Шалва Амонашвилли о детях, родителях и мужском разговоре
консультация на тему

Восточная мудрость гласит «никто тебе не друг, никто тебе не враг, каждый для тебя учитель». Каждый из вас — учитель, даже если у вас другая профессия в жизни. Отец, мать, бабушка, дедушка — все это преподаватели для детей.

Вы не замечали, как детям сейчас скучно в школе? В советское время писали об «активизации процесса обучения», а сейчас мы не знаем, что делать с этими гиперактивными детьми. Дети новые, а вот мы остались старыми.

Не обижайтесь, но нам нужно возвыситься до уровня детей, потому что именно они помогают нам стать людьми.
Когда учитель говорит о своем классе, он указывает на отличников: «Это Машенька, моя лучшая ученица». Но это ли повод для гордости? Учитель должен гордиться слабыми учениками, которых он сделал сильными.

Однажды в одной сельской школе мальчик ударил девочку в классе палкой. Ударил так больно, что она заплакала — и тут же пожаловалась папе. Папа был учителем в классе. Мальчик вжался в стенку в ожидании наказания. Как поступил преподаватель, чтобы воспитать и девочку, и мальчика? Он посадил девочку на колени, что-то прошептал ей, а потом спросил: осталось ли на подоконнике малиновое варенье? Девочка взяла банку с вареньем и протянула обидевшему ее мальчику. Он не взял — отвернулся и заплакал. Когда это происходит искренне, дети получают образ прощения. Если это будет принуждение «иди и извинись», они получают образ насилия. Учителя, о котором я рассказал, звали Лев Толстой.

В Советские времена говорили, что учитель — это солдат партии. Кто такой учитель сейчас? Это совесть.

Как поступает преподаватель, если ученик опаздывает? Он указывает на это. На следующий день ученик снова опаздывает. Учитель напоминает ему: «Ты вчера тоже опоздал». В следующий раз он не пустит ученика в класс или попросит вызвать маму. Как должен сделать учитель? Сказать «Заходи, я тебя ждал». Сказать, что без этого ученика ему было грустно и трудно вести урок — а теперь ему, учителю, радостно, что он пришел. Потому что для ребенка не существует прошлого, не существует «вчера», он всегда устремлен в будущее. Никогда не напоминайте ребенку о прошлом.

Настоящих учителей от Бога 0,05%. Но это как спасатели на море. Не нужно много людей, чтобы спасти утопающего.

Чаще показывайте детям, что вы чего-то не знаете и просите их вам помочь. А потом благодарите их за эту помощь.

«Дорисовывайте» своих детей и друг друга. Общайтесь с ребенком так, словно он уже сейчас такой, каким вы хотите его видеть. Ищите в нем хорошее и регулярно это подмечайте. Перед сном вы садитесь рядом с ним и говорите: «я не ожидал, что ты такой щедрый — можно тебя за это поцеловать?». Девяносто процентов нашей жизни управляется подсознанием, и каждая подобная фраза — это штрих, которым мы буквально дорисовываем подсознание человека. В будущем этот человек станет таким, каким вы его видели уже сейчас. Дорисовывайте мужа или жену, друзей, коллег. Преувеличивайте. Мы ведь все любим комплименты и добрые слова. Так вы поливаете семена нравов других в будущем.

Доверие возвышает вас в глазах ребенка больше, чем попытка уличить его во лжи.

Чувства воспитываются подобным. Хотите, чтобы ребенок был с вами откровенным? Будьте с ним откровенны сами.

Школа учит грамматическому построению, не не отношению к речи. Дети слышат не слова, а то, что стоит за ними. Речь, ваша интонация, чувства — восемьдесят процентов силы воспитания зависит именно от этого.

Важен не правильный ответ. Решение, то, что происходит в этот момент в голове и сердце ребенка — вот что важно.

Мой сын Паата в 12 лет так нагрубил маме, что довел ее до слез. Бабушка и сестра пытались с ним поговорить, но в такие моменты вмешиваться нельзя. Даже объяснения отца ни к чему не приведут. Я ничего не сказал. Прошла неделя, Паата уже забыл о случившемся. И я подошел к нему и пригласил прогуляться для «мужского разговора». Такого, о котором мама не должна была ничего знать. Мы шли молча, а потом я обратился к сыну. «Хочу, чтобы ты дал мне совет. Однажды я влюбился в одну женщину. И я пообещал ей, что если она выйдет за меня замуж, то я никогда не дам ее в обиду. Как ты считаешь, это правильно?». «Конечно, правильно», — ответил он. «А ты когда влюбишься, дашь своей будущей жене такое же обещание?». «Конечно, дам!» — ответил Паата. И тогда я ему сказал: «Теперь помоги мне, пожалуйста. Я не знаю как быть со своим сыном, который обидел мою любимую женщину. Подскажи, что мне делать. Ведь я дал ей обещание». Это и есть шоковая терапия. Он долго, долго молчит. Но то, что в этот момент кипит внутри него — именно это и творит человека. «Накажи меня», — наконец говорит он. «Зачем? Я не для этого тебя позвал. Нас двое, и мы должны защищать наших женщин. Поможешь мне в этом?». «Помогу», — отвечает Паата. Я жму ему руку и говорю: «Пойдем домой. И давай об этом никто не узнает: ни мама, ни бабушка. Это будет наш, мужской разговор».
 

Семинар «Мама, папа и я», Шалва Амонашвилли https://yandex.ru/video/search?filmId=8528506191549158111&text=амонашвили&noreask=1&path=wizard&reqid=1498054505705333-9950994604094600035374939-man1-1765-V