Воспитание личности на уроке литературы
статья по литературе на тему

Воспитание личности на уроках литературы.

Почему всего несколько десятков лет назад, когда мы жили гораздо беднее и была гораздо более сложная обстановка, почему успели, сумели за исторически короткий срок поразить весь мир темпом создания новых видов техники? Да потому, что та техника была создана людьми, стоявшими на плечах Толстого и Достоевского. Люди были воспитаны на величайших гуманистических идеях. На прекрасной литературе. На высоком искусстве. На прекрасном и правильном нравственном чувстве, Это высокое нравственное чувство было заложено во всем: в отношениях друг с другом, отношении к человеку, к своим обязанностям. Все это было заложено в воспитании тех людей. И они относились к создаваемой технике так, как их учили относиться ко всему в жизни Пушкин, Толстой, Чехов. Значит Пушкин, Чехов и Толстой перестали учить? Нет. Наверное, мы разучились у них учиться, а в итоге притупилось и наше нравственное чутье, а это одна из причин всех общественных несчастий в последние годы и десятилетия.

Когда-то Ф. М. Достоевский в "Бесах" предсказал с недоумением и горечью, что появится в недалеком будущем человек (непременно "новый"!), лишенный чувства боли. А сегодня мы можем бесконечно приводить примеры детской жесткости. Бесполезно задавать себе вопрос: откуда это в них? Разве мы не знаем ответа? Его подсказывают нам газеты, кричащие со своих полос о бездуховности и падении нравов. Не надо быть специалистом, чтобы понимать, что молодежь сегодня ровно такая, какой она и должна быть, - не лучше и не хуже, и "неча на зеркало пенять". Мы не отдавали ее на воспитание к чужому дяде, а воспитывали сами. Она во всех своих качествах произошла из нас, из нашего отношения к духовным ценностям, друг к другу, к своим святыням.

...Все меньше поэзии самого детства, всего того, что связано с устным, бытовавшим из поколения в поколение и бывшим частью жизни фольклором: с повериями, сказками, семейными преданиями, вечерними рассказами, бывальщинами и небылицами, воспитывающими торжественное, чужое и благоговейное отношение к миру.

Представьте себе, что Пушкин в детстве слушал бы не сказки Арины Родионовны, а современный рок - да разве мог бы он стать Пушкиным! Вернее всего, он стал бы Дантесом. Мы отняли у ребенка тайну, с самых малых лет всё объяснив ему и показав как в нем самом, так и вокруг него, и сделали это торопливо и грубо, не посчитавшись с возрастом, который требует самостоятельного и опытного познания; мы сняли с мира чудо бытия в нем, а значит, и чудо своего собственного бытия, мы убедили детей, что души нет и быть не может и, стало быть, все, что предназначалось для нее веками в мире, сплошная чепуха...», - писал В.Распутин.

Возможно, я преувеличиваю, и все гораздо проще. Хочу понять, для чего я учу 105 личностей, одни из которых зарабатывают, другие высиживают аттестат и оценку по литературе. И для чего я учу писать сочинения? Для контроля знаний? Для поступления в вуз? Но тогда достаточно натаскивать, и вовсе ни к чему учить думать нешаблонно, излагать на бумаге собственные мысли, ни к чему добиваться, чтобы дети творчески подходили к любой работе, а для этого расковывать эмоции, вызывать желание думать и говорить. Но я все это делаю. Нет, не для оценки, не для поступления в вуз. Прежде всего  я хочу, чтобы мои ученики привыкли иметь собственное суждение о жизни и искусстве, умели бы их четко и образно формулировать, отстаивать, чтобы они развили в себе наблюдательность и, замечая в мире красоту, могли поделиться своими ощущениями с близкими, друзьями, чтобы, научившись анализировать и выражать собственные чувства, они могли раскрывать себя людям и понимать других людей.

Сегодня немодно и поэтому практически исчезло домашнее семейное чтение, и это нанесло свой урон литературному образованию. Литература не вторгается в жизнь наших ребят. Говорят, если духовные потребности ребенка вовремя не удовлетворяются, то они чахнут. И тогда несправедливо требовать от девятиклассника, чтобы он полюбил поэзию Пушкина, а от десятиклассника - понимание философии Достоевского. Мы сами сначала притормаживаем развитие наших учеников, а потом хотим, чтобы они в 14 лет были бы столь же духовно зрелыми, как подросток - Лермонтов, писавший «Демона»,

Если вечные вопросы бытия, завладевающие нашими детьми, не находят отклика на уроке литературы, если он не становится советчиком, духовником, наставником, то нужен ли такой урок?

Я далека от мысли абсолютизировать урок литературы, считая, что он один может повлиять на души наших детей, противостоять тем разрушительным воздействиям среды, которые их ожесточают. Но многое он все-таки может - вернуть книге значение властителя дум, какой она всегда была.

Наша наука давно осмыслила «книгу» как явление искусства, культуры. С не меньшей скрупулезностью педагогическая наука изучила и самого ученика, определив всевозможные, в том числе и возрастные, подходы к нему. Чего не смогла сделать наука - так это соединить «плюсом» эти две духовные ценности урока. Жизненный опыт ребенка и опыт искусства многие годы были разобщены. Ведь как рассуждают ребята: жизнь Онегина - это его жизнь, а моя совсем другая.  И жизнь Наташи Ростовой или Григория Мелехова - это их жизнь, и с нашей - ничего общего.  «Общее» как сопричастность придет к ребятам несколько позже, когда сами достаточно поживут, помучаются.

Что надо сделать учителю? Жизненный опыт ученика тоже включить в урок. Две жизни - его и персонажа - соединить в одну и доказать, что Онегин и Наташа Ростова - это мы с вами. Тем самым огромное число ребят приобщится к книге, где они, персонажи, и мы не разъединены эпохами, стилями и направлениями, а очень даже близки друг другу, т. е. ускорится процесс духовного взросления. Каждый становится как бы читателем самого себя, т. е. книги, дающей ответы на жизненно важные вопросы.

Человек и душа человека - вечный предмет, главный герой русской классической литературы. Литература помогает детям находить в себе силы переступить через страх, победить собственное малодушие, эгоизм, стремление к покою. Но у литературы сегодня, как и у любого школьного предмета, много проблем. Невозможно требовать от плотника, чтобы он построил, скажем, дом, не обеспечив стройку хотя бы топором. Можно ли спрашивать с учителя за качество литературного образования, не обеспечив школу программной литературой? Если мы хотим, чтобы наши дети, вырастая, стояли «на плечах Толстого и Достоевского», надо, чтобы каждый мог прочитать их произведения. Но библиотеки наших школ скудны, а на прилавках магазинов книги чрезвычайно дороги. Если же говорить о свободном выборе учеников, то нельзя не думать о том, что школа не имеет достаточного количества средств, чтобы закупать тексты художественных произведений.

Ситуацию, сложившуюся сегодня вокруг уроков литературы, можно охарактеризовать строчками пушкинской «Осени»: «Громада двинулась и рассекает волны... Куда же нам плыть?»