Поэтика повести-сказки В. Медведева «Баранкин, будь человеком!»
статья по литературе (5, 6, 7 класс) на тему

Поэтика повести-сказки В. Медведева «Баранкин, будь человеком!»

Художественные особенности повести-сказки

в детской литературе

Для выявления художественных особенностей повести-сказки  необходимо определить, что такое литературная сказка и что такое повесть в детской литературе.

Литературная сказка зарождается, а затем и достигает зрелости как жанр в XIX веке в Европе – в творчестве Ш. Перро, Г.X. Андерсена, Э.Т.А. Гофмана, В. Гауфа, в России – в творчестве В.А. Жуковского, П.С. Лескова, П.П. Ершова, А.С. Пушкина, А. Погорельского, Салтыкова-Щедрина, Л.Н. Толстого. Литературная сказка становится излюбленным жанром писателей Серебряного века. Среди авторов литературной сказки –А.Н. Толстой, П.П. Бажов, А.П. Платонов, К.Г. Паустовский, Е.Л. Шварц, С.В Михалков, В.В. Бианки, Н.П. Носов, К. Булычёв, Э.Н. Успенский. Из зарубежных сказок в России наиболее известны сказки О. Уайлда, Дж. Родари, А. Линдгрен.

Детская проза XX века наиболее ярко представлена именами А.М. Горького, А.Н. Толстого, С. Баруздина, А.П. Гайдара, Н.Н. Носова. В 60-е годы XX века в детскую литературу вошел Владимир Карлович Железняков. Кульминационным произведением В.К. Железнякова является «Чучело».

       В 60-е годы развивается и детская журналистика. Не проходило и года, чтобы не возник один, а, то и два детских журнала. С 1858 года в Санкт-Петербурге начал выходить «Подснежник» (1858—1862) под редакцией талантливого критика В. Майкова. С 1860 года основным сотрудником «Подснежника» стала писательница М.Ростовская, а с 1864 года она сама приступила к созданию журнала «Семейные вечера», который просуществовал 24 года (Ростовская в нем работала до 1870 года); первоначально он выходил еженедельно, а затем - ежемесячно. Годом позже в Петербурге появляется непривычный журнал - «Калейдоскоп». Новизна его усматривалась уже в подзаголовке: «Еженедельная газета для русских детей среднего возраста».  В 1860-1862  годы  обозначились появлением первой «Газеты для русских детей». 

Сказка в литературе XX в. представлена многими жанрами. Для ее осмысления предпочтительно выделение исторически сложившихся периодов в едином культурно-литературном цикле: сказка «серебряного века» (условно - дореволюционная сказка XX в.), советская литературная сказка (20-80-е гг.) и сказка 90-х гг. В любое время сказка активно воспринимала проблемы времени и «пристрастия» литературы. Так, сказочными средствами в 20-40-е гг. изображалась революционная борьба и восстановление социальной справедливости, отрицание буржуазных ценностей, затем научно-фантастические новации 50-60-х гг., в 80-90-е гг. актуальными становятся вопросы гуманного отношения к человеку, утверждение вечных нравственных ценностей и отрицание бюрократического «омертвения» души человека. В  произведениях 60-х годов поднимаются вопросы нравственного воспитания, которые стали центральными  в этот период. В самое последнее время авторская сказка нередко «растворяется» в фантастически-аллегорических мирах «фэнтэзи».

Ученые выделяют некоторые функционально-тематические группы литературно-сказочных произведений 60-х гг. для детей и юношества: во-первых, это сказки, созданные на основе мотива «исполнения желаний» (например, таких как «Шел по городу волшебник» Ю.Томина), во-вторых, - научно-познавательные (например, «Электроник - мальчик из чемодана» Е.Велтистова), и, наконец, - научно-фантастические. Таким образом, в 60-е годы идет активное развитие отечественной литературной сказки на основе более тесной связи с действительностью и усложнения жанрового синтеза.

Во второй половине XX в. практически отсутствует народно-литературная сказка, фольклорная сказка стала текстом в фольклорном сборнике или учебной хрестоматии, а также опубликованным пересказом для детей. По мнению исследователей, литературная сказка 60-90-х гг. ориентируется в значительной степени на «память жанра», трансформированную в соответствии с индивидуально-творческими поисками и типами художественного мышления. В целом продуктивный для литературы тип сказки-поэмы, основы которого заложены еще в творчестве А.С.Пушкина, практически отсутствует во второй половине столетия.

Далее следует определить, что же такое литературная сказка в детской литературе 60-х годов и её связь с фольклорной сказкой.

Литературная сказка – один из самых распространенных жанров детской литературы. Она, с одной стороны, опирается на традиции народной сказки, а с другой стороны, несет на себе отпечаток авторской индивидуальности. Соотношение этих двух начал и определяет жанровое своеобразие литературной сказки. Л. В. Овчинникова дает иное определение литературной  сказки – многожанровый вид литературы, реализуемый в бесконечном многообразии произведений различных авторов. В каждом из жанровых типов литературной сказки своя доминанта (гармоничный мирообраз, приключение, воспитательный аспект).^[1]   

В словаре литературоведческих терминов дается иное определение литературной сказки: «Эпический жанр: ориентированное на вымысел произведение, тесно связанное с народной сказкой, но, в отличие от нее, принадлежащее конкретному автору, не бытовавшее до публикации в устной форме и не имевшее вариантов»^[2].

 Доктор филологических наук Л. Ю. Брауде определила литературную сказку как  «авторское, художественное, прозаическое или поэтическое произведение, основанное либо на фольклорных источниках, либо сугубо оригинальное; произведение преимущественно фантастическое, волшебное, рисующее чудесные приключения сказочных героев и в некоторых случаях ориентированное на детей; произведение, в котором волшебство, чудо играет роль сюжетообразующего фактора, служит отправной точкой характеристики персонажей»^[3]. Это определение, данное Л.Ю. Брауде, ближе других  подходит к характеристике феномена литературной сказки. 

У литературной и фольклорной сказок общие корни. Фольклорная сказка изначально существовала в пространстве волшебства. Для литературной же сказки это пространство, например, с течением времени видоизменилось, традиционное пространство исчезло.

Нельзя и исключать степень присутствия  фольклорного начала в авторской сказке, она  может быть разной. Автор может заимствовать сюжет народной сказки,  предложить его оригинальную версию или сказка  может иметь свою оригинальную версию. Литературная сказка заимствует у народной и систему образов: противопоставление добрых и злых героев. Типичные персонажи фольклорных сказок нередко попадают на страницы авторских: добрая волшебница, зля мачеха, прекрасная принцесса, жадная старуха. Впрочем, по мере развития жанра герои сказки обретают живые характеры и становятся все больше похожи на людей – современников автора сказки.

Кроме того, авторская сказка опирается на поэтику народной сказки: в ней обязательно присутствует фантастический элемент, герои наделены чудесными способностями, а события нередко принимают неожиданный оборот.

Вместе с тем исследователь Е.М. Неелов в своей книге  «Волшебно-сказочные корни научной фантастики», отмечает, что волшебный элемент в литературной сказке всегда сочетается с реалистическим, что делает произведение двухадресным: за текстом сказки, обращенной к детям, скрывается подтекст, адресованный взрослым.

 Также существуют отличия литературной сказки от фольклорной, и по своей природе  литературная сказка является жанром индивидуального, а не коллективного творчества.

«Общежанровому единообразию фольклорной сказки противостоит индивидуальное разнообразие сказок писателей. В основе литературной сказки находится совершенно особое авторское «мирочувствование», умение не только и не столько стилизовать сказочные приемы, а выразить принадлежность к нравственно-философским принципам, которые основаны на гармонии чувственного и эстетического и составляют суть народного творчества в целом»^[4].

Любая сказка, безусловно, отражает нравственные нормы, социально-политические проблемы и пристрастия того времени, в котором живет автор, а также своеобразие его творческой личности. Фольклорная сказка не знает категории «образа автора». Именно авторская позиция, ярко выраженная в литературной сказке, позволяет использовать заимствования из идейно-эстетической системы фольклорной сказки. При этом учитываются ориентация на определенного слушателя и его восприятие, эффект жанрового ожидания, отношение к чуду и его мотивировкам.

Делая вывод из вышесказанного можно сказать, что литературная и фольклорная сказки различаются по следующим параметрам: по генезису – литературная сказка создаётся одним автором, фольклорная же представляет собой результат коллективного творчества; по форме повествования – литературная сказка существует только в письменной форме, в одном строго зафиксированном варианте, фольклорная сказка изменяется даже тогда, когда она пересказывается одним и тем же рассказчиком; по содержанию – литературная сказка характеризуется большим разнообразием сюжетов, указывающих на её связь с реальной действительностью; по композиции – литературная сказка характеризуется менее строгими правилами построения, чем фольклорная сказка; по объёму литературная сказка может быть как короткой по объёму, так и довольно, тогда как фольклорная сказка, как правило, всегда короткая; по языку – в литературной сказке редко используются традиционные сказочные формулы, в ней более сложный синтаксис, богаче лексика, встречаются индивидуальные тропы вместо традиционных, характерных для фольклорной сказки^[5].

Таким образом, литературную и фольклорную сказку рассматривают, несмотря на их взаимосвязь, как два самостоятельных жанра. В целом представляется возможным выделить следующие жанровые особенности авторской сказки: опора на фольклорные традиции, присутствие игрового начала, наличие «образа автора», сочетание реального и фантастического.

И в зависимости от того, какой способ автор выбирает для создания художественного мира сказки и какие поэтические средства при этом использует, выделяют несколько разновидностей этого жанра в авторской литературе для детей:  повесть-сказка, стихотворение-сказка, роман-сказка, пьеса-сказка.

 В данном случае нас интересует повесть-сказка. Она ставит перед читателем более сложную задачу: на примере вымышленной ситуации предлагает ему разобраться в человеческих отношениях, научиться различать плохое и хорошее в характерах и поступках героев. Повесть-сказка, с одной стороны, создает воображаемый мир, а с другой стороны, рассказывает о мире реальном. Сочетание сказочности и реалистичности и определяет специфику повести-сказки. Эта двойственность появляется на всех уровнях: сюжетном, композиционном, стилистическом.

Повесть - это жанр, который занимает промежуточное положение между романом и рассказом или новеллой. В отличие от романа повесть избирает меньший по объёму материал, но воссоздаёт его более подробно, чем это сделал бы роман, с необычайной резкостью и яркостью высвечивает грани затрагиваемых проблем Повесть, как рассказ, сохраняет связь со стихией устного повествования, стремится в буквальном смысле слова «поведать» о тех или иных событиях. Но в целом у повести больше возможностей, чем у рассказа: она отражает и развитие характера героя, и то или иное (нравственное, социальное, экономическое) состояние среды, и историю взаимоотношений личности и общества.

 Как и другие прозаические жанры, повесть имеет своих фольклорных «предков». Прежде всего, это сказка и легенда, от которых она наследует внимание к судьбам отдельных людей и в то же время к событиям, значительным для всего общества, совмещение разных временных пластов. Старинные значения термина «повесть»^[6], среди которых и «весть о каком-то событии», и «описание», и «разговор», указывают на то, что этот жанр вбирает в себя бесчисленное множество устных рассказов, запечатлевших события, виденные или пережитые самим рассказчиком.

Хотелось бы отметить, как понимается фантастичность, волшебность в литературной сказке. «Категория волшебного в литературной сказке лишается своей абсолютности, которая ей присуща, если рассматривать её как традиционный формально-поэтический атрибут сказки, и обнаруживает способность к развитию, становится подвижной, текучей»^[7].

Это доказывается самим изменением характеров «сказочной реальности», которая создается соотнесением двух возможных точек зрения на мир сказки – «глазами героя» и «глазами  читателя». В литературной сказке это противопоставление относительно и может существовать во множестве различных форм. В нашем случае, это противопоставление почти снимается: убеждается как бы «реальность» чуда, но сами эти чудесные события герой воспринимает как проявление невозможного (т.е., его точка зрения совпадает в этом смысле с точкой зрения читателя).

Теперь,  когда  мы выяснили что такое сказка и что такое повесть, можно говорить о повести-сказке как о жанре детской литературы.

Повесть-сказка - один из самых распространённых жанров детской литературы. Она, с одной стороны, создаёт воображаемый мир, а с другой стороны, рассказывает о реальном мире. Сочетание сказочности и реалистичности определяет специфику жанра повести-сказки. Эта двойственность проявляется на всех уровнях, в том числе и на языковом. В повести-сказке, как правило, имеют место быть художественные особенности русской народной сказки.

Исходя из этого, можно сделать вывод: повесть-сказка – это жанр, который совмещает в себе элементы повести, восходящие к литературным истокам, и элементам сказок, которые берут начало в фольклоре.

Можно привести множество примеров повестей-сказок в детской литературе – это и Э.Т.А. Гофман «Золотой горшок» и  Э.Н. Успенский «Крокодил Гена и его друзья», «Дядя Фёдор, пёс и кот», Волков А.М. «Волшебник Изумрудного города» и т.д.

                 Повесть-сказка В.В. Медведева «Баранкин, будь человеком!»

в  контексте литературной сказки 60-х гг. ХХ века

Повесть-сказка В.В. Медведева «Баранкин, будь человеком!» широко известна маленьким читателям. Б. Бегак в конце 80-х годов вспоминал: «Писателя Валерия Медведева открыл для нас немногим больше двадцати лет назад Лев Кассиль. Даже резкий спор у него вышел с коллегами - публиковать повесть о Баранкине или вернуть её автору. Смущала многих эта сказка не сказка, быль не быль»^[8]. Однако эффект, вызванный публикацией повести-сказки В. Медведева, был ошеломительным: «От Москвы до самых до окраин, - свидетельствовал журнал «Детская литература», - девочки и мальчики любят книгу Валерия Медведева "Баранкин, будь человеком!". Её читают и перечитывают»^[9]

Интересная история приключений двух друзей, Юры Баранкина и Кости Малинина, которые устали быть людьми и получать «двойки» и поэтому превратились, сначала в птиц, а потом в насекомых, действительно, нравилась читателям. Удивительно, но ребятам расхотелось быть людьми именно потому, что они пожелали жить по-человечески:

« - ...Превратимся в воробьев и хоть одно воскресенье проведём по-человечески!

- А как это - по-человечески? - спросил ошеломлённый Малинин.

- По-человечески - значит по-настоящему, - пояснил я. - Устроим себе настоящий выходной день и отдохнём как полагается от этой арифметики, от Мишки Яковлева... от всего на свете отдохнём...»^[10].

Однако, намучившись в «превращенном» облике, друзья осознают, что жить по-человечески совсем не означает жить как трутни (в которых мечтали превратиться герои). И. Лупанова в обстоятельной статье, содержащей размышления о герое современной литературной сказки и озаглавленной созвучно названию произведения В.В. Медведева — «Быть человеком», особо выделяет эту повесть, а в ней — обращенность писателя к нравственно-филосовской проблематике: «Главное в книге — открытие героями в самих себе качеств, которые в процессе всех волшебных превращений помогали им оставаться человеками»^[11].

В 1960-е  тенденция  превращения сказки в социально-политическую аллегорию противостояла тенденция углублённого нравственно-философского осмысления действительности. Характерно, что борьба указанных тенденций проходила не только в творчестве разных писателей, но и в рамках одного произведения. Пример такой борьбы и даёт повесть-сказка В. Медведева «Баранкин, будь человеком!».

Судя по заглавию повести-сказки можно выделить  главную нравственную идею произведения, которая  звучит так: быть человеком! Эту  идею можно толковать по-разному.

Первое толкование лежит на поверхности текста. «Историю превращения мальчишек можно понимать как некую аллегорию, имеющую, прежде всего дидактический смысл. Тогда девиз «Быть человеком!» расшифровывается, как призыв быть примерным мальчиком, успевающим учеником, хорошим пионером, активным общественником. Увлекательные же приключения героев в этом случае играют роль сладкой оболочки для горькой пилюли суровой морали. Самостоятельного художественного смысла они не имеют. Надо заметить, что повесть-сказка В. Медведева даёт основания для такого её восприятия. Стоит вспомнить, как ведут себя в конце действия, вновь став людьми, Баранкин и Малинин: занимаются уроками до изнеможения, потом идут в сад сажать деревья, потом Баранкин снова учит уроки, а утром, аккуратно застелив постель, тихо завтракает и бежит  задолго до начала занятий в школу»^[12].

И здесь можно задаться вопросом: какой ребёнок вдохновится такой жизненной перспективой?

Зато он с замиранием сердца будет  следить за сражениями воробьев, за подкрадывающейся к героям кошкой Муськой, за засыпающим на всю зиму бабочкой-Малининым, за страшной войной муравьев. И это замирание сердца читателя, то есть, живое эстетическое чувство ребёнка и открывает возможность иного толкования произведения.

«Повесть-сказку В. Медведева можно рассматривать как современный детский вариант древнейшего сюжета, основанного на метаморфозе персонажа»^[13]. М. М. Бахтин подчёркивает: «Метаморфоза (превращение) - в основном человеческое превращение -... принадлежит к сокровищнице мирового доклассового фольклора. Превращение и тождество глубоко сочетаются в фольклорном образе человека. В особенно чёткой форме это сочетание сохраняется в народной сказке»^[14]. Эта  «особенно чёткая» форма метаморфозы  из фольклорной сказки перешла и в сказку литературную. Превращение человека в животное (птицу, насекомое) с последующим возвращением человеческого облика заключает в себе устойчивую семантику. М. М. Бахтин отмечает: «Древнейшее фольклорное ядро метаморфозы - ... это смерть, схождение в преисподнюю и воскресение»^[15].

Можно предположить, что этот семантический ряд сохраняется в глубине медведевской сказки. «Смерти» здесь соответствует тот казённый быт школы и пионерского отряда с бесконечными собраниями, мелочной регламентацией, назойливым повторением прописных истин (« - Физический труд, - сказал главный редактор нашей стенгазеты, - лучший отдых после умственной работы»)^[16]. Пребывание героев в зооморфных обликах - это своеобразное «схождение в мир иной». Роль иного мира в данном случае играет природа. Стоит обратить внимание на то, что герои, последовательно превращаясь в воробьев, бабочек и муравьев, постоянно сталкиваются со смертельными опасностями. Причём эти опасности писатель изображает подробно и подчёркнуто реалистично:

«В трёх шагах от меня Муська и её помощница замерли на месте. Они присели, выгнули спины трамвайной дугой и заурчали. Царапая железную крышу когтями, приготовились к прыжку. "Собираются прыгать! Значит, мы с Костей не превратились в бабочек, - подумал я. - Не успели! Значит, всё пропало!.." Мне стало холодно. По телу побежали мурашки. Очевидно, это были последние мурашки в моей жизни...»^[17].

А в финале приключений героев, после рассказа о страшной войне муравьев, писатель заставляет героев и маленьких читателей пережить самую настоящую смерть (ведь герои и читатели ещё не знают, что смерть эта мнимая):

«И в это время за моей спиной раздался какой-то ужасный свист. Плотная волна воздуха толкнула меня в бок, перевернула вверх тормашками, завертела волчком и сорвала с паутинки. Кувыркнувшись несколько раз через голову, я успел заметить, как огромный стриж на всём ходу склевал Костю Малинина и взмыл в небо... Когда я понял, ч-т-о случилось, мне стало дурно, я потерял сознание и свалился без чувств на землю...»^[18].

Столкновение героев с миром смерти удивительно и создает в повести-сказке сильный художественный эффект. Этот эффект, возможно,  понадобился В. Медведеву, как мы можем полагать, для того, чтобы поставить героев повести лицом к лицу с «миром иным», который противостоит человеческому миру. И перед лицом этого иного мира те принципы, по которым жили герои в начале повести, оказываются незначительными, временными и за ними открывается радость человеческого существования. Радость так велика, что даже повторение учебных заданий и посещение школы оказывается счастьем.

После «воскрешения» - возвращения в привычный человеческий облик - происходит перерождение героев: они понимают, что значит быть человеком. «И мы стали, молча смотреть друг на друга. Костя смотрел на меня, а я смотрел на Костю, и не просто смотрел, а рассматривал всего, с ног до головы, рассматривал, как какое-то потрясающее чудо природы. После всего-всего, что я пережил, уж я-то точно знал, что если руки человека - это чудо, то уж го-ло-ва - это самое расчудесное чудо из всех расчудесных чудес. Даже голова Веньки Смирнова - это тоже чудо. Только он ещё не знает об этом, а во-вторых, не умеет этим чудом пользоваться. А таких, как Венька, на земном шаре может, наверное, много человек набраться. И в Америке есть свой Венька Смирнов, и во Франции, и в Англии... И везде есть такие ребята, которые ни о чём не думают, и такие, которые думают совсем не о том, о чём надо думать, - такие тоже есть. Например, я и Костя Малинин! Но теперь-то я точно знаю, отчего это всё происходит: оттого, что не все ребята знают о том, как это замечательно интересно - думать вообще и особенно думать о том, о чём нужно думать. Думать и соображать!» ^[19].

Отсюда можно сделать вывод о том, что в повести-сказке два финала. Первый, внешний, абсолютно дидактичен - герои исправились и стали такими, какими хотела их видеть Эрка Кузякина. Второй, внутренний, носит нравственно-философский характер. Героям открылась истина - человек - это чудо. И главное чудо -  это умение «думать и соображать», а, следовательно, существовать, быть человеком.

«Повесть В. Медведева, таким образом, внешне утверждает мир официальных ценностей советской педагогики, а внутренне эти официальные, казённые псевдоценности (например, получать «двойки» нехорошо, потому, что это портит отчётность и мешает соревнованию пионерских отрядов) разрушает, приобщая маленьких читателей к сокровенному, философскому смыслу - быть человеком!»^[20].

 С. Михалков в предисловии к одной из книг Медведева пишет: «Медведев настойчиво подчеркивает свою тему: мало родиться человеком, надо стать им! Надо сохранить в себе человека»^[21].

                       Черты литературной сказки

Литературная сказка является плодом воображения писателя и подчинена его воле. По мнению многих исследователей (М.Н. Липовецкого, Т.Г. Леоновой, М.М. Мещеряковой, В.А. Бегака и др.) литературная сказка - совершенно уникальное видовое образование. Автор может взять за основу мифологические, фольклорные, эпические источники, а также легенды, предания и т.д. Выстроить в сказке сюжет, охарактеризовать персонажей, воплотить их идеи и мечты, помогают чудеса и волшебство.

Для литературной сказки характерно необычное начало, напоминающее по жанру произведение реалистичного характера. Закон счастливого конца, который так важен для сказки, в авторском произведении часто становится неоднозначно.

Литературной сказке присуще игровое начало. Игра начинается с того, что автор обращается  к древней жанровой традиции. Писатель дает иную жизнь фольклорной традиции, обнаруживает в ней скрытый, неиспользованный художественный потенциал. Происходит игра с жанром, при этом создается взаимодействие игровых элементов в повествовательной структуре, в интонационно-речевой организации, в хронотопе литературной сказки. «Это умение «заставить работать» традиционные элементы народно-сказочной структуры в исторически и художественно иной для них системе авторского творчества – отличительная жанровая особенность именно литературной сказки».^[22]

В литературной сказке образ героя индивидуализирован, сюжет не ограничен какими-либо мотивами, но проникновение фольклорного жанра нельзя исключать полностью.  Легко узнаваемые элементы фольклорной сказочной поэтики: сюжеты волшебных испытаний, система образов, устойчивые функции персонажей, отдельные сюжетные мотивы, интонационно-речевой строй и т. п., присутствуют в литературной сказке.

С другой стороны, литературная сказка это оригинальное произведение, которое не только в сюжетном и композиционном плане ничем не напоминает фольклорную сказку, но и черпает образный материал и литературных источников.

Теперь попробуем привести доказательства того, что произведение В. Медведева «Баранкин, будь человеком!»  не является литературной сказкой.

Во-первых, сюжет повести-сказки В. Медведева «Баранкин, будь человеком!» развивается в двух измерениях – реальном и фантастическом, что характерно для повести-сказки. Изображение двух измерений дает нам возможность противопоставить эти два мира, что позволяет выявить отрицательные и положительные стороны. В повести-сказке «Баранкин, будь человеком!» изображение фантастического мира носит отрицательный характер, что предполагает собой пародию сказочной действительности, подчеркивая тем самым его негативные стороны. Чудесные приключения героев мы наблюдаем  именно в волшебном мире, однако в итоге они возвращаются домой, изменившись сами, и изменяя мир вокруг себя.

Во-вторых, В. Медведев наделяет своих героев свойством перевоплощения, с помощью чего его герои попадают в фантастический мир. Автор наделяет их живыми характерами, каждый из их имеет свои привычки, особенности речи и поведения, что является еще одной особенностью повести-сказки.

В-третьих, внимание автора и читателя  в большей степени сосредоточено на события, а не на характерах героев, поэтому повесть-сказка «Баранкин, будь человеком!» насыщена приключениями, которые происходят с Юрой Баранкиным и Костей Малининым.

В литературе существует термин роман-сказка, примером которой является произведение А. Грэй-Биркин «Дракон острова Кенгуру». Роман-сказка во многом сближается со сказочной повестью, однако этот вид литературной сказки имеет большой объем, разветвленный сюжет и более сложную композицию. В отличие от повести-сказки, в центре внимания оказывается не один герой и его судьба, а несколько героев  и их поведение в определенных обстоятельствах. В романе-сказке  на первый план выступают параллели между художественным миром произведения и современной автору действительностью, и ещё сильнее проступает социальный подтекст. Поэтому под определение роман-сказка произведение В. Медведева «Баранкин, будь человеком!» мы тоже отнести не можем.

Доказательством того, что произведение «Баранкин, будь человеком!» имеет черты и  повести-сказки будет следующее:

- она рассказывает о реальном мире и, с другой стороны,  создает воображаемый;

- сказочность и реалистичность проявляется на всех уровнях (сюжетном, композиционном, стилистическом), в том числе и на языковом;

- присутствуют художественные особенности русской народной сказки;

- герои наделены чудесными способностями перевоплощения, поражающего своей скоростью;

- присутствие игрового начала;

- герои наделены живыми характерами, каждый имеет свои привычки, особенности речи и поведения.

Мир детства является  неотъемлемой частью образа жизни и культурного развития человека.

Повесть-сказка на примере вымышленных ситуаций помогает детям разбираться в отношениях людей, учиться отличать хорошее от плохого, оценивать поступки персонажей. Повесть-сказка создает вымышленный мир, но и дает возможность ребенку знакомиться с миром реальным, его особенностями и правилами.

Делая заключительный анализ жанрового своеобразия повести-сказки В.В. Медведева «Баранкин, будь человеком!» необходимо подчеркнуть, что жанровая модификация сказки, так или иначе связана с изменением характера вымысла; в частности, как показывает опыт В. Медведева, неиссякаемым источником в литературе для детей является детская фантазия.  Так же следует обратить внимание на художественное явление, которое проявляется в том, что жанровая форма заглавного, накладывает отпечаток на художественную интерпретацию жанровых компонентов всей повести-сказки. Хочется также подчеркнуть, что творческая практика писателя закрепляет наметившуюся во второй половине XX века тенденцию к жанровой трансформации литературной сказки, к ее синтезу с другими жанрами литературы, что обусловливалось обращением сказочного искусства к современности, проникновением в художественную структуру сказки элементов психологического анализа.

Доступная художественная форма, которая преподносит сложные философские и нравственные понятия читателям-подросткам, говорит нам о таланте В.В. Медведева как детского писателя.  Повесть-сказка «Баранкин, будь человеком!» написана живым разговорным языком. Автор избегает нарочитой назидательности, нравоучительности, предпочитая описательности динамичный сюжет, насыщенный драматическими ситуациями. Своеобразная стилевая структура произведения придает искусное переплетение  реального изображения жизни с элементами вымысла и фантастики. Все повествование окрашено мягким юмором, порой переходящим в открытую иронию.

«В. Медведеву присуще творческое самовыражение. Он не зацикливался на каких-то одних темах, образах, жанрах, как истинный художник, он всегда — в поиске. Ощущая потребность контакта с разными по возрасту детьми, он следует за хронологией взросления своего читателя. Писатель понимал, что нельзя ограничивать художественную «пищу» ребенка только одним «продуктом» — сказкой. «Рацион» детского литературного «питания» должен быть разнообразным: повести, рассказы, пьесы. У каждого жанра литературы есть свои преимущества, и В. Медведев, зная об этом, стремился, как писатель-педагог использовать все возможности искусства слова для выражения своей идейной цели: помочь вырасти достойной личности. Писатель не только осуществляет чисто воспитательные задачи, способствуя формированию нравственных, гражданских качеств, но и развивает эстетическое сознание юного читателя»^[23].

Исследование творчества В. Медведева убедительно показывает, что он как автор детской сказочной трилогии «Баранкин, будь человеком!»» не только отразил насущные нравственно-педагогические проблемы в идеальной для детского читателя жанровой форме литературной сказки. Под его пером сама литературная сказка приобретает новые художественные черты, черты повести-сказки.

Сквозной жанрообразующей чертой произведений писателя можно считать их философскую насыщенность. Акцентируя внимание на предрасположенность творческой натуры В.В. Медведева к обобщениям, глубинному проникновению в суть вещей, осмыслению коренных основ бытия, подчеркнем, что данное явление, усиливаясь от произведения к произведению и все, более становясь жанрообразующим фактором, приводит писателя к философскому роману.

 Высказывание писателя помогает нам глубже осмыслить концептуальную основу его творческой эволюции. Все они — сказки, были и небылицы, рассказы, повести и, наконец, роман, - различаясь по жанровой структуре, сюжету, поэтике, в сущности, развивают одну и ту же «сквозную» нравственно-философскую тему - «быть Человеком».

В. Медведев, как видим, внес свой значительный художественный вклад в детскую литературу, своим индивидуальным стилем показав новые возможности традиционных жанров, какими являются литературная сказка и философский роман.

1. Художественная литература

1. Медведев В.В. Баранкин, будь человеком! / В.В. Медведев. – М.: Дет. лит., 1983.

2. Медведев В.В. Фантазии Баранкина / В.В. Медведев. – М.: Дет. лит., 1978.

2. Научная литература

3. Альперович Ю. На пороге самого себя / Ю. Альперович // Моск. комсомолец. - 1968. - 26 нояб.

         4. Бегак Б.А. Веселое волшебство / Б.А. Бегак  // Учительская газета. - 1972. - 13 апр. - № 45.

         5. Брауде Л.Ю. К истории  понятия «литературная сказка» / Л.Ю. Брауде //  Известия АН СССР. Серия литературы и языка. – 1977. – Т. 36. - №3.

6. Завадский Ю. Будь человеком / Ю. Завадский // Медведев В.В. Свадебный марш»- М., 1981.

7. Зворыгина О.И. Русская литературная сказка: Речевые параметры жанра: авторефеф. дис. …канд. филол. наук. - Екатеринбург, 2012.

8. Ковский В.Е. Литературный процесс 60-70-х годов / В.Е. Ковский. - М.: Наука, 1983.

9.  Кассиль Л. Слово о сказочнике // Детская литература. 1969. — №8.

10. Капитонова Н. Кто сказал: «Будь человеком!»? / Н. Капитонова // От 7 до 17 (Челябинск). - 2008. - № 7.

11. Лаврук М. Как Баранкин стал человеком и прославил Медведева / М. Лаврук // Карьера.- 1992.- №9.

12. Лейдерман М.Н. Поэтика литературной сказки / М.Н. Лейдерман .- Свердловск, 1992.

13. Лепехина О.Н. Творчество В.В. Медведева: поэтика, проблематика: дис. … канд. филол. наук / О.Н. Лепехина. - М., 2000.

14. Лупанова И. Быть человеком! (Размышления о герое современной литературной сказки) / И. Лупанова // Детская литература.1971.- М., 1971.

15. Лупанова И.П. Современная литературная сказка и ее критики: (заметки фольклориста)/ И.П. Лупанова // Проблемы детской литературы: Межвузов, сб. науч. тр.-Петрозаводск, 1981.

16. Михалков С. Будь человеком, думай / С. Михалков // Медведев В.В. Свадебный марш: избранное. - М., 1983.

         17. Михалков С. Речь на VI съезде писателей СССР / С. Михалков // Детская литература. – 1976. -  №11.

18. Мотяшов И. Право учить / И. Мотяшов.— М.: Детская литература, 1975.

19. Неелов Е.М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики / Е.М. Неелов. – Л.: Изд-во Ленинград. ун-та, 1986.

20. Неелов Е.М. Жанровая специфика научной фантастики и поэтика фольклорной волшебной сказки // Жанр и композиция литературного произведения. - Петрозаводск, 1986.

21. Неелов Е.М. Натурфилософия русской волшебной сказки: учеб. пособие по спецкурсу / Е.М. Неелов. - Петрозаводск, 1989.

22. Неелов Е.М. О категориях волшебного и фантастического в современной литературной сказке / Е.М. Неелов // Художественный образ и историческое сознание. - Петрозаводск, 1974.

        23. Неелов Е.М. Фантастический мир как категория исторической поэтики (статья вторая: проблема границ) / Е.М. Неелов // Проблемы исторической поэтики: сб. науч. тр. - Петрозаводск, 1992. - Вып.2.

24. Неелов Е.М. Элементы фольклорной поэтики в структуре научно-фантастического персонажа / Е.М. Неелов // Жанр и композиция литературного произведения. - Петрозаводск, 1981.

25. Неелова А. Е. О некоторых особенностях литературной сказки 60-х годов XX века / А.Е. Неелова // Филологические исследования II: Сб. ст. - Петрозаводск, 2003.

26. Неелова А.Е. О социально-нравственной доминанте жанра повести-сказки в детской литературе 60-х годов ХХ века (В. Медведев «Баранкин, будь человеком») / А.Е.  

 Неёлова // Мировая словесность для детей и о детях. Вып.8. – М., 2003.

        27. Овчинникова Л.В. Русская литературная сказка XX века. История, классификация, поэтика / Л.В. Овчинникова. - М., 2003. -   С. 312.

        28. Ожгибесова О. Весёлый человек из Ишима / О. Ожгибесова // Уральский следопыт. - 2005. - № 10.

29. Пучинян Д. Воспитывать ум и образовывать сердце: о творчестве Валерия Медведева / Д. Пучинян // Детская литература. 1979. - № 4.

30. Струкова А.Е. Свет ушедшей эпохи: (повесть-сказка в русской детской литературе 60-х годов XX века) / А.Е. Струкова; [науч. ред. Л. Н. Колесова]. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2009.

31. Шагалов А. Быть человеком / А. Шагалов // Литературная Россия. -1982.- № 50.

32. Яковлев Ю. Рекомендация // Из личного архива В.В. Медведева.

3.Электронные ресурсы

Медведев Валерий Владимирович: [неофициальный сайт]. – Режим доступа: http://www.valerijmedvedev.narod.ru/

 Словарь литературоведческих терминов / под. ред. С. П. Белокуровой. M., 2005. – Режим доступа: http://www.gramma.ru

4.Справочные издания

Глазова О. Медведев Валерий Владимирович / О. Глазова // Русские детские писатели. ХХ век: биобиблиографический словарь. — М.: Флинта; Наука, 1998.

Медведев Валерий Владимирович // Челябинская область: энциклопедия. В 7 т. - Челябинск: "Каменный пояс", 2005. - Т.4.

Пименова В. Медведев Валерий Владимирович / В. Пименова // Пименова В., Скориков А. Челябинск: энциклопедия. — Челябинск: Каменный пояс, 2001.