Материалы к уроку по роману "Война и мир" (князь Андрей)
методическая разработка по литературе (10 класс) на тему

Прочитайте размышления С.Г. Бочарова о князе Андрее в «аустерлицкий период»  и подчеркните слова, словосочетания и фразы, которые для вас оказались новыми, неожиданными. Выделите главную мысль этого высказывания.

«Что такое  та слава, который хочет князь Андрей в свой «аустерлицкий» период? Много писали о том, что это желание славы—«наполеоновская» черта в Андрее Болконском, недаром оно ему представляется в виде мечты о своём Тулоне. Однако если  и вправду в ситуации нового века, на фоне ошеломительной карьеры Бонапарта… и отсвечивает бонапартизмом стремление к славе, и обозначение «Тулон» не случайно взято, -- то, с другой стороны, Наполеон и Тулон идеализированы и  возвышены  в мечтании князя Андрея, подняты на уровень этих мечтаний. А они возвышенны и идеальны, эти мечтания, и для их высокого строя как ограничено понятие славы. Добиваться славы, известности—в своём новом, современном, наполеоновском понимании—это побуждение эгоистическое, противообщественное, авантюристичное. Но существует  древняя героическая традиция, соответствующая добуржуазной эре человеческой истории, и в этой традиции стремление к славе не противоречит общественному служению, наоборот, они совпадают. «Блажен, когда, стремясь за славой, он пользу общую хранил»,-- так возглашал Державин, великий поэт 18 столетия….В этой эстетики слава необходимо сопутствует героизму, стремление к славе не отъединяет героя от людей,-- напротив, стремление к подвигу во имя «пользы общей» есть стремление к славе. В нём нет ничего лично-эгоистического; герой, чтобы быть таковым, должен стремиться к славе. Князь Андрей скажет позднее о себе во время свидания с Пьером в Богучарове, что он жил для славы, то есть  жил для других. Это кажется неожиданным оборотом мысли: разве жить для славы не значит жить для себя?  Но нет: «Ведь что же слава? Та же любовь к другим, желание сделать для них что-нибудь,  желание их похвалы». Вот героическая концепция бытия, резко и точно выраженная. Князь Андрей в свой первый период ориентируется на этот героический канон; в его мечтаниях армия попадает в безвыходное положение, и он один спасает её и  выигрывает войну—совсем как в древних эпопеях или римских преданиях. Что же до славы, она есть знак идеального строя человеческих отношений, когда жизни человека для людей отвечает признание людей и их похвала, когда существо поведения человека с точностью отражается в общем мнении и не может быть расхождения между поступком и его общественной оценкой ( славой)».

Домашнее задание:  Напишите письменно ответ (10 предл.) на один из вопросов ( по выбору):

1. Что открывается Болконскому после «свидания с Бонапартом»? (на 3-4 балла)
2. Каков смысл образа «высокого, вечного неба» в этой сцене? (4-5 баллов)
3. Кому  ещё из героев романа и когда дано увидеть своё «небо»? Что оно для них означало? ( на 5 баллов)

Картина Жака-Луи Давида, французского художника-живописца, написанная им в 1800 году. Автор изображает молодого революционного генерала Наполеона Бонапарта во главе так называемой Итальянской армии высоко в Альпийских горах при переходе через перевал Сен-Бернар, откуда пошла знаменитая порода собак с тем же названием. Произведение писалось уже в те времена, когда Наполеон был у власти, как Первый консул Французской республики, в силу чего композиция картины была сильно театрализована, то есть по замыслу создана не с целью передать реалистичное изображение, а ради того, дабы еще больше возвеличить государственного лидера страны. Конь вздыблен, кругом крутые горные овраги, снега, дует сильный ветер и царит непогода. Внизу, если приглядеться, можно увидеть высеченные имена трех великих полководцев, которые проходили этой дорогой - это Ганнибал, Карл Великий и он сам, Бонапарт. В настоящее время картина находится в Национальном музее во дворце Мальмезон.

Давид – основоположник французского неоклассицизма, художественно переосмысливший стандарты классицизма и обновивший их в соответствии с эпохой. Пламенный революционер, сторонник французской революции, преданный Наполеону и считавший, что тот способен дать миру то, что ему так необходимо.

«Наполеон на перевале Сен-Бернард» — картина постановочная полностью. Она написана не для того, чтобы передать историческую данность и напомнить, как всё было – она создана, чтобы ещё больше возвеличить Наполеона, придать его образу блеска. Конь взвился на дыбы. Реет плащ на ветру.

Царственным жестом Наполеон указывает вперед, туда, куда должна прийти его армия. Под копытами коня, на камнях, которые походи больше не пьедестал, выбиты имена – «Ганнибал», «»Карл Великий» и «Наполеон» — великие полководцы, которые шли этим путем.

Торжественность и пафос картины обусловлены её целью. Она должна быть такой, потому что на ней Наполеон должен быть грозным исполином, завоевателем, перед которым склонились короли и страны.

На самом же деле все было немного не так. Наполеон захватывал Италию, это верно. Он добирался до неё именно через перевал Сен-Бернард, потому что оттуда его ждали меньше всего. Никому не приходило в голову, что он поведет свои войска через перевалы. Но никакой торжественности в этом не было – напротив. Войско тонуло в снегах. Пушки, снятые с колес, тянули на санях люди – никакой скот не выдержал бы подобной погоды. Многие солдаты погибли от холода.

Сам Наполеон однажды чуть не умер – мул оступился на крутом склоне и полководец едва не полетел в пропасть. Это был великий поход, и картина Давида показывает его внутреннюю суть, пряча за театральностью задников, за яростностью облаков, то, как много крови и обмороженных людей оставил Наполеон на том перевале.

«Рецензия» на картину Давида «Наполеон при переходе через Сен-Бернар»

А. Тимошенко, 2008

Наполеон отдал заказ

Давиду, что воспел свободу.

Заказ, похожий на приказ,

Воспеть не истину, а моду:

Конь пылкий в сырости небес,

Послушный всадника руке…

На самом деле весь процесс

Прошёл на сером ишаке.

Восприняв гения мечту,

Ваял маг рысака.

Мечту воистину прочту

А вижу ишака.

Галопом вторгся Бонапарт

В простор российских сёл.

Назад, утратив свой азарт,

Бежал уже осёл.

Вознёсся резво в облака

С ударом резким шпор,

Ни седока, ни ишака
не видели с тех пор.

План урока

1. Вступление.

1) «Угадайте, чей портрет». Дайте характеристику изображённому на картине человеку. Кто он?

 2) Историческая справка

3) Несколько слов о картине

4) Подведение к теме урока

2. Определение темы урока и формулировка проблемного вопроса.

3. Основная часть урока.             

1) Беседа

2) Сопоставительный анализ эпизодов «Атака со знаменем» и «Встреча с кумиром»

3) Заполнение таблицы и ответы на вопросы.

4)Работа с критической статьёй

5)Заключительная беседа и оценивание работы

6)домашнее задание

4. Рефлексия

Сопоставительный анализ эпизодов Аустерлицкого сражения (т.1, ч3, гл.16, гл. 19)

Задание по первому эпизоду «Атака со знаменем»:

1. Выпишите в первый столбик глагольный ряд, при  помощи которого Толстой изображает движение князя Андрея со знаменем в руках впереди батальона, а также детали и образы. Объясните роль «снижающих» деталей в этой сцене.
2. Ответьте письменно на следующий вопрос: как вы объясните то, что ситуацию «Тулона» Толстой своему герою «дарит», а обретение славы не даёт?

Задание ко второму эпизоду «Встреча с кумиром»:

1. Выпишите  художественные детали и образы, противопоставленные первому эпизоду.
2. Ответьте устно на вопрос:

Как вы считаете, для чего мы сопоставляли эти эпизоды и заполняли таблицу?

Какой (ие) вопрос(ы) мы можем задать, чтобы сделать вывод?

3. Опираясь на текст данных эпизодов, скажите, как сам автор относится к Наполеону.

Атака со знаменем ( т.1, ч.3, гл.16)

- Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.

«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.

– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.

Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.

«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».

Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.

«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»

ВСТРЕЧА С КУМИРОМ ( т.1, ч.3, гл 19)

На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.

К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что-то боли в голове.

«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»

Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по-французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.

Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.

– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.

– Les munitions des pièces de position sont épuisées, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.

– Faites avancer celles de la réserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).

– Voilà une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.

Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой-нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.

– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!...

Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.

Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.

1. Технологическая карта урока