Воспитать талантливого читателя
статья по литературе на тему

Сегеда Галина Николаевна, учитель русского языка и литературы  МБОУ СОШ № 7 г. Минеральные Воды

                                Выступление на заседании РМО. Ноябрь 2012 г.

Воспитать талантливого читателя

Литература – искусство слова… Литература – учебная дисциплина… Как получилось, что, нося одно и то же имя, эти две литературы очень часто не имеют между собой ничего общего?

        Главная задача литературы как искусства – пробудить сердце читателя, его ум, формировать мировоззрение, учить нас, говоря словами Б. Пастернака, «жить, думать, чувствовать, любить, свершать открытья».

        Главная задача литературы как учебной дисциплины – помочь учащимся овладеть определённой суммой знаний, в том числе знаниями историко-литературными, теоретико-литературными. Отрадно, что на современном этапе так определена общая цель литературного образования – приобщение учащихся к богатствам отечественной и мировой художественной литературы; развитие их способностей, эстетического восприятия и оценки произведений искусства слова и на этой основе формирование их эстетических вкусов, потребностей, нравственно-ценностных ориентиров.

        Справлялась ли с этой задачей школа в недалёком прошлом, и справляется ли она с ней сейчас? Мне иногда кажется, что мы убиваем живую душу литературы, а заодно и души наших учеников, методично раскладывая по полочкам художественные образы и художественные средства, идеи и темы. Мы, подобно герою Достоевского, совершаем преступление, мучая себя и других, и несём за это заслуженное наказание. Наши ученики уверенно отвечают на вопросы контрольного среза по литературе, сдают нам сочинения (половина из которых списана из многочисленных брошюр, продающихся везде и всюду), очень неплохо рассуждают о  произведениях, которых не читали или читали в кратком изложении, а у учителя в душе остаётся чувство неудовлетворённости собой, своими учениками, своей работой.

        Есть ли выход из создавшегося положения? По-моему, есть. Всегда стремилась в своей работе к тому, что сейчас является целью литературного образования и может быть выражено следующим тезисом: через подготовку квалифицированного читателя к формированию духовно богатой личности. Легко сказать! А осуществить как? Думаю, нам надо больше доверять талантливым писателям прошлого и нашим современникам (ведь их книги без всякого посредника умели и умеют находить путь к сердцам людей), на уроке должен звучать текст самого произведения, а не многословные рассуждения о нём. Задача учителя – не стать на пути между писателем и читателем, нужно помочь нашим ученикам стать талантливыми читателями. Показать, что как бы ни был талантлив писатель, без талантливого читателя его произведение «не прозвучит». Об этом чудесно сказала Марина Цветаева: «Книга должна быть исполнена, как соната. Звуки – ноты. В воле читателя осуществить или исказить».

        А для Анны Ахматовой

                        … каждый читатель как тайна,

                        Как в землю закопанный клад…

        Поэтому на протяжении всех лет моей работы в школе вижу задачу свою только в одном – помочь ученику стать умным, чутким, талантливым читателем. Пусть читатель и писатель найдут друг друга, тогда и мне можно незаметно уйти в сторону, не мешать их общению.

        Самый главный приём – диалог учителя и ученика, независимо от формы проведения урока (лекция, диспут, семинар, зачёт).

        По характеру своему я, конечно, в значительной мере консервативна. Более того, сочетания типа педагог-новатор, инновации в школьном процессе, апробация опыта, актуальность проблемы режут мне слух. Сразу вспоминаются слова тургеневского Базарова: «Аристократизм, либерализм, прогресс, принципы – подумаешь, сколько иностранных… и бесполезных слов! Русскому человеку они и даром не нужны».  Д.С. Лихачёв, чей авторитет несомненен, утверждает: «Подлинно новая ценность возникает в старой культурной среде. Новое ново только относительно старого, как ребёнок – по отношению к своим родителям. Нового самого по себе, как самодовлеющего явления, не существует»…

        По-моему, самое ценное в нашей жизни – традиции. Ведь именно потеря традиций, национальных и общечеловеческих ценностей привела к нынешней бездуховности общества. А ведь с новаторством всякого рода и во всех областях дела в ХХ веке обстояли как нельзя лучше! Вместе с «миром насилья» решительно и бесповоротно был разрушен такой хрупкий и ранимый духовный мир (а ведь именно он и давал основу человеческой жизни). Говоря словами Ф.И. Тютчева,

                        Не плоть, а дух растлился в наши дни,

                        И человек отчаянно тоскует.

                        Он к свету рвётся из ночной тени

                        И, свет обретши, ропщет и бунтует.

        И мы начинаем искать ответ на такой привычный для русского человека вопрос: что делать? – не в будущем, как Чернышевский, а в прошлом. Как этнологи по «осколкам быта» пытаются представить жизненный уклад предков, так и мы по «осколкам» духовного мира стараемся воссоздать утраченный нами их идеал (вот ведь и Христа вспомнили с его заповедями) и приспособить его к нам сегодняшним, полуопустошённым, потерянным, мечущимся между рынком (нужно обязательно купить что-то такое, чтобы не быть хуже всех) и церковью (куличи святим, свечки ставим – все так делают). И то и другое – в спешке.

        А почему мечемся? Мы потеряли ориентир в этой жизни. Мы забыли, что есть над этой суетой – Вечное, и перед этим Вечным надо сохранить своё человеческое лицо, своё человеческое достоинство. В дни революции 1917 года З.Гиппиус писала: «Да что мне, что я оборванная, голодная, дрожащая от холода? Что мне? Это ли страдание? Да я уже и не думаю об этом. Такой вздор, легко переносимый. Страшный для слабых, избалованных европейцев. Не для нас. Есть ужас ужаснейший. Тупой ужас потери лица человеческого. И моего лица, - и всех, всех кругом».

        Мне кажется, это о нас. И самое страшное – теряем человеческое лицо и не замечаем этого, не ужасаемся. Мы пытаемся влиять на души детей, а каков наш собственный духовный мир? Не слишком ли мы сами запутались? Сами-то не потеряли человеческое лицо? Ведь то, что творится сейчас, - поистине Страшный Суд. И мы все – в роли Судии. Она, эта роль, нам понравилась. Мы судим-рядим, а между тем наша собственная жизнь идёт (даже летит) неряшливо, как бы начерно.

        Итак, сами мы, к сожалению, далеки от идеала, а от детей требуем по полной мере. Мы совершенно искренне верим, что всё в нашей жизни меняется с молниеносной быстротой. Обманываем себя и других. В древнем египетском манускрипте говорится: «Человек с ласковым взором несчастен, доброго везде презирают. Человек, на которого надеешься, бессердечен. Нет справедливости. Земля – это приют злодеев». Вряд ли кто-нибудь будет спорить, что слова эти устарели на сегодняшний день, да и на завтрашний, боюсь, тоже. Поэтому, формируя свой собственный духовный мир и беря на себя ответственность влиять на формирование духовного мира ребёнка, мы сами должны разобраться прежде в духовном наследии, оставленном нам предками, а не выдумывать наскоро своё, лишь бы показать своё «новаторство». Я не против новаторства как такового (всё в жизни течёт, всё меняется), но считаю, что оно должно быть разумным: осмотрительно, не спеша «добавлять» новое к хорошему, добротному, надёжному старому. Да так, чтобы не потерять это проверенное временем «старое», не повредить, а улучшить.

        Поэтому на уроках говорим не только о писателе, его произведении, эпохе, но и о вечных вопросах: о добре и зле, жизни и смерти, смене поколений, человеке и Боге, человеке и нации, чести, долге, совести, нравственном выборе.

        Большую роль играет круг чтения. Увы! Он всё уже и беднее. Читающих всё меньше. А казалось бы, какие изменения в школьных программах, в содержании литературного образования! Раньше, пытаясь подчеркнуть ограниченность программ, да и школьного учителя, с ехидством говорили: «Ведь этого же нет в учебнике и программе! Откуда же знать?» Теперь в программе есть всё. А толку? Самим в этой суете осмыслить всё некогда (а ведь просто прочитать – мало!), а когда же детям? Вот и получается, что серьёзные талантливые произведения, попав в нашу программу, наскоро доводятся нами «до сведения» старшеклассников, а до души не доходят. Меня всегда угнетала и угнетает необходимость ставить отметки по литературе по традиционной пятибалльной системе. Нельзя насильно, под угрозой плохой отметки, заставить прочитать и полюбить Толстого и Достоевского, Булгакова и Бабеля, Ахматову и Цветаеву. Ведь книга «действует» в определённых условиях. У Лихтенберга в «Афоризмах» есть такое противоречивое на первый взгляд замечание: «Книга оказала влияние, обычное для хороших книг: глупые стали глупее, умные – умнее, а тысячи прочих ни в чём не изменились». Мне кажется, большинство из нас относится к «тысячам прочих».

        Мы очень спешим (выполнить, научить, проверить!). Нам хочется видеть сиюминутный результат. Так не бывает. Духовный мир человека формируется на протяжении всей его жизни, и мы не всегда можем узнать о результатах нашей работы. Помните, у Тютчева:

                        Нам не дано предугадать,

                        Как наше слово отзовётся, -

                        И нам сочувствие даётся,

                        Как нам даётся благодать.

        Вот на этом со-чувствии и стараюсь я построить свои отношения с учениками.

        И нет конца извечному спору:

у Чернышевского: измените условия, общество – и люди станут другими;

у Толстого: изменится каждый человек, занявшись самосовершенствованием, - лучше станет всё общество, изменится мир.

        С чего же начать? Наверное, справедливее и безопаснее для окружающих начать с себя. И духовного мира детей касаться очень осторожно! Главное – не навредить!

        Не поучать мы должны, а вместе с детьми учиться пониманию жизни  у наших лучших писателей. Надо уметь слушать не только себя, но и других, уметь понять взгляды, не похожие на твои собственные, - это редкий, но необходимый талант. Этому нужно учиться, дабы не уподобиться героям небольшой, но мудрой сказки Е. Замятина «Арапы». Не стоит примитивно делить писателей на «наших  - краснокожих» и «ихних – арапов», постараемся уберечь себя и своих учеников от узости взглядов. Не упрощать  жизнь, не прятаться от неё, а стремиться вместе разобраться, понять.