Границы применимости результатов эксперимента на практике (тест Морфинга)
статья на тему

 Корпачёв Вячеслав Викторович

Границы применимости результатов эксперимента в практике

(по любому выбранному магистрантом эксперименту — тест Морфинга )

            Интересные экспериментальные психологические исследования проводятся в настоящее время в Центре экспериментальной психологии Московского городского психолого-педагогического университета под руководством директора Центра члена-корреспондента Российской Академии образования профессора доктора психологических наук Владимира Александровича Барабанщикова. Центр проводит исследования самых разных областях экспериментальной психологии.

        В числе направлений исследовательской работы Центра интереснейшим направлением является так называемая окулография, или eye-tracking. Суть методик данного направления состоит в том, что с помощью специальной аппаратуры прослеживается движение глаз испытуемого, и в зависимости от поставленной проблемы, цели и задач эксперимента делаются те или иные выводы, фиксируются и снимаются экспериментальные данные,  обобщаются результаты эксперимента.

       Аппаратура может как закрепляться на голове испытуемого (на специальном шлеме), на оправе очков, а могут прослеживаться движения глаз человека, сидящего за монитором компьютера и следящего глазами за объектом на экране, причём движения его глаз отслеживает и фиксирует связанный с компьютерным монитором специальный чувствительный прибор. Все движения глаз регистрируются и анализируются, причём эти движения подразделяются на несколько видов — дрейф, микро- и макросаккады, вергентные и торзионные движения глаз.

     Все эти формы движения глаз, их направленность и интенсивность дают некоторое представление о внутреннем мире человека, о том, что привлекает его внимание, то есть приближают нас к сокровенной тайне человеческого бытия — знание о том, что думает человека, ибо, как известно, глаза — это часть мозга, вынесенная наружу, и, в реальности, мы видим не физиологическим и анатомическим устройством глаза (хотя без последнего видение невозможно), но разумом. И, следовательно, следя за движением глаз и раскрывая и понимая его, мы следим за мыслью человека и раскрываем то, что человек думает.      

 Сфера практического применения  результатов данных психофизиологических опытов достаточно велика.

    Это и социальная практика — возможное применение в коммуникационном тренинге на рабочих местах и в группах людей, связанных совместной деятельностью — в смысле улучшения их коммуникационного взаимодействия.

      Это и юридическая практика, где применение результатов данных экспериментов может быть  разнообразным — от расследования причин дорожных инцидентов до отслеживания и идентификации подозреваемого или правонарушителя.

     Это и образовательная практика — например, постановка психолого-педагогического эксперимента по исследованию развития, выраженности и степени концентрации зрительного и когнитивного внимания детей на тех или иных объектах учебной деятельности.

       Любопытные эксперименты — имеющие, как я считаю большую не только научную, но и социально-практическую перспективу — проводятся в рамках направления eye-tracking по так называемому тесту Морфинга. Двое испытуемых сидят друг напротив друга за экраном компьютерного монитора, причём они друг друга не видят, но прекрасно слышат — между их местами находится непрозрачная перегородка. Движение их глаз по экрану монитора  отслеживает специальный светочувствительный прибор.

       Испытуемым  предъявляют изображения человеческих лиц, причём лица предъявляются одни и те же обоим участникам опыта, но в разном порядке. Это — типичные, если можно так выразиться, лица представителей двух расовых типов — европеоидного и монголоидного, причём степень выраженности расовых признаков градуируется от сильной до едва уловимой. Испытуемые должны называть внешние анатомические признаки предъявляемых лиц и попытаться установить — только на основе вербального общения, — принадлежит  ли описываемое ими в данный момент лицо одному и тому же человеку или нет.

      Цель эксперимента — проверить, как вербальная коммуникация позволяет людям прийти к взаимопониманию по поводу человеческой внешности, какими словами и выражениями люди пользуются, чтобы как можно более точно передать собеседнику особенности внешности других людей, как люди понимают описания своих vis-a-vis, и как, в соответствии с эти пониманием, они корректируют своё описание, то есть рефлексируют на свои действия.

    То есть мы оцениваем эффективность вербальной коммуникации — состоящей во взаимопонимании и в рефлексии относительного достигнутого уровня взаимопонимания — при описании заведомо неизвестных собеседнику объектов — или, лучше так сказать — описании объектов с заведомым случайным  разбросом ограниченного числа характеристик в пределах известного параметра (в данном случае — испытуемым заранее известно, что им будут предъявлять — хотя неизвестно в каком порядке — лица представителей европеоидной и монголоидной рас).

     Светочувствительный прибор следит и фиксирует движения глаз по предъявляемому лицу и отмечает участки лица, привлекающие наибольшее внимание участников — обычно, что и неудивительно, это — глаза. Далее, по частоте задержки внимания, это — рот и нос. То есть — наиболее «говорящие», значимые часть лица человека. Интересно, что общаясь, казалось бы на тему одного признака — например, глаз, - испытуемые могут смотреть на разные и другие части лица — это говорит об индивидуальности нашего восприятия даже при такой коммуникации, которая призвана — и испытуемые это знают — обеспечить их кооперацию в узнавании лиц.

   Разные люди — даже одной расы — делают разные акценты, фиксируя своё внимание на человеческой внешности и описывая её. Известно, что люди одной расы с гораздо большим трудом различают людей другой расы. Более того, люди одной расы вообще, как показывает эксперимент, могут — в своей массе — не придавать значение именно тем лицевым признакам, которые по умолчанию являются наиболее значимыми и отличительными признаками человека для  другой расы.

    Например, представители монголоидной расы не очень обращают внимание на глаза, тогда как для европейца глаза, по сути, есть синоним лица, синоним уникальности человека — и внешне и внутренне. Здесь, конечно, в силу вступают социокультурные стереотипы и традиции.

     Другое, на что обращается внимание в эксперименте — это пределы возможностей вербальной коммуникации при попытке наиболее адекватно и ясно описать свой опыт, описать то, что ты видишь. Как оказалось, сделать это — совсем непросто. У людей зачастую просто не хватает словарного запаса, лексических единиц для полного, исчерпывающего и точного описания того, что они видят.

      Где же и как на практике можно применить результаты данного эксперимента? Я полагаю, что три области его возможного практического применения уже просятся для того, чтобы их упомянули.

     Во-первых, это — образовательно-развивающая практика развития у детей образно-вербального мышления и налаживания коммуникации в процессе освоения и упражнения этого типа мышления. Узнавание людей — жизненно необходимое ментальное качество человека, жизненно необходимый навык, и адекватная трансляция другому своего опыта идентификации и описания человека зачастую нам необходимы чисто практически, в житейской практике - «видели ли вы этого человека, с такой внешностью?» и т. п.  

      Результаты данного исследования могут быть использованы в кросс-культурных этнологических исследованиях, в решении вопросов — очень актуальных сегодня — о эмоционально-психологической и когнитивной совместимости представителей разных расовых типов, о пределах их взаимопонимания, о чётком осознании различий в поведении и восприятии тех или иных качеств человека — как психологических, так и анатомических — в разных расах и между расами.

       Наконец, очень перспективным мне кажется использование процедуры, методики и результатов данного эксперимента в юридической практике, в практике расследования правонарушений и преступлений, когда речь идёт об идентификации правонарушителя или подозреваемого, а свидетели при описании человека, могут расходиться во мнении — одного и того же человека они описывают или разных.

    Фиксация — и по возможности минимизация - уязвимых точек человеческой способности восприятия, описания и передачи своего визуально-вербального опыта другому человеку позволит уменьшить риск неверных идентификаций и юридических ошибок. Минимизировать ошибки же возможно, я думаю, путём установления более строгой процедуры описания по заданным параметрам с установлением границ отклонения. Можно разработать вербальный справочник возможных способов описания, нечто вроде словаря терминов и выражений, применяемых при описании, дабы компенсировать лексический дефицит испытуемых. Или же установить строгую последовательность описания разных частей лица — сперва глаз, потом рта, после носа и так далее.    

     Границей же применения результатов данного эксперимента должна быть граница закона — добровольность и невмешательство в частную жизнь, а также этические границы уважения и доверия к человеку — особенно, когда речь идёт об участии в эксперименте детей. Кроме того, надо иметь в виду большую субъективность методики данного эксперимента, её зависимость от субъективных и чисто индивидуальных особенностей восприятия и запоминания, речевого общения, интерпретации результатов эксперимента самим участником и своей роли в нём (обычно человек — даже бессознательно — преувеличивает свои успехи и преуменьшает успехи другого). Человек может считать, что его описания были более точные и верные, нежели описания его собеседника, особенно если результаты совпадения в описаниях не очень высоки (здесь — подсознательное, присущее всем людям стремление переложить вину — хотя никакой вины и нет).

     Следует иметь в виду, что мы имеем дело с человеческой психикой, и ни в коем случае нельзя абсолютизировать и экстраполировать до бесконечности результаты любых психологических экспериментов, в которых исследователи объективными методами пытаются исследовать субъективные процессы психики.