Сценарий спектакля "Девочка из города"
методическая разработка

Звучит музыка. Выходят две (или три женщины). Одна женщина снимает платок, вытирает пот со лба, садится на колени, умывает лицо и руки водой. Другая садится на колени, умывает лицо водой. К третьей женщине подбегает ребенок с крынкой молока, дает женщине, та пьет молоко, и дает ребенку. Женщина ребенка обнимает, целует в лоб.

Потом все поднимаются и выстраиваются в хоровод. К ним подходят по одному ребенку и встают в круг. Продолжают движение по кругу.

Начинают играть в ручеек. Потом все встают в круг. Один ребенок в кругу. Другой ребенок – за кругом. Играют. Музыка стихает.

Звучат слова Левитана. Дети и взрослые встают на передний план, слушают, смотря вверх (на радио). Кто-то начинает вытирать слезы, ребенок прижимается к матери.

Когда слова Левитана заканчиваются, звучит музыка «Дети войны».

Выходит Валентинка, садится на лавочку. За ней выходят дети Дарьи Шалихиной. Таиска встает на край сцены возле стола. Романок играет машинкой. Груша садится на лавочку, вяжет носок. Дед присаживается на табурет, чинит валенок.

Груша - Фронт был далеко от села Нечаева. Нечаевские колхозники не слышали грохота орудий, не видели, как бьются в небе самолёты и как полыхает по ночам зарево пожаров там, где враг проходит по русской земле. Но оттуда, где был фронт, шли через Нечаево беженцы: женщины, старики. Цепляясь за платье матерей, шли и вязли в снегу ребятишки. Останавливались, грелись по избам бездомные люди и шли дальше.

Таиска: Однажды в сумерки в избу к Шалихиным постучались. Рыжеватая проворная девочка Таиска бросилась к боковому окну, уткнулась носом в проталину, и обе её косички весело задрались кверху.

 – Две тётеньки!– Одна молодая, а другая совсем старушка, с палочкой! И ещё… глядите – девчонка!

Валентинка: Девочка была сиротой, вся семья погибла: отец – на фронте, а мать и братишку – бомбой убило.

Мать: Убиты. Все убиты! А девчонка жива. И одна-то она на целом свете!

– Как тебя зовут, дочка? – ласково спросила она.

– Валя, – безучастно ответила девочка.

– Валя… Валентина… – задумчиво повторила мать. – Валентинка…

Сиротинка ты бедная! – вздохнула мать. – Только глаза на свет открыла, а уж сколько горя на тебя навалилось! На такую-то маленькую!..

Мать семейства – Дарья Шалихина решила оставить девочку у себя.  Так появился в селе Нечаеве новый человек.

Мать (обращаясь к детям): Груша, как с завтраком-то? Готов?

Груша:  Пожарила, как наказала (выносит на стол сковороду с картошкой).

Таиска накрывает на стол.

Валентинка встревоженно оглядела избу.

– Тебе хочется у нас жить?

– Не знаю. Мне всё равно.

– А ты фашистов видела? Они страшные?

Валентинка молчала. Когда начинали говорить про немцев, у неё каменело сердце. Но Таиска не унималась:

– А немцы прямо к вам в дом пришли, да?..

Мать – Это кто здесь про немцев затеял? – сердито сказала она. – Больше разговоров не нашли?

Мать:- Пойдем кушать, доченька!

Валентинка: Как чудно! Чужая женщина зовёт меня дочкой. Значит, и я должна называть её мамой? Может быть, она добрая… Только совсем, совсем не похожа она на мою маму….. Мама! Мамочка!..

Входит дед. Валентинка оглянулась 

Мать: А, вот и дед пришел. Раздевайся, отец, как раз к завтраку.

Валентинка: Это кто?

Таиска: Это наш дедушка. Отцов отец.

Романок: Ишь какие! Сами едят, а меня не зовут! (выходит Романок)

Дед: Спать-то и не евши можно.

Таиска: Садись к окошу! (Таиска показывает Валентинке на место Груши)

Груша: Мамка! Ну посмотри, она на моё место села!

Мать: Ну и что ж! Пусть сидит!

Груша: Я всегда там сижу! Уходи оттуда, постарше тебя есть! (Садится на свое место)

Валентинка молча встала. Но когда она хотела сесть на табуретку, которая стояла рядом, младшая дочка закрыла её руками:

Романок: Не садись! Это я принес!

Мать: Иди сюда, садись рядом со мной. Да руки-то, не стесняйся, протягивай. Бояться тебе некого, ты теперь здесь не чужая.

Все начинают кушать, а Валентинка сидит, положив руки на колени, и не знала, что делать.

Мать: Ты что же не ешь? У нас зевать некогда, как раз без завтрака останешься.

Маруся и Таиска переглядываются и потихоньку смеются чему-то.

Дед: Ты что же это, видно, картошку не любишь? Ну, да ведь у нас не город. Колбасу не продают. 

Валентинка сидела опустив голову

Груша: Да у неё ложки нет! Куда же ты ложку дела?

Мать: Как так нету?

Романок: Да вот она лежит, ее Таиска спрятала.

И он отодвинул хлебную ковригу, за которой притаилась деревянная ложка.

Мать: Это что ещё? Что за фокусы?.. Валентинка, возьми ложку да хлопни её по лбу, чтоб ей в другой раз неповадно было!

И тут же сама хотела хлопнуть Таиску. Но девчонка живо юркнула под стол.

Мать: Вот и сиди там! А ты, Валентинка, что сидишь, как курица? Видишь – ложки нет, кричи: «Дайте мне ложку!» Разве можно себя в обиду давать? Ешь.

Романок: А меня Таиска один раз на худой стул посадила, я даже шлёпнулся!

Смеются. Таиске надоело сидеть под столом. Она вылезла с другой стороны, возле деда.

Дед: Че смеяться-то, смеяться-то не надо.

Мать: Пей, дочка!.. А ты, Таиска, запомни: уж доберусь я до тебя – не проси милости!

Обращаясь к Груше

Мать: А ты давай поскорей, Агрофена, в школу пора. (Груша одела валенки и шубу, ушла в школу)

Дед поднялся и тоже ушел:

Дед: Да и мне пора, меня в амбаре ждут!

Мать стала убирать со стола, потом села чинить бельё.

Таиска  (обращаясь к Валентинке): Пойдем, что-то покажу!

Таиска вытащила из-под кровати ящик. Там лежали её куклы, все растрёпанные, раздетые, с облупленными носами. Таиска схватила одну куклу за ногу, показала):

Таиска: Это Верка!

Другую подняла за косу:

Таиска: Это Клашка!

Потом снова пошвыряла в ящик:

Валентинка: Как ты сними, разве так можно?

Таиска: Ну их! Пойду на улицу! Таиска убежала гулять.

Валентинка (разговаривает с куклами): Где вы были? Почему вы такие растрёпанные? Вы, наверное, тоже эвакуированные.

Романок: Какие они эвакуированные, они наши, нечаевские.

Валентинка: Какие же они ваши, такие растрепанные и чумазые. Это они от немцев бежали. Фашисты злые, они маленьких не жалеют. Вера и Клаша давно не кушали. Даже хлебушка, зато от фашистов спаслись. Сейчас вас в дом отвезут, напоют, накормят и спать повалят на настоящую кроватку. Сейчас надо сшить вам платья. Посидите немножко.

Валентинка подходит к матери.

Валентинка: Пожалуйста….

Валентинка не знала, как назвать её. Тётя Даша? Но ведь эта женщина её в дочки взяла! Значит, мама?..

Пожалуйста, дайте мне иголку и нитки. Мне надо куклам платье сшить. 

Садится на пол

Валентинка - Какое красивое платье получится для Веры! И нарядное!

На крыльце раздался топот, смех, говор, и в избу ввалилась целая ватага девчонок. Впереди была Таиска.

Дети: Здравствуйте.

Мать: Что это? Никак, всей деревней явились?

Таиска: Явились! Да, мы, мамка, не будем озорничать. Вот только девчонки Валентинку посмотрят, и всё. Ведь хочется же им посмотреть на нее!

Валентинка растерялась. Она смотрела то на одну, то на другую большими, немножко испуганными глазами. Чего они хотят? Что им надо?

Таиска: Она городская! Всегда в городе жила! Там дома знаешь какие? Избу на избу поставь, и то мало!

Девчонки подталкивали друг друга, хихикали и с любопытством разглядывали Валентинку. Рита подсела к Валентинке. Маруся подсела к девочкам.

Рита: У тебя куклы были?

Валентинка: Были. У одной глаза закрывались.

Алиса: А ещё что было?

Валентинка: Посуда.

Соня: А мы посуду из глины делаем. Всё: и чашки и чайники…

Рита: У! Какая у нас посуда! Даже с цветочками!

Валентинка: А меня возьмёте посуду делать? А я сумею?

Алиса: Сумеешь. Маруся и то чего-то слепила: не то санки, не то гуся.

…… А я знаю, где одна птичка живёт! В малиннике. Как лето, так и опять там живёт. Гнёздышко и сейчас там висит…

Валентинка: Птичка?И каждый год прилетает? В своё гнёздышко? Какая она – серенькая?

…….. Как зола. А грудка синенькая…

Валентинка – Это варАкушка.

…….. А ты почём знаешь? Видела разве?

Валентинка:  Живую не видела, а в книге видела. Такая маленькая, серая, с голубой грудкой.

……А в этой книге и другие птицы были?

Валентинка: Да. Там все птицы были, какие только есть на свете. Все нарисованы. Мама читала мне про них, а я глядела картинки. Там и колибри есть.

…… Какие колибри?

Валентинка: Такие. Маленькая птичка, с напёрсток. И вся будто драгоценными камнями усыпана, так и блестит!

……. Такие не бывают.

…… А вот и бывают! Мало ли какие бывают! И не такие ещё – с горошину бывают!.. Правда, Валентинка?

….. А где эта книга?  Ты её не принесла с собой?

Валентинка:  Нет...

……….Эх ты, завязала бы в узелок и понесла!

Валентинка:  Я не знала…

…….. Что не знала?

Валентинка:  Я не знала, что всё так будет…

Соня быстро оглянулась на мать и прошептала:

Соня: А ты фашистов видела? Они страшные?

Валентинка: Да.

Рита: А как всё было-то? Немцы твоих родных убили, да?

Таиска: И мамку твою, фашисты, да?

Валентинка: Да.

Валентинка перестала улыбаться. Она тихо и безучастно положила в ящик куклу в жёлтом платье…

Валентинка: Город бомбят. Наш дом стоит, окутанный дымом и пылью. Вместо окон тёмные дыры. На ступеньки выбегает мама с маленьким Толей на руках. Я вижу её как живую. Вот она – в синем платье. Она испуганно кричит: «Валя! Валечка!..» Вдруг – удар. Бомба… Опомнилась я среди каких-то разбитых брёвен, груды обломков и клочья синего платья под рухнувшими кирпичами…Я царапала эти кирпичи, раскидывала их, кричала, звала маму. Мама не откликнулась. Чужие женщины оттащили меня от развалин и насильно увели куда-то. И потом дорога, деревни, снега, лес… И всё время мороз…И все время мороз…..

Мать: Вы чего там затихли? Что случилось?

Она вошла в горницу и сразу увидела помертвевшее лицо Валентинки.

Мать: Об чём разговор был, ну? Вы что ей сказали?

Соня: Мы ничего…Мы только про книжку…

Романок: А про немцев даже и не говорили. Таиска только спросила: правда, что её мамку фашисты убили?

Мать рассердилась. Она схватила Таиску за руку, нашлёпала и выгнала из горницы.

Мать: Бессовестная! Жалости у тебя нету! Сердца у тебя нету! Или у тебя вместо головы пустой котелок на плечах?!

Таиска ревела, а девчонки, видя такую грозу, бросились в кухню, поспешно надели свои валенки и одна за другой шмыгнули за дверь.

Мать: Иди сюда, дочка! Иди посиди со мной.

Валентинка: Валентинка молча уселась на скамеечку возле её ног. Мать рассказывала какую-то сказку. Валентинка не слышала её. Мама стояла у неё в глазах, стояла такая, какой она видела её в последний момент, испуганная, с развевающейся прядкой.

«Мама! Мамочка! Мамочка!..» – повторяла про себя Валентинка, обращаясь не к этой живой, а к той, умершей. И вдруг посреди весёлой сказки она уткнулась в серый фартук женщины и громко заплакала.

Мать гладила её тёмные волосы.

Мать: Поплачь, поплачь, дочка! Поплачешь – сердце отойдёт…

Таиска, у которой давно высохли слёзы, с удивлением смотрела на Валентинку. Все дети подходят к маме и обнимают.

Романок: Большая, а плачет. Я, когда был большой, никогда не плакал!

Мать: Дурачок! – прошептала мать и улыбнулась сквозь слёзы. Мать укрывает Валентинку, девочка спит, остальные уходят со сцены.

Сцена 2

На сцену выходит Романок.

Романок: Мамка, чем так вкусно пахнет? Какой нынче праздник? Опять Новый год, да?

Мать вынесла на стол шанежки.

Мать: Ваша мамка нынче именинница, вот вам и праздник. Только вот нынче отца нет с нами. И письма нет…Идите все за стол, я вам шанежек напекла.

Дети просыпаются. Садятся за стол.

Груша: А в прошлом году отец был. Он мне всегда говорил: «Учись, учись хорошенько!» Он мне…

Таиска: Он – тебе! Как будто он только с тобой и разговаривал! И мне тоже говорил: «Таиска, не озоруй смотри!..»

Романок: А мне говорил: «Расти скорей!».

А мать отвернулась и украдкой смахнула слёзы.

Мать: Ну ладно, хватит! Будет нам счастье, глядишь – и Гитлера разобьют, и отец наш вернётся с фронта. А пока что лепёшки на столе. Садитесь завтракать! А я побежала, картошку надо перебирать.

Мать уходит.

Валентинка: Когда наша мама была именинница, ей всегда что-нибудь дарили. Я один раз ей картинку нарисовала и подарила.

Таиска: Давайте и мы нашей мамке что-нибудь подарим!

Груша: А что, ну что ты подаришь? Ну что ты умеешь?

Таиска: А я знаю, что сделаю. Я сейчас все до одной крынки вымою, все до одного чугунка вычищу.!.. Чтобы всё блестело! Что, не сумею? Да?..

Таиска собрала всю немытую посуду и взялась за дело.Романк подошел к печи и начал рисовать танки.

Груша: Вот так подарок! Уж я если придумаю, так хорошее что-нибудь! Романок, а ты чего?

Романок: Чего-чего?  А не видите – что?

Романок на широкой выбеленной печке рисовал углём танки. В это время выбегают остальные девочки.

Романок: Впереди огромный, с тяжёлыми гусеницами, с большой пушкой – это «Клим Ворошилов». А за ним ещё танки поменьше, лёгкие, подвижные.

Девочки: Ого! (подбегают ближе)

- А давайте самолеты нарисуем, и Катюшу.

Валентинка: Все они что-то подарят матери. А разве Валентинке не хочется подарить ей что-нибудь?

«Она их мама, а не моя, пусть они и дарят…»

Но всё-таки ей очень хотелось подарить что-нибудь маме – тёте Даше. Пусть она не настоящая мама, всё равно!

Валентинка сидела грустная на скамейке, поджав ноги.

Груша в это время убирала со стола, потом стала читать книгу.

Таиска: А ты возьми и тоже нарисуй что-нибудь. Вот баночка с краской, дед кровать красил. Возьми эту краску и нарисуй цветы- вот тут на скатерти. Я бы сама нарисовала, если бы умела.

Валентинка: А разве хорошо будет?

Таиска: А почему же нехорошо? Цветы! Если бы я умела! Да ты не будешь, я знаю. Что она тебе – родная разве!

Валентинка встала на колени возле стола и на нижнем углу белого столешника робкой рукой намалевала большой красный цветок.

Таиска: Ой, до чего красиво! Как живой! У нас такие летом растут!.. Рисуй ещё!

Груша: Вы что наделали! Весь столешник испортили! Ну уж и попадёт вам теперь!

Валентинка: У Валентинки сразу пропала вся радость. Она вытащила из своей жёлтой сумочки носовой платок и попробовала потихоньку стереть краску. Но краска была масляная, она не стиралась. Сердце Валентинки сжалось от страха и горя. Что она наделала! Зачем она послушалась Таиску? Что теперь скажет мать, что она скажет матери. И потом – дед. Что скажет дед, когда это увидит?

Груша: Только, чур, меня не припутывать. Сами заварили кашу, сами и расхлёбывайте.

Маруся: А я и не заваривала, я только глядела.

Таиска: А что же, я заваривала, да? Я мою посуду и мою! И никаких цветов я на столешнике не делаю!

Дети: И мы не заваривали…(убегают).

Груша: Городская, а баловная! Ишь что сбаловала!

И ушла в горницу.

Послышались шаги на крыльце, скрипнула дверь в сенях, и в избу вошла мать.

Необычная тишина показалась ей странной. Она внимательно поглядела кругом.

Мать: Это что такое?! – сердито закричала она, увидев разрисованную печку. – Это что за озорство такое?!

Взглянув на Таиску, она всплеснула руками.

- Ах ты чучело-чумичело! Ну погляди, на кого же ты похожа? Вся в саже! А руки! А платье!

Увидев красные цветы на белом столешнике, мать даже покраснела от гнева:

Мать: Батюшки мои! Да что же это, в самом деле? Из избы выйти нельзя! Кто это намалевал, а? Кто?

Все трое смущённо поглядывали друг на друга. Только одна Груша спокойно и весело стояла у дверей горницы:

Груша: Что, натворили подарочков?

Мать выдернула из веника прут:

Мать: А ну-ка, Таиска, иди сюда, я тебя берёзовой кашей угощу! Я тебя научу, как цветы малевать на столешниках!

Таиска: Это не я!

Валентинка: Это я намалевала…(тихо сказала)

Мать: Ты? А кто тебя научил?

Валентинка взглянула на Таиску, встретила её испуганные глаза и опустила ресницы:

Валентинка: Никто не научил. Я сама хотела… Это я хотела тебе подарок… Мы все хотели тебе подарки подарить!

Мать: Подарки! Какие подарки?

Валентинка: Ну… Вот Маруся для тебя танки нарисовала. А Таиска всю посуду вымыла. А я… я думала, с цветами красивее. Это мы такие подарки придумали: ведь ты же именинница сегодня!

Она села на лавку, отбросила хворостину и засмеялась. В это время вошёл дед.

Мать: Отец, ты взгляни-ка! Ты взгляни, пожалуйста, каких подарков они мне надарили: и танков целую бригаду, и чистых кринок, и алых цветов… Ой, батюшки! Ну что за ребята у меня – одна радость!

Дед: А знаете, ребятишки, с этими цветами и вправду красивее!

Все начинают улыбаться и обнимать мать!

Сцена 3

Выбегаю дети. Кидаются снежками.

Дети: Вон они, лови их!

Таиска: Валентинка, прячься!

Дети- Айда вербу рвать!

Дети- ура, вербу рвать!

Дети: Получи и распишись! (кидают снежки в Валентинку)

Валентинка: Таиска, помоги!

Таиска: Наших бьют! Щас я вам такого устрою!

Верба -хлест, бей до слез!

Таиска: Пойдём! Хватит с них.

Дети убегают со сцены. Выходит Груша с мамой , прибираются.

Таиска: Они теперь будут знать, какая верба хлёст!

Груша: Глядите, глаз-то у Таиски!

Дед: Вот так фонарь! Теперь нам и лампы не нужно, и так светло.

Мать: Батюшки! Это где же тебя угораздило? Стукнулась, что ли?

Груша: Небось с мальчишками подралась.

Таиска: А вот и да, вот и подралась! И ещё подерусь!

Мать: Таиска, ну неужто это хорошо драться?

Таиска: А если они нашу Валентинку бьют? – крикнула Таиска. Это хорошо, да?

Романок: Они нашу Валентинку снегом! 

А дед потрепал Таиску по плечу:

Дед: Так и надо. Если наших бьют, спускать не надо! Дерись!

Груша: Нашу Валентинку….. Нашу….

Уходят. 

Сцена 4

Под музыку выходит мать и Груша с белой тканью, на стол ставят большую посудину, замешивают тесто.Мать садится вязать, Груша подметает.. Выходят дети за печку.

Таиска – Валентинка, иди скорее сюда, сейчас такое будет….

Валентинка – Что будет?

Таиска – Романок, иди мы с тобой договорились.

Романок – Нет

Таиска – Романок, иди, я сказала.

Валенинка – Иди, ты нам обещал.

Романок отвернулся.

Таиска (громко) – Иди, Романок!

Романок – Не пойду, сама иди и спрашивай!

Таиска – Видила, Валентинка, какой трус. А еще мальчик! (смеются)

Романок – Ничего я не трус!

Таиска - А я говорю – трус! Не водись с ним, Валентинка! Он нам не товарищ!

Романок идет к столу, ложится и говорит

Романок – Мама, мама, мам!

Мама – Чего тебе? (вяжет)

Романок – Мама, а Таиска тебя спрашивает….

Таиска – Какое сегодня число…(подсказывает Романку)

Романок – Какое сегодня число? А?

Мама – Не мешай!

Таиска – Ну спроси, может быть двадцать какое?

Романок - может быть двадцать какое? А?

Мама- Отстань!

Романок уходит за печь. Дети шепчутся. Говорят хором:

Дети- Мамка, ну погляди-ка на численник…

Мама- Ну погляжу! Груш, какое сегодня число?

Груша – 21

Мама – Ну 21 и что?

Таиска  - Как что? Ты что же, забыла?

Мать - А что такое двадцать первое? Война кончится, что ли?

Таиска – Да мамка же, не притворяйся! Ведь завтра жаворонки прилетят!

Мать - Отстань! Нужны мне твои жаворонки! Прилетят, и ладно.

Груша – Дети малые!

Таиска – Как это ладно, жаворонки прилетают, Да ведь тесто ставить нужно!

Валентинка – Жаворонки прилетают?

Таиска – Забыла! Эх ты! (заплакала)

Дети ее успокаивают.

Мать – Ладно-ладно, забудешь тут с вами! Груша доставай!

Груша – Вот ваше тесто! Лепите!

Таиска – Тесто!!!

Выбегают дети! Кричат «Тесто!»

Романок – Жаворонков будем лепить!

Валентинка одна остается на печке

Таиска - Валентинка, иди жаворонков лепить! Ну скорей же ты, ну скорей же!

Валентинка- Каких жаворонков? Из чего лепить? Из теста?

Груша - Не знает! Ничего не знает! Вот уж правду тётка Марья сказала…городская…

Мать - Много правды твоя тётка Марья наговорила! Людей надо слушать, когда они доброе говорят. А когда говорят злое – слушать тут нечего, не то что повторять. Чтоб ни про какую тётку Марью я больше не слышала! (уходит за противнем). Груша остается в сторонке, недовольная.

Таиска - Бери тесто, лепи.

Валентинка – А как?

Дети – Да как хочешь!

Дети разбегаются на скамейки, делают из бумаги птиц. Валентинка не лепила.

Девочка – Да, ты не бойся. Вон Романок опять наверное гуся слепит. Девочки смеются, дразнят:

Дети – Гусь-гусь, Романок, Гусь-Гусь, Романок.

Романок – Да ну вас!

Валентинка - – Значит, какого хочу? (обращается к матери)

Мама – Какого захочешь!

Под музыку все лепят. Все начинают обращать внимание на Валентинку. Потихоньку все к ней подходят.

Таиска - Вот здорово!

Девочка – На колибри похожа!

Девочка – Ага.

Дети начинают спорить.

Таиска - Давай придумывать, чтоб все разные-преразные были.

Дети - Давайте !!!

Начинают под песню лепить. Меняются местами.

Все бегут к матери.

Дети - Я сделала, у меня посмотри,

Складывают на противень. Романок последний

Романок – А моего, моего забыли!

Мать – Куда такого чёрного? Кто его есть будет? Не жаворонок, а валякушка! Нет ему места!

Дети – Вялякушка! (смеются)

Романок – Ну и не надо! Я его и так съем.

Мать – Ну ладно, давай его сюда.

Мать уходит за кулисы, дети садятся возле печи. Вздыхают, нюхают.

Девочка – Как там испекутся наши жаворонки! (мечтательно)

Дети – Да!...(вздыхают)

Девочка – Как там они зарумянятся!

Дети – да! (вздыхают)

Выходят мать и Груша

Девочка – Скоро они там испекутся тетя Даша?

Груша – Дети малые!

Дети недовольно вздыхают. Мать вытащила противень на стол. Все ее окружили!

ДЕВОЧКА: У, какие чудесные, какие зарумяненные птицы сидят! Целая стая!

Девочка - Что, если они сейчас взмахнут своими необыкновенными крыльями да и полетят по всей избе?

Таиска прыгала и визжала от радости. Валентинка смеялась. Романок порывался схватить то одного жаворонка, то другого.

Мать раздала всем жаворонков.

И когда дед пришёл завтракать, ребятишки встретили его в три голоса:

Дети – Дедушка, гляди-ка, гляди-ка, жаворонки прилетели!

Дед поглядел на жаворонков и покачал головой:

Дед – Ух ты! Вот это птицы так птицы! Весна пришла!

Дети убегают!

Дети - Ура! Весна пришла!

Сцена 5

Дети за сценой

«Гори-гори ясно,

Чтобы не погасло.

Глянь на небо:

Птички летят,

Колокольчики звенят!

Динь-дон, динь-дон,

Вылетай скорее вон!»

Дети выбегают

- А давайте чай-чай, выручай!

Играют чай-чай-выручай

Недалеко Валентинка увидела что-то голубое. Она подошла ближе. Среди лёгкой зелени обильно цвели яркие цветы, голубые, как весеннее небо, и такие же чистые, как оно. Они словно светились и сияли в сумраке леса. Валентинка стояла над ними, полная восхищения.

Валентинка: Подснежники! Настоящие, живые! И их можно рвать. Ведь их никто не сажал и не сеял. Можно нарвать сколько хочешь, хоть целую охапку, целый сноп, хоть все до одного собрать и унести домой! Но… оборву я всю голубизну, и станет прогалинка пустой, измятой и тёмной. Нет, пусть цветут! Они здесь, в лесу, гораздо красивее. Только немножко, небольшой букетик возьму отсюда. Это будет совсем незаметно!

Выходит мать. Она только что умылась, платок висел у неё на руке. Все дети бегут к ней.

- Мамушка!

- Мама!

Выходит дед.

Дед: Броня крепкая, и танки наши быстрыя. (поет)

Мать: Отец, да что с тобой сегодня? Медаль, что ли, получил?

Дед: Медаль не медаль, а кое-что получил!

Достал из кармана голубой конверт:

Дед: Вон оно!

Мать: Письмо!

Ребята: Письмо!

Мать: Груша, читай же скорее.

Груша подсела к матери. Ребятишки окружили ее. Только Валентинка не подошла, осталась там, где стояла.

Письмо: Здравствуйте, моя дорогая семья! Я жив и здоров, бьем мы фашистов из тяжёлых орудий, а фашисты, как крысы, забились под дома, в подвалы, и нелегко выбивать их оттуда, проклятых. Был я в большом бою и выгнали мы врагов из нескольких населённых пунктов.

Всё ли благополучно в доме, здоровы ли ребятишки, как учится Груша…

Как Таиска, шибко ли озорует?»

Как наша Маруся? Подросла или всё ещё такой же карапуз, из-под стола не видать?»

Дорогая моя жена Даша, ты писала мне, что взяла в дом сиротку Валентинку…Должен тебе сказать, что ты, Даша, у меня умница и хороший человек. Не слушай, что говорят некоторые люди. Пускай сиротка найдёт в нашем доме свой родной дом, пускай она в нашей семье найдёт свою родную семью. Прикажи ребятишкам, чтоб они её не обижали. Пусть живёт и растёт на здоровье

Груша подняла голову и гордо поглядела на Таиску и Марусю.. Вот как: отец про неё отдельно спрашивает!

Таиска даже подпрыгнула. И про неё отец тоже отдельно спрашивает!

Маруся: И про меня! И про меня тоже!

Мать: Вот и хорошо!

Таиска: Валентинка, слышала? И про тебя тоже?

Таиска подбежала к Валентинке, а ее нет.

Все зовут Валентинку

- Валентинка!

А Валентинка подошла и протянула маме горсточку свежих голубых цветов.

Валентинка: Это я тебе принесла… мама!

Мать: Вот у меня и ещё одна дочка – дочка Валентинка… Ну что же, будем жить.

Обнимаются. Поклон.