Блокада Ленинграда (Литературная композиция для классного часа)
классный час по теме

                     Классный час на тему

Сценарий составлен: 

                 Паутова Татьяна Валентиновна,

         учитель математики

МОУ Кесемская СОШ

Материал предоставлен:

                Смирнова Валентина Анатольевна,

                    учитель истории

МОУ Кесемская СОШ

                                                       Тверская область,

                                                    Весьегонский район,

                                                              2009 год

                                         Ленинград! Ленинград! Ленинград!

                                         Да прославится хлеб его черствый,

                                         И безмолвье ослепших громад,

                                         И дыханье крутых баррикад,

                                         И людей  непрощающий взгляд.

                                         И сердец возмужавших упорство!

   Подвиг.

   Что это? Словари дают такой ответ: « Героический самоотверженный поступок». В давние времена человек, совершающий подвиги, именовался не героем, а подвижником. Его подвигала на самоотверженные деяния любовь к истине, к людям, к своей стране.

   Теперь мы говорим: герой.

   Но героем может быть не только один человек, им может стать целый город, много городов.

   Такие превращения с городами происходили во время ВОВ. И они становились городами-героями.

   В числе городов-героев оказался город Ленинград.

   В сентябре 1941 года немецкие войска вышли к окраинам северной столицы. Но сходу гитлеровцам захватить город не удалось. И тогда немецкое командование приказало блокировать город, разрушить его непрерывными артиллерийскими обстрелами и налетами авиации. Враг рассчитывал на то, что голод и холод сломят волю защитников города.

   Блокадное кольцо вокруг ленинградцев сомкнулось 8 сентября 1941 года. На тот момент в городе осталось около 2 млн. жителей, в том числе 400 тыс. детей. Запас продовольствия на 9 сентября 1941 года:  муки  -  на 7 дней, крупы  -  на 8 дней,  жиров  -  на 14 дней.

   Продуктовый паек, который состоял в основном из хлеба, постоянно сокращался. К 20 ноября 41 года была установлена самая низкая норма хлеба за всю блокаду -250 г в день работающему и 125 г иждивенцам (т.е. неработающим и детям). Кроме этого есть было нечего. / Показ кусков хлеба данного веса./

   Первые больные дистрофией появились в больницах в начале ноября 1941г., а уже к концу месяца от голода погибло свыше 11 тыс. человек. По официальным данным, смертность в декабре 41 года составила почти 53 тыс. человек, что превысило годовую смертность в Ленинграде за 1940 год.

Из первой тетрадки.                        Юрий Воронов

1941-1944

1

Помертвело стоят дома.

Далеки

В мутном небе звезды.

Рядом –

Только густой туман

И пропитанный болью воздух.

2

Пол ходит

Под снарядным гулом,

В палате –

Сумрак, как всегда.

Чай недопитый

Затянуло

Коричневатой пленкой льда…

3      Мы –

У проруби невской снова.

Кто-то шепчет

Сквозь горький смех:

-- Не толкайтесь,

Чего другого,

А воды тут –

Пока на всех.

4

Бомбы – ночью,

Обстрелы с рассвета.

От печей, как от окон, --

Холодом.

Только самое страшное –

Это

По ночам просыпаться от голода.

5     На дворе – октябрь,

Ветер лют и тих.

Дом мой –

Как корабль

После штормов злых.

Хмур, как все дома,

Что легко понять:

Впереди – зима,

Холода опять.

На дворе трава.

А еще б дрова!..

6

Нас немцы называют «мертвый город».

Но где, когда

Был мертвым нужен стих?

А здесь –

Сквозь грохот бомб и лютый холод –

Он,

Слава павших,

Жить зовет живых.

                             1942-1944

                                                                        Мы знаем, что ныне лежит на весах,

                                                                        И что свершается ныне.

                                                                        Час мужества пробил на наших часах,

                                                                        И мужество нас не покинет.

           Эти слова поэтессы Анны Ахматовой тогда прозвучали как клятва всез защитников города.

           Перед ленинградцами встала неотложная задача мобилизации всех сил и средств, чтобы создать линию оборонительных сооружений на дальних и ближних подступах к городу; а также в самом городе.

            Пришлось срочно перестраивать промышленность на военный лад. Не хватало сырья, запасы которого были ограничены; уголь, нефть также были на исходе. В декабре 1941 года из-за ледостава на Ладожском озере окончательно прекратился подвоз грузов.

           Продовольственное положение города стало катастрофическим.

Юрий Воронов

 *  *  *

Убить в себе

Блокадную тоску

Порой трудней,

Чем пистолет к виску…

Она тебе

Рассудок леденит,

Колотит в груь,

Подкашивает ноги.

Она с тобой ночами говорит

На языке

Безвыходной тревоги!

«Тебя накроют

Бомбами враги,

Тебя сметут

Метели и обстрелы.

Смотри,

Какими пятнами цинги

Блокада

Расползается по телу.

А до весны дотянешь –

Тиф найдет:

Он с первым солнцем

Всех

В свой плен захватит…»

И так она

Плетет,

         Плетет,

                      Плетет,

Пока себе и ей не скажешь:

«Хватит»…

Сотый день.

 Вместо супа –

Бурда из столярного клея,

Вместо чая –

Заварка сосновой хвои.

Это б все ничего,

Только руки немеют,

Только ноги

Становятся вдруг не твои.

Только сердце

Внезапно сожмется, как ежик,

И глухие удары

Пойдут невпопад…

Сердце!

Надо стучать, если даже не можешь.

Не смолкай!

Ведь на наших сердцах –

Ленинград.

Бейся, сердце!

Стучи, не смотря на усталость,

Слышишь:

Город клянется, что враг не пройдет!

… Сотый день, дорогая.

 Как потом оказалось, впереди

Оставалось еще 800!

 И вот в это трудное время по льду Ладожского озера была проложена автодорога. В город  непрерывными потоками пошли военные грузы, продовольствие. Эту дорогу ленинградцы называли «Дорогой жизни». Для сравнения: с 1 сентября по 7 декабря 1941 года по воде на баржах в Ленинград было перевезено 45 тыс. тонн продовольствия и 6600 тонн бензина. Зимой по ледовой трассе – свыше 360 тыс. тонн различных грузов.

Ольга Берггольц

Казалось, что конец земли,

Но сквозь остывшую планету

На Ленинград машины шли:

Он жив еще! Он рядом где-то.

На Ленинград! На Ленинград!

Нам на два дня осталось хлеба,

Там матери под темным небом

Толпой у булочной стоят.

И было так: на всем ходу

Машина задняя осела,

Шофер вскочил, шофер на льду.

«Ну, так и есть – мотор заело».

Ремонт на пять минут, пустяк.

ПолмкА эта – не угроза.

Да рук не разогнуть никак:

Их на руле свело морозом.

Чуть разогнешь – опять сведет.

Стоять? А хлеб? Других дождаться?

А хлеб – две тонны? Он спасет

16 тысяч ленинградцев.

И вот в бензине руки он

Смочил, поджег их от мотора,

И быстро двинулся ремонт

В пылающих руках шофера.

Вперед! Как ноют волдыри.

Примерзли к варежкам ладони,

Но он доставит хлеб, пригонит

К хлебопекарне до зари.

16 тысяч матерей

Пайки получат на заре –

125 блокадных грамм

С огнем и кровью пополам.

       И вот в это трудное время по льду Ладожского озера была проложена автодорога. В город  непрерывными потоками пошли военные грузы, продовольствие. Эту дорогу ленинградцы назвали «Дорогой жизни». Для сравнения: с 1 сентября по 7 декабря 1941 года по воде на баржах было перевезено 45 тыс. тонн продовольствия и 6600 тонн бензина. Зимой по ледовой трассе – свыше 360 000 тонн различных грузов.

Казалось, что конец земли,

Но сквозь остывшую планету

На Ленинград машины шли:

Он жив еще! Он рядом где-то.

На Ленинград! На Ленинград!

Нам на два дня осталось хлеба,

Там матери под темным небом

Толпой у булочных стоят.

И было так: на всем ходу

Машина задняя осела,

Шофер вскочил, шофер на льду.

«Ну ,так и есть – мотор заело.»

Ремонт на пять минут, пустяк.

Поломка эта – не угроза,

Да рук не разогнуть никак:

Их на руле свело морозом.

Чуть разогнешь – опять сведет.

Стоять? А хлеб? Других дождаться?

А хлеб – две тонны? Он спасет

16 тысяч ленинградцев.

И   вот    в   бензине   руки  он

Смочил,   поджог   их   от    мотора,

И   быстро    двинулся    ремонт

В    пылающих    руках   шофера.

Вперед!   Как   ноют   волдыри.

Примерзли    к   варежкам  ладони,

Но  он доставит хлеб, пригонит

К хлебопекарне до зари.

16 тысяч матерей

Пайки получат на заре –

125 блокадных грамм

С огнем и кровью пополам.

         О.Берггольц.

Фашисты постоянно пытались прекратить сообщения Ленинграда с «Большой землей», бомбили  «Дорогу жизни». И для многих она стала последней дорогой…

Стихотворение  А. Межирова «Ладожский лед»

Ладожский лед.  

Александр Межиров,  1944

Страшный путь!

     На тридцатой, последней версте

Ничего не сулит хорошего…

Под моими ногами

                            устало

                                  хрустеть

Ледяное,

            ломкое

                         крошево.

Страшный путь!

Ты в блокаду меня ведешь,

Только небо с тобой,

                           над тобой высоко.

И нет на тебе

                        никаких одеж:

Гол, как

                сокол.

Страшный путь!

Ты на пятой своей версте

Потерял для меня конец,

И ветер устал

                   над тобой свистеть,

И устал

           грохотать

                            свинец…

Почему не проходит над Ладогой мост?!

Нам подошвы

                 невмочь

                             ото льда оторвать.

Сумасшедшие мысли буравят мозг:

Почему на льду не растет трава?!

Самый страшный путь

                                 из моих путей!

На двадцатой версте

                              как я мог идти!

Шли навстречу из города

                                   сотни детей…

Сотни детей!

                        Замерзали в пути…

Одинокие дети

                      на взорванном льду —

Эту теплую смерть

              распознать не могли они сами,-

И смотрели на падающую звезду

Непонимающими глазами.

Мне в атаках не надобно слово «вперед»,

Под каким  бы нам не бывать огнем –

У меня в зрачках

                      черный

                                  ладожский лед,

Ленинградские дети лежат на нем.

Но, не смотря на все тяготы: голод, холод, парализованный городской транспорт, не действующие водопровод и канализация, люди жили, трудились, защищали свой город.

         Огромный вклад внесли женщины и дети. Многие трудились на заводах, где спали и снова работали. Помогали ухаживать за ранеными в госпиталях, устраивали им концерты. Собирали цветной и черный металлолом для изготовления боеприпасов. Несли дежурство на крышах домов, обезвреживали зажигательные бомбы. Рыли окопы наравне с взрослыми мужчинами.

    И все-таки дети были самыми незащищенными. До сей поры в музейном здании на берегу Невы хранится очень скромный дневник Савичевой Тани (11лет). Всего 42 строки.

- Женя умерла 28 декабря в 12.50 час. Утра 1941 года. (сестра)

- Бабушка умерла 25 января 3 часа дня 1942 года.

- Лека умер 17 марта в 5 час. утра 1942 года. (брат)

- Дядя Вася умер 13 апреля в час ночи 1942 года.

- Дядя Леша умер 10 мая в 4 часа дня 1942 года.

- Мама, 13 мая в 7 час.30 мин. Утра 1942.

- умерли все.

- Осталась одна Таня.

В это время обычной принадлежностью зимнего Ленинградского пейзажа стал вид пешехода – мужчины, женщины или подростка, везущего детские санки с прикрученным к ним телом покойника, обернутым в  одеяло или кусок полотна.

      « Скрипят полозья в городе, скрипят.

Как многих нам уже не досчитаться!

Но мы не плачем: правду говорят,

Что слезы вымерзли у ленинградцев.»

Но город жил!

Работали заводы: более 2000 танков, 1500 самолетов, 150 тяжелых морских орудий, 4600 полевых орудий, 12 тыс. минометов, станковые и ручные гранаты, 10 млн. снарядов и мин было выпущено за 900 блокадных дней.

Многие ленинградские мальчишки и девчонки за доблестный труд были награждены орденами и медалями. Несломленный дух ленинградцев помог им выжить, выстоять в том испытании.

Для поддержания духа по радио постоянно велись передачи, читали стихи, звучала музыка. В дни блокады не прекращалась работа 39 школ. Сохранилось сочинение блокадных лет школьницы Вали Соловьевой. «Мы, дети Ленинграда, должны были закончить учебный год, не смотря ни на что: ни на бомбежки, ни на обстрелы, ни на голод, ни на холод. Родина поставила перед нами эту задачу, и мы должны были ее выполнить».

В августе 1942 года оркестр Ленинградского радио исполнил седьмую симфонию Шостаковича, посвященную великому городу. Из довоенного состава оркестра в живых к тому времени осталось 15 человек. Остальные, около 80 музыкантов, приглашенные по радио, пришли в зал филармонии из города, из армейских частей, с кораблей.

-- 29 месяцев блокады.

Голод. Мрак. Обстрелы. Боль утрат.

Но к врагу не знали мы пощады.

Ты ему был страшен, Ленинград!

-- Двойною жизнью мы сейчас живем!

В кольце, во мраке, в холоде, в печали,

Мы дышим завтрашним, свободным, щедрым днем.

Мы этот день завоевали.

И ночь ли будет, утро или вечер,

Но в этот день мы встанем и пойдем

Воительнице – армии навстречу

В освобожденном городе своем.

          О. Берггольц.

И, наконец, 18 декабря 1943 года была прорвана блокада Ленинграда.

Еще три залпа по сволочам!

И вот в одиннадцать сорок

Врываемся первыми из волховчан

В горящий Первый поселок.

Мы вырвались из этой длинной тьмы,

Прошли через заслоны огневые.

Ты говорила: «Каменные мы!»

Нет, мы сильнее камня,

                         Мы – живые!»

27 января 1944 года была полностью снята блокада Ленинграда.

Салют.

Люди!

Покуда сердца стучатся, -

Помните!

Какою ценой завоевано счастье,

Пожалуйста, помните!

Песню свою, отправляя в полет, -

Помните!

О тех, кто уже никогда не споет,-

Помните!

Детям своим расскажите о них,

Чтоб запомнили!

Во все времена бессмертной Земли

Помните!

К мерцающим звездам ведя корабли,

 О погибших помните!

Встречайте трепетную весну,

Люди Земли!

Убейте войну!

Прокляните войну!

Люди Земли!

Мечту пронесите через года

И жизнью наполните!..

Но о тех, кто уже не придет никогда, -

Заклинаю!

Помните!

Под шелестом опущенных знамен

Лежат бок о бок дети и солдаты.

На пискаревских плитах нет имен,

На пискаревских плитах только даты.

Год 41…

Год 42…

Полгорода лежит в земле сырой.

В. Суслов.