Исследовательская работа "Категория одушевленности в русском языке"
учебно-методический материал по русскому языку (5 класс) на тему

Оглавление.

Введение.                                                                                        с.2

Глава I.  Категория одушевленности и неодушевленности существительных в русском языке.                                                                                с.3-7

1. Грамматические показатели одушевленности и неодушевленности существительных.                                                                 с.4-5
2. О категории одушевленных  существительных  мертвец и покойник. с.6
3. О категории неодушевленных существительных народ, толпа, стая. с.7 

Глава II. Колеблющийся грамматический показатель одушевленности и неодушевленности.                                                                        с.8-9

2.1.  Неодушевленные существительные.                                                с.10

2.2 Имена существительные, обозначающие растения, являются неодушевленными.                                                                        с.11                                                                        

 Заключение.

Список использованной литературы.

Введение.

О категории одушевленности и неодушевленности имен существительных мало говорится в школьных учебниках русского языка, а между тем она представляет собой один из интереснейших лингвистических феноменов. Поэтому данное исследование является актуальным.

         Цель :

1. Проанализировать информацию о категории одушевленных существительных
2. Рассмотреть колеблющийся грамматический показатель одушевленности и неодушевленности

Для достижения этих целей нами были поставлены следующие  задачи: 

1. Сбор и анализ информации по спорным вопросам по теме.

2. Анализ и систематизация  имеющейся  информации по категории одушевленности

Объект исследования –  категория одушевленности и неодушевленности в русском языке.

Предметом исследования избраны одушевленные существительные

Методы:

1. Поисковый метод
2. Теоретический анализ специальной литературы

Гипотеза исследования: мы предполагаем, что подробно изучая категорию одушевленности в русском языке, мы пополним свои знания.

Новизна исследования в том, что рассматривается категория одушевленности в русском языке. В тувинском языке нет такой категории.                              

Практическая значимость исследования состоит в том, что его материалы могут быть представлены в форме сообщения на уроке русского языка, на школьной НПК, также могут быть помещены в школьной газете.          

      Глава I.  Категории одушевленности и неодушевленности.

             «Одушевленный» и «неодушевленный» предмет

Известно, что отнесение имен существительных к одушевленным или неодушевленным связано с разделением человеком окружающего мира на живое и неживое. Однако еще В.В. Виноградов отметил «мифологичность» терминов «одушевленный и неодушевленный», поскольку  известные примеры (растение, покойник, кукла, народ и др.) демонстрируют несоответствие объективного статуса предмета его осмыслению в языке. Существует мнение, что под одушевленными в грамматике понимаются отождествляемые с человеком «активные» предметы, которым противопоставлены предметы «неактивные» и, следовательно, неодушевленные. В то же время признак «активность и неактивность» не вполне объясняет, почему слова мертвец, покойник относятся к одушевленным, а народ, толпа, стая – к неодушевленным существительным. По всей видимости, категория одушевленности/неодушевленности отражает обыденные представления о живом и неживом, т.е. субъективную оценку человеком объектов действительности, далеко не всегда совпадающую с научной картиной мира. [4.С. 48.]

Конечно, «эталоном» живого существа для человека всегда был сам человек. Любой язык хранит «окаменевшие» метафоры, показывающие, что люди издревле видели мир по-своему, описывали его по своему образу и подобию: солнце выглянуло, река бежит, ножка стула, носик чайника и т.п. Вспомним хотя бы богов или персонажей мифологии. В то же время отличные от человека формы жизни: некоторые беспозвоночные, микроорганизмы и другие – часто неоднозначно оцениваются рядовыми носителями языка. Например, как показал опрос информантов, к существительным  амеба, инфузория, полип, микроб, вирус регулярно задается вопрос что? Очевидно, кроме признаков видимой активности (передвижение, развитие, размножение и др.), в обыденное понятие о живом существе («одушевленном» предмете) входит и признак подобия человеку.

 Определение грамматических показателей одушевленности и неодушевленности существительных

Традиционно в качестве грамматического показателя одушевленности рассматривается совпадение формы винительного и родительного падежей в единственном и множественном числе у существительных мужского рода (вижу человека, оленя, друзей, медведей) и только во множественном числе у существительных женского и среднего рода (вижу женщин, животных). Соответственно, грамматическая неодушевленность проявляется в совпадении винительного и именительного падежей (вижу дом, столы, улицы, поля). [3. С. 53.]

Существует мнение, что основным средством выражения одушевленности/неодушевленности существительного является форма винительного падежа согласованного определения: «Именно по форме согласуемого определения в винительном падеже определяется одушевленность или неодушевленность существительного в лингвистическом смысле слова». [1.с.33] Очевидно, что это положение требует уточнения: рассматривать форму адъективного слова в качестве основного средства выражения одушевленности/неодушевленности следует только по отношению к употреблению неизменяемых слов: вижу красивых какаду (В. = Р.); вижу красивые пальто (В. = И.). В остальных случаях форма адъективного слова дублирует значения падежа, числа, рода и одушевленности/неодушевленности главного слова – имени существительного.

В качестве показателя одушевленности/неодушевленности может также выступать совпадение падежных форм (В. = И. или В. = Р.) в склонении слов: Это были книги, которые я знал (В. = И.); Это были писатели, которых я знал (В. = Р.).

Не имеют грамматического показателя одушевленности и неодушевленности имена существительные женского и среднего рода, выступающие только в форме единственного числа, поскольку эти слова обладают самостоятельной формой винительного падежа, не совпадающей ни с именительным, ни с родительным: поймать меч-рыбу, изучать кибернетику и т.д. Таким образом, грамматически одушевленность и неодушевленность этих существительных не определяется. Одушевлённость характерна только для конкретных существительных.

         Грамматический показатель одушевленности существительных

Одушевлённые существительные служат наименованиями живых существ, если называют людей — личные, обозначают животных — неличные. Отвечают на вопрос кто?

• мальчик
• собака

• голубь
• баба-Яга

Грамматическим показателем одушевлённости является совпадение формы винительного падежа множественного числа с формой родительного падежа множественного числа. Для существительных мужского рода можно использовать форму единственного числа.

В. п. мн. числа (кого?) = Р. п. мн. числа (кого?)

• Р. п. нет школьников, снегирей
• В. п. вижу школьников, снегирей

К одушевлённым относятся также существительные, называющие:

1. Богов и мифических существ, представляемых как живых: леший, домовой, русалка. Древние чтили Юпитера.
2. Названия шахматных и карточных фигур: туз, валет, дама, король, конь, ферзь, слон, ладья, пешка.
3. Существительные, называющие кукол: петрушка, матрёшка, неваляшка, снеговик, роботы.
4. Существительные, обозначающие умершего человека: мертвец, покойник, утопленник (существительное труп сюда не входит). [6. С. 39.]

Почему существительные мертвец и покойник одушевленные?

Осмысление человеком живой природы неразрывно связано с понятием смерти. ‘Умерший’ – это всегда ‘бывший живым’, ранее обладавший жизнью. Кроме того, фольклор не случайно изобилует историями о живых мертвецах. До сих пор можно встретить отголоски представлений наших далеких предков о том, что мертвым присуща некая особая форма жизни, будто мертвый человек способен слышать, думать, вспоминать.

5. Существительные мертвец, покойник, усопший и др. обозначают умерших людей, т.е. обладают признаком ‘человек’ – самым важным для значения одушевленности. А вот слово труп означает ‘тело умершего организма’, т.е. только материальную оболочку (ср. выражения трупы убитых, трупы умерших). Видимо, это семантическое различие объясняет грамматическую одушевленность названий умерших и неодушевленность слова труп: Как крепки камни все в призваниях своих, – Когда покойников накрывши стерегут(К.Случевский); А созову я тех, на которых работаю, мертвецов православных... – Перекрестись! Созывать мертвых на новоселье (А.Пушкин); Настене только однажды, еще задолго до войны, пришлось видеть утопленника (В.Распутин); Возчики бросают трупы на сани с деревянным стуком (А.Солженицын). [1. С. 58.]

Почему слова народ, толпа, стая неодушевленные?

Перечисленные слова обозначают некоторое множество живых объектов – людей или животных. Это множество осмысливается как единое целое – совокупность живых существ, причем эта совокупность не равна простой сумме ее составляющих. Например, признак «множество», выражающий идею количества в понятии ‘люди’, в понятии ‘народ’ соединяется с идеей качества – ‘совокупность людей в их специфических взаимодействиях’. Таким образом, общий признак слов этой группы – ‘совокупность’ – оказывается ведущим и формирует значение неодушевленности. В.Г. Гак связывает рассматриваемые существительные с категорией коллективного объекта: «Между одушевленными и неодушевленными объектами находится промежуточная группа коллективных объектов, состоящих из одушевленных единиц. Слова, обозначающие такие объекты... можно условно назвать квазиодушевленными»4. Грамматическое обобщение семантики выражается в морфологическом показателе неодушевленности (В. = И.): вижу толпы, народы, стаи, стада и т.п.

Глава II. Колеблющийся грамматический показатель одушевленности и неодушевленности существительных.

Рассмотрим несколько примеров: И с этого момента эмбрион называют плодом – Я видел в колбе эмбриона, Закрученного как валторна; Наука микробиология изучает различных бактерий и вирусы – Бактерии можно идентифицировать по морфологическим свойствам; Выходя замуж, женщина уносит с собой свои куклы  – Перед сном ты опять играла у меня в кабинете. Кормила кукол. Как видим, одни и те же слова ведут себя то как одушевленные, то как неодушевленные. [3. С. 78.]

Вариативные формы винительного падежа существительных зародыш, эмбрион, микроб, бактерия и т.п. объясняются неоднозначностью оценки соответствующих объектов говорящими. Обычно эти формы жизни недоступны наблюдению, что и обусловливает колебание носителей языка в отнесении этих предметов к живым или неживым.

Куклы вовлечены в игровую (а также магическую) деятельность человека. В детских играх куклы функционируют как живые существа. Кукол купают, расчесывают, укладывают спать, то есть с ними производят действия, которые в других условиях направлены только на живых существ. Игровая деятельность создает условия для осмысления кукол как предметов, функционально подобных живому (функционально одушевленных). В то же время куклы остаются неживыми предметами. Совмещение признаков живого и неживого вызывает колебания грамматического показателя одушевленности/неодушевленности. Сходные особенности обнаруживают некоторые названия игровых фигур: ферзь, туз, пешка и др.: Я взял со стола, как теперь помню, червонного туза и бросил кверху (М.Лермонтов) – Разместивши карты, берут все тузы, лежащие кверху пачек (З.Иванова).

Некоторых животных люди издавна рассматривали преимущественно в качестве продуктов питания (ср. современное слово морепродукты). Например, омары, устрицы, лангусты, как отмечает В.А. Ицкович, «не встречаются в Центральной России в живом виде и стали известны сначала как экзотические блюда и лишь позднее – как живые существа»2. Судя по всему, существительные устрица, кальмар, омар и другие первоначально склонялись только по неодушевленному типу, появление формы винительного падежа, совпадающей с формой родительного, связано с развитием значения ‘живое существо’, более позднего по отношению к значению ‘пища’: Кальмары отварить, нарезать в виде лапши (Н.Голосова) – Кальмаров варят в соленой воде (Н.Акимова); Окрестные рыбаки свозили в город рыбу: весною – мелкую камсу, летом – уродливую камбалу, осенью – макрель, жирную кефаль и устрицы (А.Куприн) – А ты разве ешь устриц?(А.Чехов) Интересно, что в значении ‘пища’ грамматическую неодушевленность приобретают не только наименования экзотических животных: Жирные сельди хорошо отмочить, разделать на филе (М.Петерсон);Обработанный судак нарезают на кусочки (В.Турыгин). [5. С. 62.]

Таким образом, колебание грамматического показателя одушевленности/неодушевленности вызвано особенностями семантики, а также неоднозначностью оценки предмета как живого или неживого.

Неодушевлённые существительные

Неодушевлённые существительные служат наименованиями предметов и явлений реальной действительности, не причисляемых к живым существам. Отвечают на вопрос что?

Грамматические особенности: совпадение формы винительного падежа множественного числа с формой именительного падежа множественного числа.

В. п. мн. числа (что?) = И. п. мн. числа (что?)

• И. п. есть песни, журналы
• В. п. вижу песни, журналы

К неодушевлённым относятся существительные:

1. Обозначающие предметы неживой природы: камень, цветок, дерево, море, снег.
2. Названия деревьев и растений: тополь, сосна, ель, ромашка (наука рассматривает их как живые организмы).
3. Относятся существительные, обозначающие совокупность живых существ: народ, стая, войско, толпа, батальон, полк.
4. Названия небесных светил: Марс, Юпитер, Сатурн, Уран.
5. Названия рыбных блюд: шпроты, кильки.
6. Собирательные существительные: студенчество, человечество, молодежь, профессура (не имеют грамматического показателя одушевлённости).

Некоторые существительные обнаруживают колебания в отнесённости к одушевлённым/неодушевлённым, сюда причисляют названия микроорганизмов и беспозвоночных: вирус, бактерия, личинка,микробы.

         Вакурова О.Ф., Воителева Т.М., Войлова К.А. в своем «Большом сборнике для школьников и поступающих в вузы» подробно рассматривают категорию одушевленности. Ученые, изучив тему, написали, что у одушевленных существительных форма винительного падежа множественного числа совпадают с формой родительного падежа.

Р.п. (нет кого?) птиц, коней, кукол

В.п. (вижу кого?) птиц, коней, кукол. [1. с. 33]

Бабайцева В. В. и Чеснокова Л. Д. в своем учебнике по русскому языку рассматривают и грамматические показатели одушевлённости и неодушевлённости.

Неодушевлённые существительные склоняются как одушевлённые, если обозначают живых существ.

• Этого пня (одушевл.) не своротишь.
• Помню этого старого колпака (одушевл.)

Одушевлённые существительные, употребляющиеся для обозначения неодушевлённых предметов, продолжают склоняться как одушевлённые.

• Читать «Обломова».
• Слушать «Евгения Онегина».

Существительные тип, характер и образ в применении к действующим лицам литературных произведений склоняются как неодушевлённые: В. п. мн. числа = И. п. мн. числа.

             Почему имена существительные, обозначающие растения, являются неодушевленными?

В языковой картине мира растения, являющие собой качественно иную форму жизни, нежели животные и человек, не воспринимаются как живые организмы. Способность к самостоятельному передвижению издавна признавалась одним из характерных признаков живого. Как указывал Аристотель, «начало движения возникает в нас от нас самих, даже если извне нас ничего не привело в движение. Подобного этому мы не видим в [телах] неодушевленных, но их всегда приводит в движение что-нибудь внешнее, а живое существо, как мы говорим, само себя движет»5. Неспособность растительных организмов к самостоятельному передвижению, отсутствие видимой двигательной активности и ряд других признаков приводят к тому, что в сознании человека растения вместе с предметами неорганической природы составляют неподвижную, статичную часть окружающего мира. На это указывает В.А. Ицкович: «...под живым понимается предмет, способный к самостоятельному передвижению, так что растения относятся к неживым предметам»6. Таким образом, преобладание признаков неживого в обыденных понятиях о растениях, а также характер трудовой деятельности человека, издавна широко использующего растения в самых различных целях, обусловили то, что растения в большинстве случаев воспринимаются как неживые предметы. [6. С. 73.]

Как проявляется значение одушевленности/неодушевленности?

Признак ‘живое’ (‘неживое’) может проявляться не только в значениях имен существительных, но и в значениях признаковых слов. Действительно, анализ показал, что в языке значение одушевленности/неодушевленности имеют не только существительные, но и глаголы и имена прилагательные. Это проявляется в том, что глаголы и прилагательные могут обозначать признаки предметов, характеризующие эти предметы как живые или неживые. К примеру, значение глагола читать указывает на то, что действие совершается лицом (человеком) и направлено на неживой предмет: читать книгу, газету, объявление и т.п.

Существование подобных семантических связей сделало возможным построение классификации глаголов русского языка по наличию в их значениях указания на одушевленность/неодушевленность субъекта и объекта действия. Эта классификация была разработана проф. Л.Д. Чесноковой7. Так, все глаголы русского языка могут быть распределены по следующим группам:

1) одушевленно-маркированные – обозначают действия, совершающиеся живыми существами: дышать, мечтать, спать и др; 
2) неодушевленно-маркированные – обозначают действия, совершающиеся неживыми предметами: гореть, крошиться, испаряться и др.; 
3) нейтральные – обозначают действия, общие для живых и неживых предметов: стоять, лежать, падать и др.

Аналогичное деление наблюдается среди имен прилагательных:

1) одушевленно-маркированные имена прилагательные обозначают признаки живых существ: внешние признаки, особенности темперамента, волевые качества, эмоциональные, интеллектуальные и физические свойства и др.: сухопарый, длинноногий, вислоухий, флегматичный, вспыльчивый, добрый, злой, умный, настойчивый, слепой, талантливый и т.д.;
2) неодушевленно-маркированные имена прилагательные обозначают признаки неживых предметов (явлений) – пространственные и временные качества и отношения, воспринимаемые чувствами свойства и качества вещей, признаки по отношению к материалу изготовления и др.: жидкий, редкий, глубокий, пряный, кислый, горький, прочный, густой, железный, стеклянный, деревянный.
3) нейтральные имена прилагательные обозначают признаки, которые могут быть приписаны как живым существам, так и неживым предметам, – наиболее общие пространственные характеристики, цветовая характеристика, оценочная характеристика, принадлежность и т.д.: левый, правый, высокий, маленький, тяжелый, белый, красный, хороший, мамин. [6. С. 68.]

Таким образом, значение одушевленности/неодушевленности имени существительного обычно поддерживается одушевленно- или неодушевленно-маркированными элементами контекста. В противном случае актуализируются переносные значения, что обеспечивает семантическое согласование слов.

Так, для одушевленных существительных в сочетаниях с неодушевленно-маркированными глаголами наиболее типичен метонимический перенос ‘произведение – автор’: Тогда рабочий начал читать Брокгауза(М.Булгаков); Но все-таки Додерляйна надо просмотреть... Вот он – Додерляйн. «Оперативное акушерство» (М.Булгаков).

Для неодушевленных имен существительных возможен перенос названий с неживых предметов на живые: Голодная бурса рыскала по улицам Киева и заставляла всех быть осторожными (Н.Гоголь); Меня провожала тепло и любовно вся камера в полном составе, без партийных различий (Е.Гинзбург); Тюрьма не любит храбрецов (В.Шаламов). Существует также множество случаев окказионального метонимического переноса, затрагивающего семантику одушевленности/неодушевленности субстантива: – Быстро! К телефону!.. Трубка вибрировала, трепетала, захлебывалась тревогой, не решалась выговорить роковой вопрос. Только твердила с вопросительной интонацией: «Это ты? Это ты?» (Е.Гинзбург); Однажды в больнице услышал: «Из седьмой палаты выписывается фурункул носа» (В.Леви).

Семантическое рассогласование в аспекте одушевленности/неодушевленности может преодолеваться за счет метафорического переноса значения существительного. Примером могут служить сочетания неодушевленных имен существительных с одушевленно-маркированными словами, создающие художественный прием олицетворения (персонификации): Сидя на лбу низенького человека, Прыщ с завистью поглядывал на лбы высоких людей и думал: «Вот бы мне такое положение!» (Ф.Кривин).

Заключение.

В ходе работы установлено, что одушевленные и неодушевленные существительные обозначают не столько живые и неживые предметы, сколько предметы, осмысливающиеся как живые и неживые. Кроме того, между членами оппозиции ‘мыслимый как живой / мыслимый как неживой’ существует ряд промежуточных образований, совмещающих признаки живого и неживого, наличие которых обусловлено ассоциативными механизмами мышления и другими особенностями мыслительной деятельности человека, например:

1) мыслимый как бывший живым (мертвец, покойник, усопший и др.);
2) мысленно представляемый живым (русалка, леший, киборг и др.);
3) мыслимый как подобие живого (кукла, пупс, валет, ферзь и др.);
4) мыслимый как совокупность живого (народ, толпа, стая, стадо и др.).

Таким образом, категория одушевленности/неодушевленности имен существительных, как и некоторые другие языковые явления, отражает  установку человеческого мышления, а несоответствие языковой картины мира научному осмыслению является еще одним проявлением субъективного фактора в языке. [7. С. 69.]

Список использованной литературы.

1. Большой справочник для школьников и поступающих в вузы. Русский язык / О.Ф. Вакурова, Т.М. Воителева, К.А. Войлова и др. – М.: Дрофа, 2004. – 784с.
2. Гак В.Г. Глагольная сочетаемость и ее отражение в словарях глагольного управления // Лексикология и лексикография / Под. ред. В.В. Морковкина. М.: Русск. яз., 1972. С. 68.
3. Ицкович В.А. Существительные одушевленные и неодушевленные в современном русском языке (норма и тенденция) // Вопросы языкознания. 1980, № 4. С. 96.
4. Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка. М.: Наука, 1981. С. 54.
5. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт р.я. им. В.В.Виноградова – 4-е изд. – М.: ООО «ИТИ Технологии», 2009. – 944с.
6. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М., 1975. С. 130.
7. Чеснокова Л.Д. Местоимения кто, что и семантика одушевленности – неодушевленности в современном русском языке // Русское языкознание. Киев: Высш. шк., 1987. Вып. 14. С. 69–75.