Я родом не из детства – из войны! (литературная гостиная)
классный час (8 класс) на тему

Я родом не из детства – из войны!

(литературная гостиная)

Автор: Коршунова Светлана Валерьевна – учитель высшей категории МАОУ «Голышмановская средняя общеобразовательная школа №2»

Оглавление

1. Введение                                                                                            3 - 6
2. Конспект занятия                                                                             7 - 22
3. Литература                                                                                        23
4. Приложения                                                                                      24 - 28

Я родом не из детства – из войны!

Что такое «патриотизм»? Как растить патриотов? По Далю «патриот – любитель Отечества, ревнитель о его благе, отчизник». Отсюда следует, что патриотизм – понятие всеобъемлющее.

Любовь к Отчизне, к большой и малой – это не только чувство гордости за высокие достижения, умиление от красоты природы. Это и боль за нищету своего народа, за беспризорных детей, за искалеченные судьбы юных наркоманов. Это обида за утерянные нравственные ориентиры и ценности: в науке, спорте, искусстве. Это готовность защищать свою Родину, ее государственность, борьба за решение экологических проблем, за демократию. Это желание видеть процветание своей страны и т.д.

Патриотом может быть только высоконравственный человек.

В разные времена в обществе формируются свои, присущие данной эпохе ценности. Но любовь к Родине, верность народным традициям, культура, знание истории своего народа – вот неполный набор основ любого общества, любого государственного строя. Патриотизм в конечном итоге становится связующей нитью разных поколений – отцов и детей.

В последнее десятилетие наша молодежь испытывает на себе давление экономического кризиса в стране. Из-за снижения уровня жизни происходит трансформация ориентаций в сторону борьбы за выживание. В результате мы наблюдаем кризис ценностей и разрушение духовно- нравственных основ современного общества, инфантильность, равнодушие молодежи.

Данная работа рассчитана на учащихся 13 -14 лет. Знакомит учащихся с биографией и творчеством Юлии Друниной. Большая часть ее стихов – на военную тему, и эта тема просверкивала неожиданно в творчестве поэтессы и через двадцать, и через тридцать, и через сорок лет после войны. Война пробудила когда-то ее душу – и бередила память до последнего дня, когда поэтесса сама решила, что пора уходить...

Цель работы: формирование духовно и физически здорового человека, неразрывно связывающего свою судьбу с будущим страны, способного встать на защиту государственных интересов России.

Задачи:

• знакомить учащихся с биографией и творчеством Юлии Друниной;
• пробудить в подростках любовь к Родине;
• развивать в юношестве чувство прекрасного.

Данную работу рекомендуется использовать в качестве материала для проведения классного часа. Возрастная категория 13-14 лет.

Данное мероприятие способствует повышению интереса учащихся к творчеству женщин – поэтов Великой Отечественной войны.

Звучит песня Б. Окуджавы « Я вновь повстречался с Надеждой». Входят участницы, усаживаются на стулья. Музыка постепенно стихает.

Ведущая: Поэт Лев Орлов писал…      

Ведущий: В конце войны я получил … две тетради, сплошь заполненные стихами. Мне сказали, что автор- санинструктор, на фронте была ранена… Перечитав стихи, я выделил особо три миниатюры… Вот, Юля, главные стихи. Стихи-магниты. К ним потом присоединятся многие другие. Держитесь за эти три стихотворения. Строительный материал надолго. Это ворота в ваш мир.

Девушка (1): Качается рожь несжатая.

                       Шагают бойцы по ней.

                       Шагаем и мы- девчата,

                        Похожие на парней.

                       Нет, это горят не хаты-

                       То юность моя в огне…

                       Идут по войне девчата,

                        Похожие на парней.

Девушка (2): Я ушла из детства

                       В грязную теплушку,

                       В эшелон пехоты,

                       В санитарный взвод.

                       <…>

                       Я пришла из школы

                       В блиндажи сырые.

                       От Прекрасной Дамы-

                       В «Мать» и «Перемать».

                       Потому что имя

                       Ближе, чем «Россия»,

                       Не могла сыскать.

Девушка (3): Теперь не умирают от любви-

                        Насмешливая трезвая эпоха.

                       Лишь падает гемоглобин в крови

                        Лишь без причины человеку плохо.

                       Теперь не умирают от любви-

                        Лишь сердце что-то барахлит ночами.

                       Но «неотложку», мама, не зови,

                       Врачи пожмут беспомощно плечами:

                      «Теперь не умирают от любви…»

( Фоном звучит тихая музыка)

Девушка (4) ( читает стихотворение):

                     Еще без паники встречаю шквал,

                     Еще сильны и не устали ноги,

                     Но за спиной остался перевал

                     И самые прекрасные дороги.

                     Я до сих пор все открываю мир,

                     В нем новые отыскиваю грани,

                     Но вспыхивает в памяти пунктир,

                     Трассирует пунктир воспоминаний.

                                                              Ю. Друнина.

                                                              В двух измерениях

Ведущая: Как вы уже догадались, разговор будет идти о поэтессе, фронтовичке, Женщине с большой буквы – Юлии Друниной, лауреате премии имени М. Горького за книгу стихов « Не бывает любви несчастливой».

Ведущий: Писать Юлия Друнина начала еще в школе. Юлия Друнина родилась 10 мая 1924 года, в Москве, в интеллигентной семье: отец – учитель истории Владимир Друнин, мать — Матильда Борисовна, работала в библиотеке и давала уроки музыки. Жили в коммуналке. Жили бедно. Но дочь с самых ранних лет приобщали к культуре. Читала девочка много, отец давал ей классиков, от Гомера до Достоевского, сама она, правда, тянулась к Дюма и Чарской – у них находила ту запредельную отвагу и искренность чувств, которые классиками никогда не описывались, как нечто в реальной жизни невозможное. Но Юля Друнина верила что возможно – все. Все ее поколение верило. И жизнью своей все они доказали: действительно – все возможно… Надо только в это верить. В 1931 году Юля поступила в школу. Стихи писала уже тогда. Посещала литературную студию при Центральном Доме Художественного воспитания детей, помещавшуюся в здании Театра юного зрителя. В конце 30-х годов участвовала в конкурсе на лучшее стихотворение. В результате, стихотворение «Мы вместе за школьной партой сидели…» было напечатано в «Учительской газете» и передано по радио. Отец Юли тоже писал стихи и издал несколько брошюр, в том числе о Тарасе Шевченко. И он, сам как поэт не состоявшись, не верил в литературное призвание дочери. Позже она вспоминала: «И никогда я не сомневалась, что буду литератором. Меня не могли поколебать ни серьезные доводы, ни ядовитые насмешки отца, пытающегося уберечь дочь от жестоких разочарований. Он-то знал, что на Парнас пробиваются единицы. Почему я должна быть в их числе?..» К сожалению, отец не дожил до настоящего литературного успеха Юли. И она сокрушалась об этом всю жизнь – она была все-таки папиной дочкой, а не маминой, она боготворила отца…

 Она сама любила вспоминать.

Юлия Друнина: Однажды в стенгазете напечатали мое стихотворение, начинающееся строками: « В третьем «К» не все в порядке, не обернуты тетрадки», и слава поэта прочно утвердилась за мной в школе. И по – видимому, появилась неосознанная боязнь потерять эту славу. Только так я могу объяснить то, что я однажды стащила стихи у поэта. И у кого стащила стихи?! У Пушкина! Девчонки пришли в бурный восторг от моего таланта, а у меня не хватило душевных сил разочаровать их. Но в то время я писала преимущественно о любви.

( Читает стихотворение)

Не встречайтесь с первою любовью,

Пусть она останется такой-

Острым счастьем, или острой болью,

Или песней, смолкшей за рекой.

Не тянитесь к прошлому, не стоит-

Все иным покажется сейчас…

Пусть хотя бы самое святое

Неизменным остается в нас.

                                          Юлия Друнина.

                                          « Не встречайтесь с первою любовью…»

Девушка (4): Основной мотив лирики Ю. Друниной – стихи, связанные с юностью, молодостью поэтессы. И не случайно. Никогда, ни в какие времена не было войны, когда бы женщины играли роль столь огромную, как во время Великой Отечественной. Целые полки – зенитные, связи, ночных бомбардировщиков, не говоря о медицинских батальонах, ротах – сплошь состояли из представительниц прекрасного пола. Никого из того удивительного поколения эта пора не оставила равнодушным. Вполне закономерно, что в трагическом сорок первом оно стало поколением добровольцев…

Юлия Друнина ( читает стихотворение): (Приложение 1, стр24)

Девушка (5): Юлия Друнина была человеком очень последовательным и ответственным. Выросшая в городе, в интеллигентной семье ( отец был директором школы, преподавал историю, литературу), в 1942 году она девчонкой ушла на фронт.

Школьным вечером

Хмурым летом,

Бросив книги и карандаш,

Встала девочка с парты этой

И шагнула в сырой блиндаж.

                                    Ю. Друнина

Она как раз окончила школу, когда грянула война. Конечно, сразу бросилась с военкомат. И конечно, ее попросту прогнали: ведь ей едва исполнилось семнадцать! А на фронт брали с восемнадцати лет. Это было ужасно обидно, ведь тогда, в июне-июле 1941 года, шестнадцатилетние и семнадцатилетние боялись, что война окончится раньше, чем они успеют в ней поучаствовать… Юля завидовала тем девушкам, кто был старше ее на год и значит – мог попасть на фронт: в санинструкторы, в стрелковые батальоны, в авиацию, в радистки.
Какие удивительные лица
Военкоматы видели тогда!
Текла красавиц юных череда <…>
Все шли и шли они –
Из средней школы,
С филфаков,
Из МЭИ и из МАИ,
Цвет юности,
Элита комсомола,
Тургеневские девушки мои!\Когда началась Отечественная война, в шестнадцатилетнем возрасте записывается в добровольную санитарную дружину при РОККе (Районное общество Красного Креста) и работает санитаркой в глазном госпитале. Участвует в строительстве оборонительных сооружений под Можайском, попадает под бомбежку и, выполняя свои прямые обязанности, становится санитаркой пехотного полка. Воевала, была ранена. После ранения была курсантом Школы младших авиаспециалистов (ШМАС), после окончания которой получает направление в штурмовой полк на Дальнем Востоке. Батальонный санинструктор; Всеми силами рвется на фронт. Получив сообщение о смерти отца, едет на похороны по увольнению, но оттуда не возвращается в свой полк, а едет в Москву, в Главное управление ВВС. Здесь, обманув всех, получает справку, что отстала от поезда и едет на Запад.

Юлия Друнина: Когда началась война, я ни минуту не сомневалась, что враг будет разбит, больше всего боялась, что это произойдет без моего участия – всеми силами я хотела и старалась попасть на фронт. Всеми силами! Хотя дома были конфликты и с отцом, и со всеми остальными.( Читает стихотворение). (Приложение 2, стр.25)

Девушка(6): Да, в первом бою сложилось не так, как ожидалось. Рушились мечты о романтике… Артобстрелы, бомбежки, тяжелое ранение, госпиталь, возвращение на фронт – все это спрессовалось в невероятно коротком отрезке времени. И в одном сердце! Сердце не выдержало – взорвалось стихами. Поэзия стала судьбой.

Юлия Друнина: Были слезы в первую атаку,

                           После тоже плакать довелось,

                           А потом я разучилась плакать –

                           Видно, кончились запасы слез.

                           Так в пустыне, так в песках горючих

                           Не бывает ливней искони,

                            Потому что в раскаленных тучах,

                           Тут же испаряются они…

Ведущая: Друнина спасала солдат, видела нечеловеческие страдания, тысячи раз рисковала своей жизнью, дважды была ранена. Самое сильное чувство, которое она испытала в жизни, - война. Недаром поэтесса писала: «Я родом не из детства – из войны…»

Девушка (2) ( читает стихотворение):  (Приложение 3, стр.26)

Юлия Друнина: Война! Никогда не изгладятся из памяти те дни, когда мы, девчата, шагали вместе со всеми. Трудности были, но мы не замечали их! Да и когда замечать – то?

 Я столько раз видала рукопашный,

Раз наяву. И тысячу – во сне.

Кто говорит, что на войне не страшно,

Тот ничего не знает о войне.  Ю. Друнина

Девушка (3) (читает стихотворение):

                        Целовались,

                        Плакали

                        И пели…

                        Шли в штыки

                        И прямо на бегу

                        Девочка в заштопанной шинели

                        Разбросала руки на снегу.

                      Мама!

                        Мама!

                        Я дошла до цели…

                        Но в степи, на волжском берегу,

                        Девочка в заштопанной шинели

                        Разбросала руки на снегу.

На вечере, посвященном памяти писателей, погибших на фронтах Великой Отечественной войны, Юлия Друнина говорит…

Юлия Друнина: Пусть читатель не посетует на меня за то, что в этих записях я останавливаюсь на том, вернее, на тех прозаических, неромантических страницах своей жизни на войне, но здесь есть определенная логика. Обо всем, что можно назвать романтикой войны, я пишу всю жизнь – в своих стихах.

 Девушка (4) (читает стихотворение):

                       Я не привыкла,

                       Чтоб меня жалели,

                        Я тем гордилась, что среди огня

                        Мужчины в окровавленных шинелях

                        На помощь звали девушку –

                        Меня…

                        Но в этот вечер,

                        Мирный, зимний, белый,

                        Припоминать былое не хочу,

                        И женщиной –

                        Растерянной, несмелой –

                        Я припадаю к твоему плечу.

Ведущая: Поэтесса вспоминает…

Юлия Друнина: В одной из атак на Холме была убита Зинаида Самсонова, Зинка – девушка, о которой на нашем фронте ходили легенды. Она всегда была впереди, эта милая Девушка – солдат!

Девушка(5) ( читает стихотворение): (Приложение 4, стр.27 – 28)

Ведущий: Приближалась победа – советские войска разбивали фашистскую армию. В Гомеле Юлия получает направление в 218-ю стрелковую дивизию. Снова была ранена. После выздоровления пыталась поступить в Литературный институт, но ее постигла неудача. Возвращается в самоходный артполк. Звание - старшина медслужбы, воюет в Белорусском Полесье, затем в Прибалтике. Контузия, и 21 ноября 1944 получает документ "...негоден к несению военной службы"

Ведущая: В конце войны Ю. Друнина пришла в Литературный институт, как и многие другие, в солдатских кирзовых сапогах, в поношенной гимнастерке, в шинели.

Юлия Друнина:

Я принесла домой с фронтов России

Веселое презрение к тряпью –

Как норковую шубу, я носила

Шинельку обгоревшую свою.

Пусть на локтях топорщились заплаты,

Пусть сапоги протерлись – не беда!

Такой нарядной и такой богатой

Я позже не бывала никогда…

Судьбу поэтов моего поколения можно назвать одновременно и трагической, и счастливой. Трагической потому, что в наше отрочество, в наши дома и в наши такие еще не защищенные, такие ранимые души ворвалась война, неся смерть, страдания, разрушения!

Счастливой потому, что , бросив нас в самую гущу народной трагедии, война сделала гражданственным даже самые интимные наши стихи.

Девушка (2):

Забытая тетрадь. Истертые листы…

Увы, давно могу я не страшиться,

Что вдруг случайно забредешь и ты

На эти потаенные страницы…  

Я, любящая, верная жена,

Всего однажды, да, всего однажды

Нетто что охмелела от вина,

А задохнулась от смертельной жажды.

Но тут рассудок приказал: « Табу!

Ты не предашь единственного друга…»

И лишь прорезались на гладком лбу

Морщины, словно борозды от плуга…

Ведущая: В начале 1945 года в журнале «Знамя» напечатали подборку стихов молодой поэтессы Юлии Друниной. Так началась ее «литературная карьера». « В начале сорок пятого у меня случилось большое событие для начинающего поэта – в журнале «Знамя» напечатали подборку моих стихов»,- писала Ю. Друнина в автобиографической повести «С тех вершин».

О них сразу заговорили как о ярком явлении не только в нашей молодой, фронтовой поэзии, но и в военной вообще.

Девушка (5):

Ветераны в двадцать с лишним лет

Начинали жизнь свою сначала

И считали звание «поэт»

Много выше званья генерала.

 Ведущий: Точность, лаконичность и глубину чувств в ее лирике отметили на Всесоюзном совещании молодых писателей в 1947 году.

Первый поэтический сборник Ю. Друниной, вышедший в 1948 году, получил название «В солдатской шинели». Стихи эти наполнены жизненной достоверностью, суровой правдой войны.

Девушка (6):

Я хочу забыть вас, полковчане,

Но на это не хватает сил,

Потому что мешковатый парень                        

Сердцем амбразуру заслонил.

Потому что полковое знамя

Раненая девушка несла

Скромная толстушка из Рязани,

Из совсем обычного села.

Все забыть, и только слушать песни,

И бродить часами на ветру,

Где же мой застенчивый ровесник,

Наш немногословный политрук?

Я хочу забыть свою пехоту.

Я забыть пехоту не могу.

Беларусь. Горящие болота,

Мертвые шинели на снегу.

Ее первая книга стихов «В солдатской шинели» вышла в 1948. Имела успех.
А в последующие годы сборники выходили один за другим: «Разговор с сердцем» (1955), «Современники» (1960), «Не бывает любви несчастливой…» (1973), «Окопная звезда» (1975), «Мир под оливами» (1978), «Бабье лето» (1980), «Мы обетам верны» (1983), двухтомный сборник поэзии и прозы в 1989 году и еще, и еще…
Военная тема оставалась для нее главной всегда. Николай Старшинов вспоминает, что «над ней нередко и подшучивали: мол, написала стихи о сосновом боре, а все равно в нем оказались неожиданно сапоги или обмотки…» А она отвечала насмешникам своими стихами:
Я порою себя ощущаю связной
Между теми, кто жив
И кто отнят войной...
Я — связная.
Бреду в партизанском лесу,
От живых
Донесенье погибшим несу.
Ведущий: Высоко оценил первые произведения Юлии Друниной замечательный поэт Дмитрий Кедрин. В восхищении от ее «Штрафбата» был и Николай Тихонов.

Дышит в лицо молдаванский вечер

Хмелем осенних трав.

Дробно, как будто цыганские плечи.

Гибкий дрожит состав.

Мечется степь – узорный,

Желто – зеленый плат.

Пляшут, поют платформы.

Пляшет, поет штрафбат…

Девушка (1): Татьяна Кузовлева вспоминает: «Это было спустя полтора десятка лет после окончания войны. Шел вечер поэзии в Политехническом музее. Выступали Светлов, Тушнова, Друнина. Были еще поэты, но я запомнила отчетливо только эти три имени. Я тогда впервые слушала, как читает стихи Юлия Друнина. Она читала о Зинке, о рукопашном бое, что– то, написанное уже в послевоенные годы. Но настолько глубоко и остро вошли в ее душу ритмы и звуки, цвета и запахи войны, что казалось: не было вокруг ни освещенного амфитеатра рядов, ни полукруглой сцены, но прямо за тонким стержнем микрофона. Разделившим гибкую. Почти юношескую фигуру читающей, вплотную к глазам подходили гудящие стволы раненого леса, приоткрывшаяся тяжелая дверь выстывающей на дорожном ветру теплушки, низкий гул канонады, возвращенный инее давней, почти стершейся детской памятью»

Ведущий: В своей книге «Что было, то было…» Николай Старшинов пишет: «Думаю, что среди поэтов фронтового поколения Юля осталась едва ли не самым неисправимым романтиком от первых шагов своей сознательной жизни и до последних своих дней».

Юлия Друнина:                                              

Я, признаться, сберечь

Не сумела шинели –

На пальто перешили

Служившую мне:

Было трудное время…

К тому же хотели

Мы скорее

Забыть о войне.

Я пальто из шинели

Давно износила,

Подарила я дочке

С пилотки звезду,

Но коль сердце мое

Тебе нужно, Россия,

Ты возьми его,

Как в сорок первом году!

Ведущий: «Я боюсь и избегаю громких слов. Но тут должен совершенно честно сказать, что человека, который более искренне и глубоко любил бы свою Родину – Россию, Советский Союз, чем Юлия Друнина, за свою жизнь не встречал», - вспоминал Н. Старшинов.

Девушка (2):

Только вдумайся, вслушайся в имя «Россия»,

В нем и росы и синь, и сиянье и сила.

Я бы только одно у судьбы попросила –

Чтобы снова враги не пошли на Россию.

Юлия Друнина:

О, Россия!

С нелегкой судьбою страна…

У меня ты, Россия,

Как сердце, одна,

Я и другу скажу,

Я скажу и врагу –

Без тебя,

Как без сердца,

Прожить не смогу…

Ведущий: Много лет спустя после войны один немец задал Ю. Друниной такой вопрос: « Я был полковым врачом на Восточном фронте и хорошо знаю, что такое война … И я не могу понять, как женщина, прошедшая фронт, смогла не только остаться женщиной, но и стать поэтом?» Она ответила…

Юлия Друнина: Вы были солдатами армии захватнической, а мы – освободительной. Вы ворвались в чужую страну, убивая, истязая, грабя.

Конечно, делать это можно лишь тогда, когда в твоей душе уничтожено…все человеческое. Но почему должно умирать человеческое в душах людей, которые защищают своих детей, своих близких, свои дома…

Девушка (3): Да, поэзия стала судьбой Ю. Друниной. Писались стихи, издавались книги. Ей аплодировали малые и огромные аудитории, восторженные почитатели дарили цветы, писали письма.

Ведущая: Настало время больших перемен – перестройки и шоковой терапии. С каждым днем нарастала неуверенность в завтрашнем дне, боль в душе становилась все острее! Можно только догадываться о тяжести тех переживаний, что накопились в сердце у Друниной. Не могла поэтесса оставаться равнодушной,  когда в родном Отечестве вдруг оказались поставленными под сомнение величина нашей армии, подвиг народа в войне и сама Победа…В особое смятение повергло Юлию Владимировну утверждение, что воевали мы зря.

Конечно, обо всем наболевшем она писала в своих публицистических статьях, прямо и резко выступала на писательских съездах, а в доверительных беседах с друзьями все чаще говорила, что ужасно устала душевно от всего, что происходит вокруг…

Ее собственное сердце было разбито.
Какое-то время она еще боролась. Был период, когда Друнина активно занималась общественной деятельностью, в 1990 году даже была избрана депутатом Верховного Совета Росси – еще горбачевского созыва.
Николай Старшинов вспоминает: «Хорошо зная ее нелюбовь и даже отвращение ко всякого рода заседаниям и совещаниям, я был удивлен, что она согласилась с тем, чтобы ее кандидатуру выдвинули на выборы <…>. Я даже спросил ее – зачем?
— Единственное, что меня побудило это сделать, — желание защитить нашу армию, интересы и права участников Великой Отечественной войны и войны в Афганистане».
Ей действительно очень больно было видеть ветеранов, побирающихся в подземных переходах, давящихся в очередях за продуктами по льготным талонам. И искалеченных мальчишек, не имеющих возможности даже получить удобные протезы. Возможно, она даже надеялась чего-то добиться, если повоюет как следует… Но вскоре отчаялась и вышла из депутатского корпуса. Говорила: «Мне нечего там делать, там одна говорильня. Я была наивна и думала, что смогу как-то помочь нашей армии, которая сейчас в таком тяжелом положении… Пробовала и поняла: все напрасно! Стена. Не прошибешь!»
События 21 августа 1991 года она встретила восторженно – «и вечный бой, покой нам только снится!» — это снова было что-то из ее молодости, какой-то отзвук той романтики, и она еще на миг ощутила себя в этой жизни своей, ощутила проблеск надежды… Но потом эйфория угасла. И надежда угасла. На что можно было надеяться ей, пожилому уже человеку, если все прожитое оказалось – зря? Если теперь некоторые россияне открыто сожалели о том, что в той войне не сдались немцам сразу же в 1941 году! Если вообще все вокруг так страшно – «Безумно страшно за Россию», писала она, ибо «…стоит почти столетье башня на реках крови, море лжи...»

Девушка (4): Она не могла видеть, что стало со страной, не могла смотреть в глаза ветеранам, просящим в подземных переходах милостыню.

Ветераны в подземных дрожат переходах.

Рядом старый костыль и стыдливая кепка.

Им страна подарила «заслуженный отдых»,

А себя пригвоздила к бесчестию крепко.

Только как позабуду отчаянных, гордых

Молодых лейтенантов, солдатиков юных…

 Ветераны в подземных дрожат переходах,

И давно в их сердцах все оборваны струны.

Ветераны в глухих переходах застыли.

Тихо плачут монетки в кепчонке помятой

Кепка с медью – осиновый кол на могиле,

Над могилою юности нашей распятой…

Ведущий: 21 ноября 1991 года Юлии Друниной не стало. Она могла тысячу раз погибнуть на той войне, на которую ушла в 17 лет. А умерла по своей воле…Израненная войной, она не смогла пережить еще одной трагедии страны – трагедии эпохи перемен…

На даче в Пахре на письменном столе лежала подготовленная к печати рукопись новой книги под названием « Судный час». Одноименное стихотворение звучит прощанием и объяснением далеко не патриотического поступка…

Девушка (5):

Покрывается сердце инеем -

Очень холодно в судный час…

А у вас глаза как у икона –

Я таких не встречала глаз.

<…>

Ухожу, нету сил.

Лишь издали

(Все ж крещенная!)

 Помолюсь

За таких вот, как вы, -

За избранных

Удержать над обрывом Русь…

Но боюсь, что и вы бессильны,

Потому выбираю смерть.

Как летит под откос Россия,

Не могу, не хочу смотреть.

Ведущий: Юлия Друнина ушла из жизни исстрадавшейся, надломленной, но не предавшей своей фронтовой юности, своей первой фронтовой любви, дружбы. А нам в наследство оставила замечательные стихи.

Я верности окопной не прошу,

Навек останусь фронтовой сестрой.

 Литература

1. Бубенчикова З. «У войны не женское лицо»// Лит. В школе.- 1995. - №4.
2. Друнина Ю. Избранные произведения: В 2т.  – М., 1981.
3. Словарь "Новая Россия: мир литературы"
4. Старшинов Н.  Планета "Юлия Друнина", или История одного самоубийства. М., "Звонница-МГ", 1994.
5. Старшинов Н.  Человек она была светлый // Правда. – 1993. – 22 дек.

Приложение 1

Где же вы, одноклассницы – девчонки?

Через годы все гляжу вам в след-

Стиранные старые юбчонки

Треплет ветер предвоенных лет.

Кофточки, блестящие от глажки,

Тапочки, чиненные сто раз…

С полным основанием стиляжки

Посчитали б  чучелами нас!

<…>

Помнишь Люську, Люську – заводилу-

Нос картошкой, а ресницы – лен?!

Нашу Люську в братскую могилу

Проводил стрелковый батальон…

А Наташа? Редкая походка,

Первая тихоня из тихонь -

Бросилась к подбитой самоходке,

Бросилась к товарищам в огонь…

<…>

Вы поймите, стильные девчонки,

Я не пожалею никогда,

Что носила старые юбчонки,

Что мужала в горькие года.

                                    Ю. Друнина

                                   Сверстницы

Приложение 2

Со слезами девушкам военным

Повторяли мамы, что умней

Им, козявкам, вкалывать в три смены,

Чем из боя выносить парней.

Возразить «козявки» не умели,

Да и правда, что ответишь тут?

Только порыжевшие шинели

До сих пор зачем-то берегут…

Я, наверное, немного стою,

Я, должно быть, мало что могу,

Лишь в душе как самое святое,

Как шинель, то время берегу.

                                      Ю. Друнина

                                      « Со слезами девушкам военным…»

Приложение 3

                       Не знаю, где я нежности училась, 

                       Об этом не расспрашивай меня.

                        Растут в степи солдатские могилы,

                        Идет в шинели молодость моя.

                        В моих глазах – обугленные трубы,

                        Пожары полыхают на Руси.

                        И снова нецелованные губы

Израненный парнишка закусил…

Нет! Мы с тобой узнали не по сводкам

Большого отступления страду.

Опять в огонь рванулись самоходки,

Я на броню вскочила на ходу.

А вечером над братскою могилой

С опущенной стояла головой…

Не знаю, где я нежности училась,

Быть может, на дороге фронтовой…

                                                                              Ю. Друнина

                                          « Не знаю, где я нежности училась…»

Приложение 4

1

Мы легли у разбитой ели.

Ждем, когда же начнет светлеть.

Под шинелью вдвоем теплее

На продрогшей, гнилой земле.

- Знаешь, Юлька, я - против грусти,

Но сегодня она не в счет.

Дома, в яблочном захолустье,

Мама, мамка моя живет.

У тебя есть друзья, любимый,

У меня – лишь она одна.

Пахнет в хате квашней и дымом,

За порогом бурлит весна.

Старой кажется: к4аждый кустик

Беспокойную дочку ждет…

- Знаешь, Юлька, я - против грусти,

Но сегодня она не в счет.

Отогрелись мы еле – еле,

Вдруг приказ: « Выступать вперед!»

Снова рядом, в сырой шинели

Светлокосый солдат идет.

2

С каждым днем становилось горше,

Шли без митингов и знамен.

В окруженье попал под Оршей

Наш потрепанный батальон.

Зинка нас повела в атаку.

Мы пробились по черной ржи,

По воронкам и буеракам

Через смертные рубежи.

Мы не ждали посмертной славы. –

Мы хотели со славой жить.

…Почему же в бинтах кровавых

Светлокосый солдат лежит?

Ее тело своей шинелью            

Укрывала я, зубы сжав…

Белорусские ветры пели

О рязанских глухих садах.

3

  - Знаешь, Юлька, я - против грусти,

Но сегодня она не в счет.

Дома, в яблочном захолустье,

Мама, мамка твоя живет.

У меня есть друзья, любимый,

У нее ты была одна.

Пахнет в хате квашней и дымом,

За порогом стоит весна.

И старушка в цветастом платье

У иконы свечу зажгла.

…Я не знаю, как написать ей,

Чтоб тебя она не ждала?!