Предпосылки возникновения абсолютной монархии в России и ее особенности.
план-конспект занятия по истории (11 класс) по теме

Предпосылки возникновения абсолютной монархии в России и ее особенности.

Конспект лекции для студентов 1 курса колледжа

Автор : Юнькова Юлия Александровна  

Преподаватель общегуманитарных и социально-экономических дисциплин

Происхождение и историческая значимость российского абсолютизма до сих пор вызывает дискуссии как отечественных, так и зарубежных историков.

Если сравнить «Российский абсолютизм» с  абсолютизмом монархий стран Западной Европы таких как: Англия, Испания, Франция, то можно заметить, что они мало чем отличаются друг от друга. Одни  те же этапы развития: от раннефеодальной и сословно-представительной монархии - к абсолютной монархии, которая характеризуется формально неограниченной властью монарха.

Наличие сильного, разветвлённого профессионального бюрократического аппарата, сильной постоянной армии, ликвидация сословно-представительных органов и учреждений – характерные признаки абсолютной монархии.  Все эти признаки были присуще и российскому абсолютизму. Однако у него  были свои существенные особенности.

Ключевые слова: абсолютная монархия, абсолютизм.

    Предпосылки возникновения абсолютной монархии в России и ее особенности.

          Первая причина  перехода к абсолютизму - социально-экономическая. Между отдельными районами страны стало происходить  единение рынка. Крупные купцы смешивались с классом феодалов стремясь обзавестись вотчинами, крепостными крестьянами. Строгановы и Демидовы  были наиболее яркими примерами феодалов-предпринимателей.

В самом начале становления абсолютизма в России монарх в борьбе с боярской аристократией опирается и на верхи посада. В XVII в. наблюдаются и определенные противоречия между феодалами и посадским населением. Так, Соборное уложение 1649 г. удовлетворило требование посадского населения о ликвидации конкурировавших с посадом так называемых «белых» слобод, принадлежавших светским и духовным феодалам^[1].

Верхи посада в своих челобитных требовали у монарха, что бы он их  оградил от конкуренции иноземных купцов. Русскому купечеству было выгодно установление абсолютизма. Они видели в этом решение проблем   в борьбе с проникавшими в страну иностранными торговцами.

          Развитие товарно-денежных отношений способствовало возникновению возможности содержания бюрократического государственного аппарата и  армию.

В этот период в процессе зарождения буржуазных отношений, основы феодализма еще не были подорваны. Феодальное хозяйство продолжало оставаться  господствующей системой.

          В XVII в. вырастает роль поместного хозяйства в экономике страны и  усиливается политическое значение дворянства. В период становления абсолютизма монарх опирался на дворянство в борьбе с боярской и церковной оппозицией, выступавшей против усиления царской власти. Абсолютизм делал все, чтобы консолидировать класс феодалов, укрепить тем самым свою социальную базу. Этому во многом способствовали начатое еще Соборным уложением 1649 г. уравнение в правовом положении поместья и вотчины, завершенное в 1714 г. Указом Петра I «О единонаследии», а также отмена местничества в 1682 г. и издание в 1722 г. Табели о рангах. В результате светские феодалы были превращены в единое сословие, получившее при Петре I название «шляхетства», а в дальнейшем именуемое дворянством. Все командные должности в государственном аппарате замещались представителями дворянства^[2].

        Во второй половине XVII в. стало возможным организация постоянного войска, усилился аппарат чиновников приказной системы, появились  независимые источники дохода казны в виде ясака и винной монополии которые обеспечивали независимость царской власти. Все это послужило прочным плацдармом для возможности установления абсолютной монархии.    Отпала необходимость в сословно-представительных органах, власть монарха становилась неограниченной, абсолютной^[3].  

Просвещение абсолютной монархии. Взгляды современников (Симеон Полоцкий, Юрий Крижанич, А.Л. Ордин-Нащокин, И.Т. Посошков).

           Во второй половине XVII в. в развитии русской государственности стали преобладать абсолютистские тенденции, которые стимулировались стоящими перед ней задачами. Русская промышленность и торговля нуждались в протекционизме со стороны сильной верховной власти для своего дальнейшего перспективного роста. Данные тенденции получили свое выражение в политических учениях о «просвещенной» абсолютной монархии, способной наилучшим образом обеспечить «общее благо» всех ее подданных. Подобные доктрины тесно увязывали в единый узел экономические и политические преобразования, предлагая пути их осуществления^[4].

Самуил Емельянович Петровский-Ситнианович (1629—1680) один из первых кто выступил и попытался  обосновать правомерность просвещенной абсолютной монархии.

Он родился в г. Полоцке, окончил Киево-Могилянскую коллегию, в 1659 г. принял монашеский постриг под именем Симеона в православном полоцком Богоявленском монастыре. С 1664 г. проживал в Москве. Первой его должностью стало руководство школой подьячих в Заиконоспасском монастыре на Никольской улице, в которой он преподавал «семь свободных наук». В конце 60-х гг. XVII столетия Симеон Полоцкий стал учителем царских детей; занимая одновременно еще и должность придворного поэта, приобрел известность как человек искусный в разнообразных сферах богословского и научного знания. Наиболее известными его произведениями являются: «Жезл правления», написанный к церковному Собору 1666/67 гг. и посвященный обличению учений раскольников;

«Вертоград многоцветный» — энциклопедическое, поучительное произведение (1668) и «Рифмологион» (1679) — собрание стихотворений панегирического характера. Социальной проблематики он касался только опосредованно, и здесь его взгляды вполне ортодоксальны. Мыслитель защищает социальное неравенство, усматривает в нем наличие проекции небесных порядков на земле («ови родятся благородни, ови смиреннородни, ови же свободны, ови же рабы»)^[5].

По его мнению, выполнять свой долг, обязаны все люди, это предопределено им судьбой, и в этом состоит их главное назначение на земле, где для каждого отведено свое место. Но в тоже время, он призывал богатых «власть имущих» заботиться о своих «подначальных» и не пускать их по миру, а также управлять ими с разумом и кротостью, а не посредством «наложения язв».

Он просит царя «хранить правду» и утверждать ее во всем царстве и совершать суд «в образ правды».

Симеон  обращает внимание на недопустимость жестоких санкций. Основная задача суда – это  восстановление правды, но никак не месть. Он считает что месть -  это бесчеловечность и, более того, противопоказано правде, так как она бывает «от лютого правды ненавидения»^[6]. Симеон мечтает о равном для всех суде, который будет «равно судити мала и велика», невзирая на лица («на лице не зри, равен суд твой буди»). Организация судебных учреждений, по его мысли, должна быть единообразной, способной осуществлять для всех единый суд. «Единый суд всем... иже в единой суть области (стране. — Н. 3.) люди». Судебные дела следует вершить своевременно и без волокиты. Симеон Полоцкий выступал за  присоединение Белоруссии к России и неоднократно выражает надежду на освобождение всех славянских народов от ига иноверных «агарян гордых», полагая, что русский царь должен помочь всем православным народам освободиться «от общего врага рода христианского змия... агарянского», ибо необходимо, наконец, сокрушать «сонм агарянский, брани ищущий, мира нехотящий»^[7].

          Во внешней политике русского государства Симеон был сторонником традиционной для русской политической мысли - внешнеполитические конфликты стараться решать мирным путем. Он советует царю жить в мире со всеми государствами «до конец земли», царствовать «мирно и мудро», никогда не искать «брани» и вступать в войну только в случае нападения врага, а к побежденным всегда являть милосердие. Слава России должна расширяться не мечом, «но скоротечным типом через книги».

         Симеон Полоцкий был почитаем современниками при жизни. По заказу царя Федора Алексеевича в «Эпитафионе», написанном на его смерть любимым учеником мыслителя Сильвестром Медведевым, он характеризуется как «благородный муж», «потребный церкви и государству».

В истории политических и правовых учений Симеон Полоцкий выступил одним из первых серьезных идеологов просвещенного абсолютизма в России. Его идеи были распространены в XVII и XVIII вв. Непосредственное свое продолжение и развитие они получили у современника Симеона, представителя той же «латинской ориентации» Юрия Крижанича.

          Большой вклад в развитие правовой защиты купечества и предпринимательства  в конце XVII в. России Юрий Крижанич (1618-1683), хорватский богослов, философ, писатель и энциклопедист, священник-миссионер, выступал за унию католической и православной церквей и за единство славянских народов.

В своей «Политике» Ю. Крижанич  писал, что абсолютизм – это гарантия соблюдение всеобщей справедливости, сохранение покоя и согласия в народе, избавление от опасностей и, главное, «подобно власти Божией, Ведь Бог - первый и подлинный самовладец всего света». По мысли  Крижанича, гарантией против тирании могут быть также «блате законы» («Праведная королевская власть превращается в тиранство не столько из-за лютого мучительства, сколько из-за грабительских законов»), контроль за их соблюдением и определенные привилегии, подобающие каждому сословию^[8].          Основная цель самодержавного правления – это благо всех подданных.

Для того что бы упорядочить   судебную  систему он предлагает создание Боярского суда который бы  рассматривал  крупные уголовные дела, следил бы за выполнением судебных функций на местах выборными горожанами-судьями, а коллегиальным судопроизводством было бы равное правосудие монарха над всеми подданными. Моральные качества, знания, труд на общее благо являлось бы критерием ценности человека, а не его родовитость.

          Идеология абсолютизма нашла свое отражение также в законодательстве этого времени, в пространных предисловиях и комментариях, которые иногда разрастались в публицистические трактаты. Для того что бы  обосновать правомерность неограниченной власти монарха возникла необходимость новой концепции. Традиционная формула божественного происхождения царской власти себя изжила. В основу официальной концепции была положена идея «общего блага», «всенародной пользы», призванная представить интересы государства как интересы всего общества. Единственной силой, способной обеспечить справедливость, благо всех подданных, признавалась абсолютная власть монарха. В результате отождествления понятий «общее благо» и «государственный интерес» утверждался безусловный приоритет «государственной пользы» над всеми частными интересами. Это оправдывало любые действия монарха, любое вмешательство верховной власти в дела подданных, регламентацию быта, нравов, общественной жизни.

         А. Л. Ордин-Нащокин первым в истории русской политической мысли разработал идеи «меркантилизма», имевшие широкое распространение в Западной Европе.

Ордин-Нащокии был сторонником абсолютной монархии.  Он отлично разбирался в экономике и отлично понимал, что ее развитие возможно только при условии сохранения известной самостоятельности местных торгово-промышленных центров. Он выдвигал идею о предоставлении  городам самоуправление, возвращающее выборный авторитет земским избам и ущемляющее всевластие воевод. Он был уверен что такая система обеспечит наибольшие возможности подъема экономики на местах и не причинит ущерба центральной власти.

          А.Л. Ордин-Нащокин предпринял попытку в объединении системы мероприятий, осуществляемых государством по руководству экономикой страны, с требованиями развития частной инициативы и всемерного поощрения предпринимательства. В организации промышленности и торговли он считал необходимым заимствование опыта передовых западноевропейских стран. «Не стыдно доброму навыкать со стороны»,– утверждал он. Предложенный им проект Новоторгового устава (1667 г.) содержал правила, регламентирующие внешнюю торговлю. Представление городам определенной свободы в ведении торговых операций, русским купцам – равное юридическое положение с иностранными купцами, откупщиками, гостями и прочими владельцами иммунитетов. Государству рекомендовалось субсидировать развивающиеся отрасли промышленности.

          Высказывал он предложения и по военным вопросам. Он настаивал на замене конной дворянской армии ополчением из «даточных людей», обученных «иноземному строю» и вооруженных огнестрельным оружием. Нащокин подавал инициативу о необходимости строительства отечественного флота на Балтийском и Каспийском морях.

          Во внешней политике Нащокин руководствовался установлением мирных добрососедских отношений с окружающими странами. Настаивал  на заключении более тесных экономических и военных союзов с славянскими государствами под руководством России. Он полагал, что такой союз пойдет на пользу развитию славянских стран, а также поможет им сплотиться, опираясь на помощь России, в случаях, требующих совместной обороны от врагов.

         Необходимо отметить Ордин-Нащокин был талантлив в вопросах  дипломатии. Он сумел заключить ряд выгодных дипломатических соглашений для России. Считал  что с помощь дипломатии службы, «от многих кровавых ратей посольскими трудами Господь Бог успокоит». Беспокоился он и о правовой защите мирного населения во время войны. В разрешении этих проблем идеи русского дипломата близки мыслям, высказанным голландцем Гуго Гроцием в труде «О праве войны и мира».

          К числу сторонников реформ и активных деятелей петровской эпохи относился целый ряд «птенцов гнезда Петрова», среди которых значительная роль принадлежала архиепископу Феофану Прокоповичу (1681–1736).

Феофан Прокопович происходил из украинской купеческой семьи. В молодости он получил широкое и разностороннее образование: закончил Киево-Могилянскую духовную академию затем обучался в учебных заведениях Польши, Рима и Германии. Вернувшись на родину, он обратился к преподавательской деятельности и читал в Киево-Могилянской академии курсы математики, физики, астрономии, логики, поэтики и риторики.

Феофан Прокопович принял монашеский постриг и стал видным церковным деятелем: ректором Киево-Могилянской академии, епископом псковским, архиепископом новгородским и вице-президентом Святейшего Синода.

Перу архиепископа принадлежит ряд произведений, написанных на политические и религиозные темы: «Слово о власти и чести царской», «Духовный регламент», Панегирики царствующим особам, трагикомедия «Владимир», «Слово похвальное о преславной над свейскими войсками победе», трактаты «Поэтика» и «Риторика» и ряд стихотворных поэм. Феофан был образованнейшим человеком своей эпохи, обладателем одной из обширнейших в стране библиотек. Он хорошо знал отечественную и зарубежную светскую и богословскую литературу. При построении своей политической концепции он обращался к трудам античных и современных западноевропейских мыслителей, а также широко пользовался отечественной литературной традицией.

          В своих рассуждениях Прокопович  соединяет аргументы естественно-правовой теории с догматами богословия, присовокупляя к доводам «от естественных законов и естественного разума» «непреложное Слово Божье».

Он первый  стал  исследовать процессы происхождения государства, исходя из предположения о естественном преддоговорном состоянии, которое он рисовал как эпоху войн и кровопролитий, когда ничем не сдерживаемые страсти превращали людей «в неукротимых зверей». Естественные законы (он понимает их как требования здравого разума) подсказали людям, как избежать постоянных войн, и привели их к мысли о заключении договора об образовании государства. Эта идея была реализована людьми в силу их природных склонностей (социальность, разделение труда) не без содействия бога («не без смотрения Божьего»).

         Можно сделать вывод о том, что высшая власть в обществе образовалась путем договорных условий с народом, который отказался от своего суверенитета и полностью доверился верховной власти. При этом народу была предоставлена свобода выбора  формы правления государства. ъ Феофан выделяет монархию, аристократию, демократию и «смешанный состав» (смешанную форму). Он не одобряет республики (аристократия и демократия) В аристократиях он видит своекорыстную борьбу партий которая приносит раздор стране, а в демократиях часто вспыхивают мятежи и смуты, а республики по его мнению пригодны лишь для малой численности народа, который  проживающет на небольшой территории.

Рассматривая монархию как форму организации власти, Прокопович исследует два ее варианта: ограниченную и абсолютную. В ограниченной монархии государь связан определенными обязательствами, за нарушение которых он может быть лишен власти, что также чревато непредсказуемыми последствиями, могущими повлечь различные бедствия для страны и ее народа. Для России же самой «многополезной» и «благонадежной» формой является абсолютная монархия, которая единственно способна обеспечить русскому народу «беспечалие» и «блаженство». В лице абсолютного монарха Феофан видит «стража и защитника и сильного поборника закона... ограду и сбережение... от внутренних и внешних опасностей», а кроме того, «пристанище и защиту» для каждого человека.

Архиепископ считает, что наследственная монархия более устойчивая в силу замещения престола специально подготовленным для этой цели лицом и поэтому более защищена от случайностей и неожиданностей. Обосновывая правомерность петровского указа «О престолонаследии» (1723), Прокопович настаивает на предоставлении монарху широких возможностей в выборе себе наследника по собственному усмотрению, а не по жестким правилам семейной преемственности. Феофан утверждает, что монарх сам вправе подыскать себе «доброго и искусного» преемника на троне. В связи с этим следует напомнить, что смысловая неясность данного указа привела впоследствии к дворцовым переворотам, предел которым был положен Указом Павла I (1797), восстановившим старый порядок передачи престола старшему в роде сыну как первому наследнику.

          В произведениях Прокоповича содержится апология абсолютной, ничем не ограниченной верховной власти, регламентирующей все стороны жизни подданных. Монарх дарует своему народу «обряды гражданские, церковные, перемены обычаев» и даже предусматривает для них «употребление платья и домостроение», а также «чины и церемонии в пированиях, свадьбах и погребениях и всем прочем».

Верховный правитель в своей деятельности реализует одновременно божественное призвание и требования естественного права, осуществляя долг служения народу. Прокопович видит монарха просвещенным государем, в обязанности которого входит забота об общем благе, распространении просвещения, искоренении предрассудков, устроении правосудия и осуществлении хорошего управления страной.

Такое понимание верховной власти во многом было новым для русской политической мысли.

Феофан Прокопович разрешил проблему взаимоотношений церкви и государства,  внеся туда новшества. Реформы Петра I внесли ряд изменений  в экономику и политический статус церковной организации. Экономическая самостоятельность церкви была подорвана образованием Монастырского приказа (1701), в руках которого сосредоточились все нити управления церковным и монастырским имуществом. Манифест об организации Синода и упразднении патриаршества передал управление церковью практически светскому учреждению.

Теоретическое обоснование этих мероприятий и дано Прокоповичем в Духовном регламенте, в котором утверждалась польза «соборного», а не единоличного (патриаршего) управления всеми звеньями церковной организации. Царь ответствен «за всей Церкви созидание». Церковь, в свою очередь, обязана «спешествовать всему, что к его царского величества верной службе и пользе во всяких случаях касаться может» и соблюдать во всем интересы государства.

В Духовном регламенте Феофан дает следующую формулу абсолютной монархии: «Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный; повиноваться его власти не токмо за страх, но и за совесть сам Бог повелевает». Отстаивая законность во всех формах государственной жизни, Феофан тем не менее ставит государя над законом, утверждая, что действия царя нельзя ни оспаривать, ни критиковать, ни даже хвалить, ибо «монархи суть Боги».

Архиепископ пережил нескольких императоров (Петра I, Екатерину I, Петра II, Анну Иоанновну), и каждому из них он произносил и писал панегирики, утверждая их божественный статус и великую славу.

Термин «самодержавие» Прокопович стал употреблять в смысле неограниченной власти императора. Его прежнее содержание, означавшее суверенность и независимость государства,

утратилось, и отныне данный термин стал обозначать только верховную, неограниченную власть. В таком именно значении он употреблялся и употребляется в XIX и XX вв.

          В заключении можно отметить, что необходимость абсолютной монархии в России многими деятелями виделась как польза в экономической,  так  и в политической, как внутренней, так и внешней деятельности государства.

          В своей «Политике» Ю. Крижанич отмечал что только абсолютная монархия гарант соблюдения всеобщей справедливости.

          Симеон Полоцкий один из первых выступил с попыткой объяснить  правомерность просвещенной абсолютной монархии,  а А. Л. Ордин-Нащокин первым в истории русской политической мысли разработал идеи «меркантилизма», имевшие широкое распространение в Западной Европе.

Выдвигал идеи о представление городам определенной свободы в ведении торговых операций. Выступал за равное юридическое положение между русскими и  иностранными купцами.

         Русский мыслитель Феофан Прокопович содействовал преобразованию реформ по взаимоотношению церкви и государства. Он написал Духовный регламент, в котором показал пользу «соборного», а не единоличного (патриаршего) управления всеми звеньями церковной организации, считая,  что царь в праве вмешиваться в дела церкви, а церковь в свою очередь, обязана «спешествовать всему, что к его царского величества верной службе и пользе во всяких случаях касаться может» и соблюдать во всем интересы государства.