Сложная судьба Марины Ивановны Цветаевой. Трагичность поэтического мира.
план-конспект урока литературы (11 класс) по теме

Лях Наталья Геннадьевна, учитель русского языка и литературы МБОУ СОШ № 59

Конспект урока по лирике Марины Ивановны Цветаевой

Урок рассчитан на 2 часа

Тема: Сложная судьба Марины Ивановны Цветаевой. Трагичность поэтического мира.

Цели урока:

1. образовательные – познакомить с основными вехами жизни М.И. Цветаевой, определить основные черты личности поэта на протяжении всей жизни;
2. развивающие – развить чувство прекрасного, умение читать стихи;
3. воспитательные - пробудить интерес к поэту, воспитывать уважение к чувствам другого человека, способность сопереживать.

Тип урока: нетрадиционный урок.

Форма проведения урока: литературно-музыкальная композиция.

Используемые технологии: проектно - исследовательская

Оформление урока: портрет А. А. Цветаевой, презентация: слайды о жизни поэтессы, проектор, ноутбук, диски с за писью музыкальных произведений Р. Шумана, Л. Бетховена, В. Моцарта,          П. Чайковского.

Эпиграф к уроку: «Всё понять и за всех пережить!»

(М. Цветаева)

Часть I

В начале первого урока звучит музыкальный фрагмент из «Карнавала», соч. 9     (ч. 1.Преам була) Р. Шумана.

Ученик 1. В декабре 1920 г. в заснеженной Москве, в переполненном зале Поли технического музея проходил «Вечер поэтесс». Одна за другой на сцене появ лялись представительницы московской богемы, читая свои стихотворения. Пуб лика заметно скучала. Как вдруг... словно из темноты студёной ночи, явилась взору насторожённо притихшего зала женщина в чёрном, похожем на облачение монахи ни платье, в стоптанных валенках, с во енной сумкой через плечо. Коротко остриженные волосы делали её лицо вызывающе независимым. А вся она дышала каким-то внутренним протестом, вызывающим ответную подобную реак цию у рафинированной части зрителей

Звучит соната № 30 для фортепиано ми мажор, соч. 109 (ч. 2.) Л. Бетховена.

Ученик 2. Я расскажу тебе - про великий обман:

                Я расскажу тебе, как ниспадает туман

               На молодые деревья, на старые пни.

               Я расскажу тебе, как погасают огни

              В низких домах, как - пришелец

египетских стран -

            В узкую дудку под деревом дует цыган.

           Я расскажу тебе - про великую ложь:

            Я расскажу тебе, как зажимается нож

            В узкой руке, как вздымаются

ветром веков

      Кудри у юных - и бороды у стариков.

       Рокот веков.

       Топот подков.

(«Я расскажу тебе про великий обман...»,1918)

Ученик 3. Это была Марина Цветаева. Поэтесса, которую уже стала забывать литера турная Москва. Многие знали или, вернее, догадывались, что революция не вдохновляла её. Видели, что она сторо нится общества молодых московских поэтов, живёт почти в полном отчужде нии. И поэтому её появление, столь неожиданное, воспринималось как вызов происходящему.

И не на то мне пара крыл прекрасных

Дана, чтоб на сердце держать пуды.

Спелёнатых, безглазых и безгласных

Я не умножу жалкой слободы.

(«Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе...», 1920)

Учитель. Если внимательно прочитать стихотво рения Цветаевой 1918-1921 гг., то не льзя не заметить, что она находилась в духовной оппозиции существующему укладу жизни, не хотела да и не могла смириться с насилием, террором, которые были роковым знамением времени, не желала быть молчаливым свидетелем взаимоуничтожения, разгула ненависти, ужасов гражданской войны, обрушив шейся «громом на голову, саблей наго ло». Вот строки из «лихолетья эпохи», которые выписали из собрания её сочине ний наши «литературоведы»:

- учащиеся читают записанные на кар точках поэтические мысли М. Цветаевой: «Мир без вести пропал. В нигде - затопленные берега...» («Бессонница! Друг  мой!..», 1921); «Как слабый луч сквозь чёрный морок  адов - так голос твой под рокот рвущихся снарядов...» (из цикла «Стихи к Блоку», 1920); «На  окаянной - взлёт осиянный...» (1921);

«Не потомком ли Разина - широкопле чим, ражим, рыжим я погромщиком тебя увидела,- разлука?», «Погромщиком, выпускающим кишки и перины?» («Я ви жу тебя черноокой,- разлука!», 1920); «Чтоб выдул мне душу - российский сквозняк» («Другие - с очами и личи ком светлым...», 1920); «Над чёрной канавой, над битвой бурьянной...» («По следняя дружба...», 1921); «Не расстрельщиком навылет грудь простре ленная...» (1921) .

Учитель. Где-то в водовороте гражданской вой ны, в белой гвардии, между жизнью и смертью находился  любимый человек поэтессы, муж Сергей Эфрон. Ему она посвятила цикл стихотворений «Георгий» (1921), в котором воспела мужество воина, ратоборца

Синие вёрсты

И зарева горние!

Победоносного

Славьте - Георгия!

Быть может, читая эти стихи в Поли техническом музее, она вспоминала об их первой встрече, свадебном путешествии, присутствии на торжестве по случаю открытия Музея изящных искусств, кото рый основал её отец.

Звучит музыкальный фрагмент из «Карнава ла», соч. 9 (ч. 5) Р. Шумана,

Ученик: «Белое видение лестницы, владычествующей над всем и всеми. У правого крыла - как страж - в нече ловеческий и даже не в божественный: в героический рост - микеланджеловский Давид...» (из очерка М. Цветаевой «Открытие музея»).

Лучшие годы жизни отдал отец, профессор Цветаев, музею (12 лет), в котором разместилась уникальная кол лекция гипсовых слепков - копий антич ных статуй, фрагментов Парфенона, романской и готической архитектуры. Известный филолог и искусствовед, он познакомил Марину с историей и культу рой Эллады, с её мифами и легендами, нравами и обычаями, с поэзией Гомера и Гесиода, Анакреона и Сапфо, трагедия ми Софокла и Еврипида... Античный мир постепенно становился неотъемлемой частью духовного мира будущей поэ тессы. Сюжеты и образы греческого эпоса, созвучные её мироощущению, встречаются в самых различных цветаев ских произведениях.

Учащиеся-«литературоведы» приводят названия «античных» стихотворений и по эм поэтессы: «Психея» (1918), «Сивилла и юноша» (1921), «Хвала Афродите» (1921), «Орфей» (1921), «Амазонки» (1921), «Сивилла» (1922), «Федра» (1923), «Эвридика - Орфею» (1923), «Ариадна» (1923), «Наяда» (1928) и др.

Учитель. Значительное влияние на формирование духовности Цветаевой оказала христианская мифология и связанное с ней искусство. Особое место занимала в её духовной жизни Библия.

Звучит музыкальный фрагмент из «Карнавала», соч. 9 (ч. 20. Марш против филистимлян) Р. Шумана.

В стихотворениях Цветаевой оживают библейские образы, интерпретируются! легенды Ветхого и Нового заветов, звучат! ставшие афоризмами мысли создателей! этого древнейшего литературного памятника.

Ученики - «литературоведы» читают записанные на карточках строки из сти хотворений Цветаевой, свидетельствую щие о её глубоком знании Библии (материалы подготовлены заранее при участии учителя):

«Мне Страшный совершился суд! Под рёв колоколов на плаху архангелы меня ведут» («Ещё и ещё - песни...», 1916); «И на тебя с багряных облаков уронит Богородица покров» («Из рук твоих - нерукотворный град...», 1916); «О, зачем тебя назвали Даниилом? Всё мне снится, что тебя терзают львы!» («Даниил», 1916); «И в последнем споре возьму тебя - замолчи! - у того, с которым Иаков стоял в ночи» («Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес...», 1916); «Так Агарь в своей пустыне шепчет Измаи лу...» («У камина, у камина», 1917); «Обман сменяется обманом, Рахилью -Лия» («А человек идёт за плугом...», 1919); «Читает стих Экклезиаста и не читает Песни Песней» («Старинное благоговенье», 1920); «Победоноснее царя Давида чернь раздвигать плечом» («Уче ник», 1921); «Так по ночам, тревожа сон Давидов, захлёбывался Саул» («Отрок», 1921); «Простоволосая Агарь - сижу, в широкую печаль - гляжу» («Просто волосая Агарь...», 1921); «Смолы тяжелепротекает в вас грусть Саула» («Ви ноградины тщетно в садах ржавели...», 1921); «Меж нами-десять заповедей: жар десяти костров» («Магдалина», 1923).

Ученик 1. Иногда библейская легенда, созвучная переживаниям поэтессы, является пре красной миниатюрой, вызывающей круги ассоциаций:

Удостоверишься - повремени! -

Что, выброшенной на солому,

Не надо было ей ни славы, ни

Сокровищницы Соломона.

Нет, руки за голову заломив,

 Глоткою соловьиной! -

Не о сокровищнице - Суламифь:

Горсточке красной глины!

(«Удостоверишься - повремени...», 1922)

Ученик 2. Если предположить, что содержатель ная сторона поэзии Цветаевой складыва лась под влиянием античной и христианской культур, представление о которыхимеет генетическую связь с впечатления ми детства, рассказами отца, чтением литературных памятников, посещением западноевропейских музеев, то форму её стихотворений, их ритмомелодику, звуко пись можно соотнести с музыкой, в атмос фере которой прошло утро её жизни.

Как хорошо за книгой дома!

Под Грига, Шумана и Кюи

Я узнавала судьбы...

(«Книги в красном переплёте», 1908-1910)'

В очерке «Мать и музыка» (1934) Цветаева вспоминает о своём увлечении и занятиях музыкой и, той, которая щедро дарила ей сокровища своего таланта,- матери - Марии Александровне Мейн, прекрасной пианистке, «которая на рояле могла всё», сходившей на клавиатуру, «как лебедь на воду», привившей дочери любовь к Шуману, Бетховену, Моцарту, Верди, Чайковскому, Шопену...

«Музыка полнила дом радостью»,- отмечала сестра Анастасия.

Звучит фрагмент из «Карнавала», соч. 9 (ч. 4.Благородный вальс)                  Р. Шумана.

Ученик 3. «Музыка обернулась Лирикой»,- пи сала поэтесса, с благодарностью вспоми ная музыкальные вечера в родительском доме, игру матери на рояле, её пение под гитару удивительных по красоте роман сов.

Стихотворения Цветаевой, напоминаю щие маленькие музыкальные пьесы (осо бенно Р. Шумана), завораживают пото ком гибких, постоянно меняющихся рит мов. Интонационный строй передаёт всю сложную, порой трагическую гамму чувств поэтессы. Ранняя Цветаева тяго теет к традиционно-классическому стиху:

Цыганская страсть разлуки!

Чуть   встретишь - уж   рвёшься   прочь.

Я лоб уронила в руки

И думаю, глядя в ночь:

Никто, в наших письмах роясь,

Не понял до глубины,

Кок мы вероломны, то есть -

Как сами себе верны. («Цыганская страсть разлуки!..», 1915)

Учитель. Зрелая Цветаева — это пульсирую щий, внезапно обрывающийся ритмд отрывистые фразы, буквально телеграфная лаконичность, отказ от традиционной ритмомелодики. «Я не верю стихам, которые льются,- писала поэтесса в этот период. - Рвутся - да!» Выбор такой поэтической формы был обусловлен глубокими переживаниями, тревогой, пере полнявшими её душу. Звуковые повторы, неожиданная рифма, порой неточная, способствуют передаче эмоциональной информации.

     Площадка. - И шпалы. -

          И крайний куст

         В руке.- Отпускаю. - Поздно

Держаться. - Шпалы. -

От стольких уст
Устала. - Гляжу на звёзды.
Так через радугу всех планет
Про павших - считал-то кто их? -
Гляжу и вижу одно: конец.
Раскаиваться не стоит.        («Поезд», 1923)

...Удачный       литературный       дебют, счастливый   брак,   рождение   дочери -  всё, что так или иначе составляло радость бытия,  неожиданно подверглось нападению демонических сил. Империалистиче ская война, уход С. Эфрона на фронт, предчувствие близких перемен, без пони мания, к лучшему они или к худшему, всё возрастающая тревога:

А этот колокол там,

что кремлёвских тяжелее,

Безостановочно ходит и ходит

в груди,-

Это - кто знает? -не знаю,-

быть может,- должно быть -

Мне загоститься не  дать

на российской земле!

И, наконец, революция: муж с белыми, она - в красной столице, где её духовное одиночество становится невыносимым: «Всё истрепала, изорвала,- только оста лось, что два крыла» («На тебе, ласковый мой, лохмотья...», 1918).

Звучит музыкальный фрагмент из «Крейслерианы» (Восемь фантастических пьес, соч. 16).

Ученик 1. А вот и финал «Вечера поэтесс», на котором" Цветаева в декабре 1920 г. читала свои стихотворения:

Пригвождена к позорному столбу

Славянской совести старинной,

С змеёю в сердце и с клеймом на лбу,

Я утверждаю, что - невинна.

Я утверждаю, что во мне покой

Причастницы перед причастьем,

Что не моя вина, что я с рукой

По площадям стою - за счастьем.

Пересмотрите всё моё добро,

Скажите - или я ослепла?

Где золото моё? Где серебро?

В моей руке - лишь горстка пепла!

И это всё, что лестью и мольбой

Я выпросила у счастливых.

И это всё, что я возьму с собой

В край целований молчаливых.

(«Пригвождена к позорному столбу...», 1920)

Ученик 2. Политехнический музей негодовал, не соглашался, молча сочувствовал... и пре клонялся перед силой духа и таланта поэтессы.

Агорой урок представляет собой ана лиз двух стихотворений М. Цветаевой - «Орфей» (1921) и «Рельсы» (1923) и составление к ним комментариев. Ком ментарии - тот вид кропотливой иссле довательской работы, который вызывает у старшеклассников неподдельный инте рес, составление их предполагает подготовительную работу дома, умение нахо дить "в научной литературе необходимые аргументы, делает урок занимательным и динамичным.

Стихотворения «Орфей» и «Рельсы» связаны одной общей мыслью, которая выражена в строках:

Летят они,- написанные наспех,

Горячие от горечи и пег.

Между любовью и любовью распят

Мой миг, мой час, мой день,

мой год, мой век..

И слышу я, что где-то в мире - грозы,

Что амазонок, копья блещут вновь...

А я - пера не удержу! Две розы

Сердечную мне высосали кровь.

(«Летят они,- написанные наспех...», 1916)

Ученик 3. Эти стихотворения помогут понять Цветаеву-изгнанницу, глубоко пережи вавшую вынужденную разлуку с родиной. Первое из них - «Орфей» - написано за полгода до отъезда за границу.

Звучит сочинение Л. Бетховена Для Элизы».

Так плыли: голова и лира,

Вниз, в отступающую даль.

И лира повторяла: мира!

А губы повторяли:  жаль!

Крово-серебряный, серебро-

Кровавый след двойной лия,

Вдоль обмирающего Гебра-

Брат нежный мой! Сестра моя!

Порой в тоске неутолимой,

Ход замедлялся головы,

Но лира уверяла - мимо!

А губы ей вослед: увы!

В даль - зыблящимся изголовьем

Сдвигаемые, как венцом,-

Не лира ль истекает кровью.'

Не волосы ли -серебром?

Так, лестницею, нисходящей

Речною- в колыбель зыбей,

Так, к острову тому, где слаще,

Чем где-либо - лжёт соловей...

Где осиянные останки?

Волна солёная,- ответь!

Простоволосой поселянки,

Быть может, вытянула сеть?

Ученики-литературоведы. Образ мифического фракийского певца Орфея, создателя музыки и стихосложе ния, привлекал М. Цветаеву своей траги ческой судьбой, которая чем-то напоми нала ей свою собственную. В декабре 1921 г., когда создавалось это стихотво рение, душа поэтессы разрывалась от тревоги не только за то, как сложится её дальнейшая жизнь - вспомним, что бы ла почти прервана связь с мужем, Сергеем Эфроном, оказавшимся в эмиг рации,- но и за будущее России, разди раемой гражданской войной, всеобщей ненавистью, войной, которую Цветаева не понимала и не принимала. Понятие об обыкновенном человеческом счастье было вытравлено общечеловеческой трагедией:

«Не моя вина, что я с рукой по площадям! стою - за счастьем...» («Пригвождена...», 1920).

«Так плыли: голова и лира, вниз,в отступающую даль...» - древнегрече ский миф об Орфее и его жене Эвридике повествует о трагедии двух любящих сердец: желая любой ценой воскресить! погибшую от укуса змеи Эвридику, певец отправился в царство мёртвых и своей музыкой, стихами растрогал владычицу  преисподней Персефону, которая разре шила Орфею вывести жену из глубин Аида, но с условием не оглядываться наеё тень и не заговаривать до выхода на свет. Орфей не сумел обуздать свою страсть, нарушил запрет и навсегда потерял любимую. Миф об Орфее за канчивается гибелью самого певца. Раз гневанные на Орфея за то, что он после смерти Эвридики избегал женщин, вак ханки, спутницы бога виноделия Диони са, убили его, а голову и лиру бросили в реку. Римский поэт Овидий в «Мета морфозах», вспоминая это древнее сказа ние, писал, что уста поэта продолжали петь свои дивные песни.

«И лира уверяла:  мира!» - первые христиане считали Орфея миротворцем, приход которого возвестил древнееврей ский, ветхозаветный пророк Исайя.

«Вдоль     обмирающего     Гебра...» - древнее название реки Марицы во Фра кии, куда по преданию бросили голову Орфея и его лиру вакханки.

«Так, к острову тому, где слаще, чем где-либо - лжёт соловей...» -в «Мета морфозах» Овидия находим, что лиру и голову певца волны принесли к берегам острова Лесбос, таким образом, Лесбос стал, по древнему преданию, наследником патриарха греческой песни. Так греки поясняли появление на острове таких величайших лириков, как Алкей и Сапфо.

«Не лира ль истекает кровью? Не волосы ли - серебром?» - в этих вопро сах много личного. Сердце поэтессы истекает кровью, но источает свет любви и поэзии. Вспоминается стихотворение «Вскрыла жилы неостановимо...», напи санное через много лет, но передающее почти те же чувства: жертвенность и од новременно мученичество во имя «венца» красоты и добра.

«Где осиянные останки? Волна солё ная,- ответь!» - не будет натяжки,если предположить, что эти строки передают тревогу за судьбу Сергея Эфрона.

Таким образом, в судьбе Орфея просле живается линия жизни самой М. Цветае вой со всеми её сложностями и болями.

Второе стихотворение - «Рельсы». Для его анализа и составления коммента риев ребятам вновь потребуются «Мифо логический словарь» и книги А. Тахо Годи «Греческая мифология» и Н. Куна «Легенды и мифы древней Греции».

Прелюдией этой работы должно быть выразительное чтение. Музыкальным фо ном — тревожные, порой трагические аккор ды начала «Итальянского каприччио» (соч. 45) П. И, Чайковского.

В некой разлинованности нотной

Нежась наподобие простынь -

Железнодорожные полотна,

Рельсовая режущая синь!

Пушкинское: сколько их, куда их

Гонит! (Миновало - не поют!).

Это уезжают-покидают.

Это остывают-отстают.

Это - остаются. Боль, как нота

Высящаяся... Поверх любви

Высящаяся... Женою Лота

Насыпью застывшие столбы...

Час, когда отчаяньем, как свахой,

Простыни разостланы. - Твоя! -

И обезголосившая Сафо

Плачет, как последняя швея.

Плач безропотности!

Плач болотной Цапли...

Водоросли - плач! Глубок

Железнодорожные полотна

Ножницами режущий гудок.

Растекись напрасное зарёю.

Красное, напрасное пятно! ...

Молодые женщины порою

Льстятся на такое полотно.

(1923)

Учитель. В мае 1922 г. М. Цветаева вместе с дочерью покинула Россию, направив шись в Прагу, где находился Сергей Эфрон, порвавший с «белым движением» и ставший студентом университета. Нача лись долгие годы эмиграции. Берлин, Прага, Париж... Эмигрантская интелли генция, поначалу встретившая Цветаеву с распростёртыми объятиями, как едино мышленницу, довольно скоро отшатну лась от поэтессы, увидя в ней не только оппозиционера, но и обличителя. В сти хотворении «Эмигрант» (1923) есть стро ки, которые передают настроения Цветае вой тех лет: «Не слюбившись с вами, не сбившись с вами... Заблудившийся между грыж и глыб Бог в блудилище». Духовное одиночество, частичная изоляция, труд ное, а подчас полунищенское существова ние не сломили Цветаеву. Гораздо тяже лее было переносить тоску по родине. В полной мере эта тоска отразилась в стихотворении «Рельсы». Но не только  это чувство владеет поэтессой. Здесь и горькое чувство безысходности, и чув ство сопричастности ко всему происходя щему, близости к тем, кого ураган перемен разбросал по всей Европе, лишив многих надежды когда-либо вернуться в Россию.

Ученик 1. «Пушкинское: сколько их, куда их//Го нит!» - строки взяты из стихотворения А. С. Пушкина «Бесы». Речь у М. Цвета евой идёт об эмигрантах, которые «уезжают-покидают» родину. Пушкинские стро ки, ставшие цветаевскими, отсылают читателя к ещё одной мысли из «Бесов»: «Сбились мы. Что делать нам?». Потеря ны жизненные ориентиры. Как жить дальше? Где правда? Истина?

Строка «Женою Лота // насыпью за стывшие столбы...» вызывает затрудне ние Вновь обнаруживается необходи мость во время внеклассной работы, факультатива дать понятие ребятам о Библии, её основных легендах и образах. А сейчас необходимо помочь: по библей ской легенде жена праведника Лота, которому бог позволил бежать из карае-могоего гневом города, была превращена в соляной столб лишь за то, что посмела оглянуться.

Как же было не оглядываться жёнам России, которых судьба гнала за пределы родины? Словно «насыпью застывшие столбы», тысячи вырванных и окаме невших сердец, не желающих расставать ся с землёй предков.

Ученик 2. «Обезголосившая Сафо плачет, как последняя швея...» — Сафо (Сапфо) -древнегреческая поэтесса с острова Лес бос — пожалуй, первая женщина, оста вившая миру плоды своего гения (конец VII — начало VI в. до н. э.).

Известно, что ей пришлось бежать с дочерью Клаидой из Лесбоса в Сици лию, разделив судьбу митиленской аристократии, к которой она принадлежа ла. Жизнь Сапфо была культом любви и красоты. По преданию, она покончила жизнь самоубийством, став жертвой не разделённой любви. Поэтесса влюбилась в прекрасного лодочника Фаона, полу чившего в дар от Афродиты средство, превращавшее его в неотразимого кра савца. Вспомним пушкинское стихотворе ние «Сафо» (1825):

Счастливый юноша, ты всем меня пленил:

Душою гордою и пылкой и незлобной,

И первой младости красой женоподобной.

Покинутая Фаоном, Сапфо бросилась с Левкадской скалы в волны Ионического моря.

Ученики-литературоведы. М. Цветаевой свойственно было пере осмысливать легенды.

Можно предположить, что «Плач без ропотности!» относится скорее к покину той родине. Это плач изгнанницы. И если переносить это на лирического героя - плач добровольной изгнанницы.

«Молодые женщины порою льстятся на такое полотно» - заключительные стро ки стихотворения вызывают в памяти начало блоковского «На железной доро ге» (1910):

Под насыпью, во рву некошенном, Лежит и смотрит, как живая, В цветном платке, на косы брошенном, Красивая и молодая.

А всё стихотворение невольно соотно сится с другим откровением А. Блока: «В чужбину по гудящей стали...» (1902- 1914).

Можно предположить, что импульсом к созданию стихотворения «Рельсы» по служило чтение блоковского поэтическо го сборника. Преклонение перед поэтом, которого Цветаева называла «сплошной совестью», она пронесла через всю жизнь. Представляет большой интерес цикл-обращение «Стихи к Блоку». В 15-м, предпоследнем, Цветаева сравнивает сво его любимого поэта с Орфеем

Не ему ли посвящено стихотворение М. Цветаевой «Орфей»?

1. Завершается урок рассказом о по следних годах жизни М. Цветаевой за границей.

Учитель. Последние годы жизни М.И. Цветаевой. Этот период жизни поэтессы был самым трагическим, ностальгия по родине, частичная, а затем - практически по лная духовная изоляция, последовавшая за разоблачением и бегством сотрудни чавшего с НКВД С. Эфрона; неопреде лённость положения, желание уехать в СССР, чтобы быть рядом с мужем и находившейся уже там дочерью Ариадной;   предчувствие   новой  беды,  бытьможет, гибели   (она не могла не знать о существовании книги-предостережения писателя Андре Жида «Возвращение из СССР», о приезде в

   Париж Ф. Ф. Раскольникова); чувство обречённости — вот составляющие трагедии,    финал! которой наступил в Елабуге (Прикамье), маленьком городке, в котором Цветаева

вместе с сыном  оказалась  в 1941 г. (а этому предшествовали   прибытие   в СССР, арест дочери и мужа, атмосфера страха и лжи, царившие в стране, начало войны).

Н. Гордон, вспоминая разговор с поэтессой   накануне   отъезда   в   Елабугу, пишет:

«Одну фразу её я запомнила на всю жизнь: «Нина, милая,  не чувствую себя одинокой только в бомбоубежище».

31 августа 1941 г. М. Цветаева приня ла решение уйти из жизни. Одиночество, состояние безысходности, душевные стра дания привели её к гибели. Как Н. Забо лоцкий, Н. Клюев, Б. Пильняк, О. Ман дельштам и многие другие писатели, она стала жертвой сталинского тоталитарно го режима.

Звучит «Реквием» (ч. 7) В. Моцарта.

Вскрыла жилы: неостановимо,

Невосстановимо хлещет жизнь.

Подставляйте миски и тарелки!

Всякая тарелка будет - мелкой,

Миска - плоской.

   Через край - и мимо -

В землю чёрную, питать тростник.

Невозвратно, неостановимо,

Невосстановимо хлещет стих.

(«Вскрыла жилы: неостановимо...», 1934)

Часть II

Домашнее задание: выучить наизусть стихотворение М.И. Цветаевой «Тоска по Родине», подготовить анализ данного стихотворения.

Литература

1.Журнал «Русский язык в украинской школе»

2. Интернет – источники