно кровь!

Берёт письмо, читает.

Голос Желткова: Ваше Сиятельство, Глубокоуважаемая Княгиня Вера Николаевна!

Почтительно поздравляя Вас с светлым и радостным днем Вашего Ангела, я осмеливаюсь препроводить Вам мое скромное верноподданническое подношение. Я бы никогда не позволил себе преподнести Вам что-либо, выбранное мною лично: для этого у меня нет ни права, ни тонкого вкуса и — признаюсь — ни денег. Впрочем, полагаю, что и на всем свете не найдется сокровища, достойного украсить Вас.

Но этот браслет принадлежал еще моей прабабке, а последняя, по времени, его носила моя покойная матушка.. По старинному преданию, сохранившемуся в нашей семье, он имеет свойство сообщать дар предвидения носящим его женщинам и отгоняет от них тяжелые мысли. Вы можете быть уверены, что до Вас никто еще этого браслета не надевал.

Вы можете сейчас же выбросить эту смешную игрушку или подарить ее кому-нибудь, но я буду счастлив и тем, что к ней прикасались Ваши руки.

Умоляю Вас не гневаться на меня. Я краснею при воспоминании о моей дерзости семь лет тому назад, когда я осмеливался писать вам глупые письма и даже ожидать ответа на них. Теперь во мне осталось только благоговение, вечное преклонение и рабская преданность. Я умею теперь только желать ежеминутно Вам счастья и радоваться, если Вы счастливы. Я мысленно кланяюсь до земли мебели, на которой Вы сидите, паркету, по которому Вы ходите, деревьям, которые Вы мимоходом трогаете,. Еще раз прошу прощения, что обеспокоил Вас длинным, ненужным письмом. Ваш до смерти и после смерти покорный слуга. Г. С. Ж.».

Вера: Господи, что же это? Как мне надоели эти бесконечные несносные письма. А теперь ещё этот браслет… Нет. Пора положить этому предел.

Решительно поднимается на сцену, обращается к мужу.

Вера: Вася…

Князь Василий: Что с тобой, Верочка? Ты бледна? Что стряслось?

Вера: Вася, там… там у меня на столе лежит красный футляр, а в нём письмо… поди прочти его.

Занавес.

Голос: Князь Василий прочитал письмо, адресованное загадочным ГСЖ его жене. Решение, принятое им после прочтения, было вполне категоричным. Ему, человеку, обладавшему завидными связями и положением, не составило труда узнать, кто скрывается за этими инициалами и как его разыскать…

Комнатка Желткова. Столик, табуретка, свеча… Желтков сидит. Стук. Входит князь В.

Князь Василий: Если не ошибаюсь, господин Желт-ков?

Желтков: Желтков. Очень приятно. Позвольте представиться. (Протягивает руку, князь не пожимает). Прошу покорно. Садитесь.

Князь В: Merci. Я ненадолго. Я – князь Василий Львович Шеин, губернский предводитель дворянства. Дело, о котором я буду иметь честь говорить с вами, касается мой чести и чести моей супруги, княгини Веры Николаевны Шеиной.

Желтков конфузится.

Желтков: Я к вашим услугам, ваше сиятельство.

Князь: Во-первых, позвольте возвратить вам вашу вещь. (Кладёт на стол браслет)  Она, конечно, делает честь вашему вкусу, но я очень просил бы вас, чтобы такие сюрпризы больше не повторялись.

Желтков: Простите... Я сам знаю, что очень виноват.

Князь (перебивая): Я очень рад, что нашел в вас порядочного человека, джентльмена, способного понимать с полуслова. И я думаю, что мы договоримся сразу. Ведь вы уже семь лет преследуете мою жену. Я от вас не скрою, что первой моей мыслью было  обратиться к помощи власти, но я не сделал этого, и я очень рад, что не сделал, потому что…

Желтков: Простите, как вы сказали? Обратиться к помощи власти?

Князь: Да, вы не ослышались. Именно так, и я…

Жеелтков садится, улыбается, ведёт себя свободнее.

Желтков: Виноват, я вас перебью… Я знаю всё, что вы скажете дальше. Князь, позвольте мне сказать вам прямо всё, что мне нужно сказать. Так нужно.

Князь: Что ж, извольте…

Желтков (ходя по комнате): Трудно выговорить такую... фразу... что я люблю вашу жену. Но семь лет безнадежной и вежливой любви дают мне право на это. Я соглашаюсь, что вначале, когда Вера Николаевна была еще барышней, я писал ей глупые письма и даже ждал на них ответа. Я соглашаюсь с тем, что мой последний поступок, именно посылка браслета была еще большей глупостью. Но... Я знаю, что не в силах разлюбить ее никогда... Скажите, князь... предположим, что вам это неприятно... скажите, — что бы вы сделали для того, чтоб оборвать это чувство? Выслать меня в другой город? Все равно и там так же я буду любить Веру Николаевну, как здесь. Заключить меня в тюрьму? Но и там я найду способ дать ей знать о моем существовании. Мою любовь ни уничтожить, ни запретить невозможно. Остается только одно — смерть... Вы хотите, я приму ее в какой угодно форме…

Князь: Послушайте, милейший, как вас там… Мы вместо дела разводим какую-то мелодекламацию, Вопрос очень короток: я вам предлагаю одно из двух: либо вы совершенно отказываетесь от преследования княгини, либо, если на это вы не согласитесь, мы примем меры, которые нам позволят наше положение, знакомство и…

Желтков: Вы позволите мне отлучиться на пять минут? Я от вас не скрою, что пойду говорить по телефону с княгиней Верой Николаевной. Уверяю вас, что все, что возможно будет вам передать, я передам.

Князь (оторопев): С княгиней… С моей женой… Пять минут!

Желтков уходит. Гаснет свет, темнота, занавес. Телефонный разговор в записи. Занавес открыть. Желтков возвращается.

Желтков: Я готов и завтра вы обо мне ничего не услышите. Я как будто бы умер для вас. Но одно условие:  видите ли, я растратил казенные деньги, и мне как-никак приходится из этого города бежать. Вы позволите мне написать еще последнее письмо княгине Вере Николаевне?

Князь: Хорошо, но только последнее!

Желтков: Вот и все. Вы обо мне более не услышите и, конечно, больше никогда меня не увидите.

Желтков садится и пишет. Свет на сцене гаснет, действие перемещается на авансцену, в дом Шеиных.

Голос:  Княгиня Вера Николаевна никогда не читала газет, потому что, во-первых, они ей пачкали руки, а во-вторых, она никогда не могла разобраться в том языке, которым нынче пишут. Но судьба заставила ее развернуть как раз тот лист и натолкнуться на тот столбец, где было напечатано:

«Загадочная смерть. Вчера вечером, около семи часов, покончил жизнь самоубийством чиновник контрольной палаты Г. С. Желтков. Судя по данным следствия, смерть покойного произошла по причине растраты казенных денег. Так, по крайней мере, самоубийца упоминает в своем письме.»

Желтков отдаёт письмо, князь уходит, Желтков достаёт пистолет.

Вера: Почему я это предчувствовала? Именно этот трагический исход? И что это было: любовь или сумасшествие?

Занавес. Выстрел. Сердцебиение, Вера хватается за сердце, падает на стул… Темнота. Входит служанка.

Служанка: Ваше сиятельство, вот посыльный только что с почты принёс. Вам…

Вера благодарит, с нежностью и улыбкой открывает конверт, читает письмо, плачет.

Голос Желткова: Я не виноват, Вера Николаевна, что богу было угодно послать мне, как громадное счастье, любовь к Вам. Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто — для меня вся жизнь заключается только в Вас. Я бесконечно благодарен Вам только за то, что Вы существуете. Я проверял себя — это не болезнь, не маниакальная идея — это любовь, которою богу было угодно за что-то меня вознаградить.

Вера откладывает письмо и играет сонату.

Восемь лет назад я увидел вас в цирке в ложе, и тогда же в первую секунду я сказал себе: я ее люблю потому, что на свете нет ничего похожего на нее, нет ничего лучше, нет ни зверя, ни растения, ни звезды, ни человека прекраснее Вас. В Вас как будто бы воплотилась вся красота земли...

Подумайте, что мне нужно было делать? Убежать в другой город? Все равно сердце было всегда около Вас, у Ваших ног, каждое мгновение дня заполнено Вами, мыслью о Вас, мечтами о Вас...

   Через десять минут я уеду, я успею только наклеить марку и опустить письмо в почтовый ящик, чтобы не поручать этого никому другому. Вы это письмо сожгите. Со мной всё кончено. Я все отрезал, но все-таки думаю и даже уверен, что Вы обо мне вспомните. И если  вспомните, то... я знаю, что Вы очень музыкальны, я Вас видел чаще всего на бетховенских квартетах, — так вот, если Вы обо мне вспомните, то сыграйте или прикажите сыграть сонату Бетховена № 8, часть 2, Adagio Cantabile. Я благодарю Вас за то, что Вы были моей единственной радостью в жизни, единственным утешением. Дай бог Вам счастья, и пусть ничто временное и житейское не тревожит Вашу прекрасную душу. Целую Ваши руки. Г. С. Ж.

Голос: Вера играла это исключительное, единственное по глубине произведение, и душа ее как будто бы раздвоилась. Она единовременно думала о том, что мимо нее прошла большая любовь, которая повторяется  один раз в тысячу лет. Вспомнила слова генерала Аносова о настоящей любви, и в уме ее слагались слова. Они так совпадали в ее мысли с музыкой, что это были как будто бы куплеты, которые кончались словами: «Да святится имя Твое».

На сцену выходят современные люди.

1: Я вам покажу в нежных звуках жизнь, которая покорно и радостно обрекла себя на мучения, страдания и смерть. Ни жалобы, ни упрека, ни боли самолюбия я не знал. Я перед тобою — одна молитва: „Да святится имя Твое“.

2: Да, я предвижу страдание, кровь и смерть. И думаю, что трудно расстаться телу с душой, но, Прекрасная, хвала тебе, страстная хвала и тихая любовь. „Да святится имя Твое“.

3: Вспоминаю каждый твой шаг, улыбку, взгляд, звук твоей походки. Сладкой грустью, тихой, прекрасной грустью обвеяны мои последние воспоминания. Но я не причиню тебе горя. Я ухожу один, молча, так угодно было богу и судьбе. „Да святится имя Твое“.

4: В предсмертный печальный час я молюсь только тебе. Жизнь могла бы быть прекрасной и для меня. Не ропщи, бедное сердце, не ропщи. В душе я призываю смерть, но в сердце полон хвалы тебе: „Да святится имя Твое“.

Желтков: Ты и люди, которые окружали тебя, все вы не знаете, как ты прекрасна. Бьют часы. Время. И, умирая, я в скорбный час расставания с жизнью все-таки пою — слава Тебе.

Вот она идет, все усмиряющая смерть, а я говорю — слава Тебе!..»

Вера и Желтков уходят.

Сюжет 4

Выходят 4 девушки. Суета, шум. Пауза. Тишина. Пушка.

1: Она теперь далеко от меня, сегодня утром уехала в город, поступать в институт. А ещё вчера мы были вместе на дискотеке – она смеялась, хохотала, а я всё смотрел на неё не отрываясь и думал: как она прекрасна. Всё. Всё в ней идеально – взгляд, улыбка, цвет волос, голос…

5: Вчера после уроков в школе он подбежал ко мне – такой смешной, в этой нелепой дурацкой ушанке, и, что-то лепеча, схватил мой портфель… Волок его всю дорогу до моего подъезда… Глупый, смешной… А я даже не поблагодарила его, только гордо отвернулась и хлопнула дверью…

2: Как я мог оставить её одну на морозе, тогда, на автобусной остановке? Ушёл, да даже не ушёл, а сбежал, малодушно, гадко… Гордый, видите ли, отличник, звезда школы, с конопатыми троечницами не общаюсь… Дурак, ничтожество… Одна, маленькая, худенькая, в тоненьком пальтишке…

6: «Милая …..» - обратился он ко мне вчера… Милая… А взгляд. Как он смотрел, какими глазами! Потом нежно прикоснулся к моей руке, а я, дура, нервно отдёрнула её, да ещё прошипела что-то вроде «Уйди, не мешай…» Господи, как бы я хотела вернуть эти вчерашние минуты…

3: Это какое-то наваждение… Каждый день, каждый час, каждую минуту думаю только ней. Засыпаю с мыслями о ней, просыпаюсь – и сразу вижу её прекрасный образ… Что мне делать, как избавиться от этой навязчивой потребности… в ней? Или… не нужно избавляться?

7: Не нужно… Это не болезнь, не маниакальная идея, не расстройство психики… Это то, чем держится мир со времён его создания, чем живы люди, звери, птицы. Это то, без чего нельзя обойтись никому…

4: Это то, без чего невозможно проснуться утром и сказать, улыбаясь, солнцу: «Здравствуй», без чего нельзя нежно поцеловать любимую, обнять дочь, пожать руку сыну…

8: Это… любовь…

Сюжет 5

Двое читают «Балладу о прокуренном вагоне». Он – справа, в лохмотьях, на полу. Она – стоит слева. 5 и 6 строфу читает Голос или чтец.

Сюжет 6

Исполнение «Последней поэмы». Выход на поклон.