Поговорим о прелести сонета 4
классный час по английскому языку (10 класс) по теме

«ПОГОВОРИМ О ПРЕЛЕСТИ СОНЕТА»

Звучит музыка (Д. Шостакович. Романс из кинофиль ма «Овод»).

Сонет

Scorn not the sonnet, critic. Wordsworth

Суровый Дант не презирал сонета; В нем жар любви Петрарка изливал; Игру его любил творец Макбета; Им скорбну мысль Камоэнс облекал. И в наши дни пленяет он поэта: Вордсворт его орудием избрал, Когда вдали от суетного света Природы он рисует идеал. Под сенью гор Тавриды отдаленной Певец Литвы в размер его стесненный Свои мечты мгновенно заключал. У нас еще его не знали девы, Как для него уж Дельвиг забывал Гекзаметра священные напевы.

А. С. Пушкин

Мы отправляемся в путешествие и не только побыва ем в разных странах, мы будем путешествовать и во вре мени. Нам предстоит множество встреч с разными людь ми. Путеводной звездой нам будет Сонет. В таком труд ном путешествии нам нужны лоцманы, литературоведы. Итак, в путь...

Звучит музыка (Франческо да Милане «Сюита для иютни»).

|   Беатриче: Меня зовут Беатриче Портинари. Я жила в Ита лии в XIII веке. Однажды, когда мне было 9 лет, я познакоми лась тоже с девятилетним мальчиком. Звали его Данте Али-гьери. Данте полюбил меня с первого взгляда. После этой пер вой встречи нам суждено было встретиться лишь однажды. Данте посвятил мне книгу «Vita Nova» (Новая ж,.знь). Книга рта — сборник сонетов, которые расположены в определен ном порядке и сопровождают прозаичег ий рассказ. Книга ■ эта — подлинный гимн Любви. Данте несколько идеализиро вал меня. Я получилась у него по* ожей на Ангела небесного. Юдин из современников так описывал меня: «...все ее движе-; ния завораживали детской грациозностью, а повадки и слова отличались серьезностью, что не присуще такому юному воз расту; лицо Беатриче — миловидное, очень нежное, с исклю чительно правильными чертами — было не только красивым, ■Но и отмечено целомудрием и чистотой, поэтому многим она казалась ангелом небесным». Возможно, я и была похожа на ■ангела, но, скорей всего, Любовь заставила поэта увидеть во I мне неземные черты.

Данте:      Взирает на достойнейшее тот,

Кто на мадонну среди донн взирает,— В веселии за нею он течет И Господа за милость восхваляет. Такую благость взгляд ее лиет, Что зависти никто из донн не знает, Но всех она в согласии ведет

И верой, и любовью оделяет.

Всё перед ней смиренно клонит лик,

Но не себе она тем славу множит,

А каждому награду воздает,

И свет ее деяний столь велик,

Что лишь кому на мысль она придет,

Тот о любви не воздохнуть не может.

Звучит музыка (Ф. Шуберт. «Ave Maria»).

Ученый: В XIV—XVI веках сонет становится одним из са мых популярных жанров в итальянской литературе. Именно в это время формируются основные жанровые признаки со нета. Сонет — стихотворение из 14 строк с устойчивой сис темой рифмовки. Итальянский сонет состоит из двух четве ростиший (катренов) и двух трехстиший (терцетов). Высшей точки итальянский сонет достигает в творчестве Франческо Петрарки.

Лаура: Меня зовут Лаура. Я та, которой свои сонеты по святил Петрарка. Когда-то он увидел меня в церкви и полю бил на всю жизнь. Нам не суждено было больше увидеться, но свое чувство поэт пронес через всю свою жизнь. Средневе ковые поэты представляли любимую женщину существом, ли шенным плоти. А Петрарка изобразил меня совсем другой — живым, земным человеком.

Петрарка: Благословен день, месяц, лето, час

И миг, когда мой взор те очи встретил! Благословен тот край, и дол тот светел, Где пленником я стал прекрасных глаз! Благословенна боль, что в первый раз Я ощутил, когда и не приметил, Как глубоко пронзен стрелой, что метил Мне в сердце бог, тайком разящий нас! Благословенны жалобы и стоны, Какими оглашал я сон дубрав, Будя отзвучья именем Мадонны!

Благословенны вы, что столько слав Стяжали ей, певучие канцоны,— Дум золотых о ней, единой, сплав!

Звучит музыка (английская народная лютневая музыка XVI века — мелодия песни «Зеленые рукава»).

Ученый: Англия. Впервые с сонетом англичане познакоми лись в XIV веке. Это был перевод Джеффри Чосера сонета [Петрарки. Но Чосеру не удалось при переводе сохранить со нетную форму.

В XVI веке сонет становится полноценным жанром в анг лийской литературе. Конец XVI — начало XVII века — пери-|од настоящего «сонетного бума». За одно последнее деся тилетие XVI века было опубликовано 3000 сонетов. В это же время окончательно утвердилась форма английского соне-Ira. Он состоит из трех четверостиший и заключительного швустишия. Рифмовка английского сонета отличается от ита льянского.

Смуглая леди сонетов: Именно так построены и сонеты Шекспира. Сохранилось 154 сонета Шекспира. Они были «первые опубликованы в 1609 году еще при жизни поэта. Пер вые 126 сонетов посвящены другу поэта, прекрасному и знат ному юноше, последние 28 — возлюбленной, то есть мне, Смуглой леди сонетов. Я совсем не похожа на ангелоподоб ную золотоволосую красавицу, гордую и недоступную. ;   Шекспир:  My mistress' eyes are nothing like the sun; Coral is far more fed than her lips' red; If snow be white, why then her breasts are dun; If hairs be wires, black wires grow on her head. I have seen roses damask'd, red and white, But no such roses see I in her cheeks; And in some perfumes is there more delight Than in the breath than from my mistress reeks. I love to hear her speak, yet well I know That music hath a far more pleasing sound;

«ПОГОВОРИМ О ПРЕЛЕСТИ СОНЕТА»

Звучит музыка (Д. Шостакович. Романс из кинофиль ма «Овод»).

Сонет

Scorn not the sonnet, critic. Wordsworth

Суровый Дант не презирал сонета;

В нем жар любви Петрарка изливал;

Игру его любил творец Макбета;

Им скорбну мысль Камоэнс облекал.

И в наши дни пленяет он поэта:

Вордсворт его орудием избрал,

Когда вдали от суетного света

Природы он рисует идеал.

Под сенью гор Тавриды отдаленной

Певец Литвы в размер его стесненный

Свои мечты мгновенно заключал.

У нас еще его не знали девы,

Как для него уж Дельвиг забывал

Гекзаметра священные напевы.

А. С. Пушкин

 Мы отправляемся в путешествие и не только побыва ем в разных странах, мы будем путешествовать и во вре мени. Нам предстоит множество встреч с разными людь ми. Путеводной звездой нам будет Сонет. В таком труд ном путешествии нам нужны лоцманы, литературоведы. Итак, в путь...

Звучит музыка (Франческо да Милане «Сюита для лютни»).

   Беатриче: Меня зовут Беатриче Портинари. Я жила в Ита лии в XIII веке. Однажды, когда мне было 9 лет, я познакоми лась тоже с девятилетним мальчиком. Звали его Данте Али-гьери. Данте полюбил меня с первого взгляда. После этой пер вой встречи нам суждено было встретиться лишь однажды. Данте посвятил мне книгу «Vita Nova» (Новая жизнь). Книга эта — сборник сонетов, которые расположены в определен ном порядке и сопровождают прозаический рассказ. Книга  эта — подлинный гимн Любви. Данте несколько идеализиро вал меня. Я получилась у него похожей на Ангела небесного. Один из современников так описывал меня: «...все ее движения завораживали детской грациозностью, а повадки и слова отличались серьезностью, что не присуще такому юному воз расту; лицо Беатриче — миловидное, очень нежное, с исклю чительно правильными чертами — было не только красивым, но и отмечено целомудрием и чистотой, поэтому многим она казалась ангелом небесным». Возможно, я и была похожа на ангела, но, скорей всего, Любовь заставила поэта увидеть во  мне неземные черты.

Данте:      Взирает на достойнейшее тот,

Кто на мадонну среди донн взирает,—

В веселии за нею он течет

И Господа за милость восхваляет.

Такую благость взгляд ее лиет,

Что зависти никто из донн не знает,

Но всех она в согласии ведет

И верой, и любовью оделяет.

Всё перед ней смиренно клонит лик,

Но не себе она тем славу множит,

А каждому награду воздает,

И свет ее деяний столь велик,

Что лишь кому на мысль она придет,

Тот о любви не воздохнуть не может.

Звучит музыка (Ф. Шуберт. «Ave Maria»).

Ученый: В XIV—XVI веках сонет становится одним из са мых популярных жанров в итальянской литературе. Именно в это время формируются основные жанровые признаки со нета. Сонет — стихотворение из 14 строк с устойчивой сис темой рифмовки. Итальянский сонет состоит из двух четве ростиший (катренов) и двух трехстиший (терцетов). Высшей точки итальянский сонет достигает в творчестве Франческо Петрарки.

Лаура: Меня зовут Лаура. Я та, которой свои сонеты по святил Петрарка. Когда-то он увидел меня в церкви и полю бил на всю жизнь. Нам не суждено было больше увидеться, но свое чувство поэт пронес через всю свою жизнь. Средневе ковые поэты представляли любимую женщину существом, ли шенным плоти. А Петрарка изобразил меня совсем другой — живым, земным человеком.

Петрарка: Благословен день, месяц, лето, час

И миг, когда мой взор те очи встретил! Благословен тот край, и дол тот светел, Где пленником я стал прекрасных глаз! Благословенна боль, что в первый раз

Я ощутил, когда и не приметил,

Как глубоко пронзен стрелой, что метил Мне в сердце бог, тайком разящий нас! Благословенны жалобы и стоны,

Какими оглашал я сон дубрав,

Будя отзвучья именем Мадонны!

 Благословенны вы, что столько слав Стяжали ей, певучие канцоны,—

Дум золотых о ней, единой, сплав!

Звучит музыка (английская народная лютневая музыка XVI века — мелодия песни «Зеленые рукава»).

Ученый: Англия. Впервые с сонетом англичане познакоми лись в XIV веке. Это был перевод Джеффри Чосера сонета Петрарки. Но Чосеру не удалось при переводе сохранить со нетную форму.

В XVI веке сонет становится полноценным жанром в анг лийской литературе. Конец XVI — начало XVII века — период настоящего «сонетного бума». За одно последнее деся тилетие XVI века было опубликовано 3000 сонетов. В это же время окончательно утвердилась форма английского сонета. Он состоит из трех четверостиший и заключительного двустишия. Рифмовка английского сонета отличается от ита льянского.

Смуглая леди сонетов: Именно так построены и сонеты Шекспира. Сохранилось 154 сонета Шекспира. Они были впервые опубликованы в 1609 году еще при жизни поэта. Пер вые 126 сонетов посвящены другу поэта, прекрасному и знат ному юноше, последние 28 — возлюбленной, то есть мне, Смуглой леди сонетов. Я совсем не похожа на ангелоподоб ную золотоволосую красавицу, гордую и недоступную.

Шекспир:

 My mistress' eyes are nothing like the sun;

Coral is far more fed than her lips' red;

 If snow be white, why then her breasts are dun;

If hairs be wires, black wires grow on her head.

I have seen roses damask'd, red and white,

But no such roses see I in her cheeks;

And in some perfumes is there more delight

Than in the breath than from my mistress reeks.

I love to hear her speak, yet well I know

That music hath a far more pleasing sound;

I grant I never saw a goddess go;

My mistress, when she walks, treads on the ground:

And yet, by heaven, I think my love as rare

As any she belied with false compare.

Чтец-переводчик:

 Ее глаза на звезды не похожи,

Нельзя уста кораллами назвать,

Не белоснежна плеч открытых кожа,

И черной проволокой вьется прядь.

С дамасской розой, алой или белой,

Нельзя сравнить оттенок этих щек.

А тело пахнет так, как пахнет тело,

Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий,

Особенного света на челе.

Не знаю я, как шествуют богини,

Но милая ступает по земле.

И все ж она уступит тем едва ли,

Кого в сравненьях пышных оболгали.

Учитель: Самый совершенный литературный перевод все же не может повторить оригинал, и поэтому сегодня многие сонеты будут звучать не только в переводе, но и на языке оригинала. Это даст нам возможность познакомиться сразу с несколькими литературными произведениями. Ведь лите ратурный перевод — это не повторение оригинала, а само стоятельное литературное произведение. Литературный пе ревод не только делает доступным для читателя сокровища мировой литературы, но и как бы сокращает временное рас стояние, делает литературное произведение понятным сов ременному читателю. Вот как прочитали этот сонет Шекспи ра наши девятиклассники. От Шекспира нас отделяет четы ре века. Авторы перевода — Белых Евгений и Майборода Виталий.

Переводчик:  Глаза ее ничто в сравненьи с солнцем, Морской коралл краснее красных губ,

                          А белый сны, взлетающий под солнцем,

        Ложась на грудь ей, кажется как пух.

А если волос — проволка металла,

То у нее густые провода.

В саду я видел много роз, фиалок,

Но на ее щеках не встретишь никогда

Такую гамму разноцветьев алых,

Которых не забыть мне никогда.

Я помню аромат духов прекрасных,

Их чудную пленительную власть,

Которую не встретить мне, однажды в ее дыханье очутясь.

                               Люблю я слушать речь ее, но знаю,

                               Что музыка приятней слов ее.

                              А вот когда она шагает, всем кажется, она                     плывет.  

Смуглая леди сонетов: Но сонеты Шекспира — это не только гимн любви и дружбе, но и философские размышле ния о бренности всего земного, о неравенстве людей, о соци альной несправедливости. В этих размышлениях отразилась личность Шекспира-гуманиста, который понимает неосуще ствимость своих идеалов.

Шекспир:         Tired with all these, for restful death I cry,

                         As, to behold desert a beggar born,

                         And needy nothing trimm'd in jollity,

                         And purest faith unhappily forsworn,  

                         And gilded honour shamefully misplaced,  

                         And maiden virtue rudely strumpeted,  

                         And right perfection wrongfully disgraced,

                         And strength by limping sway disabled,

                         And art made tongue-tied by authority,

                         And folly doctor-like controlling skill,

                         And simple truth miscall'd simplicity,

                         And captive good attending captain ill:

                         Tired with all these, from these would I be gone,

                         Save that, to die, I leave my love alone.

Чтец-переводчик:       Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж Достоинство, что просит подаянья,  

                                      Над простотой глумящуюся ложь, Ничтожество в роскошном одеянье,

                                      И совершенству ложный приговор,

                                      И девственность, поруганную грубо,

                                      И неуместной почести позор,

                                      И мощь в плену у немощи беззубой,

                                      И прямоту, что глупостью слывет,

                                      И глупость в маске мудреца, пророка,

                                      И вдохновения зажатый рот,

                                      И праведность на службе у порока.

                                      Все мерзостно, что вижу я вокруг...

                                      Но как тебя покинуть, милый друг!

Смуглая леди сонетов: Этот сонет мог бы стать эпиграфом к трагедиям Шекспира.

Звучит музыка (Гендель. Пассакалия из сюиты № 7).

Ученый: Свое второе рождение английский сонет пережи вает в XIX веке благодаря Уильяму Вордсворту — поэту-ро мантику. Некоторые из своих сонетов Вордсворт специально посвятил вопросам поэзии и поэтического мастерства. Среди них были и сонеты о сонетах.

Чтец:         Не хмурься, критик, не отринь сонета!

                   Он ключ, которым сердце открывал

                   Свое Шекспир; Петрарка врачевал

                   Печаль, тогда звенела лютня эта;

                   У Тассо часто флейтой он взывал;

                   Им скорбь Камоэнса была согрета;

                   Он в кипарисовый венок поэта,

                   Которым Дант чело короновал,

                   Вплетен, как мирт; он, как светляк бессонный,

                   Вел Спенсера на трудный перевал,

                   Из царства фей, дорогой потаенной;

                  Трубой в руках у Мильтона он стал,

 Чье медногласье душу возвышало;

Увы, труба звучала слишком мало!

Звучит музыка (Ж. Б. Люлли. «Гавот»).

Кассандра: Франция, XVI век. Сонет продолжает свое триумфальное шествие по Европе. Меня зовут Кассандра. Мне посвятил французский поэт Пьер де Ронсар свои соне ты. Пьер де Ронсар — один из поэтов Плеяды. Это была группа поэтов-единомышленников, которые объединились для изучения античных авторов. Но эти поэты в своих про изведениях не просто подражали классикам. Они вдохну ли новую жизнь, новые идеи в старые формы и жанры. Посмотрите, как я непохожа на уже знакомых вам Лауру и Беатриче.

Ронсар:        

Plus tost le bal de tant d'astres divers

Sera lasse, plus tost la Mer sans onde,

Et du Soleil la f uitte vagabonde

Ne courra plus en tournant de travers;

Plus tost des Cieux les murs seront ouvers,

Plus tost sans forme ira confus le monde,

Que je sois serf d'une maistresse blonde,

Ou que j'adore une femme aux yeux verts.

0 bel brun, que je sens dedans Tame,

Tu m'as si bien allume de ta flame,

Qu'un autre oeil verd n'en peut estre veinqueur!

Voire si fort qu'en peau jaune et ridee,

Esprit dissoult, je veux aimer I'idee

Des beaux yeux bruns, les soleils de mon cueur.

Чтец-переводчик:

Скорей погаснет в небе звездный хор,

И станет море каменной пустыней,

Скорей не будет солнца в тверди синей,

Не озарит луна земной простор;

Скорей падут громады снежных гор,

Мир обратится в хаос форм и линий,

Чем назову я рыжую богиней

Иль к синеокой преклоню свой взор.

Я карих глаз живым огнем пылаю,

Я серых глаз и видеть не желаю,

Я враг смертельный золотых кудрей.

Я и в гробу, холодный и безгласный,

Не позабуду этот блеск прекрасный

Двух карих глаз, двух солнц души моей.

Звучит музыка (Глюк. Мелодия из оперы «Орфей»).

Ученый: Возвращение к этому жанру во французской ли тературе приходится на вторую половину XIX века. В этом жанре работали Шарль Бодлер, Поль Верлен. Но, конечно же, к XIX веку тематика сонетов значительно расширилась: философские размышления начинают занимать более весо мое место.

Верлен: L'angoisse

Nature, rein de toi ne m'emeut, ni les champs

Nourriciers, ni I'echo vermeil des pastorals

Siciliennes, ni les pompes aurorales,

Ni la solennite dolante des couchants.

Je ris de I'Art, je ris de I'Homme aussi, des chants,

Des vers, des temples grecs et des tours en spirales

Qu'etirent dans le ciel vide les cathedrales,

Et je vois du meme oeil les bons et les mechants.

Je ne crois pas en Dieu, j'abjure et je renie

Toute pensee, et quant a la vieille ironie,

L'Amour, je voudrais bien qu'on ne m'en parlat plus.

Lasse de vivre, ayant peur de mourir, pareille

Au brick perdu, jouet de flux et de reflux,

Mon ame pour d'affreux naufrages appareille.

Чтец-переводчик: Тоска

Меня не веселит ничто в тебе, Природа:

Ни хлебные поля, ни отзвук золотой

 Пастушеских рогов, ни утренней порой

Заря, ни красота печального захода.

Смешно Искусство мне, и Человек, и ода,

И песенка, и храм, и башни вековой

Стремленье гордое в небесный свод пустой,

Что мне добро и зло, и рабство, и свобода!

Не верю в Бога я, не обольщаюсь вновь

Наукою, а древняя ирония, Любовь,

Давно бегу ее в презренье молчаливом.

Устал я жить, и смерть меня страшит. Как челн Забытый, зыблемый приливом и отливом,

Моя душа скользит по воле бурных волн.

Авторы еще одного перевода сонета Поля Верлена — Кли менко Татьяна и Полтавская Марина.

Переводчик:      Жизнь, для меня ничего не значишь.

Торжественный восход и скорбный закат,

Пламя танцев, цветов аромат —

Все это для меня ничего не значит.

                            Все, что я вижу иль слышу, рождает усмешку:

Поэзия, храмы, летящие в небо пустое,

                            Тщетность усилий людей плохих и достойных,

Слово немое — все вызывает усмешку.

Меня не пугает уже и само Отреченье.

Я отдаляюсь от страсти, от мира любви...

Бездны желаний бессмысленны, как

развлеченья...

                         Я в пустоте безысходной, привычной тоски.

Мне грезится дно, пучина морская,

Прилив и отлив, последний закат...

Я растворяюсь, из мыслей своих исчезая,

Как затонувший на вечные веки фрегат.

Звучит музыка (Бизе-Щедрин. Хабанера из «Кармен-сю иты»).

Ученый: Ни одна европейская литература не обошла своим вниманием сонет. И испанская, и немецкая, и польская лите ратура отдали сонету свою дань.

Чтец (читает стихотворение Лопе де Вега):

О, как нехорошо любить притворно!..

Но как забыть, отдав ей больше году,

Свою любовь? Прогонишь в дверь природу,

Она в окно стучится вновь упорно.

Отвергнутой заискивать — позорно,

И верной быть неверному в угоду,—

Необходимо дать себе свободу —

Предмет любви избрать другой проворно.

Увы! Любить без чувства невозможно,

Как ни обманывай себя прилежно,

Тому не выжить, что в основе ложно.

Нет, лучше ждать настойчиво и нежно,

И, может быть, от искорки ничтожной

Он вспыхнет вновь, костер любви мятежной.

Чтец:

Ludwig Uhland

Der Wald

Was je mir spielt' um Sinnen und Gemüte

Von frischem Grün, von kühlen Dämmerungen,

Das hat noch eben mich bedeckt, umschlungen

Als eines Maienwaldes Lustgebiete,

Was je in Traum und Wachen mich umgliehte

Von Blumenschein, von Knospen, kaum gesprungen,

Das kam durch die Gebüche hergedrungen

Als leichte Jägerin, des Waldes Blüte.

Sie floh dahin, ich eilte nach mit Flehen,

Bald hatten meine Arme sie gebunden;

Da muβ schnell der Morgentraum verwehen.

O Schicksal, das mir selbst nicht Hoffnung gönnte!

Mir ist die Schönste nicht allein verschwunden,

Der Wald sogar, drin ich sie suchen könnte.

 Чтец-переводчик:

Лес

Душе и телу были столь желанны

Прохлада утра, зелень трав душистых...

О чудо! — лес, весенний и ветвистый,

Вокруг меня раскинулся нежданно.

И та, что прежде грезилась туманно, —

В цветке раскрытом образ нежный, чистый, —

Предстала мне из-за кустов тенистых,

Как лань легка и солнцем осиянна.

И тут же — прочь, и я за ней погнался,

И рук кольцо вот-вот мечту поймает...

Увы! — мой сон на этом оборвался.

Красавица исчезла — но проклятье

Судьбе, что все надежды отнимает! —

Пропал и лес, где б мог ее искать я.

Звучит музыка (М. Огинский. «Полонез»).

Ученый: Говорить об истории сонета и не вспомнить имя ве ликого польского поэта Адама Мицкевича просто невозможно.

В 1826 году в Москве была выпущена в свет книга под на званием «Сонеты Адама Мицкевича». Книга стала значитель ным явлением не только в польской, но и во всех славянских литературах. Книга состояла из двух частей. Вторая часть называлась «Крымские сонеты». Здесь появляется необыч ный для сонета лирический герой — пилигрим, который от правляется в путешествие, чтобы найти истину, смысл жизни. Это человек вольнолюбивый, с разносторонними интересами, способный глубоко чувствовать красоту природы, тоскующий по далекой родине. Тема родины — одна из главных в «Крым ских сонетах».

Чтец-переводчик (читает стихотворение Мицкевича «Алушта ночью»):

Повеял ветерок, прохладою лаская. Светильник мира пал с небес на Чатырдаг,

Разбился, расточил багрянец на скалах

И гаснет. Тьма растет, молчанием пугая.

Чернеют гребни гор, в долинах ночь глухая,

Как будто в полусне журчат ручьи впотьмах;

Ночная песнь цветов — дыханье роз в садах — Беззвучной музыкой плывет, благоухая.

Дремлю под темными крылами тишины.

Вдруг метеор блеснул — и, ослепляя взоры, Потопом золота залил леса и горы.

Ночь! одалиска-ночь! Ты навеваешь сны,

Ты гасишь лаской страсть, но лишь она утихнет — Твой искрометный взор тотчас же снова вспыхнет!

Чтец:

Гробница Потоцкой

Ты в сказочном саду, в краю весны увяла.

О роза юная! Часов счастливый рой

Бесследно пролетел, мелькнул перед тобой,

Но в сердце погрузил воспоминаний жала.

Откуда столько звезд во мраке засверкало,

Вон там, на севере, над польской стороной?

Иль твой горящий взор, летя к земле родной, Рассыпал угольки, когда ты угасала?

Дочь Польши! Так и я умру в чужой стране.

О, если б и меня с тобой похоронили!

Пройдут здесь странники, как прежде проходили,

И я родную речь услышу в полусне,

И, может быть, поэт, придя к твоей могиле,

Заметит рядом холм и вспомнит обо мне.

Звучит музыка (ФШопен. «Ноктюрн ми бемоль мажор»)-

Наталья Николаевна Гончарова: В России сонет по явился в XVIII веке, но настоящее развитие получает он в начале XIX века под пером Александра Сергеевича Пушкина. Музой Петрарки была ангелоподобная Лаура, у Данте — почти божественная Беатриче, у Пушкина — я, земная женщина, его

 жена, Наталья Николаевна Гончарова. Мне он посвятил свой

лучший сонет «Мадонна».

Пушкин:  Не множеством картин старинных мастеров Украсить я всегда желал свою обитель,

                Чтоб суеверно им дивился посетитель,

                 Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов, Одной картины я желал быть вечно зритель, Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков, Пречистая и наш божественный спаситель —

Она с величием, он с разумом в очах — Взирали, кроткие, во славе и в лучах,

Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец

Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна, Чистейшей прелести чистейший образец.

Звучит музыка (Ф. Лист. «Утешение»).

Ученый: Но «золотым веком» русского сонета называют начало XX века. Брюсов, Иванов, Анненский, Волошин, Ман дельштам, Северянин, Бунин, Бальмонт — это лишь непол ный перечень имен поэтов начала XX века, обратившихся к жанру сонета. Невозможно рассказать обо всех. Мы услы шим сегодня только один сонет — Максимилиана Волоши на, — который называется «Звездный венок» и является пят надцатым сонетом из «Венка сонетов».

Ученый: «Венок сонетов» представляет собой цепь из пят надцати сонетов, где четырнадцать стихотворений образуют кольцо, так как последняя строка каждого сонета повторена в первой строке следующего, причем последняя строка четыр надцатого стихотворения повторяет первую строку первого. Пятнадцатый сонет, называемый магистралом, состоит из пер вых строк всех четырнадцати остальных в том порядке, в ка ком они следуют друг за другом. Итак, магистрал из «Венка сонетов» Максимилиана Волошина.

Чтец:  

      В мирах любви, — неверные кометы, —

Закрыт нам путь проверенных орбит!

Явь наших снов земля не истребит, —

Полночных солнц к себе нас манят светы.

Ах, не крещен в глубоких водах Леты

Наш горький дух, и память нас томит.

В нас тает боль внежизненных обид —

Изгнанники, скитальцы и поэты!

Тому, кто зряч, но светом дня ослеп,

Тому, кто жив, но брошен в темный склеп,

Кому земля — священный край изгнанья,

Кто видит сны и помнит имена,—

Тому в любви не радость встреч дана,

А темные восторги расставанья!

Звучит музыка (Ф. Шопен. «Ноктюрн фа минор»).

Учитель: Наше путешествие подходит к концу. Хотя о со нете можно говорить бесконечно: о разнообразии его форм, о богатстве тематики, о его истории. Но все же сонет чаще всего ассоциируется у нас со словами Любовь, Прекрасная Дама. И поэтому закончим мы сегодня разговор сонетом, ко торый называется «Женщине». Автор — русский поэт нача ла XX века Валерий Брюсов.

Чтец:    

 Ты — женщина, ты — книга между книг,

Ты — свернутый, запечатленный свиток;

В его строках и дум, и слов избыток,

В его листах безумен каждый миг.

Ты — женщина, ты — ведьмовский напиток!

Он жжет огнем, едва в уста проник,

Но пьющий пламя подавляет крик

И славословит бешено средь пыток.

Ты — женщина, и этим ты права.

От века убрана короной звездной,

Ты — в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечем ярем железный,

      Тебе мы служим, тверди гор дробя,

      И молимся от века — на тебя!

Звучит музыка (Ф. Лист. «Канцона»).