Мифы и легенды народов Севера
статья по литературе (8 класс)

Тема: «Мифы и легенды народов Севера»

Мифология ханты частично изложена в фольклоре. Его анализ выполнен Н.В.

Лукиной (1990). Фольклор отражает представления о происхождении земли, созвездий, явлений природы, животных, человека, божеств и духов. В мифах и священных песнях даются указания, как поступать будущему человеку, а подробные описания обрядов являются своего рода инструкциями по их проведению. Фольклор, наряду с реальным бытом, прививал понятия о нравственных ценностях и этике, воссоздавал картину исторического прошлого.

В фольклоре с очевидностью проступают представления об отсутствии резкой грани

между человеком, животными, душами, духами, божествами; своеобразное понимание

пространства и времени как не бесконечного, а расчлененного и вполне регулируемого;

древнейшие воззрения на жизнь и смерть, живое и неживое. Сопоставляя фольклор и

действительные (актуальные) верования, мы имеем возможность проследить их эволюцию.

Научная классификация жанров хантыйского фольклора разработана недостаточно.

Трудность заключается в том, что к нему нельзя в полной мере применить систему

жанров, выделенную в науке на основе европейского фольклора. Сами исполнители называют

следующие категории: моньсь (сказка, сказание), ар (песня), путар (рассказ), моньсюпты

(загадка). Они делятся на подкатегории, выраженные дополнительными определениями, и их

можно соотнести с принятыми в фольклористике наименованиями жанров. Выделяются

подкатегории старинных, или священных сказаний, песен, (миф), героических песен, сказаний

и старинных рассказов (эпос, предание). Понятие бытовой рассказ (быличка) и бытовая сказка

во многом совпадают в народной и научной классификации.

Согласно фольклорной традиции ханты, один и тот же сюжет мифа или предания мог

исполняться либо в песенной форме, либо прозаической, либо в форме ритмизированной прозы.

Показательно, что песенная форма была характерна для ритуальной обстановки, т.е. как бы в

присутствии сверхъестественного существа, в честь которого исполнялась песня.

Мифологическая песня, по сравнению со сказанием была более канонизирована, в ней лучше

сохранялись такие элементы как композиции, сюжетные ходы, функции героев, эпитеты,

формулы, параллелизмы. Прозаическое сказание отличается от рассказа степенью

художественной оформленности: первое излагают так, как будто читают книгу (быстро, с

особой интонацией), с применением особых формул, а рассказ излагается более свободно.

СОЗДАНИЕ МИРА (МИФЫ ХАНТЫ)

Светлый муж-отец создал этот мир, эту Сибирь. Деревьев не было, сухой земли не было,

везде была вода, везде был туман. Сын Светлого мужа-отца, обходя в тумане, в воде мир после

раздела, говорит:

- Не мог ли бы я создать тундровый холм такой величины, чтобы он смог меня

выдержать?

Тогда выплюнул он свои сопли в саже из глубины глотки - возник тундровый холм.

Теперь он проводит время на этом своем тундровом холме, пищу варя, ночи проводя. Пока он

так жил, приходит кто-то, раскачивается стоя, погружается и всплывает. Когда подошел, то

оказался несомый ветром черт. Подошел к нему, здесь рвет, там хватает. У него копье из

твердого дерева, он толкает его отсюда, толкает его оттуда. Светлый мальчик потерял терпение,

вынул из кармана двух гагар и говорит:

- Две мои дочери с игольчатыми клювами, - говорит он, - сделайте что-нибудь с ним!

Гагары начали раздирать черта, да и убили его. Светлый мальчик говорит про себя:

- Если бы мой отец не рассердился на меня, - говорит он, - я бы на свой страх и риск дал

бы земле подняться, - говорит он.

Ему и страшно, и не страшно.

- Две мои дочери с игольчатыми клювами, - говорит он, - нырните обе на спор, - говорит

он, - кто из вас двоих вынесет живую землю, - говорит он, - кто из вас двоих вызовет живой

мир, кто из вас двоих вызовет мертвый мир.

Тогда они нырнули. Они странствовали, странствовали, семь лет прошло. До семи лет не

хватило семь месяцев, тут всплыла гагара и вскрикнула:

- Я проснулась в мертвом мире, - сказала она.

И вот по истечении семи лет поднялась на поверхность другая гагара, и там, где она

отряхнула свои крылья, появилась куча земли, где она отряхнулась, тут возникла каменистая

земля. Светлый мальчик пошел к своему отцу, спросил и сказал:

- Твоя птица вызвала мертвый мир.

Светлый отец сказал тогда:

- Мертвый мир я изначально предписал, - говорит он. - Если его не предписать, где тогда

поместятся подрастающие девочки и подрастающие мальчики? - говорит он. - Между

растущими деревьями им не хватит места, между выросшей травой им не хватит места, -

говорит он. - Друг с другом, между собой они не найдут еды, не найдут питья, - говорит он. -

Друг с другом, между собой они не найдут еды, они тут же начнут друг друга резать, начнут

друг друга есть.

Светлый мальчик выплюнул сопли в саже из глубины своей глотки, начали они

высыхать и затвердевать, из них появилась волосатый червь, волосатая змея. Этот волосатый

червь, эта волосатая змея раскачивается; если дует ветер с ночной стороны и попадает ветер на

нее, раскачивается, если дует ветер с дневной стороны и попадет ветер на нее. Пока она так

лежит, качаясь от ветра, на нее падают капли дождя, на нее падают капли воды. От дождевой

воды, от талой воды растет она. Она выросла величиной с женщину, величиной с мужчину,

стала человеком. Он начал жить, живет. Однажды, когда он бродил, охотясь, встретилась ему

женщина Ерш.

- Это ты, из чего-то возникший дорогой мальчик, дорогой муж? - говорит она. - Ты

изготовил старую веревку?

Маленький человек спрашивает ее в ответ:

- Что за старая веревка? - говорит он.

- Я, - говорит она, - так называемая двузадая, ползущая вперед женщина, я здесь, -

говорит она. - Из чего, - говорит она, - ты возник? - говорит она.

Маленький человек спрашивает в ответ:

- Из чего, - говорит он, - ты возникла? - говорит он.

- Я, - говорит она, - возникла после возникновения неба, после возникновения земли, ко

времени возникновения черной земли, - говорит она. - Черная земля раскололась на две части, и

поднявшаяся из трещины этой черной земли - это я, - говорит она. - Я возникла из черной

земли, - говорит она, - ты возник, - говорит она, - из Светлого мужа-отца, - говорит она. - Ты -

сопли Светлого мужа-отца, - говорит она.

Маленький человек задумался.

- О какой старой веревке, - говорит он, - ты ведешь речь? - говорит он.

Женщина Ерш говорит:

- О такой веревке, как эта, - говорит она и опрокидывается на спину.

Она рванула Маленького человека на себя и обняла его. Она тянет и тянет Маленького

человека вниз.

- Старая веревка - это так, - говорит она.

Женщина Ерш трет Маленького человека о свой зад, у Маленького человека ничего не

чешется. Мужской член и яички Маленького человека под мышкой. Она вырвала мужской член

и яички Маленького человека из-под мышки, кинула их меж ног Маленького человека. Они

поженились.

Когда они так живут, женщина Ерш имеет тонкую оболочку, а мужчина - кожаную

оболочку, користую оболочку. Мужчина в этой своей оболочке не наклоняется. Женщина Ерш

говорит:

- Мой сын княгини, - говорит она, - в этой своей оболочке ты не наклоняешься, - говорит

она. - Что это за оболочка, - говорит она, - користая оболочка или берестяная оболочка? -

говорит она. - Иди, - говорит она, - и где твои охотничьи угодья, твои лесные угодья, там есть

трехлистное ягодное дерево величиной с пуговицу, на этом трехлистном ягодном дереве есть

три ягоды.

Тогда пошел человек, пришел в лес.

- О каких трех ягодах ведет она речь? - говорит он. - Нужно их поискать.

Пока он бродит, охотясь, все высматривает. Смотрел, смотрел, нашел трехлистное

ягодное дерево. И вот на этом трехлистном ягодном дереве нашел три ягоды. Две ягоды он

съел, одну ягоду несет домой. Пришел домой, зовет свою жену.

- Моя дочь княгини, - говорит он, - ягоды, о которых ты говорила, здесь, - говорит он.

После того как он в лесу съел две ягоды, его твердая оболочка начала отделяться. Дома

он съел свою последнюю ягоду, теперь твердая оболочка сошла, и осталась тонкая оболочка.

Долго жили, коротко жили, затем произвели они целый род девочек и род мальчиков.

БОГИНИ – МАТЕРИ

В триаду главных божеств наряду с Нум-Торумом входит Калтась-анки, Мых-ими

(хант.), Калтась-эква, Ма-эква, Йоли-Торум-сянь (манс.). В фольклоре её эпитеты – «кожистая

земля, волосатая земля». Это богиня земли, защитница от болезней и подательница детей. В

последней функции ей близка восточнохантыйская Пугос, считающаяся также матерью огня.

До создания мира её жилищем служил город, укреплённый на семи цепях между обоими

мирами. Оттуда она была спущена Нум-Торумом на землю (или сброшена туда за проступок).

У восточных хантов Сунк — «главная женщина», «мать всего», «небесный бог», «мать

огня», «солнце», «вообще свет». С Сунк соотносится и образ Анки-пугос (Анки-nyYoc )

«жизнеподательницы», по преданию, матери родных братьев Торума и Кынь-лунга.

Манси считают матерью всех богов и женой Верхнего бога богиню Сянь-торум.

Анки-пугос (Сянь, Калтась-ими, Пугос-ими, Пугос-лунг, Косым-ими, Ом-сунг-ими, Ар-

хо-тым-ими, Вут-ими, Сязи-ими) — вездесуща. Она пребывает на небе, на востоке, в лесу, под

деревьями, в воде. Небесная Пугос изготовляет душу человека, качнув семь раз семь колыбелей

на золотой крыше своего жилища. Посох ваковской матери — ими увешан нитями судеб с

завязанными на них узелками. Судьбу новорожденного Анки предсказывает в тот момент,

когда его впервые выносят на солнце. Приклады ей делаются на дереве (платки, шкуры),

угощение — в жилище.

Её наряд (у манси) — соболья ягушка и шелковый платок, у ханты — цветной плащ. По

легенде, косы Золотой Калтась раскидываются как семичастная Обь с устьем, как семичастное

море с устьем; из кос ее льется дневной свет, рождается лунный свет».

Образ Калтась – комплексный, миф демонстрирует её различные функциональные роли.

Первоначальное значение имени богини у манси Калтась – «пробуждающая,

рождающая, создающая». Она оказывает помощь беременным женщинам и роженицам. От неё

зависит, от кого из умерших старших родственников новорожденный получит душу.

Одно из имен богини материнства — Ар-хотым-ими — «Многих-домов женщина». Тех

«домов», которые называются потлам-хот — «темное вместилище (дом)». Это женское чрево. У

обских угров существует обряд камлания в «темном доме» (турманкол). Он проводится при

крайне тяжелом состоянии роженицы, когда нижний дух (тэнайн куль) требует ее себе в

жертву. Шаман камлает ночью в совершенной темноте. Трудно ошибиться в распознании

места, где символически происходит темное камлание.

У Калтась имеется и другая роль, существенно связанная с предыдущей. В мифах манси

не делается различия между Калтась-эквой и Торум-сянь (Землёй-матерью), которую именуют

ещё Ань-эквой (бабушкой), поясняя, что она — «общая мать». Сянь-торум принимала участие в

сотворении мира.

Еще одно имя богини — Ом-сунг-ими (Сидящая мать-дух). Ее «сидение» соотносится с

позой роженицы, стоящей на коленях и опирающейся на руки. В этом положении она — богиня

Земли, жена Торума. Иногда в угорских преданиях сонм Матерей Земли увеличивается, и вот

уже появляется богиня Мых-пугос-анки (Земли-пуповины мать), у которой есть муж Мых-кон-

ики («Земли князь-старик») и дочь Мых-анки («Земли мать»).

Таким образом, в образе Калтась совмещаются черты Матери-земли,

Жизнеподательницы и фратриального предка.

«Земляной» представляется Калтась в образе белой зайчихи. В мансийских легендах

заячьи шкурки, из которых сделана обувь менква, громким криком предупреждают Эква-

пырися («Женщины сынка») о грозящей опасности. Мотив «зайца» — излюбленный орнамент

женских вещей: черпаков, рукояток женских весел, крюков. Не случайно и в родильном обряде

одеяльце для первой люльки шьется из шкурки зайца.

«Земно-водным» образом Анки (Калтась) является лягушка. Богиня-лягушка Нярас-най

(«Болотная Великая женщина») или Лус-Халь-эква («Между кочками живущая женщина»)

считается родоначальницей одной из угорских фратрий. Как и Калтась в облике зайчихи, Анки-

лягушка участвует в обрядности родин: у восточных ханты повитуха при родах держит платок с

вышитой на нем бисером лягушкой.

«Небесно-водной» ипостасью богини материнства выступает гусь или лебедь. Из

лебединой шкурки шьется одеяльце для новорожденного. Сочетание лебедя и зайца как

воплощений Сянь (Калтась), вполне объяснимо чередованием времен года: зимой богиня

надевает заячий наряд, летом — лебединый (при этом сохраняя свой священный белый,

березовый цвет).

В одном ряду с Калтась стоит Огонь-мать Най-сянь, Най-эква (манс.) – сестра Нуми-

Торума. К ряду небесных Матерей относится и Котль-анки – «Солнце-мать».

Богини-матри курировали у ханты и манси в основном сферу жилья. Их функции были

связаны с поддержанием жизни в доме. Поэтому считалось, что бабочка (одна из ипостасей

Калтась-эквы), залетая в дом, приносит счастье, а о бедах, грозивших обитателям дома, их

предупреждал огонь очага. В образе Калтась проявился архаичный культ матерей, связанный

своими корнями с древнеуральской традицией.

НЕБЕСНЫЙ БОГ НУМ-ТОРУМ

Пантеон божеств ханты и манси возглавляет небесный бог, его самые известные

названия – Торум (Тором, Турым, Торэм) и Нум-Торум (полисемантический термин торум

означает «небо», «вселенная», «край», «погода», «эпоха», «высшее существо»; нум –

«верхний», «южный»).

В мифологии ханты и манси имя бога имеет много синонимов и употребляется с

разнообразными эпитетами, причём в некоторых из них вообще нет слова Торум. У ханты его

называют Ент-Торум «Великий Торум», Санки-Торум «Светлый Торум», Сорни-Торум

«Золотой Торум», Йем-Санки «Добрый свет», Алле-ики «Большой старик», Наги-ики «Белый

старик». Мансийские обозначения небесного бога: Яны-Торум «Великий Торум», Вайкан-

Торум «Белый Торум», Нум-пос, Сорни-пос «Верхний золотой блеск» и др. Особенно

значительное положение он занимает в мансийском фольклоре.

Небесный бог является создателем земли, подателем дневного света, охранителем

морали и миропорядка. Он достал солнце и луну, вызвал «священный потоп». Кроме того, он

определяет срок жизни каждого человека, даёт удачу в промыслах, к нему обращаются с

просьбами о здоровье и т.д.

В сказаниях манси небесный бог рисуется следующим образом. На верхнем (иногда на

седьмом) небе выстроен его священный дом «с серебряным дымоходом, золотым дымоходом».

В его доме семь отделений. В одном отделении хранятся книги судьбы, куда занесены

жизненные пути каждого человека. Перед домом – столб для привязывания верховых лошадей.

На священном лугу с золотой травой пасутся лошади, коровы и олени. Небесный бог охотится в

небесных лугах и лесах. У него есть слуги, кузнецы и плотники. Крылатый (ая) Калм

обеспечивает быструю передачу приказов и новостей. Внешне небесный бог – седой старец в

сияющих золотом одеждах. Сидя на небе на золотом стуле, он держит в руке посох с золотым

набалдашником и наблюдает в дыру за жизнью на земле. Его глаза, подобные восходящему

солнцу, величиной «с Обь, с море», его уши «величиной с лист кувшинки, как уши чёрной

дикой утки с тонким слухом».

В ряде версий мифов Нум-Торум – третий из наследных небесных божеств. У манси

Нум-Торум считается сыном Корс-Торума и внуком Косяр-Торума, у северных хантов – сыном

Нум-Курыса и внуком Нум-Сивеса.

Когда речь заходит о рождении Торума (Нуми-Торума, Кон-ыки, Урта), он оказывается

не само-рожденным и не рожденным единичным, за ним неотступно следует его тень —

инакость, со-творец, брат-враг (Куль-отыр, Кынь-лунг, Хынь-ики, Атым-ики).

В толковании изначального мотива появления образа Торума можно увидеть аллюзии с

иными мифологическими системами. Учёные обращали внимание на то, что звучание имени

Торума близко имени верховного бога чувашей Тором, Тора. Многие исследователи прошлого

и нынешнего столетий соотносили угорского Тарэм, Торэм, Турэм — Небо, Погода, Бог – с

саамским (лапландским) Тиермес, Тирмес, Диербмес — Бог Грома, Гром.

Сходство германо-скандинавского Тора с финским Тиермес-Таара и угорским Торум

проявляется не только в созвучии имен, но и мифологических чертах, а также то, что в основе

столь широко распространенного явления лежит однозвучное понятие «Гром» (или «Небесный

огонь»).

Одним из имен небесного божества в преданиях южных ханты является Нум-Санкэ

(Санкэ Торум). Дух Санкэ посылает ребенку имя, но может и наслать на человека болезнь; чаще

всего Санкэ используется как эпитет к имени Торума в значениях «светлый», «сияющий»,

«верховный», «величайший». В сказаниях «Ине-хон» и «Поклонение Ун-Урту» бог неба Саньго

даёт героям золотые лыжи, небесное облачение («руки золоченые, во лбу солнце, на затылке

месяц»), ключи от рыбного царства, посылает на землю «добрый день», а также небесное

воинство, посыпавшееся, «как град», на врагов.

ЖИВОТНЫЕ В МИФАХ ХАНТЫ И МАНСИ

Элементы тотемизма прослеживаются в отношении ханты и манси к ряду животных, в

первую очередь к медведю.

Медведь занимает огромное место в сказаниях, верованиях, обрядах обских угров.

Медведь считался мифологическим предком фратрии Пор (одной из двух экзогамных

группировок манси и ханты). Согласно этногоническому мифу, первая женщина фратрии Пор

была рождена медведицей, съевшей зонтичное растение порых.

Согласно другой легенде, медведь имеет небесное происхождение (его отец – Нум-

Торум).

В мифологических представлениях медведь причислялся почти к мифологическим

существам. На периодическом «медвежьем празднике» должно было исполниться 300 песен и

сцен.

У некоторых групп ханты и манси почти равное положение с медведем занимал лось.

Ему приписывалось небесное происхождение и понимание человеческой речи.

Волк считался у манси созданием злого духа Куля. Особым является отношение к

пушным зверям: лисе, кунице, росомахе, бобру, выдре, соболю, и птицам: гагаре, вороне,

филину, кукушке, ласточке, синице, дятлу.

Щука также считалась наделённой особой силой. На щучьем носу давалась клятва,

женщинам запрещалось есть сырую щуку.

По преданию, когда-то щука ползала по земле, как змея. Костей в её голове не было,

были только челюсти. Этими челюстями она всё на земле поедала. Увидела однажды: летит

ворон, несет лопатку (кость) оленя. Уронил ворон лопатку, она её проглотила. Дальше ползёт.

Смотрит, человек на обласке едет, ловушку на рыбу ставить. Взялся он ставить ловушку, а

лопатку (деревянную) рядом положил. Щука подползла ближе. Мужик ее по голове ударил,

лопатка надвое переломилась, щука одну половинку съела. Потом она проглотила женщину,

которая шла по болоту за дровами. Затем переднюю ногу лося съела. Полозья нарт съела.

Ворону увидела и ее съела. У Посты-янг ики ножи стащила и съела. Рассердился Посты-янг ики

и бросил щуку в воду. С тех пор щука в воде живет, а головные кости у нее — вещи, люди и

звери, которых она проглотила».

По другой легенде, сам Торум укротил нрав безобразной щуки, ударив ее по левой щеке.

От этого у нее в голове есть крестообразная кость-крестик.

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ХАНТЫ И МАНСИ О ДУШЕ

Важное место в мифологических воззрениях ханты и манси занимают представления о

душе.

У манси различаются, прежде всего, реинкарнирующая душа – дыхание лили (манс.),

лиль (хант.) и душа-тень (хант. ис, ильт; манс. ис, исхор). Лили присуща человеку с момента его

рождения и по смерти переселяется в тело ребёнка того же рода. Ис способна отделяться от

тела при жизни – во время сна (улум ис, «сонная душа»). После смерти человека ис попадает в

подземное царство Куль-отыра, где живёт ещё столько же, сколько человек прожил на земле; за

ем она начинает уменьшаться, превращается в водяного жучка (кэр комлах) и, наконец,

исчезает совсем.

В представлениях восточных ханты жизненная сила ильт, которой наделяет

новорождённых богиня Пугос, по-видимому, есть проявление души лиль, сочетающей свойства

лили и ис. Лиль обычно невидима, но может принимать облик ящерицы или жука (по другим

представлениям, она антропоморфна), покидая тело человека во время сна, обморока, болезни,

при смерти.

По другим представлениям, мы можем говорить о существовании пяти душ у мужчин и

четырёх у женщин, по количеству частей тела. Перечислим их: душа-тень ис, уходящая душа,

сонная душа, путешествующая во время сна в образе глухарки улум ис, реинкарнирующаяся

душа лили. Пятой считалась ещё одна реинкарнирующаяся душа, либо сила. У женщин были

первые четыре души.

МИР-СУСНЕ-ХУМ — КУЛЬТУРНЫЙ ГЕРОЙ

Мир-сусне-хум, чьё имя означает «За миром наблюдающий человек», занимает особое

положение в пантеоне обских угров. Мир-сусне-хум — культурный герой ханты и манси и

главный покровитель людей. В мифологии он носит имена Орт-лунк «Князь-дух», Орт-ики

«Князь-старик», Мастерко, Ворт «Господин, Князь, Герой», Нум-сорни «Верхний-золотой»,

Сорни-орт «Золотой князь», Кон-ики «Господин-старик», Кантых-кан «Хантыйский князь»,

Торум-пах «Торума сын», Торум-тонх-ики «Бог-дух-старик», Эны-ики «Большой старик»,

Троитьс-ики «Троицы старик».

Особенно важная роль отводится этому божеству в мифопоэтическом космосе манси.

Его мифологические и культовые имена: Тарыг-пещ-нималя – сов (точного перевода нет),

Сорни-отыр «Золотой богатырь», Сорни-хон «Золотой владыка», Отыр «Князь, Богатырь»,

Мастер, Отыр-ойка «Князь-старик», Лунт-отыр «Гусь-богатырь» с эпитетом «Золотой, в образе

золотого гуся», Лунс-хум «Всадник», Али-хум «Верхний человек», Ас-талях-хум «Верховьев

Оби человек». В мифах манси, наиболее часто встречающимся эпитетом этого героя, является

северомансийское Мир-сусне-хум «За миром наблюдающий человек». У северных ханты ему

соответствует Мир-севити-хо, у южных ханты – «Человек многих стран, странник многих

стран». Сказочное имя Мир-сусне-хума у ханты – Ими-хиты «Бабушкин внук», Альви,

Альвали; у манси – Эква-пырись «Женщины сынок», или Эква-пыпырись «Сынок сына

женщины».