Омонимия и многозначность как основа языковой игры
статья по русскому языку

Омонимия и многозначность как основа языковой игры.

Прежде чем приступить к главному вопросу этой работы необходимо ознакомиться с самими проблемами омонимии, многозначности и языковой игры.

Омонимия

Омонимы — это слова, совпадающие по звучанию, одинаковые по своей̆ форме, но значения которых никак не связаны друг с другом, т.е. не содержат никаких общих элементов смысла, никаких общих семантических признаков . Омонимы — это отдельные, самостоятельные слова, слова-двойники. Лексические омонимы появляются в языке вследствие различных причин:

• в результате звуковых изменений, происходящих в языке, может произойти звуковое совпадение первоначально различающихся по звучанию слов, как, например, лук (растение) и лук (для стрельбы), в результате того, что о носовое, которое было во втором из этих слов, совпало в древнерусском с у.
• заимствование иноязычного слова (или слов) может привести к появлению в языке одинаково звучащих наименований; например: заимствованное через польский брак (изъян) оказалось тождественным по звучанию со словом брак (женитьба).
• омонимы могут быть следствием распада многозначного слова, семантического разрыва, происходящего между различными его значениями: болтать (говорить) и болтать (смешивать), брань (ругань) и брань (война, битва),
• омонимы, звуковое совпадение которых объясняется независимым образованием слов от одной̆ и той же основы (в соответствии с одной̆ и той же словообразовательной̆ моделью, но каждое со специализированным значением), например: ветрянка (мельница) и ветрянка (оспа), приемник (устройство для приема чего-либо) и приемник (учреждение), а также омонимичностью словообразовательных аффиксов, как в случае бумажник (для денег) и бумажник (работник бумажной промышленности).

Различают полные омонимы (совпадающие друг с другом во всех своих формах) и частичные (у которых совпадает часть грамматических форм). Так, слова завод1 «промышленное предприятие» и завод2 «приспособление для приведения в действие механизма» совпадают в падежных формах единственного числа; формы же множественного числа имеет только завод1.

От лексических омонимов, полных и частичных, следует отличать другие виды омонимии:

Омоформы – совпадающие по звучанию (и написанию), но не по смыслу формы отдельных слов, отличающихся другими своими формами.

Примеры: Вода, наконец, стекла; Из-за разбитого стекла в комнате стало холодно.

Мы видим одинаковые формы стекла, но это формы разных слов.

Пара сапог - струя пара. Лечу на самолете – лечу больных. Мой руки – мой друг.

В основной своей массе омоформы представляют собой случайно совпавшие формы слов, относящихся как к одной и той же, так и к разным частям речи. Однако иногда такое совпадение может приводить к двусмысленности. Это могут быть случаи, когда контекст сам по себе не дает возможности определить смысл слова.

Пример: Вожу сына в детский сад.

 Вожу может быть формой глагола водить (вожу за руку) или глагола возить (вожу на троллейбусе).

Также есть случаи специального обыгрывания подобных совпадений, которые как раз и интересны для данного исследования.

Пример: Три теленка – сколько ног? Ответ: Сколько ни три – останется четыре.

(загадка, приведенная в сборнике М. А. Рыбниковой)

Омофоны – это слова, которые совпадают (полностью или – что чаще – также в отдельных формах) в звучащей речи, но различаются на письме.

Примеры: мог – мок, плод – плот, лиса – леса, старожил – сторожил.

Появление омофонов вызнано теми звуковыми изменениями, которые произошли в языке (в приведенных примерах – оглушение звонких согласных в конце слова, неразличение гласных о и а в безударном положении).

Омографы – слова, совпадающие (чаще опять-таки лишь в отдельных формах) только на письме, но в звучащей речи различаются ударением (и соответственно во многих случаях также и произнесением безударных гласных).

Примеры: парОм – пАром, мУка – мукА, мОю – моЮ, вЕсти – вестИ.

Омографы появились как следствие существующих правил написания слов.

Многозначность или полисемия

Многие слова (так же как и некоторые грамматические формы слов и синтаксические конструкции) имеют не одно, а несколько (два или больше) значений, т. е. служат для обозначения различных предметов и явлений действительности. Наличие у слова нескольких значений называют полисемией или многозначностью. То, что слово выступает в том или другом значении, определяется особенностями сочетания данного слова с другими словами, иногда - более широким контекстом или ситуацией. Каждое из выделенных лексических значений слова регулярно реализуется в определенных словосочетаниях.

Многозначное слово представляет собой как бы пучок нескольких семантических вариантов, значений, соотнесенных с одной лексемой. Эти варианты или отдельные значения образуют внутрисловную семантическую парадигму слова, являются семантически связанными друг с другом и реализуются в различных типовых контекстах.

Связь между значениями многозначного слова может основываться на том, что в значениях обнаруживаются общие семантические элементы, например, у существительного стена в толковых словарях выделяются следующие значения: 1) вертикальная часть здания, служащая для поддержания перекрытий и для разделения помещения на части; 2) высокая ограда; 3) вертикальная боковая поверхность чего-либо; 4) тесный ряд или сплошная масса чего-либо, образующие завесу, преграду; общий семантический элемент здесь может быть определен как “вертикальная преграда, отделяющая что-то”. Такой общий семантический компонент называется категориальной семой.

Но наличие единой категориальной семы во всех семантических вариантах слова не обязательно. Семантическое сходство разных значений одного слова не может быть сведено к наличию во всех этих значениях какого-либо одного, обязательного для всех семантического компонента. Это сходство выражается в семантической соотнесенности значений между собой по любым семам — категориально-лексическим, дифференциальным и даже потенциальным. Если какое-либо значение слова является связанным с другим значением хотя бы минимумом сем, оно остается членом внутрисловной семантической парадигмы этого слова в качестве одного из семантических вариантов. Связь отдельных значений слова может и не иметь четко выраженного компонентного характера. Во многих случаях в основе единства семантических вариантов лежат сложные психологические ассоциации, которые трудно интерпретировать как простое сходство значений по отдельным компонентам.

Такого мнения по этому вопросу придерживаются многие советские лексикологи. В частности, вывод Д. Н. Шмелева: «Семантическое единство слова заключается, таким образом, не в наличии у него некоего «общего значения», как бы подчиняющего себе более частные, выделяемые обычно в толковых одноязычных словарях значения, а в определенной̆ связи этих отдельных самостоятельных значений друг с другом и их закрепленности за одним и тем же знаком». Понятие общего значения многозначных слов, теоретически весьма привлекательное, практически оказывается неопределимым.

Поскольку главную роль в парадигме многозначного слова играет основное значение, то связь всех остальных значений устанавливается именно по отношению к этому значению. При этом оказывается, что одни значения связаны с основным непосредственно, а другие — через посредство каких-либо значений.

Так, выделяют три типа структуры многозначного слова по характеру связи его значений:

1. Радиальная полисемия. Все последующие значения мотивируются одним основным значением.

2. Цепочечная - каждое последующее значение мотивируется предыдущим.

3. Радиально-цепочечная полисемия. Совмещены оба принципа.

Следует отметить, что признание многозначности, т. е. того, что одно слово может иметь не одно, а больше значений, не всем исследователям представлялось оправданным. Потебня высказывал мнение, согласно которому «малейшее изменение в значении слова делает его другим словом». В своей известной статье «Опыт общей теории лексикографии» Л. В. Щерба писал: «Неправильно думать, что слова имеют по нескольку значений: это, в сущности говоря, формальная и даже просто типографская точка зрения. На самом деле мы имеем всегда столько слов, сколько фонетическое слово имеет значений...». Аналогичное мнение высказывается и в настоящее время: «То, что обычно называется «многозначностью» представляет в сущности разные слова с одинаковой оболочкой, находящиеся в отношении словопроизводственной связи».

Проблема разграничения многозначности и омонимии.

В определениях многозначности и омонимии уже упоминалось, в чем главная разница между этими понятиями. В многозначных словах между семантическими вариантами слова есть связь, а омонимы – самостоятельные слова, не имеющие общих семантических признаков.

Однако этим проблема не решается, ведь, как упоминалось выше, некоторые лингвисты даже не признавали существование многозначности, и естественно, что до сих пор существуют определенные трудности точного разграничения омонимии и многозначности. Такие трудности, возникающие в ряде случаев, приводят некоторых лингвистов к мысли, что омонимами следует считать только значения, относящиеся к словам, различным по происхождению.

Принятие этой точки зрения отодвинуло бы понятие омонимии в область исторической лексикологии, между тем несомненно, что именно для современного языка приходится разграничивать значения, связанные друг с другом, и значения, которые хотя и относятся к словам, звучащим одинаково, но не имеют в своих значениях ничего общего (мешать работать и мешать кашу и т. п.). Кроме того, историческая точка зрения на омонимию не может решить полностью проблемы, поскольку происхождение многих слов, в том числе и омонимов, далеко не всегда представляется окончательно выясненным. Так, например, топить (нагревать) и топить (заставлять тонуть) во всех словарях подаются как слова-омонимы, но в то время как первое слово считается связанным с тёплый (чередование гласных), относительно происхождения второго существуют разногласия, в частности, высказывалась мысль о возможности его этимологического отождествления с топить (нагревать).

В языке существуют переходные, промежуточные явления; их существование осложняет отграничение в ряде случаев омонимии от многозначности, однако само по себе разграничение этих явлений представляется важным и теоретически, и для лексикографической практики.

Языковая игра

Какой интерес может представлять для лингвиста отражение языка в зеркале языковой игры – зеркале заведомо кривом? Ведь языковая игра, как и комическое в целом, - это отступление от нормы. Дело, однако, в том, что, по справедливому замечанию Томаса Манна, патологическое, пожалуй, ясней всего поучает норме. Это в полной мере приложимо и к патологическому в речи: языковая игра позволяет четче определить норму и отметить многие особенности русского языка, которые могли бы остаться незамеченными.

Понятие языковой игры. Не правильнее ли говорить о речевой игре, поскольку она “двунаправленна по отношению к языку и речи” (Гридина 1996) Реализуется она в речи, с учетом особенностей ситуации и особенностей собеседника; эффект, результат игры окказионален, единичен. Предпочтительнее, однако, использовать традиционный термин – “языковая игра”, поскольку она основана на знании системы единиц языка, нормы их использования и способов творческой интерпретации этих единиц.

Вид языковой игры, целью которого является создание комического эффекта, - языковая шутка. Важное свойство языковой шутки – смысловая и грамматическая законченность. Даже если она не составляет цельного законченного текста, а лишь часть большого текста, она обладает автономностью в структуре текста и легко, без существенных смысловых потерь может быть из него извлечена. Это делает языковую шутку идеальным объектом лингвистического анализа, именно на данных языковой шутки базируется работа В. З. Санникова, на которую опирается данное исследование. Тем не менее, в работе используется и термин более широкий – языковая игра. Дело в том, что между двумя этими явлениями нет четкой границы, и здесь возможно использование текстов, авторы которых, быть может, не имели целью задание комического эффекта.

Функции языковой шутки

1. Дискредитация описываемого. Правильнее говорить о снижении, поскольку понятие шутки включает и случаи дружеского подтрунивания, любовного подшучивания. (А Языковая игра может иногда даже возвеличивать)

2. языкотворческая функция. Языковая игра – один из способов обогащения языка, она развивает его и мышление. Полностью освоено мышлением то, что освоено языком. Мысль, для которой язык нашел краткое и четкое выражение, становится достоянием народа и народного мышления, и это мышление может подниматься на следующую, высшую ступень. Язык закрепляет достижения мышления.

3. стремление развлечь себя и собеседника, а также стремление к самоутверждению.

4. маскировочная функция:

касается не содержания описываемого, а отношений между говорящим и адресатом. Позволяет «замаскировать» сообщение и благодаря этому выразить те смыслы, которые (по разным причинам) находятся под запретом.

1.маскировка неприличного 2.афористичность (сейчас авторы «стыдятся» назидательного тона и вместо этого используют языковую игру) 3.Высказывание тривиального (тривиальное, но для человека необходимо это высказать) 4. Высказывание странных, а то и абсурдных мыслей 5.маскирует и сглаживает невежливость.

Санников В.З. в статье «Об истории и современном состоянии русской языковой игры» указывает на то, что функции языковой игры менялись на притяжении истории. Так, в условиях советского тоталитаризма преобладала психотерапевтическая функция, самоутверждение путем осмеивания. Сейчас на первое место вышла развлекательная функция – развлечь или привлечь внимание, ошарашить (в первую очередь - в рекламе, но и в СМИ тоже).

В шутке есть две части, два смысла, это двуликий Янус. Понятно, что благодатным материалом для языковой шутки оказались те слова, которые по своей природе дву- или многолики – омонимичные и многозначные слова.

Языковая игра, основанная на многозначности.

Примеры:

«Как пользоваться автоматом для получения денег?

1. Зайти в отделение банка.
2. Достать автомат.
3. Получить деньги».

«Разговор врача с больным капитаном: - Тридцать девять градусов, капитан. – Какой широты?»

«До Штирлица не дошло письмо из центра. Он перечитал еще раз, но все равно не дошло».

«- Вчера был на обеде у Ковальских. – Ну, и как у них кухня? – Не знаю, я шел через парадный вход».

Языковая игра, основанная на омонимии.

Обыгрыванию подвергаются все виды омонимов.

Примеры:

Полные омонимы: «Некогда я любил ее. А теперь – некогда». (А. Кнышев, Уколы пера)

Омографы (встречаются и обыгрываются нечасто):  Осип охрип, а Ахрип осип.; Я приехал в Москву, плачУ и плАчу.

Омофоны (приведен лишь один пример обыгрывания омофонов):

Мне нынче обед не в обед…

Забыв воздержанья обет,

Я стал, по твоей лишь вине,

Топить свое горе в вине.

Омоформы (встречаются и обыгрываются довольно часто):

«Военную повинность и на дам

Распространить – благой совет я дам…»

«Народу полезно знать, что знать бесполезна народу».

Омонимия слова и словосочетания.

Встречается обычно в составе рифм. Используется в каламбуре часто, но, по замечанию А. Щербины, это явление не семантики общенародного языка, а явление индивидуальное, сугубо контекстуальное. В лингвистическом плане оно не очень интересно, поэтому приводится немного примеров.

«Есть, тесть, вино? – Естественно.» (А. А. Реформатский)

 Омонимия двух словосочетаний

«- Я иду по ковру, ты идешь, пока врешь, - говорил Иван Петрович, усаживая дочь в коляску, - он идет, пока врет… Трогай! Прощайте, пожалуйста!» (А. Чехов, Ионыч)

Омонимия имени собственного и нарицательного

«Жену звали Рая, тещу - Ада». (А. Кнышев, Уколы пера)

«При одном взгляде на нее становилось ясно, что сценическим успехом своим она обязана не столько Мельпомене, сколько Талии». (Эмиль Кроткий)

В уже упомянутой статье В. З. Санников говорит о проведенном им анализе заголовков некоторых статей, в которых используется языковая игра.

Примеры:

Единственное, что их [грибы и губернатора] объединяет, так это то, что они размножаются спорами. («Петербургский час пик»)

Омонимия слова и словосочетания:

Семья – семь «я». («Вечерний Петербург»)

Многозначность:

Пламенный борец [о попытке самосожжения противника отмены льгот]. («Новая газета»)

Есть такая партия! – замечательная партия наркотиков из Таиланда! (ТВ, 98г.) – обыгрывание ленинского лозунга о партии большевиков, готовой взять власть.

Санников также говорит о каламбуре как о техническом приеме создания комического в языковой игре. Как и многие приемы, каламбур имеет разные стадии развития. На ранних стадиях авторы ограничивались простым суммированием смыслом созвучных слов, такой вид называется «каламбур-соседи». Приведем пример использования омоформ в таком каламбуре:

На пикнике, под тенью ели

Мы пили более, чем ели.

(Д. Минаев)

Также есть «каламбур-семья», где совмещены признаки «каламбура-соседи» со столкновением обыгрываемых слов, когда первоначальное понимание заменяется другим. В таких каламбурах часто используются многозначные слова.

Примеры: И в нелетную погоду можно вылететь со службы. (Эмиль Кроткий)

Есть пьесы настолько слабые, что не могут сойти со сцены. (С. Лец)

Существует понятие о псевдоомониме – слове, которому приписывается на основании неверного словообразовательного анализа другое значение, отличное от узуальногогю приписываемого всеми и не связанное с действительной структурой слова.

Пример: в «Словообразовательном словаре русского языка» А. Н. Тихонова слово договор состоит из двух элементов : приставки до- и корня говор. Однако находится человек, который расчленит это слово так: дог- (англ. собака), -о- (соединительная гласная), -вор. Вследствие такого членения слово договор получает значение «похититель догов» в дополнение к «соглашение о взаимных обязательствах». Поскольку слова с таким значением в русском языке не существует, нельзя назвать эти два «договора» омонимами. Таким образом, договор в значении «похититель догов» - псевдоомоним.

Б. Ю. Норман, один из первых языковедов, обративших внимание на явление псевдоомонимов, отмечает, что «юмористический эффект словарных статей основан, как правило, на случайном омонимическом совпадении или паронимическом сближении двух основ».

Псевдоомонимы в основном являются существительными, образованными от существительных и обозначающими лиц: приврать+ник=привратник (мелкий лгун), сам+о+род+ок=самородок (ребенок, родившийся помимо воли супругов), крем+аторий=крематорий (косметический кабинет).

Имена прилагательные образованы в основном от имен существительных и указывают на какие-либо качества человека и других существ: един+о+кров+ный=единокровный (живущий под одной крышей с лругими.)

Нередки глаголы, обозначающие различные действия: за+верб/а/+овать=завербовать (засадить вербами участок земли)

Как показывают приведенные примеры, слова при словообразовательном анализе могут члениться на морфемы не только в соответствии с существующими нормами: реч+ка (небольшая река и короткая речь), но и с грубым нарушением их: вин+овница (женщина, являющаяся причиной чего-либо) и вино-вница (продавщица вина).

Псевдоомонимы могут использоваться с определенной художественной целью, для создания комической ситуации. Непреднамеренному появлению псевдоомонимов способствует недостаточное знание словарного состава русского языка. Например, кинология – это наука о собаках. Однако незнающие люди могут сказать, что это наука о кино. Тем не менее в некоторых источниках слово «кинология» зафиксировано в значении «киноведение», хотя и с пометой «шутл.» Такая «шутка» может привести к тому, что кинология (киноведение)  станет действительных омонимом кинологии (наука о собаках).

Итак, языковая игра – спорный вопрос среди ученых, котороые полимизируют о ее важности и роли. Так, Е. В. Падучева отмечала, что языковая игра – «источник полезных и убедительных иллюстраций» к неготорым положениям лингвистики. Что, возможно, еще важнее – изучение такого «несерьезного» материала может натолкнуть лингвиста на серьезные размышления, на новые нетривиальные наблюдения и обобщения при изучении самых разных уровней языка.

Список использованной литературы

1. Бабенко Л. Г. Лексикология русского языка. Учебное пособие. Екатеринбург. 2008 г. – 126 с.
2. Колесников Н. П. Кое-что о псевдоомонимах // Русская речь. 1990.№ 6
3. Крысин Л. П. Современный русский язык. Лексическая семантика. Лексикология. Фразеология. Лексикография: учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений / Л. П. Крысин. – М.: Издательский центр “Академия”, 2007. – 240 с.
4. Норман Б.Ю. Грамматика говорящего. СПб, 1994.С.43-68
5. Кузнецова Э. В. Лексикология русского языка: Учеб. пособие для фи- лол. фак. ун-тов.—2-е изд., испр. и доп.— М.: Высш. шк., 1989. 216 с.
6. Санников В. З. Об истории и современном состоянии русской языковой игры // Вопросы языкознания. 2005. №4.
7. Санников В. З. Русский язык в зеркале языковой игры. М., 1999
8. Шмелев Д. Н. Современный русский язык. Лексика. Учебное пособие для студентов пед. Ин-тов по специальности “Рус. Яз. И литература”. М., “Просвещение”, 1977. 335 с.