Инсценировка для школьного театра
проект (6, 7, 8, 9 класс) на тему

Встреча литературных героев А.П.Чехова на школьной сцене.

(Для учеников 6-9 классов).

На сцене: слева – домик с надписью «Почта», справа – столик с чернильницей и пером, в середине сцены – портрет А.П.Чехова и стулья для участников представления.

Действующие лица: Аня- ученица второго класса, Илья-ученик третьего класса, Надя – ученица седьмого класса.

Герои Чехова: Ванька Жуков, дед Игнат, фельдшер, дьячок, возница Клим, землемер Смирнов, полицейский надзиратель Очумелов, городовой, Хрюкин.

Аня. Здравствуй, Илья.

Илья. Здравствуй, Аня.

Аня. Меня Аня зовут. Ты разве не помнишь?

Илья. Знаю, помню, но мне сейчас не до этого.

Аня. А что случилось?

Илья. Понимаешь, я так не хотел идти сюда, а теперь думаю - мы пришли вовремя. Видишь мальчика – его кто–то обидел, и если несправедливо, клянусь – я этого не потерплю.

Аня. Да, мы должны узнать, почему плачет этот мальчик.

(За столом сидит мальчик, читает письмо).

Мальчик читает: «Милый дедушка, Константин Макарыч! Пишу тебе письмо. Нету у меня ни отца, ни маменьки, только ты у меня один остался. Забери меня отсюда, миленький. Пожалей. Вчерась хозяин выволок меня за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что я качал ихнего ребятёнка в люльке и по нечаянности заснул. А на неделе хозяйка велела мне почистить селёдку, а я начал с хвоста, а она взяла селёдку и ейной мордой начала меня в харю тыкать…Я буду тебе табак тереть, богу молиться, а если что, то секи меня, как сидорову козу…»

Илья. Ты слышала, селёдкой в харю?  Это как понять?

Аня. Это значит в лицо. Бедный ребёнок.

Илья. А мы не можем ему помочь? У меня прямо сердце разрывается.

Аня. Давай сначала познакомимся с ним.

Илья. Здравствуй, мальчик! Это за что тебя селёдкой в харю…ой, в лицо? Я бы этого не выдержал. Я бы этой селёдкой…

Аня. Как зовут тебя, мальчик? И чем мы можем помочь тебе?

Ванька. Я - Ванька Жуков. Помогите мне отправить вот это письмо моему дедушке, больше никто мне не сможет помочь, только он, мой родненький.

Илья. Это я сейчас быстро сбегаю на почту, ты только не плачь.

(Бежит к почте, стучит).

Ванька. Откройте, откройте!

(Выходит девочка)

Девочка. Что случилось?

Илья. Отправьте, пожалуйста, вот это письмо, срочно. Надо помочь одному мальчику.

Девочка (читает письмо)… На деревню дедушке? Так я и знала. Пойдём к твоему мальчику и всё выясним.

(Идут к столику, где Аня утешает Ваню)

Девочка. Здравствуйте, дети!

Аня и Ваня. Здравствуй, девочка!

Ваня. Почему у тебя моё письмо? Ты кто?

Девочка. Я -  Надя, ученица 7 класса, пришла помочь вам разобраться в том, что случилось.

Илья. А я – Илюша, ученик 3 класса; и  прошу объяснить мне и моей подруге, и нашему новому другу Ваньке, почему ты отбираешь письмо, написанное дедушке, и так загадочно предлагаешь во всём разобраться?

Аня. Мы слушаем тебя.

Надя. Не сердитесь, дети. Дело в том, что сегодня особенный день. Раз в 10 лет, а иногда и реже, здесь собираются литературные герои некоторых рассказов известного писателя, и Ванька Жуков – один из них. Он пришёл из рассказа, который так и называется «Ванька», а письмо «На деревню дедушке» никогда никто не получит, потому что на конверте нет адреса.

Ванька. А кто этот писатель, который сочинил про меня такой грустный рассказ?

Надя. (Показывает портрет). Вот он, смотрите, Антон Павлович Чехов. Ему исполнилось в этом году 150 лет.

Ванька. Вот это да!

Илья. А я смотрю на портрет и не узнаю, кто же это? На Пушкина вроде не похож, на Лермонтова тоже. Так, значит, есть такой писатель – Чехов? Симпатичный.

Аня. Честное слово, мне за тебя стыдно. Не знать писателя Чехова в 9 лет. Мне 5 лет было, когда мама читала мне «Каштанку» и говорила: «Запомни, дочка, на всю жизнь, кто написал этот рассказ – замечательный писатель Антон Чехов.

Илья. Во-первых, мне ещё только 8 лет, а во–вторых–не хвастайся. У меня зато память прекрасная, и я теперь на всю жизнь запомню фамилию писателя Чехова. Я тут в прошлом году стихи Пушкина читал, и всех просто очаровал.

Аня. Никакой скромности.

Илья. Но я не хвастаюсь, как ты, я правду говорю.

Ванька. Тише, друзья! Надя, может, мне показалось, но я сейчас слышал голос старого человека. А вдруг мой дедушка тоже придёт сюда?

(Появляется дед Игнат, идёт, покачиваясь).

Дед Игнат.

-Стоп, машина!

-Полный ход!

-Задний ход!

-Сошёл с рельсов (Падает).

Надя. Это не твой дедушка, Ванька. Это дед Игнат из рассказа «Белолобый».

Ванька. Хоть это и не мой дедушка, но надо помочь подняться старику.

Надя. В этом нет необходимости. Дед Игнат – человек одинокий, живёт в лесу, поэтому привык делать всё самостоятельно.

(Поднимается дед Игнат).

Дед Игнат.

-Полный ход!

-Стоп машина!

О! Детки! Здравствуйте, дорогие мои! Это куда я попал?

Аня и Илья. На встречу с литературными героями А.П.Чехова, дедушка Игнат.

Дед Игнат. Батюшки! Вы и имя моё знаете? Я человек простой, тёмный, вся жизнь моя – лес, разговариваю сам с собой, да ещё с собачонками – Арапкой и Белолобым. А тут на тебе – дедушка Игнат.

Надя. Дедушка, вы присаживайтесь и послушайте меня. Ещё в прошлом веке жил на свете писатель Чехов. Он сочинял рассказы, повести, был очень талантлив и остроумен. И вот однажды он сочинил рассказ «Белолобый», и вы, дедушка Игнат, герой этого рассказа.

Дед Игнат. Герой…Никогда ещё героем быть не приходилось. Вы, стало быть, тоже герои?

Надя. Ванька Жуков – литературный герой, он тоже прибыл из рассказа Чехова, а мы – ученики школы №7: Надя, Аня, Илья.

Дед Игнат. Вот оно что. А год - то какой сейчас на дворе?

Надя. 2010–й.

Дед Игнат. Ого – го! Никогда, старый, не думал, что мне такое счастье выпадет – попасть на встречу с героями, э… как их – литературными героями, да ещё в 2010 году. Ну–ка, дочь, давай про Антона Чехова что–нибудь выдай. Видать умная голова была у этого человека, раз нас с Ванькой придумал.

Надя. Антон Павлович Чехов придумал не только вас с Ванькой. А расскажу я вам, друзья, вот что. Очень давно, в 1860 году, в маленьком южном городке на берегу Азовского моря, Таганроге, родился маленький Антоша. Трудным было детство Антоши. Позже он напишет: «В детстве у меня не было детства».

Аня. А почему у Антоши не было детства?

Надя. Ему приходилось помогать торговать отцу в лавке, которая принадлежала их семье. И причём в любое время года, даже в лютый холод.

Илья. И сколько лет было ребёнку, когда его заставляли это делать?

Надя. Лет 8, не больше.

Илья. Как мне. А в школе он учился?

Надя. Учился он в гимназии, но ему не нравились большие, холодные классы, скучно было сидеть на уроках.

Аня. Такое трудное детство у ребёнка было, и такой талантливый писатель из него получился. Вот так, Илюша. Слушай да на ус наматывай.

Илья. Кто знает, что получится из меня… Ой, я слышу какой–то шум. Неужели пожаловали новые гости?

 (Через сцену проходит фельдшер, расставляет на столике пробирки, пузырьки, раскладывает инструменты, затем отходит в сторону).

(С пением заходит дьячок, крестится, спрашивает у сидящих).

Дьячок. Фельдшер не проходил? Сил нет, зуб разболелся.

Надя. Только что был, раскладывая какие-то инструменты.

Фельдшер (зевает). Кто там? А – а… Моё вам! С чем пожаловали?

Дьячок. С воскресным днём Вас, Сергей Кузьмич!

(Поёт: «Питие моё с плачем  растворях»). Сел намедни со старухой чай пить и – хоть ложись да помирай…Хлебнёшь чуточку – и силы моей нету! А кроме того, что в самом зубе, но и всю эту сторону…Так и ломит, так и ломит! В ухо отдаёт, извините, словно в нём гвоздик или другой какой предмет: так и стреляет, так и стреляет!

Фельдшер. М-да…Садитесь…Раскройте рот!...Вырвать надо этот зуб, Ефим Михеич!

Дьячок. Вам лучше знать, Сергей Кузьмич. На то вы, благодетели, и поставлены, дай бог вам здоровья, чтоб мы за вас денно и нощно, отцы родные…по гроб жизни.

Фельдшер. Пустяки…Хирургия – пустяки. Только тут понимать надо, без понятия нельзя…Зубы разные бывают. Один рвёшь щипцами, другой козьей ножкой, третий ключом… Кому как.

(Рассматривает инструменты на медицинском столике, берёт щипцы).

Ну-с, раскройте рот пошире…Сейчас мы его тово…Раз плюнуть…

Дьячок. Благодетели вы наши…Нам, дуракам и невдомёк, а вас господь просветил.

Фельдшер. Не рассуждайте, ежели у вас рот раскрыт. Постойте, не дёргайтесь.

Дьячок. Отцы наши…Мать пресвятая.

Фельдшер. Не тово…не тово…как его? Не хватайте руками! Дело – то ведь не лёгкое.

Дьячок. Отцы…радетели…Ангелы! Ого – го! Да дёргай же, дёргай! Чего пять лет тянешь?

Фельдшер. Дело – то ведь…хирургия…Сразу нельзя…

(Щипцы срываются, дьячок нащупывает зуб на старом месте)

Дьячок. Тянул! Чтоб тебя так на том свете потянуло! Благодарим покорно! Коли не умеешь рвать, так не берись!

Фельдшер. Ты думаешь, мужик, легко зуб – то рвать? Это не то, что на колокольню полез да в колокола отбарабанил!

Дьячок. Надо не тянуть, а дёргать.

Фельдшер. Учи учёного! Экий, господи, народ необразованный! Живи вот с этакими, очумеешь!

Дьячок. Парршивый чёрт… Насажали вас здесь, иродов, на нашу погибель!

Фельдшер. Поругайся мне ещё тут…Ништо тебе, не околеешь! Дурак1

Дьячок. Сам ты дурак!

(Обращается к деду Игнату):

Мошенник, жулик, намучил проклятый.

Дед Игнат. Позвольте помочь вам сделать перевязочку…(подвязывает щёку).

Так, присаживайтесь. Господин фельдшер, прошу к нам, дорогой.

Фельдшер. Рядом с этим неучем? Ни за что!

Дьячок. Мошенник.

Дед Игнат. Да не ссорьтесь. Вы оба не виноваты, писатель был такой - Чехов, он вас такими придумал. Успокойтесь, прошу вас.

Фельдшер. Какой ещё Чехов?

Надя. Юморист и выдумщик. Недаром писатель с детства любил театр. «Для меня не было большего наслаждения, как сидеть в театре», – вспоминал он. Антоша постоянно кого–то изображал: зубного врача, важного чиновника, танцующего на балу, старого профессора. А как–то загримировался, переоделся нищим, написал жалобное письмо и пошёл к дяде. Дядя не узнал племянника, разжалобился и подал ему три копейки. Антоша был неистощим на выдумки, любил шутку, понимал её, умел смеяться. Казалось, что смех и весёлая озорная шутка защищали его от всего тяжёлого, что было в жизни.

Дьячок. Да, на выдумки этот писатель был неистощим, это правда, такого вот мошенника придумал.

(Фельдшер замахивается, но между ними сидит дед Игнат)

Дед Игнат. Прекратить! Стоп машина! Перед людьми стыдно!

(Подходит землемер).

Землемер. Здравствуйте, люди добрые… Разрешите представиться: землемер Глеб Гаврилович Смирнов, вызван в соседнюю усадьбу. Не могу ли я найти здесь почтовых лошадей?

Дед Игнат. Которых? Почтовых? Тут за сто вёрст путёвой собаки не сыщешь, а не то, что почтовых. А вон мужик с телегой – рябой, здоровенный – подойди к нему.

Землемер. Эй, милый! Подвезёшь до усадьбы, до имения генерала Хохотова?

Клим. Чего ж не подвезти.

Землемер. Чёрт знает какая у тебя телега! Не разберёшь, где у неё зад, где перед…

Возница. Что ж тут разбирать – то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад.

Землемер. Этак мы всю дорогу поедем?

Возница. До–о–едем! Кобылка молодая, шустрая. Дай ей только разбежаться, так потом и не остановишь…Но-о-о, проклятая!

Землемер. (К зрителям). Какая, однако, здесь глушь! Да и возница ненадёжный… Ишь, какая спинища! И морда у него зверская, подозрительная.

(Обращается к вознице). Эй, милый, как тебя зовут?

Возница. Меня – то! Клим.

Землемер. Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?

Возница. Ничего, бог миловал… Кому ж шалить?

Землемер. Это хорошо, что не шалят. Но на всякий случай всё-таки я взял с собой три револьвера. А с револьверами шутки плохи. На вид–то я худой, болезненный, а силы у меня, словно у быка. И откуда такая сила берётся, не знаю… Возьмёшь одной рукой какого–нибудь здоровилу, вроде тебя, и… сковырнёшь. Да, брат, не дай бог со мной связаться.

…Постой! Куда ты меня везёшь?

Возница. Да нешто не видите? Лес!

Землемер. Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?

Возница. Я её не гоню. Сама разбежалась.

Землемер. Врёшь, брат! Вижу, что врёшь! Слышишь? Попридержи-ка лошадь.

Возница. Зачем?

Землемер. А затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали. С ними веселей будет ехать. Народ здоровый, коренастый, у каждого по пистолету…Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? Я, брат, тово…брат…Интересного во мне ничего нет…Разве вот револьверы только. Изволь, если хочешь, я их выну, покажу.

(Возница останавливает лошадь, бросается на четвереньки и уползает в лес).

Возница (кричит). Караул! Караул! Бери, окаянный и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!

Землемер. Убежал…Испугался, дурак!

Клим! Климушка! Голубчик! Где ты, Климушка? Поедем!

Возница. У…убьёшь!

Землемер. Да я пошутил, голубчик! Какие у меня револьверы? Это я от страха врал.

Возница. Бог с тобой, барин! Чуть я не помер от страха.

Дед Игнат (смеётся). Да, дела. Развеселили старого (потирает руки).

Ай да Чехов, ай да молодец! Присоединяйтесь, присоединяйтесь, друзья. Ой, уморили.

Клим. Кого развеселили, уморили, а я чуть от страха не помер.

Землемер. А я, думаешь, не испугался? Лицо зверское, и взгляд подозрительный.

Клим. Какое бог дал.

Дед Игнат. Тихо, тихо, успокойтесь. Ну–ка, дочка, расскажи ещё что-нибудь, и наши новые гости послушают, им полезно.

Надя. Не всегда весело смеялся Чехов, очень часто рассказы его, как будто бы простые и обыкновенные только кажутся смешными. Но подумайте хорошенько, и за этими смешными рассказами вы увидите такую скучную и серую жизнь, таких грубых, невежественных людей, что, уж, наверное, никому из вас не захотелось бы жить с ними.

Дед Игнат. Права ты, дочка. Жить с такими людьми было бы скучно, да…Лучше уж одному в лесу быть и разговаривать самому с собой.

Надя. А знаете ли вы, что писатель Чехов имел диплом врача, окончил университет в городе Москве?

Все. Нет!?

Надя. Ну, тогда слушайте. На входных дверях чеховской квартиры висела табличка «Доктор Антон Павлович Чехов». Больные приходили часто, но половина из них лечилась бесплатно – это были знакомые или такие же бедняки, как он сам. Но доктор Чехов никогда не бросал и своих литературных занятий - он писал и писал новые рассказы, повести, пьесы, всё больше понимая, что настоящее его призвание – не медицина, а литература.

(Раздаётся собачий лай, визг и крик «Не пущай»).

Хрюкин. Так ты кусаться, окаянная. Ребята, не пущай её. Нынче не велено кусаться! Держи! А-а!

(С поднятым пальцем выбегает на середину сцены).

Городовой (к полицейскому надзирателю Очумелову). Никак беспорядок, ваше благородие!

Очумелов. По какому это случаю тут? Это ты зачем палец? Кто кричал?

Хрюкин. Иду я, ваше благородие, никого не трогаю, а эта подлая  вдруг ни с того ни с сего за палец… Этого, ваше благородие, и в законе нет, чтоб от твари терпеть. Пущай мне заплатят, потому я этим пальцем, может, неделю не пошевельну.

Очумелов. Гм! Хорошо…Чья собака? Я этого так не оставлю. Я покажу вам, как собак распускать! Немедля истребить её! Она, наверное, бешеная…Чья собака, спрашиваю?

Голос из толпы. Это, кажись, генерала Жигалова.

Очумелов (растерянно). Генерала Жигалова?  Гм! Сними-ка, Елдырин, с меня пальто…Ужас, как жарко! Одного только я не понимаю, как такая собака могла укусить? Она маленькая, а Хрюкин вон какой здоровила! Расковырял, небось, палец гвоздиком. Знаю вас, чертей!

Городовой. Нет, это собака не генеральская. У генерала таких нет. У него всё больше лягавые…

Очумелов. Ты это верно знаешь?

Городовой. Верно, ваше благородие.

Очумелов. Я и сам знаю. У генерала собаки дорогие, породистые, а эта-чёрт знает что! Ни шерсти, ни вида… подлость одна только. Ты, Хрюкин, пострадал и дела этого так не оставляй.

Городовой. А может быть, и генеральская… На морде у ней не написано. Намедни во дворе у него такую видел.

Очумелов. Гм! Надень – ка, брат Елдырин, на меня пальто… Что-то ветром подуло. Ты сейчас отведёшь собаку к генералу и скажешь, что я нашёл и прислал. Собака - нежная тварь. А ты, Хрюкин, опусти руку! Нечего свой дурацкий палец выставлять! Сам виноват!

Городовой. Повар генеральский идёт, его спросим…Эй, Прохор! Погляди на собаку…Ваша?

Повар. Выдумал!  Этаких у нас отродясь не бывало!

Очумелов. И спрашивать тут долго нечего. Она бродячая. Истребить, вот и всё.

Повар. Это генералова брата, что намеднись приехал.

Очумелов (расплывается в улыбке). Да разве братец ихний приехали? Ишь ты, господи! А я и не знал! Так это ихняя собачка? Очень рад… Возьми её…Собачка ничего себе…Шустрая такая… Цап этого за палец.

(Повар забирает собаку и уходит).

Очумелов (к Хрюкину). Я ещё доберусь до тебя!

Дед Игнат. Всё больше восхищаюсь Чеховым. Ну, талант! А этот надзиратель Очумелов – прямо как хамелеон, который меняет окраску.

Надя. Так рассказ ведь так и называется «Хамелеон». А героев этого рассказа я прошу присоединяться к нашей компании.

Очумелов. Нам куда подальше от этого болвана.

Хрюкин. Эх, пропал палец, как теперь работать буду?

Дед Игнат. Да ладно, не бубни, всем не сладко.  Тут про писателя Чехова рассказывают, вот что лучше послушай. Дело-то, какое: придуманные мы все. Чехов нас придумал. Талант.

Надя. Талантом Чехова восхищались всегда, во все времена. Однажды, в последние годы жизни, Чехов пришёл с прогулки очень весёлый.

«У меня была сейчас чудесная встреча! – сказал он. На набережной вдруг подходит ко мне молодой офицер. «Вы Антон Павлович Чехов?- «Да, это я. Что вам угодно?-Извините меня за навязчивость, но мне так давно хочется пожать вашу руку! Пожали мы друг другу руки и разошлись. Какой славный малый».

Так часто совсем незнакомые люди благодарили Чехова за ту радость, которую доставляли им его рассказы.

Дед Игнат. Точно. Именно радость доставляют его рассказы.

Клим (покашливает). Мы тут с дьячком посоветовались и решили рассказать вам историю про одного моего знакомого чиновника, который умер из-за своей глупости.

Надя. Очень рада. Мы с удовольствием вас послушаем. Ведь Чехов как говорил: «Тогда человек станет лучше, когда вы покажете ему, каков он есть».

Клим. Я буду изображать генерала Бризжалова, а дьячок любезно согласился на роль чиновника Червякова.

Представьте, что мы сидим в театре, смотрим спектакль…и вдруг Червяков чихает…

Червяков. Извините, ваше-ство, я вас обрызгал…я нечаянно….

Генерал. Ничего, ничего.

Червяков. Ради бога, извините. Я ведь…я не желал!

Генерал. Ах, сидите, пожалуйста! Дайте слушать!

Червяков (про себя). Надо бы теперь в антракте подойти.

(Подходит к генералу в антракте). Я вас обрызгал, ваше-ство. Простите. Я ведь не то чтобы…

Генерал. Я уж забыл, а вы всё о том же!

Червяков (про себя). Забыл, а у самого ехидство в глазах. Надо бы к нему на службу сходить.

(Идёт на службу к генералу).

Червяков. Вчера в театре, ежели припомните ваше-ство, я чихнул-с и нечаянно обрызгал… Изв…

Генерал. Какие пустяки! Бог знает что! Вы просто смеётесь.

Червяков (про себя). Говорить не хочет! Сердится, значит! Надо ещё раз сходить к нему на службу.

(Опять идёт на службу к генералу).

Червяков. Я вчера приходил беспокоить ваше-ство не для того, чтобы смеяться. Я извинялся за то, что, чихая, брызнул-с…а смеяться я и не думал. Смею ли я смеяться?

Генерал. Пошёл вон!

Червяков. Что-с?

Генерал (топая ногами). Пошёл вон!

Клим. Червяков пришёл домой и умер.

Дед Игнат (приподнимается). Умер?... От этого умер? Да, явно пружина в мозгу у человека лопнула. Смерть не люблю глупых.

Ванька Жуков. Я тоже хочу рассказать маленькую историю про Митьку Кулдарова. Подслушал, как мои хозяева рассказывали. Ух, и посмеялся я тогда.

Митя (с газетой). Это невероятно! Вы не можете себе представить! Поглядите!

Мать. Что с тобой?

Отец. На тебе лица нет.

Митя. Это я от радости, родители. Ведь теперь меня знает вся Россия! Вся! Раньше только вы одни знали, что на свете существует Дмитрий Кулдаров, а теперь вся Россия знает об этом!

Отец. Что случилось? Говори толком.

Митя. Как я счастлив! О, господи! Ведь только про знаменитых людей в газетах печатают. А тут про меня напечатали!

Мать. Что? Где?

Митя (достаёт газету). Читайте, мамаша!

Мать (читает). 29 декабря, в 11 часов вечера, Дмитрий Кулдаров, в нетрезвом состоянии упал под лошадь стоявшего здесь извозчика. Испуганная лошадь, перешагнув через Кулдарова и протащив через него сани, помчалась по улице. Кулдаров, в бесчувственном состоянии, был отведён в полицейский участок. Удар, который он получил по затылку…

Митя. Это я об оглоблю, папаша…Дальше! Вы дальше читайте!

Отец….который он получил по затылку, отнесён к лёгким.

Митя. Велели затылок холодной водой примачивать. Читали? А? Теперь по всей России пошло. Побегу друзьям и соседям газету показывать.

(Родители падают в обморок).

Дед Игнат (смеётся). Да, прославился Митька на всю Россию.

(Тикают часы).

Надя. Вы слышите, что это? Как будто где-то равномерно тикают часы. Ах, да! Время встречи литературных героев истекает. К сожалению, друзья, вам пора уходить. Кто знает, когда мы теперь встретимся… через 10, 20 или 30 лет?

Дед Игнат. До свидания, милые мои! Мы возвращаемся к себе, но надеемся, что выпадет нам счастье собраться ещё раз в вашей замечательной школе, на следующем юбилее Антона Павловича Чехова – надо же, придумал нас всех. Привет, значит, не забудьте передать всем ученикам и учителям от всей нашей компании, ну и от деда Игната лично. Итак, в путь. Полный ход!

(Все литературные герои уходят под музыку «Аплодисменты»).

Аня. Дорогой, Антон Павлович! С 150–летием Вас сегодня поздравляли ученики школы №7.

Илья. Как я понял – лучшие ученики школы.

 Аня. Но к тебе это не относится.

Илья (к зрителям). За что она так не любит меня?

Аня. Давай не будем больше ссориться. Я думаю, это не понравилось бы Антону Павловичу Чехову. Посмотри, какие добрые, внимательные у него глаза. Он ведь так любит нас.

Илья. И я его люблю за всё: за весёлые рассказы и за грустные тоже, за доброту к людям. Мне кажется, мы должны подарить ему что–то очень хорошее.

Аня. Обязательно. И пусть это будут песня и танец, которые зажгут сердца всех, кто присутствует здесь, пусть ещё ласковей станут глаза писателя, которые с такой любовью смотрят на нас.

(Исполняются русская народная песня и танец).

Надя. Пройдут годы, и мы ещё больше поймём, какой великий писатель и удивительный человек был Чехов, как любил он свою родину, простых русских людей.

«Как богата Россия хорошими людьми», - говорил он.

А мы говорим: « Как богата Россия хорошими, умными писателями, и в их числе – вы, дорогой Антон Павлович.

С правой стороны занавеса написано «Конец».

С левой стороны занавеса цитата: « Вернейший признак. Не понимает человек шутки – пиши пропало. Выдумать и сказать хорошую шутку могут только очень умные люди, те, у которых ум по всем жилам переливается».

Антон Павлович Чехов.