Роль символов и подтекста в рассказе И.А.Бунина "Господин из Сан-Франциско". / Систематизированные материалы к уроку литературы в 11 классе.
методическая разработка по литературе (11 класс) по теме

РОЛЬ СИМВОЛОВ И ПОДТЕКСТА   В  РАССКАЗЕ       И.А.БУНИНА «ГОСПОДИН ИЗ САН-ФРАНЦИСКО»

 / Материалы к уроку литературы в 11 классе/

Думая о смерти, учитесь жить.

Мишель Монтень

                 Первоначальное название рассказа было «Смерть на Капри».

Историки литературы считают, что этот рассказ тесно связан с другими  рассказами И.А.Бунина 1914–16 гг. – «Братья» и «Сны Чанга»,составляя вместе с ними своеобразную  художественно–философскую трилогию.

             Исследователи творчества И. А. Бунина чаще всего говорят о правдивости и глубине реалистического постижения жизни в его произведениях, под этим углом зрения рассматривают обычно и давно уже ставший хрестоматийным рассказ «Господин из Сан-Франциско».

А между тем,  ведь именно это произведение, которое традиционно считается одним из «вершинных» образцов  бунинскоro  реализма, совершенно неожиданно заканчивается, казалось бы, неуместным и, однако же, вполне «натуральным», а отнюдь не аллегорическим явлением Дьявола...Именно образ Дьявола является своеобразным ключом к пониманию авторского замысла произведения.

1.СМЫСЛ НАЗВАНИЯ.

       В апреле 1912 г. в Атлантическом океане затонул «Титаник». Эта великая катастрофа XX века  таила в себе роковое предзнаменование, имеющее глобальный нравственно-философский смысл, словно челове-честву был подан знак свыше.  Бунин сигнал судьбы, предвещающий беду, воспринял.  Название парохода, «Атлантида» содержит  двойную аллюзию:

1) напоминание  о месте гибели - в Атлантическом океане «Титаника» и

2)  миф об Атлантиде

  Атланти́да  — легендарный остров, находившийся в современном Атлантическом океане и опустившийся в один день на морское дно в результате землетрясения и наводнения, вместе со своими жителями — атлантами.

 В совпадении места катастрофы Бунин, по-видимому, увидел мистический знак: в финале рассказа «Атлантида», как и «Титаник», выходит из Гибралтарского пролива навстречу своей гибели, провожаемая устремленным на нее взглядом Дьявола. 

Алгоритм поэтики рассказа определяет скрытая в трагедии «Титаника» логика фатальной внезапности крушения того, что казалось могущественным и неколебимым.

2.СЮЖЕТ.

       Этой логике подчиняется и сюжет рассказа.  В сущности, то же случилось и с господином из Сан-Фран-циско. В течение всей жизни он «работал не покладая рук», и вот, когда решил наконец «вознаградить себя за годы труда» великолепным круизом на роскошном пароходе, - внезапно умер.  За что же так жестоко карает судьба  (а в ее лице автор) героя? Ключ к ответу на вопрос дает евангельская притча о «богатом человеке»:

   «При этом сказал им: смотрите, берегитесь любостяжания; ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения. И сказал им притчу: у одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои, и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк. 12, 15-21).

        Грех здесь в том, что человек решил, будто его богатство обеспечит ему полную безопасность и довольство на долгие годы / ассоциации с языческим поклонением золотому тельцу /. И тогда Бог очень убедительно напомнил ему, кто настоящий хозяин его жизни.  Невозможно не заметить религиозной направленности в осмыслении автором  судьбы героя / «…в душе его уже давным-давно не осталось ни даже горчичного семени каких-либо так называемых мистических чувств…»/. В памяти возникают евангельские слова /реминисценция/ : «Иную притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его (Мф. 13, 31–32). Мысль автора скрыта за строкой Священного Писания, но через нее же и угадывается: господин из Сан-Франциско: проживи он еще хоть тысячу лет, не взрастит Царства Небесного "на поле своем", ибо душа его бесплодна , и для Бога закрыта, и к слову Его глуха. Но имеющий мертвую душу  - мертвец  уже в этой жизни.

3. ЭПИГРАФ.

        Эпиграфом к «Господину из Сан-Франциско» были взяты слова из «Апокалипсиса»: «Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! ибо в один час придет суд твой» .От этого эпиграфа протянется смысловая нить к кульминационному моменту смерти господина из Сан-Франциско: «Он быстро пробежал заглавия некоторых статей, прочел несколько строк о никогда не прекращающейся балканской войне, привычным жестом перевернул газету, - как вдруг строчки вспыхнули перед ним стеклянным блеском, шея его напружилась, глаза выпучились... » Так же внезапно, в разгар пиршества, вспыхнули на стене и в роскошных палатах вавилонского царя Валтасара роковые письмена, предрекшие его скорую, внезапную гибель: «Мене, мене, текел, упарсин» .

4. МОТИВ  ВОЗМЕЗДИЯ  И  СМЕРТИ.

      В финале рассказа возникает одушевленный символ могущества современного «богатого человека» и всего цивилизованного мира: «…корабль, многоярусный, многoтpубный, созданный гордыней Нового Человека со старым сердцем. Вьюга билась о его снасти и широкогорлые трубы, побелевшие от снега, но он был стоек, тверд, величав и страшен. На верхних палубах его - очередной бал, а в мрачных глубинах сокрыта душа его - «исполинский вал, точно живое чудовище».   У человека ХХ в., благодаря  достижениям цивилизации, рождалась великая иллюзия своего абсолютного всевластия, а соответственно, и вседозволенности.  Но единственно, что остается неподвластным современному Новому Человеку, это смерть. Мир современной цивилизации подобен древнему языческому капищу / Ка́пище —место языческого храма, предназначенное для установки капей (статуй, изображающих богов) или иных сакральных предметов/.  Именно в этом смысле, отмечает как бы мимоходом Бунин, у современного Нового Человека - старое сердце, исполненное гордости и жажды чувственных наслаждений. И царство современного Нового Человека ждет тот же конец, что и древний Вавилон. Кара настигнет его за гордость и разврат, как некогда - строителей Вавилонской башни и вавилонского царя Валтасара. И, наконец, падет перед вторым пришествием Христа, как сказано в Апокалипсисе, Вавилон - аллегорический оплот царства Антихриста. Так реализуют себя на уровне подтекста параллель современная цивилизация - Вавилон.  И как древний языческий мир противостоял  Единому  Богy, так и современный мир попирает ценности христианства. Планируя свое путешествие, господин из Сан-Франциско как бы «снимает сливки»,  убежденный в том, что имеет право на все лучшее в этой жизни. И вот в ряду развлечений самого высокого класса, наравне с флиртом, рулеткой, карнавалом и стрельбой по голубям, оказывается месса Страстной пятницы... Но это служба дня самого трагического для всего человечества и мироздания, когда Господь страдал и умер за нас на Кресте!  «Чье-нибудь снятие с креста, непременно знаменитое» - в распорядке дня пассажиров «Атлантиды» между двумя завтраками. Туристам «Атлантиды», по-видимому, так же безразлично и  то, кто написал картину, как и то, Кого снимают с Креста, - важно, что были и видели. Каждый человек почувствует в этом кощунство. И возмездие за это экзистенциальное кощунство не замедлит прийти. Это над ним, над всевластным господином из Сан-Франциско надо бы петь «Мiserere» («Смилуйся»), ибо он, планировавший успеть к мессе Страстям Господним в Рим, не доживет

 и до Рождества. И к тому моменту, когда все добрые люди будут возносить «наивные  и смиренно-радостные хвалы их солнцу, утру, ей, непорочной заступнице всех страждущих в этом злом и прекрасном мире, и рожденному от чрева ее в пещере Вифлеемской, в бедном пастушеском приюте, в далекой земле Иудиной», - господин из

Сан-Франциско будет мотать «своей мертвой головой в ящике» из-под содовой. Он услышит мессу, но только не Распятому, а  nогребальную мессу  по самому себе и не в Риме, а когда будет, уже в гробу, в черном трюме корабля возвращаться из Старого Света в Новый. А служить мессу будет бешеная вьюга океана. Выбор двух главных христианских праздников, Пасхи и Рождества, в качестве временных пределов жизни и смерти героя символичен: система христианских ценностей словно выталкивает из жизни господина из Сан-Франциско.

5. ОБРАЗ ДЬЯВОЛА.

       Дьявол откроет свой лик, устремив огненный взгляд на огромный корабль - олицетворение погрязшего во грехе, мертвого мира  цивилизации: «Бесчисленные огненные глаза корабля были за снегом едва видны Дьяволу, следившему со скал Гибралтара, с каменистых ворот двух миров, за уходившим в ночь и вьюгу кораблем. Дьявол был громаден, как утес, но громаден был и корабль... » . Мы становимся свидетелями мистического противостояния людей и Дьявола. Бунин использует мотив рокового неведения об истинном смысле происходящего, некоей тайны, безобразной и мрачной, достигает в финальных строчках своей кульминации: «И никто не знал ни того, что уже давно наскучило этой паре притворно мучиться своей блаженной мукой под бесстыдно-гpустную музыку, ни того, что стоит глубоко, глубоко под ними, на дне темного трюма, в соседстве с мрачными и знойными недрами корабля, тяжко одолевавшего мрак, океан, вьюгу... »  А стоял там гроб с трупом.

6. ОСНОВНАЯ МЫСЛЬ РАССКАЗА.

        Господин из Сан-Франциско  внезапно умер, начав наслаждаться жизнью .Ведь смерть неподвластна даже самому могущественному человеку, имеющему власть, деньги и славу. Цинизм, с каким относятся окружающие к телу "мертвого старика", казалось бы, разделяет и автор рассказа , однако все это ему  служит лишь средством  к обнажению истины и преподнесению авторского замысла: всякий возвысивший себя да будет унижен, а все земные божки и идолы заведомо обречены на поругание, являясь порождением "гордыни Нового Человека со старым сердцем". «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (От Марка 8:34-36)- так сказано в Евангелии. 

           По мысли  Бунина, человечество потеряло не рассудок, а, что гораздо опаснее, духовно-нравственный ориентир и потому проживает последние мгновения своей иллюзорной,  уже неотвратимо приближающейся к закату жизни. Ибо не только судьба единичной человеческой особи, но и историческая судьба человечества, долго вызревая "в глубинах", однажды "неоспоримо" предстанет воочию на Страшном Суде. Самоуверенность человечества в правоте своего пути предвещает беду, о которой Бунин предупреждает нас своим рассказом и трагически звучащим мотивом смерти.

 «Думая о смерти, учитесь жить», - слова Мишеля Монтеня звучат в унисон  тональности рассказа Бунина