ВОССТАНОВЛЕНИЕ НЕРЕЧЕВЫХ ФУНКЦИЙ
статья по логопедии

ВОССТАНОВЛЕНИЕ НЕРЕЧЕВЫХ ФУНКЦИЙ

С одной стороны, в основе формирования речевой функции лежит разнообразная предметная и символическая деятельность человека, с другой — овладение видами неречевой деятельности требует участия речи.

Взаимоотношение нарушения речевой деятельности (афазии) и неречевых функций (агнозии, апраксии) может быть двояким:

1. Расстройства неречевой функции могут лежать в основе той или иной формы афазии. Так, например, оральная апраксия обусловливает синдром моторной афазии, а нарушение сложных форм симультанного синтеза — семантическую афазию.

2. Расстройства неречевых функций могут выступать самостоятельно или в качестве сочетающихся с афазией, т.е. быть в рядоположенных, а не причинно-следственных отношениях. Их наличие в синдроме определяется размером и местом положения очага.

Поэтому при определенной форме афазии одни неречевые расстройства являются закономерными, другие— нет (при условии, что у больного нет другого очага, не связанного с тем, который вызвал афазию). Так, paccтpoйcтвa конструктивно-пространственной деятельности или нарушения схемы тела закономерно сочетаются с афферентной моторной афазией ввиду близости мозговых зон, ответственных за их реализацию, и при этом не типичны, например, для динамической афазии. Или: первичная акалькулия чаще всего сочетается с семантической и реже — с моторными афазиями.

В работе описаны расстройства неречевых функций, наиболее часто сочетающихся с той или иной формой афазии, а также основные принципы их преодоления. Кроме того, рассматриваются социально-психологические аспекты использования определенных видов неречевой деятельности. В частности, раскрываются основные задачи и содержание занятий, на которых неречевая деятельность используется в конечном счете для наиболее полной социальной адаптации больных. Оригинальными, не описанными ранее, видами этих занятий являются те, которые рассчитаны на использованием предметно-практической деятельности, а также средств невербальной коммуникации. Эти виды работы учитывают тесную связь вербально-невербальных взаимоотношений в структуре высшей психической деятельности человека, а также демонстрируют стимулирующее влияние невербальной деятельности на речевую функцию. Материал излагается в соответствии с широко известными представлениями отечественной и зарубежной нейропсихологии, в частности, с теоретическими концепциями А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьева, Е.П. Кок, С.Ф. Семенова, F. Silverman, G. Gianotti и др.

ОСНОВНЫЕ ВИДЫ НАРУШЕНИЙ НЕРЕЧЕВЫХ ФУНКЦИЙ

Агнозии (зрительные, слуховые, тактильные)

Зрительные агнозии.

Зрительное восприятие является основным каналом, по которому человек получает информацию об окружающем мире. Как и все психические процессы человека зрительное восприятие — прижизненно формируемый активный процесс. В основе зрительной перцепции лежит рефлекторный акт, содержащий афферентные и эфферентные звенья. Сформированное восприятие обладает свойствами произвольности, избирательности, предметности, константности, категориальности. Общий принцип работы зрительной системы состоит в симультанности анализа и синтеза зрительной информации.

Выделено несколько основных форм зрительного восприятия:

предмет, пространство, движение, цвет, символ.

Зрительные агнозии характеризуются нарушением опознания объектов и изображений действительности, воспринимаемых зрительно при отсутствии элементарных расстройств зрения. Зрительные агнозии являются следствием поражения коркового звена зрительного анализатора, преимущественно 18 и 19 полей по Бродману, чаще нарушения в зрительном восприятии обнаруживаются при двусторонних, но иногда и односторонних поражениях височно-затылочных и теменно-затылочных зон мозга.

Наличие различных видов нарушений зрительного гнозиса свидетельствует о высоко дифференцированном представительстве в зрительной коре различных классов зрительных образов.

В соответствии с формами зрительного восприятия клинические наблюдения позволили выделить следующие виды зрительных агнозий:

а) предметная агнозия;

б) оптико-постранственная агнозия (апрактогнозия);

в) буквенная и цифровая агнозия;

г) агнозия на цвета;

д) агнозия на лица.

Предметная агнозия

Этот вид агнозии характеризуется нарушением узнавания предметов или их изображений. В основе лежат дефекты опознания формы, контуров предмета. Как правило, предметная агнозия возникает при двусторонних поражениях височно-затылочных отделов мозга, однако может быть вызвана и односторонним поражением правого или левого полушария.

Двусторонние очаги обусловливают серьезные расстройства предметного гнозиса, больные не узнают даже простых изображений обиходных предметов, путают сходные изображения.

При односторонних височно-затылочных очагах, расположенных в правом полушарии, дефекты опознания предметных изображений проявляются в основном в:

— фрагментарности восприятия образа;

— тенденции к дополнению образа до целого по догадке;

— неспособности выделить индивидуальные характеристики, присущие непосредственно данному, конкретному предмету.

При односторонних очагах, расположенных в задневисочных отделах левого полушария, больные не распознают предметы, изображенные стилизованно, перечеркнутые и наложенные друг на друга предметы. В целом характер расстройств сходен с правополушарными, но, как правило, симптомы нарушений выражены мягче, зачастую необходимы специальные экспериментальные условия для их выявления. Специфичными для левосторонних поражений являются трудности называния объектов, воспринимаемых оптически, т.е. имеет место «оптическая предметная афазия» (по терминологии Е.П. Кок). Характерно, что называние тех же предметов, воспринимаемых не оптически, а тактильно, на ощупь, может не вызывать у больных соответствующих затруднений.

Вариантом оптико-гностических расстройств является симультанная агнозия (синдром Балинта). Этот вид расстройств характеризуется сужением объема восприятия до одного объекта. Больные хорошо воспринимают отдельные предметы, но не в состоянии увидеть группу предметов, охватить ситуацию, изображенную на сюжетной картинке. Симультанная агнозия возникает при правополушарном или двустороннем поражении затылочных систем мозга.

Оптико-пространственная агнозия

Функция оптико-пространственного гнозиса осуществляется благодаря комплексному взаимодействию нескольких анализаторных систем (зрительной, слуховой, тактильной, вестибулярной). Пространственными признаками зрительных изображений являются: величина, удаленность, направленность, взаиморасположенность объектов.

Расстройства оптико-пространственной деятельности возникают преимущественно при повреждении верхнетеменных и теменнозатылочных отделов коры левого или правого полушарий мозга. Особенно грубо указанные расстройства проявляются при симметричных двусторонних очагах указанной локализации. А.Р. Лурия рассматривал оптико-пространственные нарушения как дефект синтеза информации различной модальности: зрительной, вестибулярной, кинестетической. Как правило, оптико-пространственные нарушения проявляются в осуществлении многих видов психической деятельности: двигательной, конструктивной, в вербально-логических операциях речи, в письме, счете. По характеру они различны в зависимости от стороны поражения мозга.

Левополушарные очаги приводят к нарушениям пространственно-ориентировочной деятельности, а именно к недостаточности:

— схематических представлений о пространственных соотношениях объектов действительности (больные не в состоянии осуществить поворот фигуры в пространстве, не ориентируются в географической карте, часах, пространственных играх и т.д.);

— обобщенного восприятия пространственных взаимоотношений предметов (больные не могут соотнести схематическое изображение конкретной пространственной ситуации с реальным изображением);

— различных видов конструктивной деятельности, рисования;

— схемы тела (аутотопоагнозгш);

— называния и понимания слов, обозначающих пространственные взаимоотношения, предлогов с пространственным значением — «на», «в», «под», «над» и т.д., наречий типа «далеко», «сбоку», «внизу» и т.д. На основе этих вербальных трудностей возникает аграмматизм, характерный для больных с семантической афазией;

— идентификации и называния пальцев рук (пальцевая агнозия);

— функций письма и чтения (в основе — дефект аналитико-синтетических, симультанно осуществляемых действий по звуко-буквенному анализу состава слова).

Правополушарные очаги значительно чаще, чем левополушарные, обусловливают:

— симультанную агнозию, при которой больные не способны оценить смысл сюжетной картинки в связи с фрагментарностью изображения пространственной ситуации, хотя узнавание отдельных объектов, как правило, остается сохранным;

— нарушение опознания знакомой пространственной ситуации, неспособность воспроизведения ее по памяти;

— нарушение схемы тела, когда больной не ориентируется в расположении частей тела, воспринимает их искаженными по величине, диспропорциональными, особенно в контрлатеральной очагу поражения левой половине тела. Как следствие нарушения схемы тела и ослабления зрительного контроля возникают трудности построения движения в пространстве, т.е. апрактоагнозия, проявляющаяся в распаде упроченных бытовых навыков.

Наиболее ярким и характерным симптомюм оптико-пространственных расстройств, возникающих при поражении правого полушария мозга, является односторонняя пространственная агнозия (ОПА). Феномен игнорирования левой половины пространства при поражении правого полушария мозга возникает столь же часто, как и афазия при поражении левого полушария. Синдром ОПА возникает как результат суммы нескольких составляющих: нарушения схемы тела, анозогнозии (...), пространственных и визуальных расстройств. В клиническом опыте синдром ОПА встречается часто представленным полимодально (фиксированный синдром ОПА), но может проявляться и избирательно (редуцированный синдром ОПА).

Феномен фиксированной ОПА характеризуется тем, что больные не воспринимают зрительные, слуховые, тактильные стимулы, исходящие из левой половины пространства. Редуцированный вариант расстройств может распространяться дифференцирование на каждую из модальностей, испытывать частичную компенсацию за счет сохранных модальностей. Редуцированный синдром наблюдается при повреждении преимущественно корковых зон больших полушарий. Феномен фиксированной ОПА является следствием поражений как коры, так и глубинных подкорковых структур мозга.

Буквенная агнозия — это нарушение обобщенного восприятия и называния букв, обусловленное очагом поражения, расположенным в височно-затылочных отделах левого, доминантного по речи полушария. Больные с буквенной агнозией путают буквы по оптической близости, по зеркальному расположению элементов букв и т.д. На этой основе возникает первичная оптическая алексия с характерными для нее литеральными паралексиями, т.е. взаимозаменами сходных по графическому рисунку букв.

Буквенная агнозия может иметь место, хотя и редко, при субдоминантных височных поражениях. Она возникает здесь как следствие фрагментарности восприятия образов, в том числе и буквенных. Так, буква «Н» может быть опознана как «М», буква «В» как неверно представленная буква «Р» и т.д. Вместе с тем буквенную агнозию, а следовательно и оптическую алексию можно отнести к числу типично доминантных, т.е. левополушарных симптомов, в отличие, например, от агнозии на лица, которая является типичным симптомом субдоминантных, правополушарных поражений. Аналогичная структура нарушений лежит в основе расстройств цифрового гнозиса.

Агнозия на лица (прозопагпозия)

Она представляет собой избирательное гностическое расстройство, проявляющееся в трудностях опознания знакомых лиц. В отдельных случаях при грубом проявлении дефекта больные не узнают своих близких, фотографии из семейного альбома, не могут представить, описать знакомое лицо, оценивают людей по случайным признакам (родинки, прическа и т.п.), а также по голосу, жестикуляции. В редких случаях больные с подобными нарушениями затрудняются в оценке мимики эмоций, выраженных на лице, а также видят их искаженными, в гримасе.

Агнозия на лица обусловлена очагом поражения височно-теменно-затылочных отделов правого, субдоминантного полушария. Ее наличие в синдроме расстройств высших психических функций является важным диагностическим фактором при необходимости топической диагностики. Для исследования лицевого гнозиса рекомендуется подбирать портреты широко известных, «знаменитых» людей. Прозопагнозия часто сопровождается нарушением топографической памяти, апракто-гностическими дефектами. Феномен остается недостаточно изученным. Разные авторы предлагают неоднозначные гипотезы его объяснения (например, как частный вариант аутотопоагнозии, сенсибилизированный вариант предметной и симультанной агнозии, как непосредственный оптико-мнестический дефект).

Агнозия на цвета

Данный вид агнозии обусловлен поражением височно-затылочных отделов как левого, доминантного, так и правого, субдоминантного, полушарий. Цветовая агнозия по доминантному типу характеризуется нарушением абстрактности, обобщенности при восприятии цвета. На это впервые указал К. Гольдштейн, связав невозможность больных с агнозией на цвета и с сохранными интеллектуальными способностями в других видах высшей психической деятельности подбирать оттенки цвета для того, чтобы составить из них единую цветовую гамму. Однако, современные данные свидетельствуют не о глобальном снижении «категориальной установки» и обобщения при афазии, а о существовании специфически избирательного расстройства, сопровождающегося забыванием названий цветов.

В отличие от нарушений абстрактного, обобщенного восприятия цвета при доминантных синдромах агнозия на цвета по субдоминантному типу проявляется в элементарном неузнавании цветов, невозможности их идентификации. Нарушение восприятия цвета, если оно обусловлено не периферическими дефектами цветоощущения, является комплексом нескольких факторов: сенсорного, речевого, мнестического и собственно гностического.

Слуховая (неречевая) агнозии

Слуховое восприятие существенно отличается от восприятия в других модальностях тем, что имеет дело с последовательностью стимулов, протекающих во времени, а не в пространстве. В отличие от симультанного характера зрительного и тактильного восприятия слуховое осуществляется путем сукцессивного анализа и синтеза последовательно поступающих акустических раздражителей. Слуховое восприятие, как и другие высшие формы гнозиса, является активным процессом, включающим в свой состав и моторные компоненты (пропевание голосом для музыкального слуха и проговаривание для речевого слуха).

Единый слуховой анализатор включает две функциональные системы: а) восприятие речевых звуков и б) восприятие неречевых звуков. Корковым концом анализатора являются височные доли мозга.

Речевое слуховое восприятие организовано в фонематическую систему, формируемую в системе данного языка. Фонема (единица речевого акустического восприятия) является смыслоразличительной единицей речи, основой речи человека. Патология, возникающая во вторичных зонах левой височной доли, вызывает нарушения прежде всего импрессивной стороны речи, а затем в силу тесных связей с речедвигательными зонами страдает и экспрессивная речь (подробно см. ч. I).

Восприятие неречевых звуков осуществляется преимущественно правым полушарием. Есть убедительные данные, указывающие на то, что в мозговой организации невербального, в том числе и музыкального, слуха, преимущественную роль играет правая височная область. У больных с поражением правого виска отмечаются дефекты экспрессивного и импрессивного музыкального слуха (амузия). У некоторых больных наблюдается повышенная чувствительность к шумам (гиперакузия). Иногда наблюдается изменение интонационно-мелодической стороны речи, изменение голоса, элементы дизартрии («акценты»). При поражениях правого полушария страдают также такие невербальные слуховые функции, как различение длительности звуков, восприятие тембра звука, способность локализовывать звуки в пространстве, дифференцировать предметные и природные звуки (шум ветра, дождя, звон стекла, скрипы, стуки и т.п.). Иногда нарушается способность узнавания голосов знакомых людей, особенно по телефону, по радио.

Наиболее сложным проявлением слуховой агнозии является речевая слуховая агнозия. Восприятие речи осуществляется за счет совместной деятельности двух височных зон мозга (правой и левой). Односторонние поражения височной доли, как правило, не вызывают полной слуховой агнозии.

Левый висок обеспечивает восприятие речевой информации за счет способности к декодированию фонологического (фонематического) кода языка, а правый висок — в основном за счет расшифровки общего звучания слов (абрисов).

При очагах, расположенных в височной доле левого полушария мозга, т.е. с сенситивной афазией, больной частично понимает обращенную к нему речь, опираясь на длину фразы, интонацию, ситуацию общения и т.д. По современным представлениям эти способности входят в «компетенцию» правого полушария мозга. При очагах, расположенных в правом виске, больной, пытаясь понять воспринимаемое на слух высказывание, прежде всего опирается на звуковой, фонемный состав слова, и в результате проводимого фонологического анализа понимает объективные значения слов. Трудности декодирования просодических характеристик этого высказывания ограничивают объем его понимания, но не устраняют полностью. Только двусторонние очаги приводят к речевой слуховой агнозии.

Тактильная агнозия

Осязательное восприятие (тактильный гнозис) является сложной формой чувствительности, которой свойственны все закономерности высших психических функций. Тактильное восприятие имеет однородное, иерархическое строение. Оно включает простые формы поверхностной чувствительности (ощущение прикосновения, давления), более сложную различительную чувствительность, ощущение направления воздействия, положение в пространстве (проприоцептивный компонент), а также высшие формы осязательного восприятия (опознание формы предмета и сам предмет на ощупь).

При ощупывании предмета рукой происходит постепенный переход от оценки отдельных признаков к узнаванию целостного предмета. При этом последовательно (сукцессивно) поступающая информация об отдельных признаках предмета превращается в его целостный (симультанный) образ. Следует подчеркнуть, что определяющим фактором при тактильном опознании предмета является его активное ощупывание, т.е. для осуществления процесса тактильного опознания формы предмета необходима слаженная работа афферентного (кинестетического) и эфферентного (исполнительного) звеньев кожно-двигательного анализатора. Корковые концы указанного анализатора находятся в постцентральных и прецентральных зонах полушария мозга.

Нарушение тактильного восприятия (астереогноз) рассматривается как нарушение синтеза целого образа предмета из отдельных элементов при условии сохранности элементарной сенсорной основы. Явления астереогноза возникают в результате поражения вторичных и третичных отделов коры теменной области.

В настоящее время появились сведения о том, что в осуществление функции тактильного восприятия правое и левое полушария мозга вносят неравноценный вклад: при правосторонних поражениях теменной области у больных проявляется билатеральное (в двух руках) снижение тактильного гнозиса; в то время как у больных с левосторонними очагами нарушение тактильного восприятия отмечается только в правой руке.

В клинических проявлениях симптом астереогноза часто сопутствует афферентной моторной афазии и кинестетической апраксии.

Апраксин

Праксис относится к числу высших психических функций человека. Он является системой высоко организованных, координированных сознательных действий, на основе которых строится вся совокупность практических навыков человека. Высшая двигательная активность человека обеспечивается координированным взаимодействием моторной (прецентральной) и сенсорной (постцентральной) областей мозга, которые теснейшим образом связаны в фило- и онтогенетическом развитии и образуют единую сенсомоторную зону мозга. Эта область коры мозга является структурно и функционально целостным образованием, обеспечивающим полноценную совместную работу эфферентных и афферентных звеньев двигательного аппарата.

Поражение тех или иных участков указанной зоны вызывает выпадения или нарушения различных составляющих двигательного акта. В тех случаях, когда очаг поражения затрагивает первичные поля постцентральной зоны, являющиеся представительством кожно-кинестетического анализатора, больной испытывает нарушение чувствительности в соответствующих сегментах тела. В свою очередь, нарушение притока кинестетических импульсов приводит к явлению «афферентного пареза», при котором утрачивается способность управлять тонкими движениями рук.

Поражения вторичных полей (1, 2, 5, 7, 40) приводят к более сложным видам нарушений в организации двигательных процессов. Дефекты кинестетического анализа и синтеза приводят к явлениям афферентной (кинестетической) апраксии. В клинике подобные нарушения называют апраксией позы или феноменом «рука-лопата». Они заключаются в том, что рука, не получающая обратной связи в виде афферентных сигналов, не в состоянии выполнить тонкие движения; происходит поиск необходимой позы, ошибки, диффузность выполнения, особенно при отсутствии зрительного контроля.

Частным случаем афферентной апраксии является орально-артикуляторная апраксия, которая, возникая при поражении нижних отделов постцентральной зоны левого (доминантного) полушария, приводит к нарушениям речи, именуемым афферентной моторной афазией.

Другой вид расстройств двигательного акта возникает вследствие поражения коры прецентральной зоны мозга. Это собственно моторная, эфферентная область. Повреждения первичных полей этой области приводят к выпадению или нарушению двигательной способности (паралич или парез в соответствующих конечностях или сегментах тела). Вторичные зоны двигательной коры располагаются еще более кпереди от центральной извилины (премоторная область, поле 6 по Бродману) и осуществляют интеграцию эфферентных (кинетических) импульсов, синтезируя их в «кинетические структуры», «двигательные стереотипы» и навыки, плавно сменяющие друг друга. Поражения премоторной зоны сопровождаются распадом последовательно организованных двигательных актов, приводят к нарушению плавности, дезавтоматизации движений, трудностям переключения и персеверациям. Все эти явления носят название кинетической (эфферентной) апраксии. Следует отметить, что поражения нижних отделов премоторной области левого полушария (зона Брока) приводят к нарушениям того же типа в речедвигательном аппарате. Возникает эфферентная моторная афазия как результат нарушения кинетической организации речевого акта.

Расстройства пространственной организации двигательного акта— пространственная апраксия— возникают при поражении теменно-затылочных отделов мозга. Как уже упоминалось, в этих мозговых структурах осуществляется синтез зрительной, вестибулярной, кожно-кинестетической афферентации и на этой основе производится анализ основных пространственных координат действия. Нарушения пространственного синтеза, связанного с третичными мозговыми образованиями, лежат в основе расстройств ориентировочно-пространственной деятельности различных модальностей. В двигательной сфере эти нарушения проявляются в трудностях непосредственной право-левой ориентировки, в нарушении координации совместных движений рук, в расстройствах различных видов конструктивной деятельности (рисунок, некоторые бытовые действия, конструктивные задачи). Как правило, перечисленные симптомы входят в более глобальный апракто-гностический синдром.

Высшие формы движения и действия, представляющие основу целенаправленного поведения человека, могут значительно нарушаться и в результате дефектов их сознательного регулирования. Исследование случаев поражения лобных отделов полушарий мозга показало, что несмотря на отсутствие выраженных расстройств моторики, у больных нередко выявляется распад сложных, активных форм деятельности. Согласно А.Р. Лурия, в этих случаях нарушается взаимодействие двух сигнальных систем, в основе которого лежит принцип аналитико-синтетической работы коры головного мозга. Иными словами, сигнальная функция речи становится нестойкой и утрачивает способность регулировать действия больного, т.е. имеет место нарушение регулирующей роли речи. Дезорганизация целенаправленной деятельности, неполноценность двигательной активности является следствием нарушения процессов планирования и удержания программы деятельности, а также функции контроля над ней.

Процессы планирования, программирования и контроля, осуществляемые префронтальными отделами лобных долей мозга, в силу топографической близости имеют специфическую направленность прежде всего на организацию произвольных движений человека. Вследствие этого повреждения префронтальных зон вызывают нарушения двигательных актов, обозначаемые как регуляторная или фронтальная апраксия. Этот вид апраксии характеризуется комплексом патологических проявлений: эхопраксии, системы персеверации и стереотипии, трудности усвоения программы действия, импульсивные соскальзывания и «полевое» поведение. Как правило, эти симптомы протекают на фоне общей инактивности больного, сопровождаются дефектами оценок собственных действий.

Нарушение счета — акалькулия

Первичные нарушения счета прежде всего связаны с потерей больным представления о разрядном строении числа. Это приводит к неспособности производить основанные на нем арифметические действия. Некоторые формы акалькулии связаны со зрительной агнозией на цифру. В этом случае больные не способны производить счетные операции письменно, при том, что в устном счете они относительно состоятельны. Однако и здесь невозможность внутренней опоры на графические образы чисел в значительной мере осложняет задачу.

Акалькулия обусловлена очагами поражения, расположенными в теменной доле левого полушария мозга, специализированной в отношении вообще количественных представлений. Она присутствует не у всех больных с афазией. Клиническая картина и степень ее выраженности, в том случае, когда она имеет место при афазии, не зависит от ее конкретной формы. Однако одни особенности акалькулии с большей вероятностью сочетаются с одной формой афазии, а другие — с другой.

Большая часть больных с афферентной моторной афазией, как правило, справляются с простыми счетными операциями, предъявляемыми в письменной форме, поскольку первично разрядное строение числа у них не страдает. Однако в устных и сложных счетных операциях, выполняемых письменно, выявляются ошибки, связанные, как можно полагать, с общими изменениями психической деятельности нейродинамического характера. Сюда же относится необходимость запоминания отдельных звеньев действия, что осложняется отсутствием полноценной опоры на проговаривание. У части больных с афферентной моторной афазией нарушения счета носят первичный характер и обусловлены топически близким очагом поражения, расположенным также в теменной области левого полушария.

При эфферентной моторной афазии наиболее характерны ошибки, связанные с персевераторной «привязанностью» больного к какой-либо из операций счетного действия и невозможностью вследствие этого переключиться на его другое звено.

Больные с динамической афазией затрудняются в счете в основном из-за изменений нейродинамического характера, или же из-за нарушения функции программирования, если решение арифметического действия требует его.

При сенсорной афазии, так же, как и при моторной, расстройства счета носят, как правило, вторичный характер и обусловлены неполноценностью опор на акустический образ слов, являющихся вербальными эквивалентами чисел. Больным с сенсорной афазией считать письменно существенно легче, чем устно.

У больных с акустико-мнестической афазией первичной акалькулии обычно не выявляется. Дефекты счета проявляются в основном при устном предъявлении соответствующих заданий и обусловлены трудностями удержания в памяти отдельных частей арифметического действия.

При семантической афазии счет, как правило, страдает первично. Это объясняется топической близостью очагов поражения, обусловливающих семантическую афазию (зона ТРО) и акалькулию (теменная область). В этих случаях страдает представление о количестве и, следовательно, о разрядном строении числа.

Неспецифические компоненты нейропсихологического синдрома

Одним из важных аспектов исследования психических функций и механизмов их нарушений является выделение в составе этих функций специфических и неспецифических компонентов, что позволяет более четко дифференцировать нарушения, связанные с патологией специфических и неспецифических систем мозга, грамотно построить синдромный анализ.

В настоящее время многими исследователями показана важная роль лимбико-ретикулярного комплекса мозга в организации высших психических функций: активного внимания, переработки и хранения информации, спонтанности и активности поведенческих реакций.

В подавляющем большинстве случаев мозговых инсультов и травм локальная симптоматика (различные виды афазии, апраксии, агнозии и т.п.) сопровождается целым рядом неспецифических проявлений, обусловленных поражением или дисфункцией лимбико-ретикулярных структур мозга. Наблюдаются более или менее выраженные нарушения активности, спонтанности и пластичности психических процессов.

В клинике локальных поражений мозга понятия аспонтанности, инактивности и инертности обычно недостаточно дифференцируются, а вместе с тем эти симптомы встречаются как в сочетании друг с другом, так и изолировано, что позволяет говорить о каждом из них как о самостоятельной нейродинамической характеристике психических процессов.

Аспонтанность выражается в невозможности самостоятельного включения больного в какую-либо деятельность. В остром периоде больные с подобными нарушениями, как правило, безучастны к тому, что происходит вокруг, не пытаются с кем-либо вступить в контакт, не ищут способа сообщить или попросить что-либо. В ответ на инструкцию воспроизвести какое-либо движение или позу остаются бездеятельными. Аспонтанность может проявляться также в быстром выключении из задания. Как правило, этот симптом выступает полимодально, т.е. во всех видах деятельности больного. На более поздних, резидуальных этапах заболевания нарушения спонтанности психических процессов могут проявляться менее грубо и в какой-либо одной модальности (например, речевая аспонтанность, двигательная аспонтанность, аспонтанность взора и т.д.).

Инактивность проявляется в увеличении общего времени протекания деятельности в рамках той или иной функции, увеличении латентных периодов реакции на стимулы, в общей замедленности двигательных актов и в организации деятельности в целом. Иначе говоря, симптом инактивности может проявляться генерализованно в протекании всех видов деятельности больного или более локально в какой-то одной модальности (речевой, двигательной, зрительной и др.). Больные со снижением общей активности также не ищут общения, их коммуникативные побуждения ограничены, зачастую они стараются уклониться от трудовой деятельности и в глазах родственников выглядят ленивыми и безответственными. Однако инактивность не черта характера, а проявление патологии, требующее специального терапевтического вмешательства.

Инертность проявляется в трудностях переключения в процессе выполнения различных операций или переключения с одного вида деятельности на другой. Чаще всего инертность проявляется в наличии персевераций, которые могут иметь как генерализованный, полимодальный, так и модально-специфический характер. В тяжелых случаях инертности персеверации принимают столь масштабный характер, что полностью делают невозможным переключение с одного действия на другое, осуществление нормальной деятельности. Патологическая инертность как результат нарушения пластичности психических процессов может проявляться как на элементарном уровне, так и системно при организации поведенческих актов человека.

Нередко перечисленные неспецифические симптомы выступают дополнительно к сугубо специфической симптоматике. Они переплетаются также с противоположно направленными тенденциями нейродинамического характера — гиперактивностью, импульсивностью, отвлекаемостью.

При исследовании речевых процессов нарушения спонтанности, активности и пластичности могут проявляться как в экспрессивной, так и в эмпрессивной функции речи. Аспонтанность проявляется главным образом в снижении речевой инициативы; инактивность заключается в замедленном поиске нужных слов, псевдоамнестических и псевдоафазических затруднениях; инертность может выступать в форме эхолалий и персевераций фрагментов высказывания.

Нарушения регуляции процессов активации коры, наступающие вследствие поражения тех или иных структур лимбико-ретикулярного комплекса, приводят к изменению такой важной характеристики психической деятельности, как избирательность (селективность).

Избирательность психических процессов обусловливает состояние функции внимания. Внимание в свою очередь обеспечивает активное, произвольное выделение существенных для психической деятельности в данный момент элементов, а также поддерживает контроль за ее нормативным протеканием. В зависимости от степени и локализации очага поражения страдают такие психологические параметры внимания, как объем, устойчивость, переключаемость, перераспределение.

Больные с грубым нарушением функции внимания могут быть излишне импульсивны, патологически отвлекаемы, вплоть до феноменов полевого поведения, когда окружающее «поле», а не внутренняя мотивация и цель детерминирует поведение. Больные могут неточно, фрагментарно воспринимать обращенную к ним речь. Начиная выполнять действия, соскальзывают на случайные операции и речевые ассоциации; одновременно возможно застревание на фрагментах какой-либо деятельности.

Степень выраженности неспецифических компонентов в нейропсихологических синдромах существенным образом зависит от локализации патологического очага. Как при поражении медио-базальных отделов лобных долей, которые входят в лимбико ретикулярный комплекс, так и медиальных отделов больших полушарий в целом, неспецифические проявления выступают наиболее демонстративно. Страдают практически все психические функции: праксис, гнозис, речевая и мнестико-интеллектуальная деятельность.

При поражении медиальных отделов теменно-височных и срединных подкорковых структур мозга указанные нарушения выступают мягче и менее стабильно. Симптомы проявляются избирательно в отдельных функциях, преимущественно в сложных мнестических и интеллектуальных процессах, сопровождаются достаточной критичностью и эмоциональной адекватностью больных к собственным дефектам.

Восстановление неречевых функций

Данный раздел восстановительного обучения больных с нарушением высших психических функций является недостаточно разработанным в сравнении с разделом, посвященным восстановлению речи. Однако к настоящему времени накоплен клинический опыт, позволяющий разработать ряд конкретных методов работы, направленных на преодоление указанных расстройств.

Работа по восстановлению нарушенных неречевых функций требует соблюдения общих принципов восстановительного обучения — поэтапности, системности, дифференцированности, опоры на интактные (сохранные) анализаторы и, следовательно, на непострадавшие звенья деятельности с целью осуществления функции на новых, компенсаторных началах.

Основным методическим принципом восстановления неречевых функций можно считать опору на речь, в тех случаях, когда неречевые дефекты выступают относительно самостоятельно, т.е. когда в речевой функции больного отсутствуют выраженные нарушения. При таких вариантах расстройств высших психических функций широко используются различные сюжетные обыгрывания невербальных ситуаций, которые сопровождаются вербальными пояснениями той или иной степени сложности. Затем опора на сюжет постепенно «сворачивается» и ставится задача оперирования невербальными понятиями на абстрактном уровне (идея цвета, размера, формы и т.д.).

Приводим примерные образцы приемов восстановительного обучения, направленного на преодоление «неречевых» нарушений высших психических функций при локальных поражениях мозга.

Восстановление функции предметного гнозиса

Основной задачей этого раздела обучения является восстановление обобщенного оптического образа предмета. Для этой цели прежде всего проводится анализ зрительного образа (реальных предметов и их рисованных изображений). Подобная деятельность требует выделения существенных признаков предмета, обусловливающих его категориальную принадлежность, а также его функциональное назначение. Анализируя зрительный образ, например, такого предмета, как стул, необходимо выделение следующих деталей: четыре ножки, спинка, горизонтальная поверхность для сидения. Отсутствие какой-либо из этих существенных деталей служит признаком того, что изображен другой предмет или же того, что изображение дефектно. Так, отсутствие у стула спинки позволяет принять решение о том, что изображен не стул, а табуретка, тогда как отсутствие одной из ножек свидетельствует о ненормативности изображения. Функциональный признак предмета отрабатывается параллельно. Основной прием — сравнение сходных по зрительному образу предметов, один из которых обладает отрабатываемым признаком, а другой нет. Например, больному предъявляются изображения стола и стула и задается вопрос: «Покажите, на чем сидят». На основании проведенного анализа делается вывод о категориальной отнесенности предмета, в данном случае стула, к классу предметов, в частности, мебели и о его функциональном назначении. Необходимо также соблюдение принципа постепенного усложнения предъявляемых изображений как с точки зрения степени упроченности воспринимаемого предмета, так и с точки зрения способа его изображения (от знакомого, часто употребляемого — к мало знакомому; от сугубо реалистического изображения— к стилизованному).

Эффективны также методы:

• сравнительного анализа зрительных образов предметов одного класса с выделением дифференциальных признаков, например, изображений чашки и стакана, куста и дерева, собаки и кошки и т.д.;

• идентификации зрительных изображений, разностильных по способу изображения. Например, выбрать из набора картинок изображения кошек, домов, людей и т.д. Этот прием работы также предполагает выделение существенных деталей предмета, уточнение функциональной роли предмета и его деталей, подробный анализ формы, предмета и детали, места ее расположения и т.д. Например, больному предъявляют два различных по способу изображения рисунка чайника и предлагают решить, нарисован один и тот же предмет, или разные. В том случае, когда больной способен идентифицировать предъявленные ему изображения, дается задание указать идентичные детали (носик, ручку, крышку) обоих изображений, описать словами, для чего каждая из них предназначена. В случае ошибочного ответа со стороны больного подобный анализ проводится специалистом с соответствующими пояснениями. Затем проводится разбор классификационных ошибок, допущенных больным. Фиксируется его внимание на форме той или иной детали, на расположении снизу, сверху, сбоку и т.д.;

• срисовывания предметных изображений, а также рисование их по памяти, с предварительным анализом характерных признаков. Этот вид работы направлен на закрепление образа предмета;

• автоматизации слов-названий предметов путем их смыслового обыгрывания (так же, как и при акустико-мнестической афазии;

• конструирования заданных предметов со сходными и дискретными признаками из отдельных деталей. Больному предъявляются детали различных предметов и предлагается самостоятельно выбрать «комплект» деталей, необходимый для конструирования того или иного предмета. Задание может быть дано в двух вариантах; 1)— конструирование по образцу; 2) конструирование по названию. Вначале используются дискретные изображения— например, предъявляются детали фигуры человека или животного и детали предмета транспорта, затем  вводятся более близкие изображения, например, стол и стул. Для этого больному даются изолированные изображения: 4 больших ножки, 4 ножки меньшего размера, большая квадратная пластинка, такая же пластинка меньшего размера, одна спинка. Больной должен самостоятельно принять решение о том, какому предмету принадлежит та или иная деталь. С течением времени задания усложняются. На поздних этапах восстановительная работа может вестись на таких трудно дифференцируемых изображениях, как троллейбус и трамвай, ножницы и плоскогубцы, мышь и белка, береза и дуб и т.д. Выделение дифференцированных признаков этих предметов требует достаточно тонкого анализа, способствующего выработке сложного обобщенного образа предмета;

• выделение фигуры из фона, вычленение наложенных друг на друга предметов. Этот вид работы проводится на конечных стадиях восстановительного обучения, когда у больных уже сформированы обобщенные образы тех предметов, которые используются в фигурах Поппельрейтера. В случаях неудачных попыток больного выполнить задание ему предъявляется каждый из наложенных и перечеркнутых предметов, отдельно, без помех, проводится анализ их дифференциальных признаков, а затем они снова демонстрируются в сенсибилизированном виде (наложенными друг на друга). Соблюдается принцип постепенного усложнения задания: от простого способа зашумления — к сложному; от малого количества наложенных друг на друга предметов — к большему;

• узнавания больным предмета по его словесному описанию (без предъявления изображения) — прием «загадки». Больного просят опознать предмет сначала по его функциональному признаку, для чего ему задается, например, вопрос: «какой предмет нужен, чтобы узнать время?», а затем по признакам конфигурации, например, «какой предмет имеет циферблат, стрелки» и т.д., а затем уже по категориальным признакам в сочетании с функциональными. Так, больному предъявляется серия предметных изображений и задается вопрос: «какой из этих предметов неодушевленный?; этот изготовлен людьми, обычно небольшого размера, тикает» и т.п.

Для преодоления предметной агнозии по субдоминантному типу используются те же упражнения, однако, акцент делается на восстановление способности к симультанному схватыванию зрительного образа. Для решения этой задачи вводится тахистоскопическое опознание больным предметных изображений. В начале курса занятий предъявляются простые обиходные предметы, сугубо реалистические по способу изображения. Каждое последующее изображение должно быть дискретно по отношению к предъявляемому до него (например, яблоко, стул, собака). На последующих этапах обучения могут предъявляться менее дискретные изображения, а время экспозиции — все более укорачиваться. Кроме того, рекомендуется постепенный переход от меньших размеров изображения к большим, поскольку более мелкий рисунок доступнее симультанному охвату взором.

Восстановление функции буквенного гнозиса

Этот вид обучения является по существу главным видом работы по восстановлению чтения при первичной оптической алексии.

Восстановление функции лицевого гнозиса

Выполнение этой задачи требует специальной работы, которая начинается с выяснения степени знакомости больному лиц известных людей, изображенных на различных портретах. Затем, привлекая наиболее знакомые портреты, проводится «оживление» зрительного образа того или иного лица на основе связанных с ним вербальных, музыкальных, живописных, научных и других ассоциаций (прослушивание стихов, обсуждение содержания произведений известных поэтов или писателей, изображенных на предъявляемых больному портретах; прослушивание песен, отрывков из музыкальных произведений, арий, пьес, написанных композиторами, изображенными на портретах; рассматривание картин художников и т.д.).

В качестве приема, стимулирующего оживление лиц людей, знакомых больному до болезни, рекомендуется рассматривание семейных альбомов фотографий в присутствии на занятии кого-либо из членов семьи больного или его близких друзей.

Наконец, полезна работа по психологическому анализу портретов (обсуждение лиц с привлечением понятий «молодой, старый, добрый, злой, открытый, угрюмый, веселый» и т.д., сравнение лиц различных людей, выявление схожести и несхожести лиц с анализом причин констатируемого сходства или несходства).

Восстановление функции цветового гнозиса

Данный раздел восстановительного обучения предполагает выработку у больного обобщенного категориального отношения к цвету. С этой целью используются следующие виды работы с больным:

• «смысловое обыгрывание» понятия того или иного цвета на основе оживления наиболее стереотипных образов, связанных с ним. Например, «обыгрывая» красный цвет, больному предъявляются картинки с изображением красного знамени, пионерского галстука, красного помидора, красной рябины и т.д. Каждая картинка имеет подпись, на которой слово «красный» выделено крупным шрифтом. Внимание больного обращается на то, что все эти предметы одного и того же цвета. Таким же образом проводится «обыгрывание» других цветов, а также их оттенков. Голубой оттенок, например, ассоциативно связывается с ясным небом, голубыми глазами и т.д.;

• предъявление контурных изображений тех же предметов с заданием раскрасить их по соответствующим образцам, т.е. перенести цвет с одного рисунка на другой;

• предъявление контурных изображений тех же предметов с заданием раскрасить их самостоятельно, а не по образцу;

• «смысловое обыгрывание» цветовой гаммы. Для выработки понятия гаммы привлекается музыкальная гамма, которая напевается или проигрывается больным на каком-либо музыкальном инструменте. Обращается внимание больного, что элементы гаммы близки один к другому, но последовательно отличаются по высоте тона. «Выстраивание» цветовой гаммы проводится с опорой на наглядно-вербальные ассоциации. Так, больному демонстрируется какой-нибудь плод, например, помидор, в разных стадиях созревания: от бледно-розового до ярко-красного. В названиях цветов подчеркиваются слова: светлый, светлее, бледный, темный, темнее, жидкий, густой, сочный и т.д.;

• нахождение заданного цвета в серии разноцветных предметных изображений и абстрактных, например, геометрических фигур;

• классификация цветов и их оттенков:

• самостоятельный подбор больным цветовой гаммы, вплетенной в определенный сюжет. Например, предъявляется серия рисунков с изображением какого-либо пейзажа и предлагается разложить их в порядке, демонстрирующем стадии постепенного потемнения неба;

— выстраивание больным абстрактной «несюжетной» цветовой гаммы из предъявленных ему оттенков одного и того же цвета;

— «выстраивание» больным нескольких цветовых гамм из оттенков различных цветов.

Восстановление оптико-пространственной функции, нарушенной по доминантному типу

Данный вид работы подчинен главной задаче восстановления высших, обобщенных уровней пространственно-ориентировочной деятельности. Эта работа включает следующие направления:

— восстановление схематических представлений о пространственных соотношениях объектов действительности. С этой целью предлагаются такие упражнения, как поворот фигуры в пространстве. Сначала эта работа проводится на материале, оформленном ситуативно, сюжетно: больному предъявляют макет комнаты с фигуркой стоящего посредине человека и просят повернуть ее лицом к двери. Затем дается инструкция повернуть фигуру к себе и от себя. С течением времени опора на ситуацию устраняется и осуществляется переход к оперированию геометрическими фигурами — реальными, затем — рисованными;

— работа с географической картой, которая включает:

— нахождение сторон и частей света;

— нахождение тех или иных объектов — стран, городов, рек и т.д.;

— перенос географических объектов с обычной карты на немую;

— самостоятельное заполнение немой карты с предварительным ознакомлением с данной местностью по обычной карте;

— работа с часами:

— «оживление» роли цифр, стрелок, делений на минуты и т.д. Подобное «оживление» может проводиться с помощью обыгрывания наиболее стереотипных значений понятия времени и его компонентов. Так, обсуждаются понятия «полночь», «полдень», «5 минут», «минута», «час» и пр., в прямом и переносном смысле. Приводятся примеры из хорошо знакомых больному произведений художественной литературы, текстов песен, сказок, кинофильмов и т.д.;

— расстановка стрелок на часах соответственно заданному времени;

— анализ различий при симметричном расположении стрелок в правой и левой части циферблата;

— списывание с циферблата цифр по расставленным стрелкам;

• самостоятельное обозначение заданного времени на немых часах и т.д.;

• схематическое изображение пространственных ситуаций на чертеже-плане пути, комнаты и т.п. В дальнейшем пространственные ситуации предъявляются вне вербального контекста;

• идентификация аналогичных пространственных ситуаций, в которых участвуют различные объекты. Например, больному предъявляется ряд рисунков: кошка на стуле, книга на столе, книга в ящике, собака под стулом, лампа над столом, посуда в буфете, тапочки под кроватью, птица над домом, книги в портфеле, ваза на шкафу и т.д. Больной должен указать те рисунки, на которых изображены аналогичные пространственные ситуации;

• соотнесение реальных пространственных ситуаций с их схематическим изображением (см. схему обследования больных с нарушением высших психических функций). Для облегчения решения этой задачи в начале обучения реальные рисунки и схемы сопровождаются подписями в виде предлогов. Затем эти подписи убираются, и больной оперируют «голыми» рисунками и схемами;

• уточнение значений слов с пространственным значением (внизу, вверху, далеко, близко, сбоку, рядом, в отдалении, направо, налево и т.д.), а также автоматизация этих слов в собственной речи больного.

Восстановление конструктивной деятельности

Данная работа начинается с «оживления» понятия формы, размера, а именно с:

• выработки дифференцированного восприятия круглой и угольной формы, сначала на материале реальных предметов («мяч — телевизор, арбуз — книга» и т.д.), а затем — на геометрических фигурах;

• выработки дифференцированного восприятия размера, независимо от формы (идентификация различных предметов и геометрических фигур, неодинаковых по размеру);

• срисовывания предметов и геометрических фигур;

• дорисовывания предметов;

• рисования предметов и геометрических фигур из элементов (кубики Кооса и т.д.);

• конструирования различных деталей.

Восстановление представлений о схеме тела

Схема тела восстанавливается с использованием таких методов, как:

• «смысловое обыгрывание» каждой из частей тела с одновременным иллюстративным подкреплением, например, «у женщины болит голова», «мальчик поранил ногу», «мужчине на нос села муха», «женщина вдевает в уши серьги», «девочка моет руки» и т.д.;

• складывание фигуры человека и животных из частей;

• складывание лица человека из частей;

• показ частей тела на другом человеке, на рисунке и на себе;

• срисовывание и самостоятельное рисование людей и животных.

Восстановление праксических и гностических функций, нарушенных по субдоминантному типу

Этот раздел восстановительного обучения предлагает включение следующих видов работы:

• выработка умения непосредственной ориентации в окружающем. В качестве главной компенсаторной опоры здесь используется речь. Больному предлагается запомнить путь от палаты до кабинета врача, от дома до поликлиники с помощью его подробного словесного описания, оживляются в памяти известные приемы ориентации на местности по солнцу, звездам, растительности и т.п.;

• восстановление способности к симультанному восприятию пространственной ситуации. Так же, как и в предыдущем случае, в качестве компенсаторной опоры используется речь. Больному предъявляется текст, содержащий определенную пространственную ситуацию, например: «Мама с сыном пошли гулять. Мальчик убежал от мамы и спрятался за деревом. Мама ищет мальчика». Рассматривая соответствующую иллюстрацию. больной, «подготовленный» текстом, старается воспринять всю ситуацию целиком. На последующих этапах работы фактор предварительной установки с помощью текста играет все меньшую роль. Больному предъявляется, например, тот же рисунок с лаконичной подписью «спрятался» или «где шалун?», а затем — без всякой подписи. По мере восстановления способности к симультанному восприятию реальных пространственных ситуаций, следует перейти к абстрактным ситуациям («крест под кругом», «круг над квадратом», «круг между треугольником и квадратом» и пр.);

— восстановление способности к симультанному восприятию предмета:

— восприятие реальных предметов с привлечением различных компенсаторных опор, например, ощупывания;

— восприятие рисованных изображений предметов, на которых специально выделены их дифференциальные признаки, например, у кружки ручка (в отличие от изображенного рядом стакана без ручки);

— преодоление игнорирования правой стороны зрительных образов:

— работа на листах, специально разделенных пополам жирной чертой или с половинами разных цветов (левая — окрашенная, правая — белая);

— рисование или письмо с правой стороны листа с предварительной установкой на это;

— анализ изображений предметов имеющих симметричные правую и левую стороны, например, человека, циферблата часов, кастрюли и т.д.

— фиксация внимания больного на том, что обе стороны изображения идентичны:

—дорисовывание недостающих деталей изображений— справа;

— верификация специально искаженных изображений, устранение обнаруженных искажений;

— преодоление апраксии одевания: выполнение больными различных операций одевания с предварительным анализом действия, их вербализацией; с рассматриванием соответствующих схем. Сами операции одевания предъявляются по принципу «от высокоавтоматизированных до выполняемых редко, т.е. малопривычных».

Социально-психологические аспекты использования неречевой деятельности при афазии

Несмотря на проведение описанной выше специальной работы с больным по устранению расстройств неречевых функций, сопутствующих афазии, в резидуальной стадии заболевания остаются значимыми социально-психологические проблемы, связанные с вызванными болезнью изменениями социального статуса больного.

Для решения этих проблем недостаточно продолжения медикаментозной терапии и различных форм восстановительного обучения, столь важных на более ранних стадиях реабилитации. Становится необходимым целый ряд дополнительных социально-психологических реабилитационных мероприятий, К ним относятся и такие, которые непосредственно связаны с использованием неречевой деятельности больных, в частности, специальные виды занятий с применением предметно-практических операций и средств невербальной коммуникации. Эти направления восстановительного обучения имеют свою специфику в зависимости от типа учреждения, где они проводятся (стационар, поликлиника, дневной стационар), однако методологические принципы остаются теми же.

Каждый из видов работы (занятия с использованием предметно-практической деятельности и занятия с применением средств невербальной коммуникации) может быть направлен одновременно на решение нескольких восстановительных задач:

1. Преодоление расстройств мануального («ручного») и конструктивного праксиса как на конкретном, предметном уровне (предметно-практическая деятельность), так и на символическом, знаковом (исполнение жестов, рисование пиктограмм);

2. Овладение рядом бытовых и трудовых навыков, что возможно лишь при определенной степени восстановления неречевых функций разных модальностей;

3. Профдиагностика и профориентация больного на будущее;

4. Расширение рамок коммуникации с окружающими.

Занятия с использованием предметно-практической деятельности3

Одним из наиболее эффективных видов групповых занятий, направленных на преодоление расстройств неречевых функций, являются занятия с использованием предметно-практической деятельности, которая включает различные виды трудовых и бытовых операций. В условиях практической деятельности с предметами формирование гностических и праксических функций происходит в наиболее естественных и мотивированных условиях, поскольку каждый вид деятельности подразумевает достижение определенного конечного результата, позволяющего судить о ходе восстановительных процессов.

В группу включаются больные со средней и легкой степенью выраженности речевого дефекта, для которых расстройства гнозиса и праксиса более значимы, чем нарушения речи. Именно они препятствуют профориентации больного на будущее, проведению терапии занятостью, нормализации поведения больного в быту. Преодоление нарушений неречевых функций у данного контингента больных способствует решению их основных жизненных проблем.

Занятия с применением предметно-практической деятельности проводятся с теми больными, у которых речевой дефект выражен грубо, вплоть до полного отсутствия собственной речи. а состояние гностико-праксической деятельности без грубых изменений. В этих случаях на передний план выступают задачи восстановления речевой функции, и предметно-практические операции служат в основном средством для стимуляции речи.

Кроме того, следует помнить, что работа по устранению нарушений неречевых функций, сопровождающих афазию, неизбежно протекает в тесной связи с работой по восстановлению речевой функции больного. При этом в разных формах работы вербально-невербальные взаимодействия складываются по-разному. Так, обучение больных тем предметно-практическим или иным (бытовым и трудовым) операциям строится не только на показе конкретных действий, составляющих данный вид деятельности, но и на вербальных инструкциях и описаниях. Использование средств невербальной коммуникации (жест, мимика, пиктограмма) способствуют растормажи-ванию экспрессивной речи больных. В конечном итоге вербальные и невербальные пути компенсации нарушенных функций направлены на достижение глобального результата— восстановление высшей психической деятельности больного как речевой, так и неречевой.

Основной формой указанных занятий являются групповые занятия. Последние не заменяют индивидуальной работы с больным, но являются чрезвычайно важным разделом восстановительного обучения, имеющим свои несомненные преимущества. Коллективная форма занятий обеспечивает пребывание больного в той социальной среде, которая способствует активизации его личности в целом, расширяет рамки коммуникативных возможностей. Групповые занятия позволяют больному в наиболее благоприятных условиях общения применить те навыки, которые он получил на индивидуальных занятиях. Это облегчает впоследствии решение более широких задач речевой коммуникации.

Используются следующие виды деятельности: лепка из глины и пластилина, рисование, выжигание по дереву, конструирование, различные виды рукоделия, изготовление изделий из природного материала, бытовые действия и т.п.

Выбор видов деятельности обусловлен: 1) художественно-эстетической направленностью, обеспечивающей благоприятный эмоциональный фон занятий; 2) широкими возможностями растормаживания и стимулирования бытовой лексики, связанной с содержанием того или иного вида деятельности, поскольку у людей с окончательно сформированной речью упрочена связь «предмет— слово»; 3) доступностью этих работ для каждого из больных;

4) возможностью использования максимального числа путей компенсации нарушенных функций за счет включения запасных афферентаций (слуховой, зрительной, тактильной и т.д.).

Методически обучение строится по принципу постепенного овладения технологией того или иного вида деятельности и параллельного стимулирования речи в импрессивном и экспрессивном вариантах в соответствии с заранее подобранным к каждому занятию лексико-фразеологическим материалом.

Программы занятий на курс обучения содержат:

1. Операциограммы, включающие описание последовательности операций, составляющих данный вид деятельности;

2. Пассивный и активный словарь, а также фразеологический материал (обиходный и связанный с конкретным видом деятельности);

3. Диалоги, в том числе и для «ролевых игр», направленные на максимальную автоматизацию полученных речевых навыков, способствующих социальной адаптации больного;

4. Таблицы для чтения со словами и фразами, отрабатываемыми устно.

Весь материал располагается в порядке возрастающей сложности, каждое задание рассчитано на компенсацию, предусматривающую привлечение различных возможных афферентаций (опора на сохранные анализаторы). Например, повышение общего восстановительного эффекта достигается за счет:

1) активизации целенаправленной деятельности больного;

2) расширения рамок компенсации (полимодальный характер предметно-практической деятельности, требующей одновременного участия зрения, слуха, осязания и т.д.);

3) овладения бытовыми и трудовыми навыками;

4) оречевления производимых больным операций различных видов предметно-практической деятельности;

5) естественного характера коммуникации;

6) обращения к эстетически значимым видам деятельности. Операциограммы по каждому виду деятельности включают разделы, которые характеризуются такими параметрами, как:

1) набор элементов, составляющих операцию в целом; 2) характер деятельности в каждом из элементов; 3) психофизиологические функции, обеспечивающие выполнение элементов данной операции.

Такое членение предметно-практического (трудового или бытового) действия позволяет осуществить дифференциальный подход к обучению больных. Становится возможным прослеживание состояния каждого из трех выделенных разделов и определение путей коррекции нарушенного звена.

Приведем пример описания операциограммы выжигания по дереву:

На начальном этапе проводится беседа, разъясняющая больным необходимость данного вида работы. Подчеркивается, что выполнение действия, например, по выжиганию, будет способствовать более быстрому восстановлению движений и речи. Даются пояснения, что в работу вовлекается «больная» рука, возникает необходимость спросить или попросить что-либо у других больных, ответить на их вопросы, вопросы логопеда. Отмечается, что обучившись выжиганию, больные приобретут умение сделать красивую вещь, которую можно повесить в комнате, подарить родным и близким.

Последующие беседы содержат разъяснения специфики операции выжигания. Сообщается, что основным материалом для этого вида труда является фанера, даются сведения о том, в каких отраслях хозяйства она применяется, из чего получается, из каких пород дерева, как определяется качество фанеры, обсуждается качество фанеры, пригодной для выжигания.

При изготовлении первых изделий дается установка на запоминание способа действия.

Используются различные внешние опоры в виде привычных графических схем, рисунков, отображающих действие. Предлагается выполнить действие пантомимически, без предмета. Все это способствует преодолению расстройств апраксического характера. Для разработки подвижности паретичной руки проводится постоянное вовлечение ее в работу.

Для устранения нарушений зрительного, цветового и других видов гнозиса больным предъявляются рисунки, предметы, изображения деталей предметов. Проводится подробный анализ конфигурации зрительного образа с вычленением функциональных признаков, а также анализ особенностей размера, цвета и пр. Используется тактильный канал восприятия различных параметров образа.

Впоследствии в результате автоматизации того или иного способа действия, действие в целом ускоряется. Возникает постепенное гармоничное сочетание скорости работы и точности при постоянном контроле сознания. Число внешних опор постепенно сокращается. Осуществляется интериоризация— перенос действия в мыслительный план.

Необходимость выработки координированных действий, которые составили бы единый процесс, соответствующий определенному виду деятельности, позволяет выработать необходимые переключения, устраняет расстройства конструктивной деятельности, укрепляет способность к симультанному синтезу и т.д.

Тот факт, что предметно-практическая деятельность имеет определенное содержание и заранее планируемый результат, служит главной семантической опорой, которая позволяет осуществить гностико-праксический тренинг на предметном уровне. Это в значительной мере облегчает перевод действия на символический уровень для завершения процесса восстановления того или иного вида гнозиса и праксиса.

Оречевление процесса выжигания предполагает: 1) инструкции, вопросы и пояснения логопеда; 2) ответы больного или вопросы логопеду по ходу трудовой деятельности.

Используется конкретный словарный материал, соответствующий, с одной стороны, специфике нарушения речевой или других высших психических функций, а с другой, характеру предметно-практической деятельности. Вербальный материал, сопровождающий операциограмму, представляет собой развернутое описание того или иного трудового процесса.

Инструкции и пояснения логопеда должны отражать специфику трудового процесса, быть четкими и понятными больным. Последнее требование предполагает варьирование речевых формулировок по степени сложности (в зависимости от степени выраженности дефекта речи больного). Требования к речевой продукции больного зависят от формы афазии, а также от речевых возможностей больного на данном этапе восстановления. Ниже представлено возможное речевое взаимодействие логопеда и больного:

Допустимы и более простые формулировки ответов больного, например, ответ одним словом.

Помимо этой речевой продукции, связанной с технологией работы, необходимо речевое «обыгрывание» выбранного предмета труда, например, рисунка, который подлежит выжиганию. Упомянутая выше работа по анализу изображения (форма, размер, цвет, функции и пр.) сопровождается соответствующими лексико-фразеологическими комментариями. Для стимуляции письменной речи больным предлагаются тексты с описанием того или иного фрагмента деятельности, карточки с отдельными словами и фразами, подлежащими усвоению. Практикуются и письменные ответы на вопросы, и самостоятельное воспроизведение подписей к выполненным работам и их деталям.

Кроме того, предусматривается постоянная стимуляция больных к речевому общению друг с другом, а также к вербализированному анализу качества своей работы и работы других больных.

В целом, использование в восстановительном обучении предметно-практической деятельности (бытовой и трудовой) в значительной мере решает проблемы коммуникации с окружающими, занятости, а также, что самое важное, проблемы профдиагностики, профориентации и трудоустройства больного.

Занятия с применением средств невербальной коммуникации

В теории и практике восстановительного обучения больных с афазией встречаются случаи отсутствия в течение длительного времени положительного эффекта восстановления речевой функции, что приводит к серьезным последствиям социальной дезадаптации больных, невозможности их полноценного существования в обществе, т.е. к нарушению функции коммуникации.

Поскольку речевые средства общения с окружающими становятся недоступными данному контингенту больных, в логопедическую практику введена доступная большинству из них система невербальной коммуникации, состоящая в использовании набора жестов и пиктограмм (рисованных знаков).

Под невербальной коммуникацией при афазии понимается замещение или дополнение отсутствующего (или неправильного) вербального выражения у больного невербальными средствами: мимикой, жестами, пантомимой, интонацией голоса, рисунком, т.е. совокупностью всех невербальных выражений мысли.

Содержание средств невербальной коммуникации (СНК) определено универсальными для всех больных коммуникативными потребностями. Они заменяют слово или предложение и являются иконическими знаками, т.е. такими, которые имеют общую смысловую основу с обозначаемым понятием. Так, схематическое изображение человека выглядит как круг и под ним треугольник, что напоминает фигуру человека; слово спать символически изображается в виде кровати и т.д. Для обозначения понятий, которые трудно обозначить реалистическими изображениями, используются абстрактные знаки.

Кроме того, каждому рисованному знаку соответствует жест, уточняющий представленное понятие. Так, слово «пить» можно изобразить жестом руки, держащей чашку и подносящую ее ко рту. В целом используемая система жестов соответствует внутренней лексико-семантической структуре разговорного языка. Использование жеста в восстановлении речи у больных с афазией, так же как и рисованного знака, основано на принципе взаимосвязи знака и слова в языковой ретроспекции.

С помощью системы жестоворисованных знаков можно выразить насущную коммуникативную потребность, и таким образом хотя бы частично компенсировать утерянную речевую способность.

Использование СНК не ограничивается коммуникативной сферой. Активное пользование набором жестов и пиктограмм оказывает растормаживающее действие на собственную устную и письменную речь больных. В процессе занятий у значительной части из них появляется слова и простые фразы. В связи с такой спецификой СНК основной целью их использования является расширение рамок коммуникации, а также растомаживание устной и письменной речи.

Таким образом, применение предлагаемых невербальных средств, как и других методов логопедической работы, направлено в конечном счете не на замену одного способа оформления замысла высказывания другим, а на восстановление речевой функции. Кроме того, данная методика способствует решению и другой задачи, связанной с восстановлением неречевых функций больных. Это выявление, уточнение и использование сохранных двигательных и неречевых (паралингвистических) резервов больного:

— восстановление движений паретичной руки;

— коррекция мимики и жеста;

— восстановление ориентации в пространстве;

— преодоление апракических расстройств в разных модальностях;

— повышение коммуникативной активности больного.

Программа групповых логопедических занятий с использованием СНК строится по принципу постепенного усложнения заданий на каждом из этапов обучения.

Данная методика используется применительно к форме групповых логопедических занятий, но может применяться и для индивидуальной работы с больным. Она рассчитана на 4-5 недельный курс восстановительных занятий. Основное ее содержание составляет обучение больного набору жестовых и рисованных знаков. При этом обязательным условием является постоянное их «оречевление» со стороны обучающего. Несоблюдение этого условия может «увести» больного от речи, переключить его полностью на невербальный способ общения. Вместе с тем постоянное речевое сопровождение используемых знаков способствует активизации невербально-вербальных связей. Процесс восстановления речевой и неречевых функций становится неразрывным, обеспечивающим наиболее полную компенсацию нарушенных звеньев психической деятельности.

На 1 -ом этапе важным моментом является подготовка больных к новому виду занятий. Больным объясняется возможность замены «звучащего» слова жестом или рисунком, позволяющей осуществлять общение с окружающими. Демонстрируются способы такого общения.

На занятиях предлагаются следующие виды работ:

1. Выбор знака (рисунок), воспринятого на слух, из числа предлагаемых зрительно («где изображено слово «пить?»; «покажите жестом слово пить?»)

1. Выбор знака по письменному стимулу («подберите рисунок к написанному слову», «покажите жестом написанное слово»);

3. Раскладывание подписей под рисованными знаками, подбор письменного эквивалента показанному жесту («подберите соответствующее знаку написанное слово»);

4. Выбор рисованного знака к предлагаемому жесту («подберите рисованный знак, соответствующий жесту «спать»);

5. Жестовое исполнение по предъявляемому рисованному знаку («покажите жестом рисованный знак»);

6. Самостоятельное рисование знака по слову, воспринятому на слух («нарисуйте знак «пить»), по прочитанному слову («прочитайте слово и нарисуйте его в форме символа»); по показанному жесту («нарисуйте, что я показала»);

7. Дополнение письменного и устного варианта фразы жестом или рисованным знаком («ночью надо...»);

8. Диктанты — выкладывание цепочек из рисованных знаков по заданию, воспринятому на слух («найдите карточку с рисованным знаком «я», рядом положите знак «дай» и т.д.); по жестовому предъявлению («найдите карточку со знаком, который я покажу»); («посмотрите и найдите рисованное изображение следующего жеста» и т.д.);

9. Ответы больного на вопросы логопеда жестом или рисованным знаком («кто сегодня занимался с логопедом?»; «Вы хотите заниматься?» и т.д.).

На II этапе продолжается тренировка в запоминании новых знаков, а также начинается работа над формированием фразы по образцу. Больному демонстрируется способ кодирования фразы «Я люблю гулять». Первой на стол кладется карточка со знаком «Я» (круг и расположенный под ним треугольник), затем карточка со знаком «люблю» (контур фигуры, которой принято изображать сердце), затем — карточка со знаком «гулять» (схематичное изображение шагающих ног). Под каждой карточкой кладется другая карточка с соответствующим словом, написанным крупным шрифтом.

Обучающий последовательно указывает пальцем на соответствующий знак и прочитывает подпись к нему. Показывает жестовый вариант этой фразы. Для работы над знаковой фразой предлагаются следующие задания:

1. Выбор больным карточки с готовым «знаковым» предложением, воспринятым на слух, показанным жестами, предъявленным в письменном варианте («найдите предложение «я хочу пить»; найдите предложение, которое я показала; найдите предложение, которое здесь написано и т.д.).

2. Составление предложений из отдельных рисованных знаков, воспринятых на слух и показанных жестами (составьте предложение «я хочу пить»; посмотрите, что я показала; составьте это предложение из рисованных знаков и т.д.).

3. Составление предложений из отдельных знаков (рисованных или жестовых) по предъявленному письменному образцу («составьте предложение, которое здесь написано»).

4. Анализ составленной из рисованных знаков фразы (количество слов, 1-е, 2-е, последнее слово). («Сколько слов в предложении?», «найдите и покажите первое слово», «где нарисовано слово «Я»? и т.д.)

5. Жестовое «проговаривание» фразы, воспринятой на слух или с письменного образа («покажите жестами предложение «Я иду гулять»; «покажите жестами предложение, которое здесь написано» и т.д.).

6. Заполнение больными пропусков во фразе, составленной из рисованных знаков. Например, дается задание «заполнить пропуск во фразе «Я хочу пить». Перед больным кладется карточка со знаком «Я», затем на некотором расстоянии карточка со знаком «пить» (стакан с водой). В промежуток между этими карточками больной должен поместить недостающую и самостоятельно выбранную из набора карточку со знаком «хочу» (стрелка, направленная острием на предмет).

На первых двух этапах работа ведется преимущественно в им-прессивном варианте, т.е. допускается манипулирование больным знаками молча. Упражнения носят в основном тренировочный характер, но при этом поощряется использование средств невербальной коммуникации и в коммуникативных целях.

III этап — это переход к более активным видам «знаковой» речи, предполагающим использование ее преимущественно в коммуникативных целях с активным стимулированием речевой продукции больного. Основной вид работы — это по заданию логопеда высказать знаками свое желание («Сообщите, что Вы больны», «... что Вы хотите пить» и т.д.). Большое значение придается и такому виду работы, как ответы на вопросы. Отвечая на вопросы, больной может воспользоваться следующими способами:

— выбор карточки с готовым знаковым предложением;

— ответы с помощью жестов;

— ответы с помощью рисунка.

Грамматические элементы на этом этапе работы опускаются. В дальнейшем возможна маскировка грамматической формы слова различными способами. Например, окончание существительного может быть написано рядом с рисунком более мелким, как бы дополняющим знак, шрифтом.

Работа над фразой позволяет подвести больного к невербальному диалогу. Вопросы задаются как в вербальной форме, так и в форме предложений, составленных из рисуночных или жестовых знаков. Одновременно больные стимулируются к использованию вопросной формы, которая является наиболее активным видом речевой деятельности («Спросите, который час»), («Спросите, болит ли голова у соседа»). Активно используются диалоги этюдного характера. На всех этапах занятий стимулируются и поощряются правильно выполненные сопроводительные гностические и праксические операции, а также вербальные проявления больного, проявляющуюся экспрессивную речь, которая сопровождает его невербальную деятельность.

Употребление средств невербальной коммуникации в реабилитации больных с афазией не ограничивается случаями грубых расстройств речевой функции. Они могут быть использованы также с другими целями. Например, пиктограмма может служить мнемонической (способствующей запоминанию) опорой при работе по преодолению зрительных агнозий, амнестической афазии. Кроме того, пиктограмма, являясь знаком чего-либо, способствует формированию понятий, абстракций, позволяет вычленить и наглядно представить тот или иной признак предмета, понятия. Иначе говоря, пиктограмма как знаковая единица является средством активизации определенных видов мнестико-интеллектуальной деятельности больного. Использование жеста как невербального средства выражения может рассматриваться как один из способов преодоления мануальной (ручной) апраксии.

Таким образом, преодоление нарушений неречевых функций при афазии нередко является самостоятельной задачей восстановительного обучения. В тех случаях, когда нарушение неречевой функции лежит в основе речевого расстройства, его устранение подчинено основной, первостепенной задаче восстановления речи.

Наконец, возможно обращение к сохранным неречевым, невербальным возможностям больного для расширения рамок компенсации коммуникации с окружающими.

Кроме того, использование невербальных видов деятельности может быть направлено на решение социально-психологических задач реабилитации, в рамках которой наиболее важными являются бытовая и трудовая реабилитация.

Системный охват расстройств речевой и неречевой функций при афазии, определение места каждого из компонентов в общей структуре восстановительного обучения в значительной мере способствует повышению его конечного эффекта.

Восстановление неспецифических расстройств высших психических функций (преодоление изменений нейродинамики)

Приемы работы по устранению этих расстройств, главными из которых являются, как указывалось выше, аспонтанность, инактивность и инертность, подразумевают использование упражнений, направленных на концентрацию внимания больного, его активизацию, выработку навыков самоконтроля и контроля способности к целенаправленной деятельности, на расширение ее мнестических рамок и пр.

Для этой цели рекомендуется использование эмоционально значимого для больного речевого материала. Предварительно проводится работа по выяснению преморбидных интересов и склонностей больного, выясняется круг его ближайших интересов на сегодняшний день, проводится отбор тем, вызывающих положительный эмоциональный эффект, исключаются психотравмирующие темы. Такой материал может предъявляться в форме свободной беседы, в виде рассказа о каком-либо событии, в форме художественного рассказа, фельетона, газетной заметки, журнальной статьи и т.д. Оказывается весьма полезным обсуждение прослушанного больным текста, ответы на вопросы, пересказ и пр. Может быть использован прием самостоятельного сочинения рассказа на заданную тему, оканчивания начатого текста и пр., нахождение различного рода искажений: смысловых, грамматических, фонетических. Примеры конструкций, искаженных по смыслу: «уголь белый, а снег черный», «днем всегда темно, а ночью всегда светло» и т.д. К ним примыкают различные каламбуры по типу «чепухи»: «шел высокий гражданин низенького роста, весь кудрявый без волос, худенький

Целесообразны упражнения по подбору слов на заданную букву, по заданному признаку (например, назвать только острые предметы; предметы, которые бывают только белыми, только черными и пр.); подобрать слова-антонимы, слова-синонимы и т.д. Конкретным материалом для этих упражнений могут служить сборники игр для взрослых типа «В часы досуга», «5 минут на размышление» и т.п., содержащие кроссворды, ребусы, шарады и другой занимательный материал.

Полезно выполнение установки на постепенное, но неуклонное сокращение времени выполнения этих заданий.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изложенная система восстановительного обучения вытекает из учения об афазии А.Р. Лурия. Одновременно она является также обобщением имеющейся по этому вопросу литературы, а также многолетнего опыта ее использования в Московском центре патологии речи и нейрореабилитации. Наряду с широко распространенными восстановительными методами в нее включены оригинальные. В особенности это относится к методикам восстановления неречевых функций, описанным в части 11.

Предлагаемую систему восстановления высших психических функций у больных с афазией с успехом используют специалисты других учреждений (как системы здравоохранения, так и системы образования), работающие со взрослыми и детьми, имеющими нарушения речи.

Сложность и высокая вариативность афазических синдромов требует признания того, что ни одну из существующих методик, включая настоящую, нельзя считать окончательной. Необходим дальнейший поиск новых приемов работы, которые соответствовали бы современному уровню учения об афазии. В частности, имеется настоятельная потребность создания методов восстановительного обучения, вытекающих из нейролингвистического направления в изучении афазии, которое активно нами разрабатывается. Накопленный в этом направлении опыт будет, как мы надеемся, в скором времени опубликован и окажется важным дополнительным подспорьем специалистам в их практической деятельности.