Проза русского зарубежья. Владимир Набоков
план-конспект урока по литературе (11 класс) по теме

                "Простые вещи в особенном блеске".

Жизнь порой обещает нам праздники, которые никогда не состоятся…

                                     В.Набоков1

Вы мечтаете? Часто? О чем? На последний вопрос, впрочем, немногие от-ветят искренне, без лукавства, посвящая в свои сокровенные мысли посторон-них. Не желал делиться с окружающими своей "страстной, неизменной мечтой" и Пильграм, герой одноименного рассказа, созданного русско-американским писателем "ослепительного литературного дарования" (А.Солженицын) В.В.Набоковым (1899-1977), проза которого посвящена индивидуальному в че-ловеке.

Из сообщения о жизни и творчестве В.Набокова учащиеся узнают, что он был филологом, переводчиком, энтомологом, полиглотом, талантливым шахма-тистом, но прежде всего, конечно, двуязычным поэтом и писателем, превосход-но сочинявшим и на русском и на английском.

Перед нами рассказ 1930 года, впервые опубликованный в парижском журнале "Современные записки". Набоков имел в ту пору литературный псев-доним В.Сирин. Какова фабула?

(Человек, всю жизнь неукоснительно шедший к однажды раз и навсегда выбранной цели, в шаге от осуществления своей мечты умирает. Обращение к эпиграфу урока.)

Основной конфликт?

 (Психологический)

Главный герой – коллекционер, торговец бабочками. Учащиеся без труда найдут в тексте его портрет. Это был "грузный розовый человек с седоватыми усами, неровно подстриженными, … и равнодушными, слезящимися глаза-ми, из которых  правый был открыт чуть пошире левого" 2.  В его просторном сером костюме "преобладала жилетная часть", а неловкая, прихрамывающая походка выдавала человека медлительного, неуклюжего и мало расторопного. Он замкнут, неразговорчив, угрюм.

Образ жизни Пильграма – ничем не нарушаемый порядок (может прозву-чать подготовленный ответ): "этот сорокапятилетний, тяжелый, грубый человек всю жизнь прожил на родине", иногда, летом, уезжал за город в "скучные окрестности Берлина". Он мирно доверял своей газете, по воскресеньям вставал поздно, пил кофе, отправлялся на "молчаливую, медленную" прогулку с женой. По субботам не забывал заходить в трактир, заказывал ром, безучастно глядел перед собой и, посасывая набитую трубку, отпускал "грубые и несмешные" шутки. "Ровно в полночь он выбивал трубку в пепельницу, расплачивался и … молча уходил". А дома, в маленькой, тусклой, невеселой квартирке, был "прочный и шумный сон лавочника, сон по шаблону".

"Тема человеческой "непроницаемости" – вечная тема".3  Как же рази-тельно контрастирует эта будничная, серая, доведенная до автоматизма жизнь с тем, к чему страстно стремился Пильграм с раннего детства, в жертву чему при-нес многое. В чем состояло счастье для этого человека?

 ("Счастье заключалось в том, чтобы самому, вот этими руками, вот этим светлым кисейным мешком, натянутым на обруч, самому,  самому, ловить ред-чайших бабочек далеких стран, собственными глазами видеть их полет, взмахи-вать сачком, стоя по пояс в траве, ощущать бурное биение сквозь кисею".)

Бабочки властвуют над самой прозаической душой, Пильграм любил их "с тех пор, как существует", всю жизнь стремился приблизиться к заветной це-ли. Что он делал для этого?

 ("Он женился, сильно рассчитывая на приданое… чуть не погиб, до сих пор не оправился…" Деньги на свое счастье он собирал, "как человек, который подставляет чашу под драгоценную, скупо капающую влагу и всякий раз, когда хоть немного собрано, роняет ее, и все выливается, и нужно начать сначала". Пильграм никогда не хотел иметь детей, потому что "дети служили бы только лишней помехой к воплощению … блаженной мечты, которой он болел с тех пор, как себя помнил".  Торговля шла все хуже, "покупатели скупились, жало-вались на бедность", но "он крепко держался за свою лавку, как за единствен-ную связь между его берлинским прозябанием и призраком пронзительного счастья".)

Говоря о несходстве "призрака счастья" и "жизни по шаблону", Набоков прибегает к резкой антитезе.

Героев рассказа можно поделить на две группы: обладающие зрением и слепые, "непосвященные". Жизнь обывателей в городе непримечательна.  Они "дуются в карты", пьют пиво, торгуют в "обыкновенных лавках" и тоже, как, например, жена Пильграма Элеонора, мечтают о… "малиновом молочнике к малиновым чашкам". Даже коллега по энтомологическому клубу, изредка при-ходивший к Пильграму, вызывал в нем приступы бешенства, ибо был "совер-шенно равнодушным" человеком.

Сам же Пильграм "видел – без ведома жены и соседей – необыкновенные сны". Попытка проникнуть воображением в неизведанные, заповедные тропи-ческие уголки земли "вызывала сердцебиение" и "нестерпимое, сладкое, обмо-рочное чувство". У Набокова "на пересечении энтомологии и литературы воз-никает не описание бабочек, а новые эффекты чистого искусства",4 порази-тельно соединяются множество мельчайших подробностей и необыкновенное воображение автора.

 ("Динь в южной Франции, Рагуза в Далмации, Сарепта на Волге, - знаме-нитые, всякому энтомологу дорогие места… И на Суматре, в саду, среди джунглей, апельсиновые деревья в цвету привлекали одну из крупнейших ден-ниц с великолепными тюлевыми крыльями, с пятнистым загнутым брюшком толщиною в палец".)

Мир фантазии оказывается более ярким, живым, чем реальность. "Набо-ковскому мечтателю … свойственно думать о вещах, которые он "никогда не узнает ближе", но слишком велика его жажда "совершенного соприкосновения с миром"5. Герой растворяется в мучительной иллюзорности, которая подчас кажется фантасмагорией, "дикой выдумкой, невозможным бредом": "ему скоро пятьдесят", "он должен всем соседям", "нечем платить налог".

Но Набоков предоставляет своему герою возможность заработать необ-ходимую для путешествия сумму, и Пильграм почти ощущает пресловутую птицу счастья в своих руках. Он прекрасно понимает, что его отъезд – это без-умие, и все же сознательно идет на этот шаг. Почему?

 ("… завтра – старость", "счастье, пославшее за ним, уже больше никогда не повторит приглашения".)

Пильграм быстро собрался в дорогу, но (в который раз!) "копилка выско-чила из его рук и разбилась на полу"…

Незамысловатость интриги позволяет увидеть "простые вещи в особен-ном блеске", показать виртуозность построения произведения. Примечательно художественное обрамление рассказа. Тема путешествия возникает уже в са-мом первом абзаце.

Пильграм умирает "в тот самый миг, когда он наконец отправляется в Ис-панию – страну, не совпадающую с настоящей Испанией, потому что она созда-на его мечтой"6. Существование героя – безрадостная повседневность, сон, поэ-тому он может жить после собственной смерти: "Да, Пильграм уехал далеко. Он, вероятно, посетил и Гранаду, и Мурцию, и Альбарацин, - вероятно, увидел, как вокруг высоких, ослепительно белых фонарей на севильском бульваре кру-жатся бледные ночные бабочки; вероятно, он попал в Конго, и в Суринам, и увидел всех тех бабочек, которых мечтал увидеть…"

"Смерть не есть конец, а лишь промежуточная стадия, период развития личинки"7, "и в некотором смысле совершенно не важно, что утром, войдя в лавку, Элеонора увидела чемодан, а затем мужа, сидящего на полу среди рас-сыпанных монет, спиной к прилавку с посиневшим, кривым лицом, давно мерт-вого". Рассказ "всецело посвящен теме соотношения миров"8, взаимной связи бытия и небытия.

Набоков – виртуозный стилист. Главную особенность его прозы наиболее точно сформулировал Владислав Ходасевич. По его мнению, произведения На-бокова "населены не только действующими лицами, но и бесчисленным мно-жеством приемов", которые "строят мир произведения и сами оказываются его неустранимо важными персонажами"9.

Набоков пишет без усилий, как будто шутя, для собственного удовольст-вия. И нам ничего больше не остается, как получать это удовольствие вместе с автором, который мастерски "находит новые сравнения и метафоры, дабы сое-динить изначально несхожие предметы и впечатления, и они начинают похо-дить друг на друга; возникает несметное братство новорожденных сравне-ний"10. Неленивые ученики находят их буквально пригоршнями. Здесь и "кол-басная, полная жирных коричневых удавов"; и "подернутый тюленьим лоском" асфальт; и "безошибочная небрежность опытного хирурга", когда Пильграм  брал в руки бесценный экземпляр "так же просто, как если бы его пальцы и булавка были согласованные части одной и той же непогрешимой машины". Развернутые сравнения очень точны, зрительный ряд оказывается необычайно ярким. А слова в переносном значении оживляют смысл оборота речи. Зоммер словно принес струю свежего воздуха в мир, находящийся в унынии, и Пиль-грам вдруг почувствовал, что "мечта вот сейчас, сейчас из куколки вылупится"; "изумительное счастье наваливалось, как тяжелая гора". Последний пример уточняется введением глаголов: Пильграм "затряс головой, и , стараясь не под-даться напору счастья, снял шляпу, вытер лоб и, увидев копилку, быстро к ней потянулся".

"Стилистически ажурная проза" Набокова восхитительна. Вся ткань по-вествования построена на тончайшей системе образов, возникающих как бы подспудно в воображении читателя. Набоков добивается необыкновенной вы-пуклости, выразительности текста, совмещает слова контекстуально непохо-жие. В этом уникальность и узнаваемость его прозы.

Душа Пильграма не только после смерти посетила Гранаду и Альбарацин, Конго и Суринам, она всегда жила там, вне улиц с лавочками и трактирами. Ду-ша же Набокова – энтомолога, проживавшего на таких же улочках Берлина, описана им самим в берлинском стихотворении 1927г.11

Моя душа, за смертью дальней

твой образ виден мне вот так:

натуралист провинциальный,

в раю потерянный чудак.

Там в роще дремлет ангел дикий,

полупавлинье существо.

Ты любознательно потыкай

зеленым зонтиком в него,

соображая, как сначала

о нем напишешь ты статью,

потом… но только нет журнала

и нет читателей в раю.

И ты стоишь, еще не веря

немому горю своему:

об этом синем сонном звере

кому расскажешь ты, кому?

Где мир и названные розы,

музей и птичьи чучела?

И смотришь, смотришь ты сквозь слезы

на безымянные крыла 12.

                                        ("В раю")

Обратимся к классу: "Что же дает человеку мечта? Нужна ли она в жиз-ни?" Услышав ответы, подытожим сказанное на уроке. С внимательным чита-телем Набоков делится тайным рецептом счастья: "Избавь свой разум от вос-приятия унылой цепи повседневных событий, и мир станет волшебным".13

Зинаида Гиппиус считала, что Набоков "страдает бездарностью", а критик Георгий Адамович, напротив, полагал, что это "писатель исключительно та-лантливый". Чья точка зрения вам ближе? Аргументируйте свое мнение, напи-сав рецензию на рассказ "Пильграм" (Это один из вариантов задания на дом).

В заключение – выдержки из небезынтересных, на мой взгляд, учени-ческих работ.

Историю жизни, описанную В.Набоковым в рассказе "Пильграм", можно назвать так: история бабочки, однажды родившейся.

Главный герой внешне вполне заурядный человек. Он ведет обычную жизнь, временами, правда, похожую на некое исполнение обязанностей. Поче-му же именно он стал героем произведения? Ответ прост: Пильграм являет со-бой удивительное несоответствие внутреннего мира и внешней оболочки.

Создав себе маленький мирок, где обитают только он сам и бабочки, Пильграм живет рутинной жизнью и бредит путешествиями в неведомые стра-ны. В решающий момент он ничуть в себе не сомневается: уверенными движе-ниями укладываются в чемодан охотничьи принадлежности. Он не забыл ни-чего, ведь эти действия были проделаны, вероятно, сотни раз в воображении. Личные вещи не столь важны; он возьмет лишь самое необходимое. Отсутствие жены его не остановило (как, впрочем, не остановило бы и ее присутствие), и, казалось бы, нет больше препятствий к достижению заветной цели, но…

Смерть Пильграма ожидаема (он слаб здоровьем) и символична одновре-менно. Жизнь кончается прямо в нескольких шагах от счастья, все-таки суровая реальность берет свое, оказывается сильнее трепетного и наивного мечтания. Однако Пильграм в конце концов сумел вылупиться из своего прочного кокона, сплетенного житейскими нуждами и заботами, сумел пробудиться от многолет-ней спячки.

Порадуйтесь за человека, имеющего мечту, отнеситесь с почтением к стремящемуся ее приблизить и позавидуйте тому, кто, словно бабочка, распра-вил яркие крылья и пустился в долгожданный полет.

                                                                                    Виктория Ф.

Все, что окружает Пильграма, выглядит как-то сумрачно, жалко, невзрач-но, впрочем, как и он сам. Что же случилось с человеком, все детство которого было ярким, полным впечатлений? Просто окружающий мир задавил его своим безразличием, недаром Пильграм "чуть не умер от удушья".

Магазин бабочек "с большими удивленными глазами" и "черными крыль-ями с изумрудной искрой" лишь на мгновение привлекал внимание случайного прохожего как все необычное, яркое, не свойственное этой суматошной жизни. И человек шел дальше, не задумываясь о своем прозябании. Душа его остава-лась пустой, словно "череп на пьедестале из толстых книг". Но Пильграм все же надеялся, что есть люди, которые любят, ценят красоту и понимают, что ба-бочки – символ хрупкой природы – могут погибнуть от малейшего неточного движения, от равнодушия мира…

                                                                                            Светлана О.

                                        П Р И М Е Ч А Н И Я

1 Набоков В.В. Пушкин, или Правда и правдоподобие // Юность. – 1987. - № 6. – С. 90 - 93.

2 Цит. по: Владимир Набоков. Пять рассказов // Юность. – 1988. - № 11. – С. 48 – 52.

3 Бицилли П.И. Возрождение аллегории // Русская литература. – 1990. - № 2. – С. 153.

4 Набоков В.В. PRO et contra: Личность и творчество В.Набокова в оценке русских  и зарубежных мыслителей и исследователей: Антол. – С-Пб., 1997. – С. 437.

5 Мулярчик А. Верность традиции: Рассказы Набокова 20-30-х гг // Литературная учеба. – 1989. - № 1. – С. 169.

6 Ходасевич В. О Сирине // Ходасевич В. Колеблемый треножник. – М., 1991. – С. 461.

7 Бетея Д. Изгнание как уход в кокон. Образ бабочки у Набокова и Бродского // Русская литература. – 1991. - № 3. – С. 168.

8 Ходасевич В. О Сирине // Ходасевич В. Колеблемый треножник. – М., 1991. – С. 461.

9 Там же.

10 Классик без ретуши: Литературный мир о творчестве В.Набокова: Сборник. – М., 2000. – С. 557.

11 Набоков В.В. PRO et contra. – С. 437.

12 Цит. по: Набоков В.В. Стихотворения и поэмы. – М., 1991. – С. 244.

13 Олтер Р. От тиранов до бабочек – размышления о Набокове // Америка (Вашингтон). – 1991. - № 419. – С. 13.