Уроки литературы в 11-м классе по теме «Сложность писательских судеб и творческих поисков. Иосиф Александрович Бродский. Раннее творчество»
план-конспект урока по литературе (11 класс) на тему

Уроки литературы в 11-м классе

Тема: «Сложность писательских судеб и творческих поисков.

Иосиф Александрович Бродский. Раннее творчество»

Общая тема: литература 20 века. Жизнь и творчество И.А. Бродского, особенности ранней творческой  манеры поэта.

Тип урока: ознакомление с новым материалом.

Цель: познакомиться с жизнью поэта в России и за рубежом, акцентируя внимание на особенностях ранней творческой манеры, на философских проблемах, затронутых в его первых произведениях.

Оборудование: портрет И.А Бродского; мультимедийный проектор; документальный фильм «Бродский не поэт», демонстрировавшийся в мае 2015 года на Первом канале Российского телевидения к 75-летию со дня рождения поэта.

Урок 1.

Ход урока

Учитель. 22 октября 1987 года Шведская академия объявила имя очередного лауреата Нобелевской премии по литературе. Им стал поэт Иосиф Бродский, живший в то время в США.

• Вспомните, кто из русских художников слова был отмечен такой же премией ранее. ( И. Бунин, 1933; Б. Пастернак, 1958; М. Шолохов, 1965; А. Солженицын, 1970).

Своеобразны личность и творческая судьба Иосифа Александровича Бродского. Журнал «Нева», открывший в 1989 году новую рубрику «Противостояние», о личностях, подобных Бродскому, писал: «Люди разного масштаба и противоречивых устремлений, они самим фактом своего существования угрожали тому, что мы называем сегодня «бюрократическим социализмом». И это мужественное противостояние традиционным представлениям о нашем мироустройстве, пожалуй, главное в личной и творческой судьбе поэта.

В 1996 году в журнале «Новый мир» печаталась автобиографическая проза Бродского «Полторы комнаты». С жизнью поэта мы и познакомимся по отрывкам из неё.

Отрывки из прозы «Полторы комнаты» читает заранее подготовленный ученик (см. Приложение)

Учитель. Первые лирические этюды Бродского привлекли внимание не только его сверстников, но и тех, кто уже сказал своё слово в русской поэзии. Обратила внимание на молодого поэта, например, Анна Ахматова. Ему она посвятила пророческие стихи:

О своём я уже не заплачу,

Но не видеть бы мне на земле

Золотое клеймо неудачи

На ещё безмятежном челе.

И они окажутся пророческими. В 1963 году состоялись встречи Хрущева с интеллигенцией, на которых было строго указано, как ей надлежало вести себя. Получив «зелёный свет», ленинградские власти решили «очистить город» от нежелательных представителей творческих профессий, обвинив их в тунеядстве. Первый удар пришелся по И. Бродскому.

  В «Вечернем Ленинграде» опубликовали фельетон «Окололитературный трутень», забыв, что Бродский начал работать в 15 лет, и в свои двадцать лет успел поработать фрезеровщиком на заводе. Санитаром, кочегаром в котельной, побывать в геологических экспедициях.

  В 1964 году Бродского судили. Писательница и журналистка «Литературной газеты» Вигдорова Фрида Абрамовна, взявшая командировку по-другому, разумеется, поводу, приехала в Ленинград и сделала стенограмму судебного заседания.

• Посмотрим фрагменты судебного заседания в лицах.

Ведущий. Идущих на суд встречает объявление: Суд над тунеядцем Бродским.

Судья. Какие у вас есть ходатайства к суду?

Бродский. Стихи на страницах 141, 143, 155, 200, 243 мне не принадлежат. Кроме того, прошу не приобщать к делу дневник, который я вёл в 1956 году, когда мне было 16 лет.

Защитник. Я присоединяюсь к этой просьбе.

Судья. Чем вы занимаетесь?

Бродский. Пишу стихи. Перевожу. Я полагаю…

Судья. Никаких «я полагаю». Стойте как следует! Не прислоняйтесь к стенам! Смотрите на суд! Отвечайте суду как следует! (Вигдоровой) Сейчас же прекратите записывать! А- то выведу из зала! (Бродскому) У вас есть постоянная работа?

Бродский. Я думал, что это постоянная работа.

Судья. Отвечайте точно.

Бродский. Я писал стихи. Я думал, что они будут напечатаны. Я полагаю…

Судья. Нас не интересует «я полагаю». Отвечайте, почему вы не работаете?

Бродский. Я работал. Я писал стихи.

Судья. Гражданин Бродский, с 1956 года вы переменили 13 мест работы. Вы работали на заводе год, потом полгода не работали. Летом были в геологической партии, а потом 4 месяца не работали… Объясните суду, почему вы в перерывах не работали и вели паразитический образ жизни?

Бродский. Я в перерывах работал. Я занимался тем, чем занимаюсь сейчас: я писал стихи.

Судья. Значит, вы писали так называемые стихи? А что полезного в том, что вы часто меняли место работы?

Бродский. Я начал работать с пятнадцати лет. Мне всё было интересно. Я менял работу потому, что хотел как можно больше знать о жизни и  людях.

Судья. А что вы делали полезного для родины?

Бродский. Я писал стихи. Я верю, что то, что я написал , сослужит людям службу и не только сейчас, но и будущим поколениям.

Голос из публики. Подумаешь! Воображает!

Другой голос. Он поэт, он должен так думать.

Судья. А кто признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?

Бродский. Никто. (Без вызова) А кто причислил меня к роду человеческому?

Судья. А учились тому, чтобы быть поэтом? Не пытались кончить вуз, где готовят…, где учат…

Бродский. Я не думал, что это даётся образованием.

Судья. А чем же?

Бродский. Я думаю, это (растерянно) …от Бога…

Судья. У вас есть ходатайства к суду?

Бродский. Я хотел бы знать, за что меня арестовали?

Судья. Это вопрос, а не ходатайство. Есть вопросы у защиты?

Защитник. Есть. Гражданин Бродский, ваш заработок вы вносите в семью?

Бродский. Да.

Защитник. Ваши родители тоже зарабатывают?

Бродский. Они пенсионеры.

Защитник. Вы живете одной семьей?

Бродский. Да.

Защитник. Следовательно, ваши средства вносились в семейный бюджет?

Судья. Вы не задаете вопросы, а обобщаете. Вы помогаете ему отвечать. Не обобщайте, а спрашивайте.

Защитник. Вы были связаны с переводческой секцией Союза писателей?

Бродский. Да.

Защитник. Прошу суд приобщить к делу характеристику бюро секции переводчиков. Список опубликованных стихотворений…  Копии договоров. И я прошу направить гражданина Бродского на медицинское освидетельствование для заключения о состоянии здоровья и о том, препятствовало ли оно регулярной работе. Кроме того, прошу немедленно освободить Бродского из-под стражи. Считаю, что он не совершил никаких преступлений и что его содержание под стражей незаконно. Он имеет постоянное место жительства и в любое время может явиться по вызову суда.

Ведущий. Суд удаляется на совещание. Суд возвращается и зачитывает постановление.

Судья. Направить на судебно – психиатрическую экспертизу, перед которой поставить вопрос, страдает ли Бродский каким- нибудь психическим заболеванием и препятствует ли это заболевание направлению Бродского в отдалённые местности для принудительного труда. Учитывая, что из истории болезни видно, что Бродский уклонялся от госпитализации, предложить отделению милиции №18 доставить его для прохождения судебно – психиатрической экспертизы. Есть у вас вопросы?

Бродский. У меня просьба -  дать мне в камеру бумагу и перо.

Судья. Это вы просите у начальника милиции.

Бродский. Я просил. Он отказал. Я прошу бумагу и перо.

Судья (смягчаясь). Хорошо, я передам.

Ведущий. Когда все вышли из зала суда, то в коридорах и на лестницах увидели огромное количество людей, особенно молодёжи.

Судья. Сколько народу! Я не думала, что соберётся столько народу!

Голос из толпы. Не каждый день судят поэта!

Судья. А нам всё равно – поэт или не поэт!

Учитель. Что вы скажете о поведении Бродского на суде? (Одиннадцатиклассники высказывают своё мнение).

Учитель. Бродский вёл себя на суде, как на вечере поэзии. Процесс политический, каким по сути был этот процесс, он превратил в поэтический, и стенограмма суда, составленная вопреки запрету, читается как сцены из Шекспира…

  Объявленный тунеядцем, по решению суда он был выслан в глухую деревушку Архангельской области на 5 лет. Литературный секретарь Анны Ахматовой Анатолий Найман ездил к поэту на Север и рассказал об этом в книге «Рассказы об Анне Ахматовой».

  Через полтора года благодаря стараниям друзей (за него хлопотали А. Ахматова, Твардовский, К. Чуковский, Шостакович, Вигдорова и др.) поэт был досрочно освобождён и вернулся в Ленинград. Однако издать сборник стихов он не смог. Гнев чиновников вызвало сообщение о выходе на западе двух сборников Бродского: «Стихи и поэмы» (1965), «Остановка в пустыне» (1970).

  Начался второй виток преследований поэта. В 1972 году ему было предписано покинуть страну.

  Уезжая в США, Бродский написал 4 июня 1972 года письмо Л. И. Брежневу (его можно найти во 2-м номере журнала «Нева» за 1989 год), в котором сообщал, что не чувствует «себя обиженным Отечеством», считает себя русским поэтом и просил дать возможность сохранить своё существование в литературном процессе. Ответа он не получил. Так был отторгнут ещё один необыкновенный человек – за то, что был самим собой, не лгал, не приспосабливался, был независимым. Эти качества и чувство свободы, внутренней свободы, определили характер его ранней поэзии.

  О жизни поэта за рубежом нам поможет узнать документальный фильм «Бродский не поэт», демонстрировавшийся на Первом канале нашего телевидения в мае 2015 года и посвященный 75-летию со дня рождения Бродского, который мы сейчас и посмотрим.

Просмотр документального фильма «Бродский не поэт»

Учитель. Сегодня Бродский необходим нам, прежде всего потому, что он – лекарство от невежества. Стихотворение Бродского может быть очень сложным, но если в нём разобраться, придёшь обязательно к смыслу. Попробуем разобраться в стихотворении «Ты поскачешь во мраке по бескрайним холодным холмам», написанном в 1962 году, когда поэту было только 22 года.

  Урок 2.

Анализ стихотворения Иосифа Бродского

«Ты поскачешь во мраке по бескрайним холодным холмам…»

Ход урока

Учитель. Прочитайте стихотворение И. Бродского сначала про себя, а потом вслух выразительно. (Чтение стихотворения учащимися)

Учитель. Расскажите, как вы восприняли его. (Обмен впечатлениями и мнениями)

Учитель. Познакомьтесь с комментариями к стихотворению Анатолия Наймана и Эдуарда Безносова.

«Ты поскачешь во мраке по бескрайним холодным холмам» - это написано в 22 года, ещё безоглядно, ещё отдаваясь бешеному напору хлынувших слов; но ни разу на протяжении 48 строчек не меняют ритма и в том же порядке касаются земли четыре копыта трёхсложных стоп и взмахивает, завершая каждый стих, хвост анапеста. И уже тут, в юном возрасте, поэт отчётливо противопоставляет отношению к традиции, которое выработали старшие (Ахматова, Мандельштам), своё собственное: «Кто там скачет, кто мчится под хладною мглой, говорю», то есть их «тоска по мировой культуре» из двигателя поэзии превращается в ретро и пускается в дело наравне со всем остальным, что есть мировая культура: демонстративно, по естественному праву и потому как бы небрежно»

Анатолий Найман.

Пространство Урании. 50 лет Иосифу Бродскому. 1990.

«Стремительная скачка звуков, метафор, образов была отражением мироощущения (поэта.- Сост.), его адекватным воплощением, ибо только такая стремительность и была в состоянии выразить саму переменчивость ещё не застывшего в твёрдую лаву горячего мира …

  Давно замечено, как много в стихах Бродского прямых цитат и реминисценций, создающих особую образную структуру его произведений, диалог с культурным пространством… Бродский – виртуозный мастер реминисценций»

Эдуард Безносов.

«Скрипи, моё перо, мой коготок, мой посох…». 1994.

• Как оценивают критики раннее стихотворение поэта?
• Найдите в стихотворении строки  «демонстративно», по словам Наймана, перекликающиеся с балладой Гёте, хорошо вам знакомой в переводе Жуковского.

Учитель. О характерной для Бродского манере поэтической речи писал в 1991 году Александр Кушнер: «Сложнейшие речевые конструкции, разветвлённый синтаксис, причудливые фразовые периоды опираются у Бродского на стиховую музыку, поддержаны ею. Не вяло текущий лиризм, а высока лирическая волна, огромная лирическая масса под большим напором. На своём пути она захватывает самые неожиданные темы и лексические пласты»

• Какие темы раскрываются в только что прочитанном вами стихотворении Бродского, какие лексические пласты соответствуют им?

Учитель. В одно время со стихотворением Бродского  было написано стихотворение Н. Рубцова «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны». Прочтите его и попытайтесь сами сопоставить стихотворения И. Бродского и Н. Рубцова.

• Какие особенности художнического мира поэтов позволяет раскрыть такое сопоставление?

Учитель. Прочтите комментарий к стихотворениям Николая Коняева.

«Ясно, что оба стихотворения писались в предчувствии тех времён, что уже отчётливо осознавались многими; в стремлении понять, определить для себя духовные ценности, не зависящие от соответствия их литературной и общественной ситуации. Стихи писались как попытка увидеть сквозь время и свою судьбу, и судьбу народа.

  И конечно, это прозрение не могло быть рациональным, логическим. У Иосифа Бродского прозрение рождается в сгущении мистических сумерек полудогадки:

Между низких ветвей лошадиный сверкнёт изумруд,

кто стоит на коленях в темноте у бобровых запруд,

кто глядит на себя, отражённого в чёрной воде,

тот вернулся к себе, кто скакал по холмам

в темноте…

  А Николай Рубцов, наоборот, словно бы пытается вызвать из глубины памяти всё самое светлое, чтобы рассеять надвигающийся мрак, но ни весёлые картины деревенского гулянья, ни звуки гармошки не способны рассеять ни «мглу под обрывом», ни горечь озарения:

Боюсь я, боюсь я, как вольная синяя птица,

Разбить свои крылья и больше не видеть чудес.»

Учитель. Случайно ли, что в стихотворении И. Бродского: «Ты поскачешь во мраке по бескрайним холодным холмам…» и Н. Рубцова: «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны», написанных в одно время, есть почти цитатные совпадения?

Литература

Гордин Я. Дело Бродского. Нева. – 1989 - № 2

Бродский И. Полторы комнаты. Новый мир. -1996 -№ 6

Русская литература XX века. 11 кл.: Практикум для общеобразовательных учреждений под ред. Ю.И. Лыссого. – М.: Мнемозина, 1998.

Русская литература XX века. 11 кл. Учебник  для общеобразовательных учебных заведений: в 2-х ч. Ч. 2. / В.В. Агеносов и др.; под ред.В.В.Агеносова

Приложение

Иосиф Бродский

 «Полторы комнаты» (отрывки из автобиографической прозы)

  Нас было трое в этих наших полутора комнатах: отец, мать и я. Семья, обычная советская семья того времени. Время было послевоенное, и очень немногие могли позволить себе иметь больше чем одного ребёнка. У некоторых не было возможности даже иметь отца – невредимого и присутствующего: большой террор и война поработали повсеместно, в моём городе – особенно. Поэтому следовало полагать, что нам повезло, если учесть к тому же, что мы – евреи. Втроём мы пережили войну (говорю «втроём», так как и я тоже родился до неё, в 1940 году); однако родители уцелели ещё и в тридцатые.

  Они всё принимали как данность: систему, собственное бессилие, нищету, своего непутёвого сына. Просто пытались во всём добиваться лучшего: чтоб всегда на столе была еда – и чем бы еда эта ни оказывалась, поделить её на ломтики; свести концы с концами и, невзирая на то, что мы вечно перебивались от получки до получки, отложить рубль – другой на детское кино, походы в музей, книги, лакомства. Те посуда, утварь, одежда, бельё, что мы имели, всегда блестели чистотой, были отутюжены, заплатаны, накрахмалены. Скатерть – всегда безупречна и хрустела, на абажуре над ней ни пылинки, паркет был подметён и сиял.

  Большую часть домашнего времени они проводили на ногах: готовя, стирая, крутясь по квартире между коммунальной кухней и нашими полутора комнатами. Застать сидящими их, конечно, можно было во время еды, но чаще всего я помню мать на стуле, склонившуюся над … швейной машинкой … штопающую наши тряпки, изнанкой пришивающую обтрёпанные воротнички на рубашках, производящую починку или перелицовку старых пальто. Отец же сидел, только когда читал газету или за письменным столом. Иногда по вечерам они смотрели фильм или концерт по нашему телевизору образца 1952 года. Тогда они, бывало, тоже сидели. Вот так год назад сосед нашёл сидящего на стуле в полутора комнатах моего отца мёртвым.

  Он пережил свою жену на тринадцать месяцев. Из семидесяти восьми лет её жизни и восьмидесяти его я провёл с ними только тридцать два года.

  Мой отец был журналистом, точнее фотокорреспондентом. У него было два диплома: географа, полученный в Ленинградском университете, и журналиста -  в Школе красной журналистики. В последнюю он поступил, когда стало очевидно, что намерения путешествовать, в особенности за границей, не стоит расценивать всерьёз: как еврею, как сыну книгоиздателя и беспартийному.

  Журналистика (в известной степени) и война (значительно) исправили положение… война началась для него в 1940 году в Финляндии, а закончилась в 1948 году, в Китае, куда он был послан с группой военных советников.

  Он носил морскую форму приблизительно ещё два года. И как раз тогда моё детство началось всерьёз. Он был офицером, заведующим фотолабораторией Военно-морского музея…

  Ранними вечерами после уроков я пробирался через город к реке, пересекал Дворцовый мост, с тем чтобы забежать в музей за отцом и вместе с ним пешком вернуться домой.

  Они (родители) почти не рассказывали мне о детстве, о своих семьях, о родителях или дедах. Знаю только, что один из моих дедов (по материнской линии) был торговым агентом компании «Зингер» в прибалтийских провинциях империи (Латвии, Литве, Польше) и что другой (с  отцовской стороны) владел типографией в Петербурге. Эта неразговорчивость… была вызвана необходимостью скрывать классовое происхождение в ту суровую эпоху, дабы уцелеть. Неутомимый рассказчик, коим слыл отец, пускаясь в воспоминания о своих гимназических проделках, бывал без промедления одёрнут предупредительным выстрелом серых глаз матери. В свою очередь она не моргнув глазом оставляла без внимания случайную французскую фразу, расслышанную на улице или обронённую кем-нибудь из моих друзей, хотя однажды я застал её за чтением французского издания моих сочинений.

  Подобно большинству мужчин, я скорее отмечен сходством с отцом,  нежели с матерью. Тем не менее ребёнком я проводил с ней больше времени: отчасти из-за войны, отчасти из-за кочевой жизни, которую отцу приходилось вести. Четырёхлетнего, она научила меня читать; подавляющая часть моих жестов, интонаций и ужимок, полагаю, от неё.

  (Ибо) я благодарен матери и отцу не только за то, что они дали мне жизнь, но и также за то, что им не удалось воспитать своё дитя рабом.

Перевод с англ. Дмитрия Чекалова