Сказки о художниках
материал по изобразительному искусству (изо, 1, 2, 3, 4 класс) на тему

Сказка о художнике и волне (И.К. Айвазовский)

        Жила-была Волна. Ей очень нравилось жить в огромном море. Волна часто замечала, как любуются ею люди и говорят друг другу: «Как жаль, что её красоту нельзя передать в красках, ведь она всё время разная!»

        Однажды Волна увидела на берегу маленького кудрявого мальчика. Он не боялся её и готов был играть с Волной в любую погоду. А иногда он брал скрипку, и она пела в его руках такие красивые мелодии, что Волна затихала и чуть слышно плескалась у берега. Мальчик был армянином, его звали Ованезом, что по-русски значит Ваня.

- Я нарисую тебя! – сказал однажды мальчик.

- Попробуй! – засмеялась Волна. Она – то знала, что это не возможно, сколько художников пыталось уже сделать это.

        А потом мальчик куда-то пропал. Тихо подползая к берегу и слушая разговоры людей, Волна узнала, что Ваня уехал далеко-далеко в Санкт-Петербург учиться на художника. Ей захотелось посмотреть на этот город, и Волна тоже отправилась в далёкое путешествие.

Добравшись, она увидела своего друга, который стал совсем взрослым. И он узнал её, и часто-часто стоял на берегу Невы, наблюдая за Волной.

Но Волне было тесно в каменных берегах, ей хотелось опять выйти на морской простор. Она очень обрадовалась, когда услышала, что Иван отправляется в путешествие. Волна решила сопровождать его.

На многих морях, реках и даже океанах любовался на волну художник.

- Я нарисую тебя! – говорил он.

- Попробуй! – смеялась волна.

- Где же твои краски и кисти? – насмешливо журчала она.

- Сейчас они мне не нужны, - отвечал художник.

- Мне нужно хорошенько запомнить тебя, а потом, в мастерской, я закрою глаза, и вновь тебя увижу, и тога сумею изобразить на картине!

И вот Волна всё чаще стала слышать, как восхищаются люди Иваном Айвазовским. Они говорили, что он самый лучший художник «маринист», и никто так, как он не умеет изобразить море в лунную ночь или на рассвете. Она поняла, что «маринист» - это художник, который умеет писать море.

Больше всего говорили о картине «Девятый вал». Наконец, она тоже увидела эту огромную картину, и даже затихла и остановилась на несколько минут, так она была удивлена.

- Ну, хорошо, - сказала Волна художнику. А ты попробуй написать меня просто, без всяких украшений.

- Да, - ответил художник.

- Ты права. Я научусь этому.

К тому времени художник вернулся в свой родной город Феодосию. И вот однажды, он пришёл на берег и сказал:

- Мне кажется, я сумел тебя нарисовать, посмотри, я назвал эту картину «Чёрное море».

Долго смотрела на себя Волна.

- Да, ты сумел… - тихо прошелестела она, спасибо тебе. И она благодарно провела своей мокрой ладонью по его ногам.

А потом Иван Айвазовский перестал ходить на берег, и волна загрустила без своего друга-художника. Люди на берегу говорили, будто он умер. Они говорили ещё, что он был очень добрым человеком, и помогал людям, особенно тем, кто хотел стать художником. За свою жизнь он написал шесть тысяч картин. Волна не знала, сколько это – шесть тысяч, но понимала, что это - очень много, потому, что все повторяли это с большим удивлением.

А сам художник однажды опять появился перед своим домом и больше уже не уходил. Он сидел на высоком постаменте, держа в руках кисть и глядя в море. Его бронзовое лицо улыбалось, и Волне казалось, что он, как прежде разговаривает с ней.

Сказка о знаменитом художнике К. Брюллове

Больше двух веков назад (а I век – это целых сто лет) жил да был один учёный. Он был историк, и все, кто читал его книги, удивлялись тому, как много он знает.

Бабушка учёного умирая, позвала его к себе, и дала широкую серебряную чашку и маленький сосуд с жидкостью.

- Налей эту жидкость в чашку, зажги свечу – увидишь, что будет, - сказала она.

И вот чудо, увидел он в этой чаше то, что было много веков тому назад. Учёный увидел прекрасный город, и вдруг земля задрожала, здания затряслись и стали разваливаться, будто сделанные из кубиков. На землю сыпались мелкие раскалённые камни и тучи чёрного жирного пепла. Стало темно, как ночью. А потом с вершины горы широкой рекой полилась огненная лава. Это было извержение вулкана Везувия, а город назывался Помпея.

Вдруг учёный увидел лежащую неподвижно молодую женщину. Рядом с ней плакал маленький кудрявый мальчик. Учёный схватил его на руки, и вновь оказался в своей комнате.

Мальчик, которого назвали Карлом, вырос и стал художником. Он был лучшим учеником Академии Художеств в Санкт-Петербурге. А, потом его отправили учиться в Италию. Старый учёный историк к тому времени уже умер. Перед смертью, он отдал Карлу свой серебряный кувшинчик с жидкостью и сказал:

- Жидкость эта волшебная. Один раз в жизни ты сможешь выпить её всего глоток. А. когда – поймёшь сам.

И вот приехал Карл Брюллов в Италию. Он был очень талантлив. Умел изображать переливчатые шелка, локоны красавиц, пышные наряды и драгоценности. Но, Брюллов мечтал о своей главной картине, и никак не мог найти для неё тему.

Однажды он услышал, что начались раскопки древнего города Помпеи. Художник решил поехать на эти раскопки. И как только он очутился на этом месте, то увидел море, купол Везувия, улицы и здания. Не раздумывая, Брюллов взял серебряный сосуд, и выпил заветный глоток таинственной жидкости.

Всё закружилось перед ним. И вот, он уже стоит на площади древней Помпеи. Страшный гул и грохот перекрывают крики людей. Взбезившиеся кони, тащат за собой сломанную колесницу. В одно мгновение художник запомнил всё, и понял, какую картину будет писать.

Люди, которых он хотел изобразить, были прекрасны! Лица их обращены к небу. Небо, всегда ясное и безоблачное, было зловеще чёрным и красным. Земля встала на дыбы и рвалась, как раненый зверь.

Рисуя, Брюллов не мог оторваться от работы. Бывало, его на руках выносили из мастерской, потому что не было сил идти. Он назвал свою картину «Последний день Помпеи».

Когда художник закончил картину и показал людям, все поняли: явился великий мастер. Целые толпы собирались у картины и не могли наглядеться. Она была страшной и прекрасной одновременно.

После этого Брюллов стал знаменит. Самые прославленные и богатые люди просили, чтобы он написал их портрет. Но, Брюллову пора была возвращаться в Россию. Ему не хотелось туда – в сырой, холодный Санкт-Петербург.

«Всё равно не смогу я там жить!» - думал он. Так и вышло. Художник не смог написать уже ни одной большой картины. Говорят, даже пытался ещё глотнуть из своего серебряного сосуда, но это ему не помогло. Потом Брюллов заболел, и уехал назад в свою родную солнечную Италию, где пожил совсем недолго.

Сказка о лесном художнике И.И. Шишкине

        Много художников жило в России, а мало кто был так знаменит, как Шишкин. Больше всего на свете он любил изображать леса, реки, деревья. Любил он, чтобы всё было красивое, сильное, здоровое.

        Он и сам был такой – широкоплечий, с кудрявыми волосами и бородой, с большими сильными руками. Кажется, ему этими руками только бы топор или молот большой держать. А он, как возьмёт карандашик – да, как станет листочки, корешки, да веточки вырисовывать – глаз не оторвёшь! Шумят на его картинах сосновые рощи, волнуется золотая рожь, шелестят листвой могучие дубы. Кто посмотрит – залюбуется.

Вот пошёл однажды Шишкин в лес посмотреть, как всегда, на всякие маленькие и большие чудеса. Шёл-шёл, и не заметил, как забрёл в глухую непрозрачную чащу. Вдруг видит, впереди кувыркаются на поляне на поваленных столах, три медвежонка.

        Стоит Шишкин, любуется, пошевелиться боится, чтобы не спугнуть лесных шалунов. И вдруг, кто-то ему на плечо, словно руку тяжёлую положил. Оглянулся Шишкин – стоит позади него огромная медведица. «Ну, - думает, - пропал, брат Шишкин, конец тебе пришёл».

        А медведица, вдруг наклонилась и говорит ему толстым голосом:

- Я, братец, тебя уж давненько знаю. Сколько раз видела, как ты наш лес, деревья и цветы на бумагу переносишь, и они у тебя такие живые получаются.

- И чей же ты сын, кто твой батюшка?

- Купец из Елабуги, - отвечает Шишкин.

- А чего, ж ты сам в купцы не подался?

- Да не вышел из меня купец, - засмеялся Шишкин, поехал я в Москву на художника учиться.

- А долго ли по этой части учиться-то надо?

- До-о-лго, - махнул рукой Шишкин. – Много лет.

- А в других-то краях ты бывал? – спрашивает медведица.

- Бывал, как же, - говорит Шишкин. – В разных странах чего только ни повидал, а такого простора, да красоты, как у нас, нигде не нашёл.

- Что хороши у меня детки? – спрашивает медведица.

- Куда уж лучше, - улыбается художник.

- Слышь-ко, Иван Иванович, нарисуй мне на память моих детушек. Уж больно быстро растут – не успеешь оглянуться, а их уже след простыл, взрослыми медведями стали, в лес ушли.

- Да ведь у меня тут ничего, кроме карандаша-то и нет, - развёл руками художник. Отпусти меня домой, Марья Михайловна! Там у меня краски разноцветные есть, я большую картину напишу, да и тебя с детьми туда вставлю.

- Ну, ступай, - молвила медведица. – Поглядим, какое такое ваше слово человеческое.

        Обрадовался Шишкин, но виду не показал. Поклонился с достоинством и пошёл себе спокойно. А, как домой вернулся, взял большой холст, да всё, что в этот день увидел, на картине изобразил. Всё, как живое вышло, но медвежата не получаются.

Пришёл тут в гости к Шишкину его друг, художник Савицкий Константин Апполонович. Увидел он, как Шишкин бьётся-мучается, да решил помочь.

        - Я. – говорит, - тебе этих медведей за милую душу нарисую, и никакая Марья Михайловна в жизни не догадается. Сказано - сделано. Медвежата у Савицкого получились чудесные.

Сделал Шишкин маленькую копию этой картины, отнёс на поляну и оставил на том самом месте, где с медведицей разговаривал. Пришёл дня через два, картины нет.

А картина эта, что Шишкин с Савицким написали, знаменитая стала. Вот такая слава Шишкину да Марье Михайловне и её детям выпала!