Литературно-музыкальная композиция "Война вошла в мальчишество моё"
материал по литературе (10 класс) на тему

МОУ «Подхоженская средняя общеобразовательная школа»

«Война вошла в мальчишество моё…»

(Литературная композиция для старшеклассников)

                                                         Учитель Бескровная Н.В.

                                            2011 год.

В глубине сцены располагается блиндаж. Действие происходит перед ним.   Танцевальная площадка. Звучит музыка. Несколько пар учащихся танцуют.

    Городок провинциальный, летняя жара,

На площадке танцевальной – музыка с утра.

Рио-Рита, Рио-Рита, вертится фокстрот,

На площадке танцевально – сорок первый год.

Ничего, что немцы в Польше, но сильна страна.

Через месяц и не больше кончится война.

Рио-Рита, Рио-Рита, вертится фокстрот,

На площадке танцевально – сорок первый год.

Городок провинциальный, летняя жара,

На площадке танцевальной – музыка с утра.

Рио-Рита, Рио-Рита, соло на трубе,

Шевелюра не обрита, ноги при себе.

Ничего, что немцы в Польше, но сильна страна.

Через месяц и не больше кончится война.

Рио-Рита, Рио-Рита, вертится фокстрот,

На площадке танцевально – сорок первый год.

Песня внезапно обрывается, все застывают, повернувшись лицом к залу.

Юноша: Тогда ещё не знали мы, со школьных вечеров шагая,

                Что завтра будет первый день войны,

                А кончится она лишь в сорок пятом, в мае…

Ведущий: Сегодня речь пойдёт о наших ровесниках, о тех, кто со школьной

                  скамьи бесстрашно и гордо шагнул в зарево войны, в грохот канонады,

                  шагнул и не вернулся. Удивительное поколение! Оно росло, овеянное

                  романтикой революции и гражданской войны. Любимой песней была

                  «Каховка», любимым фильмом – «Чапаев», любимой книгой – «Как

                  закалялась сталь».

Ведущая: Понятие «вещизм» для них не существовало, быт как-то не замечался

                  - царило Бытие. Спасение челюскинцев, тревога за плутающую в

                  Тайге Марину Васкову, покорение полюса, Испания – вот чем жили

                  Они в детстве. И огорчались, что родились слишком поздно… Вполне

                  Закономерно, что в трагическом сорок первом это поколение стало

                 Поколением добровольцев.

Ведущий: Ранним солнечным утром в июне,

                  В час, когда пробуждалась страна,

                  Прозвучало впервые для юных

                 Это страшное слово «война».

                 Чтоб дойти до тебя, сорок пятый,

                  Сквозь лишения, боль и беду,

                Уходили из детства ребята в сорок первом году…

Звучат первый куплет и припев песни «Вспомните, ребята». Учащиеся в военной форме поднимаются на сцену. Перед сценой остаются ведущие в гражданской одежде 40-х годов.

Ведущая: Какие удивительные лица военкоматы видели тогда!

                  Всё шли и шли они из средней школы,

                  С филфаков, из МЭИ и из МАИ –

                  Цвет юности, элита комсомола,

                  Тургеневские девушки мои!           (Ю. Друнина)

Юноша (на сцене)

                  Мы были высоки, русоволосы.

                  Вы в книгах прочитаете, как миф,

                  О людях, что ушли, не долюбив,

                  Не докурив последней папиросы.

                  Когда б не бой, не вечные исканья,

                  Крутых путей к последней высоте,

                  Мы б сохранились в бронзовых ваяньях,

                  В столбцах газет, в набросках на холсте.

                  Но время шло. Меняли реки русла.

                  И жили мы, не тратя лишних слов,

                  Чтоб к вам прийти лишь в пересказах устных

                  Да в серой прозе наших дневников…

                  И как бы ни давили память годы,

                  Нас не забудут потому вовек,

                  Что всей планете делая погоду,

                  Мы в плоть одели слово «человек»!        (Н.Майоров «Мы»)

Девушка (на сцене)

                  Не знаю, где я нежности училась , -

                  Об этом не расспрашивай меня.

                  Растут в степи солдатские могилы,

                  Идёт в шинели молодость моя.

                  В моих глазах – обугленные трубы.

                  Пожары полыхают на Руси.

                  И снова нецелованные губы

                  Израненный парнишка прикусил.

                  Нет! Мы с тобой узнали не из сводки

                  Большого отступления страду.

                 Опять в огонь рванулись самоходки,

                 Я на броню вскочила на ходу.

                 А вечером над братскою могилой

                 С опущенной стояла головой…

                  Не знаю, где я нежности училась, -

                  Быть может на дороге фронтовой…   (Ю.Друнина)

Юноша  (на сцене)

               Юлия Владимировна Друнина…»Впечатлительная московская девочка начиталась книг о героических подвигах и сбежала от мамы на фронт. Сбежала в поисках подвига, славы, романтики. И, надо сказать, ледяные окопы Полесья не остудили, не отрезвили романтическую девочку. В первом же бою нас поразило её спокойное презрение к смерти. У девушки было полное отсутствие страха, полное равнодушие к опасности… Она переносила все тяготы фронтовой жизни и как будто не замечала их. Перевязывала окровавленных. Искалеченных людей, видела трупы, мёрзла, голодала, по неделе не раздевалась, но оставалась романтиком», - написал о Юлии Друниной командир её санитарного взвода.

Девушка (на сцене)

                              Я ушла из детства в грязную теплушку,

                              В эшелон пехоты, в санитарный взвод.

                              Дальние разрывы слушал и не слушал

                              Ко всему привыкший сорок первый год.

                              Я пришла из школы в блиндажи сырые,

                              От «Прекрасной Дамы» в «мать» и «перемать»,

                              Потому что имя ближе, чем Россия, не могла сыскать.

«Когда началась война, я, ни на минуту не сомневаясь, что враг будет молниеносно разгромлен, больше всего боялась, что это произойдёт без моего участия, что я не успею попасть на фронт. Страх опоздать погнал меня в военкомат уже 22 июня».

Ведущий: До совершеннолетия Юлии не хватало ёщё двух лет.

Боец (на сцене) За мужество и отвагу в годы жестоких испытаний более 3,5

         миллионов наших ровесников были награждены орденами и медалями

         Советского Союза. Семь тысяч удостоены звания Героя Советского Союза.

Юноша: Вышел мальчик из дому в летний день, в первый зной.

                К миру необжитому повернулся спиной.

                Улыбнулся разлуке, на платформу шагнул,

                К пыльным поручням руки, как слепой, повернул.

                Невысокого роста и в кости не широк,

                Никакого геройства совершить он не смог.

                Но с другими со всеми, не окрепший ещё,

                Под тяжёлое Время он подставил плечо:

                Под приклад автомата, расщеплённый в бою,

                Под бревно для наката, под Отчизну свою.

                Был он тихий и слабый, но Москва без него

                Ничего не смогла бы, не смогла ничего.

                                          (А.Межиров «Защитник Москвы»)

Звучит песня «Любимый горд» Е.Долматовского и Н.Богословского.

Зенитчица: Как разглядеть за днями след нечёткий?

                    Хочу приблизить к сердцу этот след…

                   На батарее были сплошь – девчонки,

                    А старшей было восемнадцать лет.

                  Лихая чёлка над прищуром хитрым,

                  Бравурное презрение к войне…

                  В то утро танки вышли прямо к Химкам.

                  Те самые. С крестами на броне…

                  И старшая, действительно старея,

                    Как от кошмара заслоняясь рукой,

                   Скомандовала тонко: «Батарея -а - а!

                   Ой, мамочка! Ой, родная!.. Огонь!» -

                   И – залп!...И тут они заголосили,

                   Девчоночки, запричитали всласть,

                   Как будто бы вся бабья боль России

                   В девчонках этих вдруг отозвалась!..

                   Кружилось небо – снежное, рябое.

                   Был ветер обжигающе горяч.

                   Былинный плач висел над полем боя,

                   Он был слышней разрывов – этот плач!

                  Ему – протяжному – земля внимала,

                  Остановясь на смертном рубеже.

                  - Ой, мамочка!..

                  - Ой, страшно мне!..

                  - Ой, мама!..

                  И снова: - Батарея – а - !..

                 …И уже пред ними, посреди земного шара,

                 Левее безымянного бугра

                 Горели неправдоподобно жарко

                 Четыре чёрных танковых костра.

                 Раскатывалось эхо над полями,

                 Бой медленною смертью истекал…

                 Зенитчицы стреляли и кричали,

                 Размазывая слёзы по щекам.

                 И падали, и подымались снова,

                 Впервые защищая наяву

                 И честь свою (в буквальном смысле слова),

                 И Родину, и Маму, И Москву.

                 …И ласточку. И дождик над Арбатом.

                  И ощущенье полной тишины…

                  Пришло к нам это после. В сорок пятом.

                  Конечно, к тем, кто сам пришёл с войны.

                                    (Р.Рождественский «Баллада о зенитчицах»)

Юноша – боец: Я убит подо Ржевом, в безымянном болоте,

                           В пятой роте на левом, при жестоком налёте.

                           Я не слышал разрыва, я не видел той вспышки, -

                           Точно в пропасть с обрыва – и ни дна ни покрышки.

                            И во всём этом мире, до конца его дней,

                            Ни петлички, ни лычки с гимнастёрки моей.

                           Фронт горел, не стихая, как на теле рубец.

                            Я убит и не знаю: наш ли Ржев наконец?

                           Удержались ли наши там, на Среднем Дону?

                           Этот месяц был страшен, было всё на кону.

                            Неужели до осени был за ним уже  Дон,

                            И хотя бы колёсами к Волге вырвался он?

                             Нет, неправда. Задачи той не выиграл враг!

                            Нет же, нет! А иначе даже мёртвому – как?

                            И у мёртвых, безгласных, есть отрада одна:

                            Мы за Родину пали, но она спасена!

                                                 (А.Т.Твардовский «Я убит подо Ржевом»)

Песня «Нам нужна одна Победа» Б.Окуджавы

Боец: Когда в штабной блиндаж враги ввели Смирнова,

          Увидев смерть в лицо, пойдя сквозь боль и гнев,

           Он не взглянул на них, не проронил ни слова,

           Он даже не стонал, почти окаменев.

           Мальчишкой видел он не раз закалку стали,

           И твёрдый нрав он перенял у ней.

           Чем злее палачи его сейчас пытали,

           Тем становился он упрямей и сильней.

           С сухим от жажды ртом, превозмогая муки,

           Он словно видел свет в предсмерной темноте,

           Тогда они ему вонзили гвозди в руки

           И с хохотом, глумясь, распяли на кресте.

          Он покарал врагов жестоко и сурово

           Наш праведный металл, огонь смертельный наш.

          И молодой боец, похожий на Смирнова,

          С гранатой ворвался в разрушенный блиндаж.

          Бойцы, фронтовики, друзья его и братья –

          Сапёры, снайперы, связисты и стрелки –

          Прошли по одному у страшного распятья,

          Не вытирая слёз и стиснув кулаки.

Ведущая: Время, одновременно героическое и трагическое, чеканило характеры

               вчерашних школьников решительно и жестоко. Прямо из школы они

               шагнули в бессмертие. Девятиклассник Саша Чекалин, боец

               истребительного батальона, пел на эшафоте. Юная зенитчица Мария

               Барсукова вступила в неравный бой с фашистами.  Пламя поглотило

              девушку раньше, чем замолчал её пулемёт. Наводчик орудия Андрей

              Корзун во время ожесточённого боя своим телом погасил пламя,

              предотвратив взрыв ящиков с боеприпасами. Он удостоен звания Героя

              Советского Союза посмертно.  «Это счастье – умереть за свой народ! –

              бросила на допросе в лицо палачам Зоя Космодемьянская, удостоенная

              Звания Героя Советского Союза посмертно.

Девушка: Стала ты под пытками Татьяной, онемела, замерла без слёз,

                  Босиком, в одной рубашке рваной, Зою выгоняли на мороз…

                  …Как морозно! Как светла дорога! Утренняя, как твоя судьба.

                 Поскорей бы! Нет, ещё немного! Нет, ещё нескоро… от порога…

                По тропинке… до того столба…Надо ведь ещё дойти дотуда,

                Этот длинный путь ещё прожить…Может быть ещё случится чудо,

                Где-то я читала…Может быть.

                 Жить…Потом не жить…Что это значит?

                Видеть день…Потом не видеть дня…

                Это как? Зачем старуха плачет? Кто её обидел? Жаль меня?

                Почему ей жаль меня? Не будет ни земли, ни боли… Слово «жить»…

                Будет свет, и снег,… и эти люди.

                Будет всё, как есть…Не может быть!

                Если мимо виселицы прямо всё идти к востоку – там Москва,

                Если очень громко крикнуть:»Мама!».

                Люди смотрят. Есть ещё слова!

                - Граждане, не стойте, не смотрите (я живая, голос мой звучит),

                Убивайте их, травите, жгите! Я умру, но правда победит!

               Родина! Слова звучат как будто это вовсе не в последний раз –

              Всех не перевешать, много нас! Миллионы нас!.. Ещё минута –

               И удар наотмашь между глаз.

              Лучше бы скорей, пускай уж сразу, чтобы больше не коснулся враг.

              И уже без всякого приказа делает она последний шаг.

              Смело подымаешься сама ты, шаг на ящик, к смерти и вперёд.

              А вокруг немецкие солдаты, русская деревня , твой народ.

              Вот оно! Морозно, снежно, мглисто… Розовые дымы…Блеск дорог…

             Родина! Тупой сапог фашиста выбивает ящик из-под ног…

                                                                      (М.Алигер «Зоя»)

Ведущий: 23 февраля 1943 года гвардии рядовой 254 Гвардейского стрелкового

                полка 56 Гвардейской стрелковой дивизии Александр Матросов в

                решающую минуту боя с немецко-фашистскими захватчиками,

                прорвавшись к вражескому доту, закрыл своим телом амбразуру,

               пожертвовав собой, и тем обеспечил успех наступающего подразделения.

               Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии рядовому

               Матросову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Матросов: Зимний ветер свистел на откосах. Мы лежали в цепи огневой.

               С нами был комсомолец Матросов, друг, товарищ, боец рядовой.

               Командир наш испытанный бледен, - неужели мы здесь не пройдём?

               Вражий дот на дороге к победе косит русские цепи огнём.

               Не пройти сквозь огонь пулемётов, но Матросов рванулся вперёд,

               Прямо к чёрному вражьему доту друг-товарищ бесстрашно ползёт.

               Вражьи пули свистят на откосах, лютой злобой к герою полны,

               Но отважный гвардеец Матросов поднялся у бетонной стены.

               И рванувшись в атаку за другом, в этот миг услыхали друзья,

               Что свинцовая кончилась вьюга, огневая замолкла струя.

               Это трепетом сердца живого наш Матросов закрыл пулемёт.

               Никогда своего рядового не забудет российский народ!

                                (Л.Ошанин «Баллада об Александре Матросове»)

Ведущая: Девятнадцатилетний Владимир Ермак повторил подвиг Александра

                Матросова, закрыв грудью амбразуру вражеского дота. Удостоен звания

               Героя Советского Союза посмертно.

Ведущий: О доме сержанта Павлова в Сталинграде знают все. Фашисты

                 подвергли дом сокрушительному артиллерийскому и миномётному  

                 обстрелу, бомбили его с воздуха, непрерывно его атаковали, но его

                 защитники стойко отражали бесчисленные атаки врага и не позволяли

              гитлеровцам прорваться к Волге на этом участке. «Эта небольшая

              группа, - отмечал командующий армией В.И.Чуйков, - обороняя

              один дом, уничтожила вражеских солдат больше, чем гитлеровцы

              потеряли при взятии Парижа». Связисту штаба комсомольцу Матвею

             Путилову в разгар боя при исправлении повреждений линии связи

             Миной раздробило обе руки. Истекая кровью, герой дополз до места

             Разрыва и, теряя, сознание, зубами соединил оба конца провода.

Юноша – боец: Оно приходит неожиданно – несчастье,

                           В разгаре боя вдруг оборвалась,

                          Оставив штаб отрезанным от части,

                          С большим трудом налаженная связь.

                          Порвался провод и умолк, запутан,

                          А немцы рядом, немцы жмут как раз.

                         - Восстановить, не медля ни минуты! –

                          Сержанту Новикову отдан был приказ.

                         И он пошёл окольною тропою,

                         Он понимал, что он не чародей,

                         Но в этот час он был властитель боя:

                         В его руках была судьба людей.

                         Он отыскал разрыв и поднял провод,

                          Соединил отдельных два конца.

                         Колючая, певучая, как овод,

                         Шмыгнула пуля возле храбреца.

                         И началось! Запело, засвистало,

                         Посыпал густо вражеский свинец.

                         «Не отступлюсь! Во что бы то ни стало налажу связь!» -

                          В ответ решил боец.

                         А немцы шли, блестя стальными лбами,

                        Сквозь дикую метелицу стеной.

                        Тогда он стиснул два конца зубами

                        И принял бой, неравный, дерзкий бой.

                        Его нашли, когда уже смеркалось.

                        В руках винтовка, поднятый прицел.

                        В зубах был провод. Связь не прерывалась.

                        Вблизи валялась груда вражьих тел.

                        Он тихо умер, чуть назад отпрянув,

                        Прижавшись к ели и оледенев,

                        Но на лице его, спокойном и упрямом,

                        Не ужас был, а ненависть и гнев.

                                                                  (Н.Васильев «Связист»)

Ведущая: Таню Савичеву убили фашисты. Не пулей, не снарядом, - голодом.

                  Ей было всего 10 лет.

Девочка (из зала выходит к сцене)

                       Я к ним подойду, одеялом укрою,

                      О чём-то скажу, но они не услышат.

                      Спрошу – не ответят. А в комнате – трое.

                   Нас в комнате трое, но двое не дышат.

                   Я знаю – не встанут, я всё понимаю.

                  Зачем же я хлеб на три части ломаю?..

Ведущий: Опять война. Опять блокада. А может, нам о них забыть?

                  Я слышу иногда: «Не надо, не надо раны бередить».

                  Ведь это правда, что устали мы от рассказов о войне,

                  И о блокаде пролистали стихов достаточно вполне.

                  И может показаться: правы и убедительны слова.

                  Но даже если это правда, такая правда не права!

                                                 (Ю.Воронов «Опять война…»)

Звучит песня «Вечер на рейде» Е.Долматовского и Н.Богословского.

Ведущая: В июне 44-го была принята последняя радиограмма Смирной –

                  Радистки Кима: «Следуем программе…».  Под именем Кима в

                 немецком тылу работал советский разведчик Кузьма Гнедаш,

                 под именем Смирной - Клара Давыдюк, московская школьница.

Клара:     На нежных скулах отсветы пожара,

                Одно желанье – поскорее в бой!..

                Вошла к секретарю райкома Клара

                И принесла 16 лет с собой.

                      И секретарь глядит, скрывая жалость:

                      «Ребёнок. И веснушки на носу…»

                      Москва. Райком. Так это начиналось,

                     А в партизанском кончилось лесу…

Ким:    Предсказывая близкую победу, уже салюты над Москвой гремят,

           А здесь идут каратели по следу, вот-вот в ловушку попадёт отряд.

           Так было много раз и ране – не первый день в лесу товарищ Ким,

           Но он сейчас шальною пулей ранен, ему не встать с ранением таким.

«Всем уходить!» - приказ исполнят Кима, и только ты не выполнишь приказ,

И будешь первый раз неумолима, и будешь ты такой в последний раз.

Ким всё поймёт, но зажимая рану, ещё попросит: «Клара, уходи!»

Клара: Сжав зубы, девушка с пустым наганом, бледнея, припадёт к его груди.

Потом, уже нездешними глазами взглянув в его нездешнее лицо,

Пошлёт в эфир; «Мы следуем программе…»

И у гранаты выдернет кольцо.

                                    (Ю.Друнина «Памяти Клары Давыдюк»)

Ведущий: Клару Давыдюк и Кузьму Гнедаша похоронили вместе – в центре

                       белорусского города Слоним.

Ведущая: Юные погибшие герои, юными остались вы вовек.

                Перед вашим вдруг ожившим строем мы стоим, не поднимая век.

                Боль игнев сейчас тому причиной, благодарность вечная вам всем,

                Маленькие, стойкие мужчины, девочки, достойные поэм.

                Сколько вас, попробуй, перечисли. Не сочтёшь. А впрочем, всё равно

                Вы сегодня с нами, в наших мыслях, в сердце, в песне,

                 Постучавшейся в окно.

 Звучит песня «Белый танец» (можно заменить другой)

Девушка (или юноша): Солнце кровавилось в дымчатой мгле.

                                        Красным снарядом било.

                                        Их уже не было на земле, а оно было.

                                       Волны неслись от скалы к скале,

                                       Море гранит дробило!

                                       Их уже не было на земле, а оно было.

                                       Дерево шло по сырой земле,

                                       Землю корнями рыло!

                                       Их уже не было на земле, а оно было.

Ведущий: Вновь скупая слеза сторожит тишину.

                  Вы о жизни мечтали, уходя на войну.

                  Сколько юных тогда не вернулось назад,

                  Не дожив, не допев, под гранитом лежат.

                  Глядя в вечный огонь – тихой скорби сиянье –

                  Ты послушай святую минуту молчанья.

Минута молчания.

Ведущая: Не обожжённые сороковыми, сердцами вросшие в тишину, -

                  Конечно, мы смотрим глазами иными на нашу большую войну.

                  Мы знаем по сбивчивым трудным рассказам о горьком победном пути.

                 Поэтому должен хотя бы наш разум дорогой страданья пройти.

                 И мы разобрвться обязаны сами в той боли, что мир перенёс.

                …Конечно, мы смотрим иными глазами. – такими же, полными слёз.

                                         (Ю.Поляков «Ответ фронтовику»)

Звучит песня  «Война» Стаса Михайлова. Участники композиции уходят сосцены.