Блокадный дневник
классный час на тему

«...Сохрани мою печальную историю...» — с этими словами обратилась к своему дневнику изголодавшаяся девочка-блокадница.

Мы знаем «взрослые» свидетельства того чудовищного, до конца не изученного явления, которое называется Ленинградской блокадой. Но «детских» свидетельств — мало. По ошеломительности воздействия на читателя можно назвать одно: дневник Юры Рябинкина

И вот теперь — дневник Лены Мухиной.

Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали?

Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает «человеческого лица», а голод и страх смерти превращают человека в животное?

Одним из средств спасения оказалась попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя.

И еще: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт — для других.

Когда-то Лена мечтала написать вместе с подругой книгу, «которую хотелось бы прочесть, но которой, к сожалению, не существует». Эта книга — существует. И является свидетельством того, что в самое бесчеловечное время люди пытались сохранить свою человеческую сущность. Именно это сегодня дарит нам надежду

Книга эта - изданный дневник юной ленинградской девушки, пережившей все ужасы блокады. Жутковатая до мурашек история, пугающая своей искренностью, в которой рассказывается о том, что пришлось пережить жителям города, какие адские мучения и ужасы голода вынести.

В 1941 ей было 17 лет. То, из чего «сделаны девочки» не слишком меняется во все времена: школьные экзамены (их тогда называли «испытаниями»), мечты об идеальной дружбе, влюбленность в одноклассника, обычная девичья чепуха: «он обернулся и мы встретились глазами».

История девушки начинается еще в довоенное время, за месяц до начала войны и заканчивается в самом ее разгаре.

Любопытно и жутко наблюдать, как меняется сознание, ход мыслей Лены, как из сытого времени она шагает в месяцы голода, холода, ужаса и потерь.

23 мая

Черт подери, меня никто не разбудил. Проснулась в 10 часов. Опять не сделала зарядки.

28 мая

Прошла испытания по-немецки. Все благополучно. Мы получили 13 отлично. Вова получил хорошо. Не знаю почему. Он отвечал еле-еле на посредственно. А у него был очень легкий билет. Завтра буду сдавать алгебру. Скоро, скоро я буду свободна. У меня есть много планов.

4 июня

Завтра испытания по физике. Я иду в первую смену. Следовательно, на утро надеяться нечего, а я так распускаюсь, выставляя напоказ свое малодушие. Стыдно признаться, что я не могу взять себя в руки. Ведь последний экзамен. Еще одно, последнее усилие, и я буду свободна. Неужели под конец я сдамся. Раскисну. Нет, нет, этому не бывать. Я сейчас же буду учиться и пусть проучусь до часу, но завтра сдам. Ведь если я завтра не сдам, ведь это смешно, значит, зря я напрягала свои последние силы.

Это же последний экзамен. Напряги же остаток своих сил, Лена, и завтра, завтра ты свободна. Свободна, понимаешь, свободна.

Да, я не малодушна. Я сдам завтра физику!..

5 июня

Вот я и свободна. Сдала физику на хорошо. Недаром я всю ночь сидела над книгой. Итак, впереди заслуженный отдых. Каникулы начались. Здравствуй, свобода.

7 июня

Сегодня начала день по-настоящему. В 1/4 8-ого встала, сделала под радио зарядку, умылась, причесалась, постелила постель и пошла в садик. Там еще никого не было. Сердитый сторож доканчивал уборку садика. В садике очень хорошо. Поют птицы, перелетывают с куста на куст.

1941, 14 июня — опубликовано сообщение ТАСС о беспочвенности слухов о «намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР».

 Ничто не предвещало беды, люди жили размеренной жизнью, впереди летние каникулы.

22 июня 1941 г.

В 12 часов 15 минут вся страна слышала выступление тов. Молотова[7].

Он сообщил, что сегодня в 4 часа утра германские войска без объявления войны начали наступление по всей западной границе. Их самолеты бомбардировали Киев, Житомир, Одессу, Каунас и др. города. Погибло 200 чел.[8]

1941 год, 22 июня — начало Великой Отечественной войны.

25 июня

Ночь прошла спокойно. Во время воздушной тревоги я вместе с другими девочками находилась в школьном бомбоубежище. Дело в том, что утром мне позвонила Мая и сообщила о том, что надо оклеить окна в школе. Вот мы и работали. Нас было человек 20 девочек. Я с бригадой женщин нашего дома таскала доски с чердака в подвал. Мы работали 40 минут без передышки, работали конвейером, очень быстро. Потом я пошла отдыхать, а в 6 часов снова принялась за работу. Работа очень трудная. Под стать здоровым мужикам. Но мы, женщины, справились, тяжелые доски поднимали вдвоем.

1941год , 27 июня — решение исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся о привлечении граждан Ленинграда и пригородов к трудовой повинности—к строительству оборонительных укреплений.

1 июля

Уже 3 дня, как идет эвакуация детей. Каждое утро из жактов, из очагов, из детских организаций едут в автобусах на вокзал дети от 1 года до 3 лет и старше. Одни на Витебский, другие на Октябрьский. Всем очень тяжело.

На сто человек прикрепляются 1 руководитель и 1 нянька. Сегодня уезжают Грета, Ира и Женя. Ревеке Григорьевне посчастливилось, она уезжает в качестве руководителя. Налетов не было уже два дня. По радио рассказывают боевые эпизоды, говорят о бдительности, о борьбе с болтливостью, часто напоминают о том, что город Ленинград находится на военном положении, учат, как себя надо вести во время налета, как тушить зажигательные бомбы и зажигательные листочки.

1941, 27 июня — начало эвакуации детей из Ленинграда в Ярославскую, Кировскую, Свердловскую, но в основном в Ленинградскую область, которая тогда включала в себя территории нынешних Новгородской и Псковской областей.

2-го сентября

«Враг у ворот Ленинграда. В непосредственной близости от Ленинграда сражаются мужественные воины Красной армии..!!» Так сказала диктор по радио.

Я спала, но говорят, что этой ночью ясней, чем раньше, была слышна артиллерийская канонада.

1941, 8 сентября — захват фашистскими войсками г. Шлиссельбурга, начало блокады Ленинграда.

«Фюрер решил стереть с лица земли город Ленинград... После поражения Советской России нет никакого интереса для дальнейшего существования этого большого населенного пункта.

10-ого сентября

Еще только 11 часов утра, а уже было 3 В. Т. Я теперь каждый раз хожу в бомбоубежище. Одеваюсь в зимнее, надеваю галоши и беру с собой мой маленький чемоданчик. Я теперь с ним не расстанусь до окончания войны, у меня там чистая тетрадь, Бовин портрет, деньги, 2 носовых платка, бутылка с чаем, хлеб и этот самый дневник. На крышке чемодана, внутри, я написала свой телефон и адрес, если что со мной случится, можно будет сообщить домой. Вот сейчас тревоги нет, а слышно, как бьют зенитки.

12-ого октября

Я буду работать в военном госпитале санитаркой. Буду помогать раненым бойцам. Большое спасибо Иде Исаевне. Это она все устроила. Буду помогать тем, благодаря которым я имею еще дом и родных.  Я все силы отдам для этого. Дома я буду равноправным членом семьи.

13-ого октября

Сейчас 1/4 8-ого.

Только что кончилась воздушная тревога. Она продолжалась недолго, но зато какая страшная. Наш Загородный был засыпан зажигательными бомбами. Я решила идти не в бомбоубежище, а сразу в домовую контору, так как я сегодня там дежурю с 8-ми до 11. Когда я вышла на улицу, то сразу же увидела, что в стороне Витебского вокзала полыхает трамвай, с крыш падают зеленые звездочки, куски горящего фосфора. У Пяти углов, в том доме, где радио электро принадлежности, такая еще башенка наверху, так вот, у самой этой башенки горело.

28  октября

Сегодня пришла из школы четверть 6-ого. В. Т. началась в 12 часов. 4, 5 и 6-ой уроки проходили в бомбоубежище. Потом началась бомбежка и у нас замигал, замигал свет и погас. И мы до отбоя сидели в темноте. Там рядом зажгли фонарь. Но мы сидели и разговаривали. Но когда теперь учить уроки.

1941, 11 сентября — решение исполкома Ленгорсовета о введении лимитированного потребления электроэнергии для производственных и бытовых нужд.

21 ноября 1941 года

Вот и наступил мой день рождения. Сегодня мне исполнилось 17 лет. Я лежу в кровати с повышенной температурой и пишу. Ака ушла на поиски какого-нибудь масла, крупы или макарон. Когда она придет, неизвестно. Может быть, придет с пустыми руками. Но я и то рада, сегодня утром Ака вручила мне мои 125 гр. хлебаи 200 гр. конфет. Хлеб я уже почти весь съела, что такое 125 гр., это маленький ломтик, а конфеты эти мне надо растянуть на 10 дней. Сперва я рассчитала по 3 конфеты в день, но уже съела 9 штук, так что решила съесть сегодня ради моего праздника еще 4 конфеты, а с завтрашнего дня строго соблюдать порядок и есть по 2 конфеты в день.

1941, 20 ноября — последнее снижение нормы хлебного пайка у рабочих и ИТР до 250 г, у служащих, иждивенцев и детей до 12 лет до 125 г хлеба в день.

Каждый месяц снижались нормы выдачи хлеба.

Наступил самый голодный период блокады.

С 20 ноября 1941 года суточный паек хлеба ленинградцев составлял  125граммов.

Постоянные подробные описания еды - характерная особенность блокадных дневников. По словам публикаторов, они выполняли еще и психотерапевтическую функцию: записанные фантазии о мирной жизни, описание удивительных и обильных обедов, блюд, которые они с мамой после войны будут есть (каждый день!)

27 ноября - 41 г.

Сегодня я пришла из школы половина второго. И это еще хорошо, a 25 ноября мы пришли из школы в 5 часов вечера, вчера — в 4 часа. Дело в том, что все эти дни получалось так: на 5-ом уроке, когда до звонка оставалось 5—3 минуты, раздаются прерывистые звонки, мы поспешно одеваемся, вешалка наша стоит тут же, в классе, и спускаемся вниз, перебегаем двор и спускаемся в школьное бомбоубежище. Бомбоубежище у нас хорошее, занимает 5 отдельных отделений, разделенных капитальной стеной. В каждой отдельной комнате помещаются два класса. Здесь светло, тепло, воздух чистый (работает вентиляция). Здесь стоят лавки, скамейки, тут же находится классная доска с мелом. Мы размещаемся по скамейкам, преподаватель занимает место у доски, и урок продолжается.

В блокированном городе осталось 400 тыс. детей. Главным подвигом юных жителей была учеба. Тридцать девять ленинградских школ работали без перерыва даже в самые тяжелые дни. Когда начинались затяжные бомбежки, уроки продолжались в бомбоубежищах.

Вот что написано в отчете 251-й школы Октябрьского района: из двухсот двадцати учащихся пришедших в школу третьего ноября 1941 года, систематически продолжали занятия 55 человек. За два месяца 18 учащихся погибло во время артналетов.

 Недостаток питания сказывался на всех. В декабре - январе умерло 11 мальчиков. Остальные мальчики лежали и не могли посещать школу. Остались только девочки, но и те еле ходили.

30 декабря   1941 год

Завтра Новый год, но ничто не напоминает об этом. В магазине ничего нет, только на детские карточки дают муку маисовую и сахарный песок. А говорили, что к празднику дадут добавочно шоколад и еще что-нибудь. Но пока ничего нет. Правда, еще завтра целый день. Может быть, завтра что-нибудь дадут.

3января - 1942 год.

Ничего нам не остается дальше, как ложиться и умереть. С каждым днем все хуже и хуже. Последние дни единственным источником нашего существования был хлеб. В хлебе мы не имели отказа, то есть я хочу сказать, что до сих пор мы всегда имели возможность получить свой хлеб. Никогда нам не приходилось ждать в булочной, когда привезут хлеб. А сегодня вот уже 11 часов утра, а хлеба ни в одной булочной нет, и неизвестно, когда будет. Голодные, спотыкающиеся, шатающиеся люди рыскают по булочным с 7 часов утра, но, увы, везде их встречают пустые полки, и больше ничего.

1942 год, 3 января - окончательное прекращение трамвайного движения в городе.

В январе лопнули от морозов трубы водопровода. Пожары, возникавшие при воздушных налетах, теперь приходилось тушить снегом. Ослабевшие люди были вынуждены носить на большие расстояния тяжелые ведра с водой из прорубей на Неве, Фонтанке, Мойке и Карповке.

12 апреля  

Еще вчера вечером погода прояснилась. Сегодня на редкость теплый солнечный день. Крыши совсем обсохли.
Взяла в столовой суп гороховый и колбасу. Купила хлеба, накрошила в суп колбасу и хлеб и, добавив воды, сварила новый суп. Сыта по горло. Но хлеб уже успела съесть все-таки весь. А сейчас только 3 часа дня. Сижу у окна, смотрю на голубое небо, на залитые солнцем соседние крыши и тщетно* пытаюсь увидеть хоть какого-нибудь воробьишку. Нет никого.

После чудовищно тяжёлой зимы наступила весна 1942 года. Питание населения и войск улучшилось. В результате работы Дороги жизни ленинградцы стали получать мясо, жиры, крупу, но ещё в ограниченном количестве.

15 апреля

Сегодня пошли трамваи. Какая радость.

25 мая

Сегодня уже 25 мая. На днях я уеду. Сегодня идет первый эшелон. Киса сказала, что не исключена возможность, что я уеду завтра или послезавтра. Но я настолько уже ослабла, что мне все безразлично. Мозг мой уже ни на что не реагирует, я живу как в полусне. С каждым днем я слабею все больше и больше, остатки моих сил с каждым часом иссякают. Полное отсутствие энергии. Даже весть о скором отъезде не производит на меня никакого впечатления.

Раньше бывало, ну месяц тому назад, я днем остро чувствовала голод и у меня развивалась энергия, чтобы добыть что-нибудь поесть. Из-за лишнего куска хлеба там еще чего-нибудь съестного я готова была идти хоть на край света, а сейчас я почти не чувствую голода, я вообще ничего не чувствую. Я уже привыкла, но почему я с каждым днем все слабею и слабею. Неужели же человек не может жить на одном хлебе. Странно.

1942, 27 мая — начало нового этапа эвакуации населения Ленинграда.

В апреле 42-го появляется запись, похожая на завещание: 

"Милый мой бесценный друг, дневник. Тебе я поведаю все мои горести, заботы, печали. А от тебя прошу лишь одного: сохрани мою печальную историю на своих страницах, а потом, когда это будет нужно, расскажи обо всем моим родственникам, если они этого пожелают".

 В мае дневник обрывается.

18 января 1943 г. силами Ленинградского и Волховского фронтов блокада была прорвана. Южнее Ладожского озера образовался коридор шириной 8-11 км. По южному берегу Ладоги за 18 дней была построена железная дорога протяженностью 36 км. По ней пошли поезда в Ленинград. С февраля по декабрь 1943 г. по вновь построенной железной дороге прошло 3104 поезда

Те, кто пережил блокаду, были обычными людьми. Они сумели совершить невозможное - пережить ледяной ад. И не только пережить, но и остаться людьми. Они уходят, и вместе с ними уходит история. От нас зависит, чтобы она не ушла навсегда.

В нашей школе работает учителем ЛФК  Смирнова ИРИНА ПАВЛОВНА. Первые дни её жизни выпали на страшные годы блокады. Несмотря на все тяготы и трудности уже в начале  в жизни, ей  всё – таки удалось сохранить оптимизм  и стойкость. Мы благодарим вас, Ирина Павловна за это, Вы являетесь примером для нас. Спасибо Вам.

 ЦВЕТЫ.

Тем, кто родился после войны, многого уже не понять и того, что пережило военное поколение - не пережить. Можно только слушать рассказы тех, кто выжил, и постараться осознать, попытаться почувствовать, что они пережили, и сохранить это в памяти... И отдать дань вечного уважения и вечной благодарности.  

Не пожалела детей, стариков,

Их детство и старость, закрыв на засов,

Блокада, разруха, но жив Ленинград,

Его не сломила масса преград.

Скорбим мы сегодня с тобой, город мой,

Город – герой, боевой и родной,

О тех, кто не дожил до светлой весны,

Кто мужеству, стойкости были верны.

МИНУТА МОЛЧАНИЯ   прошу встать

 Метроном

 « Мальчишки у стен Ленинграда» МИРА

В блокадных днях
Вы так и не узнали!
Меж юностью и детством где черта?
Вам в 43 выдали медали
И только в 45 паспорта.

Фильм салют

Слово Новикову Саше  о  колодце……

 В нашей школе есть традиция. В день  прорыва блокады и 9 мая  возлагать цветы к памятнику Блокадный Колодец.

 В этом году решением ДОО «Созвездие» мы делегируем  учащихся 5 б и 5в классов, как самых юных членов ДОО. Мы надеемся, что вы будете чтить традиции нашей школы.

 Вам, ребята,  предоставлена  честь возложить цветы к памятнику от имени нашей школы.