Души, опаленные войной
методическая разработка по литературе на тему

Государственное бюджетное профессиональное образовательное учреждение Московской области «Луховицкий аграрно–промышленный техникум»

Сценарий литературно-музыкального вечера на тему:

«Души, опаленные войной»

Преподаватель русского языка и литературы

Эвергетова Валентина Степановна

Луховицы 2018

Сценарий.

Ведущий: Стремительно течет река времени…Заросли шрамы окопов, исчезли пепелища сожженных городов, выросли новые поколения.

В 1941 году уходили на войну наши отцы и деды. Война изменила многие судьбы, обагрила кровью и слезами детство, сделала короткими жизни многих мальчишек и девчонок, которые прямо с выпускного бала ушли из детства «в эшелон пехоты, в санитарный взвод». Да, война была давно и давно закончилась. Но тем не менее она имеет к нам непосредственное отношение, потому что жива в смутных детских воспоминаниях поколения, которое мы сейчас называем «дети войны», потому что жива в рассказах бабушек и дедушек.

Чтец:

Сердцами вросши в тишину, –

Конечно, мы смотрим глазами иными

На эту большую войну.

Мы знаем по сбивчивым, трудным рассказам

О горьком победном пути,

Поэтому должен хотя бы наш разум

Дорогой страданья пройти.

И мы разобраться обязаны сами

В той боли, что мир перенес.

… Конечно, мы смотрим иными глазами –

такими же, полными слез.

Окуджава «До свидания, мальчики»

Ведущий: Женщины отгремевшей войны... Трудно найти слова, достойные того подвига, что они совершили. Судьбы их не измерить привычной мерой…

Великая тяжесть легла на хрупкие женские плечи... С годами мы все больше и больше постигаем бессмертный подвиг женщины на войне, ее величайшую жертву, принесенную на алтарь Победы. Низкий наш поклон женщине, державшей на своих плечах тыл, сохранившей детишек и защищавшей страну вместе с мужчинами.

А какими же они были, девчонки, ушедшие на войну в 41-м? Как воевали, что пережили?

Чтец:

Что тогда вы, милые, умели?

Знали лишь одно – пришли враги.

Не в театр надели вы шинели,

Не на бал обули сапоги.

В тот июнь чего не повидали вы,

Женщины с военными медалями!

На войне в кустах не отсидеться,

Трудно, страшно – маму не зови.

Защищали вы и наше детство,

Юные защитницы земли.

Как солдатам вы нужны бывали –

Отпускала боль фронтовика,

И быстрее раны заживали,

Лишь коснется девичья рука.

Все перенесли, перестрадали вы,

Женщины с военными медалями.

Где он, юный, синеглазый, милый –

Та любовь, та первая весна?

Сколько их, таких, безумной силой

Растоптала и сожгла война!

Вы глаза одним закрыли сами,

Не простясь, оплакали других.

Письма с полевыми адресами

И сегодня ждете вы от них...

Где та юность, за какими далями,

Женщины с военными медалями?

Ведущий: В один день мир женщин разделился на прошлое – то, что было еще вчера: последний школьный звонок, новое платье к выпускному балу, первая любовь, мечты о будущем… И война. То, что называлось войной, обрушилось, прежде всего, необходимостью выбора. И выбор между жизнью и смертью для многих из них оказался простым как дыхание.

Чтец:

Нет, это не заслуга, а удача

Стать девушке солдатом на войне.

Когда б сложилась жизнь моя иначе,

Как в День Победы стыдно было б мне!

С восторгом нас, девчонок, не встречали:

Нас гнал домой охрипший военком.

Так было в сорок первом. А медали

И прочие регалии потом...

Смотрю назад, в продымленные дали:

Нет, не заслугой в тот зловещий год,

А высшей честью школьницы считали

Возможность умереть за свой народ.

Ведущий: Война беспощадная и жестокая погубила и покорежила многие людские судьбы, оставляя кровавый след на всю жизнь. Поколение сороковых прошло страшную войну, пришлось видеть и страдание, и смерть. Но они не перестали быть людьми. Конечно, научились ненавидеть, но не разучились любить. Они любили и верили, ждали… Да, война ожесточает людей, лишает их семейного крова, обычных человеческих отношений и чувств… А сколько личного горя принесла она, сколько несостоявшихся женских судеб.

«Мой милый, если б не было войны»

Чтец:

У войны было горя много.

И никто никогда не сочтет,

Сколько раз на своих дорогах

Оставляла война сирот.

В эти годы порой казалось,

Что мир детства навек опустел,

Что совсем не вернется радость

В города, где дома без стен.

Был серебряным смех девчонок,

Но его заглушила война.

А седины ребячьих челок –

Разве этому есть цена.

Ведущий: Война заставляла многое увидеть, многое из того, что лучше бы вообще не видеть человеку, тем более, женщине.

Что бы без них сделали в войну? Без этих женщин, которые вырастили детей без мужей, которые отдавали последнее, веря в нашу победу. А судьба женщины- матери была, наверное, самой трагичной в эти годы. Их почти не осталось в живых

– тех, кто провожал на великую битву своих сыновей и мужей и тех, кто сам прошел все эти тяжелые испытания.

А вот их дети могут еще рассказать, как умирали от голода и страха. Как тосковали, когда наступало первое сентября, и не надо было идти в школу. Как в десять-двенадцать лет, только встав на ящик, дотягивались до станков, и работали по двенадцать часов в сутки. Как получали на погибших отцов похоронки. Как усыновляли их чужие люди. Как даже сейчас ранит их вопрос о маме. Как, увидев после войны первый батон, не знали, можно ли его есть, потому что за четыре года забыли, что такое белый хлеб. Но помнят они и победу!

Чтец:

Промелькнуло короткое детство,

Как мгновение тишины...

Страх и голод – это наследство

Вам досталось, дети войны.

И куском блокадного хлеба

Вам мерещился серп луны,

А летящие бомбы с неба

Убивали детей войны.

В лагерях, в холодных бараках

Вы не знали своей вины.

Господа в отглаженных фраках,

Поклонитесь детям войны.

Сколько вас в году сорок пятом

Не дожили до этой весны,

Но о детстве своем распятом

Будут помнить дети войны.

К вам пришло дыханье свободы

И цветные мирные сны,

Только вы, несмотря на годы,

Остаетесь детьми войны!

Ведущий: Отгрохотала и отгремела та война. Все меньше остается с нами тех, кто пережил, на своих плечах вынес страшные тяготы военного лихолетья. Как ни горько думать о том, но настанет день (у времени свои законы, когда уйдет от нас последний солдат великой Отечественной, а вместе с ним…)

Неужели и впрямь и канут когда-то в лету, воспоминания о тех четырех годах тяжких испытаний… Да нет, не должно с нами случиться такого. Не должно, нельзя предавать память… Мы очень часто говорим о том, что у нас выросло поколение, у которого нет ничего святого. Но сейчас прозвучит рассказ Елизаветы Тасаевой, посвященный ее бабушке, Зинаиде Андреевне и вы увидите с каким уважением к прошлому, уважением и любовью к старшему поколению ведет Лиза свой рассказ.

(На фоне В. Гаврилин «Перезвоны»)

Когда началась Великая Отечественная война, моей бабушке было три года, поэтому войну она помнит плохо, зато навсегда в ее память врезались трудные послевоенные годы, на которые пришлось ее детство. Я часто спрашиваю бабушку о том, как она росла, мне интересно узнать о жизни в то время. Но бабушка всегда отвечает неохотно, рассказывает мало, скупо. Она не очень любит вспоминать о том времени, сейчас я понимаю, что для нее это тяжелые воспоминания. Кое-что мне все-таки удалось узнать.

Бабушка родилась в семье, в которой было шестеро детей, для того времени ничего необычного, ведь были семьи, где росло и десять, и двенадцать детей. Отец ушел на фронт с первых дней войны. Младшие дети, в том числе и моя бабушка, его почти не помнят. В памяти из военного детства, по рассказам бабушки, осталось постоянное чувство голода. Чем могли полакомиться ребятишки в то время? Весной ели пестыши (соцветия хвоща), жарили их, собирали цветки клевера, сушили, толкли, из полученной муки пекли лепешки. Щавель, крапива, лебеда – все шло на стол. А в конце лета, когда убирали с полей лен, ребятня бежала за машинами, перевозившими сушеный льняной жмых на корм скоту, в надежде, что на каком-нибудь ухабе из машины выпадет кусочек жмыха. Им казалось, что нет ничего вкуснее этого твердого, пахнущего подсолнечником куска.

Вся трудная крестьянская работа легла на плечи женщин и детей. Мужчин в деревне было мало. Почти все ушли на фронт. Бабушка вспоминает, что женщинам приходилось пахать на коровах, самим чинить заборы и крыши, шить одежду и обувь. Всем было тяжело. Иногда деревенские женщины, собрав  скудное угощение, собирались у кого-нибудь за столом. А ребятишек, как  вспоминает бабушка, отправляли на печку, откуда они с любопытством наблюдали за происходящим. Бабушка рассказывает, что в ее память врезался один из дней. Вот, что я записала с ее слов: «Был какой-то праздник, женщины собрались в нашем доме, попев за столом песен, частушек, стали плясать, и вдруг в какой-то момент, мама, подняв руки вверх, рухнула на пол и закричала так тоскливо и страшно, что мой младший брат, ему было всего два года, испугался и заплакал. В этом мамином крике была и боль, и тоска, и безнадежность. А потом пришла похоронка. Это было весной сорок третьего… В этот день у нас собрались все жители деревни, женщины плакали в голос, сама мама словно мертвая, лежала на кровати. А нам, детям, было и больно, и страшно». Бабушка здесь всегда замолкает, долго сидит, не говорит ни слова и взгляд ее всегда таких добрых, внимательных глаз становится каким-то отрешенным. Я ее не тревожу и больше ни о чем не спрашиваю.

Дома у бабушки хранится «Книга памяти», я ее листала не раз. На одной из страниц есть запись о том, что бабушкин отец, а мой прадед, Иванов Андрей Иванович, умер в госпитале от ран 11 апреля 1943 года.

Чтец:

Мне претит пресловутая «женская слабость».

Мы не дамы, мы русские бабы с тобой.

Мне обидным не кажется слово грубое «бабы»,

В нем – народная мудрость, в нем – щемящая боль.

Как придет похоронная на мужика

Из окопных земель, из военного штаба,

Став белей своего головного платка,

На порожек опустится баба.

А на зорьке впряжется, не мешкая, в плуг

И потянет по-прежнему лямки.

Что поделаешь? Десять соломинок-рук

Каждый день просят хлеба у мамки...

Ведущий: Женщина и война… Что может быть более противоестественным? Женщина, дарящая жизнь и оберегающая ее, и война, уносящая эту жизнь, единственную и неповторимую.… Эти понятия несовместимы.

Ведущий: Не просыхали глаза матерей от слез. Одного за другим провожали они сыновей на фронт. Простится мать и долго смотрит на дорогу – по этой дороге ушли ее соколы навстречу взрывам и пулям,  чтобы защитить  ее,  мать,  и всю страну. Молила бога: сохранить в живых. И ждала вестей. Какая мука для матери – неизвестность. Она всегда кажется лишь незнанием того, что уже случилось. И все- таки оставляет надежду. Сомнения и страх рвали сердца матерей. На сердце ложилась кручина черная.

Чтец:

Ой, зачем ты, солнце красное,

Все уходишь, не прощаешься?

Ой, зачем с войны безрадостной

Сын не возвращается?

Из беды тебя я выручу,

Прилечу орлицей быстрою.

Отзовись, моя кровиночка.

Маленький. Единственный.

Белый свет не мил. Изболелась я.

Возвратись моя надежда!

Зернышко мое. Зорюшка моя.

Горюшко мое – где же ты?

Не могу найти дороженьки,

Чтоб заплакать над могилою.

Не хочу я ничегошеньки,

Только сына милого.

За лесами моя ластонька!

За горами, за громадами.

Если выплаканы глазоньки,

Сердцем плачут матери…

Белый свет не мил. Изболелась я.

Возвратись, моя надежда!

Зернышко мое. Зорюшка моя.

Горюшко мое, где же ты?

Ведущий: Человеческая жизнь не бесконечна, продлить ее может лишь память, которая одна побеждает время.

Женщины войны – солдаты, матери, жены, невесты. У каждой из них была своя судьба. С каждой война обошлась по-своему жестоко. Трудно вспоминать о пережитом на фронте... И не вспоминать нельзя.

Чтец:

Немало лет прошло с тех пор, как пушки отгремели.

Давно закончилась война, а сотни тысяч вдов

Состарившихся, до конца свое не отревели,

Взрастив сынов и дочерей с рожденья без отцов.

В комодах старых, пожелтев, хранятся похоронки,

В платки завернуты, в углы упрятаны от глаз.

Бесценных писем фронтовых косые треуголки,

Зачитанные до рванья от многих сотен раз.

Кто знает, сколько по ночам горячих слез пролито?

Не обмелела до сих пор соленая река.

Не больно мертвым, а в живых ничто не позабыто.

Той памяти рубцы в сердцах потомков на века.

«Вдовы России»

Чтец:

Оказывается, война не завершается победой.

В ночах вдовы, солдатки бедной, ночь напролет идет она.

Лишь победитель победил, а овдовевшая вдовеет,

И в ночь ее морозно веет одна из тысячи могил.

А побежденный побежден, но отстрадал за пораженья,

Восстановил он разрушенья, и вновь – непобежденный он.

Теперь ни валко и ни шатко идут вперед его дела.

Солдатская вдова, солдатка второго мужа не нашла.

Такими они  вышли  из войны в свою послевоенную жизнь. «Война закончилась, и все понимали, что надо учиться, надо выходить замуж, детей рожать. Что война – это не вся жизнь. И женская жизнь только начинается…».

Чтец:

Убивали молодость мою

Из винтовки снайперской,

В бою,

При бомбежке

И при артобстреле...

Возвратилась с фронта я домой

Раненой, но сильной и прямой –

Пусть душа

Едва держалась в теле.

И опять летели пули вслед:

Страшен быт Послевоенных лет –

Мне передохнуть

Хотя бы малость!..

Не убили

Молодость мою,

Удержалась где-то на краю,

Снова не согнулась,

Не сломалась.

Ведущий: Говорят, что мужчины похожи на дубы, а женщины на ивы, и потому первых буря вырывает с корнем, а вторые только гнутся, но потом вновь поднимаются. Да, женщины гибче, им проще приспособиться к любым обстоятельствам. Вот только после военной бури они поднимаются надломленные, с обломанными ветвями и оборванной листвой. И продолжают жить назло себе, пытаясь долюбить, доненавидеть, дотерпеть тех, кто рядом...

Чтец:

Запястья в кровь, об стены грудью.

Кто выдумал боль, бессилья удушье?

Рубцы на судьбе, немые судьи,

Саднят и ноют в душе потухшей.

Надрыв, надлом до потери пульса.

И в крик до хрипа, до безголосья.

И в мрак, в пустоту, чтобы сбиться с курса.

Забиться, забыться у дней в межполосье.

Остыть, отупеть, истечь, иссохнуть.

Из вен, из кожи все соки выжать.

Рассыпаться в прах, попросту сдохнуть.

Исчезнуть из мира…. И все-таки выжить!

Женщины отгремевшей войны… Трудно найти слова, достойные того подвига, что они совершили. Судьбы их не измерить привычной мерой, и жить им вечно – в благодарной памяти народной, в цветах, в весеннем сиянии березок, в первых шагах детей по той земле, которую они отстояли.