Духовно-нравственное воспитание на уроках литературы: из опыта работы.
статья по литературе

Духовно-нравственное воспитание на уроках литературы: из опыта работы.

Выступление на семинаре учителей русского языка и литературы

Автор: Левина Ольга Владимировна, учитель русского языка и литературы МОУ Лицей № 9 имени заслуженного учителя школы РФ А.Н. Неверова Дзержинского района Волгограда.

У русской литературы всегда были особые внутренние цели. Это не достижение какого-либо «материального» идеала, а вопросы вечные – вопросы жизни и смерти, совести, добра и зла. Главное, что отличает русскую классическую литературу от К.Н. Батюшкова, В.А. Жуковского и А.С. Пушкина до И.С. Шмелёва и Б.К. Зайцева – глубинная, тесная и никогда не прерывающаяся связь с православными ценностями. И в лучших произведениях современных писателей и поэтов – В.Г. Распутина, В.И. Белова, В.А. Солоухина, В. Личутина, Е.И. Носова,… мы также видим авторскую этическую и эстетическую ориентацию на христианские идеалы.

В русской литературе заложен огромный потенциал для духовно-нравственного развития подрастающего поколения. Но на кого же оглядываются учителя литературы, чтобы не потерять почвы под ногами, изучая творчество М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Ф. И. Тютчева, А. А. Блока, А. А. Ахматовой, М. И. Цветаевой, В. В. Маяковского, С.А.Есенина, А. П. Платонова, Е. И. Замятина, В. С. Высоцкого и др. Конечно, на того, кто стал основоположником современного русского литературного языка, русского поэта, драматурга и прозаика, заложившего основы русского реалистического направления, литературного критика и теоретика литературы, историка, публициста, журналиста; одного из самых авторитетных литературных деятелей первой трети XIX века. Вы, конечно, уже поняли, что я говорю об А.С. Пушкине. Ему принадлежит особое место в нашей жизни.

У вас в шкапу, быть может, мне, друзья,

Отведена особенная полка* (3,414).

Это полушутливое замечание поэта из «Домика в Коломне» настраивает на серьезные размышления. Пушкин — целый мир, где царит строгий закон, который нельзя нарушать. «Духовный труженик» (2,366) А. С. Пушкин помогает нам попытаться навести порядок в собственной душе, все «разложить по полочкам», разобраться, есть ли в нашей жизни место для Бога.

От некоторых строк и фактов биографии Пушкина мы смущенно отводим взор. Да, он знал минуты падений, понимая, что иногда невозможно устоять и потому «милость к падшим призывал». И всякий раз он переживал, страдал, как и мы, только сильнее, мучительнее, в масштабах гения:

«...горят во мне

Змеи сердечной угрызенья» (2,137);

Кляну коварное старанье

Преступной юности моей» (2,165);

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь и горько слезы лью...» (2,137);

Вижу в праздности, в неистовых пирах,

В безумстве гибельной свободы...

Мои утраченные годы» (2,218).

Тернистой была жизненная дорога Пушкина, однако направление пути было верным.

Думаю, что при изучении его творчества в школе очень важно помнить и донести это до детей, что Пушкин был не просто гениальным поэтом и прозаиком, но и православным христианином и прошёл свой духовный жизненный путь с честью. Рожденный в двунадесятый праздник Вознесения Господня, он устремлялся к «Сионским высотам» (2,528), в «соседство Бога» (2,20). И нам указал этот путь, подчинив свой талант «веленью Божию».

Сейчас идёт третья неделя Великого поста, Крестопоклонная. Поэтому, так как мы ограничены временем, я решила остановиться на Пасхальной теме в последнем лирическом цикле Пушкина.

Лето 1836 года — последнее в своей жизни - Пушкин провел на даче на Каменном острове под Петербургом. Здесь им был написан ряд стихотворений. Пушкин не успел их опубликовать. Они увидели свет уже после его смерти. По крайней мере некоторые из этих стихотворений образуют поэтическое единство — лирический цикл. Исследователи поняли это, когда обнаружили, что в автографах четырех из них Пушкин поставил возле названий номера:

I        (Из Пиндемонти)

II        Отцы пустынники...

III        Подражание италиянскому

IV        Мирская власть

Три последних стихотворения объединены не просто евангельской темой, но переживаниями великим поэтом Страстной седмицы и Пасхи.

"Отцы пустынники..." — это стихотворное переложение великопостной молитвы преподобного Ефрема Сирина.

 Великий пост - особенное время в церковном году. Он готовит нас к главному христианскому празднику — Пасхе. Великий пост — это прежде всего особое богослужение. Кто заходил в православный храм в эти дни, тот наверняка чувствовал особую атмосферу — светлую печаль поста. Несколько раз в течение службы на амвон выходит священник и, совершая земные поклоны, читает молитву Преподобного Ефрема Сирина:

Эта молитва была написана много лет назад, в IV веке, — из такой глуби веков она дошла к нам благодаря тому, что из года в год повторялась за церковным богослужением. Она вдохновила Пушкина на одно из лучших его стихотворений.

Отцы пустынники и жены непорочны, Чтоб сердцем возлетатъ во области заочны, Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв, Сложили множество божественных молитв; Но ни одна из них меня не умиляет, Как та, которую священник повторяет Во дни печальные Великого поста; Всех чаще мне она приходит на уста И падшего крепит неведомою силой: Владыка дней моих! Дух праздности унылой, Любоначалия, змеи сокрытой сей, И празднословия не дай душе моей. Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья, Да брат мой от меня не примет осужденья, И дух смирения, терпения, любви И целомудрия мне в сердце оживи.

Автор воспетой поэтом молитвы — преподобный Ефрем Сирин - жил в Сирии (отсюда и его прозвание Сирин) и был одним из пустынников, о которых говорит Пушкин в первой строке стихотворения. Может быть, Пушкин чувствовал сходство между его судьбой и своей.

Если "Отцы пустынники..." многими нитями связано с воспоминаниями Великого поста, и особенно Страстной Среды, когда в последний раз читается молитва преподобного Ефрема Сирина, то "Подражание италиянскому" переносит нас к событиям Страстного Четверга и Страстной Пятницы — предательству Иуды. Это стихотворение примыкает к теме покаяния и свободы, начатой в предыдущих стихотворениях цикла.

"Мирская власть " Это произведение написано под прямым влиянием богослужения Великой Пятницы, которую называют Пасхой Крестной.

В основу "Мирской власти" легли вполне конкретные впечатления Страстной седмицы в марте 1836 года; в то время Пушкин жил в доме Баташева на Дворцовой набережной, в церковном приходе Казанского собора.

Традиционно считается, что смысл этого стихотворения в том, что Пушкин осуждает "мирскую власть", которая готова "и Самого Иисуса Христа присвоить себе, не допустив к Нему простой народ". Но вчитаемся в его строки внимательнее. Стихотворение начинается со слов, которые могут показаться странными:

Когда великое свершалось торжество

И в муках на Кресте кончалось Божество...

Почему мучительная, крестная смерть Христа называется "торжеством", почему далее оружие этой смерти — Крест — называется "животворящим Древом"? Пушкин смог вчувствоваться в настроение богослужения Великой Пятницы. С одной стороны, это день "неизмеримой печали", с другой — печаль не превращается в отчаяние, она озаряется светом грядущего Воскресения Христова. "В муках на Кресте кончалось Божество", — пишет Пушкин и этим говорит: на Кресте по воспринятому Им человечеству страдал и умирал Царь царей. Владыка, Бог.

Страдание Христа было добровольным, Сын Божий уничижил себя до мучительной смерти.

Богочеловек - Единородный Сын Божий - стал Человеком, чтобы Своей "казнью искупить весь род Адамов" из рабства греху и смерти.

Чуткому сердцу поэта в красоте церковного богослужения открылась спасительная тайна Креста и Воскресения. Неудивительно, что человеку, пораженному ее величием, даже обычные вещи (как, например, стража для наблюдения за порядком) кажутся неуместными и неподобающими. Мирская суета ("гуляющие господа", "часовые") вторгается под священные своды храма, вот что особенно неприятно поэту. Не столько против власти, сколько против этой суеты направлен пафос стихотворения.

Переживания Страстной седмицы особенно всколыхнули душу Пушкина в 1836 году. Дело в том, что в эти дни умирала его мать. Ее последние дни совпали с последними днями Страстной седмицы, а скончалась она в самый день Святого Христова Воскресения, 29 марта..

На том же листе, на котором написано "Из Пиндемонти", прямо между его строк находится черновик еще одного четверостишия — трагического по содержанию и удивительно гармоничного по форме:

Напрасно я бегу к Сионским высотам,

Грех алчный гонится за  мною по пятам...

Так, ноздри  пыльные уткнув в песок сыпучий,

Голодный лев следит оленя бег пахучий.

Эти строки насыщены библейскими мотивами. Что значит "к Сионским высотам"? Сион — это гора в Иерусалиме, на которой была построена иерусалимская крепость, откуда и начался этот город, ставший Святым Градом. В книгах Священного Писания слово "Сион" часто обозначает Царствие Божие. Поэтому стремление "к Сионским высотам" — это стремление к Богу..

На этих 4-х стихотворениях Пушкина нумерация обрывается. Но есть еще стихотворения, написанные поэтом тогда же на Каменном острове и по своему строю и теме примыкающие к тем, что отмечены номерами. 14 августа поэт написал стихотворение "Когда за городом задумчив я брожу...". Оно состоит как бы из двух частей. В первой описывается столичное петербургское кладбище:

Вторая часть фактически представляет собой описание родового кладбища в Святогорском монастыре, на котором несколько месяцев назад Пушкин похоронил мать и заказал место для себя.

Пушкин в своем стихотворении тоже говорит о торжественном покое. Он пишет: "Где дремлют мертвые в торжественном покое". Они спят в ожидании пробуждения, воскресения — для них настала Великая Суббота. Но первенец из мертвых — Христос — уже воскрес, и это делает их сон светлым торжеством и ожиданием.

Каждый человек идет в вечность, как бы продолжая путь, Начатый на земле. И перед этим рубежом человек, конечно, оглядывается назад, оценивая свою жизнь. 21-м августа Пушкин пометил написанное им на Каменном острове стихотворение "Памятник", в котором он, как бы предчувствуя свою близкую кончину, подводит итоги своего поэтического пути:

Нет, весь я не умру -душа в заветной лире Мой прах переживет и тленья убежит...

"Веленью Божию, о Муза, будь послушна" - так определяет Пушкин назначение поэзии в этом своем итоговом стихотворении.

Итак, стихотворения каменноостровского цикла объединены прежде всего богослужебными воспоминаниями Великого поста, Страстной седмицы и Пасхи, темами греха, покаяния и свободы человека. Конечно, эта связь не единственная. И все же главное, что объединяет эти стихотворения, — их христианская, евангельская настроенность.

Насколько она была свойственна самому Пушкину в последние месяцы его жизни? Тайну этого вопроса несколько приоткрывает его кончина. Она не была "смертью праведника". Но, как пишет архимандрит Константин (Зайцев), "то была смерть Христианина, прожившего сложную, трудную, мятежную жизнь, но не ушедшего от Бога и сосредоточенно и просто приближающегося к последнему пристанищу".

Зная, что полученная рана смертельна, Пушкин просил своего секунданта Данзаса, чтобы никто не мстил за него; говорил, что он все простил и желает умереть христианином. Послали за священником. Пушкин исповедался и причастился. В.А. Жуковский пишет, что он сделал это "с глубоким чувством". "Священник говорил мне после со слезами о нем и о благочестии, с которым он исполнил свой долг христианский, — вспоминал П.А. Вяземский. — Пушкин в последние годы жизни своей имел сильное религиозное чувство, читал и любил читать Евангелие, был проникнут красотою многих молитв, знал их наизусть и часто твердил их". Е.Н. Мещерская-Карамзина передает, что священник, причастивший поэта, отец Петр Песоцкий говорил: "Я стар, мне уже недолго жить, на что мне обманывать? Вы можете мне не верить, когда я скажу, что для себя самого желаю такого конца, какой он имел". Это происходило 27 января — в день, когда празднуется память одного из величайших церковных писателей, святителя Иоанна Златоуста. Но богослужебный день начинается с вечера; было уже около 20 часов, и по литургическому счету уже начались следующие сутки, 28 января, — память преподобного Е. Сирина. Это был последний день, который Пушкин прожил на земле.

"Когда все ушли, я сел перед ним и долго один смотрел ему в лицо, — вспоминал В.А. Жуковский. - Никогда на этом лице я не видал ничего подобного тому, что было на нем в эту первую минуту смерти. Голова его несколько наклонилась; руки, в которых было за несколько минут какое-то судорожное движение, были спокойно протянуты, как будто упавшие для отдыха после тяжелого труда. Но что выражалось на его лице, я сказать словами не умею. Оно было для меня так ново и в то же время так знакомо! Это был не сон и не покой! Это не было выражение ума, столь прежде свойственное этому лицу; это не было также и выражение поэтическое! нет! какая-то глубокая, удивительная мысль на нем развивалась, что-то похожее на видение, на какое-то полное, глубокое, удовольствованное знание. Всматриваясь в него, мне все хотелось у него спросить: «Что видишь, друг?» И что бы он отвечал мне, если бы мог на минуту воскреснуть? Вот минуты в жизни нашей, которые вполне достойны названия великих. В эту минуту, можно сказать, я видел самое смерть, божественно тайную, смерть без покрывала. Какую печать наложила она на лицо его и как удивительно высказала на нем и свою и его тайну. Я уверяю тебя, что никогда на лице его не видал я выражения такой глубокой, величественной, торжественной мысли. Она, конечно, проскакивала в нем и прежде. Но в этой чистоте обнаружилась только тогда, когда все земное отделилось от него с прикосновением смерти. Таков был конец нашего Пушкина".

Как поступать людям, как вести себя, что делать, как относиться друг к другу, как сделаться — не за чужой счет — немножко более счастливым? Об этом думали писатели, создавая свои книги, в разные времена и в разных странах. И лучшие из этих писателей приходили к одному и тому же выводу: существуют высшие силы — как в нас самих, так и вне нас, — которые только и способны помочь нам жить достойно, преодолевать невзгоды и испытания, творить добро ближнему, радоваться хорошему и отвергать дурное. Они писали книги, в которых поучение было ненавязчиво, незаметно, с глубокой верой в правоту того, что составляло для них смысл жизни. Именно сейчас, когда люди пытаются восстановить утраченные духовные ценности, вернуться к славному прошлому русского народа, возродить русское духовное начало, такие книги приобретают небывалую значимость, помогают ощутить духовную близость со своими предками, прикоснуться к истокам веры, воспитать чувство любви к родной земле.

Одна из важнейших задач учителя-словесника – помочь ученикам открыть для себя в произведениях русской классической литературы духовное начало, как можно более полно использовать огромный духовный потенциал русской классики не только для образования, но в первую очередь для воспитания молодого поколения XXI века.