«…Надо же кому-то отрывать их заскорузлые души от тьмы…» (методическое пособие по рассказу В. И. Дёгтева «Четыре жизни»)
план-конспект урока по литературе (11 класс)

Муниципальное общеобразовательное бюджетное учреждение

«Средняя общеобразовательная школа №5»

Пожарский муниципальный район Приморский край

«…Надо же кому-то отрывать их заскорузлые души от тьмы…»  (методическое пособие

по  рассказу В. И. Дёгтева «Четыре жизни»)

Номинация: воспитательная работа в ОУ (гражданско-правовое и нравственно-патриотическое воспитание)

Выполнила работу

Новосёлова Надежда Васильевна,                           учитель русского языка и литературы,                                                   первая квалификационная категория

с.Нагорное

2020

Аннотация к работе

       Разработка урока литературы по теме «…Надо же кому-то отрывать их заскорузлые души от тьмы…» (по произведению Вячеслава Ивановича Дёгтева «Четыре жизни»)  адресована учителям литературы, работающим в 9 – 11 классах. Материал может быть использован как на уроке литературы (внеклассное чтение), так и при подготовке к ОГЭ и ЕГЭ(литература, русский язык).

       Методическое пособие может быть востребовано при подготовке мероприятия, посвящённого Дню воина-интернационалиста, который отмечается 15 февраля. Материал актуален при проведении работы по антитеррору.

Жизнь должна быть попыткой

преобразования мира вокруг себя

в соответствии с убеждениями.

Даже если мир живет по другим

законам и многие сочтут  это

чудачеством.

В. Дегтев

Цели:

-   рассмотреть отличие понятий «патриотизм»  и «национализм»;

-  обсудить с учащимися вопросы, связанные с посягательством на личность и жизнь человека в условиях вооруженного конфликта;  в процессе анализа текста решить, может ли человек, носитель гуманистических христианских традиций, хоть в какой-то мере преобразовать воинствующий, живущий по волчьим законам мир, сделать его чище, добрее, совестливее;

- способствовать правильному истолкованию религиозно-философских, исторических и гуманистических проблем,  поднятых автором  произведения;

- развивать у учащихся умение осуществлять комплексный поиск, анализировать ключевые сцены текста, систематизировать информацию по теме;

-   расширить представление о роли художественной детали в характеристике героя.

Гуманистический компонент: Сострадание, уважение достоинства других людей лежат как в основе гуманных поступков людей, так и в основе правил, направленных на защиту человека.

Правовой компонент: В условиях вооруженного конфликта  соблюдение норм Международного гуманитарного права (МГП) способствует защите людей.

Литературоведческий компонент. Роль художественной детали в тексте художественного произведения

Проблемный   вопрос.

Может ли человек, носитель гуманистических христианских традиций, хоть в какой-то мере преобразовать воинствующий, живущий по волчьим законам мир, сделать его чище добрее, совестливее?

Оборудование: раздаточный материал: текст произведения, «Женевская конвенция от 12 августа 1949 года…» (извлечения), словарь;  компьютер, мультимедийный проектор; репродукции иконы «Покров Пресвятой Богородицы»,14 в., картины В. Животягова «Мираж войны»; музыкальный фрагмент - «Любовь святая» Г. Свиридова из «Песнопений к трагедии А. Толстого «Царь Феодор Иоаннович».

Ход и содержание урока

1. Вступительное слово учителя. Сообщение темы и цели.

- Накануне этого урока мы  вместе прочитали рассказ В. Дёгтева «Четыре жизни» и провели большую подготовительную работу, что, надеюсь, будет способствовать правильному истолкованию религиозно-философских, исторических и гуманистических проблем,  поднятых автором  произведения.

Тема нашего урока -  «…Надо же кому-то отрывать их заскорузлые души от тьмы…»  (по  рассказу В. И. Дёгтева «Четыре жизни») - будет касаться тех вопросов международного гуманитарного права, которые сумел поставить перед нами писатель. Наша цель – решить в процессе анализа текста, может ли человек, носитель гуманистических христианских традиций, хоть в какой-то мере преобразовать воинствующий, живущий по волчьим законам мир, сделать его чище, добрее, совестливее.

2. Работа с текстом.

- Обратимся к сюжету произведения. События  реальности, война в   Сербии (об исторических событиях мы говорили на предыдущем уроке), переплетаются с воспоминаниями инока Бориса о юности, когда он учился  в художественной академии, о жизни на Валааме, мирском искушении и пересмотре жизненного выбора, приведшем к солдатскому послуху. Эта ретроспекция – важный художественный прием, помогающий понять путь исканий главного героя. Анализируя текст, выявляя позиции героя и автора, мы остановимся на следующих эпизодах: ранение Бориса, разговор с Венькой  о Сербии, смерть Бориса; будем работать с такой художественной деталью,  важной  для понимания воззрений героя, как молитва.

Ранение Бориса.

- Перечитаем начало рассказа  и посмотрим, как инок Борис выполняет свой солдатский послух, в  каком положении находится герой на поле боя?

(-Он сражаетсяодин с многочисленным противником.Товарищи забыли о нем в спешке, отступая. «А точнее - бросили».)
- Прочитайте, что говорится в «Женевской конвенции от 12 августа 1949 г.  об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» (глава 2-ая «Раненые и больные», статья 12-ая).                                                                                                    

(«Личный состав вооруженных сил (и другие участники военных действий) в случае их ранения или болезни, должны пользоваться покровительством и защитой при всех обстоятельствах.  (…) Строго запрещается любое посягательство на их жизнь и личность, и, в  частности, запрещается добивать или истреблять их, подвергать их пыткам, проводить над ними биологические опыты, преднамеренно оставлять их без  медицинской помощи или ухода…)

- Как характеризует автор одноотрядников Бориса? Какую роль играют изобразительно-выразительные средства языка в этой характеристике?

(«Ведь говорили ему: не вяжись со всяким сбродом, все эти «джентльмены удачи», все эти «псы войны» и «дикие гуси» — им плевать, кому служить, лишь бы деньги платили, они очень нестойки, раненых своих не выносят, а то и пристреливают».«Джентльмены удачи», «псы войны» и «дикие гуси» — перифразы, первый звучит иронически; экспрессивно-оценочная лексика:сброд, псы, плевать – передаютосуждение автором подобного воинства.)

- Что мы можем сказать о товарищах Бориса, зная нормы международного гуманитарного права, регламентирующие отношение к раненым?

(- Нормы международного гуманитарного права ими игнорируются: «И вот они ушли, оставив его в ущелье. И лишь один Венька вернулся... И вот он, Венька, лежит убитый».) 

- Почему кроткий Борис,  заведомо зная это, ослушался советов окружающих людей  и  пошел  служить  в  отряд  « диких  гусей»?

(- Он считал, что «надо же кому-то   отрывать  их  заскорузлые  души  от  тьмы»,   что  это  его  долг, его христианская миссия.)

- Обратитесь к словарю, имеющемуся в ваших тетрадях, и прочитайте, что значит  «заскорузлый»?
(- Заскорузлый – отсталый, неразвитой, закоснелый в чём-нибудь.)

- Что вкладывал герой в понятие «тьма»?

(- «Тьма» - потеря христианских ценностей: пренебрежение Божьими заповедями; утрата традиций русского воинства: пренебрежение понятиями долга и чести, отсутствие сострадания.)

- Художественной деталью,  важной  для понимания воззрений героя, является молитва, точнее, фрагменты разных молитв, тропарей, канонов и других песнопений, цитаты из Псалтири, Книги пророка Исаии. Обращаясь к  молитвам (не забывайте прочитывать их названия), выявим, как связаны они с контекстом и постараемся понять смысл каждой из них.

Несколько человек имело индивидуальное домашнее задание  «Молитва -  художественная деталь,  важная   для понимания воззрений героя»,  поэтому  они, основываясь на выполненной работе   и на нашем анализе, сделают обобщение.

Анализ молитв.
Канон молебный Пресвятой Богородице при разлучении души и тела.

- Прочитайте слова первой молитвы. Что это за молитва? Почему Борис считает необходимым читать её?  

(- Святая Отроковице, Богородительнице, на мое смирение милосердно призри, умиленное мое и последнее моление сие приими...Это Канон Пресвятой Богородице на исход души. Венька вернулся и погиб «за други своя»; он достоин христианского милосердия).

Канон  покаянный Иисусу Христу. Глас 6. Песнь 1.

- Затем Борис читает Покаянный канон и   молится Богородице уже и  за себя: «Мати Божия Пречистая, воззри на мя грешного и от сети диаволи избави мя, и на путь покаяния наставимя, да плачуся дел моих горько...» В чем суть этой молитвы?

(- Борис вспоминает свои греховные помыслы о славе, когда учился в художественной академии, и теперь он совершает ещё больший грех –убивает людей, за это он и просит прощения у Богородицы.)

Тропарь, глас 1-ый -  песнопение в честь праздника Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня.

- И все-таки, каясь, инок Борис продолжает стрелять. Обратитесь к тексту и прочитайте, как это происходит.

(«Мусульмане кричали из-за камней: «Русский! Свинья!» — и он на каждый их выкрик отвечал отрывистым трескучим выстрелом»… «Свинья! — кричали  мусульмане,  и  он  стрелял,  вкладывая  в  каждый выстрел частицу

своей истончающейся, вот-вот порвущейся души, и пули, как злые шмели, жалили неосторожных, и дико визжали, рикошетя от камней. Ему отвечали тем же. «Будем делать чики-чики!» А он стрелял на каждый крик, и с каждым выстрелом будто что-то отрывалось

- Почему он убивает? 

(- Враги унижают его достоинство воина; оскорбляют его  христианские воззрения, в их  выкриках  угроза, содержащая предупреждение о физическом насилии, а это посягательство на личность,  которое запрещено упомянутой статьей «Женевской конвенции…»)

- Думаю, что третья молитва поможет вам  понять выбор Бориса нести солдатский послух? Прочитайте и прокомментируйте её.

(- Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы православным христианам на сопротивныя даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство… Она произносится после воспоминаний о письме Веньки,  где тот пишет, что «…нашел такое дело, за которое не жаль и саму жизнь положить…» Это письмо – искушение, оно  спровоцировало решение Бориса нести солдатский послух:«Что ж, выходит: он тут, в монастыре, спасается, а другие солдатский послух несут». Кроме того,  предки этих сербов покорились туркам и приняли их веру, поэтому они для Бориса «супротивныя», т.е. враги. Здесь религиозное видение проблемы. Он одновременно молится за русский народ, за своё Отечество,   за  сербов – христиан и за Сербию, так как христианская вера  и любовь христиан друг к другу не может быть ограничена   географическим пространством.)

Книга пророка Исаии. Глава 2:4.
-  Этот  Тропарь сменяется  словами из Книги пророка Исаии (глава 2:4), которые произносятся вслед за воспоминаниями героя о расписанном им иконостасе со святыми,  «осиянными  счастьем». Прочитайте эту цитату. Какие взгляды Бориса она отражает?

(- И будет Он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи на орала, и копья — на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будет более учиться воевать. Война - антибожественное явление. По мнению Бориса, мир без войны – идеальный  человеческий мир.)

- Далее в памяти героя всплывает рассказ В. Гаршина «Четыре дня». Эта реминисценция очень важна, но мы поговорим о ней на следующем уроке. Теперь же  обратимся лишь к мыслям Бориса, возникшим у него в результате сравнения двух войн. Прочитайте эти слова. 

(- История людей ничему не учит, и безумие границ на свете не имеет….) 
Цитата из Псалтири. Псалом 24.

- Обратимся к цитате из Псалтири, которую произносит Борис:

«К Тебе, Господи, возношу душу мою. Боже мой! На Тебя уповаю, да не постыжусь вовек, да не восторжествуют надо мной враги мои, да не постыдятся и все надеющиеся на Тебя; да постыдятся беззаконствующие...»

Кто эти « беззаконствующие»?

(- Тот, кто затевает войны, межэтнические и религиозные конфликты; тот, кто жестокосерден; для кого человеческая жизнь не имеет никакой ценности; для кого война – средство наживы.)

- Почему необходимо остановить «беззаконствующих»? Прочитайте, что думал об этом Венька?

Разговор с Венькой, объясняющий жизненный выбор героев.

«Он запальчиво говорил, что Сербия сейчас — пробный шар, что она сейчас — полигон для отработки настоящей агрессии. Против кого? Конечно же, против России! Он говорил, что на русской земле должна быть единая русская вера и единый русский миропорядок, и никак иначе. Любые компромиссы неминуемо ведут к поражению…Сербия — это та страна, на территории которой началась первая мировая война, говорил Венька. Отсюда же начнется и последняя. И она уже началась... И пока что мы ее проигрываем. Потому что самообольщаемся. Враги же наши не имеют ни жалости, ни великодушия — им это генетически не присуще. Мы для них — недочеловеки, и считаются они только с силой... Поэтому, защищая Сербию — защищаешь Россию. И мы победим, ибо мы русские, а враги — нет, и с нами Бог!..»

- Почему в тексте несколько раз повторяются мысли Бориса: «Но как подумаешь — а ведь прав!..», « А как задумаешься — правда!»?

(- Нельзя допустить, чтобы подобные конфликты захлестнули и Россию. )

-Борис хотя и разделяет взгляды Веньки, но задумывается. Почему? (Потому что такие необдуманные утверждения легко приводят к национализму, т.е. разжиганию национальной вражды под лозунгом своих национальных интересов. Русскому народу не присуще унижение людей другой национальности. Мы живем в великой национальной стране . И такая бескомпромиссность может привести к гражданской войне , а не к миру.

-

Молитва  о живых, тропарь №10; молитва при отходе ко сну.

- Прочитайте предсмертные молитвы Бориса.Почему он молится за врагов своих?

(- Спаси, Господи, и помилуй ненавидящая и обидящиямя, и творящая мя напасти, и не остави их погибнути мене ради грешнаго…Вруце Твои, Господи Иисусе Христе, Боже мой, предаю дух мой. Прости, не расписал Храм Твой. И простинечестивцам беззакония их, ибо не ведают, что творят…)
Борис готов смиренно  принять смерть: это христианская традиция – приготовиться к смерти. А одна из основ  христианской морали - всепрощение, поэтому он и молится за врагов своих. Он понимает, что конфликт между сербами разного вероисповедания,     вытеснение  сербов - христиан    из исторических  мест проживания  -  беззаконие,  основанное   на  политической

незрелости народа, на недальновидности тех, кто руководит этой кровавой бойней,  на стремлении определенной группировки нажиться на бедах народных.)

3.Реализация индивидуального задания «Молитва -  художественная     деталь,  важная   для понимания воззрений героя»  (обобщение).

- Это были последние молитвы Бориса, поэтому  следует обобщить сказанное.  
(- Молитвы не разрушают динамику повествования, а органично вплетаются в  текст: они  связаны  с  определенными  моментами  происходящего. Так, отходная по Веньке  -  с фактом его смерти,   последняя молитва –  с  готовностью к смерти   самого   Бориса. 

Смерть - момент истины: герой предстает перед читателями со всеми своими  страстями, это своеобразная исповедь его. Фрагменты молитв, тропарей,   канонов,  цитаты  из  Псалтири, Книги пророка Исаии  передают мысли Бориса о  назначении  человека, доносят до читателя его нравственный выбор: это служение  Отечеству,  выполнение своего долга  до конца; это служение  Богу;  это служение людям, стремление очистить их души.

Монахи не имеют права брать оружие в руки, но автор представляет героя как  продолжателя   лучших традиций русского христианского воинства. Он современный Ослябя или Пересвет, которых когда-то благословил на Куликовскую битву Сергий Радонежский.)

4.Сцена смерти Бориса.

- Прочитаем последнюю сцену - сцену смерти Бориса -  и проанализируем её.

«И тут он увидал свою мать. Молодую, стройную, красивую. Идут будто бы они с ней по зеленому майскому лужку, а лужок весь в желтых цветущих одуванчиках. И все вокруг поет, все ликует радостно, соловьи заливаются и славки, пестрые дрозды поют и щеглы яркие, иволги и чижи, ласточки щебечут беззаботно,  и жаворонки звенят, кузнечики трещат и цикады, и многая иная тварь, которая многочисленна на земле и в небесах, славит, славит в упоении Создателя, и мать тоже — радостная и веселая, и светлые глаза ее лучатся, и она плетет из одуванчиков венок, плетет и надевает ему на голову... И вдруг их заливает чудесным серебристым светом. И в сиянии является Та, Которая всех выше и добрее. И птицы смолкают в изумлении, и в благоговении меркнет всякий земной свет. И Она протягивает к нему Пречистые Свои руки. А матушка подталкивает его в спину и шепчет над ухом:

— Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани чадо мое под кровом Твоим (кондак Богородице «Под твою милость прибегаю», №17)

И он, радостный, шагнул раз, шагнул другой навстречу, и легко пошел-побежал к Предвечному свету…

(Звучит  «Любовь   святая»   Г.   Свиридова   из   «Песнопений    к   трагедии А. Толстого «Царь Феодор Иоаннович».)

А случилось это в аккурат на Покров Божьей Матери, который в Сербии, да и в России, был в тот год очень сухим и теплым. В тот самый день, когда погибшие «за други своя», идут под сенью Нетленного Покрова, как говорят, прямиком в рай».

( Появление на экране  иконы « Покров Пресвятой Богородицы», 14в.

Появление на экране  картины В. Животягова «Мираж войны».)

- Почему, по мнению автора,  монаху Борису уготована вечная жизнь?

(- Он выполнил свою христианскую и общечеловеческую миссию.)

- Сербы-мусульмане захватят Бориса уже мертвым. Как они  поступят с телом его?

(- Варварски: «…Его разрубят на четыре части - крестообразно — и предложат по рации «диким гусям» менять каждую часть на одного пленного мусульманина».)

- Обратитесь  к документу,  с  которым мы  работаем (гл.  2-ая «Раненые и

больные»,  ст. 17  и  гл.  4-ая  «Личный состав»,  ст. 24)) и,   делая  извлечения,

прочитайте, как должно относиться к погибшим.
(- …Стороны,  находящиеся в конфликте, должны наблюдать, чтобы умершие были погребены с честью и, если возможно, согласно обрядам религии, к которым они принадлежат…»,  «…Священнослужители, состоящие при вооруженных силах, будут пользоваться уважением и покровительством при всех обстоятельствах.») 

- Можем ли мы назвать сербов «беззаконствующими»?

(- Безусловно, они совершают страшное кощунство, которое порицается как международным гуманитарным правом, так и различными религиями.)

- Почему «дикие гуси» примут неравные условия обмена безропотно?

(- Они тоже «беззаконствующие», но им, по крайней мере, хотя бы стало стыдно: «И смущенные своим малодушием, а попросту — предательством, одноотрядники примут эти неравные условия безропотно, и за каждую эту ужасную долю станут жизнь даровать врагу. И будет им при этом очень стыдно и прискорбно».) Борис даже после смерти своей спасает еще четыре человеческие жизни, ещё четыре «заскорузлые души», хотя и вражеские…

5.Обращение к эпиграфу.

- Давайте ещё раз обратимся к эпиграфу произведения. В. Дёгтев считает, что «жизнь  должна   быть попыткой преобразования   мира вокруг себя в соответствии  с  убеждениями. Даже  если  мир  живет  по другим законам, и  многие сочтут это чудачеством». Можем ли мы сказать, что Борис, пусть и в малой степени, но всё-таки преобразовал мир вокруг себя?

(- Да, он показал и мусульманам, и своим одноотрядникам, как нужно нести солдатский послух.Первые долго будут рассуждать, что же это за человек, а у вторых проснется высокое  нравственное чувство - совесть.)

- Но вернемся к тексту.  Обнаруживает ли автор своё отношение к героям?

(- В. Дёгтев разделяет взгляды своих героев, глубоко переживает их гибель и обращается со страстным призывом к   друзьям, сербам, святым:

«Так молите же Бога о нем — и вы, друзья-одноотрядники, сербы и земляки-русские, и ты, святый Романе-сладкопевче, и ты, княже-страстотерпче Борис, убиенный братом своим родным, и ты, святый отце Антипо Валаамский, усердные помощники и молитвенники о душе погубленной, ибо Романом звали героя в миру, когда дерзал он быть живописцем; Борисом пострижен во иночество; и носил с собой частицу мощей святого Антипы Валаамского, которые развеялись по земле  по сербской. И помолитесь также за воина Вениамина».)

-  В   этом   обращении гуманистический пафос произведения.  Автор считает,   что  его  герои  достойны христианского прощения и человеческой любви.

6. Подведение итога урока.

-  Каков же инок Борис? (Человек большого сердца, глубоко верующий человек, всё его существо против войны и насилия)

- Подводя итог урока, хочу задать вам вопрос, непосредственно относящийся к правовому компоненту нашего урока. Как вы думаете,  к чему приводит игнорирование норм международного гуманитарного права?

(- Игнорирование норм международного гуманитарного права приводит к  бессмысленной гибели людей, к  порождению    жестокости,  возникновению своих античеловечных  неписаных законов.)

- Ещё задолго до появления  четырех Женевских конвенций и двух Дополнительных протоколов к ним в лучших традициях русского воинства было уважение достоинства побежденных и проявление сострадания к ним. Так, А. В. Суворов  в 1778 году  в приказе войскам Кубанского корпуса писал: « С пленными поступать человеколюбиво, стыдиться варварства. Не меньше оружия – поражать противника человеколюбием».

Домашнее задание.

1. Письменно ответьте  на вопрос:  Каков смысл названия рассказа В. Дёгтева «Четыре жизни»?

2. Сравните рассказы В. Дёгтева «Четыре жизни» и В. Гаршина «Четыре дня». 3.Определите реминисценции в рассказе В. Дёгтева «Четыре жизни»? (Индивидуальное задание).

ПРИЛОЖЕНИЕ

Словарь.

Аминь – истинно так.

Геноцид – истребление отдельных групп населения, целых народов в мирное или военное время по расовым, национальным или религиозным мотивам.

Гуманизм - гуманность, человечность в общественной деятельности, в отношении к людям.

Гуманитарный - обращенный к человеческой личности, к правам и интересам человека.

Заскорузлый – отсталый, неразвитой, закоснелый в чём-нибудь.

«За други своя» - слова святого апостола Иоанна («Болши сея любви никтожеимать, да кто душу положит за други своя».)

Иконостас – покрытая иконами стена, отделяющая алтарь в православном храме.

Инок – православный монах.

Канон – песнопение в честь праздника или святого.

Конвенция – международный договор, соглашение по какому-либо специальному вопросу.

Кондак – краткое песнопение, излагающее смысл праздника или содержащее похвалу святому.

Мусульманство – религия, по преданию основанная Магометом (Мухаметом) в 7 в.,  ислам ( распространившаяся во многих странах Востока одна из трех мировых религий, возникшая в Аравии в 7 в.  на основе почитания Аллаха как единого бога).

Орало (стар.) – орудие для пахоты.

Пафос (книжн.)  - страстное воодушевление, подъём.

Под сенью – под прикрытием, под защитой чего-нибудь.

Покров Божьей Матери- 14 октября в России отмечается праздник Покрова Святой Богородицы.

Послух (послушание) – в монастырях: обязанность, которая возлагается на каждого  послушника или монаха, а также  специальная работа, назначаемая в                                                                                                                         искупление греха, проступка.

Реминисценция  -  явление, наводящее на сопоставление с чем-нибудь; отзвук иного произведения в данном.

Ретроспективный – обращённый  к прошлому, посвящённый рассмотрению прошлого.

Тропарь – краткая похвальная песнь в честь праздника или святого.

Шовинизм – крайний национализм, проповедующий национальную и расовую исключительность и разжигающий национальную вражду и ненависть.

В. И. Дёгтев. Четыре жизни.

Он лежал за валунами, нагретыми полуденным солнцем, и умирал. Из развороченного бедра вытекала кровь. И уходила, вместе с кровью, съеживалась, как проколотый воздушный шарик, молодая его жизнь. Рядом вытянулся уже окоченевший Венька. А ниже, метрах в двухстах, то и дело высовывались из-за камней враги — они кричали по-сербски: «Эй, русский! Будем делать обрезание!» Да, это были сербы — по крови, но теперь они назывались «мусульмане» — потому что когда-то давным-давно их предки покорились туркам и приняли их веру. «Иуды!» — тяжело выдыхал он и стрелял в их направлении. Они поспешно прятались. Даже не огрызались. Знали, что жить ему осталось недолго. На горе, примерно в километре, тоже слышались крики: то подбадривали его товарищи, которые ушли, забыв о нем, о раненом, в спешке. А точнее — бросили... Ведь говорили ему: не вяжись со всяким сбродом, все эти «джентльмены удачи», все эти «псы войны» и «дикие гуси» — им плевать, кому служить, лишь бы деньги платили, они очень нестойки, раненых своих не выносят, а то и пристреливают. Но он не послушал — надо же кому-то отрывать их заскорузлые души от тьмы. И вот они ушли, оставив его в ущелье. И лишь один Венька вернулся... И вот он, Венька, лежит убитый.

«Святая Отроковице, Богородительнице, на мое смирение милосердно призри, умиленное мое и последнее моление сие приими...» —стал читать он по Веньке отходную. А над камнями между тем опять появились и зашевелились черные курчавые головы мусульман. Видно, слова святых молитв их прямо-таки разжигали. Он приподнял потяжелевший автомат и распорол сухой звонкий воздух длинной трескучей очередью... Головы поспешно скрылись. Автомат сделался немного легче, и от него долго шел пар, как от чайника. Нога не гнулась, и он ее уже не чувствовал. Очень хотелось пить. Два часа назад он мерз в продуваемых этих горах, а сейчас воздух пек гортань, и потому дышал он часто и маленькими глотками — будто обжигающий пил чай. Когда-то в юности вот такой же обжигающий чай пили они с Венькой в общежитской комнате их художественной академии — засиживались заполночь, с мечтами о славе бренной, грезили наяву признанием и успехом шумным: вот они напишут свои великие картины, и вот их замечают, а вот они... Наивные, несчастные дети! Веньку через полгода отчислят за «творческую непригодность» — он не смог, оказывается, научиться рисовать то, что ждали от него профессора; рисовал же он по памяти свой сибирский городишко, веселых теток на рынке в ярких платках, вороных коней на зеленом лугу, абстрактные картины преподавателей называл, не мудрствуя, «мазней». За то, видно, и поплатился. А может, это был лишь предлог? Может, поплатился Венька за то, что ходил на встречи подтянутых ребят в черной форме, весь грех которых состоял в том, что они изучали русскую историю, называли себя не «россиянами», а — русскими, и смели рассуждать о том, о чем рассуждать в стенах академии, скажем так, не рекомендовалось. Веньку отчислили, он собрался и без нытья и скандалов уехал в свою Сибирь, и даже ни одного письма не прислал.

Мати Божия Пречистая, воззри на мя грешного и от сети диаволи избави мя, и на путь покаяния наставимя, да плачуся дел моих горько...

Мусульмане кричали из-за камней: «Русский! Свинья!» — и он на каждый их выкрик отвечал отрывистым трескучим выстрелом. Гильзы, крутясь, падали на истертый камуфляж Веньки, на его бугристую спину, на бритый затылок, на раскинутые мускулистые ноги, и воняло кислым дымом и запахом горелых волос... Да, Венька был мертв. Как странно! «Свинья! — кричали мусульмане, и он стрелял, вкладывая в каждый выстрел частицу своей истончающейся, вот-вот порвущейся души, и пули, как злые шмели, жалили неосторожных, и дико визжали, рикошетя от камней. Ему отвечали тем же. «Будем делать чики-чики!» А он стрелял на каждый крик, и с каждым выстрелом будто что-то отрывалось от него. Патроны не экономил — что их теперь экономить?! Скорей бы уж... Кровь из ноги сочилась неумолимо, нога сделалась как бревно, и на глаза все плотнее и все чаще опускался кисейно-прозрачный покров. Ни страха, ни смятения, ни ужаса уже не было. И, видно, как последнее наказание за давние грехи, стали мерещиться ему ранние его мистические картины: то нечто расплывчато-многозначительное, похожее то ли на чудище мерзкое, то ли на диковинный цветок-вампир, то улитки-рогоносцы в зелено-лиловых тонах, то белая фурия в подвенечном платье; в общем, как кто-то метко заметил: то ли эстетические химеры, то ли эстетствующие монстры. Ах, как нахваливали его профессора за этот доморощенный сюрреализм, прямо с пеной у рта, чего только не находили в его творчестве, какое сулили будущее! И до чего самому всякий раз становилось при этом мерзостно, горько и страшно... Ему вспомнился тот священный трепет души, который пришлось испытать после покаяния и причащения — со слезами и рыданиями, с горловыми спазмами. Тогда, придя в общагу, перенаполненную вином, перегаром и блудом свальным, он все свои дьявольские картинки, за которые профессора ставили ему неизменно высшие баллы, предал огню. И поехал на Валаам. И уже там, будучи послушником, получил письмо от Веньки: тот писал, что отслужил в ВДВ и что живопись забросил, все это, брат, финтифлюшки, блажь от жиру и душевной косности, а для настоящей жизни нужна настоящая работа, не болтовня на исторические темы, как раньше, и не маскарад с формой, а — настоящая борьба, и что нашел таких парней, целеустремленных и твердых, нашел дело, за которое не жаль и саму жизнь положить... Он порадовался тогда за Веньку и помолился за него.

Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы православным христианам на сопротивныя даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство...

После Венькиного письма странная его обуяла тоска. Что ж, выходит: он тут, в монастыре, спасается, а другие солдатский послух несут. И пошел он к игумену, и поведал ему свои печали. И тот сказал: иди и служи, коль совесть угрызает, благословляю. Хотя ты и тут очень нужен — иконостас расписывать. И пошел он тогда в скит, к старцу валаамскому, и поделился своими душевными раздорами. И тот сказал: езжай к воинскому начальнику и объясни ему все. Как он скажет, так и поступи: служить — значит служить, расписывать - значит расписывать. И поехал он на Урал, на родину, где состоял на учете в военкомате, и зашел к военкому, и рассказал ему все как на духу. Седой подполковник выслушал и прослезился. Возвращайся, сказал, и молись за нас, грешных, расписывать иконостас, это и будет, сынок, твоя служба. И отпустил его с миром. После чего расписал он с упоением и радостью иконостас: пустил по сияющему золоту сочную киноварь, и оттенил голубой лазурью, и святые получились не столько строгие, сколько веселые и радостные, осиянные счастьем — чему долго дивились отцы церкви и в задумчивости чесали затылки. И в конце концов решили: быть посему! Что это нашим святым пребывать всегда в посте и в строгости? Пусть хоть в одном храме будут жизнеликующими. 

И будет Он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи на орала, и копья — на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будет более учиться воевать.

Он вставил в автомат новый тяжелый, набитый патронами магазин, где в каждой пуле скалилась смерть, а пустой между тем, гремя как коробка, поскользил по камням вниз; он передернул затвор и почувствовал, как маслянистый патрон плотно вошел в тугой патронник и пуля въехала в нарезы... Со зрением творилось что-то неладное: то оно делалось вдруг ясным и четким, и тогда он видел оставивших его ребят на склоне горы, как они спорят, показывают в его сторону руками, и видел даже, как вьются мухи над раскрытым ртом убитого мусульманина, что лежал, раскинувшись, метрах в семидесяти, и вспоминался помимо воли русский писатель Гаршин и его рассказ «Четыре дня», про эти же горы, только про другую войну, а то наползала на глаза серая пелена, и тогда ему грустно становилось от осознания человеческого несовершенства. Увы, история людей ничему не учит, и безумие границ на свете не имеет.

К Тебе, Господи, возношу душу мою. Боже мой! На Тебя уповаю, да не постыжусь вовек, да не восторжествуют надо мной враги мои, да не постыдятся и все надеющиеся на Тебя; да постыдятся беззаконствующие...

С горы, слышно было, кричали товарищи, постреливали по мусульманам, видно, спорили: идти или не идти на выручку. Плюрализм... Венька не раздумывал. Ах, Венька, Венька! Какая радость была, когда увидел его тут, на чужбине. Какая трогательная встреча... Ночь напролет просидели они, рассказывая друг другу о судьбах своих. У Веньки над бровью шрам багровел — отметина после «Белого Дома», их там триста было, как спартанцев при Фермопилах, как монахов на Куликовом поле, и все герои, живые и мертвые, — а у него в паспорте греческая виза звала на святую гору Афон, давненько уж пора быть там, заждался небось игумен Русского скита отец Нил, которому тоже захотелось расписать свой храм радостными, счастливыми ликами святых, — и в Грецию уже слава докатилась! — а он вот в Сербии ненароком подзадержался. Задержался, зажился в отряде «диких гусей». Заворожила, завлекла — прямо-таки искушение! — покорила его смертная стихия войны. А тут — Венька... Ах ты, друг любезный! Конечно, изменился он неузнаваемо. Суждения его порой шокировали, порой рвали душу своей обнаженностью. Но как подумаешь — а ведь прав!..

Он запальчиво говорил, что Сербия сейчас — пробный шар, что она сейчас — полигон для отработки настоящей агрессии. Против кого? Конечно же, против России! Он говорил, что на русской земле должна быть единая русская вера и единый русский миропорядок, и никак иначе. Любые компромиссы неминуемо ведут к поражению. Почему «Грузия — для грузин» и «Литва — для литовцев» — это хорошо? А почему «Россия — для русских» — плохо? Почему — там «национальное самосознание», а у нас — «шовинизм»?! Ведь не мы же первые стали делить на «своих» и «чужих». Так что не обессудьте... Он говорил, что пора называть вещи своими именами: в России развернут геноцид коренного населения, русского и нерусского, а мы лишь растерянно-глупо улыбаемся.

Конечно, некоторые утверждения сильно резали слух, и со многим трудно было соглашаться. Но энергия Венькина, убежденность — заражали. А как задумаешься — правда!

Сербия — это та страна, на территории которой началась первая мировая война, говорил Венька. Отсюда же начнется и последняя. И она уже началась... И пока что мы ее проигрываем. Потому что самообольщаемся. Враги же наши не имеют ни жалости, ни великодушия — им это генетически не присуще. Мы для них — недочеловеки, и считаются они только с силой... Поэтому, защищая Сербию — защищаешь Россию. И мы победим, ибо мы русские, а враги — нет, и с нами Бог! Вот такой он был, Венька! Раб Божий Вениамин.

Спаси, Господи, и помилуй ненавидящая и обидящиямя, и творящая мя напасти, и не остави их погибнути мене ради грешнаго.

На горе «дикие гуси» продолжали препираться и громко спорить, мусульмане не обращали на них, кажется, никакого внимания, а он, уже почти ничего не видя, пустил в сторону врагов длинную, словно бы разматывающуюся очередь — чтоб помнили, что еще жив! — и слушал с каким-то странным упоением, как потрескивал ствол автомата, остывая на струящемся сквозняке, — совсем как мамина печка, даже и пахнет также кисловато... Он желал смерти, он звал ее, зная одновременно, что это большой грех. Но сил терпеть уже не оставалось. Язык пересох и едва ворочался во рту. Весь бок выше ноги горел огнем. Но Господь не давал ему смерти, не посылал избавления от страданий. И он — терпел...

Мусульмане отчего-то вдруг загалдели внизу, залопотали, оживились. Ребята на горе тоже закричали, стали беспорядочно стрелять вниз. Он приоткрыл свинцовые веки и сквозь розовую пелену различил напротив себя, между валунами, черную болванку гранатомета. Болванка медленно двигалась, прицеливаясь... Ну вот она и смерть. Наконец-то!

В руце Твои, Господи Иисусе Христе, Боже мой, предаю дух мой. Прости, не расписал Храм Твой. И прости нечестивцам беззакония их, ибо не ведают, что творят..

Но не суждено было ему умереть в этот миг. Какая-то из пуль, посланная с горы, настигла-таки гранатометчика. И он ткнулся носом в горячий валун, так что каска загремела по камням. А тот, кто заменил его, видно, был неопытен в этом гибельном ремесле, и потому граната улетела далеко в синий лес, и там, во глубине голубой гущи, сухо и как бы смущенно лопнула. И тут он увидал свою мать. Молодую, стройную, красивую. Идут будто бы они с ней по зеленому майскому лужку, а лужок весь в желтых цветущих одуванчиках. И все вокруг поет, все ликует радостно, соловьи заливаются и славки, пестрые дрозды поют и щеглы яркие, иволги и чижи, ласточки щебечут беззаботно и жаворонки звенят, кузнечики трещат и цикады, и многая иная тварь, которая многочисленна на земле и в небесах, славит, славит в упоении Создателя, и мать тоже — радостная и веселая, и светлые глаза ее лучатся, и она плетет из    одуванчиков венок, плетет и надевает ему на голову... И вдруг их заливает чудесным серебристым светом. И в сиянии является Та, Которая всех выше и добрее. И птицы смолкают в изумлении, и в благоговении меркнет всякий земной свет. И Она протягивает к нему Пречистые Свои руки. А матушка подталкивает его в спину и шепчет над ухом:

— Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани чадо мое под кровом Твоим.

И он, радостный, шагнул раз, шагнул другой навстречу, и легко пошел-побежал к Предвечному свету... ...Его захватят уже мертвым. При обыске обнаружат на груди монашеский крест-параманд, а на спине, между лопатками, ладанку-мощевик с вшитыми мощами валаамского святого. Долго будут совещаться, спорить: кто же этот человек? Видно, большой начальник, решат, коль так долго не уходили, не бросали его товарищи! Кричали с горы, стреляли, подбадривали... И крест — вишь, странный какой, большой и невиданный. После чего его разрубят на четыре части - крестообразно — и предложат по рации «диким гусям» менять каждую часть на одного пленного мусульманина. И смущенные своим малодушием, а попросту — предательством, одноотрядники примут эти неравные условия безропотно, и за каждую эту ужасную долю станут жизнь даровать врагу. И будет им при этом очень стыдно и прискорбно. Так молите же Бога о нем — и вы, друзья-одноотрядники, сербы и земляки-русские, и ты, святый Романе-сладкопевче, и ты, княже-страстотерпче Борис, убиенный братом своим родным, и ты, святый отце Антипо Валаамский, усердные помощники и молитвенники о душе погубленной, ибо Романом звали героя в миру, когда дерзал он быть живописцем; Борисом пострижен во иночество; и носил с собой частицу мощей святого Антипы Валаамского, которые развеялись по земле по сербской. И помолитесь также за воина Вениамина.

А случилось это в аккурат на Покров Божьей Матери, который в Сербии, да и в России, был в тот год очень сухим и теплым. В тот самый день, когда погибшие «за други своя», идут под сенью Нетленного Покрова, как говорят, прямиком в рай. Аминь.

Вячеслав Иванович Дёгтев    (биография)

Дёгтев Вячеслав Иванович [10.8.1959, хутор Карасилов (Новая жизнь) Репьевского р-на Воронежской обл.— 16.4.2005, Воронеж] — прозаик.

Родился в семье сельского кузнеца. Род Дёгтева происходит из однодворцев, которые еще в XIX в. называли себя «талагаями». Прямой предок Дёгтева, «сын боярский», упоминается в связи с выходом его из крепости Коротояк на свободные земли в документах XVII в. В то время предков Дёгтева называли «белгородскими татарами» и исповедовали они иудаизм. Сам Дёгтев предполагает, что это были осколки хазарского каганата (Автобиография.Отдел новейшей литературы ИРЛИ).

Детство прошло на хуторе Карасилов, юность — в с.Юневка Хохольского района. Первые учителя и наставники — воронежские писатели И.Чемеков и И.Сидельников. Дёгтев увлекался ловлей рыбы в Дону, охотой, чтением.

В 1976 закончил Гремяченскую среднюю школу, в 1979 — Вяземский УАЦ ДОСААФ по профилю летчика истребительной авиации, в 1991 — Литературный институт им. А.М.Горького. Член СП с 1991.

С 1988 по 1998 работал в журнале «Подъем», в т.ч. главным редактором.

С 1997 являлся членом редколлегии газеты «Литературная Россия»; издавал в интернете электронный международный русскоязычный журнал «Мир по-русски».

Дёгтев — один из основателей писательской Артели «ЛитРос» (2000), принимал участие в создании Центра Национальной Славы России (2001).

Дёгтев точно указывает дату начала писательства — 7 нояб. 1974, тогда юноше было 15 лет. Первые публикации — в летних номерах за 1975 районной газеты Хохольского района Воронежской области «За коммунистический труд». В воронежской молодежной газете «Молодой коммунар» (1977. №147. 6 дек.) опубликовал рассказ «Золотая цепь Чингисхана» о впечатлениях от работы в Туркмении, где автор побывал после окончания школы.

Обращение к писательству Дёгтев объясняет влиянием генов. Дед по матери был «песельником и рассказчиком», писал стихи. В числе литературных образцов для себя называет М.Ю.Лермонтова, Ф.М.Достоевского, В.В.Маяковского, М.А.Шолохова, П.А.Кропоткина, Х.Кортасара, Н.Макиавелли, Ф.Ницше, Апулея.

Первая повесть Дёгтева «Стар и млад» (1987) посвящена его прадеду М.Дёгтеву, организатору первых в Острогожском уезде коммун, Гражданской войне, вторая («Будьте счастливы!») — о Туркмении и о любви.

В 1986-90 Дёгтев писал рассказы о детстве, а затем в его творчестве доминирует социально-историческая проблематика.

С 1992 в «Советской России» было опубликовано более 70-ти, а в «Литературной России» — около 50 рассказов Дёгтева. Публиковался также в «Роман-газете», журнале «Наш современник», «Москва», «Слово».

Богатый жизненный опыт писателя (он успел поработать помощником машиниста, разнорабочим, пилотом самолета, прыгал с парашютом) нашел отражение в его творчестве, где можно выделить группы рассказов о войне, о мирной жизни и автобиографические произведения. В них Дёгтев зарекомендовал себя как мастер построения сюжета.

Дёгтев интересуют переживания человека на войне, его психология. Рассказы написаны на материале разных войн (Кавказской — «Карамболь», «Джяляб», «Псы войны», «Кинжал»; Балканской — «Выбор»; Великой Отечественной — «Железные зубы», «Верую и уповаю»). Характерный герой Дёгтева — исключительная личность, русский солдат или человек, ставший невольным участником военных действий, поставленный перед выбором. Герои Дёгтева, как правило,— «пассионарии», готовые в любую минуту к жертве во имя идеи. В одном из лучших рассказов Дёгтева «Четыре жизни» (1997) русский солдат в Сербии, монах-иконописец, погибает из-за того, что воюющие рядом «псы войны» бросают его одного. Повествование перемежается словами молитв, которые читает умирающий боец, отстреливаясь от приближающихся мусульман. Прототипом героя послужил монах отец Борис (вмиру Роман Малышев), причисленный в 1997 Зарубежной Русской Православной Церковью к лику святых-новомучеников.

В рассказе «Карамболь» (2002) главный герой — бывший командир экипажа вертолета, сбитого в Чечне. Он один выжил после пыток, которым были подвергнуты попавшие в плен. В рассказе два временных плана: изображение пыток русских солдат и жизнь командира, стремящегося отомстить за смерть своих подчиненных через 2 года после освобождения из плена. Основная идея рассказа — мертвые взывают об отмщении и должны быть отмщены.

В рассказах об унижении русских людей врагами («Кинжал», 1995; «Джяляб», 1996) автором поставлен вопрос, звучащий с непередаваемой болью: «Когда же проснется наш медведь?» (т.е. Россия). Героиня, чудом уцелевшая, обещает «нарожать сыновей», которые отплатят врагам. Автор восклицает: «А что еще могла сделать замученная, униженная, окровавленная русская баба? Коль нет мужчин...» О пробуждении национального самосознания — рассказ «Ответ», когда в ответ на оскорбления России однокашниками героя, прибалтом и грузином, герой жестоко расправляется с одним из них. Идеал автора — христианский образ воина, архистратиг архангел Михаил с огненным мечом (рассказ «Крестный отец», 1998)

Сюда же примыкает рассказ «Свобода» (1994) об апокалипсических явлениях в России 1993, когда в видении героя предстает Господь с крестом и мечом, в терновом венце и пурпурном одеянии. В рассказе различимы размышления М.Шолохова о братоубийственной распре, Ф.Ницше о смерти как высшей свободе, традиции древнерусской житийной литературы.

В творчестве Дёгтева выделяется пласт рассказов о любви, подчас с неожиданным финалом («Кайф», «Бубновая дама», «Страсти по банану»), о странностях судьбы («Стриптиз») и др. Особое место занимают автобиографические произведения — «Тепло давних лет», «Потому и плачу», «Выкидыш», отличающиеся пронзительной лиричностью. Есть у Дёгтев и рассказы с элементами мистики — «Коцаный», «Смеющийся лев».

Основные черты прозы Дёгтева — остросюжетность, конфликт жизни и смерти, «своих» и «чужих», природы и разрушительной цивилизации. Особую функцию имеет худож. деталь, мастерски используемая в тексте (глиняный горшок в «Потому и плачу», гребень и куртка в «7,62» и т.д.). Часто в тексте звучат молитвы, стихи Пушкина. Многие произведения построены на христианской символике, но используются (в рассказе «Гладиатор», 2001) и образы славянской мифологии. Смысл этих образов — связать воедино поколения, разделенные тысячелетиями. Герои Дёгтева «на перекрестии путей-дорог в состоянии решающего выбора, они готовы сражаться за себя, за дом и Отечество. Нерусская душа не может полноценно жить вне поиска истины. И пусть иные герои Дегтева еще во власти внутренних противоречий, но эти русские люди уже в пути — они «хотят верить!» (Катаев В. [Предисл.] // Дегтев В. Крест. С.4). Социальный круг героев писателя весьма широк: это и летчики, и гладиаторы, и монахи, и бандиты, и патриоты (так обозначен род занятий), и спортсмены и т.д. Все они — русские люди, объединенные идеей сохранения России.

Дёгтев часто использует прием соположения двух и более планов повествования: временная дистанция может быть от нескольких лет («Карамболь», прошлое изображено как сон) до десятилетий («Камикадзе», 1997, герои никак не связаны друг с другом, но их противопоставление очевидно) и даже тысячелетий («Гладиатор», «Верую и уповаю»).

Дёгтев экспериментирует в прозе, подыскивая для каждого сюжета соответствующий стиль и манеру изложения. Так, рассказы «Крылышкуязолотописьмом...» (1999) с подзаголовком «Степняцкая песнь» и «Благорастворение воздухов» (1998) с подзаголовком «Наскальная фреска» состоят из одного предложения без начала и конца (нет заглавных букв, знаков препинания, обозначающих конец предложения, в начале и в конце рассказов — многоточие); в ткань рассказа «Пробуждение» искусно вплетено стих. А.С.Пушкина «Я Вас любил...»; рассказ «Азбука выживания» написан как «памятка» сыну Андрею, в нем в афористичной форме и в алфавитном порядке передается жизненный опыт отца.

Дёгтев утверждает, что настоящая литература — это «всегда воспевание Бога и солнца. Это ясные краски, чистая палитра, горний свет. Реализм с активной жизненной позицией, пассионарный реализм — "пассио-реализм". Потому будущее — за нашим позитивным реализмом, реализмом с активной жизненной позицией, где открытый и смелый взгляд на язвы нашей жизни, но где и "искры божественного света". Мы идем навстречу солнцу, навстречу свету. С открытым забралом!» (Интервью «Советской России». 2003. № 18. 16 мая).

Газета «Кто есть кто» (1994. №19) поместила биографию Дёгтева, названную «Русский Джек Лондон». А.Тимофеев находит у Дёгтева «...кипучий темперамент А.И.Куприна, пронзительность В.М.Шукшина, пристрастие к штопорным, гибельным состояниям В.Высоцкого, жесткость метафор Ю.Кузнецова» (Слово. 1994. №7-8.С.51).Ю.Бондарев назвал его «наиболее ярким открытием десятилетия» (Правда. 1998. №40). Такие разные писатели, как П.Проскурин, Т.Зульфикаров и В.Куницын в «блиц-опросе», проводимом «Литературной Россией», назвали его своим любимым писателем, а В.Бондаренко — «новым лидером в русской литературе» и современным «лучшим рассказчиком России» (Завтра. 2000. №32; День литературы. 2003. №5).

В начале 2000-х Дёгтев вернулся к жанру повести: в альманахе «Литературная Россия» и в журнале «Московский вестник» вышли в свет повести «Белая невеста» (2003) и «Богема» (2004).

Произведения Дёгтева переведены на чешский, итальянский, китайский, немецкий, английский и французский языки. По творчеству Дёгтева защищено несколько работ в России, а также в Италии.

Лауреат премии им. В.Кубанева (1990), им. В.Королёва (1997), международной премии им. А.Платонова «Умное сердце» (1999), премии им. Александра Невского «России верные сыны» (2000); победитель литературных конкурсов, проводимых «Литературной Россией» в 1995 и 2000,— первые места в конкурсах рассказов («Кинжал» и «Железные зубы»).

СПИСОК использованных источников::

1. Е.Р.БоровскаяИспользованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. с. 614.
2. Приложение к журналу «Литература в школе» №12-2008.
3. «Женевская конвенция от 12.08.1949г» (извлечения)
4. https://www.youtube.com/watch?v=x4QgvtV2DUU
5. https://ru.wikipedia.org/wiki
6. http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/geneva_civilian.shtml