Нравственные вопросы на страницах русской классики
статья по литературе по теме

Нравственные вопросы на страницах русской классической литературы

Гущина Т.В.,

учитель русского языка и литературы

ГБОУ НПО №35

Чтение русской классической литературы можно считать средством нравственного воспитания людей, в первую очередь молодёжи. Во всяком случае,  русские писатели XIX века видели в своём труде высокую миссию. «В наше время, когда человеческое общество выходит из детства и заметно зреет, когда наука, ремёсла, промышленность – делают серьёзные шаги, искусство отставать от них не может. Оно имеет тоже серьёзную задачу – это довершать воспитание и совершенствовать  человека», - утверждал И.А.Гончаров.[1] «Общественное значение писателя (а какое же и может быть у него иное значение?) в том именно и заключается, чтобы пролить луч света на всякого рода нравственные и умственные неурядицы, чтоб освежить всякого рода духоты веяньем идеала», - считал Н.М.Салтыков-Щедрин.[2]

Значение постановки нравственных вопросов в произведениях русских писателей XIX века не потеряно и сегодня, т.к. многие из вечных вопросов по-прежнему возникают в головах современных молодых людей, а классическая литература предлагает ответы на них, иногда в отличие от окружающей действительности. Кроме того, русская классическая литература обладает удивительной способностью – называть вещи своими именами: добро – добром, а зло – злом, что помогает людям ориентироваться в нравственных понятиях в современном мире.

А как трактуется само слово «нравственность» в современном русском языке? Толковый словарь Ожегова предлагает следующее определение этого слова: «Нравственность – внутренние духовные качества, которыми руководствуется человек, этические нормы; правила поведения, определяемые этими качествами». Любопытно, что один современный молодой человек дал следующее определение нравственности: «Что-то эфемерное, чего в жизни не бывает».

Прежде всего, обратим внимание на произведения, в которых молодой герой подвергает сомнению правила, внушаемые ему старшим поколением. Так, например, Александр Андреич Чацкий из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» отвергает правила жизни московского общества, критикуя её безнравственные стороны. «Служить бы рад, прислуживаться тошно», «Прямой был век покорности и страха», «Я езжу к женщинам, но только не за этим», «Когда в делах – я от веселий прячусь, когда дурачатся – дурачусь, а смешивать два эти ремесла есть тьма искусников, я не из их числа» и другие высказывания Чацкого раскрывают перед читателями образ положительно умного, как сказал Пушкин, героя, не побоявшегося пойти не на компромисс, а на конфликт с целым обществом, отстаивая свои нравственные убеждения, и оставшегося в одиночестве. Чацкий – настоящий герой.

В романе И.С.Тургенева «Отцы и дети» показано столкновение людей не только разного возраста, но и разных сословий. У каждого из них: аристократа П.П.Кирсанова и разночинца Е.В.Базарова – есть своя правда. Конечно, в отрицании культуры, созданной дворянами, Базаров заходит слишком далеко, ведь он  нигилист. Но Базаров способен признать свои ошибки.

Но только в романе Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» ставится под сомнение сама необходимость нравственных законов жизни.

Во-первых, нам показывают вопиющие своей безнравственностью картины жизни русского общества.Это прежде всего картины потрясающей нищеты. Например, такие: «Нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины». О нищете свидетельствует и внешний вид героя: «Он был до того худо одет, что иной, даже и привычный человек, посовестился бы днём выходить в таких лохмотьях на улицу. Впрочем, квартал был таков, что костюмом здесь было трудно кого-нибудь удивить». Жильё персонажей романа также поражает убогостью: «Эта была крошечная клетушка, шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид с своими жёлтенькими пыльными и всюду отставшими от стены обоями, и до того низкая, что чуть-чуть высокому человеку становилось в ней жутко, и всё казалось, что вот-вот стукнешься головой о потолок».

На что живут герои романа Достоевского? Порой их способ добыть пропитание (о большем и мечтать-то не приходится!) ужасен. Так, семейство Мармеладовых пользуется средствами, добытыми Соней. «Ай да Соня! Какой колодезь, однако ж, сумели выкопать и пользуются! Вот ведь пользуются же! И привыкли. Поплакали и привыкли. Ко всему-то подлец-человек привыкает»!, - восклицает Раскольников.

Получается, что сама обстановка, «среда», толкает людей на безнравственные поступки. И возникают опасные мысли в головах молодых людей, например вопрос: а есть ли в жизни нравственность?

- Ну, а коли я соврал, - воскликнул он (Раскольников) вдруг невольно, - коли действительно не подлец человек, весь вообще, весь род; то есть человеческий, то значит, что остальное всё – предрассудки, одни только страхи напущенные, и нет никаких преград, и так тому и следует быть!

«Если бы были у нас науки, то медики, юристы, философы могли бы сделать над Петербургом драгоценнейшие исследования, каждый по своей специальности. Редко где найдётся столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге. Чего стоят одни климатические влияния»! – говорит Свидригайлов.

Не один Раскольников предаётся опасным мыслям. Например, в трактире он становится свидетелем разговора одного студента с молодым офицером.

- Позволь, я тебе серьёзный вопрос задать хочу, - загорячился студент, - я сейчас, конечно, пошутил, но смотри: с одной стороны, глупая, бессмысленная, ничтожная, злая, больная старушонка, никому не нужная и, напротив, всем вредная, которая сама не знает, для чего живёт, и которая завтра же сама собой умрёт. Понимаешь? Понимаешь?...

- Слушай дальше. С другой стороны, молодые, свежие силы, пропадающие даром без поддержки, и это тысячами, и это всюду! Сто, тысячу дел и начинаний, которые можно устроить и поправить на старухины деньги, обречённые в монастырь!... Убей её и возьми её деньги, с тем чтобы с их помощью посвятить себя на служение всему человечеству и общему делу: как ты думаешь, не загладится ли одно крошечное преступленьице тысячами добрых дел? За одну жизнь – тысячи жизней, спасённых от гниения и разложения. Одна смерть и сто жизней взамен – да ведь тут арифметика! Да и что значит на общих весах жизнь этой чахоточной, глупой и злой старушонки? Не более как жизнь вши, таракана, да и того не стоит, потому что старушонка вредна. Она чужую жизнь заедает.

Хочется обратить внимание на лексику данного высказывания, точнее, как выбор слов демонстрирует чудовищную путаницу в голове персонажа: «крошечное преступленьице» (даже не преступленье, а преступленьице - убийство человека!); «одна смерть и сто жизней» становятся предметом арифметики, а жизнь человека, пусть «чахоточной, глупой и злой старушонки», равняется « жизни вши, таракана». Поразительно, но определения «чахоточной, глупой и злой» равняются обвинению, а жалости не вызывают.

Раскольников оправдывает преступление во имя великой цели: «По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютоновы открытия, вследствие каких-нибудь комбинаций, никоим образом не могли бы стать известными людям иначе как с пожертвованием жизни одного, десяти, ста и так далее человек, мешавших бы этому открытию или ставших бы на пути как препятствие, то Ньютон имел бы право, и даже был бы обязан…устранить этих десять или сто человек, чтобы сделать известными свои открытия всему человечеству».

Такие и подобные им мысли рождают в голове Раскольникова теорию о неравенстве людей: «Я только в главную мысль мою верю. Она именно состоит в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда, на низших (обыкновенных), т.е., так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, т.е. имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово». Эти чудовищные мысли и толкают Раскольникова на убийство: «Я догадался тогда, Соня, … что власть даётся только тому, кто посмеет наклониться и взять её. Тут одно только, одно: стоит только посметь!... я…я захотел осмелиться и убил…»

Крайне важно, что в романе «Преступление и наказание» не только изображены стороны жизни русского общества, но и даётся их оценка. Во-первых, пересказ теории Раскольникова Порфирием Петровичем обнажает ненормальность подобных идей: «Всё дело в том, что ихней статье все люди как-то разделяются на «обыкновенных» и «необыкновенных». Обыкновенные должны жить в послушании и не имеют права  преступать закона, потому что они, видите ли, обыкновенные. А необыкновенные имеют право делать всякие преступления и всячески преступать закон, собственно потому, что они необыкновенные». Во-вторых, показательна реакция Разумихина на рассуждение Раскольникова: «Как? Что такое? Право на преступление? Но ведь не потому, что «заела среда»? – с каким-то даже испугом осведомился Разумихин. В-третьих, Порфирий Петрович своими вопросами показывает, что эта теория противоречит христианским понятиям.

- Так вы всё-таки верите же в Новый Иерусалим?

- Верую, - твёрдо отвечал Раскольников…

- И-и-и в бога веруете?...

- Верую, - повторил Раскольников.

- И-и в воскресение Лазаря веруете?

- Ве-верую. Зачем вам всё это?

- Буквально веруете?

- Буквально.

Это же доказывают Раскольникову Разумихин и Соня. «Ведь это разрешение крови по совести это…это, по-моему, страшнее, чем бы официальное разрешение кровь проливать, законное…»- говорит Разумихин. «От бога вы отошли. И вас бог поразил, дьяволу предал!» – восклицает Соня. Верную оценку происшедшего даёт Порфирий Петрович, говоря: «ваше преступление вроде помрачения какого-то представится, потому, по совести, оно помрачение и есть».

Тему помрачения в результате отказа от традиционных норм поведения продолжают и другие произведения. Например, завязкой романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита» можно считать эпизод, в котором Иван Бездомный и Берлиоз обсуждают антирелигиозную поэму Бездомного, в том числе фразу Берлиоза «Да, мы не верим в Бога, но об этом можно говорить совершенно свободно». Не верим в Бога – значит, не верим в божьи законы. Всё, происходящее в книге, является результатом этого отрицания.

Художественные произведения русской классической литературы – пища для ума и сердца. Они подталкивают своих читателей к размышлениям на самые важные темы, сравнивать прежние времена и современность, одним словом, думать. Остаётся только надеяться, что  молодые читатели станут больше обращаться к классике.

Список литературы

1. Русские писатели XIX века о своих произведениях. Хрестоматия историко-литературных материалов. Составитель И.Е.Каплан. Новая школа, М., 1995. Стр.69
2. Русские писатели XIX века о своих произведениях. Хрестоматия историко-литературных материалов. Составитель И.Е.Каплан. Новая школа, М., 1995. Стр.126