Статья "Денис Давыдов".
статья (литература, 10 класс) по теме

Всероссийский конкурс для педагогов и учащихся

"Недаром помнит вся Россия",

посвящённый 200-летнему юбилею Отечественной войны 1812 года

ГЕРОИ  ОТЕЧЕСТВЕННОЙ  ВОЙНЫ  1812  ГОДА

“ДЕНИС ДАВЫДОВ”

Статья

Галимуллина  Ильгамия  Рашитовна

Муниципальное  бюджетное общеобразовательное учреждение

«Пижмаринская средняя общеобразовательная школа»

XIX век называют Золотым веком русской поэзии. Но при этом чаще всего вспоминают имена Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Фета, забывая, а подчас и не зная, что только вокруг Пушкина было блистательнейшее со звездие имен: Вяземский, Боратын ский, Батюшков, Давыдов и другие.

Не будет преувели чением сказать, что ни у одного из друзей Пушкина не было такой ис тинно всенародной славы, как у Де ниса Васильевича Давыдова. Выпол ненное в бесхитростной манере зна менитое изображение (народный лу бок) легендарного героя, партизан ского вождя Дениса Давыдова на ло шади, в крестьянском армяке, с окладистой бородой, с иконой «мужицко го угодника» Николая Чудотворца на груди можно было встретить в Рос сии повсюду, от крестьянской избы до знатного дома.

В далеком заточении декабрист Вильгельм Кюхельбекер вспоминал об одном из подобных изображений:

...Софа, в углу комод, а над софою

Не ты ль гордишься рамкой золотою,

Не ты ль летишь на ухарском коне,

В косматой бурке, в боевом огне,

Летишь и сыплешь на врагов перуны,

Поэт-наездник, ты, кому и струны

Волшебные и меткий гром войны

Равно любезны и равно даны.

Портрет Давыдова-партизана ук расил и кабинет шотландского поэта и романиста В.Скотта. Он назвал Да выдова «знаменитым человеком, чьи подвиги в минуты величайшей опас ности для его Отечества вполне дос тойны удивления», чье имя, «украшая самую блестящую и вместе почетней шую страницу русской истории, пере дастся в позднейшие века -.

Давыдов стал человеком-легендой. Его подвиги воспеты знаменитыми  поэтами: Пушкиным, Жуковским. Вя земским, Боратынским, Языковым. Его запечатлели лучшие художники эпохи: Орловский, Доу.

Л.Толстой увековечил Давыдова в романе «Война и мир» в образе безза ветного храбреца партизана Василия Денисова.

Удалые, звонкие стихи и песни Давыдова заучивались в армии наи зусть. Его остроты и шутки повторя лись при громе пушек и не умолкали при звуках победных фанфар.

Видный прозаик и мемуарист, один из самобытнейших и образован нейших русских людей, Давыдов ос тавил после себя богатое наследие. Так каким же был этот человек? В конце ноября 1792 года полков ник Василий Денисович Давыдов, ко мандир Полтавского легкоконного полка, расквартированного в селе Грушевке, близ Днепра, получил не ожиданное известие: командующим войсками Екатеринославского корпу са, в состав которого входил его полк, назначался генерал-аншеф Александр Васильевич Суворов.

Новость эта полтавцами была  встречена восторженно. С особым не терпением приезда своего любимого героя ожидал шестилетний сын ко мандира полка — Денис, которого уже в этом возрасте езде на лошади и военному делу обучал приставленный к нему в «дядьки» донской казак Фи липп Михайлович Елсов. Наконец долгожданная встреча состоялась в военном лагере, куда на маневры с  отцом напросился и Денис с младшим братом Евдокимом.

Вдруг в толпе произошло движение, все кула-то побежали. Денис повернулся и сразу увидел Суворова. На калмыцком коне он скакал к тому месту, где стояли мальчики. Денис с замирающим сердцем смотрел на полководца. Глаза его ра достно светились.

Когда взмыленный конь поровнялся с мальчиками, один из адъютантов Суворова, скакавший следом за ним, крикнул:

—        Граф! Посмотрите, вот дети Василия Денисовича!

—        Где они? Где? — живо отозвался Суворов, сдерживая лошадь. Добрая улыбка озарила лицо полководца. Он важно перекрестил ребят, протянул маленькую сухую руку. Они почтительно ее поцеловали.

—        Любишь лы ты солдат, друг мой? — обратился Суворов к Денису.

—        Я люблю графа Суворова, — весь сияя восторгом крикнул Денис, —        в нем все: и солдаты, и победа, и слава!

— О, помилуй Бог, какой удалой! —        сказал с улыбкой Суворов. — Этот будет военным человеком! Я не умру, а он уже три сражения выиграет.

 Слова Суворова оказались пророческими.

Когда семья переехала в Подмосковье, купив небольшое село Бородино, Денис, которому шел 15-й год, вошел в московский литературный кружок братьев Тургеневых. Однажды вечером свои стихи читал юный Жуковский. Мысль, что этот тихий и приятный юноша, его ровесник, уже вышел на дорогу к славе, задела самолюбие Дениса. К славе он был ревнив. Созревало страстное желание самому попробовать свои силы в стихах.

Перемарав несколько листов бумаги, испортив десяток перьев, Денис сочинил наконец нечто такое, что сгоряча принял за стихи.

Пастушка Лиза, потеряв

Вчера свою овечку,

Грустила и эху говорила

Свою печаль...

Когда этот первый стихотворный опыт был показан Жуковскому (с ним Денис к этому времени подружился), тот грустно покачал головой. «Мне не хочется огорчать тебя, Денис, но не могу и душой кривить. В стихах твоих нет ни одной поэтической строчки. А между тем, слушая твои рассказы о войне, я вижу явственно, что поэтическое воображение тебе не чуждо... Надо писать о близких предметах, милый Денис, а не об этих овечках, кои во множестве пасутся близ Парнаса».

Стихи Денис спрятал. Совет Жуковского запомнил, но тайно ото всех продолжал сочинять. Зато впоследствии на просьбу Дениса поправить мастерской рукой его стихи Жуковский возразил. «Ты шутишь, требуя, чтобы я поправил стихи твои. Все равно, когда бы ты сказал мне: поправь улыбку младенца, луч дня на волнах ручья, свет заходящего солнца...»

В 16 лет Давыдов едет в Петербург, чтобы стать кавалергардом. Но малый рост его стал большим препятствием для поступления в кавалергардский полк. Юноша ничего не желал теперь так страстно, как подрасти. Каждый день он упражнялся в вытягивании — ничего не помогало. Венецианское зеркало, перед которым, оставшись один, он часто простаивал, отражало малопривлекательный образ. Низкорослый, взъерошенный юноша с небольшим круглым лицом, со вздернутым носом порой приводил Дениса в отчаяние. Но настойчивость преодолела все препятствия: он был принят в кавалергардский полк.

В 1803 году император Александр назначил главным инспектором артиллерии Аракчеева, чей деспотизм был хорошо известен.

— Что творится! Опять начнут вертеть нами, словно пешками, — возмущались военные.

В голове Дениса складывались озорные строки. Так появилась на свет басня «Голова и ноги».

В 1805 году русская армия вступила в войну с Наполеоном. Давыдов с великим трудом добился перевода в действующую армию. Да и какого — адъютантом к легендарному полководцу Багратиону.

После прусской кампании была финская, турецкая. И наконец, разразилась гроза 1812 года. Мы знаем, что русские войска вначале были вынуждены отступать, теснимые неприятелем. Как надежда на победу было воспринято русской армией назначение Кутузова главнокомандующим.

Давыдов тут же отправился в главную квартиру, чтобы лично просить Кутузова о дозволении создать армейский партизанский отряд: плаиы эти вынашивались им уже давно. Л.Н. Толстой писал: «Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение этого страшного орудия, которое, не спрашивая правила военного искусства, уничтожало французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны». Сам же Давыдов более всего немил в партизанской войне «быстроту в действиях, ловкость и изворотах, внезапность в нападениях, единство в натиске».

Война между тем докатилась до его родного Бородина, где Кутузовым было дано генеральное сражение. Перед сражением, на биваке, завернувшись в бурку и раскурив любимую трубку, Денис Васильевич размышлял.

«Родные, до боли знакомые места! Здесь я провел беспечные годы своей юности, здесь ощутил первые порывы к любви и славе. Как все здесь изменилось! Над домом отеческим носился дым биваков, ряды штыков сверкали среди жатвы, покрывав-шей ноля, и войска толпились па родимых холмах и долинах. Там на пригорке, где некогда я резвился и мечтал, где я с алчностью читывал известия о завоевании Италии Суворовым... — там закладывали редут Раевского. Красивый лесок перед пригорком обращался в засеку и кипел егерями... Я лежал за Семеновским, не имея угла не только в собственном доме, но даже в овинах, занятых начальниками. Я глядел, как шумные толпы солдат разбирали избы и заборы... для строения биваков и костров. Слезы воспоминания брызнули из глаз моих, но скоро их осушила мысль, что я и оба брата мои были вкладчиками крови и имущества в сию священную войну».

Между тем первый пробный малочисленный отряд, состоящий из 50 гусар и 80 казаков, был создан. Все возрастая численно, он проводил успешные рейды в тылу врага. Но почестей и наград Давыдову это не принесло: царь не выносил даже самого слова партизан, ощущая в нем проявление свободы и независимости. Однако партизанское движение с одобрения Кутузова росло. И вскоре партизанские отряды под командой Фигнера, Сеславипа, Ефремова, Вадбольского и других отважных офицеров вместе с крестьянскими дружинами плотным кольцом окружили занятую Наполеоном Москву, нанося огромный урон противнику.

В 1832 году Денис Васильевич вышел в отставку, решив при этом расстаться со своей «боевой гусарской вывеской» - усами. Жуковский дружески попросил у него на память левый ус, как ближайший к сердцу. Охотно выполнив эту просьбу, бравый генерал не преминул приложить к усу и свой солидный «послужной список».

Военные операции: в Пруссии - 1806 и 1807 гг.; в Финляндии — 1808 г.; в Турции 1809 и 1810 гг.; в Отечественной войне 1812 г.; в Германии — 1813 г.; во Франции — 1814 г.; в Персии — 1826 г.; в Польше — 1831 г.

После отставки семья Давыдова переезжает в имение жены в Симбирской губернии, откуда Денис Васильевич выезжал, лишь посещая своих друзей и родственников. Зато он вел обширную переписку с Вяземским, Боратынским, Дельвигом, Пушкиным. Вальтер Скотт, выпустивший книгу «Жизнь Наполеона», просил Дениса Давыдова почтить замечаниями на нее. Сам Давыдов пишет труды  по военной истории, военные мемуары. Начался новый, 1834 год. На Святки Денис Васильевич познакомился с племянницей своего сослуживца Дмитрия Бекетова — Евгенией Золотаревой. Так приходит в жизнь поэта его последняя любовь.

 Спустя полгода Ев-гения сидела на скамье бекетовского парка, между страниц книги хранила она листок с написанным для нее романсом, память снова и снова переносила ее на тот бал в дворянском собрании, где они поняли, что любят друг друга.

Роман этот длился 2,5 года, но бесконечно так продолжаться не могло. Денис Васильевич был обременен семьей (у него было 9 детей), к Евгении уже пятый год сватался драгунский офицер в отставке Мацнев. И наконец Евгения дала согласие на брак с ним. Тоска страшная, гнетущая тоска овладела Денисом Васильевичем, и не было, кажется, нигде от нее спасения. Ничто не радовало, ничто не утешало. Он искал забвения и не находил. Он чувствовал, что поэзия навсегда ушла из его жизни, а жизни без поэзии для него не было. Он до самой смерти не написал более ни одной поэтической строки.

22 апреля 1839 года генерал-лейтенант Денис Васильевич Давыдов скончался в своем имении Верхняя Маза. На смерть поэта-партизана Вяземский откликнулся стихами:

Богатыри эпохи сильной,

Эпохи славной, вас уж нет!

И вот сошел во мрак могильный

Ваш сослуживец, ваш поэт!

Смерть сокрушила славы паши —

И смотрим мы с слезой тоски

На опрокинутые чаши,

На упраздненные венки...

Но песнь мою, души преданье

О светлых, безвозвратных днях,

Прими, Денис, как возлиянье

На прах твой, сердцу милый прах!

 После себя Давыдов оставил автобиографию, написанную им от третьего лица. «Его благословил великий Суворов; благословение это ринуло его в боевые случайности на полное тридцатилетие; но, кочуя и сражаясь 30 лет с людьми, посвятившими себя исключительно военному ремеслу, он в то же время занимает не последнее место в словесности между людьми, посвятившими себя исключительно словесности...» «Я считаю себя рожденным единствен но для рокового 1812 года», — писал Денис Васильевич в другом месте. «Мир и спокойствие и о Давыдове нет слуха... по повеет войною — и он уже тут, торчит среди битв, как казачья пика. Снова мир — и Давыдов опять в степях своих, опять гражданин, семьянин, пахарь, ловчий, стихотворец, поклонник красоты во всех ее отраслях - в юной деве ли, в произведениях художников, в подвигах ли поенных или гражданских, в словесности ли, — везде слуга ее, везде раб ее, поэт ее. Вот Давыдов!»

Приложение 1