Русско-шведские отношения первой половины XVII века
творческая работа учащихся по истории (7 класс) на тему

Содержание

Введение

Глава 1. Русско-шведские военные отношения в Восточной Европе до 1618 года

1.1 Основные этапы развития русско-шведских отношений в различные исторические периоды

1.2 Русско-шведские отношения в период Смуты 1604-1618 гг

Глава 2. Изменение отношений России и Швеции: в контексте европейской политики

2.1. Отношения шведов к событиям Смуты в России: создание Норманнской теории

2.2. Европейская политика в русско-шведских отношения в 1630-1635 гг в ходе Тридцатилетней войны

Заключение

Список литературы

Введение

Актуальность темы исследования. XVII век в истории Российской государственности занимает особое место. Начавшись Смутой, интервенцией, временем разрушения государственных устоев, период первой половины XVII века ознаменован восстановлением России, приходом и укреплением новой династии Романовых. Возрождение государства включало в себя не только меры по укреплению внутреннего положения, но и выработку нового внешнеполитического курса, направленного на возвращение утраченных в начале XVII века земель, на поиск союзников и достижение стабильности в международной политике Европы первой половины XVII века.

Актуальность изучения русско-шведских отношений в прошлом обусловлена постоянным вниманием в дипломатии современной России к своему северо-западному соседу. Реконструкция истории сложных десятилетий в русско-шведских отношениях, поставленная во главу угла в диссертационном исследовании, позволит глубже и точнее проследить политику первых Романовых, в этом смысле такая реконструкция может явиться своеобразной моделью в исторической трактовке разных направлений развития русского государства первой половины XVII века.

Россия не была изолирована от мировых событий. С 1618 по 1648 г. в Европе бушевала политико-религиозная война, вошедшая в историю под названием Тридцатилетней. Позиция Московского государства и в связи с этим ее помощь была очень важна как для соседних государств, так и для всего европейского континента. Поддержка России сыграла весомую роль на определенном этапе военных действий. Вместе с тем Московское государство вело независимую внешнюю политику, первоочередной задачей которой было возвращение исконно русских земель, перешедших к Речи Посполитой по Деулинскому перемирию, заключенному 1 декабря 1618 года. Эта задача и определила позицию России в дипломатических отношениях со странами-участницами Тридцатилетней войны.

В наши дни изучение внешней политики невозможно без понимания особенностей ее раннего развития. В XVII веке отношения Московского государства с ближайшим соседом, Швецией, играли важнейшую, определяющую роль во внешней политике России. Дипломатические связи двух государств в первой половине XVII века опирались на заключенный 27 марта 1617 года Столбовский мирный договор. После того, как договор вступил в силу, началась новая эра в истории внешнеполитических связей Московского и Шведского государств. По Столбовскому мирному договору Россия уступила Швеции значительную территорию, очень важную для нее, как с экономической, так и со стратегической точки зрения, но главной потерей Московского государства была изоляция от Балтийского моря. И все же планы по возвращению северо-западных земель почти на целое столетие оказались отложены. Практически, весь XVII век, за исключением гг., Россия и Швеция мирно сосуществовали, а время с 1618 по 1632 гг. – период наибольшего сближения двух государств. Внешнеполитические курсы, выработанные русским и шведским правительствами, были направлены на борьбу с общим врагом – Речью Посполитой.

Таким образом, в первой трети XVII века Россия и Швеция оказались вместе; двумя государствами была поставлена общая внешнеполитическая задача, и на время согласования основ союзнических отношений и договора, все разногласия и взаимные претензии, казалось, были забыты. Каковы дипломатические и политические основы этого мирного периода? Что он значил для русской дипломатии и, в целом, для государственности? Изучение событий, рассказывающих о восстановлении дипломатии Московского государства, о его включении в международную политику после Смуты начала XVII века являются главными задачами настоящего исследования.

Объектом исследования являются русско-шведские отношения в первой половине XVII века.

Предметом исследования является процесс формирования дипломатических связей России и Швеции в первой половине XVII века, а также история формирования дипломатической линии России в отношении Швеции от окончания Смуты до начала Смоленской войны.

Целью исследования является комплексная, всесторонняя историческая реконструкция русско-шведских отношений в первой половине XVII в  на основе рассмотрения  всех источников и исследований и изучения формирования новой дипломатической линии возрождавшейся после Смуты России в отношении Швеции.

В соответствии с целью исследования ставятся следующие задачи:

– изучить влияние Столбовского мирного договора на взаимоотношения России и Швеции и на распределение сил в Восточной Европе;

– проанализировать первые русско-шведские посольства и их материалы и определить характер взаимоотношений Московского государства и Швеции в первой половине XVII века

– исследовать изменения во взаимоотношениях двух государств и их причины, обусловившие отправку шведских посольств второй половины 20-х – начала 30-х гг. XVII в.;

– определить причины несостоятельности русско-шведского военного союза против Речи Посполитой;

– изучить дипломатические традиции и посольский этикет названных десятилетий и проследить его влияние на ход дипломатических переговоров, а также исследовать отклонение от этих традиций в связи с изменением характера взаимоотношений России и Швеции.

Методологической основой исследования является системный подход, соблюдение принципов историзма, объективности и научности, которые предполагают критическое отношение к источникам, формулирование оценок и суждений на основе всестороннего осмысления совокупности фактов.

В работе выбран хронологический принцип изложения. Применяются сравнительно-исторический, проблемный и хронологический методы, а также комплексный подход к изучению проблемы. Все это позволяет последовательно рассмотреть историю русско-шведских дипломатических отношений.

Степень изученности проблемы. Историография русско-шведских дипломатических отношений в первой половины XVIII в небогата исследованиями, специальных работ на эту тему, практически, не было. Дипломатические отношения России и Швеции затрагивались кратко лишь в общих работах по истории России, или же вписывались в контекст других событий, например, таких как Тридцатилетняя война, борьба за господство на Балтийском море.

Среди специалистов, которые занимались данной проблематикой до революции, следует назвать С. М. Соловьева, который впервые ввел в научный оборот многие документы Посольского приказа^[1]; Н. Лыжина, изучавшего историю подписания и ратификации Столбовского договора^[2]; Г. В. Форстена, который в своем труде «Балтийский вопрос в XVI-XVII вв.» ^[3]разбирал политику шведского короля Густава-Адольфа по отношению к России,  Д. В. Цветаева^[4], предметом исследований которого была жизнь протестантов в России, в том числе и шведов-протестантов, Е. Д. Сташевского^[5], являвшегося крупным специалистом Смоленской войны и периода ее подготовки.

В советской историографии 20-х – 30-х годов XX века, изучение русско-шведских дипломатических отношений, как и многих других тем прекращается. С началом Второй мировой войны возрастает интерес к международной политике. Авторами «Истории дипломатии»^[6] были выделены основные направления внешней политики Московского государства в XVII веке. С 1945 г. Б. Ф. Поршнев начал публикацию серии статей о русско-шведских отношениях указанного периода. В 1976 г. уже после смерти Б. Ф. Поршнева был опубликован его труд о Тридцатилетней войне^[7]. В монографии особенно детально освещены и проанализированы международные отношения шведского периода Тридцатилетней войны. Большое внимание уделялось при этом роли русской дипломатии, русским субсидиям Швеции, русско-польской Смоленской войне гг. в истории Тридцатилетней войны. В 1947 г. выходит работа О. Л. Вайнштейна^[8]. Историк в своем труде доказывал самостоятельность внешней политики России, писал об ее осведомленности в западных делах и ее независимости от европейских стран, в частности, стран антигабстбургского лагеря. А. А. Арзыматов, в 1954 г. защитил диссертационную работу на тему о русско-шведских отношениях в период Тридцатилетней войны^[9].А. А. Арзыматов показал, что даже в период дипломатического сближения России и Швеции, балтийский вопрос не терял своей значимости. Исследователь изучал биографию Жака Русселя и его влияние на русско-шведские дипломатические отношения. C середины 50-х гг. XX века советскими и шведскими историками велось совместное изучение архивов Москвы и Стокгольма, завершившееся фундаментальной публикацией материалов по истории русско-шведских экономических связей в XVII веке. Начиная с 60-х гг. XX в. был издан целый ряд работ И. П. Шаскольского, проанализировавшего Столбовский мирный договор 1617 г. и русско-шведские торговые отношения в XVII в.^[10] В 70-е годы выходят в свет общие работы по истории Швеции А. С. Кана^[11].

В современной историографии, в 80-е – 90-е годы было опубликовано всего несколько работ, затрагивающих отдельные сюжеты дипломатических, торговых и культурных связей России и Швеции. ^[12]

Важным событием, делающим актуальным изучение русско-шведских отношений XVII века явилось проведение в Москве в 2005 году выставки "Орёл и лев. Швеция и Россия в XVII веке»^[13].

В зарубежной историографии внешняя политика короля Густава-Адольфа изучалась, в основном, без учета русско-шведских дипломатических отношений гг. Единственным исключением является давний труд шведского исследователя Д. Норрмана «Политика Густава Адольфа в отношении России и Польши во время войны в Германии (1630 – 1632)», изданный в 1943 году.

Таким образом, как показывает изучение историографии, на сегодняшний день отсутствует специальное, комплексное, всеобъемлющее исследование русско-шведских отношений в первой половине XVII века, недостаточно изучен процесс формирования дипломатической линии Московского государства в отношении Швеции на этом важном этапе, нет подробного анализа посольств, которыми обменивались оба государства. Указанные факты  и сделали целесообразным тему настоящего исследования.

Источниведческой базой  исследования стали делопроизводственные документы из архива Посольского приказа, хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов (далее - РГАДА). В основном, они сохранились в фонде № 96 «Сношения России со Швецией». Изучение этого комплекса материалов в целом позволило выявить большое количество приказных документов, прямо относящихся к теме настоящего исследования.

В составе этих столбцов сохранились следующие группы документов:

1. Официальные грамоты царя Михаила Федоровича и короля Густава-Адольфа с современными переводами, составленными дьяками Посольского приказа в XVII в.

2. Документы об отправке посольств из Московского государства в Швецию: наказы послам и приставам, в которых содержалась очень подробная инструкция о том, как вести себя русским дипломатам на официальных приемах и в дороге. Статейные списки послов – подробный дневник посла (дьяка), в котором день за днем отмечался путь посольства, встречи, приемы, переговоры, и даже, порой, личные впечатления о том или ином событии. Особый интерес для настоящего исследования вызывает сравнительный анализ одних и тех же событий, рассказанных в статейных списках и в письмах русских дипломатов, направляемых в Посольский приказ.

3. Переписка по делам о приеме шведских посольств. Этот вид источника практически не привлекал внимание историков. Однако изучение переписки показывает, что она содержит довольно интересный материал, рассказывающий о подготовке встреч шведских посольств и о приемах дипломатов в северо-западных городах России. Анализ этих документов позволяет судить о важности той или иной дипломатической миссии. В переписке с приставами содержатся пересказы разговоров с послами, приводятся полученные ими сведения о целях посольств. В письмах, отправляемых в Посольский приказ, приставы докладывали о прошениях шведских дипломатов по разным делам. Интересны составленные в Посольском приказе вестовые тетради – выборки переводов из иностранных газет, листков и других изданий, присланных русскими и иностранными дипломатами, торговыми агентами и полученных через воевод пограничных городов.

Особое место в этой группе источников занимает переписка князя И. Б. Черкасского и шведского посла в Польско-Литовское государство Жака Русселя, а также переписка патриарха Филарета со шведским королем Густавом-Адольфом. Она уникальна и необычна для установленных правил дипломатии и норм посольского этикета XVII в^[14].

В большинстве случаев выбранные документы для исследования не дают полной картины русско-шведских отношений в первой половины XVII века. Наиболее содержательным является описание некоторых дел в «Обзоре внешних сношений России» Н. Н. Бантыш-Каменского, составленном на рубеже XVIII-XIX веков^[15].

В первую очередь внимание исследователей привлекали законодательные материалы. В 30-е гг. XIX в. в I томе «Полного собрания законов Российской империи» был опубликован Столбовский мирный договор^[16].  Дипломатические акты из западноевропейских архивов на немецком, французском и итальянском языках были опубликованы в работе Г. В. Форстена «Акты и письма к истории Балтийского вопроса в XVI и XVII столетиях»^[17]. Следует выделить публикацию К. И. Якубова «Россия и Швеция в первой половине XVII в.»^[18].Он собрал и опубликовал отрывки из статейных списков и дел, имевшие отношение к заключению и ратификации Столбовского мирного договора; отрывки из актов, касающихся сыска и выдачи перебежчиков в 1620-х гг.

Глава 1. Русско-шведские военные отношения в Восточной Европе до 1618 года

1.1 Основные этапы развития русско-шведских отношений в различные исторические периоды

В различные исторические периоды Российское государство вело активную борьбу со Швецией. Это было характерным развитием отношений в установлении новых границ, с целью укрепления государственного уклада и увеличения территории, за счет слабо укрепленной границы и подорванной военной и экономической мощью России в период Раздробленности.

В первые, русско-шведское противостояние относится к началу XIII века, в этот период Русь оказывала сильное влияние на Прибалтику, так Полоцкая земля и Новгород установили тесные контакты с ее жителями, которые заключались в основном в сборе дани с местного населения^[19]. Однако прибалтийские земли манили и немецких феодалов, а именно представителей немецких духовно-рыцарских орденов. Вторжение немецких рыцарей-крестоносцев в юго-восточную Прибалтику началось после того, как Ватикан провозгласил крестовый поход в эти земли.

На востоке Прибалтики активно расширяли свои геополитические тенденции Швеция и Дания. На месте современного Таллинна датчане основали крепость Ревель, а шведы хотели утвердиться на побережье Финского залива, на острове Саарема.

В 1240 году шведский отряд вторгся в Финский залив и, пройдя по реке Неве, стал в устье реки Ижоры, где был сформирован временный военный лагерь. Появление шведов в этом регионе  было неожиданно  для русских. В Новгороде тогда правил 19-летний сын Ярослава Всеволодовича, Александр. В течение 1239 г. он возводил военные укрепления на реке Шелони, ожидая нападения с этой стороны литовского князя Миндовга^[20].

Получив известие о нападении шведов, Александр с одной дружиной решил выступить в поход. Русские неожиданно напали на шведский лагерь 15 июля 1240 года.В ходе битвы шведы потерпели поражение и бежали, утратив возможность утвердиться на берегах Невы и Ладожского озера.

После продолжительной борьбы шведы смогли покорить финское племя тавастов (емь) и вторглись в земли союзных Новгороду карельских племен, основав в 1293 году крепость Выборг. Последовавшая за этим упорная тридцатилетняя борьба за Карельский перешеек шла с переменным успехом.

В 1322 году Юрий III Данилович с новгородцами ходил на Выборгский замок, но взять его не смог. Перебили только много шведов, а других захватили в плен. В ожидании мести от шведов Юрий в истоке Невы поставил город на Ореховом острове. Но вместо рати явились послы шведские с мирными предложениями, и заключен был мир. Юрий с новгородцами уступил шведам три карельских погоста: Саволакс (Севилакшю),  Яаски (Яскы),  Эюряпяа  (Огребу).

Примечательно, что Ореховецкий договор был первым соглашением Новгородской республики о «вечном мире» с соседним государством, ранее международные соглашения столь высокого ранга на Руси ещё не заключались^[21]. Новгород «по любви» отдавал Швеции три погоста в Финляндии — Саволакс, Яскис и Эурепя, которые фактически 30 лет были захвачены и управлялись шведами. Финляндия была признана зоной шведского, а Карелия – новгородского влияния. Граница шла по рекам Сестра, Сая, Вуокса и бассейну оз. Сайма до побережья Ботнического залива и устья р.Пюхяйоки. В 1478 Новгородская республика вошла в состав Русского государства, которое продолжило ее борьбу со Швецией за господство в Восточной Балтике.

Новым витком международных  отношений Балтике  была русско-шведская война 1495—1497 гг., она  явилась результатом военного союза между Иваном III и королём  Дании Гансом, который рассчитывал в ходе военных действий захватить шведский трон.

Предполагают, что король Дании обещал уступить Ивану III некоторые финские земли. Стоит поставить под сомнение существование этого договора, так как фактически ни какого территориального прироста Московское государство не приобрело^[22].

После того, как на шведский престол взошёл король Дании Ганс, военные действия были приостановлены до 1508 года.  Швеция и Россия ратифицировали мирный договор, который должен был действовать в течение 60 лет. Война не принесла территориального прироста и  не выделила Россию, как важную военною силу в Восточной Европе, оба государства неоднократно подтверждали договор в 1513 и 1524 годах.
        Значительное влияние на русско-шведские отношения оказала и Ливонская война. В 1558 году русские войска начали вторжение в Ливонию. Первый этап столкновения, длившийся до 1561 года, завершился сокрушительным поражением Ливонского ордена. Армии московского царя с погромами прошлись по восточной и центральной Ливонии. Были взяты Дерпт и Рига. В 1559 году стороны на полгода заключили перемирие, которое должно было перерасти в мирный договор на условиях вассальной зависимости Ливонского ордена от России. Оказать военную  помощь немецким рыцарям поспешили короли Польши и Швеции. Король Сигизмунд II дипломатическим маневром сумел взять орден под собственный протекторат. И  в ноябре 1561 года условиями Виленского договора Ливонский орден прекращает свое существование, его территория была разделена между Литвой и Польшей.

В Балтийском регионе Ивану Грозному противостояли три мощных государства- Княжество Литовское, Королевство Польское и Швеция. Московскому двору в ходе дипломатических переговоров достаточно быстро удалось заключить мир на непродолжительное время. И уже в 1562-1653гг. начинается новый виток войны за Балтику. Для России события этого этапа стали развиваться благополучно.

В 1569г между Литвой и Польшей была заключена уния, и фактически произошло слияние ранее двух независимых государств в могущественную Речь Посполитую. Для Москвы это означало ослабление позиций в этом регионе, уже с 1679 года война стала носить оборонительный характер. С каждым днем становится все более очевидна необходимость подписания мира и передышки для государства. Вона завершилась подписанием невыгодного для России Ям-Запольского перемирия, выход к Балтийскому морю не был получен. Вместо прироста территории страна стала истощенной и разоренной, что привело к недовольству большого слоя населения страны политикой Ивана Грозного.
           Причиной нового противостояния стал отказ шведов вернуть Московском государству захваченные земли в ходе Ливонской войны. Царь Федор в 1590 г собрал русское войско и направил в сторону Ивангорода и Яма, шведской армии пришлось отступить. В ходе этих событий было заключено новое перемирие сроком на один год, но шведский король Юхан III отказался его ратифицировать. Шведской армией были предприняты попытки вернуть города-крепости, но победа оказалась в руках русского командования.

Шведы предприняли новое наступление, воспользовавшись набегом крымских татар на Москву летом 1591 г.. Ликвидировав татарскую угрозу, русское командование перебросило значительные силы против шведской армии во главе с К.Флеминга и вынудило его отступить^[23]. В ходе военной кампании Швеция не добилась значительных успехов, однако это не остановило венную агрессию по возвращению Выборга.

В январе 1593 г шведское командование было вынуждено пойти на заключение двухлетнего перемирия, оставив захваченные ими крепости под властью России.  Перемирие было нарушено на следующий год, но угроза вступления Польши в войну заставила Москву согласиться на подписание невыгодного Тявзинского мира^[24]

Рассмотрев важные исторические события для России и Швеции с XIII по XVI вв. можно смело утверждать, что отношения между двумя государствами складывались преимущественно военного характера. Для Московского государства было необходимо добиться выхода к Балтике, но переменный успех и угроза вмешательства сильного соперника как Польша вынудили московский двор отложить намеченные планы по захвату юго-восточного побережья Балтийского моря.

1.2. Русско-шведские отношения в период Смуты (1604-1618 гг)

В начале XVII в. Россия пережила период, который называется Смутным временем или эпохой самозванцев. Насильственное пресечение династии послужило поводом к Польско-шведской интервенции, которая породила появление самозванцев. На протяжении всего столетия Московскому государству приходилось отбиваться от военных атак  Речи Посполитой, Швеции, крымских татар.

После смерти в 1584 г. Ивана Грозного его наследником стал слабый и болезненный Федор Иванович, началась внутриполитическая борьба за власть. Эта ситуация выявила желание внешнеполитических противников ликвидировать государственную самостоятельность России.

Борис Годунов одержал победу в нелегкой борьбе за престол между представителями высшей знати и был первым русским царем, получившим трон не по наследству, а путем выборов на Земском соборе. Это дало «идеологию» смуты, благодатную почву для появления претендентов на русский престол и борьбы за власть^[25].

Рост социальной напряженности в обществе, породивший гражданскую войну, создал угрозу российской государственности. Воспользовавшись ослаблением государственности, Речь Посполитая и Швеция предприняли попытку захвата российских земель и включения Московского царства в сферу влияния католической церкви.

В 1601 году на русско-литовской границе появился человек, выдававший себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия. Предлогом для начала интервенции послужило появление Лжедмитрия в польских владениях на Украине, где он заявил о своих претензиях на царский трон в Московском царстве. Лжедмитрий находит поддержку среди польских магнатов, таким образом, стремившихся подчинить своим интересам политику России. Поначалу польский король Сигизмунд III помогал самозванцу тайно. Лжедмитрию с помощью воеводы Юрия Мнишека, на дочери которого - Марине - он обещал жениться, удалось собрать отряд наемников из четырех тысяч человек. Для сближения с польской верхушкой Лжедмитрий I принял католичество и обещал в случае успеха сделать эту религию государственной на Руси, а также отдать Польше западные российские земли, которые столетием ранее входили в состав Великого княжества Литовского.

В октябре 1604 года Лжедмитрий вторгся в южные окраины Московского царства, охваченные волнениями и восстаниями. На сторону самозванца перешел ряд городов, он получил пополнение отрядами запорожских и донских казаков, а также местных повстанцев.

После смерти Бориса Годунова Лжедмитрий торжественно короновался в Москве20 мая 1605 года под именем Дмитрия Ивановича, царица  Мария Нагая признала в нем своего погибшего сына. 1 июня 1605 года Москва присягнула самозванцу, обосновавшемуся в Кремле, однако вскоре надежды на «доброго и справедливого» царя рухнули. Все понимали, что на русский престол сел польский ставленник. Несмотря на то что  Самозванец был ставленником поляков он не выполнил все условия шляхты за что и потерял доверии Сигизмунда III. В Москве вспыхнуло восстание, в ходе которого самозванец был свергнут и убит.

На очередном Земском соборе русским царем был избран один из родовитых аристократов князь Василий Шуйский, но он не только не сумел прекратить гражданскую войну, но ввергнул страну в еще больший хаос.

Недовольные политикой Шуйского, казаки, дворяне, крестьяне объединились вокруг Ивана Болотникова. Причиной этого восстания стала попытка Василия Шуйского восстановить уплату налогов, которые отменил Лжедмитрий I.

Летом 1607 года объявился в городе Стародубе новый самозванец, выдававший себя за царевича Дмитрия. Лжедмитрий II собрал войско из представителей угнетенных низов, казаков, служивых людей и отрядов польских авантюристов. Самозванец со своим войском подступил к Москве и расположился лагерем в Тушино (отсюда и его прозвище - «тушинский вор»). Фактически в России было два царя, две Боярские думы, две системы приказов. В тушинской «воровской думе» заправляли бояре Романовы, Салтыковы, Трубецкие. Был в Тушине и собственный патриарх - Филарет. Бояре в корыстных целях неоднократно переходили от Василия Шуйского к самозванцу и обратно.

Вопреки своим обещаниям, Лжедмитрий II продолжал политику усиления крепостничества и раздавал земли и крестьян своим приверженцам, производил поборы с народа в пользу польских войск что и стало началом польской интервенции.

России грозила потеря национальной независимости. Происходящие события вызвали глубокое недовольство всех сословий Российского государства. Не имея достаточной поддержки внутри страны, Василий Шуйский обратился за военной помощью к Швеции, на престол которой претендовал польский король.

Начало XVII в. ознаменовалось уникальным для допетровской Руси событием – шведским военным присутствием в государстве. Почти восемь лет иноземные войска находились на ее территории, принимая активное участие во внутриполитической борьбе.

Шведы пришли в качестве союзников в 1609 году на условиях Выборгского договора для оказания помощи правительству Василия Шуйского. Командующим войсками был назначен внук Юхана III -  Якоб Делегарди,  прошедший школу военного искусства в Польше и в Голландской армии Морица Оранского^[26].

В конце марта 1609 года с войском 10-12 тыс. человек, в состав которого входили шведы, финны, немцы, французы, шотландцы и англичане, Делегарди подошел к Новгороду, где встретился с племянником царя – молодым, но талантливым военачальником Михаилом Скопиным-Шуйским^[27]. В мае они начали совместный поход к Москве, в ходе которого были освобождены Торжок, Старая Русса, Торопец, Осташков и Порхов. Армия Якоба состояла из профессиональных воинов, но обладала невысокими моральными качествами. Нередко бойцы становились дезертирами  и устраивали массовые переходы на сторону противника. Делегарди было нелегко поддерживать дисциплину в войске, которое воевало до тех пор, пока им исправно платили, а задержки платежей нередко компенсировали поборами и грабежами мирного населения.

Он заявил, что Россия не выполняет свою часть договора, из-за чего в его отрядах начинаются мятежи, и двинулся к Швеции. После поступления платежей в Россию вернулся генерал Кристер Зомме  с частью пехоты и конницы. Ранее Делегарди выступил с инициативой реформирования русской армии, а именно введения в нее нидерландской военной системы. Зомме сыграл в этой реформе важную роль - он обучал русских ратников соблюдать порядок на марше и в строю, правильным обращением с мечами, копьями и дротикам, боевым порядкам, строительству и штурму полевых укреплений. Эта работа была высоко оценена Скопиным, который отметил, что без помощи Зомме ему не удалось бы держать в повиновении большое количество необученных людей, стекающихся в его армию с нескольких городов.

Вместе со Скопиным-Шуйским войско Кристера Зомме сразилось с Сапегою, Зборовским и атаманом Лжедмитрия I Заруццким около г. Колязина. В этой битве русские и шведы победили, и еще долго гнали проигравших. Ожидая прибытия Делегарди, Скопин решил выгнать неприятеля из Переяславля Залесского. Ночью 1 сентября 1609 года этот город был взят. 16 сентября

В начале 1610 года к войску Делегарди прибыло подкрепление – отряд в 1200 человек под руководством Хенрика Вильдемана. После этого начался поход на Москву, и уже 12 марта Делегарди вместе  со Скопиным торжественно вошел в столицу. Несмотря на это, польская угроза не была устранена:  от западных границ к Москве направлялось войско гетмана Жолкевского. Правительство Шуйского снова вступило в переговоры о продолжении борьбы с Польшей. Договорившись о выплатах наемникам, Делегарди выступил из Москвы на соединение с войском Михаила Шуйского под Можайском. Князь Михаил выдал воинам 10 тыс. рублей, но этого им показалось мало, и дальше они шли неохотно. Здесь к ним присоединился Эверт Горн с армией из 3000 наемников, прибывших в Выборг из Швеции.

В решающей битве под Клушиным, русско-шведские войска были застигнуты спящими врасплох и потерпели поражение.  Скопин-Шуйский, Андрей Голицын и Мезецкий засели в стане с пехотой и пушками, но, увидев бегущих союзников, сами отступили в лес.

Делегарди не смог удержать своих бойцов от измены. Он дал слово не помогать Шуйскому, и, захватив его казну (5450 рублей и меха на 7 тыс. рублей), с генералом Герном и 400 шведами удалился к Новгороду. Письменно он пообещал царю новую помощь от короля шведского, а королю – легкое завоевание северо-западной России для Швеции.

Этот период в русско-шведских отношениях характеризуется ярким военным сотрудничеством против Речь Посполитой, которое привело к началу шведской интервенции на северо-западе России.

Летом 1611 года Делегарди подошел к Новгороду и вступил в переговоры с представителем Первого ополчения Василием Бутурлиным. После того как переговоры зашли в тупик, он взял Новгород штурмом и заставил его власти подписать с ним договор. С этого времени он фактически управлял Новгородом и Новгородскими землями. Возглавлявший шведскую военную кампанию, Якоб Делегарди понимал, что удержать территорию гораздо труднее, чем захватить ее, и потому постарался расположить к себе местное население. Он поселился в Новгороде, выучил русский язык и управлял завоеванной территорией в соответствии с законами России^[28].

Несмотря на все старания Делегарди, отношения новгородцев со шведами складывались не просто. Сохранилось большое количество челобитных,  в которых горожане жаловались на плохое отношение шведских солдат, крестьяне – на высокие налоги и конфискации имущества; требования на компенсацию изъятой или поврежденной собственности. Были и конфликты со шведами на бытовой почве, хотя фиксировали их крайне редко. Зато конфликты на религиозной почве не были зафиксированы вообще.

В годы оккупации многие представители высокопоставленных новгородских людей служили шведским властям. Поводами для этого служили принуждение, Шведские военоначальники предлагали виятельным гражданам перейти на их сторону. Стоит отметить, что таких граждан были лишь единицы – Федор Аминов, Никита Калинин, Мурат Пересветов и Михаил Клементьев.

Служивших шведам, или поддерживающих их новгородцев часто характеризовали как предателей, или, в лучшем случае – «шведскую партию», несмотря на то, что это была скорее партия порядка и власти. До тих пор, пока шведские власти не приняли решение присоединить Новгород к Шведской короне, их интересы полностью совпадали, поэтому на данном этапе сотрудничество со шведами нельзя поставить новгородцам в вину – за исключением нескольких человек, присягнувших шведской короне.

В июне 1611 года Совет ополчения решил сделать возможным избрание одного из сыновей Карла XII на русский престол. После смерти Карла XI им мог стать младший брат Густава II Адольфа Карл Филипп. Вероятно, такое решение изменило бы не только границы государств, но и повлияло на всю историю Европы в целом. Делегарди принял активное участие в реализации этого плана. Он хотел добиться становления Карла Филиппа новым русским царем и создателем новой правящей в династии в России.  Это был не первый его опыт участия в подобных политических делах – ранее он пытался содействовать заключению брака между принцем Морицем Оранским и шведской принцессой Анной. В этом его интересы совпадали с интересами новгородцев, желающих обрести в лице этого правителя твердую власть и гарантию от территориальных притязаний Густава II Адольфа.

Новгород поддержал кандидатуру Карла Филиппа и стал альтернативой Москве, избравшей на престол королевича Владислава. Объясняли свой выбор новгородцы «этническим сходством кандидата с прервавшейся династией».

Однако, династические планы Делегарди шли вразрез с планами Густава Адольфа и не были одобрены в Стокгольме^[29]. Густав решил самостоятельно править Новгородскими землями, поэтому задерживал отъезд своего брата на переговоры.

В 1613 году царём был избран юный Михаил Романов. Чтобы продавить свои претензии на московский трон силой, шведы перешли к боевым действиям.

25 мая 1613 года местные стрельцы и дворяне при поддержке отряда Д. Е. Воейкова численностью в 400 человек восстали против шведского гарнизона и перебили его. Узнав об этом, шведы предприняли карательный поход на Тихвин, сожгли посад, однако не смогли взять Успенский монастырь и отошли в село Грузино. К Тихвину подошёл отряд царских войск во главе с князем Семёном Прозоровским. Тем временем, шведы собрали 5-тысячное войско, включавшее в себя «немецкую» пехоту, финских рейтар, 2 тысяч черкас и литовских всадников, а также артиллерию и опытных инженеров-подрывников. К середине августа это войско с боем захватило Тихвинский посад и осадило Малый монастырь (Тихвинский Введенский монастырь). К шведскому войску подошло подкрепление (около 1,5 тысяч человек из Швеции). После обстрела монастыря огненными ядрами шведы приготовились к штурму, однако он не состоялся. В рядах защитников Введенского монастыря прошёл слух об измене некоторых казаков, из-за чего ратные люди отступили к Успенскому монастырю, неся большие потери от шведских атак. В Успенском монастыре мятежные и пораженческие настроения удалось погасить, ратные люди вновь решительно настроились на оборону. Поскольку защитников было всего около тысячи, в Москву было послано за новым подкреплением. Потери были и у шведов: в боях погибли возглавлявший войско подполковник Беттиг и командир минёров майор Курц.

Шведы приступили к осаде Успенского монастыря, соорудив батарею на северном берегу Тихвина. Далее они попытались замкнуть блокаду с юго-восточной стороны, а также совершить с помощью минёров подкоп с северной и западной стороны. Однако вылазки защитников монастыря мешали осадным работам, были разрушены восточные туры и захвачены три пушки. Из-за приближающего с юго-восточной стороны отряда казаков Сумбулова шведам пришлось вообще оставить здесь свои позиции. Однако внезапным нападением отряд Сумбулова был разгромлен, а защитники монастыря вновь не дождались подкрепления.

Русские успешно боролись с подкопной деятельностью шведов, а 7 сентября отбили первый общий штурм. В стане противника начались мятежи, связанные с несвоевременной выплатой жалованья. Со службы ушёл целый наёмный полк пехоты, а за ним и запорожцы. 13 сентября шведы, узнавшие об острой нехватке в крепости пороха и свинца, пошли на второй штурм. В обороне участвовали даже женщины и дети. Шведов вновь удалось отбить, после чего сами тихвинцы перешли в контратаку. Две смелые вылазки 13 и 14 сентября заставили противника бросить «осадный наряд» и с потерями уйти к Малому монастырю. Эта неудача, а также слухи о подходе подкрепления в виде московской рати Ф. С. Плещеева лишили дальнейшее продолжение осады всякого смысла. Шведы покинули окрестности Тихвина.

После снятия осады Тихвин стал центром настоящей народной войны, развернувшейся на Новгородской земле. Сюда стягивались ратные и уездные люди, свозились вооружение и боеприпасы. Из Тихвина уходили на борьбу со шведами сухопутные и «плавные» отряды. Князь Семён Прозоровский впоследствии стал благодетелем обители и в преклонном возрасте принял в ней монашеский постриг под именем Сергия.^[30]

Во время отсутствия Делагарди зимой 1614—1615 годов шведскую военную администрацию в Новгороде возглавил Эверт Горн, который повёл жёсткую политику на присоединение новгородских земель к Швеции, объявив, что новый король Густав Адольф сам желает быть королём в Новгороде. Такое заявление не приняли многие новгородцы, перейдя на сторону Москвы, они стали выезжать из Новгородского государства.

К сожалению, русская армия терпела постоянные неудачи. 16 июля 1614 года состоялось сражение между русским войском под командованием Дмитрия Трубецкого и шведским войском под командованием Якоба Делегарди. Делегарди решил действовать на опережение и нанёс армии Трубецкого серьёзное поражение, воспользовавшись в том числе конфликтами между дворянами и казаками. После этого шведы блокировали русский лагерь, где вскоре начался голод. Трубецкому поступил царский указ прорвать блокаду и отступить к Торжку, что тот и сделал, понеся крупные потери. В плен к шведам попали несколько казацких атаманов, были оставлены Старая Русса и Порхов.

В результате победы под Бронницей, шведы они прочно овладели военной инициативой на северо-западе России. В августе 1614 года главные шведские силы во главе с Эвертом Горном сосредоточились у Гдова, который прикрывал с севера дорогу на Псков. 25 августа прибыл и король Густав II Адольф. Осадным сидельцам в Гдове удалось отбить два приступа, при которых шведы понесли серьёзные потери. Среди убитых был полковник Менихгофен, отличившийся под Бронницей. Однако положение осаждённых становилось всё более критическим. Шведские снаряды и подрывные мины планомерно разрушали крепостную стену. Когда она была разрушена более чем на четверть, гарнизон принял решение согласиться на сдачу города со свободным уходом в Псков, где впоследствии принял участие в отражении шведской осады.

Несмотря на свои успехи, Густав Адольф понимал, что дело его брата Филиппа проиграно, и рассчитывал, пользуясь затруднительным положением России, отобрать от нее приморские области и отрезать ее от Балтийского моря. Дальновидный Густав предвидел, что русские, владея Балтийским побережьем, станут со временем очень опасными для Швеции. Теперь в его руках были Новгород, Иван-город, Копорье, Ям, Ладога, Порхов и Старая Руса , поэтому он мог вполне надеяться на выгодный для Швеции мир с Россией, и обратился с просьбой посодействовать заключению мира к английскому королю Иакову I. К нему же еще раньше (в 1613 г.) посылал Михаил Федорович послов с просьбой помочь России против шведов, снабдить оружием, запасами и деньгами. Английское правительство очень желало услужить русскому царю, рассчитывая добиться от него важных льгот для своей торговли. Московского посланника с его товарищами приняли в Англии очень радушно. Король, как доносили потом русские послы, при торжественном их приеме, заверил, что он будет с царем Михаилом вести дружбу "свыше прежних королей", требовал, чтобы они в его присутствии надели шапки, что считалось великой честью, причем сам король и королевич шляп на себя не надевали.
Русские послы, видя такую великую честь, отвечали:

– Видим к великому государю нашему твою братскую любовь и крепкую дружбу, слышим речи ваши государские, великого государя нашего царское имя славится, а ваши королевские очи близко видим, и нам, холопам, в такое время как на себя шапки надеть?

В августе 1614 г. в Москву приехал уже известный здесь Джон Мерик. Он убедил русское правительство, что Иаков поможет ему заключить мир со Швецией, и затем от имени своего короля просил открыть англичанам свободный путь в Персию через Волгу для торговли и позволить ездить в Индию через реку Обь. Он говорил, что дорога этой рекой в Индию принесет большие прибыли росссийской казне.

Затем Мерик попросил о разрешении завести англичанам разные промыслы в русских владениях.

Бояре отвечали ему, что прежде всего надо разобраться с проблемами со Швецией, а позже они рассмотрят его просьбы. Мерик уехал в Новгород для переговоров^[31].

Война со Швецией тогда была во всем разгаре. Густав Адольф задумал новым ударом побудить Россию к возможно большим уступкам, и 30 июля 1615 г. осадил Псков. Этот город много раз доблестно отражал от своих стен врагов; постоял он и теперь за свою славу. Защиту вели бояре Морозов и Бутурлин. Первая схватка под стенами Пскова была совсем неудачна для шведов: на вылазке русские перебили большое число солдат, в том числе убили и одного из главных их начальников. Шведы принялись копать рвы, ставить туры, соорудили вокруг Пскова более десяти земляных батарей, поставили пушки и три дня громили город простыми и калеными ядрами; но Псков и не думал сдаваться. Тогда шведы решились взять город приступом. Приступ не удался. Войска Швеции уже третий месяц стояли под городом, а конца осады и не предвиделось; это крайне раздражало Густава Адольфа, который в то время считался лучшим полководцем в Европе. Чтобы не затягивать снова войны на долгое время, пришлось подумать о заключении мира.

Переговоры начались в селе Дедерине при посредстве Джона Мерика. Сюда приехали в том числе и голландские послы с целью помочь заключить мир. Любопытен рассказ одного из них об ужасном состоянии края, по которому пришлось им ехать. На всем пути от Новгорода до Старой Русы и дальше до Дедерина представлялась огромная снежная пустыня, только изредка попадались опустошенные деревни. В избах валялись непогребенные тела... Когда голландцы думали расположиться на ночлег в избе и обогреться от холода, то должны были сначала вытаскивать трупы; но невыносимый смрад выгонял путешественников из жилья, и они принуждены были ночевать на морозе и зажигать избы, чтобы хоть сколько-нибудь обогреться и обсохнуть. Волки бродили стаями, в лесах ютились воровские шайки. Старая Руса, прежде довольно многолюдный город, представляла груду развалин.

Совещания в Дедерине происходили в шатре среди поля на снегу, потому что в селе не нашлось достаточно просторной избы. Уже раньше начались письменные пререкания между русскими и шведами о титулах и укоры за то, что шведы не воздавали должной чести Михаилу Федоровичу. В Дедерине (с 4 января 1616 г.) продолжались эти споры. Уполномоченный со стороны Швеции, известный Яков Делагарди, указывал на свои заслуги России в Смутную пору и жаловался, что Василий Иванович Шуйский не выплатил шведам положенной платы. Русский посол князь Мезецкий в свою очередь умалял заслуги шведов, корил даже Якова Делагарди в измене; а тот напоминал, что русские всяких чинов люди крест королевичу (Карлу Филиппу) целовали, и прибавил:

– Вам бы королевича на Московское государство принять! На это Мезецкий с негодованием отвечал:

– Что ты за бездельное дело затеваешь? Мы королевича не хотим... Если вперед станете об этом говорить, то мы и слушать не хотим.

Русские послы даже встали в сердцах и хотели уходить, когда Делагарди снова заговорил о Филиппе. Насилу посредникам удалось успокоить их.

На следующий день съехались у Мерика и приступили к делу, к вопросу, какие города шведы должны вернуть России. Опять начались споры, "бездельные речи" и "негожие слова", как выражались русские о неумеренных требованиях шведов. Русские послы в свою очередь выводили из терпения своих противников, требуя от короля не только Новгорода, но и Лифляндии, "отчины великих государей российских". Шведы хотели было в свою очередь прервать переговоры и уйти. Посредники уговорили их остаться.

Шведы уже передумали было отдавать завоеванные Ливонские города, на что русские сообщили, что если не получат их мирным путем, то они снова развяжут войну.

Много раз съезжались, спорили, торговались, перебранивались русские послы со шведскими... Дело затянулось до половины февраля; начиналась весенняя распутица. Наконец порешили заключить перемирие с 22 февраля по 31 мая, а там снова съехаться и договориться обо всем окончательно.

По истечении срока, после долгой переписки, съехались шведские и русские послы в селе Столбове, меж Ладогою и Тихвином, и начались снова переговоры при посредстве Мерика. Много стоило хлопот "князю Ивану Ульяновичу", как величали его русские, улаживать дело. Переговоры в те времена были настоящей словесной войной: противники старались прежде всего ошеломить друг друга непомерным запросом; затем с большим трудом делали сбавки, стараясь всеми силами перелукавить противную сторону, причем всячески корились и ссорились. Проспорили в Столбове почти два месяца; наконец, 27 февраля 1617 года, написан был «вечный» Столбовский мир. Шведы обязались возвратить русским Новгород, Старую Русу, Порхов, Ладогу с их уездами и Сумерскую волость, а русские уступали шведам побережье Финского залива (Ингрию) с городами: Иван-город, Ям, Копорье; кроме того, город Орешек при истоках Невы и область Корелу, да сверх того обязались уплатить 20 тыс. рублей деньгами.^[32]

14-го марта 1617 русские послы, заключившие Столбовский мир, торжественно вступили в Новгород с чудотворной иконой Богоматери из Хутынского монастыря. Митрополит новгородский со всеми жителями встречал послов как избавителей от иноземной власти; народ громко плакал от радости. Город представлял печальное зрелище: на каждом шагу видны были остатки погоревших домов; жителей оставалось немного; голод и болезни свирепствовали и в городе, и во всей области.

В Москве очень радовались заключению Столбовского мира 1617: большая часть русских земель, завоеванных шведами, была возвращена, и развязывались руки для борьбы с Польшей; но зато уступленные шведам земли были очень тяжелой утратой.  По Столбовскому миру Россия опять лишилась берегов Балтийского моря, которых так настойчиво добивался Иван Грозный и которые так необходимы ей были для активизации отношений  с Западом.

Как показывает история, русско-шведские отношения в годы Смуты были противоречивые. Можно выделить два периода: первый- русско-шведское сотрудничество против Польши, второй- непосредственно интервенция, где ставилась главная цель- отобрать у России выход к Балтийскому морю. В ходе военной кампании Делагарди были захвачены северные территории России, но стоит отметить, что хоть фактически они и перешли под управление шведов, юридически они принадлежали Москве и выполнялись русские законы

Глава 2. Изменение отношений России и Швеции: в контексте европейской политики

2.1 Отношения шведов к событиям Смуты в России: создание Норманнской теории

Русская Смута XVII века вызвала пристальный интерес в Европе и породила различную литературу о события того периода.  В начале XVII в для сбора политической информации несколько раз приезжал шведский дипломат Петр Петрей, в общей сложности он пробыл в Москве около четырех лет и за это время установил тесный контакты с представителями разных слоев населения страны. Петрей был очевидцем событий Смуты, которую описал в своих трудах «Реляция о России начала XVII в» и «История о Великом Княжестве Московском». Известный специалист в области русско-шведских отношений Кари Таркиайнен назвал его «первым шведским кремленологом».

Петр Петрей оказался в России в 1601 г, и был в разгар Смуты, он не посредственно был вблизи царя, стал свидетелем голова 1601-1603гг и вызванного им кризиса власти. Находясь в России он «тщательно наблюдал и описывал их богослужения, правление, государственные устои, также все их нравы, обычаи, занятия, ремесла и торговлю»^[33].

Вернувшись в Швецию он поступил на службу к королю Карлу IX и по его поручению написал свое сочинение  «Реляция о России начала XVII в», адресованное «все верноподданным шведской короны». В нем он освещает события в России, начиная с правления Бориса Годунова, до воцарения Василия Шуйского. Приводя различные доказательства, что Григорий Отперьев не может быть русским царевичем Дмитрием, тем самым вносит свою лепту в международный спор о личности Лжедмитрия I. При всем этом он разоблачает действия  польского короля Сигизмунда III против России и Швеции. Изложенные идеи Петрея подготовили почву для шведского вторжения в русские земли в начале XVII века.

В 1615 году вышел его труд  «История о Великом Княжестве Московском», основанный на личных впечатлениях. В нем повествуется происхождение русских правителей, недавних смутах, о законах, нравах и правлении. Это стало первым историко-политическим сочинение о Москве на шведском языке.

Важное место в «Истории» отводится Новгороду, к которому шведы всегда проявляли политический интерес. Петрей описывает его былое величие, самостоятельность в былые времена. Подробным образом освещает Новгородско-шведские отношения, в первую очередь это относится к действия шведских войск под командованием Якоба Делагарди в Новгородской земле, переговоры шведов с новгородцами о приглашении на русский престол шведского принца Карла Филиппа. Тем самым стремился законным образом обосновать его права на московский престол, Петрей так же не обходит стороной и вопрос о происхождении первых русских князей.

По мнению финляндского исследователя Арто Латвакангаса, «норманистское толкование Петрея было еще довольно робким». Тем не менее российский историк В.В.Фомин назвал его основателем норманистской теории. Следует отметить, что в своих идеях Петрей исходил из тезиса о варяжских корнях династии Рюриковичей, впервые сформулированным новгородцами в приговоре архимандрита Никандра, отправленного в Стокгольм в 1611г.

В качестве эксперта по русским традициям Петрей пользовался большим доверием шведского короля, и летом 1607 г он был отправлен в Москву в занявшему престол Василию Шуйскому с предложением заключить военный союз против Польши.

Василий Шуйский был занят событиями внутри государства и поэтому решил отказаться от открытого военного конфликта с Польшей. Отправленные послы после 1608 г не смогли попасть на территорию России, так как по распоряжению царя все границы государства были закрыты.

В 1609 г Петрей вновь возвращается в Россию вместе с вспомогательным военным корпусом Делагарди. Весной 1611 г Карл IX направил посла для сбора сведений о Лжедмитрии, обратившемуся за военной помощью к Швеции. Однако Лжедмитрий уклонился от встречи с королевским послом, это связанно с тем, что Петрей видел Лжедмитрия I и мог узнать в нем самозванца.

Петрей в 1614году возвращается в Швецию, где занимается дипломатическими поручениями касательно Западной Европы.

Факт дипломатического развития отношений между Россией и Швецей в годы Смуты не возможно отрицать. Однако эти отношения носили сложный противоречивый характер. В первую очередь такие дипломатические визиты шведских посланников носили мирный характер, а с другой- выуживание информации для предоставления законных оснований для вторжения шведских войск на территорию России и право на русский престол в отсутствие сильной династической линии.

Создание норманистской теории не могло оставаться без внимания для шведов и для русского двора, это являлось на тот момент опасным фактором развития внешнеполитических отношений. Петрей в своих трудах не редко ссылался на варяжское происхождение.

2.2 Европейская политика в русско-шведских отношения в 1630-1635 гг в ходе Тридцатилетней войны

В истории Тридцатилетней войны «шведский период» 1630-1635 гг привлекает к себе внимание, именно он остается для историков современности самым загадочным периодом. Поведение шведской армии в Германии до конца не объяснимы современными исследователями. Вопрос о высадке шведского десанта после подписания франко-шведского догорова, а спустя полгода остается открытым. Имеется большое количество причин, которые остановили Густава-Адольфа.

Причины вступления шведской армии в Тридцатилетнюю войну в поздний период 1629 г, в тот момент, когда государство было в европейской изоляции, вызваны тем, что Московское государство предоставило большие субсидии для войны с Империей. Это привело к тому, что Речь Посполитая, как союзник выступила против Германии, и тем самым ослабились ее позиции на востоке, то крайне было выгодно Москве. Поведение шведов в Тридцатилетней войне вызвано изменением положением дел в Восточной Европе, и прежде всего это связано с русско-польскими противоречиями в регионе.

Специфика Тридцатилетней войны состояла в том, что война на два фронта была губительным фактором для любого государства^[34]. И вмешательство одного государства в европейские события могли потянуть целую плеяду проблем, однако это было бы не возможно без влиятельных субсидий. Мудрость политиков и дипломатов того периода заключалась в умении  находить и убеждать соседей быть военными союзниками. Европа оказалась разбита на различные группы: Габсбургская Испания и Империя давили Францию, сжимая политические тиски, но и Испания была в таком же положении между Голландией и Францией, Швеция так же была в тисках- Альтмарское перемирие 1629 г не было миром с Польшей, как и само польское государство было в трудном положении из-за союзнических отношений между Швецией и Россией.

Все европейское мнение было связанно с развитием событий в Германии, многие не понимали, почему Речь Посполитая не приходит на помощь своему союзнику. С 1629 г в Польшу  и Россию стали стекаться предводители ландскепских полков предлагая свои услуги в ходе неизбежной войны между этими государствами. Борьба с Речью Посполитой характерная для всего XVII в в истории России, подобная ситуация была и в отношении шведов. До 1628 г Густав-Адольф полагал, что Польша слабое государство и разбив его, вся территория стала бы плацдармом для ведения войны с Империей. Если бы не военная помощь императора польскому государству, то возможно шведский план осуществился, но вовремя вложенные немецкие субсидии спасли Речь Посполитую от катастрофы. Ситуация в Восточной Европе была опасной, из всего это вытекает положение, что русско-шведские отношения занимали центральное место во внешнеполитической программе Густова-Адольфа.

Шведский историк Нильс Анлунд указывает, что главным врагом Густова-Адольфа была Польша, а в России видел «веский политический фактор» и старался побудить русского царя для совместного наступления на Речь Посполитую^[35]. Именно разрыв московской политики с Польшей привели к созданию дружественного союза со Швецией.

«Однако эти планы занимали в энергичной, решительной политике Густава-Адольфа относительно незначительное место- они несколько напоминают прощупывание возможных совместных действий с татарами и турками в том же направлении, ибо с ними от так же не редко был связан». Стоит отметить что в 1629 г в Стокгольм прибыл турецкий посол,  и привез согласие турецкого хана на договор о взаимной военной помощи против германского императора и польского короля, но этот договор ни чего определенного не дал.

Весной 1630 г Густаф-Адольф имел официальное подтверждение царя Михаила Федоровича начать войну с Речью Посполитой. Посол привез инструкцию, которая предписывала ему говорить перед царем о совместном нападении на католиков- Россия на Польшу, Швеция –Империю, в противном случае император окажет военную помощь союзнику. Именно во избежание такого поворота событий Швеция и Россия должны действовать совместно и нуждаются друг в друге.

В серьезности решения Москвы воевать с Речь Посполитой Густав-Адольф удостоверился не только дипломатически, он отправил в Россию А.Леслис военно-информационной миссией. Лесли поступил на военную службу к царю и ознакомился с состоянием и военными планами русских. Уже в 1630 г Густав-Адольф знал, что война между Россией и Польшей неизбежна, и это прояснила его политические планы. Заключая Альтмаркское перемирие в 1629 г, когда он не был уверен в позициях России, он сам согласился на включение 20 пункта в договор. В нем говорится о начале мирных переговоров между Швецией и Польшей во время перемирия  при посредничестве бранденбургского курфюрста. Иначе говоря Густав-Адольф допускал мысль, что для начала войны с Империей ему приедтся заключить любой мир с Сигизмундом III.

Густав-Адольф отправил своего посла в Крымское ханство, уже не с целью начала войны с Польшей, а диверсии через Трансильванию на Империю. Этот план оказался не реальным, Трансильвания отказалась пропускать крымские войска. Ошибка Густава-Адольфа привела к обращения крымского оружия против России. Пред отплытием Густава-Адольфа из Швеции он направил своего посла в Москву для организации вывоза субсидий хлебом из Архангельска. Однако посла не впустили в Москву и его попытка потерпела крах. Это было связано в первую очередь с тем, что Россия ждала ответа от Турции о совместном выступлении на Польшу. Пока коалиция не оформилась, Москва не спешила связывать себя союзническими обязательствами перед Швецией.  Однако положительный ответ от Турции  пришел в июле и шведского посла Мёллера по приезду в Москву окружили заботой.

Однако шведское правительство узнало обо всем лишь в 1631 г,  поэтому Густав-Адольф занял Померанию как плацдарм, не спешил углубляться в глубь Германии, опасаясь, что Польско-Литовское государство может оказать поддержку императору. Он активно принимал различные меры для установления военного и дипломатического  контакта с Москвой, побуждая ее к войне. Александр Лесли был отправлен в Москву с целью подтолкнуть царя к скорейшему началу войны и одновременно с проектами реорганизации русской армии по шведскому образцу. Он выступил в роли реформатора и одного из руководителей русской армии во время Смоленской войны, несомненно,  он выполнял поручение Густава-Адольфа. Уже с 1630 г под его руководством в Москву посылали не только военную информацию, но и военных командиров, амуницию и вооружение для русской армии^[36].

Собственно говоря, не верно утверждать, что русская армия была реформирована по шведскому образцу. Сама шведская военная школа Густова-Адольфа была подражанием  Нидерландской революции. Лесли пытался перестроить и русскую, и шведскую армии по нидерландском образцу. В сентябре 1631г польские воевода Гонсевский получил шпионское известие, что в Москве уже имеется несколько «региментов голландского образца», во время осады Смоленска поляк Москоровский писал что с московской армией «надо воевать по -нидерландски».

Военное искусство Густава-Адольфа было связанно так же и с чисто шведскими нововведениями, прежде всего это легкие пушки. Это шведское новшество было привезено Лесли в Москву еще до вступления России в войну с Польшей.

Московское правительство охотно шло навстречу шведам, но при этом сохранялась политическая независимость.

Обеспечивая всеми средствами Густав-Адольф понимал, что начало войны будет зависеть не от союзнических отношений, а от решения Москвы когда начнется война с Речь Посполитой. Именно это и было причиной бездействия шведской армии на померанском плацдарме.

Решение дипломатической проблемы было найдено, венгерский посол Жак Руссель привез Густаву-Адольфу письма от турецкого сутана и русского царя. Вместе с Русселем был принят план «поразивший весь мир»- Густав-Адольф заявил претензии на польский престол.^[37] Однако это не было похоже на принятие серьезного решения, но Руссель был отправлен в Польшу,где должен агитировать польских магнатов на признание королем польского царства Густава-Адольфа. Вероломная политика Русселя привела к краху претензий Густава-Адольфа на польский престол. Все действия шведов были согласованы с Московским государством, патриарх Филарет всячески воздерживался от принятия более точных формулировок, но и открытым противником этого плана не был. Густав-Адольф был грамотный политиком и прекрасно понимал, что мирных  способов отнять власть у потомков Сигизмунда III практически не существует.  Возможно, это был лишь способ ускорить военные действия между речь Посполитой и Москвой.

Дипломатическая комбинация Густава-Адольфа оказалась рассчитана совершенно точно.  Донесения Русселя дошли до Москвы и произвели сильное впечатление. Россия решила ввести войска одновременно с Турцией, не ранее весны 1631г.

Александр Леси получил дипломатическое распоряжение московского двора к английском королю Карлу I, Генриху Оранскому и нидерландский Генеральным штатам. Во всех посланиях фигурирует одна и так же формула, очень важная для понимания международной концепции московского государства «Да и то нам ведомо, что польский королевич Владислав хочет допустить нашего Московского государства и разорить нашу землю и нашу веру в свою папежную верну»^[38]. Война против Речь Посполитой была показана Европе, как война косвенная, а не против всего габсбурго-католического лагеря^[39]. Так же сообщалось всем, что военные действия начнутся не раньше, чем весной 1631г, Михаил Федорович просил у всех военной помощи.

Таким образом, это стало гласным объявление войны Речь Посполитой. Но спешность послов не привела к активизации военных действий шведов в Германии. В  январе 1631 г между Швецией и Францией был заключен союз, но двигаться в глубь Германии он не мог. До него доходили слухи о подготовке польской армии к войне, которые могли быть использованы и против шведов, даже без формального нарушения Польско-Литовской границы.  В 1631г  вся Европа знала, что Сигизмунд III предоставил императору Германии свободу вербовки и формирования войск на территории Речи Посполитой, но отклонил требования о заключение союза со Швецией.

Густав-Адольф дипломатическим и военным способами  подготовил удачный исход русско-польской войны для союзника. Современники тех событий видели в этом удачный политический ход шведов в Европе и вывода соперника из поля игры, до наступления переломного момента.

В этот период русско-шведские отношения приняли новый виток, если военное столкновение переросло в новые дипломатические и доверительные отношения между Россией и Швецией. Это связано в первую очередь с ликвидацией общего врага в Восточной Европе и достижения своих целей, путем совместных усилий двух государств.

Заключение.

Дипломатические отношения с Швецией занимали важнейшее место в истории внешней политики России XVII века. Главная причина сближения России и Швеции обуславливалась существованием одного и того же внешнего врага - Речи Посполитой, борьба с которым, со временем, стала общим делом.

В ходе исследования русско-шведских отношений первой половины XVII века были рассмотрены очень важные вопросы: европейская политика России и Швеции, шведское влияние на ход Смуты 1604-1618 гг, генезис норманнской теории.  

Началом новой эпохи в русско-шведских отношениях стало заключение и ратификация Столбовского мирного договора в 1617 года. Опираясь на этот договор, Москва и Стокгольм получили возможность выстраивать свою политику и координировать совместные действия.

Однако взаимное недоверие и подозрительность не позволили Московскому и Шведскому государствам сразу после заключения мира подписать союзный договор против Речи Посполитой. В это время русская и шведская стороны больше были заняты решением территориальных споров и делами перебежчиков.

Изучение картины развития русско-шведских отношений показывает, что первые серьезные попытки к созданию антипольского военного союза были сделаны шведским королем Густавом-Адольфом в 1626 г. Наивысший период сближения Московского государства и Швеции приходится на конец 20-х – начало 30-х гг. В это время правительством царя Михаила Федоровича было принято решение начать войну против Польско-Литовского государства, не дожидаясь окончания Деулинского перемирия. В связи с начавшейся подготовкой Московского государства к войне, в 1631 г. было отправлено в Швецию первое за долгий период посольство, целью которого была закупка оружия и найма войска.

Важно, что уже в этот период были сформулированы основные положения, позволившие России в дальнейшем пойти на союз со Швецией против Польши. Во-первых, это территориальные возмещения: главным для Московского государства в войне с Речью Посполитой оставалось возвращение Смоленска и других западных русских городов, захваченных в результате польско-литовской интервенции. Во-вторых, религиозный вопрос: в документах 1618-1632 гг. присутствует постоянное противопоставление католицизма православию и протестантизму, звучат призывы объединиться для предотвращения распространения власти папы римского. В-третьих, союзническая взаимопомощь и скоординированность действий в борьбе с Сигизмундом III. Немалую роль в дипломатическом сближении России и Швеции играл давний династический конфликт с Сигизмундом III, называвшим себя шведским королем. При известных условиях, королевич Владислав тоже мог возобновить свои претензии на русский трон.

Рассмотрение русско-шведских дипломатических отношений показывает, что к 1632 г. после длительной подготовки были сформулированы основные положения союзнического соглашения. Причиной столь долгого ведения переговоров оставались противоречия и взаимное недоверие, существовавшее между двумя государствами со времени Смуты. Их удалось несколько сгладить к концу 1620-х годов, но полностью они так никуда и не исчезли. Значительную роль в промедлении с заключением полного союзнического договора сыграла незавершенность военной подготовки России. 

Таким образом, на протяжении почти пятнадцати лет Россия и Швеция стремились к дипломатическому сближению. Однако русско-шведские отношения первой половины XVII в строились на принципе войны против третьей страны, что не могло служить прочной основой для полноценных союзнических отношений. Именно поэтому после изменения политической конъюнктуры, интенсивные дипломатические контакты России и Швеции прекратились. Союз, к которому стремились царь Михаил Федорович и король Густав-Адольф в 1620-х - начале 1630-х гг. так и не осуществился, но плодотворность такого курса, проводимого возродившимся после Смуты Московским государством, была подтверждена временем.

Список используемой литературы

Источники:

1. Русско-шведские экономические отношения в XVII веке. Сборник документов. М.; Л., 1960.
2. Россия и Швеция в средневековое и новое время: архивное и музейное наследие. Хрестоматия. М., 2005.
3. Стобловский мирный договор 1617 г http://rusarchives.ru/projects/smuta/07-15-stolbovskoy-mir.shtml
4. Экономические связи между Россией и Швецией в XVII веке. Сборник документов. М., 1978.
5. Дело об отправлении из Москвы шведского посла Жака Русселя // РГАДА. Ф. 96. On. № 1. 1631 г. № 9. 87 лл.
6. Грамоты и документы русско-шведских и русско-турецких переговоров в 1629-1632 гг. // Сташевский Е.Д. Очерки по истории царствования Михаила Федоровича. Ч. 1. Киев, 1913. 

Исследования:

1. Арзыматов А. А. Русско-шведские отношения в период Тридцатилетней войны гг. (По русским архивным материалам). Дисс. ... канд. ист. наук. М., 1954.
2. Бантыш-Каменский Н. Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 год). Ч. I. М., 1902.
3. Беляков А. В. Служащие Посольского приказа второй трети XVII в. Дисс. … канд. ист. наук. М., 2001.
4. Вайнштейн О. Л. Россия и Тридцатилетняя война. Л., 1947.
5. Виденкинд Ю.. История Шведско-Московитской войны XVII века. М.:-2010.-652 с.
6. Ивонина Л. И., Прокопьев А. Н. Дипломатия Тридцатилетней войны. Смоленск, 1996.
7. Ивонин, Ю.Е. А. А. Ходин. Густав II Адольф Вопросы истории. 2010 №9. С.52-69.
8. Кан А. С. История Скандинавских стран. М., 1971; История Швеции / Под ред. А. С. Кана. М., 1974.
9. Кобзарева Е. И. Дипломатическая борьба России за выход к Балтийскому морю в годах. М., 1998;Он же. Шведская оккупация Новгорода в период Смуты XVII в. М., 2005.
10. Коваленко Г. М. Русско-шведские отношения в XVII в. Петрозаводск, 1982; он же. Русские и шведы от Рюрика до Ленина. М.: 2010г.
11. Лактионов. А История дипломатии. М.: 2006. – 943 с. 
12. Лисейцев Д. В. Посольский приказ в эпоху Смуты. М., 2003.
13. 11. Лыжин Н. П. Столбовский договор и переговоры ему предшествовавшие. СПб., 1857.
14. Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1937.
15. Поршнев. Б.Ф. Густав-Адольф подготовка Смоленской войны. Вопросы Истории. 1947г. №1. Стр.53-82. Он же. Тридцатилетняя война и вступление в нее Швеции и Московского государства. М.: 1976.- 433 с.
16. 14 Рогожин Н. М. Посольский приказ: колыбель российской дипломатии. М., 2003.
17. Рыбина Е. А. Иноземные дворы в Новгороде XVII – XVII вв. М., 1986; 
18. Селин А. А. Новгородское общество эпохи Смуты. СПб., 2008.
19. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. 9–10. // С. М. Соловьев. Сочинения в 18 кн. М., 1990. Кн. 5.
20. Сташевский Е. Д. Очерки по истории царствования Михаила Федоровича. Ч. 1. Киев, 1913; он же. К истории Смоленской войны. М., 1914; он же. Смоленская война . Киев, 1919.
21. Форстен Г. В. Балтийский вопрос в XVI – XVII столетиях. СПб., 1893; он же. Акты и письма к истории Балтийского вопроса в XVI-XVII столетиях. СПб., 1889.
22. Цветаев Д. Вероисповедное положение протестантских купцов в России в XVI-XVII веках. М., 1885;он же. Обрусение иностранцев протестантов в Московском государстве. М., 1886; он же.Протестантство и протестанты в России до эпохи преобразований. М., 1890; он же. Обрусение западноевропейцев в Московском государстве. Варшава, 1903.
23. Шаскольский И. П. Столбовский мир 1617 г. и торговые отношения России со Шведским государством. М.-Л., 1964; он же. Восстановление русской торговли со шведскими владениями в первые годы после Столбовского мира //Скандинавский сборник. 1966. Вып. XI. С. 61-81.
24. Юзефович Л. А. «Как в посольских обычаях ведется…». М., 1988; 
25. Якубов К. И. Россия и Швеция в первой половине XVII в. М., 1897.