«ПОЭТЫ НЕ РОЖДАЮТСЯ СЛУЧАЙНО…» Сценарий литературного вечера в кафе «Бродячая собака»
материал по литературе (10, 11 класс)

«ПОЭТЫ НЕ РОЖДАЮТСЯ СЛУЧАЙНО…» Литературный вечер в кафе «Бродячая собака»

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

К. Бальмонт –В. Плахота

А. Вертинский – А. Василинич

А. Блок – А. Зима

Н. Гумилёв – Г. Щебетько

А. Ахматова – А. Семкина

И. Северянин – А. Плохих

Д. Бурлюк – С. Корнев

Теффи  - Е. Кузнецова

М. Цветаева –Д. Шадрина

В. Маяковский - А. Веселов

З. Гиппиус – А. Пономарёва

Б. Пронин – Д. Мандзяк

Н. Могилянский - А. Поздеев

Теффи – Кузнецова Екатерина

Б. ПРОНИН Николай, здравствуй! Я так рад тебя видеть!!! Понимаешь! Гениальная идея! Всё готово! Это будет замечательно! Только вот беда – надо денег! Ну, я думаю, у тебя найдётся рублей 25. Тогда всё будет «в шляпе»!

Н. МОГИЛЯНСКИЙ  Денег, рублей 25, я тебе дам, но скажи в двух словах, что ты ещё изобрёл и что затеваешь? Только в двух словах, ясно?

Б. ПРОНИН Мы откроем здесь «подвал» - «Бродячую собаку». Только для своих, для друзей, для знакомых. Это будет и не кабаре, и не клуб. Ни карт, ни программы! Всё это будет замечательно, уверяю тебя!

Могилянский вынул деньги и сказал:

Н. МОГИЛЯНСКИЙ   Выбирайте меня в члены «Собаки», но я прошу лишь одного: пусть это будет по соседству со мной, иначе не буду ходить.

Б. ПРОНИН Ты уже избран, ты будешь её членом. Ты будешь даже больше – крёстным отцом «Бродячей собаки». Дело «в шляпе»!

(обращаясь к залу) Милостивые господа, добро пожаловать под своды уютного подвальчика.

Под музыку гимна входят гости  

Гости хором:
От рождения подвала
Пролетел лишь быстрый год,
Но «Собака» нас связала
В тесно-дружный хоровод.
Чья душа печаль узнала,
Опускайтесь в глубь подвала.
Отдыхайте (3 раза) от невзгод. 

Гости с шумом рассаживаются по местам.

Б. Пронин Тиши, пожалуйста, тиши милостивые государи. На вечер сегодня открывает человек с детской душой, непревзойденный мастер сравнений. Он как…Но что это я… Разве можно его с кем- нибудь сравнивать! Он весь – исключение!!! Приветствуйте! Константин Бальмонт!

К. Бальмон читает стихи «Я –изысканность русской медлительной речи…»

Б.Пронин: Medames, messieurs. Сегодня у нас гость (крики – homage, homage), молодой, можно сказать юный поэт, сочинитель музыки и исполнитель ((крики – homage, homage) Александр Вертинский.

Н.Гумилев (сквозь зубы, но громко): Русский шансонье, фи...

Голоса: Браво. Homage.

(На сцене появляется Вертинский и исполняет песню «Без женщин»

По окончании номера крики: Браво! Ура! Homage!, Душка!

Б.Пронин (появившись на сцене): А сейчас, господа, перед нами выступит наш величайший, наш любимейший...

Гумилев шипит (громко): «Величайший».

Б.Пронин (испуганно):   Нет, просто Александр Блок.

Блок читает стихи «В ресторане»

Музыка. Пары танцуют танго.

Б.Пронин: А теперь, господа, поприветствуем наших гостей, так сказать, хм... хм из будущего, будетлян, хм... хм... футуристов, кажется... Первым выступает поэт, который представится сам.

(выходит Д.Бурлюк  –во фраке и цилиндре, в ухе его – серьга, щека размалевана «розами»)

Д.Бурлюк: Я - Давид Бурлюк (в зале шиканье и хохот, (начитает читать) «Каждый молод…»

В зале смешки, хлопки, выкрик: «Долой!»

Н.Гумилев (громогласно): Каждый стар, стар, стар, опрокинул самовар

(из зала доносятся крики: «Хотим Маяковского». Маяковский лениво подымается, идет между столиками, резко останавливается  у  одного и тыча пальцем в лицо посетителя, читает: «Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста». Посетитель, испугавшись, резко встает и отшатывается. Маяковский примирительно машет рукой: «Успокойтесь, успокойтесь, сегодня другое»)

Маяковский читает стихи. После чтения уходи. В зале крики «Еще, еще, бис, бис, Маяковского».

Б.Пронин: Маяковского на сегодня достаточно. У нас новый гость, Король поэтов, эгофутурист, Игорь Северянин!

Игорь Северянин читает стихи «Встречаются, чтоб разлюбить…»

Б.Пронин: А теперь я с особым восторгом приглашаю на сцену нашу несравненную, нашу прекрасную приму,  артистку балета Театров  Его Императорского величества – Тамару Карсавину.

Зал (бурно реагирует): Homage, браво, браво. Несравненная.

Карсавина танцует.

Б.Пронин: А теперь, господа, не только я, но и все мы попросим прочитать свои новые шедевры не гостя, нет, а истинного хозяина, я бы сказал гения – хранителя нашего заведения. Николай Гумилев!

Гумилев читает ст-ние «Ты и Вы»

Зал: Homage, браво, браво

Н. Гумилёв. В глазах Анны Ахматовой я читаю просьбу и ей дать слово. Она ведь тоже величает себя поэтом, хотя я уверен, что поэзия не женское дело. Но прочитайте, Анна, раз сильно просите!

А.Ахматова читает стихотворение «Я не любви твоей прошу…»

 Б.Пронин (появившись): А сейчас сюрприз.

Из зала: Какой, какой?

Б.Пронин: Любимица публики госпожа Глебова–Судейкина  (в зале аплодисменты)  прочтет стихи еще никому неизвестной, но очень многообещающей московской поэтессы Марины Цветаевой.

Глебова–Судейкина читает стихи М. Цветаевой. « Мы с тобою лишь два отголоска …»

А.Ахматова (Н.Гумилеву): Эта девочка гениальна! (Гумилев презрительно   молчит)

Н. Гумилёв. Рифмы замешанные на слезах и ничего больше.

Гости. Тише, Борис спит!

Н. Теффи. Борис спит? Я теперь не дождусь, чтобы меня представили!

Б. Пронин. (просыпаясь) Ну, что вы. Простите. Прошу на сцену. Приветствуйте, господа, неповторимую Надежду Теффи!

Н. Теффи читает стихи «ПЕСНЯ О ТРЕХ ПАЖАХ»

Б. Пронин. Вы очаровательная женщина.

Н. Теффи. Хорошо, что не демоническая

Б. Пронин. Сегодня ещё один сюрприз! Артисты приготовили сценку по рассказу  Н. Теффи «Демоническая женщина». Смотрите и сравнивайте!

СЦЕНКА «ДЕМОНИЧЕСКАЯ ЖЕНЩИНА» по рассказу Тэффи

За столом две дамы: простая, не демоническая женщина, с серьгами в ушах и браслетом на руке, и демоническая

П. женщина Марья Николаевна,-- говорит хозяйке ее соседка, - Марья Николаевна, дайте мне, пожалуйста, вина.

 Д. женщина (закроет глаза рукою и заговорит истерически):

   -- Вина! Вина! Дайте мне вина, я хочу пить! Я буду пить! Я вчера пяла! Я третьего дня пила и завтра... да и завтра я буду пить! Я хочу, хочу, хочу вина!

ХОЗЯЙКА  -- Пьет.

Кавалер -- Какая загадочная!

ХОЗЯЙКА -- И завтра, говорит, пить буду...

   П. женщина -Марья Николаевна, будьте добры, кусочек селедки. Люблю лук.

   Д. женщина (широко раскроет глаза и, глядя в пространство, завопит):

   -- Селедка? Да, да, дайте мне селедки, я хочу есть селедку, я хочу, я хочу, Это лук? Да, да, дайте мне луку, дайте мне много всего, всего, селедки, луку, я хочу есть, я хочу пошлости, скорее... больше... больше, смотрите все... я ем селедку!

  ХОЗЯЙКА В сущности, что случилось? Просто разыгрался аппетит и потянуло на солененькое!

Кавалер А какой эффект!

   Бывают неприятные и некрасивые минуты жизни,

П. женщина (тупо уперев глаза в этажерку, мнет в руках носовой платок и говорит дрожащими губами):

   -- Мне, собственно говоря, ненадолго... всего только двадцать пять рублей. Я надеюсь, что на будущей неделе или в январе... я смогу...

   Д. женщина (ляжет грудью на стол, подопрет двумя руками подбородок и посмотрит вам прямо в душу загадочными, полузакрытыми глазами):

   -- Отчего я смотрю на вас? Я вам скажу. Слушайте меня, смотрите на меня... Я хочу -- вы слышите? -- я хочу, чтобы вы дали мне сейчас же,-- вы слышите? -- сейчас же двадцать пять рублей. Я этого хочу. Слышите? -- хочу. Чтобы именно вы, именно мне, именно дали, именно двадцать пять рублей. Я хочу! Я тввварь!.. Теперь идите... идите... не оборачиваясь, уходите скорей, скорей... Ха-ха-ха!

   Истерический смех должен потрясть все ее существо, даже оба существа -- ее и его.

      Д. женщина -- Скорей... скорей, не оборачиваясь... уходите навсегда, на всю жизнь, на всю жизнь... Ха-ха-ха!кавалер "потрясется" своим существом и даже не сообразит, что она просто перехватила у него четвертную без отдачи.

   Кавалер -- Вы знаете, она сегодня была такая странная... загадочная. Сказала, чтобы я не оборачивался.

  ХОЗЯЙКА -- Да. Здесь чувствуется тайна.

   Кавалер -- Может быть... она полюбила меня...

  ХОЗЯЙКА -- !

   Кавалер -- Тайна!

Лавочница (разбирает товар). Товарец новый получила. Крем для кукольных ботинок. Порошок против тараканов… Любимая тараканья закуска. Ваниль в трубочках для воздушных пирогов. Паркетная мастика, игрушечные комоды… Сейчас все по местам рассортируем. Съестное к съестному, тараканью закусу к мышеловкам… Ваниль к прованскому маслицу, комоды к сковородкам. Чтобы один товар другим не пропах, у каждого свое общество, своя цена, свой ярлычок.

(Звонок: «Тилин-тилин!»)

Входит господин в шляпе.

— Доброе утро, сударыня!

Лавочница. Будьте здоровы, господин. Апчхи! Кстати вы пришли: все у меня свеженькое, только что получила. Не угодно ли карандашик для выведения жирных пятен на жилете?

Господин. Да у меня и пятен-то нет.

Лавочница. Будут, будьте покойны… Переднички есть клеенчатые. Надписи-то какие заманчивые: «Кушай кашу, слушай мамашу»… «Кисель — сладок, младенец — гладок»… На выбор.

Господин. Благодарю вас. Я уже лет тридцать без передничка ем… Мне бы, собственно… (задумывается). Зачем это я к вам шел? Вы не помните?

Лавочница. Кружевца есть кремовые к ночным чепчикам. Дешево уступлю.

Господин (обиженно). Что вы в самом деле! К носу я их, что ли, пришью кружевца ваши?

Лавочница. Зачем же к носу? Можете, например, вашу тетушку обшить… Или на чайничек покрышку.

(На улице раздаются тревожные гудки, промчался пожарный автомобиль.)

Лавочница (высовывая голову за дверь). Ах, ах! Где пожар? За углом пожар?! Ах, ах! (Трясет покупателя за рукав.) Сударь! Ради Бога… Я так обожаю пожары и, подумайте, какое счастье: как раз за углом горит. Золотой мой, миленький, побудьте за меня минут пять в лавочке. Цены привешены, весы на столе, бумага в углу. Хорошо? Я же вам и кредит открою и мозольный пластырь в премию дам.

Господин. Что вы, что вы?! Да у меня и мозолей нет… Да и на поезд я спешу… Что это вы такое придумали?!

Лавочница (ловит на ходу рукой рукав пальто). Спасибо! Вот добрый человек, вот милый человек… (Кричит в дверь.) Послушайте, послушайте! Еще не потушили? Нет? Ну, слава Богу. Бегу!

(Убегает.)

II

Господин (садится растерянно на табурет посреди лавки). Вот так влетел. А вдруг кто-нибудь войдет? Войдет да и скажет: «Отпустите-ка мне четверть фунта сырку, да осьмушечку сиропа, да пол-осьмушечки перцу…» А я и гирь-то не знаю… И вместо сиропа керосина ему ухну. Тьфу! Руки трясутся. (Встает.) Разберу-ка товар покамест, — хоть нервы успокою. (Читает.) «Ваниль». Это которая пахнет. Мы ее, значит, в парфюмерию рядом с мылом положим. «Порошок для тараканов». Ну, это рядом с крупой. Ясно. Сосульки-леденцы, футы, какие липкие… Пусть с гуммиарабиком полежат. Кукольные ботинки. Их-то куда девать? И не съестное и не парфюмерное и не писчебумажное…

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

______________________________________________________________________________________________________________________________

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

___________________________________________________________________________

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

_________________________________________________________________________________________________________________________

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

_

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

___________________________________________________________________________

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

Милостивый государь!

Приглашаем Вас 25 января сего года

на литературную встречу

«Поэты не рождаются случайно…»

Начало в 11 часов 15 минут

Адрес временного прибежища –актовый зал Для друзей «Собаки» вход бесплатный

Александр Вертинский

Как хорошо без женщин, без фраз,

Без горьких слов и сладких поцелуев,

Без этих милых слишком честных глаз,

Которые вам лгут и вас еще ревнуют!

Как хорошо без театральных сцен,

Без длинных "благородных" объяснений,

Без этих истерических измен,

Без этих запоздалых сожалений.

И как смешна нелепая игра,

Где проигрыш велик, а выигрыш - ничтожен,

Когда партнеры ваши - шулера,

А выход из игры уж невозможен.

Как хорошо с приятелем вдвоем

Сидеть и тихо пить простой шотландский виски

И, улыбаясь, вспоминать о том,

Что с этой дамой вы когда-то были близки.

Как хорошо проснуться одному

В своем веселом холостяцком "флете"

И знать, что вам не нужно никому

Давать отчеты, никому на свете!

А чтобы проигрыш немного отыграть,

С ее подругою затеять флирт невинный

И как-нибудь уж там постраховать

Простое самолюбие мужчины!

Александр Блок

В РЕСТОРАНЕ

Никогда не забуду (он был, или не был,
Этот вечер): пожаром зари
Сожжено и раздвинуто бледное небо,
И на желтой заре — фонари.
Я сидел у окна в переполненном зале.
Где-то пели смычки о любви.
Я послал тебе черную розу в бокале
Золотого, как небо, Аи.
Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Обратясь к кавалеру, намеренно резко
Ты сказала: «И этот влюблен».
И сейчас же в ответ что-то грянули струны,
Исступленно запели смычки...
Но была ты со мной всем презрением юным,
Чуть заметным дрожаньем руки...
Ты рванулась движеньем испуганной птицы,
Ты прошла, словно сон мой легка...
И вздохнули духи, задремали ресницы,
Зашептались тревожно шелка.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала
И, бросая, кричала: «Лови!..»
А монисто бренчало, цыганка плясала
И визжала заре о любви.

Н. Гумилёв

Я и ВЫ

Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из иной страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.

Не по залам и по салонам
Темным платьям и пиджакам —
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.

Я люблю — как араб в пустыне
Припадает к воде и пьет,
А не рыцарем на картине,
Что на звезды смотрит и ждет.

И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,

Чтоб войти не во всем открытый,
Протестантский, прибранный рай,
А туда, где разбойник, мытарь
И блудница крикнут: вставай!

* * *

Он поклялся в строгом храме
Перед статуей Мадонны,
Что он будет верен даме,
Той, чьи взоры непреклонны.

И забыл о тайном браке,
Всюду ласки расточая,
Ночью был зарезан в драке
И пришёл к преддверьям рая.

«Ты ль в Моём не клялся храме, —
Прозвучала речь Мадонны, —
Что ты будешь верен даме,
Той, чьи взоры непреклонны?

Отойди, не эти жатвы
Собирает Царь Небесный.
Кто нарушил слово клятвы,
Гибнет, Богу неизвестный».

Но, печальный и упрямый,
Он припал к ногам Мадонны:
«Я нигде не встретил дамы,
Той, чьи взоры непреклонны».

1910

И. Северянин

Встречаются, чтоб разлучаться...

Влюбляются, чтобы разлюбить...

Мне хочется расхохотаться,

И разрыдаться - и не жить!

Клянутся, чтоб нарушить клятвы...

Мечтают, чтоб клянуть мечты...

О, скорбь тому, кому понятны

Все наслаждения тщетны!..

В деревне хочется столицы...

В столице хочется глуши...

И всюду человечьи лица

Без человеческой души...

Как часто красота уродна

И есть в уродстве красота...

Как часто низость благородна

И злы невинные уста.

Так как же не расхохотаться,

Не разрыдаться, как же жить,

Когда возможно расставаться,

Когда возможно разлюбить?!

Д. Бурлюк

Каждый молод молод молод
В животе чертовский голод
Так идите же за мной…
За моей спиной
Я бросаю гордый клич
Этот краткий спич!
Будем кушать камни травы
Сладость горечь и отравы
Будем лопать пустоту
Глубину и высоту
Птиц, зверей, чудовищ, рыб,
Ветер, глины, соль и зыбь!
Каждый молод молод молод
В животе чертовский голод
Все что встретим на пути
Может в пищу нам идти.

Н.А.Тэффи.

ПЕСНЯ О ТРЕХ ПАЖАХ

   (С французского)

Три юных пажа покидали

Навеки свой берег родной.

В глазах у них слезы блистали,

И горек был ветер морской.

- Люблю белокурые косы!-

Так первый, рыдая, сказал.-

Уйду в глубину под утесы,

Где блещет бушующий вал,

Забыть белокурые косы!-

Так первый, рыдая, сказал.

Промолвил второй без волненья -

Я ненависть в сердце таю,

И буду я жить для отмщенья

И черные очи сгублю!

Но третий любил королеву

И молча пошел умирать.

Не мог он ни ласке, ни гневу

Любимое имя предать.

Кто любит свою королеву,

Тот молча идет умирать!

М. Цветаева

Мы с тобою лишь два отголоска:

Ты затихнул, и я замолчу.

Мы когда-то с покорностью воска

Отдались роковому лучу.

Это чувство сладчайшим недугом

Наши души терзало и жгло.

Оттого тебя чувствовать другом

Мне порою до слез тяжело.

Станет горечь улыбкою скоро,

И усталостью станет печаль.

Жаль не слова, поверь, и не взора, —

Только тайны утраченной жаль!

От тебя, утомленный анатом,

Я познала сладчайшее зло.

Оттого тебя чувствовать братом

Мне порою до слез тяжело.

В. Маяковский

Любовь
не в том,
чтоб кипеть крутей,
не в том,
что жгут угольями,
а в том,
что встает за горами грудей
над
волосами-джунглями.
Любить —
это значит:
в глубь двора
вбежать
и до ночи грачьей,
блестя топором,
рубить дрова,
силой
своей
играючи.
Любить —
это с простынь,
бессонницей
рваных,
срываться,
ревнуя к Копернику,
его,
а не мужа Марьи Иванны,
считая
своим
соперником.
Нам
любовь
не рай да кущи,
нам
любовь
гудит про то,
что опять
в работу пущен
сердца
выстывший мотор.

А.Ахматова

Я не любви твоей прошу.
Она теперь в надежном месте.
Поверь, что я твоей невесте
Ревнивых писем не пишу.
Но мудрые прими советы:
Дай ей читать мои стихи,
Дай ей хранить мои портреты,—
Ведь так любезны женихи!
А этим дурочкам нужней
Сознанье полное победы,
Чем дружбы светлые беседы
И память первых нежных дней…
Когда же счастия гроши
Ты проживешь с подругой милой
И для пресыщенной души
Все станет сразу так постыло —
В мою торжественную ночь
Не приходи. Тебя не знаю.
И чем могла б тебе помочь?
От счастья я не исцеляю.

::::

Здравствуй! Легкий шелест слышишь
Справа от стола?
Этих строчек не допишешь —
Я к тебе пришла.
Неужели ты обидишь
Так, как в прошлый раз,-
Говоришь, что рук не видишь,
Рук моих и глаз.
У тебя светло и просто.
Не гони меня туда,
Где под душным сводом моста
Стынет грязная вода.

Столько просьб у любимой всегда!
У разлюбленной просьб не бывает.
Как я рада, что нынче вода
Под бесцветным ледком замирает.

И я стану — Христос, помоги!—
На покров этот, светлый и ломкий,
А ты письма мои береги,
Чтобы нас рассудили потомки,

Чтоб отчетливей и ясней
Ты был виден им, мудрый и смелый.
В биографии славной твоей
Разве можно оставить пробелы?

Слишком сладко земное питье,
Слишком плотны любовные сети
Пусть когда-нибудь имя мое
Прочитают в учебнике дети,

И, печальную повесть узнав,
Пусть они улыбнутся лукаво…
Мне любви и покоя не дав,
Подари меня горькою славой.

Зинаида Гиппиус. Стихотворения

Пауки (Я в тесной келье — в этом мире...)

                      ПАУКИ

Я в тесной келье — в этом мире.
И келья тесная низка.
А в четырех углах — четыре
Неутомимых паука.  

Они ловки, жирны и грязны.
И всё плетут, плетут, плетут...
И страшен их однообразный
Непрерывающийся труд.  

Они четыре паутины
В одну, огромную, сплели.
Гляжу — шевелятся их спины
В зловонно-сумрачной пыли.  

Мои глаза — под паутиной.
Она сера, мягка, липка.
И рады радостью звериной
Четыре толстых паука.  

Бальмонт

Я люблю тебя больше, чем Море, и Небо, и Пение,
      Я люблю тебя дольше, чем дней мне дано на земле.
Ты одна мне горишь, как звезда в тишине отдаления,
      Ты корабль, что не тонет ни в снах, ни в волнах,
                                                                         ни во мгле.

Я тебя полюбил неожиданно, сразу, нечаянно,
      Я тебя увидал - как слепой вдруг расширит глаза
И, прозрев, поразится, что в мире изваянность спаяна,
      Что избыточно вниз, в изумруд, излилась бирюза.
Помню. Книгу раскрыв, ты чуть-чуть шелестела страницами.
      Я спросил: "Хорошо, что в душе преломляется лед?"
Ты блеснула ко мне, вмиг узревшими дали, зеницами.
      И люблю - и любовь - о любви - для любимой - поет.

++++

Я - изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты - предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные звоны.

          Я - внезапный излом,
          Я - играющий гром,
          Я - прозрачный ручей,
          Я - для всех и ничей.

Переплеск многопенный, разорванно-слитный,
Самоцветные камни земли самобытной,
Переклички лесные зеленого мая -
Все пойму, все возьму, у других отнимая.

          Вечно юный, как сон,
          Сильный тем, что влюблен
          И в себя и в других,
          Я - изысканный стих.