Литературный вечер, посвященный творчеству Саши Черного
материал по литературе (6, 7, 8, 9, 10, 11 класс) на тему

Сценарий литературно-музыкальной композиции «Саша Черный детям и о детях»

 Ведущий:

 Мы приглашаем вас в путешествие на Детский остров в гости к человеку, чье имя всегда  вызывало улыбку. Больше всего он любил детей и животных. Оно и понятно: есть какая-то притягательность детской души ко всему живому - прыгающему, порхающему, плавающему.

Ведущая:

Другой пройдет мимо, не удостоив вниманием крохотную тварь, попавшуюся на пути, - а он обязательно наклонится и бережно поместит это существо в стихотворение.

1 чтец: 

     Может быть, слыхали все вы - и не раз,

      Что на свете есть поэты?

      А какие их приметы,

      Расскажу я вам сейчас.

2 чтец: 

      Уж давным-давно пропели петухи ...

       А поэт еще в постели.

       Днем шагает он без цели,

       Ночью пишет все стихи.

 3 чтец: 

      Беззаботный и беспечный, как Барбос,

       Весел он под каждым кровом,

       И играет звонким словом,

       И во все сует свой нос.

4 чтец:                                                                                             

       Он хоть взрослый, но совсем такой, как вы:

        Любит сказки, солнце, елки, -

        То прилежнее он печки,

        То ленивее совы.

5 чтец: 

       У него есть белоснежный, резвый конь,

         Конь - Пегас, рысак крылатый,

         И на нем поэт лохматый          Мчится в воду и в огонь ...

На сцене появляется поэт Саша Черный:

         Ну так вот - такой поэт  примчался к вам:

         Это ваш слуга покорный,

         Он зовется

Все хором:

        “Саша Черный” ...

Саша Черный:

Почему? Не знаю сам.

Ведущий:

Представляясь таким образом малышам, поэт немного лукавил. Однажды он открыл секрет своего псевдонима: "Нас было двое в семье с именем Александр. Один брюнет, другой блондин. Когда я еще не думал, что из моей "литературы" что-нибудь выйдет, я начал подписываться этим семейным прозвищем".

Ведущая:

 Саша Черный родился 130 лет назад в  веселом городе Одессе. Настоящая его фамилия - Гликберг, а звали его Александр Михайлович, в детстве просто Саша. Семья была большая, зажиточная.. Глава семьи был чрезвычайно суров и крут нравом и чуть что - жестоко наказывал детей за малейшую провинность. Жили недружно, как кошка с собакой…

На сцене появляются Кошка и Собака. Звучит стихотворение Саши Черного    “Враги”. ( Кошка сидит, занимаясь своей внешностью, собака выходит из себя, ругая кошку.)

Собака:

-Гав, гав! Скверная кошка!

Извела мои нервы собачьи совсем ...

Эй, ты, слезай скорее с окошка,

Гав, гав! Я тебя съем!

Клочки полетят от кошачьей шубы!

Твой рыжий хвост разгрызу пополам!!

Узнаешь ты, ведьма, собачьи зубы!

Гав, гав! Я тебе дам!

 Кошка:

-Фыр, фыр! Попрыгай-ка, шавка!

Будешь сегодня без носа и глаз ...

Глупая злюка! Невежа! Шершавка!

Ну-ка, попробуй, - залай еще раз ...

Брысь! Мои когти, как острая бритва ...

Я тебя трогаю! Экий балбес!

Лаешь? Ну, ладно, - битва, так битва ...

Только прицелюсь - взвизгнешь, как бес!

Танец-драка кота и кошки.

Ведущий:

Отец был агентом крупной химической лаборатории, и часто бывал в разъездах. Мать, больная, истеричная женщина, не справлялась с детьми (их было пятеро), и жаловалась на них возвращавшемуся из поездки мужу. Тот в тонкости воспитания не входил, и его реакция на жалобы жены была однозначной - детей он строго наказывал.

Ведущая:

Чаще всех доставалось, судя по всему, Саше, исключительному выдумщику

и фантазеру. "Мальчик был особенный. Из тех мальчиков, что шалят-шалят, вдруг притихнут и задумаются... И такое напридумают, что и выговора серьезного сделать

нельзя, - начнешь выговаривать, да сам и рассмеешься».То пытался он сделать непромокаемый порох из серы, зубного порошка и вазелина, то изготовлял чернила из сока шелковичного дерева, превращая квартиру в небольшой химический завод ..

Выходит Крокодил.

Я угрюмый крокодил

И живу в зверинце.

У меня от сквозняка

Ревматизм в мизинце.

Каждый день меня кладут

В длинный бак из цинка,

А под баком на полу

Ставят керосинку.

Хоть немного отойдешь

И попаришь кости...

Плачу, плачу целый день

И дрожу от злости...

На обед дают мне суп

И четыре щуки:

Две к проклятым сторожам

Попадают в руки.

Ах, на нильском берегу

Жил я без печали!

Негры сцапали меня,

С мордой хвост связали.

Я попал на пароход...

Как меня тошнило!

У! Зачем я вылезал

Из родного Нила?..

Эй, ты, мальчик, толстопуз, —

Ближе стань немножко...

Дай кусочек откусить

От румяной ножки!

Саша Черный:

У меня не было детства! У меня не было юности! В книге моей жизни недостает этих двух золотых вступительных страниц. Детство, яркая, пестро окрашенная заглавная буква, вырвана из длинных строк моего бытия! У меня не было ни детства, ни юности... У меня не было ни именин, ни дня рожденья и для меня не зажигалась елка! У меня не было ни игрушек, ни товарищей детских игр! У меня никогда не было каникул, и меня никогда не водили гулять!

 Мне никогда не доставляли никакого удовольствия, меня никогда ни за что не награждали, меня никогда не радовали даже самым пустяшным подарком, я никогда не испытывал ласки! Никогда меня не убаюкивали ласкающие звуки, и никогда не пробуждал милый голос!

 Моя судьба залепила черным пластырем два сияющих глаза жизни - детство и юность. Я не знаю их света и их лучей, а только их ожоги и глубокую боль.

Ведущий:

Лишенный материнской ласки, Саша практически не знал детства. Игрушек ему никто не дарил, а попытки приспособить для игр что-нибудь из домашних вещей заканчивались плачевно. И тогда он начинал придумывать веселые истории про забавных зверюшек.

 Сценка «Хрюшка». Участников пятеро: сама Хрюшка сидит в центре, остальные внимательно слушают и дают советы.

1 чтец: 

Хавронья Петровна! Как ваше здоровье?

Хрюшка: 

Одышка и малокровье ...

2 чтец: 

 В самом деле?

 Вы бы побольше ели ...

Хрюшка: 

Хрю-хрю! Нет аппетита ...

Еле доела шестое корыто:

Ведро помой,

Решето с шелухой…

3 чтец: 

Пуд вареной картошки,

Миску окрошки…

4 чтец: 

Полсотни гнилых огурцов,

 Остатки рубцов…

5 чтец: 

Горшок вчерашней каши

И жбан простокваши ...

Все хором:

Бедняжка!

Как вам, должно быть, тяжко...

1 чтец: 

Обратитесь к доктору Фан-дер-Флиту,

Чтоб прописал вам капли для аппетиту.

Ведущая:

 Годы детства пролетели быстро и незаметно. Но неизгладимый след они оставили в душе будущего писателя и поэта.

Семья кочевала по Украине. Из Житомира они перебрались в город Белая Церковь, где Саша учился в гимназии и был исключен из нее перед самым окончанием «за вольность и непокорство». Гимназию он так и не закончил.

В 16 лет он сбежал из дома, стал нищим-попрошайкой. Родители отказались от сына.

О его горестной судьбе написали в газете, и житомирский чиновник Константин Константинович Роше, растроганный этой историей, взял мальчика к себе.

Ведущий:

Поэт не любил рассказывать о своем безрадостном детстве и тяжелой юности, но горечь незаслуженных обид прорывалась в его стихах:

Я в мир, как все, явился голый,

Я шел за радостью, как все.

Кто спеленал мой дух веселый?

Я сам иль ведьма в колесе?

Ведущая:

Житомир стал для Саши Гликберга второй родиной. От своего приемного отца он воспринял понятие долга и чести. Он же преподал ему первые уроки стихотворчества.

 И уже в Житомире Александр стал работать в Службе сборов мелким чиновником. Начал печататься. Подписывался под стихами смешно: "Сам по себе" или «Мечтатель».

Четыре времени года - четверо участников. Каждый одет в соответствующий костюм.

Зима

Зимою всего веселей

Сесть к печке у красных углей,

Лепешек горячих поесть,

В сугороб с голенищами влезть,

Весь пруд на коньках обежать

И бухнуться сразу в кровать.

 Весна

Весною всего веселей

Кричать средь зеленых полей,

С барбоской сидеть на холме

И думать о белой зиме,

Пушистые вербы ломать

И в озеро камни бросать.

 Лето

 А летом всего веселей

Вишневый обкусывать клей,

купаясь, всплывать на волну,

Гнать белку с сосны на сосну,

Костры разжигать у реки

И в поле срывать васильки ...

 Осень

  Но осень еще веселей!

То сливы сбиваешь с ветвей,

То рвешь в огороде горох,

То взроешь рогатиной мох ...

Стучит молотилка вдали -

И рожь на возах до земли ...

Ведущий:

С 1905 года он живет в Петербурге. Год учится в Германии в университете и снова возвращается в Петербург.

И вот 27 ноября 1905 года в журнале «Зритель» появляется новое имя в литературе -Саша Черный. Так необычно было подписано стихотворение «Чепуха». Журнал после опубликования этого стихотворения закрыли.

Высшей милостью труха

Хочет общей драки...

Все на свете - чепуха,

Остальное - враки...

Ведущая:

С 1908 года Саша Черный - постоянный автор юмористического журнала «Сатирикон». Корней Иванович Чуковский вспоминал, что «сотрудники журнала "Сатирикон"одно время были неразлучны и всюду ходили гурьбой... Впереди выступал круглолицый Аркадий Аверченко, крупный мужчина, очень плодовитый писатель, неистощимый остряк... Рядом шагал Радаков, художник, хохотун...

Ведущий:

Вместе с ними в их дружной компании, но как бы в стороне, шел еще один са-тириконец, Саша Черный, совершенно не похожий на остальных. Худощавый, узкоплечий, невысокого роста, он, казалось, очутился среди этих людей поневоле и был бы рад уйти от них подальше. Он не участвовал в их шумных разговорах и, когда они шутили, не смеялся. Грудь у него была впалая, шея тонкая, лицо без улыбки.

Саша Черный и Мартышка

Саша Черный:

           Отчего ты, мартышка, грустна

        И прижала к решетке головку?

        Может быть, ты больна?

        Хочешь сладкую скушать морковку?"

Мартышка:

        - Я грустна оттого,

        Что сижу я, как пленница, в клетке.

        Ни подруг, ни родных - никого

        На зеленой развесистой ветке.

        В африканских лесах я жила,

        В теплых солнечных странах;

        Целый день, как юла,

        Я качалась на гибких лианах...

        И подруги качались мои -

        Стаи вечно веселых мартышек -

        Коротали беспечные дни

        Средь раскидистых пальмовых вышек.

        Каждый камень мне был там знаком,

        Мы ходили гурьбой к водопою,

        В бегемотов бросали песком

        И слонов обливали водою..

        Здесь и холод и грязь,

        Злые люди и крепкие дверцы...

        Целый день, и тоскуя и злясь,

        Свой тюфяк прижимаю я к сердцу.

        Люди в ноздри пускают мне дым,

        Тычут палкой, хохочут нахально...

        Что я сделала им?

        Я - кротка и печальна.

        Ты добрей их, ты дал мне морковь,

        Дал мне свежую воду, -

        Отодвинь у решетки засов,

        Отпусти на свободу...

Саша Черный:

        - Бедный зверь мой, куда ты уйдешь?

        Там на улице ветер и вьюга.

        В переулке в сугробе заснешь,

        Не увидев горячего юга...

        Потерпи до весны лишь, я сам

        Выкуп дам за тебя - и уедем

        К африканским веселым лесам,

        К чернокожим соседям.

        А пока ты укройся теплей

        И усни. Пусть во сне хоть приснится

        Ширь родных кукурузных полей

        И мартышек веселые лица...

Ведущая:

В 1913 году в Петербурге вышли стихи для детей «Тук-тук» и знаменитая «Живая азбука».

А в 1914 году Саша Черный ушел добровольцем на фронт Первой мировой войны. Служил в полевом госпитале в Варшаве. А потом были долгие скитания по Европе: Германия. Италия, Франция...

В эмиграции Саша Черный по-прежнему много работает. Он пишет для взрослых. для детей: стихи, рассказы, «Солдатские сказки».

Ведущий:

Давайте посмотрим экранизацию одной из «Солдатских сказок « Саши Черного.

Просмотр мультфильма.

Ведущая:

 Но ни работа, ни встречи с друзьями не могли заглушить его тоску по Родине - по России, вряд ли в русской зарубежной литературе тех давних времён был хоть один поэт, который с такой лирической силой выразил бы мучительное чувство эмигрантского сиротства на чужбине… у него в то время осталось последнее прибежище – дети.

 (К.И. Чуковский).

Ведущий:

Замкнутый, печальный среди взрослых, поэт был совершенно другим рядом с детьми. По-ребячьи весело, беззаботно предавался их забавам: с радостью катался на санках, пел песни, бродил с детьми по лесу, ловил рыбу, клеил лодочки. Поэт «спасается» от печали на необыкновенном, чудесном острове - острове Детства.

Девочка с корзиной цветов:

Синий-синий василек,

Ты любимый мой цветок!

У шумящей желтой ржи

Ты смеешься у межи,

И букашки над тобой

Пляшут радостной гурьбой.

Кто синее василька?

Задремавшая река?

Глубь небесной бирюзы?

Или спинка стрекозы?

Нет, о нет же... Всех синей

Глазки девочки моей.

Смотрит в небо по часам,

Убегает к василькам,

Пропадает у реки,

Где стрекозы так легки -

И глаза ее, ей-ей,

С каждым утром все синей

Ведущий:

Все, что так мучительно и горько искал Саша Черный, искал и не находил: правду, любовь, нежность, красоту - все это дарили ему дети.

Постепенно творчество для детей стало главным занятием поэта. «Очень хочется писать для детей», - признавался Саша Черный Куприну. В эмиграции для «человечков» были написаны сказки, рассказы и повести: «Кошачья санатория», «Дневник фокса Микки». «Румяная книжка». «Чудесное лето» и другие.

Один из героев повести «Чудесное лето» мечтал «придумать пилюльки, чтобы видеть хорошие сны. У каждого будет каталог. Хочет мальчик видеть во сне «прерии» Ф. Купера, глотает пилюльку № 34 - и готово. Или чтоб ему турецкая няня во сне рассказала «тысячу и вторую ночь». Проглотил № 519 - и слушай до утра».

Ведущая:

Вершиной творчества Саши Черного для детей стал сборник стихов «Детский остров».  

 Визг и слезы. По дорожке

Мчатся голенькие ножки,

Пляшут бантики на юбке.

Нос горит, раскрыты губки. Вот блоха!

Уронила с маком пышку -Испугалась пе-ту-ха!

То ли дело быть мальчишкой. Ха-ха-ха!

«Детский остров» «рос» до конца жизни поэта. Сборник пополнялся новыми и новыми страничками.

Девочка выходит и идёт в сторону экрана. На экране портрет И.А. Крылова.

Девочка: Скажите, вы… дедушка Крылов? Это вы мне снитесь, да?

Крылов (выходя из-за экрана): А может, и не снюсь. Ты почём знаешь?

Девочка: Нет, снитесь… Во-первых, сквозь вашу жилетку обои видно. А во-вторых, кто ж наяву на облаке в комнату приплывает? Да ещё ночью... Консьержка бы вас с облаком ни за что не впустила. Она сырости очень не любит.

Крылов: Ишь ты, какая умная, Люся!

Девочка: Откуда вы знаете, как меня зовут?

Крылов: Догадался. Очень твоё имя к тебе подходит. Люся, да и только.

Девочка: А вас зовут Иван Андреевич! Я тоже знаю. Только уж вы позвольте, я вас дедушкой буду звать.

Крылов: У меня вас, внучат, миллион и один. Стало быть, дедушкой и зови.

Девочка: Спасибо, дедушка. Очень я рада, что вы пришли. Шоколадку хотите? У меня под вашими баснями всегда плиточка. Почитаю, пожую и опять почитаю. Слушайте, дедушка, у меня много-премного вопросов. Взрослых я уже и не спрашиваю, они меня всегда на смех подымают, а сами ничего не понимают, вроде вашей мартышки, которая пенсне на хвост нанизывала. Очень мне ваши басни нравятся! Больше китайской собачки. Но вот только… Можно спросить?

Крылов: Спрашивай.

Девочка: Например, «Ворона и Лисица». Я была в парижском зоологическом саду, нарочно проверяла. Принесла с собой тартинку с сыром, сунула лисице в клетку, – а она не ест! Ни за что не хотела есть… Как же так? Чего же она к вороне лезла со своими комплиментами? «Ах, шейка!», «Ах, глазки!» Скажите, пожалуйста!..

Крылов: Не ест, говоришь, сыру… Ишь ты? Я и не подумал. И у Лафонтена, который басни по-французски писал, тоже – сыр. Что же делать, Люся?

Девочка: Очень просто, дедушка. Надо так: «Вороне где-то Бог послал кусочек мяса…» Поняли? Потом «Лисица и Виноград»… Я и винограду с собой кисточку принесла в зоологический сад.

Крылов: Не ест?

Девочка: В рот не берёт! Как же у неё «глаза и зубы разгорелись»?

Крылов: Что ж делать-то, по-твоему?

Девочка: Пусть, дедушка, цыплята сидят на высокой ветке. Лисица внизу прыгает и злится, а они ей нос показывают.

Крылов: Ладно! Вот ведь какая шустрая девочка. Ещё что? Спрашивай.

Девочка: «Лебедь, Щука и Рак». Вы как думаете, дедушка, если бы они все вместе в одну сторону потянули, телега бы покатилась?

Крылов: Гм… Как тебе сказать…

Девочка:  Ни за что бы не покатилась! Мы летом жили на даче. И на дворе стояла телега мясника. Боря храбрый: привязал к телеге собаку, гуся и котёнка… Стали мы их погонять, они все в одну сторону потянули, а телега ни с места. Вот вам и «мораль».

Крылов:  Слона, что ли,  мне запрягать…

Девочка: Слона не надо. Можно иначе: однажды вол, медведь и лошадь везти с поклажей воз взялись…

Крылов: Ну, что ж, пусть. Да ты бы, Люся, лучше сама басни и сочиняла. А то мне из-за тебя все басни перешивать придётся.

Девочка: Что вы, что вы! Какая же я после вас баснописица?.. Потом… про стрекозу и муравья.  Муравей, по-моему, безжалостный грубиян. Что же такое, что стрекоза «лето целое пропела»? И соловьи поют, – не поступать же им в шофёры в самом деле… Почему он стрекозу прогнал и ещё танцевать её заставляет? Я тоже танцую, дедушка… (кружится в танце) и, когда вырасту, буду такая же знаменитая, как Анна Павлова! Что ж тут плохого? Ненавижу вашего муравья!..

Крылов: И танцуй, дружок, на здоровье. Я тоже муравья не совсем одобряю. И даже думаю, что когда он стрекозу прогнал – ему стало стыдно…

Ведущий:

Но был еще один «остров спасения» у поэта - остров-зоопарк. Он очень любил животных. Все его книги, написанные для детей, населены мяукающим, тявкающим, крякающим, поющим, жужжащим народцем - его приятелями и любимцами

Ведущая:

Поэт "в родстве" с животными и птицами: от лошадей - до воробьев! "Сыр насущный" не лезет ему в горло, когда трутся у ног "инвалидные" кошки.

Ведущий:

Саша Черный знает, о чем думает одинокая собака в пустом доме, когда все уехали. Он верит, что собака так умна, что может утащить огрызок карандаша и научиться писать. Однажды такая "собака-поэт, умнее которой в мире нет", напишет "Дневник Фокса Микки".

1 Фокс Микки:

   Моя хозяйка Зина больше похожа на фокса, чем на девочку: визжит, прыгает, ловит руками мяч и грызет сахар, совсем как собачонка. Все думаю - нет ли у нее хвостика? Ходит она всегда в своих девочкиных тапочках, а в ванную комнату меня не пускают, - уж я бы подсмотрел.

  Вчера она расхвасталась: видишь Микки, сколько у  меня тетрадок. Арифметика - диктовка - сочинения ... А вот ты, цуцик несчастный, ни говорить, ни читать, ни писать не умеешь.

   Гав! Я умею думать - и это самое главное. Что лучше: думающий фокс или говорящий попугай?

    Читать я немножко умею: детские книжки с самыми крупными буквами.

    Писать ... Смейтесь, смейтесь (терпеть не могу, когда люди смеются)! - писать я тоже научился.

    Правда, пальцы на лапах у  меня не загибаются, я ведь не человек и не обезьяна, но я беру карандаш в рот, наступаю лапой на тетрадку, чтобы она не ерзала, - и пишу.

2 Фокс Микки:

   Продолжаем разговор. Меня тоже зовут Микки. Гав! Что важнее всего в жизни? Еда. Ничего притворяться!

   У нас полон дом людей. Они разговаривают, читают, плачут, смеются, -а потом садятся есть. Едят утром, едят в полдень, едят вечером. А Зина ест даже ночью: прячет под подушкой бисквиты и шоколадки и потихоньку чавкает. Гав! Как много они едят! Как долго они едят! Как часто они едят! И говорят еще, что я обжора...

   Сунут косточку от телячьей котлетки (котлетку сами съедят!), нальют полблюдца молока, - и все. Гав! Но они ... Зачем эти супы? Разве не вкуснее чистая вода? зачем эти горшки, моркови, сельдерейки и прочие гадости, которыми они портят мясо! Зачем вообще варить и жарить? Гав! Я недавно попробовал кусочек сырого мяса (упал на кухне на пол, - я  имел полное право его съесть!..). Уверяю вас, оно было гораздо вкуснее шипящих на сковородке котлет... Гав! и как было бы хорошо, если бы не  варили и не жарили! Или еще лучше: если бы на траве перед домом каждому по сырой котлетке. А после обеда все бы барахтались и визжали, как Зина со мной... Гав-гав!

3 Фокс Микки:

   Я продолжу чтение дневника. Новая мысль. Гав! Наша корова - дура. Почему она дает столько молока? У нее один сын - теленок, а она кормит весь дом. и чтоб двать столько молока, она весь день ест, ест свою траву, даже смотреть жалко. Гав! Я бы не выдержал. Почему лошадь не дает столько молока? Почему кошка кормит своих котят и больше ни о окм не заботится? Разве говорящему попугаю придет в голову такая мысль? Хорошо все-таки быть фоксом: не ем супа, не играю на этой, проклятой музыке, по которой Зина бегает пальцами, не даю молока и “тому подобное”, как говорит Зинин папа. Гав! Карандаш надломился. Надо писать осторожнее, - кабинет на замке, а там все карандаши. Фокс Микки, первая собака, умеющая писать.

4 Фокс Микки:

   Взрослые всегда читают про себя. Скучные люди эти взрослые, - вроде старых собак. А Зина - читает вслух, нараспев и все время вертится, хлопает себя по коленке и показывает мне язык.  Конечно, так веселей. Я лежу на коврике, слушаю и ловлю блох. Очень это во время чтения приятно. И вот я заметил, что есть такие штучки, которые Зина совсем по-особому читает: точно котлетки рубит. Сделает передышку, языком прищелкнет и опять затарахтит. А на конце каждой строчки, - ухо у меня тонкое, - похожие друг на друга кусочки звучат: “дети - отца, сети-мертвеца”... Вот это и есть стихи.

   Вчера весь день пролежал под диваном, даже похудел. все хотел одну такую штучку сочинить. Придумал - и ужасно горжусь.

По веранде ветер дикий

Гонит листья все быстрей.

Я веселый фоксик Микки,

самый умный из зверей!

У-у-у! Фокс Микки. Собака - поэт, умнее которой в мире нет.

Ведущая:

Одним из секретов волшебства Саши Черного было искусство перевоплощения. Он мог без всякого труда представить себя, хотя бы, бабочкой, опрометчиво залетевшей в комнату. Вот она бьется о стекло, рвется на волю. Вот сложила крылья, задумалась. О чем она думает? И тут рождается чудный вымысел. Похоже, что Саша Черный когда-то, до своей земной жизни, уже бывал скворцом, белкой, пчелой - так достоверно, их глазами он описывает мир.

Ведущий:

Мог ли Саша Черный не коснуться в своем творчестве для детей "божественного"? Речь идет о его "Библейских сказках". В них автор каким-то чудесным образом сумел соединить несоединимое: языческое поклонение природе с нравственным строем христианской проповеди. Впечатление такое, будто строгая и чуточку пугающая гравюра в Библии ожила, расцвела красками, наполнилась теплом, светом, ароматами, звуками, движением (не только людским, но и всевозможных тварей земных)...

В раю.

По лиловым дорожкам гуляют газели

И апостол Фома с бородою по грудь...

Ангелята к апостолу вдруг подлетели:

«Что ты, дедушка, бродишь? Расскажи что-нибудь!

Как шалил и играл ты, когда был ребенком?

Расскажи... Мы тебе испечем пирожок...»

Улыбнулся апостол. «Что ж, сядем в сторонке

Под тенистой смоковницей в тесный кружок».

«Был я мальчик румяный, веселый, как чижик...

По канавам спускал корабли из коры.

Со стены ребятишки кричали мне: „Рыжик!“

Я был рыжий — и бил их и гнал их с горы.

Прибегал я домой весь в грязи, босоножкой,

Мать смеялась и терла мочалкой меня.

Я пищал, а потом, угостившись лепешкой,

Засыпал до румяного, нового дня.

А потом? А потом я учился там в школе, —

Все качались и пели, — мне было смешно,

И учитель, сердясь, прогонял меня в поле.

Он мне слово, я — два, и скорей за окно...

В поле я у ручья забирался под мостик,

Рыбок горстью ловил, сразу штук по семи».

Ангелята спросили: — За хвостик? — «За хвостик».

Ангелята вздохнули: — Хорошо быть детьми...

Ведущая:

Свой рассказ Саша Черный ведет так, словно в его руке лежит детская ладошка, и он - вот прямо сейчас - обращается к маленькому другу: "Хочешь сказку?" или "Помнишь, как это было?" Легкокрылое воображение может перенести куда угодно, даже в фантастический Эдем - райский сад, где вместе с Адамом и Евой жили звери. Жили дружно, весело, счастливо, никого не обижая. Развлекались так же, как детишки на перемене: "В гимназии мы тоже играли когда-то в такую игру и называли ее "пирамидой", но звери такого мудреного слова не знали".

Первый грех. Кукольный мини-спектакль. Декорации райского сада: пальмы, апельсиновые и банановые деревья…

"Из Библейских сказок" Саши Черного

Под музыку дети выбегают на сцену и усаживаются на забор или на лавочку, болтая ногами. 

Ведущий: На каком языке говорили в раю?

Первый ребенок: На русском!

Ведущая: Я тоже так думала, когда был маленьким. А если спросить об этом маленького француза, что он ответит?

Второй ребенок: Конечно, в раю говорили только по-французски! Qui.

Ведущий: А что скажет маленький немец?

Третий ребенок: По-немецки, как же иначе… Аlso.

Ведущая: Но все это не так. В раю говорили на райском языке. Чудесный это был язык: в нем совсем не было бранных или злых слов. И понимали его не только Адам и Ева, но и звери, и птицы, и бессловесные рыбы…

Все дети (хором): Бессловесные рыбы?

Ведущий: …бессловесные рыбы, и пчелы, и самые скромные ромашки. И добрые все были — удивительно. Не грызлись и не кусались.

Все дети: Даже комары?

Ведущая: Даже комары. Что они ели, я не знаю, но ни Адама, ни Еву, которые ходили без всякой одежды, ни один комар ни разу не укусил!

Все дети: А что же они все делали?

Ведущий: Играли. Целыми днями. В свою любимую игру «Лестница».

Все дети: Это как?

Ведущая: А вот так. Звери взбирались на спины друг друга по очереди…

Тигр: А ну-ка!

Ведущий: …И все прятали когти

Дети: Чтобы никому не больно было!

Ведущий: Играли только те звери, которые умели лазать. Остальные смотрели и веселились.

Звучит веселая музыка.

И вот однажды играли звери в лестницу. На игру смотрел один маленький кролик, любимый белый кролик Евы. А рядом, в зарослях, вытянув плоскую голову, притаилась огромная жирная гадина-змея.

Ведущая: Как она попала в рай?

Ведущий: Переползла через ограду по крепкому плющу.

Змея ползает по ветвям.

Ведущая: А Архангел Михаил, который сторожил райские врата?

Ведущий: Сделал вид, что не заметил ее. В раю же для всех есть место… Так вот. Эта змея никогда ни с кем не играла, ото всех таилась и только зловеще поглядывала на зверей.

Выглядывает змея, шипит.

 И когда играющие звери отошли на другой край поляны, из-под папоротника поднялась тяжелая змеиная голова, раскрыла пасть и, не мигая, уставилась на кролика круглыми желтыми глазами.

Кролик: Мне страшно, страшно так, что лапки приросли к земле. Надо позвать на помощь.… Ох, я забыл все райские слова. Даже пискнуть не могу…

Змея хватает кролика и скрывается в зарослях.

Издалека раздается крик кролика: Помогиииите!!!

1 зверь: Отдай кролика!

2 зверь: Отдай!

3 зверь: Сейчас же отдай!

Змея (выглядывая из зарослей): Отдай да отдай.… Так я и отдам. Я его уже глотаю.

1 зверь: Нужно позвать Еву…это же ее любимый кролик.

2 зверь: Лучше архангела Михаила. Змея его послушает!

3 зверь (кричит): Архангел Михаил! Беда! Беда!

Архангел (появляясь среди зверей): Так я и знал!..

Ведущий: Нахмурился Архангел Михаил…топнул ногой.

Архангел: Ты! Злая и низкая тварь. Прокралась сюда тайком. Я не выгнал тебя — живи по-Божьему! Так нет же! Я заставлю тебя, как прикованную, не двигаться с места! Вон там, посреди рая, стоит Древо познания добра и зла…

Звери (хором): Добра и зла?

Архангел: Да, добра и зла. Ни днем, ни ночью не смеешь ты сползать со ствола: лежи и сторожи! Ступай!

Змея поползла.

2 зверь: А кролик?

Архангел: Отдай кролика.

Змея: Змея поползла дальше. (Изображает рукой движение.)

Архангел: Отдай кролика!

Ведущий:  Даже верхушки пальм вздрогнули, так крикнул Архангел.

Ведущая: Поднатужилась змея и выбросила из толстой пасти чуть живой комочек

Звери (хором): Бедный кролик!

Змея (уползая): Жжа-ло-вать-ся! Ябеды! Ну погоди же, я вам всем отомщу…Кое-кого изгонят из рая… Яблочком угощу – и ух как отомщу!

Все: И ведь отомстила…

Ведущая:

 Саша любил все земное, дышащее и ползающее, летающее и цветущее. Однажды он сказал: «Никогда не обижай живое существо, пусть это таракан или бабочка. Люби и уважай их жизнь, они созданы, как и ты сам, для жизни и радости"

Ведущий:

"И вспомнил он зеленую землю, розовое солнце на камнях своего порога по утрам, синее дыхание неба, вырезные листья смоковницы над низкой оградой, ящериц, укрывшихся от зноя в его плаще... Господи, не знал он раньше, до чего жизнь хороша!" - в полной  мере эти слова могут быть отнесены к доброму волшебнику и сказочнику Саше Черному.

Ведущая:

В 1932 году в городке Ля-Фавьер, на юге Франции, умер Саша Черный. Ему было 52 года. «Некоторые говорят, что у соседей загорелся дом, Саша Черный помогал тушить пожар, пришел домой и умер, вследствие чего его сердце не выдержало.

 Ведущий:

Другие говорят, что в этот день он очень долго работал в своем крошечном винограднике под палящим южным солнцем. Очень может быть, что было и то, и другое. Когда он скончался, его собака Микки прыгнула к нему на грудь и тоже умерла от разрыва сердца»

Ведущая:

А может быть, он умер от неизлечимой болезни — тоски по Родине.

Ведущий:

Его произведения запоминаются тем, что даже в глубине самых печальных, злых и горьких строчек Саши Черного прячется улыбка, нежная и чистая улыбка грустного человека, улыбка ребенка. Он подарил ее нам. Он подарил всем вам свой Детский остров.

Ведущая:

И рыжая девочка лет 11, научившаяся читать по его азбуке с картинками, спросила под вечер на улице: «Скажите, это правду говорят, что моего Саши Чёрного больше уже нет?» И у нее задрожала нижняя губа.

Ведущий:

 НЕТ! Умирает только тело человека, подобно тому, как умирают листья на дереве. Человеческий же дух не умирает никогда. Потому-то и твой Саша Чёрный жив, и переживет всех нас, и наших внуков, и правнуков, и будет жить еще много сотен лет, ибо сделанное им сделано навеки и обвеяно любовью к миру и людям. Это лучшая гарантия для бессмертия.

Есть горячее солнце, наивные дети,

Драгоценная радость мелодий и книг.

Если нет — то ведь были, ведь были на свете

И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ...

Есть незримое творчество в каждом мгновенье —

В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.

Будь творцом! Созидай золотые мгновенья —

В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз...

.

Есть еще острова одиночества мысли —

Будь умен и не бойся на них отдыхать.

Там обрывы над темной водою нависли —

Можешь думать... и камешки в воду бросать...

А вопросы... Вопросы не знают ответа —

Налетят, разожгут и умчатся, как корь.

Соломон нам оставил два мудрых совета:

Убегай от тоски и с глупцами не спорь.

Звучит колыбельная, все участники собираются на сцене. Звучит музыка.