Слышишь, страна?! Говорит Ленинград.

     Более 70 лет отделяет нас от суровых и грозных лет войны. Но время не       изгладит из памяти народа Великую Отечественную войну 1941-1945 годов, самую тяжёлую и жестокую из всех войн в истории нашей страны.

Посвящается Подвигу советских людей в Великой Отечественной войне против фашистских захватчиков

В.В.: Опять война, опять блокада…
А может, нам о них забыть?
Я слышу иногда:
«Не надо, не надо раны бередить.
Ведь это верно, что устали
Мы от рассказов о войне.
И о блокаде пролистали
Стихов достаточно вполне».
И может показаться:
Правы
И убедительны слова.
Но даже, если это правда,
Такая правда –
Не права.
Чтоб снова
На земной планете
Не повторилось той зимы,
Нам нужно,
Чтобы наши дети
Об этом помнили. Как мы!
Я не напрасно беспокоюсь,
Чтоб не забылась та война.
Ведь эта память – наша совесть.
Она, Как сила, нам нужна!

Багрова А. 

Июнь! Клонился к вечеру закат.

 И белой ночью разливалось море.

И раздавался звонкий смех ребят.

НЕ знающих, не ведающих горя

Июнь! Тогда еще не знали

 Со школьных вечеров к Неве шагая.

Что завтра будет первый день войны,

 А кончится лишь в 45-м в мае.

 И песня над рекой лилась Невой,

Мы шли на встречу утру и смеялись,

НЕ знали мы еще тогда с тобой.

Что с детством мы и с юностью прощались.

ВИДЕО МОЛОТОВ.

 Смирнова В.В.: Первые, самые тяжёлые дни войны. Главные удары фашистских армий направлены на Москву и Ленинград. (ЗВУК Бомбежки)

Суркова Н.: Кто-то помнит об этом со школьной скамьи,
Кто-то – с первых ступеней детсада...
В необъятной стране нет, пожалуй, семьи,
Где не знают, что значит – БЛОКАДА...
Про разруху и голод, про жизнь без прикрас,
Про спасение Летнего сада...
Мы вдыхаем, как воздух, правдивый рассказ
О суровой судьбе Ленинграда.

В.В.: Ленинград! Сразу столько воспоминаний. В этом году исполнилось 79 лет, как сомкнулось кольцо блокады вокруг города. Но город не сдавался.
Наступили 900 тяжелых и голодных дней.

В.В.: Город бомбили и днем, и ночью. Защищать город вышли все от мала и до велика, и старики, и дети.

Щагин Ю.: От взрывов продыху не знали,
Те, кто уехать не смогли.
И днем, и ночью шла бомбёжка,
И днём, и ночью шёл обстрел.
На клумбах не цветы, картошка росла:
Защитник есть хотел.

В.В.: Были разрушены дома, сорваны крыши, во многих окнах были выбиты стекла. Окна заклеивали бумагой.

Надточий А.: Черные окна,
И взрывов гул.
В грохоте, гари
Питер тонул.
Хмурые лица
И взгляд потухший.
Город унылый,
Серый и скучный.

В.В.: Для жителей наступило очень тяжелое время, была зима, есть было нечего.
Склады с продовольствием разгромили. Варили и ели все что находили.

Новикова С.: Вместо супа - бурда из столярного клея,
Вместо чая - заварка сосновой хвои.
Это б всё ничего, только руки немеют,
Только ноги становятся вдруг не твои.

Щагина Л.Только сердце внезапно сожмётся, как ёжик,
И глухие удары пойдут невпопад...
Сердце! Надо стучать, если даже не можешь.
Не смолкай! Ведь на наших сердцах - Ленинград.
Бейся, сердце! Стучи, несмотря на усталость,
Слышишь: город клянётся, что враг не пройдёт!

В.В.:...Сотый день догорал. Как потом оказалось,
Впереди оставалось ещё восемьсот.
Слышишь, страна?! Говорит Ленинград.

    «Блокадный Ленинград» (Моцарт «Лакримоза») на этом фоне читается стихотворение:

Голикова Кристина.:  А город был в дремучий убран иней. 
Уездные сугробы, тишина... 
Не отыскать в снегах трамвайных линий, 
Одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках, узеньких, смешных, 
В кастрюльках воду голубую возят,
Дрова и скарб, умерших и больных. 
Вот женщина ведет куда-то мужа. 
Седая полумаска на лице, 
В руках бидончик — это суп на ужин, 
Свистят снаряды, свирепеет стужа. 
Товарищи, мы в огненном кольце...
А девушка с лицом заиндевелым,
Упрямо стиснув почерневший рот,
Завернутое в одеяльце тело
На Охтинское кладбище везет. 
Везет, качаясь, — к вечеру добраться б... 
Глаза бесстрастно смотрят в темноту. 
Скинь шапку, гражданин! Провозят Ленинградца, 
Погибшего на боевом посту.
Скрипят полозья в городе, скрипят...
Как многих нам уже недосчитаться!
Но мы не плачем: правду говорят,
Что слезы вымерзли у ленинградцев. 
Нет, мы не плачем. Слез для сердца мало. 
Нам ненависть заплакать не дает. 
Нам ненависть залогом жизни стала:
Объединяет, греет и ведет. (О. Бергольц)

 Смирнова В.В.: Враг прекрасно знал, что в городе катастрофически не хватает продуктов. В этом-то и был его дьявольский замысел – погубить ленинградцев голодом. Но осуществить этот план враг до конца не смог.

Хлеб выдавали по карточкам, норма хлеба была очень мала – всего 125гр. Хлеб был невкусный, липкий, как клейстер. Если вдруг карточку потеряешь, то и вовсе останешься голодным. Кроме хлеба больше ничего не было.

Терентьев Вадим.

Я - хлеб. У меня есть душа.
Я - хлеб. И мне больно бывает.
С березы листва опадает, шурша,
А хлеб каждый день оживает.
Я слышу осколков удушливый свист.
Я - ломтик, прозрачен и тонок.
И держит меня на ладони как лист,
Голодный блокадный ребенок.
Я - хлеб. У меня есть душа.
Хотя я тонюсенький ломтик,
Ко мне приближается, еле дыша,
Голодный ребяческий ротик.
Большие глаза. Цвет лица восковой
С трудом поднимает ручонку.
Я - хлеб. И пока я живой

Не дам умереть я ребенку.
Я – хлеб. Я живой .Не горю я в огне.
Я ваш, я ржаной, самый близкий.
И тянутся детские губы ко мне,
Как будто к груди материнской.
Я - хлеб.
У меня есть душа.
Я - хлеб…

Голикова Кристина.

По Ладоге зимней, по хрупкому льду

В буран и бомбёжку машины идут,

И ночью , и днём , у врага на виду

Снаряды и хлеб к Ленинграду везут

А лёд под колёсами гнулся, трещал,

Но помнит водитель, что каждою тонной

Он жизнь восьми тысяч детей защищал

Она пролегла ледяными полями

«Дорогою Жизни»  назвали её.

И жизнь  пробивалась сквозь  холод и пламя,

Бомбёжки,  метели  и взломанный  лёд.

И с суши, и с неба её  охраняли,

Подходы  по  льду  день  и ночь  стерегли.

Дорожники трассу  чинили,  меняли,

Как  пульс  Ленинграда  её  берегли.

Она – как  легенда, как  песня, как  знамя.

У этой  дороги  не  будет  конца –

Она  навсегда пролегла  через  память,

Навеки  прошла  через  наши  сердца…

  Смирнова В.В. Вплоть до 23 апреля 1942 года по Ладожскому озеру непрерывно двигались автоколонны, доставляя в Ленинград продукты и другие жизненно важные грузы, а из города на Большую землю вывозили детей, раненых, крайне истощенных и ослабевших людей. Сколько человек спасла от неминуемой смерти эта легендарная ледовая трасса!..

Песня «Журавли»

На сцене  Багрова А., Надточий А., Новикова С., Суркова Н., садятся на мешки, на бревна.

На сцене заклеенное окно, стол с керосиновой лампой. На столе железная кружка, чайник, ложка, кусочек хлеба, несколько кусочков сахара.

За столом сидят две женщины.

1 соседка: Ольга В.

Дарья Власьевна, соседка по квартире,
Сядем, побеседуем вдвоём.
Знаешь, будем говорить о мире,
О желанном мире, о своём.

Вот мы прожили почти полгода,
Полтораста суток длиться бой!
Тяжелы страдания народа –
Наши, Дарья Власьевна, с тобой.

О, ночное, воющее небо,
Дрожь земли, обвал не вдалеке,
Бедный, Ленинградский ломтик хлеба –
Он почти не весит на руке…

Для того, чтоб жить в кольце блокады,
Ежедневно смертный слышать свист, –
Сколько силы нам, соседка, надо,
Сколько ненависти и любви …

2 соседка: Елена А.

Столько, что минутами в смятенье
Ты сама себя не узнаёшь:
Вынесу ли? Хвати ли терпенья?

1 соседка: Ольга В.

Вынесешь! Дотерпишь! Доживёшь!

Елена А.2 соседка: (Подходит к радио, включает. По радио звучат удары метронома.)

Метроном …Его стук не смолкает ни на минуту… Но пока он звучит – город живёт, его сердце бьётся. Я всем сердцем своим, умом, душой и существом, осознаю, что нам сдавать Ленинград нельзя. Умереть но не сдаваться.( Звучит голос, Шостаковича по радио)

1 соседка: Ольга В.

Голод. Подумать только, в одном слове – столько драм, страданий, безвестных смертей. (Идёт показ видеохроники.)

Раздаётся стук, входит девочка.

2 соседка: Елена А.

А, Настя, заходи. Ну, как вы там? (к соседке) – В январе они схоронили отца, а через несколько дней умерла и мать. Вот теперь вдвоём мыкаются.

Ольга В.1 соседка: (Наливает кипяток. Заворачивает в платок несколько кусочков сахара и маленький кусочек хлеба) – Это Павлику. Как он там?

Настя:

Совсем ослаб, теперь в магазин я хожу одна… Вчера решила продать морской отцовский бушлат… На рынке ко мне подошёл мужчина. Продала я … Иду в магазин, возле кассы спохватилася, даже в грудь ударило от мысли: Карточки та остались в бушлате. Я бегом на рынок, а мужика и след простыл… Рассказала всё Павлику, оба долго и горько плакали. Утром проснулись от стука. Я сперва подумала, что от голода мерещиться …

Бушлат на рынке ты, дочка, продавала? – Тут я поняла, что это не сон, и разрыдалась. От радости мы и спасибо не сказали. Не знаю, где сейчас этот человек, но в моей душе он останется на всегда.

1 соседка: Ольга В.

А может Павлика на большую землю!? По “дороге жизни”, пока Ладожское озеро не растаяло.

Настя:

“Дорогой жизни” шёл к нам хлеб.
“Дорогой жизни” многих к многим.
Ещё не знают на земле.
Страшней и радостней дороги.

Из радио раздается «7 симфония» Шостаковича.

Голикова К. за кулисами на фоне музыки.

 Какая музыка была!
Какая музыка играла!
Когда и души и тела
Война проклятая попрала.

Какая музыка во всём,
Всем и для всех – не по ранжиру.
Осилим… выстоим… спасём…
Ах, не до жиру – быть бы живу…

Солдатам голову кружа,
Трёхрядка под накатом брёвен
Была нужней для блиндажа,
Чем для Германии Бетховен.

И через всю страну струна,
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.

Стенали яростно, навзрыд
Одной – единой страсти ради
На полустанке – инвалид
И Шостакович – в Ленинграде.

Входит человек в телогрейке, шапке – ушанке, дышит на раскрасневшиеся руки.

1 соседка: Ольга В.

Степаныч, ты? Как доехал? Не замело ли трассу? Она для нас – вера в настоящее и надежда на будущее.

Степаныч: Поликарпов Валерий

Вот послушайте, что сегодня произошло…
И было так: на всём ходу
Машина задняя осела.
Шофёр вскочил, шофёр на льду.
Ну, так и есть, мотор заело.

Ремонт на пять минут – пустяк,
Поломка эта – нее угроза,
Да рук не разомкнуть никак:
Их на руле свело морозом.

Чуть разогнёшь – опять сведёт.
Стоять? А хлеб? Других дождаться?
А хлеб – две тонны? Он спасёт
Шестнадцать тысяч ленинградцев.

И вот в бензине руки он
Смочил, поджёг их от мотора,
И быстро двинулся ремонт
В пылающих руках мотора.

Вперёд! Как ноют волдыри,
Примёрзли к варежкам ладони.
Но он доставит хлеб, пригонит
К хлебопекарни до зари.

Шестнадцать тысяч матерей
Пайки получат на заре –
Сто двадцать пять блокадных грамм
С огнём и кровью пополам.

О, мы познали в декабре:
Не зря “священным даром” назван
Обычный хлеб, и тяжкий грех
Хотя бы крошку бросить наземь.

Звучит сирена. Мигает свет прожектора.

Песня «НЕПОКОРЕННЫЙ»

Суркова Настя.

На берегу Невы,
В музейном зданье, 
Хранится очень скромный дневничок.
Его писала Савичева Таня, 
Он каждого пришедшего влечет. 
Пред ним стоят сельчане, горожане,
От старца –
До наивного мальца.
И письменная сущность содержанья
Ошеломляет 
Души и сердца.
Это – всем живущим в назиданье, 
Чтобы каждый в суть явлений вник,
Время
Возвышает
Образ Тани
И ее доподлинный дневник

Багрова Алина.

Девять страничек. Страшные строчки.
Нет запятых. Только черные точки.
«Умерли все». Что поделать? Блокада.
Голод уносит людей Ленинграда.

Жутко и тихо в промерзшей квартире.
Кажется, радости нет больше в мире.
Если бы хлебушка всем по кусочку,
Может, короче дневник был на строчку.

Маму и бабушку голод унес.
Нет больше силы. И нет больше слез.
Умерли дяди, сестренка и брат
Смертью голодной. Пустел Ленинград.

Пусто в квартире. В живых – только Таня.
В маленьком сердце – столько страданья.
«Умерли все». Никого больше нет.
Девочке Тане – одиннадцать

Я расскажу вам, что было потом.
Эвакуация, хлеб и детдом,
Где после голода, всех испытаний
Выжили все. Умерла только Таня.

Девочки нет. Но остался дневник –
Детского сердца слезы и крик.
Дети мечтали о корочке хлеба,
Дети боялись военного неба.

Этот дневник на процессе Нюрнбергском
Был документом страшным и веским.
Плакали люди, строчки читая.
Плакали люди, фашизм проклиная.

Танин дневник – это боль Ленинграда.
Но прочитать его каждому надо.
Словно кричит за страницей страница:
«Вновь не должно это все повторится

Голикова К. Таню удалось спасти от голодной смерти. При первой же возможности ее вывезли с детским домом в Горьковскую область. Но крайнее истощение, нервное потрясение, ужасы войны сломили девочку, и она вскоре умерла.

Баллада о кукле

Груз драгоценный баржа принимала –

Дети блокады садились в неё.

Лица недетские цвета крахмала,

В сердце горе своё.

Девочка куклу к груди прижимала.

Старый буксир отошёл от причала,

К дальней Кобоне баржу потянул.

Ладога нежно детишек качала,

Спрятав на время большую волну.

Девочка, куклу обняв, задремала.

Чёрная тень по воде пробежала,

Два «Мессершмита» сорвались в пике.

Бомбы, оскалив взрывателей жала,

Злобно завыли в смертельном броске.

Девочка куклу сильнее прижала…

Взрывом баржу разорвало и смяло.

Ладога вдруг распахнулась до дна

И поглотила и старых, и малых.

Выплыла только лишь кукла одна,

Та, что девчурка к груди прижимала…

Ветер минувшего память колышет,

В странных виденьях тревожит во сне.

Снятся мне часто большие глазища

Тех, кто остался на ладожском дне.

Снится, как в тёмной, сырой глубине

Девочка куклу уплывшую ищет.

А. Молчанов

На сцене Суркова Катя с куклой.

Песня «Белые панамки» Суркова Е.А.

Смирнова В.В. Битва за Ленинград является одной из решающих битв Второй мировой войны и занимает особое место в мировой военной истории. Ленинградское сражение охватило почти всю северо-западную часть страны и длилось более трёх лет.

Багрова А.,

Ряды могил огромных братских,
Где высечен лишь год - сорок второй...
Там сотни тысяч жизней ленинградцев
Схоронено блокадною зимой.

Надточий А.,

И тихо льются звуки над могилами.
И вечности огонь всегда горит.
А сердце мое с близкими и милыми
Через года как-будто говорит.

Суркова Н.,
Теперь покоитесь Вы здесь в могилах
И люди Вам несут сюда цветы,
И позабыть о Вас они не в силах.
В их памяти не будет пустоты.

Новикова С.,

Они поклонятся Вам низко, низко
В том месте, где огонь теперь горит.
И то далекое им сразу станет близким.
И оживет бесчувственный гранит.

«Память» ПЕСНЯ

Голикова Кристина: Мы чашу горя выпили до дна.

Но враг не взял нас никаким измором

 И жизнью смерть была побеждена

И победили человек и город!

Год сорок второй:

Полгорода лежит в земле сырой

Неугасима память поколений

И память тех, кого так свято чтим,  

Давайте, люди, встанем на мгновенье

И в скорби постоим и помолчим  

Смирнова В.В.. Давайте почтим светлую память жителей Ленинграда, отстоявших его и не доживших до наших дней, минутой молчания.

Объявляется минута молчания.

Фонограмма «Звук метронома»

Минута молчания.

Фонограмма Бухенвальский набат

Смирнова В.В. В истории осады Ленинграда самым трагическим периодом была зима 1941–1942 годов. Вся тяжесть легла на плечи  ленинградцев. За годы блокады от голода, холода, бомбёжек и артобстрелов погибло 900 тыс. мирных жителей.
Звучат раскаты салюта, на сцену выходят чтецы

 Альтапова Д. За залпом залп.
Гремит салют.
Ракеты в воздухе горячем
Цветами пёстрыми цветут.
А ленинградцы
Тихо плачут.

Ни успокаивать пока,
Ни утешать людей не надо.
Их радость
Слишком велика –
Гремит салют над Ленинградом!

Бурашников М. Их радость велика,
Но боль
Заговорила и прорвалась:
На праздничный салют
С тобой
Пол-Ленинграда не поднялось…

Рыдают люди, и поют,
И лиц заплаканных не прячут.
Сегодня в городе –
Салют!
Сегодня ленинградцы
Плачут…

  Щагин Ю.: Мне кажется:
Когда гремит салют,
Погибшие блокадники встают.
Они к Неве
По улицам идут,
Как все живые, 
Только не поют.
Не потому,
Что с нами не хотят,
А потому, что мертвые
Молчат.
Мы их не слышим,
Мы не видим их,
Но мертвые всегда
Среди живых. 
Идут и смотрят,
Будто ждут ответ:
Ты этой жизни 
Стоишь или нет?

Щагина Л. Живём и радуемся жизни,

Не знаем горя и хлопот.

Спасибо вам, солдат Отчизны,

Что в мире мой живёт народ!

Новикова С. Спасибо мужеству героям,

Всем павшим в той святой войне,

Я не забуду, буду помнить

О том счастливом светлом дне!

Богданов П. Ничто не сломит дух народа!

Пока живёт один из нас –

Нет, не угаснет наш дух свободы

В последний даже жизни час!

Медведева К.Кусочек хлеба – пульс в награду

Как дорог каждому в тот ты был.

Мы  не забудем лик Ленинграда,

Ведь мы частицы и его судьбы!

Щагина Л. Нам не нужны ни раздоры, ни войны

  Пусть звёзды горят и кричат журавли,

   И, радуясь миру, светло и спокойно

  Пусть бьётся огромное сердце Земли.

Голикова Кристина: Ленинградцы показали себя истинными патриотами. Они несли огромные потери, но ни минуты не сомневались в победе. В суровые дни блокады умерло от голода более 800 тыс. человек.  

В: Наше поколение не любит громких фраз. Мы не клянемся во всеуслышанье, но кто скажет, что от этого наши клятвы ниже ценой? В сердце каждого из нас найдут отклик эти строки:

Люблю мое Отечество,
Пою мое Отечество –

Надежду человечества

И славу человечества.